— Лилли?
Рот Фей открывается, когда она видит меня. Мое внимание обращено на телефон в руке. На экране мигает номер Джереми. Я нажимаю «игнорировать». Я могу поговорить с ним позже. Сейчас мне нужно поговорить с Фей.
Когда звонок прекращается, Фей выходит из транса. Она подбегает и прыгает на меня, чуть не сбивая с ног. Когда она отпускает меня, она переводит взгляд с меня на Робина, на меня, потом снова на Робина. Её словно лишили дара речи.
— Как ты её нашел? — наконец-то выдавливает она, глядя на жениха.
— Дело в том…, — Робин пожимает плечами, закрывая за собой дверь. — Это она нашла меня.
Фей моргает.
— Что?
Мой телефон снова начинает звонить. Очевидно это Джереми. Я не могу говорить с ним сейчас. Сначала мне нужно получить факты, все факты от Фей и Робина.
— Она проезжала мимо и заметила меня, — говорит он, когда я отключаю телефон.
— Она была за рулем? — спрашивает Фей. — Сама?
Она обращается ко мне.
— Сама?
— Кажется, тебе трудно в это поверить? — говорю я.
Она качает головой.
— Дело не в этом, Лилли. Я так волновалась за тебя. Я получила твое сообщение. Но каждый раз, когда я пыталась дозвониться до тебя, мой вызов блокировался. Или говорили, что номер недействителен. Я и писала тебе смс. И электронные письма! Не получив ответа, я начала предполагать самое худшее, и…
— Фей, все в порядке, — говорю я, взяв ее за руки. — Я в порядке. Я здесь, видишь? Не нужно было волноваться.
Она с изумлением смотрит на меня.
— Волновалась? Лилли, я была в ужасе! Я рассказала тебе, что обнаружил Робин. Что из себя представляет Джереми Стоунхарт. Почему он выбрал тебя…
— Ты ошибаешься, — обрываю её я. — Я говорила тебе, что у нас с ним всё сложно. Тебе не стоило приезжать.
Она сужает глаза.
— Что?
— Но так как ты здесь, — поспешно продолжаю я. — Это показывает, насколько ты заботишься обо мне. Спасибо тебе. Но на самом деле…
Я иду в комнату и сажусь на кровать.
— Нам нужно разобраться с этим. Я не хочу, чтобы ты все бросила в любой момент и приехала снова меня искать. Твоя жизнь тоже для меня важна, Фей. Не позволяй моей быть в приоритете.
Присутствие Фей и Робина в Калифорнии может все испортить. Это моя самая большая забота на данный момент.
— Как я могла этого не сделать, Лилли?
Она садится рядом со мной. Робин опирается на стойку и наблюдает за нами.
— Кроме того, после того, что ты сделала для меня в первый год учебы…
Ах, да. Теперь я понимаю настойчивость Фей. Черт, я совсем забыла. Фей, Соня и я. Нас пленили тайные общества Йеля, их шумные вечеринки и, конечно же, мальчики.
Фей было хуже всего. Она была невинна по-своему, родом из зажиточной семьи. Общества были известны своим употреблением наркотиков. Кокс был распространен и доступен тем, кто мог себе это позволить. Фей начала экспериментировать…а потом покупать… каждую неделю она тратила тысячи долларов. Неограниченный банковский счет, любезно предоставленный ее родителями, гарантировал, что они не заметят, пока дела не пошли совсем плохо…
Пока мы с Соней не остановили это. После этого Фей призналась, что обязана нам жизнью. И теперь она, вероятно, пытается отплатить той же услугой.
Робин приподнимает бровь.
— И что же произошло в первый год учебы? — спрашивает он.
Фей качает головой.
— Не обращай внимания. Всё, что важно сейчас — это Лилли. И она встречается с сумасшедшим.
Она поднимает руки прежде, чем я начинаю возражать.
— Может быть ты думаешь иначе. Может быть ты видишь все по-другому. И тебе нужно будет изрядно попотеть, чтобы переубедить меня. И если этого не случится…, - она смотрит на Робина. — Мы с Робином не уедем из Калифорнии без тебя.
Черт. Этот чертов телефон — первопричина всего этого, продолжает вибрировать в моей сумочке.
Это Джереми.
— Подожди, — говорю я Фей. — Это займет всего секунду.
Я достаю телефон, чтобы выключить его, когда у меня возникает идея получше. Я отвечаю.
Грубый мужской голос приветствует меня.
— Лилли.
— Я не могу сейчас говорить с тобой, — отрезаю я. — Так что перестань мне звонить.
— Я знаю, где ты, — ворчит он. — И с кем.
По позвоночнику пробегает дрожь.
— Мне все равно, — говорю я. — Я позвоню тебе, когда буду готова говорить. На моих условиях. Не твоих.
С этим я заканчиваю звонок.
— Это был он. Разве нет? — шепчет Фей. — Чего он хотел?
— Неважно, — говорю я ей. — Все, что имеет значение, это то, что происходит между нами троими.
— Лилли…, - говорит Робин. — Мы приехали сюда, чтобы найти тебя и вернуть обратно. Фей не единственная, кто беспокоится. Я тоже. Может быть даже больше. Я слышал жуткие истории о ситуациях подобно твоей. Об этом узнают только тогда, когда девушек уже поколечат или убьют. Мы приехали сюда…
Он смотрит на Фей.
— Чтобы предотвратить это.
— Послушай, — выдыхаю я. — Робин, я не сомневаюсь в тебе. Уверена у тебя есть причины так думать. Но поверь мне. Всё не так, как кажется.
Я встаю и начинаю ходить по комнате. Мне нужно их убедить в том, что я в полной безопасности.
— Джереми не собирается убивать меня, — говорю я им.
Я сожалею, что я сделала, когда мы с Робином вышли из лифта. Меня поймали в тот момент, когда я была разочарована, шокирована и сердита. Я должна была знать, что то, что говорил Робин, правда.
Тем не менее, демонстрируя, что мой телефон был заблокирован прямо перед ним, поставило меня в затруднительное положение. Робин видел. У него есть неопровержимое доказательство того, что моя жизнь контролируется.
По крайней мере, некоторые аспекты моей жизни. Он не знает всего этого. Как и Фей. Они не подозревают, что я пережила. Слава Богу. Если бы они знали хоть что-то, не сомневаюсь, что они вызвали бы полицию.
— Как я сказала Фей, — продолжаю я. — Между мной и Джереми всё сложно. На самом деле. Сейчас я говорю тебе. Робин, откуда ты знаешь, что информация, которую ты откопал, точная?
Фей тут же начинает протестовать, чтобы защитить своего мужчину. Но Робин успокаивает ее, положив руку на бедро. Я киваю ему в знак благодарности и продолжаю.
— Джереми Стонхарт очень скрытный человек. И влиятельный. Один из самых влиятельных людей во всей стране. Ты знаешь это. Через несколько недель Стоунхарт Индастриз станет публичной. Конечно же ты знаешь это. Все об этом говорят. Откуда ты знаешь, что информация, которую ты нашел, не была слита одним из конкурентов Стоунхарт Индастриз? Не кажется ли тебе странным, ты находишь эти факты и в то же время идет первичное размещение акций. Если бы ты обратился в прессу с этим…
— Лилли, — колеблется Робин, а потом продолжает. — Послушай меня. То, что я нашёл, не из обычных источников. Всё не такое уж черно-белое. Есть много серого. Но когда достаточно вещей указывают в определенном направлении, они, как правило, приводят тебя близко к истине.
— Ты спрашивала его об этом? — подает голос Фей. — Ты ему не сказала. Не так ли? Потому что, Лилли, если он заподозрит, что ты знаешь…
— Нет! — говорю я сквозь зубы. — Конечно нет! Ничего из того, что ты мне рассказала, не слетало с моих губ.
— Хорошо, — говорит Робин. — Продолжай в том же духе.
— Послушай, мы знаем, что ты сообразительная и умная, — говорит Фей. — А также мы знаем, что ты думаешь, что ты точно знаешь, что делаешь. Но, Лилли, ты должна понять, как это странно выглядит со стороны…
— Вот именно, Фей. Ты смотришь на вещи со стороны. Ты не была со мной. Ты не пережила тоже, что и я. Мы с Джереми связаны друг с другом на глубоко личном, интимном уровне. Лицо, которое он показывает миру, не то же самое, что он показывает мне.
— Я знаю его как человека, — говорю я им. — Как человека. Не как бизнес-магната, которым его видят все. Мы были вместе месяцами. Не кажется ли тебе, если бы он действительно что-то задумал…предосудительное…произошло бы это сейчас?
— Нет, — говорит Робин. — Вот в чем дело, Лилли. Он хотел бы, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, чтобы ты чувствовала себя комфортно, а затем…
— Что затем? Если ты скажешь, что он собирается меня убить, я выйду из этого номера. Он столько мне дал, Робин. Посмотри на меня. Фей! Посмотри на меня. Разве я похожа на того, кто находится в опасности? Я похожа на того, кого нужно спасать? Нет, — говорю я им. — Я работаю в его компании. Если я вдруг пропаду, думаешь, люди не заметят? Это то, что тебя в конечном итоге беспокоит, не так ли? Что он посадит меня в клетку и заставит умирать от голода?
— Мы никогда не говорили этого, — тихо говорит Фей. Она смотрит с подозрением. — Думаешь, это может произойти?
— Нет! — говорю я быстро.
Слишком быстро. Черт! Это выходит из-под контроля.
Достаточно трудно держать свои эмоции в узде, пытаясь разобраться на месте перед скептически настроенной аудиторией, что ты считаешь себя в безопасности, что на самом деле не так, в то же время пытаешься разделить ложь от истины, как много я знаю и как много я могу расскрыть.
— Нет, — продолжаю лгать я. — Нет! Джереми не такой. Он говорит, что любит меня. Я верю ему. Я не могу быть в опасности от человека, который чувствует такое ко мне.
— А ты? — спрашивает Фей. — Ты любишь его, Лилли? Это твоя любовь, которая ослепляет тебя от правды? Это твоя любовь, которая мешает тебе смотреть на вещи объективно?
— Я смотрю на вещи объективно! — взрываются я.
Я готова рвать на себе волосы.
— Фей, я уже говорила. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Все под контролем. Доверься мне.
— А как же телефон, Лилли? — Робин напоминает мне.
Он звучит так, будто ходит по краю, не зная доверять мне или прислушиваться к своей интуиции.
— Я не смог дозвониться до тебя.
— Ладно, — уступаю я. — Может быть Джереми немного одержим. Он любит всё контролировать. Я никогда не утверждала, что он идеален! Но если бы он не был таким, он не смог бы подняться на вершину.
— Лилли, — тихо говорит Фей. — Послушай себя. Ты только что призналась, что он отслеживал твои звонки. Такое поведение никоим образом не является нормальным или здоровым. Это нехорошие отношения. Если бы это был его единственный недостаток, я была бы готова упустить это из виду. Я была бы готова поверить тебе, что всё настолько ярко и превосходно. Черт, меня бы не было здесь сейчас, если бы всё сводилось к этому.
Она смотрит на Робина.
— Но это еще не все. Даже не десятая часть. Ты знаешь о своей связи с ним. Через твоего отца. Ты знаешь, как он нашел тебя…
— Нет! — говорю я. — И ты тоже. Это всё ваши подозрения. Так сказал Робин. Этому нет доказательств.
— Лилли…
— Но давайте предположим, — говорю я ей. — Что догадка Робина и его исследования верны. Хорошо?
Фей начинает что-то говорить, а потом останавливается. Она кивает мне, чтобы я продолжала.
— Хорошо. Итак ты думаешь, вы оба, что Джереми разыскал меня, чтобы отомстить за смерть матери. Смерть, в которой по всей видимости повинен мой отец, которого я не знала всю свою жизнь. Так?
Фей готова поспорить. Опять же Робин умиротворяет ее, положив руку ей на бедро.
— Да, — говорит Робин.
— Но сначала, он пытался добраться до моего отца. Да? И когда он нашел его психически нестабильным, он переключился на меня?
Фей с Робином кивают.
— Ну, если всё это правда, я уже в его руках! Я с ним уже несколько месяцев. Мы живем вместе. Он мог сделать со мной все, что угодно в любое время. Вместо этого он осыпал меня дорогой одеждой. Подарками. Роскошная жизнь. У меня есть всё, о чем я когда-либо мечтала. И даже больше. У меня есть свобода. Независимость. Помнишь, как мне приходилось трудиться в Йеле? День и ночь безостановочно. Без отдыха. Вы с Соней так волновались обо мне, что вам пришлось подкрадываться ко мне во время игры, помнишь?
— Конечно, — говорит она.
— Но тогда ты также должна помнить, как тяжело мне приходилось трудиться. Сколько часов в среднем я спала в неделю? Четыре? Может быть пять, если повезет? Я была рабом своих занятий. Вся моя жизнь вращалась вокруг выполнения задач в срок. Вы с Соней развлекались каждые выходные. У вас был перерыв. Я присоединялась к вам каждую неделю? Нет. Может, раз в месяц.
— Это правда, — бормочет Фей.
— И ты познакомилась с Робином. — я указываю в его сторону. — Тебе нравилось в колледже. И я имею в виду не только занятия. Какова была моя жизнь? Я видела Йель не более чем ступенью. Что-то, через что я должна была пройти, чтобы оказаться в положении лучше, чем моя мать. Я встретила вас с Соней.
Говорю я.
— И тебя тоже, Робин. Я рада этому. Люди говорят, что отношения — это самое главное в жизни. Но я получила больше. У меня есть…Джереми. И он освободил меня. Он действительно это сделал. Он показал мне, что моя жизнь может быть больше, чем просто книги и работа. Он дал мне свободу, которой у меня никогда не было. Свободу, которой я никогда не знала, которой мне не хватало, по правде говоря, пока я не встретила его. Запомни, Фей. У меня не было полной стипендии, как у Сони. Мои родители не платили за учебу. Я не могла рассчитывать ни на кого, кроме себя. Вот как я повзрослела. Я просто хочу сказать, что сейчас, наконец, мне есть на кого опереться. Я могу рассчитывать на Джереми. Но мне это не нужно, — говорю я быстро, когда вижу, что Фей готова прервать меня. — У меня есть работа. Мой собственный доход. Я могу оставить его в любой момент, когда захочу.
— Тогда почему не сделаешь это? — спрашивает Фей. — Почему ты не видишь того же, что и мы? Почему бы тебе не уйти сейчас, пока ты еще можешь? Прежде чем что-то плохое случится с тобой?
— Потому что ничего плохого со мной не случится, — настаиваю я. — Я не нахожусь в опасности с Джереми. Я это знаю.
Робин тяжело выдыхает. Он встает и серьезно говорит:
— Ты говоришь так, будто это сказка, Лилли, — говорит он мне. — Но это не так. Это реальная жизнь.
— Да, — говорю я. — Да. Именно. Это реальная жизнь, Робин. И это моя жизнь. Моя. Ты не можешь говорить мне, что делать с этим.
— Дорогая, всё совсем не так, — Фей встает с кровати и подходит к Робину. — Мы твои друзья. Мы обеспокоены. Нас бы здесь не было, если бы это было не так.
— Знаю, — тихо говорю я. — Но не нужно. Я понимаю, что происходит. Я понимаю его больше, чем кто-либо из вас. Вы не знаете Джереми, как я. Вы не знаете, какой он внутри. Вы не проводили с ним время.
— Вот почему наше восприятие ситуации не деформировано, — твердо говорит Робин. — Вот почему мы видим лес за деревьями, Лилли! Проклятье! Разве ты хоть немного не обеспокоена тем, как может всё обернуться?
— Да! — подчеркиваю я.
Я снова сержусь. Я знаю, что должна держать эмоции под контролем. Но кажется, что мы просто ходим по кругу.
Я всё еще в гневе на Джереми за то, что он лгал и обманывал меня. Самое неприятное в этом то, что я не могу устроить ему скандал. Я должна убедить Фей и Робин, что между нами с Джереми всё идеально.
— Меня беспокоит то, что вы так заинтересованы в моей жизни. Меня беспокоит то, что вы думали, что должны лететь через всю страну, чтобы найти меня. Меня беспокоит, что вы…, - я тыкаю пальцем в Робина и Фей. — Слишком сильно интересуетесь моей жизнью. Робин, ты видел меня раньше. Что я делала? Я была за рулем. Сама. Если бы я захотела, я могла бы свернуть на шоссе и уехать в Канаду. Ничто меня здесь не держит. Никто не удерживает меня. Разве вы не видите? Вы оба не видите, что все, что могло бы привести Джереми ко мне в самом начале, сейчас потеряло актуальность?
— Так ты в это веришь! — кричит Фей.
— Я не знаю! — качаю я головой. — Неважно во что я верю. Что если исследования Робина верны? Даже если это так, я говорю вам снова, я говорю обоим вам снова: я не нахожусь в опасности со Стоунхартом!
— Стоунхартом? Я думала ты называешь его Джереми?
Черт! Вот, что значит говорить в запале. Все опасности приходят, когда он Стоунхарт. Провожу рукой по волосам. Я чувствую себя все больше и больше взволнованной.
Не так я всё планировала.
— То же самое, — говорю я быстро. — И все равно…
— Лилли, — Робин перебивает меня.
Кажется, он не решается сделать это. Я помню, как Фей сказала мне однажды о том, что я напугала его, когда мы впервые встретились. Тем не менее, он стал более уверенным.
— Прислушайся к себе.
Он направляет на меня жесткий взгляд. Ничего похожего со взглядом Джереми. Но тем не менее от него мне становится не по себе. Может быть всё дело в том, что я чувствую вину за то, что приходится врать друзьям. Может быть всё дело в неопределенности вокруг этой ситуации. Может быть это от страха, что мой телефон перестал звонить с тех пор, как я сказала Джереми не звонить. У меня холодное осознание того, что он меня послушал.
Я не знаю. Я паршиво себя чувствую, чем если бы я стояла перед самыми суровыми судьями и прокурорами. Ненавижу врать своим друзьям.
Робин делает осторожный шаг ко мне.
— Ты уверена, — начинает он медленно. — Что нет ничего, что ты нам недоговариваешь?
— Да, я уверена. Что вам нужно? Что еще вы хотите? Моего слова вам недостаточно? Вы видите, что я в безопасности, что я в порядке, что я хочу, чтобы меня оставили в покое. Почему вы не уважаете мое мнение?
— Она слишком глубоко в кроличьей норе, — говорит Фей Робину. — Ты был прав. Она не послушает нас.
— Я здесь! Говорите со мной лицом к лицу!
— Хорошо, — Фей поворачивается ко мне. — Знаешь, что я думаю, Лилли? Я думаю, что ты глупая. Я думаю, что в глубине души ты знаешь, что то, что нашел Робин — правда, но ты отказываешься признавать это. Я думаю, что ты слишком гордая, чтобы признаться, что ты ошиблась. Ошиблась на счет Стоунхарта…
Она подчеркивает его фамилию, глядя на меня.
— Я думаю, что ты привязалась к нему настолько сильно, что ничто из того, что мы могли бы сказать, не заставит тебя уйти от него.
— Если ты так думаешь, зачем ты здесь? — бросаю ей вызов я. — Зачем ты приехала?
— Я приехала, — говорит Фей, схватив за руку Робина. — Мы приехали, потому что ты нам небезразлична, Лилли. Мы беспокоимся о том, что с тобой происходит. Мы беспокоимся, потому что мы слышали сообщение, которое ты оставила мне. Да, я дала Робину послушать, я ничего от него не скрываю. Мы волновались, когда ты была недоступна. Или что-то изменилось? То, что ты сказала, больше не имеет смысла?
Воздух выходит из меня, словно пробили воздушный шарик.
— Конечно имеют, — говорю я тихо.
Меня одолевает чувство вины. Я сажусь в кресло. Всё, чего я хочу, это чтобы меня оставили в покое. Мне нужно время подумать о том, что происходит вокруг меня. Чтобы время остановилось, и я смогла возродиться только тогда, когда я буду готова столкнуться с миром снова.
К сожалению, у меня нет такой возможности.
— Тогда послушай, что мы говорим, — умоляет Фей. — Послушай и попробуй увидеть вещи с нашей точки зрения.
— Я слушаю, — говорю я ей. — Я слышала каждое слово. Просто…ты не знаешь, каково это, Фей. Ты не знаешь, какой Джереми внутри.
— Так расскажи, — бросает вызов Робин. — Расскажи нам, какой Джереми.
Робин смотрит на Фей, а затем продолжает.
— Ты говоришь, что у нас ошибочное понимание того, кто он такой. Переубеди нас. Представь его нам. Может быть тогда, когда мы увидим его с твоей точки зрения, мы перестанем беспокоиться.
Я кусаю губу. Представить Джереми Робину с Фей? Ну, он уже встречался с Фей, это не проблема. Но с ее новой точки зрения на вещи она будет внимательнее его изучать, чем ее мать на том завтраке. И у Робина тоже будут подозрения.
Не Джереми ли сказал, что он хотел бы познакомиться с Робином, когда услышал, что его взяли в The Economist? Может быть это были пустые слова, произнесенные в присутствие компании. Если я соглашусь, как отреагирует Джереми, когда узнает? Мне нужно прояснить кое-какие вещи, много вещей с ним до того, как я буду готова к очередной встрече нас четверых.
— Это…может быть сложно организовать, — говорю я медленно. — Вы знаете о первичном размещении акции, что занимает большую часть его времени…
— Если он относится к тебе так, как ты думаешь, — перебивает Фей. — Он найдет время. Ради тебя.
Она смотрит на своего жениха.
— Думаю, он прав. Это хорошая идея. Давайте все вместе встретимся с Джереми, — она обращается ко мне. — Это единственный способ, чтобы поверить, что ты в безопасности.
— Хорошо, — вздыхаю я. — Хорошо. Мы можем это сделать.
— Отлично, — говорит Фей. Она хватает меня за руку. — Поехали.
— Что, сейчас? — говорю я с недоверием.
— Да, сейчас, — говорит Фей. — Я не выпущу тебя из виду, Лили Райдер, пока не убежусь, что твоя жизнь находится вне опасности.
— Фей, мы не можем поехать сейчас, — говорю я ей. — Его нет в городе.
— А где он?
— В Бостоне.
— Хм, — останавливается она. — Когда он вернется?
— Завтра вечером, — говорю я ей. — Или в понедельник.
— А почему бы нам не поехать туда? — предлагает Робин. — Во время полета мы сможем побольше поговорить. Фей, ты знаешь, что тебе нужно вернуться на учебу в понедельник.
Робин напоминает ей.
— Учеба может подождать, — говорит она с абсолютной убежденностью. — Когда дело касается моего друга, все остальное уходит на задний план.
— Фей…, — начинаю я.
— Нет! — поворачивается она ко мне. — Не пытайся отговорить меня, Лилли. У тебя был шанс убедить меня. Но тебе не удалось это сделать. Есть только один способ заставить меня оставить тебя в покое. Мы встретимся с Джереми Стоунхартом. Сегодня.