Лишь на следующее утро я поняла своё непростительное упущение. Невероятно, до чего я небрежна! Но факт остаётся фактом: до сих пор я не удосужилась задать Николасу, шофёру Донны Корвин, один-единственный вопрос о событиях того дня, когда умерла Кэтрин. Да и обо всём остальном, если уж на то пошло.

Значит, Эллен была права на все сто!

Мысленно надавав себе тумаков, я набрала телефон городской резиденции семейства Корвин.

Услышав мой голос, Луиза, похоже, одеревенела. Экономку явно не обрадовало, что я всё ещё разнюхиваю и копаюсь в трагедии этой семьи. По её убеждению — зря теряю время.

— Николас только что уехал по делу, — ответила она, когда я сказала, что хочу поговорить с её мужем. — Что-то случилось?

— Нет-нет, просто кое о чём нужно спросить.

— Он скоро вернётся, — неохотно добавила она.

— Вы не попросите его связаться со мной?

— Да, конечно.

Шофёр перезвонил примерно через час:

— Моя жен… Луиза сказала. вы хотели меня о чём-то спросить. — Я уловила у него лёгкий акцент, такой же, как у его супруги.

— Да. Хотела прояснить пару моментов.

— Ради бога. Чем могу помочь?

— Лучше бы не по телефону. Ничего, если я заеду к вам сегодня? Это совсем ненадолго.

— Да в общем-то пожалуйста, хотя проще мне к вам на работу заехать. Сегодня днём повезу миссис Корвин на Восточную сорок шестую. У неё так встреча в полчетвёртого.

— Оттуда до меня рукой подать. — Я продиктовала ему адрес.

— Как доставлю миссис Корвин, сразу к вам, — пообещал он.

* * *

Николас появился незадолго до четырёх.

— Только я накоротке, уж не обессудьте, — сообщил он с порога. — В пять должен забрать миссис Корвин.

— Ничего страшного. Много времени это не займёт.

— Что ж, хорошо. — Он говорил негромко, несколько чопорно — такая манера речи казалась властной и в то же время учтивой.

Я спросила, куда и когда он возил Донну Корвин в день смерти Кэтрин. Его отчёт полностью подтвердил слова Донны.

После чего я пару минут молчала под выжидающим взглядом Николаса, пытаясь получше сформулировать свой следующий вопрос. Что было нелегко, ибо вопрос был не из лёгких.

Понимаете, в то утро меня посетила одна мысль — в связи с намёками Тодда по поводу Донны. Собственно, потому я и вспомнила про шофёра.

Сейчас объясню.

Само собой, я не хуже других знала, что юный Тодд — патологический лжец. Но по словам его отца, временами мальчик говорит правду. Ну или почти правду. Так что, возможно, его туманные намёки на тайну Донны что-то под собой имели — и вовсе не были связаны с тем, что она не родная мать Кэтрин. Ведь судя по результатам моих изысканий, секрета из этого никто не делал. Но если тем не менее Донна что-то скрывала, это наверняка должно быть связано с мужчиной.

Давайте рассуждать. Молодая и привлекательная женщина была замужем за человеком, который на тридцать пять лет её старше.

Чувствуете, куда я клоню?

Допустим у Донны был любовник до или даже после того, как умер её муж. Разве не логично предположить, что шофёр об этом знал — или подозревал, — потому что он возил — или не возил — её на рандеву? Поясняю: если она ни с того ни с сего просила отвезти её в места, где раньше не имела привычки бывать (ясное дело, определённые места, вроде ресторанчиков или отелей на отшибе), это могло вызвать у него интерес. Или же, напротив, она вдруг взяла за моду вызывать такси, отказываясь от его услуг, — такое тоже вызовет подозрения.

Теперь понимаете, почему я так рассчитывала, что Николас поможет мне разоблачить амурную интрижку Донны Корвин? Если, конечно, было что разоблачать.

Естественно, тактично затронуть столь щекотливую тему непросто.

— Послушайте, Николас, — начала я, — понимаю, что при обычных условиях обсуждать личную жизнь своего работодателя не похвально. Но в данном случае мне необходимо узнать правду, чтобы выяснить, как на самом деле умерла девочка. — Лицо шофёра хранило невозмутимость. — Возможно. вы сочтёте мой вопрос не относящимся к делу, и не исключено, что так оно и есть. Но точно так же не исключено, что это поможет мне узнать, как умерла Кэтрин.

Наверное, я держала паузу дольше, чем думала, — Николас решил вежливо подогнать меня:

— Так о чём вы говорили, миссис Шапиро?

— Да-да… В общем, мне намекнули, что у миссис Корвин есть любовник. Понятия не имею, правда это или нет, но если вы что-то знаете или подозреваете, убедительно прошу вас рассказать — это очень важно.

— Не верю ни единому слову, — незамедлительно отозвался он ровным голосом, сумрачно сдвинув брови.

Я поспешила объяснить правила игры:

— Поймите, это останется между нами — если, конечно, впрямую не связано со смертью Кэтрин.

Ни на йоту не изменив тона, Николас умудрился предельно ясно дать понять, что думает о моём вопросе — и обо мне лично.

— В этом нет нужды. Миссис Корвин хорошая женщина — во всех смыслах этого слова, — и она была предана своему мужу. Как и он — ей. Можете спросить у Луизы. — И, чуть качнув головой, продолжал: — Если б вы хоть раз увидели их вместе, не стали бы говорить такие ужасные вещи.

— Ну, может быть, после смерти мистера Корвина. Возможно, ей было одиноко, когда его не стало, — хваталась я за соломинку.

— После смерти мужа миссис Корвин дённо и нощно скорбит о нём, — ответствовал шофёр, слегка повысив голос. — Поговорите об этом с Луизой. Вам… вернее, тому, кто вам поведал столь гнусную ложь, должно быть стыдно, ведь на бедную леди столько несчастий свалилось. А любому, кто повторяет подобные пакости, должно быть стыдно вдвойне.

Определённо, мне удалось пробить броню вышколенной сдержанности Николаса — какой успех! Прощаясь, он смотрел на меня волком. Сначала Донна, а теперь ещё и он.

Если в самое ближайшее время я не раскрою это дело, то не смогу допросить ни единую живую душу — все попросту перестанут со мной разговаривать.