А вы верите в привидения?

Была темная зимняя ночь, но в комнате светло, как днем. Это напротив, через дорогу, стоит дом, на крыше которого большая неоновая реклама. Наша с сестрой спальня, хоть и маленькая, но отдельная, с одним единственным окном находилась как раз на уровне этого «безумного» источника голубого света, который заливал всё пространство. Мы шутили, что у нас круглый год «белые ночи». К радости родителей в этой узкой и длинной комнате поместились обе кровати, и даже остался небольшой проход между ними. Дом находился в самом центре города, был выстроен до революции и относился к разряду «доходных». Это те дома, квартиры в которых хозяева сдавали внаём, на временное проживание и имели с этого неплохие деньги. Жильцы въезжали и съезжали, менялись часто или оседали надолго, доживая до самой смерти. У кого как жизнь сложится. Сколько же видели эти стены на своём веку? Какие истории, комедии и трагедии разыгрывались здесь можно только догадываться! Дом стоит на бойком месте – на Бульварном кольце. Он ведь и сейчас там, только в нем не живут семьями, как раньше, там теперь офисы. Может и к лучшему.

А тогда жили мы – мама, папа, я и моя сестра Ольга, которая была на год старше меня. Квартира находилась на последнем этаже и была какая-то непонятная, чувствовалось, что она не раз подвергалась перепланировке, так как из одной полноценной комнаты сделали две – большую и нашу маленькую. Но зато кухня была огромной, темной, без окон и имела выход на вторую, «черную» лестницу, которая, вероятно, когда-то служила для входа прислуги. Теперь дверь за ненадобностью была заколочена наглухо. Боже мой, чего только не было на этой кухне! Для экономии электричества свет горел только над нашим кухонным столом и плитой, остальное помещение тонуло в пугающе-манящей темноте. Там в полумраке можно было различить свалку ненужной старой мебели: пару огромных сундуков, кучи какого-то хлама. Для искателей старины это был настоящий Клондайк. Всё было в первозданном беспорядке, располагаясь историческими слоями. Никто не занимался этой пещерой Али Бабы. Все жили временно и пользовались маленьким пространством, на котором помещалось только самое необходимое. Как я теперь корю себя за своё нелюбопытство. Сколько можно было «нарыть» там интересного и неповторимого и даже бесценного в теперешнем моём понимании знатока, дипломированного искусствоведа. Искусала бы все локти, да не достанешь! Надо уметь ценить и пользоваться предоставленной возможностью вовремя.

Прекрасно помню, как выглядела родительская комната, когда мы только въехали в эту квартиру. Два длинных, почти от пола до потолка окна, и между ними – прекрасное трюмо. Само зеркало было безукоризненно, а вот деревянная рама имела утраты, которые легко можно было бы восполнить. Но мама сказала, что оно подавляет её и навевает почему-то грустные мысли. Его вскоре продали за сущие копейки, как и остальную мебель: стол и стулья на 12 персон, огромный кожаный диван и книжный шкаф. Их место теперь занимало всё новое и модное. Комната преобразилась до неузнаваемости. Она снова покорно приняла условия игры уже нынешних хозяев.

Как ни странно, у меня от этой квартиры остались три вещицы, которые я так и таскаю, по непонятной для меня причине, по всем своим квартирам, в которых живу. Сейчас на модном низком столике, среди других вещиц гордо стоят две ступки, одна большая, а другая – совсем маленькая. И третий предмет – это простой, незатейливый медный подсвечник на одну свечу, который явно служил не просто для украшения, а был создан для житейской необходимости. Внизу по кругу хорошо читается клеймо мастера «А. Юдинъ». Да ещё в моих книгах нашлась пара открыток из прошлого. Они написаны изящным, красивым почерком, пером и чернилами.

Все на один адрес: «Москва… Дом священника отца Никитина с передачей Александре Ивановне Козловой». Думаю, что я не нарушу правил хорошего тона, если перепечатаю их текст.

«Сашенька! Дорогой мой человек, крепко целую тебя и спешу сообщить, что я здоров. Сейчас я сильно занят формированием Контрольной Конторы. Работаю, как никогда не работал. Народу требуется много. Мне помогает Глебицкий, человек он хороший, работы хватит на всех. Передай мой поклон Никитиным».

Почтовый штамп по кругу «Главная Полевая Контора во Львовъ», и дата в середине – 18.01.14.

«Дорогая, любимая моя Сашенька! Не волнуйся, что давно не было от меня весточки. Теперь всё хорошо. Я в госпитале. Ничего страшного. Я так-то здоров, но только рука не пишет, болит от зуба. Не удивляйся чужому почерку. Это по моей просьбе пишет господин Чижов. Я ему диктую. Прошу тебя не расстраиваться по этому поводу. Идет выздоровление, и меня ждут новые начинания. Мысленно всегда с тобой. Михаил.

Почтовый штемпель тот же, адата – 29.03.14. Вот и всё.

Вдруг я проснулась среди ночи, этого за мной никогда не водилось. Спала всегда крепко и до самого утра. Сон для меня святое. Никакой шум не мог разбудить. Могла спать при включенном свете и телевизоре – в любой обстановке. Погружалась из реальности в царство Морфея одним прыжком, словно с берега в воду. Этой моей способности все удивлялись и завидовали. Но сейчас меня охватило какое-то тревожное чувство. Сначала я сильно замерзла, это под пуховым-то одеялом, да и центральное отопление нас никогда не подводило. В комнате всегда было жарко, даже форточка не закрывалась. Четкое ощущение присутствия в комнате кого-то постороннего не давало снова заснуть. Когда я окончательно проснулась и открыла глаза, меня поразило увиденное. На кровати, у сестры в ногах, сидит чужая женщина! Да ещё какая. Прямо персонаж чеховской пьесы. Прическа, светлая блузка с высоким воротником, темная юбка и длинная нить жемчужных бус, всё строго по моде начала XX века! Она молода и красива, но с глубокой печалью на лице. Невероятно прямая спина (скорее всего, на ней модный тогда корсет). Сидит смиренно, повернув голову, пристально смотрит в лицо спящей Ольге. Я не могла поверить, что это правда, что это реальность, а не просто мои ночные фантазии.

Тогда, в советское время материализма, вовсе не печатали удивительных историй о привидениях и других аномальных явлениях. Они передавались, как народный фольклор, из уст в уста. Никто, например, не знал, что перед появлением призрака, температура в помещении обязательно падает. То-то я так замерзла, что даже проснулась!

Смотрела во все глаза, благо, что светло как днем. Она была как живая! Я различала нежный трепет тонкой ткани на её груди при вздохе. Была материальна на все сто! Не знаю, сколько прошло времени, но вдруг меня пронзила мысль, а что будет, если она переведет свой взгляд на меня? Кровь в жилах от этого предположения похолодела. Я поняла, что лучше мне как-то тихонечко, совершенно незаметно, отвернуться и перестать смотреть на неё. Иначе это добром точно не кончится. Но как себя заставить сделать это? Призрак завораживает и притягивает, как магнит. Да и удостовериться ещё больше хочется, что вижу чудо из потустороннего мира. Что это действительно не зрительный обман и не иллюзия. Так хороша, так реальна, что хочется дотронуться. Но страх сковывает, а мысль четко работает, подсказывая, что ни в коем случае нельзя этого делать. Нельзя вступать с ней в контакт. Вдруг я почувствовала в ней какое-то беспокойство. Её тонкие кисти рук зашевелились и стали подниматься к бусам. Она нервно перебирала бусины. Я четко слышала этот звук. Пора. Я стала медленно и, как мне казалось, почти беззвучно поворачивать голову на подушке в противоположную сторону Вот перед моим взором оказалась стена, обклеенная знакомыми обоями в веселый цветочек. Чтобы убедиться в реальности происходящего, я погладила их пальцем. Мне неудержимо хотелось ещё хоть разок взглянуть на незваную гостью. И тут я поняла, что это не она гость, а мы непрошенные гости. Она хозяйка, давно живущая здесь, а мы простые люди, которые через определенное время уйдем, и на наше место придут другие, и они тоже будут только временными жильцами. А она будет всегда! Но кто она? Почему так надолго задержалась здесь? Для меня это были неразрешимые вопросы.

Давно уже мы разъехались по разным адресам. Однажды, по характеру своей работы, я оказалась в архиве города. Было свободное время, и мне захотелось узнать историю нашего дома, где я видела прекрасную и несчастную даму. К моему сожалению, оказалось всё очень просто. Действительно дом был доходным, о чём мы знали и раньше, квартиры сдавались внаём до самой революции. И никакой исторической ценности он не представляет. Теперь можно и пофантазировать на эту тему – что случилось?

Может быть, в этой квартире разыгралась семейная или любовная драма, где жена или брошенная любовница не нашла в себе сил смириться с унижением и позором. А может быть, это была та самая Сашенька, которая получала открытки с фронта, и две из них каким-то образом оказались у меня. Не смогла пережить гибели своего любимого и покончила жизнь самоубийство. Исполнение этого решения было настолько стремительным, что душа не успела полностью расстаться с телом, этим и объясняется столь плотный фантом. Это далеко не бесформенная белая масса блуждает облаком по квартире, а настоящая женщина, сохранившая в своем облике всё то, что было присуще ей в настоящей жизни, вплоть до жемчужных бус. Вот так она превратилась в вечную странницу по нашему, уже чуждому для неё миру. Душа не может найти упокоения.

Теперь под этим домом вход в метро. Проходя мимо, я невольно смотрю в окна последнего этажа. Сейчас там офис. Дневная суета затихает. Наплывают ночные сумерки. И несчастная Хозяйка начинает обход своих владений. Все чудно и ново. Всё меняется, кроме неё самой.

Можно верить в то, что сам видел. Теперь я твердо знаю – ОНИ существуют и живут среди нас.