Сразу после разговора с Эвелиной Корвин я попыталась дозвониться до Эллен в её универмаг. Мне сообщили, что у неё выходной, после чего я набрала номер её домашнего телефона — и всё ради того. чтобы услышать короткие гудки. Когда, выждав несколько минут, я повторила попытку, она схватила трубку, не дав телефону даже толком звякнуть.

— Ой. а я только что повесила трубку. — сказала она странным голосом.

— Знаю. Я тебе звонила. В чём дело? У тебя всё в порядке?

— Ну да. А почему ты спрашиваешь? — И, не переводя дыхание, выпалила: — Я разговаривала с Майком! в пятницу вечером встречаюсь с ним!

— Ой, я так рада! — взвизгнула я в тон.

— Видишь? Говорила же тебе, что он не дотерпит до следующей недели и даст о себе знать!

— Говорила! — восторженно согласилась я.

— Я даже не удивилась — была уверена, что он позвонит. Но теперь, когда условились о встрече с ним, просто места себе не нахожу от волнения. И зря я об этом болтаю! Давай не будем, чтоб не сглазить, ладно? Расскажи лучше, как твоё расследование. Есть что-то новенькое?

— Можно сказать и так, — скупо отозвалась я. — Со времени нашей последней беседы я выяснила, что ошиблась насчёт убийцы — в очередной раз. Во всяком случае, отчасти.

— как это?

— Кэтрин убили не Барри с Сондрой. Барри даже не подозревала, что её сестру убили. Всё проделала Сондра Кинг.

— Как ты узнала?

— Объясню, когда увидимся. Вообще-то я собиралась пригласить тебя на ужин в пятницу. Но в свете новых обстоятельств пятница, похоже, отпадает.

— Похоже, — хихикнула Эллен. — А как насчёт сегодняшнего вечера? Или в четверг, если ты не против, чтоб я забежала к тебе после работы.

— Конечно, не против. Договорились — в четверг. (Упоминать о сегодняшнем «свидании вслепую» не хотелось. Мне даже думать о нём не хотелось! С каждой секундой я всё сильнее жалела, что поддалась на уговоры Пэтти.)

— Отлично, — подытожила Эллен, почему-то с ноткой разочарования в голосе. — Да, и кстати, захвачу с собой новое платье, покажу тебе. Знаешь, я наконец нашла подходящее в прошлые выходные.

— Что ещё за новое платье?

— Ну как же, для свадьбы кузена Майка.

И как вам это нравится?

— Скажи мне только одно, ладно? — прощебетала Эллен, словно не видя ничего странного в том, чтобы готовиться к празднику, путь на который, по всем признакам, был ей заказан.

— Ну? — рассеянно отозвалась я. качая головой и дивясь её оптимизму.

— А как полиция отнеслась к тому, что ты в очередной раз их обставила? — Без малейших угрызений совести Эллен заклеймила нью-йоркских стражей порядка, лишь бы представить меня в выгодном свете.

— С полицией я пока не говорила. Сондра Кинг виновна, я это точно знаю, и Барри тоже не сомневается, но ума не приложу, где раздобыть улики.

— Ой, да ты наверняка что-нибудь придумаешь! — успокоила меня Эллен.

— Вообще-то я позвонила, чтобы тебя поблагодарить.

— Меня? При чём здесь я?

— А кто меня вынудил провести расследование как полагается? В жизни не нашла бы убийцу, если б не ты.

— Да брось! Рано или поздно ты бы сама до этого дошла. — Однако видно было, как польщена Эллен. — Ну, до завтра, вечером приду, тогда ты мне всё расскажешь. договорились?

— Конечно. Эллен?

— Что?

— Я очень рада за Майка.

— Спасибо. тётя Дез, — тихо откликнулась она. — Я тоже.

* * *

Передать вам не могу, в какой восторг меня привело счастье Эллен. И пусть я несколько торопила события, но ничего не могла с собой поделать. Едва положила трубку, как мною всецело овладели мечты о её будущей свадьбе, оттеснив всё прочее на задний план.

Вот племянница при всех невестиных регалиях, с огромными тёмными глазами, блестящими от радости, и сияющей улыбкой. Изящная кружевная вуаль, ниспадающая до самого подола, украшенного длинным шлейфом…

Себе я, естественно, тоже отвела не последнюю роль в процедуре. На мне длинное до пят, платье из кремового шифона — мало того, что самое элегантное из всех моих одеяний, вдобавок ещё скрадывает бёдра так, будто их и вовсе нет. (Поразительно, как легко в мечтаниях свершаются чудеса.) Туфли тоже кремовые, разумеется, а в руках чудесный букет розовых камелий, как и подобает единственной подружке невесты. (Она же не лишит меня этой привилегии. верно? В конце концов, это я познакомила её с женихом.) Да, и к алтарю я не ковыляла вразвалку, а буквально парила!

Свадебный пир был восхитителен, и устроен не где-нибудь а в самом большом и самом красивом зале «Плазы». А может, и вовсе не в «Плазе», а в «Уолдорфе» или ещё где… Но в любом случае вокруг море цветов и бессчётное количество гостей. Что до меню… нет, толком я его пока не продумала, но, сами понимаете, ещё долгие месяцы все приглашённые истекали слюной при воспоминании о немыслимых деликатесах, которыми их потчевали в этот вечер.

Хм, угу…

А что, если Эллен и Майк поступят со мной самым бессовестным образом? Что, если, кичась своей независимостью, они вздумают сами оплачивать свадьбу? Понятно, что родители Эллен в состоянии достойно выдать дочку замуж, но сомнительно. чтобы жениху с невестой было по карману такое пиршество.

Хорошо. Можно и подредактировать слегка.

Я быстренько переместила свадебное торжество в зальчик поменьше, урезала список приглашённых, сократила количество закусок с двадцати до десяти, заменила «Дом Периньон» вполне пристойным отечественным вином и отказалась от половины букетов. Избавив от шлейфа Эллен, сама переоделась из шифона в шёлк и укоротила подол сантиметров на десять (причём, спешу заметить, вскоре обнаружила, что и этот наряд более чем милостив к моим бёдрам).

А знаете, так, между прочим, гораздо лучше. Милый праздник в узком кругу — куда приятнее, чем безвкусная, выпендрёжная буффонада, вы не находите? И кстати, неплохо бы как-нибудь устроить, чтоб мэр Нью-Йорка провёл церемонию бракосочетания.

Тут я прямо-таки выдернула себя — не без труда — со свадьбы Эллен. Всё, хватит. Меня ждёт другое, более срочное дело.

* * *

Остаток утра я провела в своём кабинете, безуспешно пытаясь придумать план разоблачения Сондры Кинг. Но посещавшие идеи были одна хуже другой, и вскоре я начала нервничать. Пусть клиентка дала мне передышку, но рано или поздно придётся-таки представить достойное решение или же смириться с немыслимым — что убийца малышки Кэтрин избежит наказания.

Я решила дать краткий отдых своим истерзанным мозгам и позвонила Барри Лундквист на работу. Трубку взяла секретарша или ещё кто и не соединяла меня с Барри, пока я не представилась.

— Просто хотела узнать, как дела. — сказала я, когда мы обменялись дежурными приветствиями.

— Да ничего, — уныло отозвалась та. — До сих пор не верится, что Сондра это сделала. Я считала её… в общем, я очень её любила.

— Понимаю. И мне действительно жаль, — пробормотала я. — Удаётся держать её на расстоянии?

— Пока да. Она позвонила вчера днём. Предлагала вместе поужинать. но я сказала, что после работы еду в командировку в Лос-Анджелес и вернусь не раньше чем через неделю. Она допытывалась, в каком отеле я остановлюсь, но я сказала, что всем занималась секретарша и я точно не помню название. Обещала позвонить ей оттуда, как только смогу.

— Отлично. Вижу, вы фильтруете звонки.

— Да. И дома тоже. На всякий случай — вдруг она зачем-нибудь позвонит, например узнать, нет ли от меня вестей. Я всех проинструктировала, что говорить; остаётся надеяться, что Тодд не схватит трубку и не сболтнёт ей ради смеха, что я никуда не уезжала, а просто её избегаю. Вы же знаете, каким он бывает.

Моё «да» сопровождалось рефлекторным содроганием — как всякий раз при одном упоминании имени единственного дитяти Барри Лундквист.

— Но не волнуйтесь, — продолжала она. — Такое маловероятно. Почти всегда к телефону подходит Луиза. — Замявшись, она затем осторожно спросила: — А вы… уже придумали, как вынудите её сознаться?

— Пока нет.

— Но когда придумаете, скажете мне?

— Непременно.

При условии, что это когда-нибудь случится.

* * *

Пообедала я в конторе — без аппетита проглотила холодный жирный бургер и столь же холодную и жирную. а в добавок ещё и непрожаренную картошку фри, чем присовокупила резь в желудке к кошмарной головной боли, до которой успела довести себя ранее. А затем вернулась к своим размышлениям.

И в начале четвёртого — аллилуйя! — наконец кое-что придумала.

Ага, Сондра Кинг, подумала я, вот ты и попалась, подлая убийца! Минуты три я пребывала в эйфории. а потом вынуждена была признать, что вряд ли сумею такое провернуть. Не буду утомлять вас подробностями, скажу только, что план требовал помощи Тодда. Так что, сами понимаете, проект более чем сомнительный.

Примерно в четверть шестого я отправилась домой, по-прежнему терзаемая дикой головной болью и остаточными явлениями гнусного обеда, камнем осевшего в желудке.