"Чертов ублюдок!" — В последнюю очередь ожидал, что такие действия будут исходить с его стороны.

А стоило. Он и до нашего столкновения не являлся эталоном психического здоровья, а после... и в руках этого психа со склонностью к все большему безумию находится моя сестра!

"Спокойно". — Охлаждаю разум. — "Я не знаю, где сейчас Монго, но знаю, что делать, чтобы это выяснить".

И лучше с этим не затягивать.

Как ни неприятно признавать, но с наемником знатно сглупил. После устроенного по наводке Змея погрома, перестал считать любого из бандитов проблемой. С Монго следовало сразу же заходить с козырей. И делать это в тот момент, когда он раскрыл в себе слабенького, но интуита.

"Со мной явно что-то не то".

Слишком много мелких оплошностей и черт, явно нехарактерных для меня прежнего, нацеленного на максимальную эффективность. То же желание проломить броню самоуверенности Себастьяна — натуральное мальчишество. А уж чужой внутренний мир... еще шажок, и в голове поселятся потусторонние голоса.

Все это следует хорошенько обмозговать. Кажется, подселение в тело Химуры не прошло совсем уж бесследно.

Но позже.

— Я должен ее спасти! — Произношу с полной уверенностью.

И замечаю во взгляде мужчины мимолетный след сожаления.

— Не сможешь.

— Не смогу? — Переспрашиваю, резко принимая сидячее положение и давя зачатки головокружения и тошноты. — Что это значит?

Но вместо ответа собеседник подошел к маленькому столику, что находился в паре метров от меня и, задумчиво взяв с покоящегося на нем подноса пустой стакан, обратился к Сумико:

— Оставь нас.

— Я подожду с той стороны. — Изобразила глубокий уважительный поклон девушка, покинув комнату.

А затем, сказал уже мне:

— Лови. — И кинул свою находку.

Что я, пусть и не понимая смысла, сделал. И, прежде чем успел удивиться, стакан разлетелся кучей острых осколков прямо в моей руке. Часть из них неминуемо должна была впиться в кожу, но крови, как не странно, не было, хоть по нервам и ударило отголоском режущей боли.

"Что за фокусы?"

— Это никакая не магия и не фокусы. — Заговорил Себастьян, не отпуская внимательного взора. — Стакан совершенно обычный. Понимаешь, что это значит?

"Совершенно обычный? Что за чушь он несет? Будь я в ставшей второй кожей броне, то еще мог бы поверить, что мне хватит сил давить стекло, словно яичную скорлупу".

Однако, мало того, что не верил в силу Химуры, так даже его немощь не использовал на всю.

"Не мог же я за одну ночь..."

— Вижу, ты начинаешь понимать. — Едва заметно кивнул собеседник. — Дело не в стекле или каком-то воздействие на него с моей стороны.

— Хочешь сказать, что изменения во мне? — Полуутвердительно спрашиваю у слуги архонта.

— Для этого и необходимы ремни.

И что же нужно сотворить с человеком, чтобы усилие, воспринимаемое им самим, как незначительное, крошило стекло? Произвести инъекцию экспериментальной сыворотки, как в каких-нибудь комиксах страны, которой здесь не существует?

— Что вы со мной сделали? — Напрягся я, ощущая, как по телу расходится обжигающая волна поднимающегося гнева.

— Спасли от смерти. — Обыденным тоном откликается Себастьян. — Если Луиза посчитала, что для этого необходима Инициация, значит, так было нужно.

— Инициация? — Пропускаю мимо ушей очередную порцию восхваления кумира, зацепившись за самое важное и чувствуя все более растущую ярость.

"Что за хрень?" — Последняя точно не могла быть моей. Да, неприятно, когда на тебе ставят какие-то непонятные эксперименты, но если альтернатива — смерть, то уж как-нибудь переживу.

— Архонт — не просто красивое слово, это огромные возможности и столь же огромная ответственность. Те, кто создали систему Эфиров, не забыли встроить механизм дополнительного контроля. — А после заговорил с едва-едва проглядывающей ноткой торопливости и напряжения. — Подробнее спросишь у госпожи... если переживешь...

Собеседник умолк, но я почти этого не заметил, даже не расслышав его последние слова. Все больше и больше сил уходило на то, чтобы удержать собственное тело на одном месте. Эмоции били неудержимым фонтаном, выбрасывая в разум обрывки окрашенных яростью мыслей.

"Спасти Изуми..." — Вбивает напором первую. — "Убрать препятствие..." — Тянет за ней следующую, а затуманенный взор переходит на отступившего чуть дальше помощника Луизы.

Из горла вырвался приглушенный рык, заставивший мужчину сузить глаза и сменить позу. И, вроде бы, внешне она оставалась все столь же расслабленной, но каким-то новообретенным звериным чувством понимаю, что сейчас Себастьян готов к любому развитию ситуации.

— Сколько... — Проталкиваю сквозь непослушные губы вопрос. — Времени...

— По-разному. Не больше одного дня. — Верно понял меня тот.

А затем окончательно переключаюсь на самого себя. Прорвавшийся гейзер эмоций не получалось просто потушить, и я чувствовал, как с каждым мгновение что-то звериное и первородное рвется из меня, стараясь обвалить разум до состояния инстинктов.

"Какое унижение". — Начинаю примешивать к ядерному коктейлю собственную злость. — "Пытаться превратить в безмозглого зверя того, кто привык оперировать холодным разумом".

И, повернув поток в сторону от вызвавшего его, в лице Себастьяна, раздражителя, на волне эмоций буквально врываюсь во внутренний мир, попутно отключая собственное тело.

Парень завалился вперед совершенно внезапно для приготовившегося к усмирению мужчины. Вот чего тот не мог ожидать, так того, что после пробравшей даже его волны жажды крови, которая накрыла весь этот домик для гостей, ее источник просто отрубится.

Но с мальчишкой изначально было много всего неожиданного: от первого знакомства и до сего момента. Он вообще не должен был приходить в сознание, не на данном этапе. И как все это отразится на результате, не скажет никто.

Себастьян подошел к телу и вновь зафиксировал то ремнями, присовокупив к ним и те, что были изначально.

Впрочем, только на них он не рассчитывал, а потому комната плавно погрузилась в алое сияние многочисленных знаков и символов, что, наползая друг на друга, покрыли пол, потолок и стены практически сплошным багровым тоном.

Большую часть работы мужчина произвел еще ночью и отдал управляющий контур Сумико. Как самое крайнее средство. Только по этой причине не побоялся оставить ее один на один с мальчишкой.

— И в самом деле, уникум. — Тихо произнес Себастьян, отойдя к двери.

Не то чтобы он сомневался в словах Луизы, но всю их глубину осознал только сейчас. И, прежде чем покинуть помещение, бросил еще один взгляд на привязанного к кровати школьника.

— Надеюсь, ты переживешь столкновение с самим собой.

После вышел в коридор, где, кинул вопросительный взгляд на слугу рода.

— Я справлюсь. — Старательно скрывая дрожь в голосе отвечает та на незаданный вопрос.

Волна ярости задела и ее, и пусть Себастьян, что являлся целью, принял на себя основной напор, Сумико хватило и отголосков, чтобы выпасть из нормы. Но раз она считает, что справится, то так и есть.

Сейчас же мужчина шел по своим делам. Предстояло несколько неважных, казалось бы, разговоров, но от каждого из них мог зависеть авторитет госпожи. Он немного пошатнулся, после недавних событий, а потому ей предстояли новые переговоры. Его же задачей являлась подготовка нужной почвы.

"Еще бы старый болван Эиджи не демонстрировал свою гордость где ни попадя и принял помощь в собственном лечение..."

Он и на его участие в отражение атаки на род согласился со скрипом, до последнего рассчитывая справиться лишь силами рода и дома. И это сработало бы со старым Томасом. Вот только, на их беду, тот успел пройти через Возвышение Теней.

Но, вскоре, мысли вернулись обратно к возможному новому архонту. Для него выделили целый отдельный гостевой домик, что для простолюдина могло бы считаться невероятной честью, если бы не было выполнением просьбы Луизы.

Кроме Химуры и слуги рода там не было никого, так что оставить их одних, Себастьян не опасался. Если что-то пойдет не так, то он почувствует. А Стазис не даст парню вырваться из комнаты и натворить делов.

По крайней мере, подарит десяток секунд. Ровно столько он продержался бы против Луизы... если та не начинала быть серьезной.

Что же до опасности для самого парня, то тут все слишком индивидуально. Он может справиться за считанные часы, а может больше никогда не встать, или обратиться безумным монстром со сверхчеловеческой силой и скоростью. И тут все зависит не столько от него, сколько от нечитаемой логики создателей Эфиров.

От Предтеч.

Госпожа считала плохой исход равновероятным хорошему. Что же, это очень высокое мнение для такого человека, как Химура Киоу.

Чем-то он, определенно, заработал ее интерес.

Впрочем, все это будет иметь значение лишь в том случае, если парень сможет стать архонтом не только по названию.

С первого взгляда ничего не изменилось. Все такая же безжизненная бетонная пустыня, все то же нагромождение ДОТов... вот только над головой чистое от всякой техники небо.

Оно и не удивительно — самое первое и очевидное препятствие и уничтожается первым. Странность в другом — почему весь остальной мир выглядит столь умиротворенно в тот самый момент, когда в реальности эмоции подобны сдетонировавшему вулкану?

Бетонное плато послушно воле растворяется во тьме, а под ноги утыкается обычная заасфальтированная улица, закрытая от солнечного света подпирающими небеса бесчисленными небоскребами.

Многочисленные припаркованные автомобили, бутики, ресторанчики и магазины, захватившие первые этажи и привлекающие внимание разными вывесками, прозрачными стеклами в полный рост, а где-то и цветными витражами. Единичные зеленые деревца не в силах оспорить царство стекла и бетона.

Я ступил в свой настоящий внутренний мир. И в нем, как и в первом, не заметно каких-либо проблем.

Так думал до того момента, пока не уловил на грани слышимости какой-то протяжный гул.

"Нехорошо, совсем не хорошо".

Эта Инициация, чем бы не являлась, вмешалась в законы данного мира и если успеет изменить его слишком сильно, то кто бы из нас не вышел победителем в споре за разум, с койки встанет совсем иной человек.

Нельзя из святого сотворить кровавого маньяка — такое не под силу ни одному интуиту. Как верно и обратное. Но сместить приоритеты, навеять какие-то идеи, повысить интерес к чему-то одному и сделать предыдущие ценности менее значимыми — это то, что ребята вроде меня могут совершить.

Что также не является моей специализацией, но основы я знаю. Иначе был бы слишком уязвим в бою.

К слову, те же паразиты, что так любят подселять теневики, работают по похожему принципу. Разве что очень грубо и прямолинейно, буквально порабощая жертву одной навязчивой идеей.

Все это время, пока текли данные фоновые мысли, я искал источник возмущения, а затем визуализировал его в одном месте и сам переместился к нему.

"Чертовски ожидаемо..." — Передо мной оказалась школа Химуры.

Разве что не та, которую я посетил буквально несколько раз, а словно она же, но прошедшая сквозь десятилетия запустения: пустые глазницы окон, с местами выбитыми стеклами, отсутствие дверей, покрытые змеящимися по всему фасаду трещинами стены и разбросанные перед входом полуистлевшие тетради и учебники.

Рядом с современными многоэтажками и небоскребами она смотрелась сколь зловеще, столь и инородно. Настоящий сюрреализм.

На мгновение задерживаюсь у порога, чтобы, ощутив привычную давящую тяжесть возникшего на мне высокотехнологичного доспеха, сделать решительный шаг внутрь.

Я бы мог просто удалить этот гнойник из собственной головы, но опять же вернулся к старому выбору: поступив таким образом — сотру всякие следы истинного хозяина тела. Чего делать мне крайне не хотелось. Так что это все остается на самый скверный вариант развития ситуации.

Изнутри школа выглядела не лучше, чем снаружи. Запустение и упадок.

Однако мне не нужно обыскивать ее всю, чтобы найти цель. К нужному классу я шел уверенно и привычно, с некоторой опаской отметив резко наступившую на улице ночь, что явила абсолютно пустой вымерший город, в котором не зажегся ни один фонарь или окно.

За партой же, что числилась за Химурой, сидел я сам: не слишком молодой, но еще и далеко не старый самой обыденной европейской внешности человек хорошо за тридцать, с пробивающейся сквозь короткий ёжик черных волос сединой, зажившим ожогом на шее и парой шрамов с левой стороны лица — следы прилетевших осколков. Александр Абров, он же Абра.

Было немного непривычно смотреть на себя со стороны, тем более с уровня роста Химуры. И еще... не припоминаю, чтобы вокруг глаз у меня расходилась сетка фиолетово-зеленых трещин.

Однако, когда взявший мой образ гость поднял свой взор на меня, все иные мысли растворились в черных провалах, что заменяли тому глаза. На краткий миг показалось, что этот взор пронзил саму душу.

А затем я, преодолевая самого себя, разорвал зрительный контакт и, начав готовиться к новым неприятностям, хмуро спросил у очередного вторженца:

— Кто ты такой?

— Никто. — Откликается тот. И в прозвучавшем сухом безэмоциональном голосе, в котором отчетливо выделялось вложенное внутрь стальное вибрирующее эхо, слышалось лишь полное равнодушие. — Я — отголосок воли Предтеч. Моя задача заключается в том, чтобы выяснить, достоин ли ты стать проводником Их воли и Их силы.

И почему-то в устах этого парня данные слова не казались пафосной пустышкой. Проблема в том, что лично мне ничья сила не нужна, а уж в связке с чужой волей, так и подавно. Но что-то мне настоятельно говорит, что в этом вопросе, как и в вопросе нахождения в данном отражение Земли, о такой незначительной мелочи, как мое мнение, забудут.

— И что же ты надумал? — Спрашиваю в ответ, сам в этот момент пытаясь понять, насколько далеко распространяется власть вторженца на мир Химуры и на тот мир, что находился за окном.

Слабое место! Попросту не успел прикрыть его. Не удивительно, что атака проведена именно отсюда.

— У меня лишь один вопрос. — Лже-я поднялся с места школьника, возвысившись надо мной на полторы головы и проигнорировав мой интерес. — Почему ты так стремишься вернуться обратно? Почему даже ни разу не допустил мысли остаться тут?

"Почему?"

— Что ты вообще знаешь о моей родине? — Проявляю внимание к беседе.

— Все, что знаешь о ней ты сам. Там ты — никто. Расходный материал в шестеренках тайных и явных войн. Ладья в чужих руках. Ты мог бы достичь большего, отринув правила, но довольствуешься тем, что имеешь.

— Таких молодых и резких, кто пытался влиять на глобальную политику или сам лез в нее, всегда останавливают другие.

— Нюанс в том, что как раз тебя никто остановить не успеет.

— Всегда найдется кто-то лучше. — Пожимаю плечами, не принимая подобную трактовку.

— Но не в этом мире. Здесь не знают о возможностях интуитов. Даже без способностей архонта ты бы мог достичь таких высот власти, что не снились ни одному человеку.

"Да. Если быть осторожным, то можно очень быстро проскочить момент, когда меня смогут остановить. В конце концов, достаточно лишь действовать более тонко, чем те же паразиты. Однако..."

— Мне это не интересно.

— Выходит, все дело в отсутствие амбиций.

Я не стал отвечать. Да и не требовался тут ответ. Моя жизнь не здесь.

Однако молчание начало затягиваться. Казалось, что существо потеряло всякий интерес говорить или что-либо делать. Тем не менее, сейчас мы стояли слишком близко, чтобы я мог долго выдерживать это напряженное спокойствие.

— И что дальше? Проведешь собеседование? — Как не старался, а некоторая нервозность прорвалась в голос.

Перспектива столкнуться с кем-то, вроде Луизы, не радовала. Это грозит критическими разрушениями. И не только тут, но и в моем внутреннем мире, что сейчас тесно связан с этим.

— Нет смыла. — Отмерзает собеседник. — Ты не прошел.

А через миг уже оказывается рядом, а его рука, проигнорировав пленку щита, несется в сторону моей грудной клетки.