Матовников Михаил, генеральный директор «Интерфакс- ЦЭА»

Процентная война, развязанная в борьбе за вкладчика небольшим числом розничных банков, зашла в тупик и привела к дефициту ресурсов весь банковский сектор

Банковская система России в минувшем году показала массу необычных феноменов. Вспомним лишь некоторые.

Уровень депозитных ставок непрерывно повышался, причем в реальном выражении даже у крупнейших банков ставки приблизились к 3% годовых, достигая 5% у более рискованных банков. Такой уровень реальных депозитных ставок по международным меркам является запредельным.

Рост ставок не привел к росту объема привлеченных средств, напротив, к концу года прирост средств на депозитах граждан оказался минимальным (1,7% в третьем квартале 2012 года), зато треть этого небольшого прироста пришлась на небольшую группу банков, специализирующихся на потребительском кредитовании.

Депозиты юридических лиц стали более доходными, чем депозиты физических лиц, хотя традиционно разрыв в доходности в пользу вторых составлял по среднесрочным вкладам 1–2 процентных пункта.

Банковская система второй год живет в условиях низкой ликвидности, а теперь еще и падающей достаточности капитала, что не мешает большинству банков на всех парах развивать розничное кредитование.

Банковское Эльдорадо

Подавляющая часть современных российских банков представляет собой микс розничного и корпоративного бизнеса в различной пропорции. В целом по системе три четверти кредитов составляют кредиты юридическим лицам, а около четверти пассивов формируют вклады физических лиц.

Обычно анализ фокусируется на крупнейших банках, которые в силу самого своего размера часто вынуждены быть примерно такими же, как рынок. Но в текущей ситуации гораздо интереснее посмотреть, что происходит на «полюсах» банковской системы.

В зависимости от соотношения розничного и корпоративного компонентов в активах и пассивах мы выделили девять групп банков (см. таблицу). В частности, мы очертили целый сегмент рынка, гораздо более рентабельный и растущий намного быстрее, нежели госбанки. По всем показателям он представляет собой прямо-таки банковское Эльдорадо, где частные банки чувствуют себя существенно лучше, чем государственные.

Эта группа — специализированные банки розничного кредитования. Мы отнесли к ним банки с долей кредитов физлицам, превышающей 50% активов (соответственно доля розницы в кредитном портфеле у таких банков не менее двух третей). Всего в группу вошло 34 банка, включая «Русский стандарт», «Хоум кредит», «Восточный экспресс», государственный ВТБ24. Для этой группы также характерна высокая зависимость от средств вкладчиков, но есть в ней и банки с иностранным фондированием (например, банки автопроизводителей).

Прочие банки мы разделили на банки с долей розницы меньше среднерыночной (то есть менее четверти кредитов, это примерно равно доле кредитов физлицам в активах до 15%). В эту группу попало 517 банков, то есть почти две трети. Зато многие крупнейшие банки вошли в среднюю группу.

Второе измерение — доля депозитов физлиц в пассивах. Нам были интересны чисто корпоративные банки с долей розничных пассивов до 5% и банки с долей розницы, намного превышающей среднерыночные 25% пассивов, — в качестве порогового значения мы выбрали 50% пассивов, что говорит об очень большой зависимости от вкладов граждан и чисто розничной модели бизнеса.

Где же в этой системе координат наиболее и наименее рентабельные банки?

Если говорить о рентабельности активов, то максимальную рентабельность демонстрируют монолайнеры (кредитуют в основном розницу за счет рыночного фондирования и средств нерезидентов), на втором месте оказываются розничные банки, а на третьем — чисто корпоративные.

Если высокая рентабельность банков с высокой долей розничного кредитования ожидаема, то высокая прибыльность чисто корпоративных банков на первый взгляд удивительна: рентабельность активов этой группы оказалась даже чуть выше, чем в промежуточной по доле вкладчиков в пассивах группы между монолайнерами и чисто розничными банками (это небольшая группа из 16 банков, куда входят, в частности, «Русский стандарт», «Связной» и ТКС). Объяснение этому, однако, довольно простое. Чисто корпоративные банки, как правило, очень компактны, не имеют больших филиальных сетей и эффективны по расходам; кроме того, в пассивах у них много расчетных счетов корпоративных клиентов с низкой стоимостью привлечения. Главная проблема этой группы — ограниченные возможности роста в нише корпоративного бизнеса: все клиенты уже разобраны, и за них идет большая конкуренция.

Похожая ситуация и у розничных монолайнеров. Это популярные розничные бизнес-модели начала 2000-х, когда считалось, что можно собрать деньги с финансового рынка. Кризис 2008–2009 годов поставил эти банки под удар. Нерезиденты деньги давать перестали, а внутренний облигационный рынок начал предъявлять зашкаливающие требования по доходности. Поэтому банки в этом сегменте стремительно перепозиционируются в другие ниши: например, «Русский стандарт» и ТКС начали собирать вклады, уверенно продвигаясь в сторону модели чисто розничных банков.

Минимальная рентабельность, конечно, у «пылесосов». Очень сложно много заработать, привлекая дорогие вклады и кредитуя корпоративных клиентов (даже если те все сплошь девелоперы). В этой группе можно было бы ожидать и еще худшей рентабельности, но именно высокая доходность кредитного портфеля в стабильной ситуации помогает им поддерживать прибыльность.

Любопытно, что рентабельность активов центральной группы существенно ниже, чем у корпоративных и у розничных банков, хотя, казалось бы, эти банки должны совмещать преимущества обеих групп. Похоже, в этой группе значительная часть дешевых корпоративных кредитов фондируется дорогими вкладами.

Банки постепенно формируют новое представление о том, какой должна быть их бизнес-модель. То есть пытаются формировать два бизнес-сегмента: розничный самофондированный бизнес и корпоративный самофондированный бизнес в сочетании с ресурсами финансового рынка. Такая модель даст максимальную рентабельность и наибольшую устойчивость. Мы видим, как многие традиционно корпоративные банки стремительно наращивают розничные операции, но для этого надо пойти на рост издержек, да и переходный период, в течение которого уменьшится объем перекрестного фондирования корпоративных кредитов розничными вкладами, оказывается довольно длительным.

Вкладчиком быть лучше, чем акционером

Однако почти все выгоды корпоративного бизнеса рассыпаются, если анализировать показатели рентабельности капитала, а не активов. Ввиду типичной для этой группы высокой концентрации крупных кредитных рисков корпоративные банки вынуждены поддерживать более высокое значение коэффициента достаточности капитала. Поэтому розничные банки, хотя и оперируют в более рискованной нише, как правило, менее капитализированы.

То же касается и монолайнеров: им было бы очень трудно привлекать средства с финансовых рынков при низкой капитализации. В результате именно чисто розничные банки как группа оказываются наиболее рентабельными. Тогда как подавляющая часть прочих банков показывает рентабельность капитала в пределах 10%, то есть ниже своих же депозитных ставок.

Собственно, в этом и состоит главная интрига 2012 года: в условиях жесткой конкуренции за ресурсы вкладчиков чисто розничные банки втянули всю банковскую систему в процентную войну. Даже госбанки были вынуждены в условиях наличия системы страхования вкладов (вкладчики наконец в нее поверили и ведут себя все более безответственно) повышать ставки, чтобы удержать свои позиции на рынке.

Но проблема низкой конкурентоспособности всех прочих банков кроется в них самих, а не в плохом поведении розничных банков. Все дело в неправильной структуре баланса, устаревшей бизнес-модели. Многие банки пытаются играть по правилам 2000-х годов, но мы уже в 2010-х.

Банковский бизнес образца 2000-х (корпоративные кредиты за счет розничных вкладов) сегодня прибыльно работать не может. Он либо уйдет с рынка, либо изменит структуру бизнеса.

Несмотря на все текущие сложности, в целом российский банковский бизнес продолжает оставаться одним из наиболее высокомаржинальных в Восточной Европе. С точки зрения рентабельности, которую он потенциально генерирует, спредов, на которых работает, и темпов роста, которые показывает.

Кредиты против вкладов

Центральный банк в конце 2012 года сделал попытку остудить пыл розничных банков. С одной стороны, запланировано введение повышенных нормативов резервирования по высокомаржинальным необеспеченным кредитам. Это эквивалентно повышению требований к капиталу розничных банков. Но поскольку на рынок одновременно выходят госбанки со своими специализированными розничными дочками, не похоже, что конкуренция за ресурсы снизится.

Другие инициативы ЦБ в том же направлении — это прямые ограничения на ставки по вкладам и обсуждаемое введение дифференцированных платежей в систему страхования вкладов для рискованных банков.

Правда, как показывает многолетний опыт США, где также пытались ограничить рост ставок по депозитам, этот путь ведет в никуда. Существует множество способов обойти запрет регулятора. Например, сейчас у нас iPad дают при открытии вклада — и это очень даже работает! А в 1990-е шарфики и пледы давали, которые никому особо не были нужны.

Кроме того, раньше многим казалось, что вкладчик будет главным драйвером роста пассивов. А сейчас этого не происходит, темп роста вкладов заметно снижается. Многие банки совершенно осмысленно принимают решение об усилении фондирования за счет корпоративных клиентов. И уже в первом полугодии 2012 года банковская система увеличила свои пассивы за счет корпоративных клиентов больше, чем за счет розничного вкладчика. Эта ситуация беспрецедентна в истории современной российской банковской системы. Потому что на протяжении последних двадцати лет пассивы в значительной степени росли за счет вкладов, даже во время кризиса.

Важным фактором, сдерживающим рост депозитов, стал бум потребительского кредитования, который «выжигает» мелкие вклады. Если растет объем потребительского кредитования, то доля средств, которые население несет в банки в погашение кредитов и в оплату процентов, тоже стремительно увеличивается. А эти средства не аккумулируются на депозитах кредитных организаций. Высокомаржинальные кредиты, которые, казалось бы, только и могут обеспечить возможность отбивать доходность по дорогим вкладам, сами уменьшают приток вкладов в систему.

Действует и структурный фактор. На протяжении последних десяти лет главным вкладчиком в российской системе были пенсионеры. Если взять статистику 2000 года, то объем пенсионных вкладов в банковской системе составлял 60%. Статистика, которую мы видим сейчас, радикально иная. Мы видим, что растет доля VIP-вкладов — крупных, не полностью застрахованных. Итак, по большому счету, у нас есть сегодня один сберегающий сегмент — самые состоятельные вкладчики. Банковская система им продукта не предоставляет, и именно поэтому деньги в ней надолго не останутся. Дело в том, что для многих VIP-клиентов кредиты на покупку жилья непривлекательны с точки зрения уровня ставок, да и цен на рынке. В итоге вкладчик изымает вклад и покупает жилье за границей, где недвижимость лучше и стоит дешевле.

Автотормоз

Банковская система в 2013 году упрется даже не в норматив достаточности капитала, на который уповает ЦБР, а в ограничения по ликвидности и ресурсной базе. Фондировать рост бизнеса будет практически нечем. Грубо говоря, доля вкладов в пассивах составляет чуть меньше трети. Вырастут они на 16%, значит, активы вырастут за счет этого на 5%. Что будет означать практически остановку кредитования.

Банковская система сейчас растет не в последнюю очередь на том, что Центральный банк увеличивает кредитование российской банковской системы. Доля средств ЦБ составляет порядка 6% пассивов банковской системы, даже если эта доля увеличится вдвое, эти 6% дадут порядка 5% прироста активов. Соответственно, у ЦБ тоже заканчивается возможность обеспечивать рост, раздавая деньги. Это означает, что банковская система начнет тормозить. При этом банки в нише потребительского кредитования продолжат расти.

Третья программа количественного смягчения от ФРС «открыла» мировые рынки капитала, в том числе для крупнейших российских банков и компаний. Корпоративные заемщики погасят низкодоходные кредиты банков, что хорошо. Поэтому погашение корпоративных кредитов для системы крупнейших банков (которые кредитуют крупнейшие корпорации, вышедшие на мировой рынок, и сами много на мировом рынке занимают) — это благо и позволит крупным банкам активнее переходить на розничную кредитную модель, не вступая в острую конкуренцию на рынке вкладов.

А вот перегретый рынок высокомаржинального кредитования, скорее всего, притормозит. Не обязательно это случится из-за резкого падения спроса. Просто объемы погашения сравняются с выдачей. Розничные банки перестанут расти. Тех ресурсов, что у них есть, им будет достаточно, они перестанут повышать депозитную ставку, а затем смогут ее и снизить, что благотворно скажется и на других банках.    

График 1

Три десятка розничных банков разогрели весь депозитный рынок

График 2

Рентабельность активов банков в зависимости от модели бизнеса

График 3

Только у банков, активно кредитующих розницу, рентабельность капитала выше процента по депозитам