– Нас ищут.
– Да, Жан, и они знают, где вас искать! – воскликнула Ноэми. – Это очень опасно, так дальше не может продолжаться. Пансионеры должны съехать завтра же. Если их обнаружат у меня дома, пиши пропало. Меня арестуют! Я согласилась вам помочь, но теперь дело зашло слишком далеко.
Все взрослые собрались на кухне. Сашу тоже позвали. Он пристыженно сидел у самого краешка стола.
– Вы даже не представляете, на что способен этот белобрысый, – продолжала Ноэми. – Он только что вернулся из Германии, у него очень дурная слава. Если вы попадетесь, он без колебаний выдаст вас немцам.
– Ноэми, мне всё это прекрасно известно, – ответил Жан. – Я не хочу, чтобы у вас из-за нас были неприятности, мы этой же ночью уедем в Сент-Альбан. Шарли, Мод и дети тоже готовы отправиться в путь, они знают, как передвигаться, не привлекая к себе внимания. А мой зять затаится на несколько дней, ему будет несложно это сделать, ведь он будет один.
Услышав слова дяди, Саша с ужасом осознал: он не увидит своих друзей еще очень долго, а может быть, никогда! Нет, этого не может быть! Он должен поговорить с ними хотя бы еще один раз…
– И чтобы этот парень не смел выходить со двора до самого вашего отъезда, – добавила Ноэми, указывая на Сашу. – Вам ясно?
Сашина мама залилась краской и посмотрела на Ноэми так, как если бы хотела уложить ее на месте.
– Я вас поняла. Нет нужды повторять. И больше не смейте прикасаться к Саше!
– Тогда следите за ним! Объясните ему, чем мы рискуем из-за него. Если бы он осознавал всю опасность, он бы не вел себя как малое дитя!
– Я обещаю, что он не выйдет со двора, – Сандрин была рассержена не на шутку. – Но позвольте мне самой решать, что рассказывать сыну, а что нет.
– Но я хочу знать, что происходит! – встрял Саша.
– Закрой рот! – одернула его мама. Сраженный, мальчик опустил голову и попытался втянуть ее в плечи.
– Сандрин… – начал было Жан.
– Нет! Ничего не говори! Я не хочу, чтобы мои дети росли в страхе! Они имеют право на нормальное детство!
– Вы, наверное, спите и видите сон! – воскликнула Ноэми. – О каком нормальном детстве вы говорите? Идет война!
– Саша знает, что происходит, – добавил Жан. – И он очень хорошо понимает, что его отец и друзья в опасности.
– Вот с тех пор все проблемы и начались! – Сандрин всё больше выходила из себя. – Он бы так ничего и не узнал, если бы ты не вовлек его в свои спасательные операции. Ты хочешь спасти всех, кого только можно, а о своей семье ты не думаешь! Саша больше не будет присматривать за пансионерами. И мы уедем, – объявила она Ноэми. – Не беспокойтесь!
Ноэми выглядела растерянной.
– Я не хочу выставлять вас. Я просто хочу… – она остановилась на полуслове.
Сандрин строго посмотрела на нее.
– Вы очень щедры, и я благодарю вас от всего сердца. Но не просите меня нарушить обещание, которое мы с мужем дали друг другу. Мы не хотим вмешивать детей в эти дела. Мой брат защищает сумасшедших, участвует в Сопротивлении, помогает друзьям. А мы просто хотим спасти наших детей!
Саша слушал маму и чувствовал, как его захлестывает ярость. Ему хотелось кричать. Как только мама может думать, что он не осознает всей опасности? Да, правда, он вел себя глупо, но он прекрасно понимает, что происходит! И он не хочет покорно ждать. Он готов драться за своих друзей. А мама просто эгоистка! Саша почувствовал себя гадко. Когда мама приказала идти спать, ему захотелось высказать всё, что он о ней думает. И слова вылетели помимо его воли:
– Ты не позволяешь мне ничего делать! А мне уже не шесть лет!
– Тебе только двенадцать! – крикнула мама в бешенстве.
– Но я храбрей тебя! – закричал он в ответ. – Я не боюсь прийти на помощь своим друзьям!
От материнской пощечины у Саши на секунду перехватило дыхание. Совершенно ошеломленный, он позволил Маргарите отвести себя в спальню.
Она уложила мальчика в кровать, погладила по голове и оставила одного. Но Саша не мог уснуть. Он испытывал злость и разочарование. Когда мама понялась в спальню и подошла к его кровати, он отвернулся к стене и сделал вид, что спит. Чтобы только она не вздумала его целовать! Нет, он не уступит, об этом не может быть и речи! Маме есть дело только до своей семьи, но он не оставит в беде пансионеров, Элеанору, Леандра и их родителей.
Мать с отцом отправили их в замок на целый месяц, а теперь хотят убедить его, что всё, что он там пережил, ничего не значит? Их маленькая вселенная, где существовали только мама, папа, Саша и Жакоб, взорвалась и разлетелась на тысячу кусочков в ту самую минуту, когда родители посадили их с братом в поезд. Теперь в жизни Саши есть и другие люди, которых он любит, несмотря на то что это может быть опасно! Когда родители поручили ему заботиться о Жакобе, они считали Сашу достаточно взрослым. Теперь же для мамы имеет значение только Жакоб, а что думает Саша, ее не волнует. Но он не может опять стать маленьким мальчиком и держаться за мамину юбку. Его друзья в опасности! И близнецы должны знать, что они всегда могут рассчитывать на Сашу! Довольно. Решение принято.
Саша встал с кровати и вышел во двор, стараясь идти как можно тише, чтобы не заскрипели ступеньки. Он пришел вовремя. Жан как раз выводил пансионеров из амбара, и они все вместе отправились к замку Розьер по той самой дороге, по которой Саша уже успел пройтись сегодня днем.
Мальчик украдкой пошел за ними. Вокруг было тихо. Слышно было только уханье совы. Шестеро мужчин шли в темноте друг за другом. Саша следовал за ними на расстоянии нескольких десятков метров, изо всех сил стараясь оставаться незамеченным.
Жан нес фонарь. Его дрожащий свет позволял Саше не потерять группу из виду. Прямо перед замком Розьер они повернули в сторону, и Саша понял, что тут-то он и ошибся дорогой. Они прошли по широкой тропе еще несколько десятков метров и только потом зашли в лес. Чтобы не отстать от группы, Саша ускорил шаг. Под ногами захрустели ветки. Его могли обнаружить! Но к, счастью, пансионеры производили еще больше шума и ничего не слышали. За несколько минут они дошли до амбара, который выглядел совершенно заброшенным. Группа остановилась у высоких ворот, а Саша спрятался за дерево, чтобы наблюдать за происходящим.
Высокое здание было без окон и казалось старым и изъеденным червями. Сложно поверить, что там кто-то живет! Жан свистнул. Через полминуты в амбаре зажегся свет: его лучи проникли сквозь щели деревянной стены и осветили поляну. Дверь приоткрылась. Это же папа!
– Всё в порядке? За вами никто не шел?
– Нет, не думаю, – ответил Жан.
Саша делал всё возможное, чтобы не выдать свое присутствие. Ему всегда казалось, что у папы есть антенны, которые позволяют ему знать, где в эту минуту находится Саша. Но, возможно, мальчик преувеличивал, и его папа вовсе не обладал сверхъестественными способностями. Во всяком случае, никто к нему не подошел и не взял за шиворот. Мужчины открыли ворота, чтобы выпустить… грузовик! Его прятали в амбаре!
За рулем сидел Шарли. Он выехал из амбара, выключил мотор и вышел из кабины. Саша не знал, как поступить. Он не мог просто выйти из-за дерева и сказать: «Привет! Я здесь!» Но как тогда дать о себе знать Леандру и Элеаноре? Нужно было быстро что-то придумать. За секунду он оказался позади грузовика. Саша поднялся в кузов и стал искать, где спрятаться. Он найдет возможность поговорить со своими друзьями, когда они тоже сюда залезут. Но где же спрятаться? Под скамейкой? Саша не находил ничего другого… Хотя… Что это? Неужели люк? Раздался шум. Ну всё, они идут… У Саши не хватило времени открыть люк, поэтому он просто залез под скамейку и прижался к стене, чтобы его не заметили. Уф! Как раз вовремя! Он увидел ноги пансионеров. Они садились на скамейку, под которой он прятался, и на ту, которая стояла напротив. Им ничего не стоило обнаружить его! Достаточно было просто слегка наклониться. А где же его друзья? Он не видел их ног. Саша прислушался.
– Ну всё, пора ехать! – сказал дядя.
– Прощай, Жан. Мы будем скучать! – ответил голос Мод.
О нет! Так, значит, они не едут! Саша не сможет с ними встретиться! Теперь он сидит в грузовике и не может оттуда выйти! Он совсем иначе всё себе представлял! Ну почему он не остался в лесу! Вот олух!
Все распрощались, и грузовик тронулся. Его путь лежал в Сент-Альбан, а Элеанора и Леандр остались в лесу. Саша был в отчаянии. Он спрятал лицо в ладони и заплакал. Казалось, не может быть хуже, чем сейчас. Но через несколько километров он понял, что был не прав.