Элеонора не стала подбирать автомат, по-прежнему лежавший на полу ангара. Даже не взглянула на оружие. Просто выехала наружу и направила мотоцикл к воротам.

От сгоревших роботов остались только тёмные пятна и покрытые копотью металлические пластины бронежилетов.

Метель стихла, почти весь выпавший снег превратился в лужицы, но ветер усилился, и хмурые низкие тучи плыли по небу быстрее.

Судя по гулким ударным волнам, приходившим со стороны деревни, пожар на складе боеприпасов продолжался, однако разрывы доносились реже, в сплошной грохот уже не сливались.

Колёса мотоцикла расплескали ручеёк талой воды у приоткрытых ворот. За бетонным забором беспокойно раскачивались ветви.

Двигатель пару раз чихнул, словно протестуя против сворачивания с асфальтовой ленты на неровную грунтовую дорогу, на параллельные серо-жёлтые песчаные тропинки среди пожухлой травы, когда-то утрамбованные машинами, но сейчас изрядно раскисшие.

Несколько минут тряски, скольжения, пробуксовки, усилий для сохранения равновесия на низкой скорости — и снова шоссе, обрамлённое двумя рядами деревьев. Впрочем, мотор не оценил улучшения условий и продолжал периодически чихать. Через пару миль громко застучал и заглох.

Немного прокатившись по инерции, девушка остановилась и попыталась его завести. Безуспешно.

— Ну вот, осталась ты, Элли, без транспорта… — Она вздохнула и внимательно осмотрелась, по давней привычке разговаривая с собой. — Надо купить новый…

Слева, далеко за покинутой рощей, продолжался грохот взрывов. Справа — угрюмые пустые поля до самого горизонта. Впереди над едва различимой тёмной полосой горел маленький, но яркий красный светлячок.

Сзади по трассе приближался микроавтобус синего цвета. Рука метнулась в карман куртки и достала чёрную коробочку генератора защитного поля. Палец прикоснулся к маленькой кнопке.

Микроавтобус плавно остановился. Из кабины вышла Зоя Васильевна. В той же бледно-салатовой куртке, в тех же синих брюках и чёрных сапожках. Серая вязанная шапочка тоже присутствовала.

— Привет! Что у тебя стряслось? Поломка? — Затараторила женщина.

— Здравствуйте! — Элеонора, вернув генератор в карман, кивком указала на мотоцикл. — Похоже, двигатель отслужил своё.

— У нас мало места, но в этот раз, думаю, сумеешь втиснуться между ящиками! — Зоя Васильевна сдвинула в сторону боковую дверь пассажирского салона. Внутри действительно было много больших картонных коробок, до самой крыши. Но между грузом и кабиной с открытым внутренним окошком оставалось достаточно пространства и для пассажирки, и для её лука. — Можешь садиться на нижние, там консервы, не раздавишь!

Девушка так и сделала, вполне комфортно расположившись на коробках, стоявших отдельно на чёрном полу.

— Знакомься, это наш водитель Никита! — Продолжила женщина, вернувшись на своё сидение.

Худощавый рыжевато-русый парень лет двадцати пяти, с короткой бородкой, в чёрной кожаной куртке, обернулся и дружелюбно кивнул.

— Никита, это та самая Элеонора! Лучница Элли, которая спасла меня от грабителей! Помнишь, я рассказывала?

— Надо же! — Удивился Никита, снова набирая скорость. Голос у него оказался совсем юношеским. — Как вовремя мы появились с ответной помощью! Невероятно!

— Ничего не происходит просто так! — Произнесла Зоя Васильевна назидательным тоном. — В случайности я не верю!

Ещё две мили. Красный светлячок оказался сигнальным огнём на верхушке телевышки, высокой ажурной конструкции из серого металла. А тёмная полоса превратилась в заборы, одноэтажные дома и деревья на приусадебных участках в посёлке.

Шоссе ненадолго стало улицей. Тротуарами служили узкие дорожки, вымощенные бетонными плитами. Ни людей, ни роботов, ни военной техники. Только обгоревшие остатки бронетранспортёра у обочины. Сорванная башня орудия валялась в дюжине шагов между молодыми деревцами.

Снова пустыри, чахлые кустарники, голые ветви под пасмурным небом. Разве что новые элементы пейзажа, конические холмы терриконов, хоть как-то разнообразили унылый, безрадостный вид.

— Черепаха, я Три Кита! Слышите меня? Приём! — Никита взял в правую руку чёрный микрофон, соединённый с панелью гибким спиральным проводом. В ответ получил только шипение, перемешанное с потрескиванием и глухим гулом трансформатора. — Говорил же я, что рация старая. Телестанция рядом, от неё сильные помехи.

— Ох и бестолковые у меня помощники! — Зоя Васильевна возмутилась горестно, однако без малейшего оттенка гнева. — Почему новую не установил?!

— Так где же её взять-то? — Молодой человек начал оправдываться. — На этой стороне очень дорого, даже если каким-то чудом найдётся приличная.

— Что теперь делать? — Она сокрушённо покачала головой. — По телефону нельзя, сразу отследят!

— Попробуйте вот эту! — Элеонора протянула Зое Васильевне портативную рацию, захваченную в бою с киборгами.

— Держи! — Женщина передала устройство Никите. — Только не на ходу, а то с дороги слетишь!

Он послушался, остановил микроавтобус, освободив обе руки. Едва слышно щёлкнул выключателем, совмещённым с регулятором громкости. Как только на дисплее появилось изображение, цифры и латинские буквы, принялся сосредоточенно нажимать на кнопки.

— Так… Гражданский диапазон, частотная модуляция, семнадцатый канал… Черепаха, я Три Кита! На приёме!

— Я Черепаха! — Маленький динамик немедленно откликнулся сильным, громким тенором, тоже молодым. — Три Кита, читаю вас. Приём!

— Плоская Земля! Приём! — Никита с воодушевлением продолжил странный диалог.

— Прозрачный купол! — Собеседник ответил очередной кодовой фразой. — Повторяю: прозрачный купол! Приём!

— Роджер! Тридцать минут до чаепития! Как поняли? Приём!

— Роджер! Тридцати хватит! — С готовностью подтвердил тенор. — Семьдесят три!

— Порядок! — Никита отдал рацию Зое Васильевне и взялся за руль, возобновляя движение микроавтобуса.

Женщина протянула устройство девушке.

— Забирайте, вам нужнее! — Элеонора сделала ладонью лёгкий отстраняющий жест.

— Ой, спасибо!.. Вот это подарок!.. Говорила же я, что случайностей не бывает!

— Спасибо большое! — Никита тоже выглядел приятно изумлённым. — Очень нужная вещь. Поблизости не раздобыть, военные всё забирают себе.

— Ты за дорогой следи, растяпа! — Зоя Васильевна пригрозила ему пальцем. — И не вздумай за рулём заснуть, бока намну!

— Да куда там! — Никита, судя по весёлому ответу, даже не думал обижаться. — Вы же в меня утром полведра кофе влили!

— И правильно сделала!.. — Она повернулась к пассажирке. — Элли, ты, помнится, собиралась обратно на ту сторону?

— Да, мне надо вернуться. — Отозвалась девушка негромко.

— Значит, нам по пути. Переправишься со мной бесплатно. — Зоя Васильевна зевнула, прикрыв рот ладонью. — Давай пока вздремнём, вечер будет долгим.

Трасса свернула влево, обогнула пологую возвышенность и вывела к железнодорожному переезду. Ни шлагбаума, ни предупредительных огней, только знак в виде косого перекрестия из белых стрелок с красной каймой. Никита сбросил скорость и осторожно, без тряски, пересёк рельсы.

Справа показалась деревня, даже издали выглядевшая безлюдной и заброшенной. Снова следы бомбардировок, разбитые крыши и дыры в стенах. Нигде ни души, ни единого признака дыма из уцелевших печных труб.

В поле за домами засверкали маленькие жёлтые вспышки, моментально превращаясь в клубы чёрно-сизой копоти. Через несколько секунд донеслась глухая дробь разрывов, будто кто-то сыпал камни на громадную пустую цистерну.

— Что там? — Поинтересовалась Зоя Васильевна сонно.

— Договорный обстрел. Километра полтора от нас. — Он ответил буднично, словно речь шла о давно привычном явлении.

— А, ясно… — Женщина закуталась в куртку поплотнее и продолжила свой отдых как ни в чём не бывало.

Вдоль шоссе замельтешили заросли высоких кустов вперемешку с деревьями, довольно густые, даже несмотря на отсутствие листвы. Через полмили превратились в полноценный лес, уже совсем непроницаемый для взгляда.

За поворотом обнаружился массивный, с кирпичными стенками, навес автобусной остановки. Рядом — баррикада из белых мешков и пара солдат, пятнистые тускло-зелёные фигуры с автоматами. Блок-пост.

Рука Элеоноры скользнула в карман. Однако ни активировать генератор защитного поля, ни начинать бой не пришлось. Никита затормозил, опустил стекло окошка и молча протянул воякам белый конверт. Один из них взял, открыл, посмотрел на содержимое и махнул, разрешая проезжать.

Лес расступился, распался на островки рощиц. Дорога привела к перекрёстку. Микроавтобус повернул налево, на трассу пошире.

— Три Кита, я Черепаха! — Заговорила подаренная рация, заставив Зою Васильевну встрепенуться и открыть глаза. — К чаепитию готовы! Повторяю: мы готовы! На приёме!

— Роджер! — Ответил Никита. — Я Три Кита! Уже почти на месте! Радиомолчание!

Небольшой город. Вполне обычные тротуары, асфальтированные или выложенные розоватой плиткой. Клумбы, лужайки с высокими тополями и пушистыми елями.

Несколько многоэтажных домов. На первый взгляд, почти без следов войны. Кое-где — выбитые окна, обрушенные карнизы, обломки кирпичей, небольшие повреждения.

Но одно невысокое здание пострадало от пожара серьёзно. Похоже, выгорело изнутри, и когда-то белые стены теперь покрывала сажа.

На стоянке у края просторной площади — дюжина легковых автомобилей разных марок и размеров. Чёрные, белые, серебристые, пара вишнёво-красных.

Водители, крупные мужчины в тёмных брюках, куртках и бушлатах, располагались компактной группой, о чём-то разговаривая. Все они одновременно повернулись к приближавшемуся микроавтобусу, будто именно его и ожидали.

Никита подкатил к тротуару. Заглушил двигатель. Вышел, потянулся, широко разводя руки, потёр шею.

— Подыши свежим воздухом, Элли, разомни ноги! — Зоя Васильевна, едва оказавшись снаружи, заботливо отодвинула боковую дверь салона. — Только лук внутри оставь, он внимание привлекает.

Девушка выбралась наружу. Собравшиеся посмотрели на неё с любопытством, но никто ни о чём не спросил.

Тем временем Никита открыл заднюю дверцу. Водители принялись выгружать картонные коробки и нести их к своим машинам.

— Здесь мороженые окорочка, конфеты вон в тех ящиках! — Зоя Васильевна с хозяйским видом взялась координировать действия. — Миша, ты масло заказывал? Сейчас откопаем, оно под маргарином.

— Тётя Зоя, у меня больше лекарств, чем вы просили! — Обратился мужчина с широким лицом, в коротком чёрном пальто. — Может, заберёте всё?

— Конечно заберу, Коля! Только подожди, пока разгрузимся и место освободим.

Через несколько минут водители начали вытаскивать из багажников своих автомобилей другие коробки и укладывать их в микроавтобус, очевидно, обмениваясь с Зоей Васильевной товаром.

— Ну что, мальчики, готово? Ой, а Женя где?

— Он предупредил, что немного опоздает. — Пояснил молодой черноволосый парень, кучерявый, кареглазый, едва за двадцать, одетый в слишком большой для него коричневый бушлат и бледно-синие брюки из плотной джинсовой ткани. Тот же самый юный голос, который звучал из рации.

— Небось, опять влип в какую-то историю! Звоните ему, тащите сюда! — Заявила женщина строго. — Без детского питания мы не поедем!

— Да вот и он! — Кучерявый юноша указал на большой белый автомобиль, который лихо вылетел на площадь, повернул к стоянке и затормозил с пронзительным визгом.

Из кабины вышел здоровенный блондин в зелёной куртке поверх чёрного спортивного костюма. Сразу достал с заднего сидения два огромных картонных ящика. Понёс с такой лёгкостью, будто почти не чувствовал их веса.

— Извините, тётя Зоя! — Его низкий баритон звучал уважительно. — Солдатня напилась. К прохожим приставали, буянили.

— Женя, ты их не очень сильно побил?

— Почти не трогал, честно! — Он поставил ящики в микроавтобус, теперь уже снова заполненный доверху.

— Хорошо, ребята, а сейчас горячим чайком согрейтесь! — Зоя Васильевна удовлетворённо кивнула и жестом пригласила Элеонору вернуться в салон.

— Обязательно, тётя Зоя! — Заулыбались водители. — До следующего чаепития!

Элеонора расположилась на тех же коробках, не тронутых во время обмена. Никита, по-прежнему бодрый и энергичный, завёл двигатель. Зоя Васильевна, очевидно, снова собралась дремать.

За опрятными улицами потянулись дворы частного сектора. Покосившиеся заборы, несколько разрушенных домов. У одного снарядом разнесло угол. Второй, из белого кирпича, развалился почти полностью.

Дальше — неровные пустыри с пригорками, впадинами, старыми заросшими оврагами. Развилка, на ней — ещё баррикада из белых мешков. Военных с автоматами на этом блок-посту — больше, с полдюжины. Конверт, протянутый Никитой, — заметно толще. Разрешающий взмах руки — продолжение пути.

— Три Слона, я Три Кита! Слышите меня? Приём!

— Три Кита, читаю вас! — Ответил немножко вкрадчивый мужской голос. Складывалось впечатление, что его владелец хитро прищуривался. — На приёме!

— Три Слона, готовлюсь передать вам Плоскую Землю! Сможете её поддерживать? Приём!

— Не спешите, купол мутный! — Собеседник произносил слова медленно, старательно. — Ожидаем прояснения. Как поняли? Приём!

— Роджер! Мутный. Остаюсь на приёме!

— Ох, так до темноты и не переправимся! — Зоя Васильевна, оказалось, не спала, слушала обмен кодовыми фразами и понимала их смысл. — Неужели посбивать соглядатаев некому!

— Нельзя, там беспилотные аппараты запускаются международными наблюдателями. — Ответил Никита, положив рацию. — Много шума поднимется. Нам такое ни к чему.

— Да, ты прав… Ладно, всё равно заночевать придётся. Но с Элеонорой мне будет не страшно… — Женщина обернулась к пассажирке. — Элли, ты никуда не спешишь?

— Не спешу. — Негромко отозвалась девушка. — Только давайте я за всё заплачу. За переправу, ночлег…

— Что ты, какая плата?! Здесь все тётю Зою знают! Всегда продукты привезу, накормлю, помогу! Никто в обиде не остаётся!

— Просто хочу поддержать хорошее дело. — В интонации Элеоноры зазвучала мягкая настойчивость. — Там принимают валюту этой стороны?

— Да, конечно! Какую угодно.

— Тогда вот, возьмите! — Девушка протянула две банкноты. — Рассчитаетесь потом с кем нужно.

— Ну, как скажешь… — На лице женщины промелькнуло удивление при виде купюр такого солидного номинала. Уговаривать больше не довелось, забрала и проворно спрятала деньги.

Следующая деревня встретила путешественников обширным импровизированным рынком. Множество людей, в основном, бабулек в ватниках, валенках, шерстяных платках, расставили вдоль улицы ряды столиков и, сидя на стульчиках, торговали одеждой, бельём, обувью, мобильными телефонами, зарядными устройствами к ним, продуктами, латунными водопроводными кранами, книгами, разноцветными баночками с шампунями и моющими средствами.

Чуть дальше располагались передвижные киоски-прицепы с изображениями кофейных чашек на белых боках, брезентовые палатки с хлебными лотками, дымившая трубой полевая кухня.

Микроавтобус свернул на соседнюю улочку, где на обочинах уже стояли автомобили, набитые мешками, пластиковыми пакетами, свёртками, ящиками. Кто-то носил сумки к торговцам, кто-то шёл обратно со складными стульями и свёрнутым брезентом. Остальные явно чего-то ожидали, поглядывая на хмурое небо.

Многие кивками и взмахами приветствовали Зою Васильевну, вышедшую из кабины. Женщина отошла, поговорила с одной из групп и вернулась.

— Грузчики готовы, склад готов, но наблюдатели поблизости! — Объявила она, доставая откуда-то из-под сиденья свой красный термос. — Никита, вы с Викой пока погуляйте, купите себе что-нибудь!

Девушка оставила лук в салоне и зашагала вместе с Никитой к торговым рядам. Отрицательно помотала головой, когда молодой человек жестом указал на кофейный киоск и вопросительно взглянул на неё. Купил только себе, с удовольствием втянул носом пар из белого пластикового стаканчика.

Элеонора присмотрела себе серые шерстяные носки. Бабулька развернула платочек с деньгами и отсчитала сдачу так невозмутимо, словно разменивала крупную банкноту далеко не в первый раз.

На столике с телефонами лежал радиоприёмник. Небольшой, чёрный, почти такой же, как найденный в заброшенном доме. На маленьком оранжевом ценнике — три написанные от руки цифры.

— У вас есть к нему запасные батарейки? — Элеонора обратилась к невысокому пожилому человеку в зелёной куртке, в тёмных брюках, с серой кепкой на голове.

— Конечно! В комплекте идёт шнур для встроенного сетевого адаптера. Сейчас всё упакую в фирменную коробку.

— Спасибо, не нужно, я в сумку сложу! — Девушка расплатилась и спрятала покупки.

— Договорный обстрел! — Громко объявил мужской голос.

— Договорный обстрел! — Люди начали передавать сообщение по цепочке вдоль торговых рядов.

— Не волнуйся! — Успокоил Никита, шедший рядом и безмятежно потягивавший кофе из стаканчика. — Нас бомбить они не станут.

— Почему? — Спросила Элеонора непонимающе.

— Командиры приказывают стрелять, но простые солдаты убивать не хотят, намеренно промахиваются. Перед этим звонят знакомым на другую сторону и предупреждают.

— И часто так происходит?

— Теперь всё реже. Нормальных бойцов постепенно меняют на роботов. А они бездушные киборги, механизмы…

Над деревней с надсадным воем понеслись ракеты, яркие сгустки пламени на фоне сумеречных туч. Откуда-то издалека пришёл низкий рокот разрывов. Но никто вокруг не проявил хоть сколь-нибудь заметных признаков встревоженности.

— Пойдём, сейчас переправа начнётся. Если стреляют, значит, наблюдатели уехали.

Они неторопливо направились обратно к микроавтобусу. Уже заметно потемнело, но торговцы не спешили сворачиваться. Начали зажигать свечи в стеклянных банках и включать маленькие электрические фонарики. Засветились и витрины кофейных киосков.

— Мы четырнадцатые в очереди! — Зоя Васильевна вышла из кабины. — Элли, присмотришь за товаром на той стороне? А мне здесь руководить надо, иначе толку не будет.

Девушка кивнула и забрала из салона лук с колчаном.

— Тогда пойдём, доставим тебя туда сразу.

Улица заканчивалась у причала, широкого, ровного, залитого бетоном, с перилами из жёлтых труб. Точно такой же виднелся на противоположном берегу тёмной реки. Автомобили подъезжали друг за другом, останавливались. Люди в свете фар вытаскивали коробки и мешки, несли к воде и нагружали товаром большие беловатые лодки, рокотавшие мощными моторами.

Пассажиров без тяжёлого багажа возили надувные резиновые, серо-зелёные, с короткими вёслами. Здесь очередь закончилась, все желающие уже находились в пути.

Лодочник, человек средних лет, без головного убора, в плотных ватных брюках и кожухе, увидел Зою Васильевну и махнул рукой. Элеонора, держась за перила, осторожно спустилась на шаткое дно судёнышка и присела. Вёсла с тихим плеском опустились в воду.

Поездка продлилась считанные минуты. Борт коснулся короткой железной лесенки. Девушка протянула лодочнику банкноту.

— Так ведь тётя Зоя уже заплатила! — Он произнёс слегка хрипло.

— Это премия лично от меня.

— Благодарю. Удачи тебе!

Взявшись за перекладину лестницы, затем ухватившись за край перил, Элеонора выбралась на причал. Здесь царила суета разгрузки. Сначала формировались стопки коробок и кипы мешков, потом всё быстро разбиралось и уносилось в сторону другой деревни, к другому скоплению автомобилей.

— Спокойно, я свой! — Предупреждение прозвучало мягко, вкрадчиво. К девушке пружинистой походкой приближался плотный мужчина с короткой стрижкой, в коричневой кожаной куртке нараспашку поверх синего тренировочного костюма, в светлых кроссовках, явно спортсмен. С добродушной хитринкой в глазах. — Тётя Зоя просила тебя встретить.

Остановился в паре-тройке шагов, достал откуда-то из внутреннего кармана чёрную рацию.

— Три Кита, я Три Слона! Ваша охранница здесь. Приём!

— Роджер! — Отозвался Никита. — Держите Плоскую Землю! Готовность пять минут. Приём!

— Роджер! Пять! На связи! — Мужчина оглянулся и поманил кого-то рукой. Повернулся к Элеоноре и пояснил: — Сейчас помощники подойдут.

Тоже спортивного вида, в дорогих куртках и костюмах, в кроссовках, похожие друг на друга, хотя один — с чёрной шапочкой на голове, второй — с густыми усами.

Проснулся ветер, пару раз неуверенно пролетел над рекой. Ненадолго стих и подул сильно, протяжно. В лучах фар замелькали снежные хлопья.

— Наша! — Усач спустился в подъехавшую лодку и начал передавать картонные ящики двоим оставшимся. Все трое действовали слаженно и энергично, не обращая внимания на метель.

В следующей лодке вместе с коробками прибыла Зоя Васильевна. Сразу двое мужчин почтительно подали ей руки, помогая вскарабкаться на причал.

— Хорошо, парни, продолжайте! А мы идём к бабе Маше ночевать! — Она взяла Элеонору под руку. — До утра в такую вьюгу ехать нельзя. Даже чуток пройтись не рискну одна.

Парни послушались и снова сосредоточились на разгрузке.

— Пошли, Элли, баба Маша тебе понравится! — Зоя Васильевна затараторила в своей обычной манере. — Какие пирожки печёт, пальчики оближешь!