Две довольно молодые девушки замерли друг напротив друга. Сторонний человек, увидь он тех сейчас, мог бы даже подумать, что это две подруги. И в кое-чем тот был бы прав.
Они явно друг друга хорошо знали. Однако вовсе не как лучшие подруги, а, скорее, как смертельные враги.
— Ты опоздала, Луиза. — Первой не выдержала та, что оказалась на крыше раньше. — Парень мертв.
— Хмм. — Задумчиво протянула вторая, слегка прикрыв глаза. — Пожалуй, в этом ты права. Я и в самом деле не чувствую его в мире живых. — А затем встряхнула гривой роскошных золотистых волос. — Но с чего ты решила, что мне вообще есть до этого дело?
— Признаешь ты это или нет, не имеет значения.
— И на кого я трачу время? — Задала риторический вопрос Луиза, а после спросила чуть более серьезно: — Надо полагать, что твоего Лорда я здесь не увижу, не так ли?
— Он слишком занят для подобной мелочевки. — Двусмысленно ответила противница.
— Кристина-Кристина. — Обоих женщин накрыл фиолетовый купол. Мгновение, и они исчезают в ослепительной вспышке. По границе же пропавшего вместе с ними купола остается ровный пышущий жаром срез.
— Когда же ты научишься уважать старших? — Закончила фразу Луиза, появившись вместе с противницей и куском крыши в десятке-другом километров от Токио. А затем уточнила со скукой в голосе: — Сдашься сразу, или перед этим мне нужно будет подпортить тебе маникюр?
— Ты чересчур высокого о себе мнения. — Делано-расслаблено отвечает Кристина.
Чтобы через долю секунды возникнуть в потоке теней справа и сверху от своего врага и нанести удар ногой в падении. Который натыкается на подставленную в защитном жесте руку. Сопровождавшие же внезапную атаку тени лишь бессильно обтекли фигуру архонта, даже не коснувшись его одежды или волос, заигравших на поднявшемся от резкого столкновения ветру, и выместив всю свою злость на куске крыши и земле под ногами.
Однако, прежде чем они успели разбить в пыль бетон и вгрызться в почву, их создательница была отправлена в полет едва заметным жестом ладони. Чтобы натолкнуться на встречный удар правым кулаком от опередившей ее Луизы, возникшей на траектории движения противницы с едва различимым хлопком.
В момент касания, мир затопила пронзительно-яркая изумрудная вспышка, выжигающая растительность и сплавляющая землю до каменного состояния в радиусе нескольких сотен метров, а в небесах ударил раскатистый гром.
Из вспухшего разряженного облака, оставляя шлейф зеленовато-черного дыма вылетела одинокая фигура и изломанной куклой, собирающей каждую кочку, кубарем покатилась по выжженной земле. Пока не врезалась в наполовину торчащий из нее увесистый валун.
— А ты стала крепче. — Сказала архонт, с все тем же хлопком появившаяся метрах в трех от лежащей в противоестественной позе девушки и подмечая многочисленные переломы, в том числе, и открытые. А после, вздохнув, произнесла: — Я не буду говорить, что избивать тебя, мне не доставляет никакого удовольствия. Но есть тысяча и одно дело, которым я сейчас предпочла бы заняться вместо этого. Тебе не победить и не сбежать от меня, Крис. Так есть ли смысл продолжать?
— Я… — Начинает Кристина, предпринимая попытку подняться, но вместо этого лишь еще больше выпячивая острые осколки костей, что, прорвав кожу и одежду, блестели красным. — Не… — К обозначенной картине от сумевшей-таки повернуться к собеседнице девушки добавляется струйка крови, что стекает из уголка ее губ. — СДАМСЯ!!!
И поток агрессивной Тьмы, ударившей во все стороны от переломанной фигуры, заставляет архонта спешно разорвать дистанцию. А затем, когда столб черноты, прожигающий почву, разогнавший облака и даже затмивший собой свет солнца, возносит силуэт врага, слегка приподнять бровь.
С человеком, заключенным в объятиях мрака, творилось нечто необычное. Кости собирались обратно в единое целое, как исчезли и все повреждения, а по открывшимся участкам кожи, не скрываемым более истлевшими в потоке остатками одежды, расползлись письмена татуировок.
Когда же метаморфоза завершилась, то стали видны еще некоторые детали: зрачок противника стал алым, а белок полностью почернел. Но более впечатляющим было то, что Кристина стала ощущаться много сильнее.
Что-то новенькое.
А в следующий миг Луизе приходится уходить в сторону со всей доступной скоростью, дабы не оказаться разрезанной напополам выросшим в руке врага клинком из тянущего смертельной опасностью черного бездымного пламени.
«Когда она успела приблизиться?» — Проскочила мысль-удивление.
Но размышлять над ней оказалось некогда, ибо вновь пришлось уходить от очередного выпада. Однако в этот раз Луиза смогла заметить причину возросшей мобильности врага — та перемещалась с помощью оставляемых предметами теней или даже ее собственной тенью.
Дальнейшее оказалось лишь вопросом времени.
Архонт сумела подловить противника на атаке и, схватив рукой за горло, отчего всё татуировки вспыхнули и разлетелись серым пеплом, переместиться на сотню метров в небо. Где швырнула свой груз со всей силы вниз.
Столкновение врага и земли отдалось легкой дрожью и мгновенно выросшим столбом непроглядной пыли.
И переместившаяся в знакомом хлопке девушка простояла на границе видимости целых три секунды, прежде чем ей не надоело ждать. Повинуясь легкому усилию, налетевший порыв ветра сносит закрывающую обзор муть.
Чтобы обнаружить занятную картину. В центре трехметрового кратера, от которого в стороны расходилась настоящая паутина трещин, опираясь на передние конечности стояла девушка, вокруг которой разгорался новый костер тьмы.
— Серьезно, Крис. — Не выдержала Луиза, которую этот бой начал уже утомлять. — Ты до сих пор еще не поняла? Я могу прихлопнуть тебя в любую секунду. Неужели думаешь, что все твои потуги хоть чего-то стоят? Такая как ты и через сотню лет не станет мне ровней.
Но, узрев в ответ полное отсутствие понимания, добавила:
— Не хотела сильно вредить твоему телу. Но раз ты никак не увидишь разделяющую нас пропасть, то, так и быть, я стану немного серьезнее.
На этот раз ее перемещение не сопровождалось никаким звуком. Более того, в момент, когда архонт сблизилась с врагом, на прежнем месте еще оставался ее остаточный силуэт. Таким образом, сторонний наблюдатель мог бы даже сказать, что архонт раздвоилась. Что было лишь особенностью этой техники быстрого перемещения, и само по себе говорило о развиваемой с места скорости.
Новый сокрушительный удар последовал незамедлительно, и, прежде чем этот же наблюдатель заметил результат, его напрочь разорвало бы сильнейшей ударной волной, разошедшейся в стороны и сносящей все на своем пути.
— Оу. — Протянула Луиза, стоя в центре только что образованного филиала скального плато без единого признака растительности. А рядом с ней все в той же позе находилась Кристина, возле рук которой прямо сейчас гасли рунные круги.
Ее удар был остановлен. Но не непосредственно девушкой, а возникшей рядом с ней восьмеркой теней, которые скрестили над головой Кристины восемь же мечей, что и приняли всю мощь.
— Теневые Клоны? — Усмехнулась архонт, отступив чуть назад. — Ты могла придумать что-то получше.
— Это не просто Теневые Клоны. — Ответила противница, поднимаясь на ноги. — Я сняла их с Кровавых Всадников. Посмотрим, как долго продержишься против самого элитного подразделения этой планеты, надменная ты сука.
— Ха. — Усмехнулась Луиза. — Слышала, что их десять… Выходит, что двоих из этой группы ты не смогла обслужить настолько хорошо, чтобы они позволили сделать с собой подобное?
— Убейте ее. — Вместо ответа приказала Кристина.
И архонту стало не до праздных разговоров. Все-таки восемь экспертов — не та сила, с которой можно шутить. Пусть это всего лишь клоны, которые априори не дотягивают до оригиналов…
Тени экспертов не стали тянуть. Перед поднявшейся девушкой прямо из воздуха собрался завернувшийся воронкой пылевой шторм и со скоростью снаряда понесся в архонта. Следом отправились и все восемь бойцов.
Она не контролировала их, а потому за ходом схватки могла следить только по резкому оттоку собственных сил, которые щедро расходовали тени, и по ярости атак, чьи отголоски то и дело долетали до Кристины.
Удары пыли, выжигающие воздух изумрудные вспышки, расходящиеся сферой ударные волны — казалось, что все это возникает разом в десятке мест, сталкиваясь и перемешиваясь друг с другом в неистовую какофонию яростного сражения.
Вот только объятая темным пламенем девушка, что непоколебимо стояла то на краю, то в самой гуще этого сражения, несмотря на собственные слова, не верила, что ее тени справятся. Она не может позволить им действовать во всю свою мощь, иначе обессилит сама. А без того, надеяться на быструю победу не стоит.
Но ей этого и не нужно. Время — вот что добыли ей ее помощники.
Вокруг нее вновь во все ускоряющейся вьюге закружили черные руны мертвого языка, а взвившийся огонь, что безмолвно принимал отголоски ни на миг не останавливающейся битвы, сам перешел в наступление, оттесняя сражение в сторону.
Мельтешение тайных знаков не останавливалось, и девушка почувствовала, словно часть ее сознания начинает плыть. Эти знания не предназначены для использования людьми, и любой другой на ее месте лишился бы не просто сознания, но и жизни.
Однако в момент, когда собственная смерть встала за спиной, вторая часть ее я, что была благословлена Возвышением, якорем вернула обратно в тело.
Руны же, тем временем, замирали и будто вплавлялись в сам воздух, становясь частью этого мира. И он подчинился ее воле, вызвав одну из самых сложных техник, что девушка могла воплотить.
Затмение.
Темное пламя оторвалось от нее и впилось в руны, вкачивая в них столько сил, что хватило бы на разрушение небольшого города. Но это все было не существенно — большая часть из них вскоре вернется назад.
Гораздо важнее то, что теневая копия Луны, что возникла в небе над Японией, прямо сейчас явила всему острову полное солнечное затмение, и что, пока ее техника действует, любой ее удар становится сильнее трехкратно.
У нее есть целая минута на то, чтобы уничтожить соперницу. Жаль, что на Клонов это усиление не распространяется, иначе задача значительно упростилась бы.
Был у этой техники и еще один плюс. Закрывая Солнце, она часть получаемой от звезды энергии отдавала создателю.
Все эти мысли протекли фоном, пока Кристина, разведя руки в стороны, обращалась к глубинам своих познаний. И тени откликнулись ей.
Напротив груди девушки проскочила молния, затем еще одна, а после те стали появляться все чаще и чаще, пуская черные червячки разрядов во все стороны. Пока не сплелись в продолжающий искрить шарик фиолетово-черного цвета с алой окантовкой.
Он все рос и рос, пока Кристина, вдруг, не решила начать сводить руки. И тот, повинуясь ее движению, начал сжиматься. Но чем дальше, тем сложнее оказывалось сдавливать его. И в тот миг, когда она поняла, что не может продолжать, девушка сделала отталкивающее движение.
И не такой опасный на вид снаряд, что размером едва дотягивал до теннисного мячика, оставляя за собой четкий след в виде проплавленной в поверхности борозды и искрящегося электрическими разрядами шлейфа, отправился в свой первый и последний полет.
Она едва успела заметить момент столкновения, прежде чем монструозный столб черного пламени с яростным гулом не поглотил архонта. А заодно и, казалось, весь видимый мир.
От удара ощутимо вздрогнула земля, а возникшие рядом восемь теней едва успели создать перед ней пылевой щит, который все равно не смог полностью погасить ураганный порыв затвердевшего до каменного состояния ветра.
Даже через десять ударов сердца, взрыв не желал униматься. А в добавок к нему, в точку столкновения начали бить черно-фиолетовые молнии, каждой из которых самих по себе было бы достаточно, чтобы проплавить насквозь многоэтажку.
И все же Кристина не была полностью уверена, что этого будет достаточно.
Именно поэтому решила подготовить новую атаку. Клоны мгновенно заняли свои места по кругу бушующего гибельного пламени и принялись синхронно возводить новую технику.
В этом и заключалась их сила. Не в количестве и не в индивидуальном мастерстве каждого отдельного эксперта. В слаженности. И еще — в специальных разработанных техниках, что возможно использовать только группой.
Она понимала далеко не все, из того, что те делали. Слишком много легких, почти не ощущаемых на ткани мироздания воздействий, каждое из которых производилось в неуловимой гармонии с предыдущим и последующим. Это было настоящее искусство. И если ее атаку назвать воем ненависти, то сейчас звучала невероятная по красоте смертельная песнь.
Однако понимания от Кристины и не требовалось. А требовалось лишь не дать этой песни умолкнуть, подпитывая ту силой.
Девушка уже видела однажды результат данной «мелодии», носящей название Иссушающий Танец Пустыни. Цель атаки была превращена в обезвоженную мумию буквально в пару мгновений. К тому же, как и ее последняя техника, эта не давала жертве уйти из зоны поражения.
Водоворот появившегося прямо из ниоткуда золотистого песка завертелся вокруг почти успокоившегося и иссякшего столба черного пламени.
Все это происходило достаточно быстро, и к моменту, когда Затмение спало, обе техники также рассыпались. Нет, огонь все еще пылал где-то там, за медленно осаждающимся на многострадальную землю песком. Но это уже был просто огонь и просто песок.
И у нее почти не осталось сил, а потому, жив ли архонт или нет, нужно уходить. А о результатах ей позже сообщат оставленные тут тени. Они же добьют Луизу в том случае, если всех ее сил хватило, чтобы сдержать сдвоенный удар, но, как и у нее, не хватит на продолжение битвы.
Девушка взмахнула рукой, чтобы узреть знакомый разрез пространства. Но вместо этого, не получила никакого результата.
И в ту же секунду жалкие остатки их совместной с тенями атаки снесло в сторону ураганным порывом ветра. В центре же недавнего буйства прямо в воздухе — там, где ранее находилась твердая поверхность, — осталась стоять одинокая фигура архонта.
Луиза выглядела все так же неприступно, как и в первые секунды их встречи. Даже укладка волос не была полностью нарушена. Но она больше не улыбалась, а в направленном взгляде Кристина не могла прочитать ничего хорошего.
Клоны вновь ринулись вперед, а сама девушка приготовилась выжать из себя все возможное для удара, который должен стать для нее последним. Потому как живой даваться врагу она не собиралась. Значит, можно уже использовать ту самую технику…
Но, прежде чем прозвучало новое эхо расходящихся ударных волн, Луиза подняла правую руку вверх и провозгласила неожиданно громким голосом, разошедшимся по округе:
— Слово Архонта.
И все замерло. Из воздуха будто изъяли все звуки, а сам он загустел настолько, что тени экспертов едва могли продолжать свое стремительное — до этой секунды — сближение.
Она и сама почувствовала, как замедляется течение энергий в ее теле. Как ее, будто какое-то насекомое, окунуло в вязкий янтарь остановившегося времени. А все естество охватило незнакомое чувство… трепета?
Будто весь мир внимал Луизе сейчас.
И та не стала тянуть больше необходимого:
— Смерть.
Результат был незрим, но о нем прекрасно удавалось судить по волне абсолютного уничтожения, что разошлась от руки архонта. Она не сносила камни, не оставляла новых многометровых кратеров, но работала ничуть не хуже предыдущих техник. Нет… даже много лучше их.
Когда двое соперниц оказались в этом месте, то их окружал полный жизни луг. С сочной зеленой травой, десятком деревьев и бесчисленным количеством насекомых, мелких зверушек и птиц.
Сейчас же пейзаж напоминал что-то среднее между поверхностью Луны и жерлом просыпающегося вулкана. Но даже в этой спеченной до каменного состояния земле, перемежающейся с оседающими хлопьями раскаленного пепла и песка, оставалась жизнь.
До этого момента.
Волна полностью сметала ее. Обращая бывший луг в абсолютно стерильное, безжизненное место.
А затем та, пройдя сквозь тени и походя обратив их в ничто, коснулась девушки.
Ужасный космический холод охватил всю ее разом. Останавливая не только движение собранных для финальной атаки сил, но и дыхание и стук сердца.
Она почувствовала себя сосудом, который только что осушили до дна. И последней мыслью, что возникла в ее голове, была эта:
«Лорд… почему… почему вы не сказали, что архонты настолько сильнее?»
Ступившую рядом с ней на твердую поверхность противницу девушка уже не заметила. Как не ощутила и сотен изумрудных нитей, что прошили ее тело насквозь и погрузили в полностью закрытый зеленый кокон.
— Себастьян. — Негромко позвала Луиза с печатью задумчивости на лице. И, дождавшись появления своего помощника, обратилась к нему: — Проследи за нашей пленницей и, ради Богов, не упусти так же нелепо, как Томаса.
— Хорошо. — Откликнулся он. А потом, видя серьезность архонта, уточнил: — Что-то не так?
— Да. — Коротко ответила золотоволосая девушка. — Этот их Лорд просто пожертвовал девчонкой, выставив ее вместо себя. Не ожидала, что его падение зашло настолько далеко, чтобы трусливо прятаться за чужими спинами…
— Это что-то меняет?
— Что-то. — Неопределенно отозвалась Луиза. А после, встряхнувшись, пояснила: — Мне нужно кое-что срочно проверить. Жди меня у Арнов.
Новое «хорошо» услышал лишь остаточный силуэт архонта.
* * *
Изуми, несмотря на предыдущую бессонную ночь, не спалось. И причиной было то, что ни ее брат, ни Эмилия так и не вернулись сегодня.
Ей никак не удавалось поверить, что все будет хорошо, хотя она честно пыталась уговорить в том саму себя. И чем ближе подступала ночь, тем больше страха и неопределенности это в ней вызывало.
Все началось не так давно… когда брат резко изменился. Он обрел какие-то неизвестные и, откровенно говоря, весьма пугающие ее силы, но вел себя настолько уверенно с ними, что эта уверенность потихоньку передалась и ей.
Изуми поверила, что все наладится, что Химура справится с этими внезапно объявившимися у их семьи врагами, что мама и папа вернутся, что вскоре все станет по-прежнему.
Она достаточно долго обманывала саму себя этой глупой иллюзией. Однако все изменилось, когда старший брат, в очередной раз вернувшись, громко кричал от боли, а вся его кровать, после, оказалась залита кровью.
Тогда-то она поняла, что все происходящее с ними — далеко от игр. И что ее брат, ее единственный в мире оставшийся родной человек, однажды может просто не вернуться.
И все равно Изуми старалась оставаться идеальной сестрой и не лезть со своими глупыми чувствами к нему. Она боялась, что даже это может стать причиной того, что он не вернется.
И вот теперь, когда она почти была готова поверить, что осталась совсем одна, услышала звук открывающейся в номер двери.
В этой гостинице у каждой из них был электронный замок, ключ от которого есть только у постояльцев или персонала. Но что делать здесь работникам, когда все гости уже спят?
Значит, это Химура!
Слезы радости и облегчения выступили у нее на глазах, а все пессимистичные мысли, что мгновение назад, казалось, полностью ее поглотили, теперь выглядели откровенно смешными.
Как она могла вообще подумать, что ее брат не вернется? Он же сам ей обещал!
Смахнув с уголка глаз влагу, она вышла из комнаты в коридор, чтобы обнять этого дурака-брата, что вновь заставил ее за себя волноваться.
Но, сделав лишь один шаг в сторону выхода из номера, остановилась в потрясение. Человек, что зашел внутрь и теперь спиной закрывал дверь, не был ни ее братом, ни работником гостиницы.
— Йоу, подруга. — Совершенно обыденным тоном обратился к ней странный незнакомец.
Чем именно странный? Наверное, всем. Одеждой, внешностью, двумя рукоятками мечей, что торчали из-за спины. Но более всего — банкой с краской, что тот держал в левой руке, и валиком и кисточкой, что находились в правой. А еще, что она заметила в последнюю очередь, у того был крайне нетипичный для Японии оттенок кожи.
— Кто вы такой? — Спросила Изуми, понемногу отступая назад.
— Я? — Удивился незванный гость, никак не прореагировавший на ее маневр. — Ну, мы с твоим знакомым давние кореша.
— Знакомым? У нас есть общие знакомые? — Девушка совершенно растерялась от данной новости.
— Такой невысокий парнишка. — Ночной вторженец руками изобразил рост чуть ниже себя, перед этим поставив свою ношу на пол. — Был тут с тобой вместе часов двенадцать назад. Сейчас, правда, где-то очень далеко, раз я перестал его чувствовать.
— Химура? — Уточнила Изуми, прекратив пятиться.
— Химура? — С иным оттенком вопросительной интонации откликнулся собеседник. — А. Ну, да. Так его и зовут. — А после обратился уже к девушке: — А ты ему кто?
— Он мой брат. — Произнесла та, все еще находясь под впечатлением от образа стоящего у входа человека, и только мгновением позже сообразившая, что говорить правду было необязательно.
Тем временем, визитер приблизился к покрытой белыми обоями стене прихожей и, поковыряв ту ногтем, задал внезапный вопрос:
— Здесь что, везде такой цвет у стен?
— Нет. — От полной неожиданности ответила она. — В комнате светло-зеленый.
— О! — Странный гость явно остался доволен новой информацией. — Зеленый — это хорошо. Зеленый с красным очень сочетаются!
— Напротив, абсолютно не сочетаются. — Возразила Изуми, зачем-то вступая в безумный спор.
— Да что бы ты вообще понимала в жизни? — Рассердился собеседник. — И, вообще, таким мелким девочкам уже давно пора спать.
Та хотела было возмутиться, что вовсе не мелкая, и спать в присутствии посторонних не собирается, да и вообще, вызовет вот-вот полицию или, хотя бы, администрацию гостиницы, но все это сделать не успела. Внезапно навалившаяся сонливость буквально окунула ее в царство Морфея.
— Так-то лучше. — Буркнул Монго себе под нос, вновь беря свое имущество в руки. — Будут еще меня всякие соплюшки учить, что с чем сочетается. — А после прошел в комнату.
Мысли его занимало послание, которое необходимо было оставить Химуре. Но для начала, пришлось отодвинуть в сторону двухместную кровать, дабы расчистить площадь для холста.
А затем, подтащив кресло и поставив его к противоположной стене, наемник с комфортом уселся и, закинув ногу на ногу, принялся рассуждать вслух:
— Значит, так. Чтобы оставить правильную записку, надо соблюдать определенные правила. Во-первых, нельзя сразу переходить к делу. Как говорил мой сгнивший папаша, сначала нужно поболтать о всякой чепухе. Погода, здоровье родных и прочая хернь. Но и после, о сути необходимо говорить образно. — Убийца почесал затылок. — Ладно, разберемся.
Встав и с хрустом потянувшись, Монго приблизился к стене… Чтобы, открыв банку, понять, что весь план провалился — ублюдок-продавец подсунул синюю краску!
— Спокойно. — Продолжил говорить наемник, уронив тару из рук и позволив содержимому свободно течь на пол. — Из любой ситуации есть выход.
Например, послание можно написать кровью.
И он даже достал одну из своих катан, прежде чем задумался, чью именно кровь использовать в качестве чернил.
У него были принципы. Монго не трогал посторонних, когда выполнял свою работу. Однако это касалось только работы. У него в жизни имелся период, когда приходилось сводить личные счеты. И тогда он резал всех.
Сейчас необходимо определиться: текущая ситуация — это еще работа или уже нет?
«Личное!» — Решил наемник, за ногу подтаскивая девчонку поближе к стене и замахиваясь катаной…
— Стоп! — Остановил тот удар в нескольких сантиметрах от шеи сестры Химуры. — Но если я ее убью, то какой смысл в послании?
Монго, убрав оружие, вновь сел в кресло.
— Ааа. — Выдохнул он, спустя пару минут размышлений — после столкновения с Химурой, убийца никак не мог привести свой разум в порядок, а потому думать становилось час от часу все сложнее. — К демонам все.
А через мгновение отправился в сторону двери.
Чтобы через двадцать минут вернуться с другой банкой краски. На этот раз, желтой.
В итоге, с этой работой наемник справился через два часа и, окинув взглядом дело своих рук, покинул гостиницу. А через десять минут вновь вернулся и, прихватив крепко спящую соплюшку, ушел прочь.
В ее же комнате осталось пять банок с краской, ни одна из которых не была красной. А на стене, прибитый большой двузубой вилкой, что Монго украл из находящегося на первом этаже ресторана, висел обычный лист бумаги, на котором, отчего-то фиолетовыми чернилами, было написано следующее:
Йоу, бро. Как тебе погода в Токио? Как здоровье твоей любезной тетушки? Я вот тут подумал и решил, что у тебя нет достаточного мотива выполнять наш договор. Или же ты опять протянешь до конца недели, а мне слишком скучно без моего магнитофона. Поэтому решил одолжить у тебя твою болтушку-сестру. Верну в целости и сохранности. Об этом не переживай. Ты главное не забывай о нас.Твой лучший друг Мо.