Иден проснулась словно от толчка. Рывком поднялась, села в постели, озабоченно осмотрелась и, обнаружив, что Зака уже нет, встревожилась.

Охваченная ужасом, она посмотрела в окно, и вместо лунного света, увидела робкие признаки наступающего утра. Темные полосы уходящей ночи вытеснялись золотом поднимающегося солнца.

Ее охватила паника.

— Нет, — заплакала она, чувствуя, что леденеет от страха. — Он не должен был от меня уходить. Не должен. Я хочу быть с ним рядом. Что если именно я нужна ему?

С отчаянно бьющимся сердцем она выбралась из кровати и, подбежав к гардеробу, натянула первое попавшееся под руку платье. Забыв причесаться и наскоро обувшись, набросила на плечи шаль и выбежала в коридор.

Но не успела сделать и пары шагов, как вспомнила предостережение Зака относительно ее личной безопасности. Она вернулась назад, схватила лежащий на тумбочке пистолет и сунула его в карман.

В гостиной ее встретила гробовая тишина. Осмотревшись, она с облегчением вздохнула. Ее страхи показались ей преждевременными. Наверное, все еще спят. Просто Зак поднялся пораньше, чтобы какое-то время поразмышлять о предстоящих событиях. Она должна найти его и заверить, что любит его и всегда будет любить, чтобы ни произошло. Скоро она станет его женой, будет поддерживать его всегда и во всем.

— Только бы судьба не противилась этому, — взволнованно прошептала она, — только бы не противилась.

В доме стояла все та же гнетущая тишина, не нарушаемая даже движением на кухне, где слуги уже должны были готовить завтрак. Почувствовав недоброе, выбежала на веранду и, увидев толпу, стоящую в нескольких ярдах от дома, резко остановилась.

Все обитатели острова: от слуг до последнего члена команды старого пирата были в сборе и ожидали готовую вот-вот начаться дуэль.

Здесь же была и Катрин.

Желая оградить Иден от предстоящего зрелища, Зак решил не будить ее.

— Бог мой! Нет! — закричала она и, придерживая юбку, бросилась к Заку. Шаль, соскользнув с плеч, упала на землю, волосы разметались.

Она уже почти добежала до Зака, но Катрин схватила ее за руку.

— Не нужно мешать им, — сказала она бесстрастно. — Это дело Закарии и Джона. Им и решать. Если ты попытаешься вмешаться, добьешься лишь отсрочки намеченного. Дело касается их чести, и раз мы не можем ничего решить, нам, любящим их женщинам, остается только наблюдать и молиться.

Однако, Иден, казалось, не слышала уговоров и пыталась вырваться. Но тщетно.

— Какое отношение к происходящему имеет честь? Отпусти меня! Я не перенесу, если эта дуэль состоится.

— У тебя нет иного выбора, — сказала Катрин, крепче сжав ее руку. — Либо ты остаешься и наблюдаешь молча, либо один из людей Джона отведет тебя в дом и продержит там, пока все не кончится.

Бледная и растрепанная, Иден вняла увещеваниям и перестала сопротивляться. Она с досадой посмотрела на Катрин и отстранилась.

— Вы еще пожалеете, — проговорила она. — Очень скоро вам станет ясно, что это надо было остановить. Человек, которого вы любите, в ближайшее время окажется мертвым.

— Да, ты права. Человек, которого я люблю, сейчас умрет независимо от того, кто из них останется в живых, — в отчаянии проговорила Катрин. — Я люблю их обоих, Иден. Понимаешь? Я люблю их обоих.

Иден вдруг осознала, какую трагедию переживает сейчас эта женщина. Независимо от исхода дуэли она потеряет часть своей любви. Что же касается самой Иден, то ей легче. Она не испытывает каких-либо особых чувств к старому пирату, разве что отвращение, представляя, как хладнокровно он выстрелил в ее отца.

Нет, если старого пирата пристрелят, она не станет страдать и не будет испытывать по этому поводу угрызений совести.

Его репутация говорит сама за себя. Каждому известно, какой кровавый шлейф тянется за ним вот уже столько лет. Интересно, знает ли об этом Катрин? Или ее любовь так велика, что затмевает правду?

Схватившись за горло, Иден напряженно следила за Заком. Он был в длинном черном плаще, и в правой руке держал пистолет, дуло которого пока было опущено.

Она посмотрела на Джека. На нем был точно такой же плащ, в руке — такое же, как и у Зака оружие. Оба повернулись друг к другу спиной.

Затем они начали медленно отходить друг от друга, и по движениям их губ Иден догадалась, что оба считают шаги. Страх и отчаяние рвали ее сердце на части.

Внезапно они резко обернулись друг к другу и одновременно выстрелили. В воздухе запахло порохом.

Едва не потеряв сознание, Иден посмотрела сначала на Зака, затем на старого пирата. Мгновение спустя заметила на левой стороне плаща Джека крошечное пулевое отверстие, сквозь которое текла струйка крови.

Пират скорчился и упал. Лицо его выражало недоумение. Зак с досадой отбросил пистолет, повернулся и пошел прочь.

Снова взглянув на старого пирата, Иден вдруг заметила, как тот засунул руку за пазуху, вытащил другой пистолет и направил его в сторону уходящего Зака.

— Нет! — закричала, охваченная ужасом, Иден. Однако к своему удивлению не услышала собственного голоса. Страх парализовал ее, отнял голос, однако у нее оставалась еще способность думать. Вдруг она вспомнила про свой пистолет, почти машинально выхватила его, направила на Джека и нажала на курок, прежде, чем окружающие успели заметить исходящую от нее угрозу.

Выстрел прогремел словно гром среди ясного неба. Почувствовав отдачу от выстрела, Иден упала на землю и, онемевшая и оглушенная, наблюдала за поднявшимся переполохом.

Катрин бросилась к мужу, который уронил свой пистолет и схватился за сердце. Именно в сердце угодила пуля, выпущенная Иден.

— Джон! О, Джон! — кричала Катрин, укладывая голову мужа себе на колени. — Ты хотел выстрелить За-ку в спину! Иден не виновата. Она не могла иначе. Любимый, ты же всегда стоял за честный поединок. Как мог ты забыть о кодексе чести, когда на весах лежала жизнь Зака? Ты был готов пристрелить его, Джон. И в спину! Почему?

Безучастная ко всему Иден продолжала сидеть на земле. Она не заметила, как подошел Зак и, обхватив за талию, помог ей подняться. Она не обратила внимания и на то, что Зак обнял ее и прижал к себе. Только его голос вернул ее к действительности.

— Спасибо, милая, — шептал он. — Ты спасла мне жизнь.

Очнувшись, она заплакала и ошеломленно уставилась на поверженного пирата.

— Я… только что… застрелила человека, — прошептала она. — Я же никогда…

Зак встряхнул ее.

— Приди в себя, Иден, — прикрикнул он. — У тебя не было выбора, тебя вынудили стрелять. — Он посмотрел на Джека, все еще не веря тому, что произошло. — Он же собирался выстрелить мне в спину.

Иден с облегчением вздохнула.

— Почему ты не разбудил меня, Зак? — воскликнула она, отпрянув от него и сжав кулаки. — Если бы я неожиданно не проснулась, то сейчас вместо Джека на земле лежал бы ты. Одна я сумела разгадать его намерения и вовремя пресечь их. Боже мой! Вдруг бы я не проснулась? Кто бы остановил его?

— Я был неправ, Иден, — согласился Зак. — Я недооценил тебя, думая, что ты слабая духом.

Он с восхищением посмотрел на нее. Затем снова обернулся на Джека.

Сердце Зака щемило. Он не мог даже предположить, что их отношения кончатся столь плачевно. Тем более не мог себе представить, что старик Джек способен выстрелить ему в спину.

Несколько минут назад, ранив Джека, Зак не смог себя заставить подойти и прикончить его второй пулей. Именно в этот момент он решил пойти к судье Прайору и отказаться от навязанной ему задачи, даже если ему пришлось бы доживать свои дни в тюрьме. Добить пирата было для него равносильно преднамеренному хладнокровному преступлению. И это было свыше его сил.

Он не хотел также вовлекать в это грязное дело Иден. Но, видимо, так было угодно провидению. Сегодня ее руками свершилось правосудие.

Решив увести ее подальше от кровавого зрелища, Зак обнял ее за плечи и повел в дом. Неожиданно за его спиной раздался душераздирающий вопль Катрин. Зак вздрогнул: его бывший друг, старый пират Джек, отошел в мир иной.

Он оглянулся и увидел, как команда Джека, лишившись предводителя, бросилась врассыпную к лесу. Кто знает, что их теперь ожидает впереди? В пиратском сообществе существует неписаное правило: команда, потерявшая вожака, разбегается, и впредь каждый заботится о себе сам.

— Закария! — воскликнула Катрин и бросилась к нему. — Что же мне теперь делать? Куда идти?

Оставив Иден, Зак пошел ей навстречу и, заключив ее в объятия, сочувственно прижал к себе.

— Ты поедешь со мной, — попытался он успокоить ее. — Когда я был маленьким, ты взяла на себя заботу обо мне и заменила мне мать. Теперь наступила моя очередь позаботиться о тебе. Ты будешь жить со мной и Иден. У меня просторный дом, ты найдешь там место для себя и будешь заниматься своим любимым вышиванием. — Он взглянул на Иден. — Ты не против, родная? — спросил он.

— Конечно, — прошептала Иден. — Я разделяю твою любовь к этой женщине. Мне хотелось бы, чтобы она отправилась вместе с нами.

— Значит, решено. Иди в дом и упакуй все, что тебе дорого. Можешь взять с собой слуг, каких захочешь. Мы уедем с острова, как можно скорее. — Взглянув на тело пирата, лежащее на траве, он добавил. — Пока вы собираетесь, я позабочусь о его похоронах.

Катрин нежно обняла Зака и побежала в дом. Иден, прижавшись к нему, тихо сказала:

— Твое благородство восхищает меня.

Его глаза наполнились слезами.

— Иден, ты можешь не поверить моим словам, особенно после того, как Джек хотел выстрелить мне в спину, но я видел столько сочувствия и столько добра от этого человека, — сказал он, вспоминая годы путешествий по морским просторам. — Это было счастливое время, когда они, как умели, боролись за справедливость; отбирали лишнее у богатых и раздавали бедным.

Да, старый пират обучил его многому, причем большей частью хорошему.

Когда Смитти подъехал к маяку и сошел с лошади, солнце уже приближалось к горизонту. Он взглянул на небо и услышал, как прогремел гром. Он покосился в сторону океана и, заметив быстро приближающиеся с моря темные тучи, недовольно заворчал.

Сильно пахло дождем. Через некоторое время ему придется возвращаться в Чарлстон и не хотелось бы ехать под дождем.

Днем к нему заезжала Анжелита и передала просьбу Прэстона. Кузнецу, честно говоря, не очень хотелось сюда приезжать, но прежде ему много раз приходилось вместе со смотрителем налаживать приборы на маяке. Прэстон был честным малым и всегда платил сразу, причем наличными. Кроме того, Смитти был уверен, что не встретит здесь ни Иден, ни Зака, поэтому решил рискнуть. До него дошли слухи о ранении Прэстона и о похищении пиратами его дочери, а главное о том, что За-кария бросился вслед за возлюбленной.

Он самодовольно хмыкнул. В общем-то, дела не так уж и плохи. По всей вероятности, Закария Тайсон больше не объявится в этих местах. Кто не знает о жестокости старины Джека?

Он постучал, и через минуту дверь отворили. На пороге появилась Анжелита.

— Входите, пожалуйста, — пригласила она его сухо. Ей был глубоко неприятен этот человек, с такой отталкивающей внешностью, вечно одетый в грязную, промасленную, дурно пахнущую одежду. — Прэстон ожидает вас в спальне. Он еще неважно себя чувствует и не может выйти в гостиную, чтобы поговорить с вами.

Блеснула еще одна молния, и прогремел гром, отчего Смитти испуганно подпрыгнул.

— Я не могу надолго у вас задерживаться, — пробурчал он. — Если бы я только знал, что приближается гроза, то отложил бы свой визит к вам на завтра. Последнее время здесь очень уж часты стали штормы.

Рядом с Анжелитой появился Прэстон. На нем были лишь одни брюки, и он, согнувшись, держался за раненый бок.

— Вам нет необходимости заходить в дом, Смитти, — сказал он. — Вы можете сразу же отправляться на башню, пока не стемнело. Там вы найдете перо и бумагу. Единственное, что сейчас необходимо сделать, это составить список повреждений. Я не смогу провести ремонт оборудования без вашей консультации. Вы знаток в этом деле.

Смитти самодовольно усмехнулся.

— Приятно, что вы так думаете обо мне, — сказал он, горделиво выпячивая грудь. Затем он посмотрел на Анжелиту. — Вижу, у вас появилась жена. Вы сделали хороший выбор, должен признать. Честно говоря, я и сам на нее заглядывался, но она никогда не обращала на меня внимания.

Анжелита побледнела от отвращения и обернулась к Прэстону.

— Зачем ты поднялся с постели? — укоризненно спросила она, пытаясь сменить тему разговора. — Иди сейчас же ложись, слышишь меня?

Прэстон снисходительно засмеялся и притянул ее к себе.

— Чуть погодя, дорогая. Чуть погодя. — Послышался еще один удар грома, и Прэстон, кивнув в сторону маяка, предложил кузнецу: — Следует поспешить и сделать то, о чем мы договорились. Что-то мне не нравится надвигающийся шторм.

— Вам не придется повторять дважды, — шутливо помахал им рукой кузнец и сбежал со ступенек.

Прэстон и Анжелита, прижавшись друг к другу, стояли в дверях и наблюдали, как Смитти вошел в башню. Некоторое время оттуда доносится стук его ног о металлические ступеньки…

Затем вдруг им показалось, что весь мир взорвался: небо раскололи яркие вспышки молний, после чего послышался оглушительный раскат грома.

Секунду спустя из башни раздался пронзительный крик. Анжелита и Прэстон, вздрогнув от неожиданности, уставились друг на друга. Опомнившись, Прэстон, забыв о своей ране, сорвался и побежал к маяку.

Но не успел он добежать, как в дверях появился черный, весь обугленный Смитти, который, постояв мгновение, замертво упал на землю.

— Боже! — вскрикнула ошеломленная Анжелита, подбегая к мужу.

— Не подходи, — закричал Прэстон, не сводя взгляда с мертвого кузнеца.

— Что с ним? — спросила она, дрожа.

— Виной тому — чертовы металлические ступеньки, проговорил он охрипшим голосом. — Все повторяется. Они снова оказались заряженными электричеством после удара молнии. На сей раз это повлекло за собой смерть. Человеческую смерть…

Анжелита отвернулась и, испугавшись, уткнулась в его обнаженную грудь.

— Он мертв? — прошептала она. Прэстон утвердительно кивнул. — На его месте мог бы быть ты, — в ужасе воскликнула Анжелита. — Боже мой, это мог бы быть ты.

— Нет, Анжелита. Со мной это не повторится. Теперь, когда я собираюсь провести реконструкцию на маяке, я сделаю и то, что должен был сделать давным-давно, я позабочусь, чтобы несчастье не повторилось, установлю самый мощный громоотвод, и больше никогда не буду беспокоиться об этих металлических ступеньках-убийцах.

Начался сильный дождь. Обняв свою жену, Прэстон повел ее в дом.