То, что я обнаруживаю внутри, совсем не то, чего я ожидала. Вернее, кого я найду внутри. Джереми. У меня было ощущение, что за всем этим стоит он. Но это удивляет меня не столь сильно, как его спутник. Хью.

Хью Блэкторн, человек, который забрал меня и вытащил ошейник. Хью Блэкторн, член совета директоров, которого я помню как самого ярого противника решения Джереми превратить Стоунхарт Индастриз в публичную компанию. Хью Блэкторн…отец Джереми?

Дверь закрывается за мной с громким металлическим треском. Звук заставляет меня подпрыгнуть и оглянуться. Офицер ушел. Я заперта в этой комнате с Джереми и Хью.

Посередине стоит стол, прикрученный болтами к полу. Стульев нет. Я смотрю на одну из зеркальных стен. Мои первоначальные подозрения были верными. Это комната для допросов.

Если я думала, что атмосфера между мной и охранниками была напряженной, то это не имеет ничего общего с той враждебностью, которую я чувствую сейчас. Джереми с Хью стоят по разные стороны стола. Они не смотрят друг на друга. Джереми возвышается над низким мужчиной, и все же я чувствую некоторое почтение…он направляется к нему.

Я бы не смогла уловить этого, если бы не была уже таким знатоком языка тела Джереми. В том, как он стоит: не впереди или во главе как обычно, а наполовину или на четверть, или на восемь шагов позади. В том, как он держит руки: в передних карманах. Я никогда не видела, чтобы он делал это раньше.

Но в основном в противоречивых выражениях, которые я вижу на его лице. Обычно он держит свои эмоции в узде. Этот его покер фейс и вся эта неуязвимость. Но прямо сейчас он немного напоминает мне Робина: пытается пустить пыль в глаза, чтобы убедить кого-то поверить, но не добиваясь этого. Не совсем в его обычном стиле, щегольством и уверенности в себе.

Может ли это быть правдой? Хью действительно может быть отцом Джереми?

Но всё меняется в мгновение ока. Джереми снова занимает лидирующую позицию.

— Лилли.

Он подходит ко мне, вытаскивая руки из карманов. Оба кулака приземляются на стол между нами. Его голос грубый, хриплый и глубокий…и сердитый.

— У тебя есть двадцать слов, чтобы объяснить, что это за чертовщина. Время пошло.

Я ощетиниваюсь. Может Джереми и может командовать мной наедине. Однако в присутствии Хью и в моем нынешнем состоянии я не собираюсь падать перед ним и выказывать уважение.

— У меня есть двадцать слов? — бросаю я вызов. — Это у тебя двадцать слов, Джереми! Расскажи мне почему, черт возьми, ты блокировал вызовы Фей. Какого черта ты взял под контроль мою жизнь таким образом, каким не имеешь права.

— Я имею полное право, — говорит он. — Когда речь идет о судьбе и благополучии того, о чем я забочусь.

— Нет, ты не имеешь права, — выплевываю я. — Ты заставил меня поверить в то, что у меня был полный доступ к внешнему миру. На самом деле ты все еще держал всё под контролем. Ты соврал мне, Джереми. Ты заставил меня поверить, что я потеряла своего ближайшего друга. Почему? И какого черта он здесь делает?

Я показываю пальцем на Хью. Хью даже не дрогнул. Вместо этого он становится рядом с Джереми, рядом со своим сыном?

— Я здесь, — говорит он обманчиво спокойно и мягко. — Потому что я получил приглашение приехать вновь встретиться с тобой.

Он хитро улыбается.

И тут меня осеняет. Хью не так слаб, как хочет казаться. В нем есть сила, которую я не разглядела раньше. Если бы я была похитрее, я бы увидела это в первый раз, когда мы встретились в здании Стоунхарт Индастриз.

— Пришлось задействовать связи Хью, — рычит Джереми. Он пренебрежительно жестом указывает на маленького мужчину. — Иначе его бы здесь не было.

— Но как мне повезло, что мистер Стоунхарт оказался достаточно щедрым, чтобы продлить предложение, — говорит Хью.

В словах старика есть некий насмешливый подтекст.

Челюсть Джереми напрягается. Но он не выговаривает этого Хью. Они до сих пор не смотрят друг на друга.

— Вернемся к тебе, Лилли, — говорит Джереми. — Ты не знаешь, сколько времени я потерял сегодня из-за этого. Столь необходимое время. Время, которого не вернешь.

— Сейчас, сейчас, — говорит Хью. — Не все так плохо. Посмотри на компанию, которую мы развлекаем.

— Стоп, — говорит Джереми. Он поворачивается к мужчине. — Не прерывай.

Хью отходит, склоняя голову.

— Прошу прощения, — говорит он.

Какого хрена между ними происходит?

— Что ты собираешься делать с Фей и Робином? — спрашиваю я Джереми.

— Делать с ними? — он имеет наглость посмеиваться. — Я ничего с ними не собираюсь делать, Лилли. Ты единственная, кто меня беспокоит.

— Ты не следишь за ними? — требую я.

— Они прилетели сюда с тобой. Я не думаю, что они сбегут прямо сейчас. Я должен был поговорить с тобой, чтобы понять, о чем ты думала, привезя их сюда.

— Это свободная страна, не так ли? — бросаю я вызов. — Они могут ездить, куда хотят.

— Лилли, — Джереми рычит мое имя. — Не ходи кругами. Скажи мне, чего они хотят.

— Они хотят встретиться с тобой! — выплевываю я. — Они приехали в Калифорнию в поисках меня. Они хотят забрать меня у тебя!

Хью улыбается нам обоим.

— Речь идет об…, - он совершает движение вокруг шеи. — … устройстве, которое ты установил на ней, не так ли? Я говорил тебе, что это плохая идея, сын.

Сын? Сын! Черт, это значит…

— Не испытывай меня, — рычит Джереми. — Я все еще могу закрыть тебя, старик. Смотри за языком!

— Он предупреждал тебя, что это была плохая идея? — говорю я Джереми, привыкшая к таким типам откровений, чтобы шокировать меня, но всё равно нахожусь в замешательстве.

— Как много он, блядь, знает о нас? — жестом показываю на нас. — Кто он, Джереми? Он твой отец? Ответь прямо: да или нет?

Джереми направляет злой, животный взгляд на Хью. Он полон ненависти и ярости, настолько необуздан по своей интенсивности, что в тот момент мне не нужен его ответ. Я уже его знаю.

— Да, — говорит он наконец.

* * *

Мне нужно сесть. К сожалению, я не могу этого сделать в комнате.

— Он предупреждал тебя, что это плохая идея, — повторяю я. — Он предупреждал тебя. Это значит, что он с самого начала был замешан в этом. План мести. Мое похищение. Всё, что ты делал со мной, он знал об этом!

— Я никогда не утверждал, что действовал один, — говорит Джереми. — Но сейчас это не имеет значения. Мы можем обсудить это, Лилли, когда останемся наедине. Сейчас нам надо разобраться с Фей и Робин. Зачем они приехали?

— Зачем они приехали? — смеюсь я ему в лицо. — Они приехали из-за того, что ты сделал, Джереми. Они приехали, потому что начали беспокоиться. Чего бы ты не пытался достичь, блокируя звонки Фей, очевидно аукнулось теперь. Я не вижу в этом логики. Помнишь, как ты сказал мне позвонить Фей? Чтобы заверить ее, что все хорошо? Ну, и что, по-твоему, она бы сделала, когда не смогла бы связаться со мной снова? Что могло бы случиться? Ты слышал ее по телефону, когда она рассказала мне, как ты выбрал меня. Она была в бешенстве. Что случилось со здравым смыслом, Джереми? Что случилось с твоим интеллектом? Как я вижу, это не моя вина. Это твоя хуйня. Это на тебе, Джереми. Не на мне. Тебе самому придется разгребать это дерьмо.

— Какая нецензурная речь, — бормочет Хью.

Джереми игнорирует его.

— Я сделал то, что должен был, — говорит он мне. — Чтобы ты была в безопасности.

— Что? — спрашиваю я. — Какой в этом смысл? От чего ты меня уберегаешь? Или кого?

— Ты не видишь и половины того, что происходит вокруг тебя, Лилли. Я давал тебе достаточно намеков, чтобы понять. Если ты до сих сих пор не…, - он разводит руками. — …Я не могу тебе ничем помочь.

— Теперь будь честен с бедной девушкой, — говорит Хью. — Разве ты не видишь, каково все это должно быть для нее?

Он шагает вокруг стола ко мне.

— Почему, я думаю…

— Не надо, — предупреждаю я его. — Не смей подходить ближе.

Хью останавливается.

— И напориста, — бормочет он. Он поворачивается к своему сыну. — Я понимаю, почему она тебе нравится.

— Фей сказала мне, что она не посылала сообщение с его фамилией, — говорю я Джереми. — Полагаю ты это всё подстроил? Часть иллюзии, которую ты строил для меня? Заставив думать, что я теряю рассудок?

— Это не было нашим истинным намерением, — говорит Хью. — Это был просто неудачный побочный эффект. Но ты была идеальна.

— Я не с тобой говорю! — кричу я.

Джереми делает шаг вперед. Он берет контроль на себя.

— Ты не заговоришь снова, пока тебе не дадут разрешения, — говорит он отцу. — Достаточно твоих комментариев на сегодня. Я предоставил тебе беспрецедентную свободу действий в выражении своих мыслей. Это право отменено. Если ты снова бросишь мне вызов, ты вернешься в яму, из которой я тебя вытащил. Клянусь.

Хью опускает голову и возвращается в угол.

— Лилли, — обращается ко мне Джереми. — Знаю, то, что я сделал, выглядит не лучшим образом. Но ты должна понять, что у меня были на то свои причины. Пока мне нужно, чтобы ты поверила мне. Когда мы не будем стеснены во времени, я готов объяснить. Если хочешь. Ты единственный человек в мире, которому я чувствую необходимость оправдывать свои действия. Но позже. Не сейчас. Прямо сейчас ты должна сказать мне, как много ты рассказала Фей и Робину. Скажи мне, как много они знают. Это важно, чтобы иметь полную картину вещей. Только тогда я смогу решать эти вопросы надлежащим образом. И перед тем, как ты начнешь…

Он останавливает меня прежде, чем я открываю рот.

— Ты должна понимать, что я знал, что я делаю. Как бы ни выглядело то, как я прервал твое общение с Фей. Ты больше не будешь сомневаться в моем интеллекте.

Я сглатываю. Когда Джереми так настойчив, я чувствую, что Стоунхарт возвращается.

— Я ничего им не говорила, — говорю я. — Они приехали, потому что они испугались за меня. Я пыталась их успокоить. Я сказала им, что с тобой я не нахожусь в опасности. Я сказала им, что я в безопасности. Конечно, их это не убедило. Робин позвонил мне. Его звонок не прошел. Они не поняли, а я до сих пор не понимаю, почему мой телефон был заблокирован.

Я выдыхаю.

— Но я тебе доверяю. Если ты говоришь, что у тебя были на то свои причины, я тебе верю. Я бы не стояла здесь по собственному желанию, если бы думала иначе.

Джереми смягчается. Он больше не выглядит таким злым. И непреклонным.

— Лилли, — нежно говорит он.

Он смотрит через плечо на Хью, который занят, делая вид, что не слушает, осматривая свою обувь. Джереми подходит ко мне, обнимает и прижимает к своей груди.

— Я люблю тебя, — шепчет он.

Мне нравится…чувство, что меня держат вот так. Что я не просто объект желания такого сильного, влиятельного человека. Смысл в том, что неважно, что произошло между нами в прошлом. Что бы ни случилось в будущем, я в безопасности в его руках.

Мне не нужно притворяться сильной. Мне не нужно притворяться кем-то, кем я не являюсь. Я могу быть просто собой, женщиной, в которую влюбился Джереми Стоунхарт. Почему-то я должна быть уверена в том, что для него этого достаточно.

Наш короткий момент прерывается, когда незваный гость кашляет. Я отталкиваю Джереми и смотрю ему в глаза.

— Извини, — бормочу я. — За то, что свалила всё это на тебя.

Он прикасается к моей щеке.

— Не извиняйся, — говорит он. — Это было ожидаемо.

— Ты не взбешен?

— Взбешен? — смеется он. — Я никогда не был взбешен, Лилли. Не из-за тебя. Эмоциональный, да. Но по-настоящему зол?

Он дотрагивается губами до моего лба в коротком поцелуе.

— Никогда.

Я готова растаять на месте. Но я не могу. У нас есть вещи, с которыми нужно разобраться.

Джереми был прав. Время имеет значение.

— Фей с Робином хотят встретиться с тобой, — говорю я Джереми. — Они сказали, что это единственный способ заставить их оставить меня в покое. Они хотят увидеть нас вместе.

Я останавливаюсь.

— Вероятно не лучшая идея, чтобы они узнали, что ты здесь.

Джереми хихикает.

— Ты готова вернуться к ним?

— Ты готов? — спрашиваю я. — Что мы будем делать дальше?

— Твои друзья хотят встретиться со мной. Но ты приехала в неподходящее время. Даже эта маленькая экскурсия…, - он оглядывается по комнате. — …стоило мне. Я работаю над огромной сделкой, Лилли. Массовое слияние. Я хочу, чтобы всё было на месте перед первичным размещением акций. Когда это появится в новостях, за день до этого наши акции взлетят небо. Поэтому я в Бостоне. И если я нашел время для тебя, я не могу сделать то же самое для Фей и Робина. Хью…

Он не смотрит на отца.

— …и я покинул стол переговоров, чтобы найти тебя. Такое неуважение, даже в чрезвычайной ситуации ослабляет мою позицию в переговорах. Это тормозит прогресс, достигнутый нами в течение дня. Одиннадцатый час. Мне нужно вернуться. Крайний срок, который мы решили предоставить эксклюзивные права на участие в Стоунхарт Индастриз, заканчивается в понедельник в полночь. Если сделка не будет заключена, налетят другие стервятники. Если повезет, не придется прибегать к непредвиденным обстоятельствам. Если нет, я буду продолжать бороться через другие предложения после окончания срока, пока это не сработает. Или пока компания не найдет другого просителя.

— Ты справишься, — говорю я ему. — Я не знаю, о чем идет речь. Но я знаю тебя. И ты никогда не подведешь.

Мои слова вызывают улыбку у Джереми.

— Спасибо, Лилли, — говорит он. — Это многое для меня значит.

— Итак, читая между строк, — кусая губу. — Я должна отвлечь Фей и Робина, пока ты занят?

— Да, — говорит он.

— У нас с тобой будет еще один шанс поговорить перед этим? — спрашиваю я. — Мы увидимся до того, как ты освободишься?

— Я снял номер в Revere Hotel Boston Common. И не говори своим друзьям, что Стоунхарт Индастриз владеет франшизой. Я на верхнем этаже. Трое из вас должны попасть туда. Я не знаю, смогу ли я вернуться в свой номер до того, как все это закончится…, - он смотрит на меня. — …но если у меня получится, ты первой об этом узнаешь.

— Хорошо, — говорю я. — Я постараюсь убедить их попасть туда.

Джереми улыбается.

— Это не должно быть трудно, — говорит он. — Это самый большой отель в Бостоне.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала им об этом? — спрашиваю я, обводя руками комнату. — Почему меня забрали?

Джереми пожимает плечами.

— Скажи, что это был обычный досмотр. Это нормально в аэропортах. Безопасность важна, ты же знаешь.

Больше, чем ты можешь себе представить, думаю я.

— Хорошо, — говорю я. — Пока я ничего от тебя не услышу?

— Пока нет.

Я беру свои вещи.

— И Джереми? — спрашиваю я. — Больше никакого блокирования телефонных звонков. Хорошо?