От дома «Соульберг» до аэродрома довольно далеко, к тому же путь то и дело преграждали завалы. Сигги пришлось сделать немалый крюк, чтобы положить лопату, молоток и веревку на старое место. Но если прежде, до того как он проник к себе в дом, Сигги был полон сомнений, то теперь радость придала ему крылья. Он думал лишь об одном: как бы побыстрее доставить Депиля на место и передать в руки Инги Стины. Уж она-то его вылечит!

Наконец Сигги добрался до аэродрома. С полудня у него во рту и маковой росинки не было, так что помимо смертельной усталости его мучили жажда и голод. Но больше всего беспокоила неизвестность. Как он попадет в Рейкьявик? Опять зайцем? Нет, хватит с него путешествия в багажном отделении. Поразмыслив хорошенько, он решился рассказать все как есть. Пусть поступают с ним так, как сочтут нужным.

Когда Сигги появился в помещении аэровокзала, люди, находившиеся там, изумленно уставились на него. Кое-кто даже принял его за чернокожего. Может быть, он выскочил из преисподней?

Сигги отыскал дежурного, рассказал о своем путешествии на остров и попросил, чтобы его отправили в Рейкьявик. Правда, денег на билет у него сейчас нет, но пусть не сомневаются, он заплатит позднее.

Дежурный, здоровенный детина с рыжими баками, долго смотрел на мальчика, а затем разразился оглушительным хохотом.

— Послушай, сынок, ты, верно, думаешь, я такой болван, что поверю в любой вздор?

Сигги клялся и божился, что говорит сущую правду, и для большей убедительности показал коробку с Депилем.

— Если все это правда, — сказал дежурный, став серьезным, — придется передать тебя в полицию, дружок. Чего другого, а полицейских здесь хватает.

Сигги понял, что дело плохо, но пути к отступлению не было.

— Делайте со мной, что хотите, — сказал он, помолчав. — Только передайте щенка хозяйке.

— Да ты совсем обнаглел! — воскликнул дежурный, нахмурив брови. — Уж я позабочусь, чтобы твоего щенка усыпили.

От ужаса Сигги не мог вымолвить ни слова. К горлу подступил комок, на глаза навернулись слезы. Неужели все, что ему пришлось пережить, оказалось напрасным?

Внезапно дверь широко распахнулась, и в помещение вошел мужчина в летной форме.

— Что это ты тут говоришь, — с укоризной сказал он. — Я слышал ваш разговор. Мальчонка подвергался смертельной опасности и проявил настоящее мужество.

Дежурный смущенно пробормотал, что, мол, в Рейкьявик не разрешается летать с собаками.

— Это не распространяется на наш рейс, — резко ответил пилот и, повернувшись к Сигги, приветливо сказал: — А ты, дружок, полетишь со мной до Рейкьявика бесплатно. Тебе больше не придется лететь в багажном отделении. Бывает, что законы приходится нарушать.

Сигги подошел к доброму, сердечному человеку и пробормотал слова благодарности.

Ну что ты, меня благодарить не за что. Считай, что это мой скромный вклад в спасение щенка! Ты оказался настоящим смельчаком, — улыбнулся пилот. — Самолет уходит через сорок пять минут. Приведи себя в порядок и постарайся счистить с себя грязь, а то всех пассажиров перепугаешь.

Сигги совсем позабыл о своем виде и смутился, хотя и понимал, что летчик шутит. Он бросился в туалет и постарался отмыть грязь теплой водой с мылом.

В салоне было немного пассажиров. Сигги с удовольствием откинулся в кресле и вытянул ноги. С Депилем он не расставался и поставил картонку под сиденье. Да, это совсем не то, что лежать в багажном отделении между огромными тюками и чемоданами! А главное, здесь ему некого было опасаться, и он чувствовал себя спокойно.

Стемнело, когда самолет приземлился в Рейкьявике. Было холодно, но ветра не было.

Сигги быстро спустился по трапу. Что ему теперь делать — пойти на автобусную остановку или взять такси? Но вопрос решился сам собой. Кто бы вы думали стоял в дверях аэровокзала и встречал его? Конечно же, Инга Стина собственной персоной!

— Привез Депиля? — закричала она, даже не поздоровавшись.

— Взгляни сама, — обиженно ответил Сигги и протянул ей картонку. — Могла бы и повежливей!

— Дружочек мой! — закричала она в восторге, вытаскивая Депиля из коробки.

— Осторожнее, он, кажется, заболел, — предостерег Сигги.

— Еще бы, мой хороший, как же тут не заболеть, столько дней не ел и не пил.

— В домах на острове, засыпанных шлаком и пеплом, опаснее всего духота и вредные газы, — сказал Сигги.

Инга Стина торопливо укладывала щенка в коробку.

— Смотри не вырони шкатулку, — улыбнулся Сигги.

— Да ты и ее привез! — воскликнула Инга Стина. — Я знала, что ты настоящий друг, Сигги, и на тебя можно положиться.

В глазах девочки светилось восхищение.

— Это пилота надо благодарить, что все кончилось благополучно, — смущенно сказал Сигги.

Инга Стина не понимала, что он имеет в виду, и сгорала от желания поскорее услышать рассказ о путешествии. Сигги пришлось в нескольких словах рассказать ей о том, что произошло. Дома он обещал рассказать подробнее.

— А теперь, Сигги, скорее домой. Твоя мама в ужасе от нашей затеи. Только бы не позвонила в полицию! — сказала Инга Стина. — Да и Депилю надо в теплое помещение.

— Боюсь, что этого недостаточно. Он нуждается в особом уходе.

— Я знаю, что сделаю! — воскликнула Инга Стина. — Отвезу-ка я его к ветеринару, да побыстрее.

Сигги пытался отговорить ее. Может, лучше подождать до утра и посмотреть, не станет ли щенок веселее?

Но если уж Инга Стина что-нибудь решила, ее не переспоришь. Она отыскала телефонную книгу, нашла адрес ветеринара и вызвала такси. Судя по всему, деньги у нее были.

— К ветеринару я поеду одна, а по дороге завезу тебя домой, — заявила Инга Стина. — Тебе следует отдохнуть.

— Ну что ты! Не надо обращаться со мной как с больным, — улыбнулся Сигги.

Подъехало такси.

— Какая же я глупая, Сигги, совсем забыла поблагодарить тебя за спасение Депиля! — спохватилась Инга Стина, когда они сели в машину. Она крепко сжала его руку.

— Не стоит благодарности, — тихо ответил Сигги.

Хорошо, что в машине было темно, и Инга Стина не видела, как он покраснел.

— Я зайду к вам на днях, и мы с тобой поболтаем.

— Непременно приезжай. Расскажешь, как поживает Депиль.

— Конечно, — заверила его Инга Стина.

На улице Греттисгата машина остановилась.

— Ну, пока, Инга Стина, до скорой встречи.

— До встречи. Может быть, я даже завтра забегу! — крикнула она, когда такси уже тронулось.

Сигги бежал по дорожке. Дверь на улицу была открыта, и он сразу вошел в дом. Его встретил аппетитный запах — мама кончила жарить блинчики и накрывала на стол. Филиппус сидел на кухне на табуретке. Его пригласили на кофе.

— Сыночек, милый! — воскликнула Хульда, заключая сына в объятия. — Слава богу, вернулся невредимый, я так за тебя боялась!

— Я же говорил твоей маме, что ты настоящий мужчина, — весело вставил Филиппус.

— Господи, на кого ты похож, Сигги! Настоящий трубочист, — сказала мама, оправившись от первого волнения.

— Посмотрела бы ты на меня без куртки! Я вычистил всю сажу в дымоходе дома «Соульберг», когда лез по трубе.

— О всемогущий!

Хульда всплеснула руками, от изумления она чуть не лишилась дара речи.

— Не беда, в этом доме есть ванная комната, — рассмеялся Филиппус. — Послушай, малыш, расскажи-ка нам про свое путешествие, я умираю от любопытства.

— Эта маленькая разбойница, Инга Стина, постаралась, чтобы я узнала обо всем тогда, когда уже не могла помешать вашей затее. Подумать только, ведь ты мог погибнуть, Сигги, — укоризненно сказала Хульда.

— О чем теперь толковать. Главное, парень жив-здоров, — сказал Филиппус и, довольный, заерзал на табуретке.

Вот когда Сигги почувствовал жажду и голод! Ванна может подождать, он помоется перед сном. А сейчас, торопливо сняв с себя куртку, Сигги поспешил к столу. Доносившийся из кухни запах возбуждал аппетит. И он всласть наелся блинчиков, запивая их молоком. За ужином он рассказывал матери и Филиппусу о своем путешествии на остров и о том, как нашел и спас Депиля.

Иногда Филиппус и Хульда перебивали его — им не терпелось узнать, как все было, но по большей части они внимательно слушали мальчика. Кто бы мог подумать, что такое случается? Недаром говорят, что в жизни всякое бывает.

— Это хорошо, что ты постарался спасти бедную собачку и все кончилось благополучно, — сказала Хульда, явно гордясь сыном. — Мне было так жаль Ингу Стину, когда Депиль пропал. Уж больно она по нему убивалась.

— Будь моя воля, — добавил Филиппус, — я бы наградил тебя знаком отличия.

— Стоит ли говорить об этом, я сделал то, что должен был сделать, — смутился Сигги.

Но в глубине души ему были приятны похвалы.

Да, сегодня у Хульды был настоящий праздник. Тому было несколько причин. Прежде всего, благополучное возвращение сына. Кроме того, она нашла работу — Филиппус устроил ее на тот же холодильник, где работал сам, и к тому же предложил подвозить ее на фабрику на машине.

…Как-то под вечер перед домом на улице Греттисгата остановился роскошный автомобиль. В нем сидело все семейство Соульбергов, кроме самого хозяина. У капитана Сигурстейна, хотя он и не выходил в море, дел в городе было по горло.

Задняя дверца машины открылась, и из нее выскочила Инга Стина. В руках она держала плетеную корзинку с ручкой. Сигги быстро выбежал на крыльцо. Хульда последовала за ним.

— Знаешь, ветеринар до смерти меня напугал, — едва поздоровавшись, сказала Инга Стина.

— Он тебе сказал, что Депиль умрет? — спросил Сигги.

— Он вначале вообще ничего не говорил и только внимательно осматривал Депиля, а потом сделал ему укол.

— Чего же ты испугалась? — удивился Сигги.

— Врач сказал, что всех собак в Рейкьявике должны умертвить. Я и сама слышала. Для этого достаточно сделать только один укол.

— И ты решила, что врач усыпил Депиля, — догадался Сигги.

— Да, я так и подумала. И ужасно перепугалась.

— Еще бы. После всего, что Сигги пришлось вытерпеть для спасения Депиля! — сказала Хульда, которая внимательно прислушивалась к разговору.

— Но потом оказалось, что ветеринар — превосходный человек. Он впрыснул Депилю лекарство, кажется, пенициллин или что-то в этом роде, и сказал, что щенок скоро поправится. И еще посоветовал купить закрытую плетеную корзинку. Щенок в ней не задохнется, зато никто его не увидит, когда Инга Стина будет гулять с ним на улице, да и улизнуть из нее Депиль не сумеет. Инга Стина открыла плетенку. Щенок мирно посапывал на белой шерстяной подстилке.

— Какой милый, верно? — спросила девочка.

— Словно ребенок в корзине, о котором рассказывается в сказке, — улыбнулась Хульда.

— А Инга Стина похожа на принцессу. Помните, она его воспитала? — весело добавил Сигги.

В этот момент отворилась передняя дверца, и из машины, приветливо улыбаясь, вышла Бьёрг, жена капитана.

— Милая Хульда, Доумхильдур так хочет тебя увидеть.

Мать Сигги подошла к машине.

— Добро пожаловать.

Прабабушка стала выбираться из машины. Бьёрг помогла ей выйти, поддерживая под руку.

— Здравствуй, здравствуй, моя милая, — улыбнулась Доумхильдур, обнимая и целуя Хульду.

— У тебя совсем свежий и здоровый вид, а я слышала, ты была в больнице, — воскликнула Хульда.

— Да, верно, но теперь я сбросила свои старые годы. Глядишь, скоро и танцевать пойду, — сказала Доумхильдур и сделала круг на дорожке.

— Тебе энергии не занимать!

Хульда с восхищением глядела на старушку.

— Да, да, я еще надеюсь пригласить вас на свой столетний юбилей, — весело ответила Доумхильдур.

Внезапно остановилась она, и лицо ее стало серьезным.

— А где же мой дружочек Сигги? Ведь это он помог мне выздороветь.

— Я здесь, — отозвался Сигги.

Он стоял рядом с прабабушкой, но она не сразу его заметила.

— Ах да, теперь-то я тебя вижу. Как же я тебе благодарна за то, что ты привез мне эту вот штуку, — Доумхильдур указала на цепочку, висевшую у нее на шее.

— Пустяки. Только я думал, что ты носишь ее лишь по праздникам.

— Да, малыш, но сегодня у меня и в самом деле большой праздник. Ведь я, бедная женщина, вдруг разбогатела, — ответила Доумхильдур и худой дрожащей рукой полезла в маленькую серебристую сумочку. Достав оттуда деньги, она вложила их в руку Сигги.

Сигги нерешительно смотрел то на Доумхильдур, то на мать, не зная, как отнестись к такому подарку.

— Извини меня, дружок, это только маленький знак благодарности с моей стороны, — промолвила старушка, тряся головой. — Ведь я никогда не сумею отблагодарить тебя по достоинству.

— Возьми, пожалуйста, эти деньги, бабушке хочется хоть чем-то тебя порадовать, — сказала Бьёрг. — Она так обрадовалась, когда увидела цепочку, верно, это и в самом деле помогло ей поправиться.

— Большое спасибо, — сказал Сигги.

— На здоровье, дружок, — улыбнулась Доумхильдур, ласково похлопав мальчугана по плечу. — Мне сегодня так радостно и легко, так и кажется, будто я парю в воздухе.

— Большое вам спасибо, — вставила Хульда, — Сигги как раз мечтает о велосипеде.

— Да, расстояния в Рейкьявике большие, не то что у нас на острове, — заметила Бьёрг.

— Нам так повезло, что удалось найти квартиру и я могу пригласить вас в дом, — сказала Хульда.

— А мы пока этим похвастаться не можем, — ответила Бьёрг. — Муж как раз занимается поисками жилья. Нельзя же бесконечно обременять родных и друзей.

Гости вошли в дом. Всем хотелось немного поболтать, а тем для разговоров было предостаточно. Дети вошли в дом последними.

— Понеси-ка корзинку, — сказала Инга Стина. — Правда, она совсем легкая?

— Ты не боишься, что полиция обнаружит Депиля? — спросил Сигги, беря корзинку.

— Конечно, боюсь. Когда я встречаю полицейского, у меня сердце заходится от страха. Приходится во все глаза следить за Депилем, чтобы он не выскочил и опять не удрал.

— Но не будешь же ты вечно держать его в корзинке!

— Не буду, конечно. Но мы ведь вернемся домой, как только кончится извержение и все успокоится, — сказала Инга Стина. — Думаю, это будет раньше, чем Депиль вырастет.

— Я тоже хотел бы вернуться домой побыстрее! — воскликнул Сигги. — Смотри, видишь вон того дрозда? Он все время здесь летает, а сейчас вот на березке сидит. Я часто вижу его. Как видно, тоже весны дожидается.

— Да, и деревья ждут весну, чтобы распуститься, — задумчиво сказала Инга Стина, и глаза ее заблестели.

Вечно все чего-то ждут.