Эдуард Лимонов
Собственно, на этом можно было бы и закончить. Ведь понятно, что буржуазная революция в стране с буржуазным режимом победить не могла. Революции-дубль не происходят. Однако стоит объяснить почему. Терминология всегда красноречива.
Среди тех, кто выходил в 2012-м на Сахарова и Болотную, подавляющее большинство составляла московская интеллигенция
Фото: Василий Ильинский / Grinberg Agency
Собственно, на этом можно было бы и закончить. Ведь понятно, что буржуазная революция в стране с буржуазным режимом победить не могла. Революции-дубль не происходят. Однако стоит объяснить почему.
Терминология всегда красноречива.
Кто они?
Удачно брошенный кем-то из либералов эвфемизм «креативный класс» полюбился российской буржуазии именно потому, что скрывает вполне банальную суть массового движения «рассерженных горожан» (еще один камуфлирующий эвфемизм!), или среднего класса, как они еще себя называют, впрочем, не совсем имея на это право. А именно тот факт, что перед нами буржуазия. Та часть ее, которой не досталось власти, или, как в случае с Немцовым или Касьяновым, которую вытолкали из власти.
Повторяю. Терминология красноречива и выдает с головой. К примеру, лозунг «Россия без Путина!», придуманный в начале 2000-х нацболами для своих целей, прижился и стал так любим креативным классом потому, что ярко выделяет их цель.
Чтоб ушел только Путин. Они предлагают все ту же Россию, которую мы имеем сегодня. Либеральную, прозападную, вступившую в ВТО, продолжающую приватизировать остатки советской экономической системы. Их устраивает даже путинский министр экономики Кудрин, о чем свидетельствует его появление на массовых митингах оппозиции — они готовы его подобрать. Их не устраивает только Путин и, может, десяток наиболее твердых голов из его окружения.
Еще одна проговорка, обнажающая правду, слышится в первом самоназвании — лозунге партии ПАРНАС: «За Россию без произвола и коррупции!». Понятно, что и в этом лозунге подразумевается неизменность либеральной, прозападной России, но только лидеры движения креативного класса декларируют, что при их правлении не будет твориться произвол и исчезнет коррупция. Понятно, что это обещания, которые невозможно проверить до тех пор, пока они не окажутся у власти.
Эдуард Лимонов
Фото: ИТАР-ТАСС
Наш никому не верящий народ (ну, горький исторический опыт, что вы хотите от него?!) на этот раз не поверил очередным обольстителям. Он предпочел остаться в стороне от волнений «рассерженных горожан». Протестное движение креативного класса большой народ России не заинтересовало. Их цели — не его цели. Народные массы не пришли и не подсобили. Несмотря на то что информацию о волнениях в столице народ получил — федеральные каналы (по приказу, видимо, сверху) об активности буржуазии не умолчали.
Буржуазной революции в стране с буржуазным режимом не произошло.
Многие не понимают меня, говорящего о «буржуазном классе». Считают, что я вынимаю из нафталина устаревшую политическую категорию.
Да нет же, приглядитесь, пожалуйста, внимательнее. Перед нами пусть и немногочисленный, но реальный класс, со своей системой ценностей, со своей моралью, со своими традициями, даже со своей культурой.
Вот только креативный ли он?
На мой взгляд, уныло некреативный. В сравнении с концом XX века, когда по российской культуре ходили еще такие колоссы, как Бродский или Солженицын, а в Горьком в ссылке томился гениальный физик академик Сахаров. Вот те были креативные.
Интеллигенты и интеллектуалы
Среди именующих себя креативным классом, между прочим, нет ни одного властителя дум, ни одного интеллектуала, только сплошь рабочие лошадки — интеллигенты.
Вынужден на ходу объяснить здесь различие между интеллектуалом и интеллигентами.
Интеллектуал генерирует идеи, он создает их, выуживая из хаоса ингредиенты, оформляет и пытается вооружить ими своих современников. Интеллектуал — это, по сути дела, пророк. Чаще всего современники оказываются не готовы к принятию идей такого пророка.
Интеллигенты же — это довольно большая категория лиц, сотни тысяч или несколько миллионов в нашей стране, которые работают с уже сформулированными, готовыми идеями, используют их как оружие борьбы политической, культурной, цивилизационной.
Адам Смит, Сартр или Солженицын были интеллектуалами своего времени. А вот Евгения Альбац, Евгений Ясин или Александр Рыклин — либеральные интеллигенты, вооруженные, нужно сказать, устаревшими идеями предыдущих поколений интеллектуалов.
Буржуазный класс современной России не креативный, потому что не имеет в своих рядах производителей идей.
Тогда, может быть, он средний класс?
Но нет, он и не средний. Потому что понятие «средний класс», пришедшее к нам из Соединенных Штатов, предполагает причисление к нему граждан со средними, по отношению к богатым и бедным, доходами. Среди тех, кто выходил в ушедшем году на Сахарова и Болотную, насколько я могу судить, подавляющее большинство составляла московская интеллигенция.
Врачи, учителя, журналисты, «офисный планктон», то есть граждане, никак не могущие претендовать на то, что имеют средний доход.
Врачи и учителя — бюджетники, какие уж тут средние доходы, им только совсем недавно стали платить хотя бы не совсем уж нищенские зарплаты.
Однако самой интеллигенции очень хочется называть себя и средним, и креативным классом, видеть себя на этой престижной ступени социальной лестницы. По правде говоря, они, обладатели, как правило, устаревших знаний (это их единственный капитал), причисляют себя к среднему классу из социального тщеславия.
Мой опыт общения с ними
Я оказался в их среде где-то с февраля 2006 года, когда встретился с Каспаровым и мы стали сколачивать широкую коалицию «Другая Россия».
Лимоновское название («Другая Россия» — моя книга, написанная в тюрьме «Лефортово» в 2001 году), преобладающе нацбольский состав активистов, буржуазные финансовые средства, буржуазные связи и, по сути дела, буржуйское руководство. Ибо за исключением меня два из трех основных лидеров, Касьянов и Каспаров, — лидеры буржуазии. Буржуазных лидеров было бы больше, однако примкнуть к нам «яблочникам» и КПРФ не позволила власть, а Делягин и Рыжков сбежали в самом начале. С 2006-го по 2011-й я имел возможность общения и совместной политической работы с буржуазными лидерами и активистами.
Нынешние буржуазные лидеры (на фото — Г. К. Каспаров и ниже М. М. Касьянов) так же высокомерны, заносчивы, самонадеянны и эгоцентричны, как все те прошлые Милюковы
Фото: РИА Новости
Удивительно, но они оказались похожи на буржуазию Российской империи — ту, которую история остановила в 1917 году. Казалось, все корни обрублены — кто не погиб, тот был изгнан за границу, дети, и внуки, и правнуки перестали быть русскими. Нет никакой преемственности. Но...
Но чудесным образом они оказались классом, о котором я знал по книгам воспоминаний. Они обзавелись не только буржуазными своими идеями, но и физически походят на тех дореволюционных буржуев. Нужные жилеты, пиджаки, сигары, одеколоны и галстуки нашлись. И так же высокомерны, заносчивы, самонадеянны и эгоцентричны, как все те прошлые Милюковы...
Не так уж давно, еще в XVIII веке, европейские ученые, даже великий Ламарк, простодушно верили в самозарождение. Мыши, считалось, самозарождаются при условии, что есть в наличии зерно и темнота.
Иронизируя, возможно предположить, что буржуазия у нас в России появилась вновь потому, что появились капиталы и свободное время. В свободное время в окружении капиталов самозародилась буржуазия.
Возможно.
Однако мне кажется куда более вероятным вариант самозарождения от денег и гипертрофированной самовлюбленности. Термин «креативный класс» мог появиться только от чувства собственной важности и превосходства.
Так или иначе, за пять лет передо мной прошла целая толпа персонажей, начиная с обаятельного Гарри Кимовича Каспарова, шахматного гения в ярких пиджаках, пленительных туфлях тонкой кожи, изъясняющегося на металлическом английском. Настоящим русским кадетом появился передо мной Михал Михалыч (именно так, а не Михаил Михайлович) Касьянов — фундаментальная, крупная, дородная фигура бывшего гвардейца Кремлевского полка, родившегося в деревне (!), а приставь его к группе восковых фигур Российской империи, ко всем этим Милюковым и Родзянко, он был бы еще как свой!
Почему? Барственный голос, все детали одежды, складки рта, гладь волос... Клон, да и только.
М. М. Касьянов
Фото: ИТАР-ТАСС
Напоминаю себе, что пишу статью для журнала «Эксперт», и вынужденно возвращаюсь к статье из этого короткого прорыва в художественную литературу.
Окинем их всех разом одним панорамным взором. Ни одна политическая сила в российской оппозиции не богата так, как богат буржуазный класс и его оппозиционные организации. Финансовые их возможности огромны! Нацболы, националисты и левые выглядят в сравнении с ними несчастными нищими.
Их информационные возможности очень велики. Одно только радио «Эхо Москвы» обладает могучими информационными силами, а если приплюсовать к «Эху» телеканал «Дождь», радиостанции «Коммерсант FM», «Финам FM», журнал The New Times, газеты «Новую» и «Независимую», десяток крупных интернет-порталов, таких как «Грани.ру» и «Ежедневный журнал», плюс созданные буржуазией группы в фейсбуке, десятки влиятельнейших блогеров, то получаем внушительную информационную и пропагандистскую армию.
Так как они сравнительно недавно лишились участия во власти (я подразумеваю законодательную власть —из Государственной думы они были вышиблены только в 2003 году), у них сохранился еще и капитал иного свойства, может быть, более ценный, чем финансовый. Я имею в виду связи с правящей элитой, с правящей верхушкой страны, с крупными чиновниками.
Связи с правящей элитой порою играют в их классовой судьбе отрицательную, я бы даже сказал роковую роль. Так, через год после начала их восстания стало очевидно, что их сговор с властью в ночь с 8-го на 9 декабря 2011 года привел их к поражению. Я писал об этом роковом эпизоде новейшей российской истории немало, потому не стану повторяться, скажу только, что вожди буржуазной оппозиции рассчитывали увести протестные массы от радикалов во главе с Лимоновым на Болотную, спасти власть на короткое время в день 10 декабря 2011-го, а впоследствии каким-то образом ухитриться обмануть власть. Но власть оказалась куда более ловким мошенником, чем они.
Прозападные
Они действительно прозападны. Удручающе и серьезно. Подавляющее большинство буржуазии истово верует в Западный Град Китеж, как белая лилия сияющий для них высоко на холме. Я не оговорился: «веруют» — самое точное слово. (Национально ориентированная буржуазия составляет подавляющее меньшинство от ее общего количества.) Ибо веруют.
Как сравнительно поздно пришедшие в католичество поляки являются одной из самых фанатичных католических наций современного мира, так российская буржуазия фанатично исповедует западные ценности. С бо́льшим усердием, чем сама Европа.
Можно сколько угодно упрекать их и обличать в прозападном космополитизме, в антироссийской ориентации — они вас не услышат. Для них Западный Град Китеж, сияющий в небесах, всегда будет их небесной родиной.
Зря только будете надрывать голосовые связки, указуя, что небесная родина не должна была бы бомбить Ирак и Белград или уничтожать Ливию, как-то не по-небесному себя вести.
Верующие фанатики, они должны бы стоять через запятую после каких-нибудь ваххабитов и салафитов. Такова сила их духовной страсти к божеству Западу и его ценностям. Только по недомыслию их не ставят в списки религиозных организаций экстремистского толка.
Буржуазные вожди оппозиции не политики, но такие себе патлатые или лысые пророки, высказывающие свои истеричные, накаленные мнения.
Антинародные
Антинародны ли они? Ну да, антина-родны.
За примерами далеко бегать не приходится. В деле Pussy Riot столичная буржуазия открыто и с некоторым даже торжествующим удовольствием выступила решительно против религии и традиций народа, на стороне (подумать только, до чего ничтожна эта «сторона») всего лишь тщеславных панк-девок с не очень чистоплотным вчерашним прошлым. Торжествующее удовольствие проистекало оттого, что выдался повод пнуть большой народ, среди которого, судя по всему, нашей буржуазии очень неуютно жить.
Ну что ж, такое случается все чаще и чаще. Недовольство одним общежитием с народом.
В книге «Другая Россия» — очертания будущего; я предположил, что, возможно, государства будут образовываться не по принципу национального единства, а по другим принципам — например, государство пенсионеров, государство интеллигентов, государство черных и так далее...
Последние десятилетия антинародный экстремизм могла себе позволить только Валерия Ильинична Новодворская, за что многие, и я в том числе, относили ее к категории демшизы. Теперь же целый класс во главе с лидерами и авторитетами скатился в демшизу.
Подскажу им здесь выход. Народные верования не обязательно разделять.
Можно всего лишь не атаковать их.
В деле Pussy Riot (на фото — одна из участниц панк-группы Надежда Толоконникова) столичная буржуазия открыто и с некоторым даже торжествующим удовольствием выступила решительно против религии и традиций народа
Фото: Мария Ионова-Грибина / Grinberg Agency
Выступив против закона, запрещающего усыновление русских детей гражданами США, буржуазия проявила себя как прозападная, не национальная сила. Ею продемонстрирован проамериканский подход к конфликту. Если не знать российскую буржуазию, то возникает ощущение, что перепутали стороны.
Если бы буржуазные лидеры и авторитеты оппозиции были политиками, можно было бы заключить, что они в перечисленных двух случаях (дело Pussy Riot и дело о запрете на усыновление гражданами США) нанесли сами себе грандиозные политические поражения. Заняли позиции, которые принесли им нелюбовь большого количества населения России. Можно суммировать: принесли им нелюбовь всего большого народа.
Но я же уже говорил: они не политики, они лидеры почти религиозного экстремизма. Своей тусовке они нравятся.
Мутация
Их революции не произошло. Сами же сорвали ее. В отчаянии целый класс пытается теперь продолжить ее иными, не политическими средствами.
Вспомним голодовку Олега Шеина в Астрахани.
Шеин не буржуа и левый, судя по его декларациям. Однако здесь дело не в самом Шеине, но в отношении к этому клиническому случаю буржуазного класса. К постели тающего белого и зеленого неприятного головастика Шеина судорожно рванули именно они, а никак не левые либо еще кто-то.
Голодовка (повод, кстати говоря, был ничтожный: не избрали его мэром города). Болезнь. Истерика. Неприятные запахи. Некормленная кожа выделяет ацетон. Вокруг Шеина Собчак и вся московская компания. Примчались.
Pussy Riot.
Ассоциации: церковь, запах ладана. Панк-девки кривляются. Толоконникова: секс беременной, курица, влагалище.
Поверх всех этих ассоциаций буржуазия устраивает истерики.
Каспаров кусает или не кусает полицейского у Таганского суда после чтения приговора. Не суть важно, но ассоциативный ряд тот же.
Дети. Неусыновленные. Сироты. Инвалиды. (О здоровых усыновленных забыли, они не нужны тут, нужны инвалиды.) Панюшкин на «Эхе Москвы» с наслаждением читает список больных детей, которые якобы не попадут в Америку. По совпадению либо еще как-то сложилось: все девять — с болезнью Дауна. Панюшкин аккуратно каждый раз повторяет: «Болезнь Дауна».
Немцов употребляет в последнее время слова и обороты из категории ужастиков. Пример: «Подлецы мстят сиротам за убийц Магнитского» — заголовок его последнего интервью.
Психопатство?
Большего напора истерик трудно придумать.
Они долго были во власти, рядом с властью, сами были властью, следовательно, участвовали во всех ее деяниях и несут за них ответственность. Немцов горячо рекомендовал нам Путина в свое время, помните?
С большим трудом, только через три года после того, как их партии изгнали из Государственной думы, только в 2006-м они осмелились уйти в оппозицию. Вышли из ступора.
Затем пять лет они находились в стадии политической оппозиции режиму, с 2006-го по 2011-й.
После того как им не удалось их вялое восстание на коленях, в 2012-м они перешли в стадию истерик.
Куда их все это ведет?
Ведет их к полной изоляции от народа.
Они вырождаются, уже мутировали в отдельный народ внутри большого народа.
Их качества: воинственные, нетерпимые, агрессивные, коварные, самовлюбленные фанатики, группа, склонная к предательским сговорам. Истеричные. И чужие.
Не нравятся такие?
Извините, другой буржуазии у нас пока нет.
Ждем, когда появится.