Большой шаг к пропасти

Редакционная статья

Фото: AP

Финансовые проблемы маленького Кипра — всего-то 0,2% ВВП еврозоны — неожиданно приобрели характер масштабного политического кризиса. Причем кризис этот имеет два измерения — европейское и российское.

Что касается Европы, то пример Кипра выявил удивительную политическую слабость ЕС. Стало совершенно очевидно, что все европейские достижения (Шенген, евровалюта и прочее) базируются на очень хлипком фундаменте. Отсутствие глубокой политической интеграции приводит к тому, что вопрос на 6 млрд евро способен парализовать Евросоюз — вот она, реальная цена единой Европы.

Время для глубокого политического объединения упущено (если шанс на подобный политический союз вообще был). То, как повели себя в этой ситуации немцы, фактически полностью дискредитировало идею федерализации ЕС. Соседи по общеевропейскому дому им этого не забудут. Не забудут и явно проявившуюся — и все нарастающую — склонность к диктату, не забудут, что Ангела Меркель едва не заставила кипрские власти пойти на беспрецедентную в новейшей европейской истории экспроприацию частных вкладов — и сделала это, практически не скрывая, из соображений предвыборной борьбы. В сентябре парламентские выборы — вот и повод для продавливания такого дикого решения. Подобное сочетание мелочности и волюнтаризма — это, конечно, именно то, что надо для повышения доверия к немецкой политике в Европе.

«Почему немецкие налогоплательщики должны оплачивать спасение российских вкладчиков и компаний?» — такой вопрос в последние дни звучал очень часто. Ответ на него простой: потому что Кипр в еврозону не с неба свалился. Принимая его в еврозону, европейские страны, в том числе Германия, взяли на себя ответственность. И если в ЕС плохо с финансовой дисциплиной, если существуют проблемы с регулированием банковской отрасли, то разве в этом нет вины самой влиятельной страны союза?

Не вчера стало заметно, что процесс евроинтеграции теряет свое политическое наполнение. Чем дальше, тем больше бюрократические механизмы, бюрократические подходы вытесняют видение европейского будущего. Именно поэтому в ЕС стало возможно то, что происходило в последние годы с Грецией, а теперь с Кипром. Сегодня процесс эрозии европейского проекта зашел настолько далеко, что под вопросом оказалось само выживание Евросоюза, по крайней мере в том виде, как мы его знаем. Впору уже говорить о крахе европейского проекта, а это резко повышает риски, в том числе риски геополитические.

Весьма показательно, что недавно — как раз накануне кипрского кризиса — бывший глава Еврогруппы и премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер выступил с очень мрачным заявлением. По его мнению, нынешняя ситуация поразительно напоминает ту, что сложилась в Европе примерно сто лет назад, за год до начала Первой мировой войны. «Демоны войны не исчезли, они просто спят. Это показали конфликты в Боснии и Косово. Есть удивительные параллели с 1913 годом в том, что касается беспечности. Многие в Европе еще тогда думали, что война не может вспыхнуть вновь, — заявил Юнкер. — Для моего поколения единая валюта всегда означала политику мира. Сегодня я вижу, что слишком многие в Европе снова теряются в узконациональных идеях».

Жан-Клод Юнкер — один из наиболее умных и дальновидных европейских руководителей последних лет. Раз он заговорил об этом открыто, значит, ситуация в Европе в самом деле очень нехороша. И вероятность развития событий по катастрофическому сценарию существенна.

Что касается России, то для нашей страны кипрская история очень поучительна. Поскольку она наглядно продемонстрировала реальное отношение к нашей стране. Показала, что Запад по-прежнему воспринимает нас как чужих. И все наши планы и попытки интеграции могут быть легко опрокинуты подобными решениями. Кипрская история показала, что неразвитость собственной финансовой инфраструктуры не может быть компенсирована инфраструктурой внешней. Показала, насколько вообще опасно всерьез рассчитывать на внешние факторы.

Рухнул не только миф о благонамеренности Европы, о неких незыблемых правилах игры, которые просвещенные европейцы строго блюдут. Рухнул еще и миф о том, что «там» все надежно. Кипрский кризис показал, что по-настоящему надежным может быть только свое.

 

Чтобы сами ушли

Александр Кокшаров

Сергей Сумленный

Яковенко Дмитрий

Прямые потери от банковского кризиса на Кипре будут не слишком велики, гораздо опаснее могут оказаться его косвенные последствия

Фото: AP

Всего за один уик-энд из страны, название которой чаще фигурирует в рекламных брошюрах турагентств, Кипр превратился в головную боль Европы. Причем не только стран Евросоюза, но и России.

Все началось в субботу 16 марта, когда президент Кипра Никос Анастасиадис на переговорах с партнерами по еврозоне и МВФ в Брюсселе договорился об условиях пакета финансовой помощи, необходимой для поддержания на плаву кипрской финансовой системы. Партнеры по ЕС и Международный валютный фонд согласились предоставить Никосии 10 млрд евро. Это сделало Кипр пятой страной зоны евро — после Греции, Ирландии, Португалии и Испании, — получившей финансовую помощь. Хотя партнеры были готовы предоставить Кипру льготные займы в размере 57% ВВП, этого оказалось недостаточно. Чтобы рефинансировать проблемные банки и поддержать госбюджет, Кипру требуется 17 млрд долларов. Никосии было предложено изыскать 1,4 млрд евро за счет приватизации, а еще 5,8 млрд долларов — от специального взноса со всех депозитов в банках острова.

Первоначально предложенный европейцами план подразумевал взнос (по сути налог) в размере 6,75% с депозитов менее 100 тыс. евро и 9,9% — с сумм, превышающих 100 тысяч. Причем этот налог касался и киприотов, и иностранцев. В Брюсселе, а также в Берлине и других северных европейских столицах не скрывали, что налог был направлен прежде всего на россиян. Британских денег на Кипр не меньше российских, однако наибольшее внимание общественности и политиков привлекли именно деньги из России — из-за расхожего мнения о их преимущественно «грязном» происхождении (на российские деньги пришлось бы 2–2,5 млрд списанных евро, то есть 30–40% требуемой суммы). Объем всех депозитов в банках Кипра превышает 70 млрд евро, на иностранцев приходится около 30 млрд. По данным агентства Moody’s, около 9,1 млрд евро депозитов принадлежит россиянам. Кроме того, российские банки выдали около 30 млрд евро кредитов местным банкам, а также российским банкам, зарегистрированным на Кипре.

Эти планы подняли такой шквал возмущения — как внутри Кипра, так и за его пределами, — что от них пришлось экстренно отказаться. Кипрский парламент дважды не поддержал предложения Евросоюза (даже несмотря на появившийся позже вариант законопроекта, согласно которому депозиты менее 20 тыс. евро освобождались бы от уплаты взноса, что, впрочем, увеличило бы ставку налога для крупных депозитов). Россия обрушилась на предложенную схему с жесткой критикой, назвав уплату налога «конфискацией» и «экспроприацией». В итоге к пятнице 22 марта власти Кипра решили полностью отказаться от идеи налога. Вместо этого в Никосии надеются создать государственный инвестиционный фонд, который поможет получить недостающие 5,8 млрд евро, от которых зависит 10-миллиардный пакет помощи от еврозоны и МВФ. Министр финансов Кипра Михалис Саррис отправился на переговоры в Москву в надежде получить финансовую помощь из России. До тех пор пока решение вопроса не будет найдено, банки страны остаются закрытыми, чтобы предотвратить панику. Последний раз они работали в пятницу 15 марта, их открытие ожидается не ранее вторника 26-го. Учитывая, что британский минфин отправил самолет с 1 млн евро наличности для обеспечения 3,5 тыс. британских военных на двух своих базах на Кипре, ситуация может затянуться.

Впрочем, паника уже распространяется как по острову, так и за его пределами. Киприоты почувствовали на себе бытовые признаки кризиса: наличность, ставшая единственным средством платежа, быстро кончается, начинаются перебои с бензином и некоторыми товарами. На бензоколонках и в магазинах не хватает наличных, чтобы расплатиться с поставщиками. К банкоматам стоят длинные очереди.

В течение всей недели фондовые индексы в Европе (и за ее пределами, даже в США, где экономическая ситуация в последнее время улучшалась) падали из-за растущей нервозности по поводу происходящего в еврозоне. Нефть, начавшая дешеветь еще в конце февраля, продолжила падение. Финансовые рынки обеспокоены тем, что Кипр может стать первой страной еврозоны, где произойдет дефолт и коллапс банковской системы. Ведь ЕЦБ предупредил Никосию, что кипрские банки могут быть отрезаны от доступа к экстренной ликвидности уже 26 марта.

Остров в еврозоне

За пределами Кипра происходящий на острове банковский кризис был воспринят как нечто совершенно неожиданное, как стихийное бедствие. Но сами киприоты этого кризиса опасались, надеясь, что его удастся каким-либо образом предотвратить. Спусковым механизмом, взорвавшим бомбу, стало решение министров финансов стран еврозоны ввести налог на банковские вклады. Страна с 800 тыс. населения (это сопоставимо с населением Краснодара или Саратова) обвалила рынки в Сити и на Уолл-стрит.

Всего пять или шесть лет назад Кипр был благополучной страной, которой удалось восстановиться после гражданской войны 1974 года, разделившей остров на греческую (южные две трети) и турецкую (северная треть) части. В 1990-е Кипр воспользовался своей репутацией безопасной гавани для иностранных капиталов. Ситуация в финансах (как государственных, так и в банковской сфере) постепенно улучшалась — этого требовал ЕС накануне вступления в союз Кипра в 2004 году. Ужесточение финансового регулирования привело к тому, что Кипр стал соответствовать нормам ОЭСР по вопросам отмывания денег. Более того, ОЭСР считает, что он достиг в этом больших результатов, чем Франция или Нидерланды.

Кипр смог добиться сбалансированного бюджета (пусть и на два года) и в 2008 году вступил в еврозону. Членство в Евросоюзе и в еврозоне сделало его привлекательным для иностранцев. На острове живет около 40 тыс. россиян и 60 тыс. британцев. Для россиян он оказался привлекательным местом для ведения бизнеса — права собственности надежно защищены, а климат позволяет совмещать приятное с полезным. Многие ведущие российские компании имеют прописку на Кипре (см. таблицу). И несмотря на обвинения немецких парламентариев в том, что Кипр является «прачечной для грязных денег из России», в январе 2013 года Минфин РФ исключил Кипр из «черного списка» офшоров.

Таблица 1:

Основной объем вкладов в банках Кипра — депозиты объемом более 500 тыс. евро или менее 20 тыс. евро

Кризис показал, что крупнейшие банки Кипра не смогли эффективно справиться с потоком вкладов, которые поступали на остров, — во многом благодаря самым высоким в еврозоне процентным ставкам по депозитам. Центральный банк Кипра стал осознавать проблему надувающегося финансового пузыря, поэтому в 2007 году ограничил кредитование внутри страны. Но два ведущих банка — Bank of Cyprus и Cyprus Popular Bank — легко нашли выход из ситуации, начав экспансию на рынок соседней Греции, как в виде кредитов, так и путем приобретения облигаций. Кипрские банки особенно усердствовали в приобретении высокодоходных греческих гособлигаций. На рискованность таких вложений они внимания не обращали, предполагая, что гособлигации — надежный финансовый инструмент.

Когда в мае 2010 года Греция была вынуждена обратиться за первым пакетом финансовой помощи, стало понятно, что рано или поздно Кипр столкнется с похожими проблемами. «Кредитный рейтинг страны в 2011 году упал до “мусорного” уровня, что сделало невозможным заимствования на международном рынке капитала. Тогда же Никосия получила российский кредит в 2,5 миллиарда евро. Однако настоящим ударом стало списание греческого госдолга в октябре 2011 года. Оно привело к убыткам кипрских банков более чем в 4 миллиарда евро — это гигантская сумма для небольшого Кипра. Кризис стал неизбежен, вопрос был лишь в том, когда именно он начнется», — рассказал «Эксперту» Винсент Форест , аналитик исследовательского центра Economist Intelligence Unit.

Если завтра дефолт

Как могут развиваться события дальше? Аналитики в европейских столицах предлагают самые разные сценарии, и каждый из них сулит серьезные проблемы.

В самом плохом варианте властям Кипра не удастся достичь новых договоренностей о пакете помощи. В этом случае Кипр окажется неплатежеспособным, а его банковская система рухнет.

Правительство Кипра не может позволить себе поддержать финансовый сектор — банковские активы превышают ВВП страны более чем в семь раз. Если иностранные инвесторы откажутся кредитовать Никосию (а кредитный рейтинг Кипра ниже инвестиционной отметки), то правительство не сможет расплачиваться по долгам, что означает дефолт. Кроме того, крупнейшие банки Кипра зависят от срочных кредитов ЕЦБ, которые могут иссякнуть уже в конце марта.

Как заявил президент Анастасиадис, в таком случае Кипру придется покинуть зону евро — несмотря на то, что официального механизма выхода из европейской валюты не прописано. Насколько серьезно это повлияет на остальную еврозону — не ясно. Инвесторы отмечают, что небольшой размер экономики Кипра и ее слабые экономические связи с остальным ЕС означают, что риск эффекта домино невысок. Однако дефолт Кипра может обрушить европейские финансовые рынки, повторив эффект коллапса Lehman Brothers, небольшого по активам относительно американской экономики, в сентябре 2008 года.

«Прямые экономические потери от дефолта Кипра будут ограниченными. Однако психологический эффект от первого выхода из еврозоны, причем в условиях экономической стагнации, может оказаться катастрофическим. Финансовые рынки могут начать атаковать рынки гособлигаций других проблемных стран еврозоны, что может привести к эффекту домино. Еще одним эффектом может стать массовое снятие депозитов вкладчиков в Испании, Италии, Греции, Португалии и бегство капиталов в ядро еврозоны», — считает Винсент Форест из EIU.

Если помощь придет

Второй сценарий подразумевает больший пакет помощи от партнеров по еврозоне. Если Кипр не может получить 5,8 млрд долларов за счет налога на депозиты, то эти деньги придется искать где-то еще. Один из вариантов — попытка вновь обратиться в Брюссель. При этом, несмотря на растущее недовольство избирателей и политиков севера Европы по вопросу помощи югу, власти этих стран в итоге могут пойти на этот шаг.

«Налог на банковские депозиты совершенно беспрецедентен для Европы и вызвал серьезную панику. Реакция рынков сильно обеспокоила европейские власти, которые все больше склонны считать, что настаивать на налоге было ошибкой. Поэтому теперь они могут пойти на попятную», — сказал «Эксперту» Саймон Тилфорд , экономист Центра европейской реформы (CER) в Лондоне.

Дополнительным фактором может стать попытка сохранить доверие к банкам в целом по Европе: «Доверие вкладчиков — крайне непредсказуемая вещь. До сих пор в еврозоне оно оставалось довольно высоким, даже в проблемных странах, таких как Испания или Греция. Да, депозиты уходили из этих стран в более надежные Германию, Австрию, Нидерланды или Францию, но не столь масштабно, как предсказывали многие. Как оказалось, даже недовольные избиратели сохраняют доверие к банковской системе. Поэтому кипрский прецедент может дорогого стоить», — полагает Майкл Сондерс , экономист лондонского офиса Citigroup.

На руку Никосии может сыграть то, что общий масштаб финансовой помощи Кипру невелик — максимум 17 млрд евро. Это меркнет на фоне суммарного пакета помощи Греции (в 2010 и 2012 годах), которая получила 240 млрд. Правда, это делает ситуацию с госдолгом Кипра критической. В прошлом году он вырос до 87% ВВП и без бейлаута превысил бы в 2017 году 106%. При получении полного пакета помощи он может составить 130%, что окажется путем к банкротству через несколько лет.

Если же в Брюсселе будут категоричны и откажутся выделять новые средства, Кипру придется искать их где-то еще. Один из обсуждаемых вариантов — национализация пенсионных фондов (это может принести 3–3,5 млрд евро). Есть также вариант повысить налоги — налог на прибыль на Кипре сегодня самый низкий в еврозоне, всего 10%. Или же постараться получить средства в России. В 2011 году Москва уже выдала Никосии кредит на 2,5 млрд евро сроком на четыре с половиной года — сейчас киприоты просят пролонгировать его еще на пять лет.

Наблюдатели обсуждают и другие варианты. Теоретически возможным считают участие России в государственном инвестиционном фонде, покупку Россией контрольных пакетов кипрских банков или передачу российским нефтегазовым компаниям прав на разработку недавно открытых газовых месторождений на кипрском шельфе. «Правда, вовлекая в свое спасение Россию, Кипру придется уговорить на этот вариант своих партнеров по ЕС и МВФ. Кроме того, цена, которую придется заплатить Кипру, может оказаться очень высокой. Он сейчас в отчаянном положении и вынужден идти на любые уступки, если это позволит получить недостающие средства», — говорит Саймон Тилфорд из CER.

Убедить европейцев может оказаться непросто. «Многие страны ЕС и так зависят от импорта газа из России. Расширение российского контроля за поставками топлива в будущем, скорее всего, приведет к росту цен. И это повлечет за собой серьезные экономические издержки», — заявил Атаниос Орфанидес , бывший глава кипрского центробанка.

Кипру настал «Мончегорск»

Причин нынешнего кризиса на Кипре две. И как сам Кипр сейчас разрывается между Евросоюзом и Россией, так и причины кризиса имеют европейско-российское происхождение. Во-первых, на экономическом здоровье банков Кипра крайне негативно отразился долговой кризис в Греции. До 40% общего объема кредитов двух крупнейших банков Кипра, Bank of Cyprus и Marfin Bank, были выданы греческим клиентам. Кроме того, кипрские банки владели греческими государственными облигациями суммарным номиналом до 6,4 млрд евро — это превышало треть ВВП Кипра. Соответственно, хейркат инвесторов, при котором держатели облигаций греческого государства были вынуждены отказаться от части своих претензий, сильнее всего ударил именно по банковской системе острова.

Второй же причиной начала кризиса стала Россия — точнее, боеприпасы, конфискованные на судне, принадлежащем «дочке» российской компании. История больше напоминала лихо закрученный детектив: в 2009 году сухогруз «Мончегорск», числящийся на балансе компании NB Shipping, кипрской «дочки» российского Мурманского морского пароходства, был задержан американскими военными в Аденском заливе. Американцы подозревали, что судно, вышедшее из иранского порта, перевозило запрещенные боеприпасы. «Мончегорск» был сопровожден в порт приписки — кипрский Лимассол. На борту действительно были обнаружены ракеты, взрывчатка, танковые боеприпасы, а также патроны к стрелковому оружию — всего около 2 тыс. тонн боеприпасов и взрывчатых веществ. По заявлению американцев, зафрахтованное властями Ирана судно везло этот военный груз для террористов в секторе Газа (затем появились предположения, что поставка предназначалась для Сирии).

В любом случае конфискованные боеприпасы были выгружены на берег и складированы на кипрской военно-морской базе им. Евангелоса Флоракиса. Там они и пролежали до 11 июля 2011 года, когда под воздействием природных условий произошел взрыв (сам несчастный «Мончегорск» к этому времени уже давно был продан в Китай на утилизацию). Детонация двух тысяч тонн боеприпасов имела катастрофические последствия. Взрыв не только унес жизни тринадцати военных, включая командующего ВМФ Кипра Андреаса Яннидеса , детонация полностью уничтожила расположенную в непосредственной близости от военной базы крупнейшую и самую современную электростанцию Кипра — Василикос.

Запущенная в 2005 году, станция давала половину электричества, потребляемого на греческой части острова. Сразу же после взрыва на острове случился блэкаут. Для поддержки жизнеобеспечения властям страны даже пришлось договариваться со своими злейшими врагами — властями оккупированного Северного Кипра о многомесячных поставках электроэнергии. Разрушение электростанции Василикос нанесло экономике острова катастрофический урон. Одни только восстановительные работы на электростанции обошлись в 700 млн евро, а суммарный ущерб экономике от блэкаутов и перебоев с подачей электроэнергии составил 2 млрд евро, или 12% ВВП страны. Именно после этой катастрофы властям Кипра стало очевидно, что запланированный рост экономики острова — на 1,8% в 2011 году — недостижим и нужно всерьез задумываться о жесткой экономии.

Резать по живому

Разумеется, оба триггера, запустившие кризис экономики Кипра, лишь вскрыли давно назревавший нарыв. Экономика острова изначально была выстроена на нездорово гипертрофированном банковском секторе, отмечают эксперты. «Всем было очевидно, что банковская отрасль Кипра совершенно перекачана. Балансы банков в восемь раз превышают объем экономики страны. Однако с этим ничего было нельзя сделать. В Европе нет общеевропейского банковского регулятора, и Евросоюз не может запретить той или иной стране применять экономические модели, которые эта страна считает для себя полезными. Нельзя запретить стране иметь столько банков, сколько она хочет», — пояснил «Эксперту» Юрген Маттес , аналитик Кельнского института экономики IW Köln.

Именно в безудержно раздутом банковском секторе власти стран — соседей Кипра по ЕС видят корень всех проблем экономики страны, и именно его они требуют сокращать в первую очередь. В рамках европейской программы санации запланировано ужать банковский сектор Кипра за пять лет до средних показателей ЕС — то есть примерно до коэффициента 3,5 по отношению к ВВП. Однако как именно проводить такое масштабное сжатие, не ясно. Именно поэтому уже сейчас можно предположить, что решение требовать от Кипра конфискации части вкладов в обмен на предоставление стабилизационного кредита принималось в том числе с расчетом на последующее бегство капитала из страны. Вкладчиков просто нужно поставить в такие условия, когда они добровольно уйдут из перегретой банковской системы.

Угроза частичной конфискации средств — самый простой способ подтолкнуть вкладчиков к решению покинуть ставшую негостеприимной кипрскую гавань. По данным британского банка Barclays, 42% депозитов в банках Кипра имеют объем более 500 тыс. евро. Разумеется, для владельцев этих вкладов лишь перспектива потери 9,9% означает серьезные убытки — не говоря уже о неприятностях, связанных с временным замораживанием всего вклада. Не понимать того, что замораживание вкладов и дискуссия о частичной их конфискации приведет к бегству вкладчиков, просто невозможно — и не стоит думать, что европейцы этого не понимали.

Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле прямо заявил журналистам, что банковский сектор Кипра надлежит сократить самым радикальным образом. «Вопрос, можем ли мы жить в такой ситуации, — это дурацкий вопрос. Что нам еще остается? Какие альтернативы? Умирать, что ли? Нет, конечно», — пояснил г-н Шойбле журналистам в своей фирменной саркастической манере.

Другие немецкие политики высказываются и того жестче. Ведущие эксперты немецких парламентских фракций говорят о банкротстве кипрских банков не только как о естественном, но и как о желанном событии. Депутат бундестага от правящего в Германии Христианско-демократического союза (ХДС) Клаус- Петер Виллш заявил в интервью ведущей немецкой экономической газете Handelsblatt: «Европейский центробанк преступно помогает затянуть банкротство банков Кипра и таким образом оказывает давление на европейские политические круги. ЕЦБ предоставляет банкам ликвидность в ожидании того, что европейские стабилизационные фонды будут вынуждены вмешаться в дело и оказать поддержку стране».

Ему вторит Франк Шэффлер , депутат и финансовый эксперт Свободной демократической партии (СвДП), входящей в правящую в Германии либерально-консервативную коалицию: «ЕЦБ не имеет права продолжать оказывать поддержку несостоятельным банкам Кипра. А если русские олигархи хотят спасти свои деньги, им следует влить в два обанкротившихся банка Кипра свежий капитал. Даже крупнейшие банки Кипра по международным меркам не больше, чем киоски по продаже шаурмы».

Помощь не для всех

Позицию немцев легко понять. С одной стороны, поддержка банков кризисной страны не является для современной Европы чем-то из ряда вон выходящим. Например, в июле прошлого года немецкий парламент одобрил выделение Испании 100 млрд евро для поддержки местных сберегательных касс, пострадавших от безудержного кредитования недвижимости. Германия не против помощи кризисным странам Европы. ФРГ участвует капиталом в 190 млрд евро в финансировании европейского 700-миллиардного стабилизационного фонда ESM и является его крупнейшим вкладчиком. Однако многомиллиардная помощь Кипру плохо «продается» на внутреннем немецком политическом рынке накануне парламентских выборов, которые пройдут в сентябре этого года.

Канцлер Ангела Меркель отлично помнит, что первое крупное поражение на местных региональных выборах (проигрыш в Северном Рейне — Вестфалии) возглавляемая ею партия получила сразу после одобрения в 2010 году программы поддержки Греции. Помощь Кипру на фоне транслируемых в эфире немецкого телевидения демонстраций, на которые киприоты уже выходят с плакатами, изображающими Меркель с гитлеровскими усиками, — не лучшая предвыборная стратегия для немецкого лидера.

Помимо электоральных соображений немецкие власти могут руководствоваться и соображениями краткосрочной экономической выгоды. Сохранение кризисной ситуации в южных европейских странах делает немецкую экономику более привлекательной для инвесторов. Так, в самые тяжелые месяцы кризиса вокруг греческого госдолга немецкие кредитные обязательства были настолько привлекательны для рынка, что из 70 размещений немецких гособлигаций в 2011 году в 21 случае ставка по ним составила отрицательный процент (подробнее см. «Гегемон среди руин» в «Эксперте» № 2 за 2013 г.). Падающий из-за кризиса в еврозоне курс евро тоже выгоден Германии, чья экономика жизненно зависит от экспорта дорогой продукции машиностроительной отрасли. Разумеется, эти интересы не являются стратегическими, немецкие политики понимают, что в долгосрочной перспективе игра на повышение привлекательности Германии за счет сохранения кризиса на юге Европы ударит и по немцам, однако никто не может запретить политикам разыгрывать эту опасную карту для решения краткосрочных задач, например перед выборами.

Впрочем, не менее жестко по вопросу Кипра высказался и французский президент Франсуа Олланд . В минувшую среду он еще раз подчеркнул, что киприоты должны сами найти 5,8 млрд евро, необходимые для предоставления стабилизационного кредита. Президент Франции также осудил отказ парламента Кипра ввести экстренный налог на вклады, размещенные в банках страны. Демонстративная солидарность Франсуа Олланда с Ангелой Меркель по вопросу Кипра показывает: даже Францию, страдающую от экономического спада (безработица в стране превысила 10%, а на текущий год запланирован бюджетный дефицит в 3,7% ВВП, что существенно превышает установленную Маастрихтским договором предельную отметку — 3% ВВП), не пугает жесткое обращение с кризисным островом.

Кипрский парламент с негодованием отверг навязанный кипрскому правительству «тройкой» план единовременного налога на депозиты

Фото: AP

Кризис под контролем?

Серьезную роль в том, что немецкие или французские политики демонстрируют по отношению к Кипру позицию куда более бескомпромиссную, чем на переговорах по Греции, играет тот факт, что на данный момент мало кто в Европе всерьез воспринимает угрозу расползания кипрского кризиса по Евросоюзу. Это обусловлено и масштабом Кипра (страна с населением 1,1 млн человек является карликовым государством даже по сравнению с небольшой 10-миллионной Грецией), и уникальным характером кризиса. Кризис на Кипре — это не кризис госдолга, касающийся держателей гособлигаций страны, но кризис банков, не способных найти средства для собственной рекапитализации.

«При самом плохом раскладе Кипр просто не получит денег, ЕЦБ не сможет рефинансировать кипрские банки, и в стране настанет экономический коллапс. Но нужно понимать, что правительству Кипра по условиям получения поддержки со стороны Евросоюза необходимо набрать 5,8 миллиарда евро собственных средств. Совершенно необязательно брать их со счетов граждан. Можно ввести новые налоги на компании — поднять налог на предприятия с нынешних невероятно низких 10 процентов не до планируемых 12,5, а, например до 20 процентов, — пояснил “Эксперту” Юрген Маттес из IW Köln. — Нынешний кризис затрагивает достаточно ограниченную территорию. Кроме Кипра из других стран Евросоюза может сильно пострадать лишь Греция, однако и она может быстро рекапитализировать свои банки. В Европе сейчас есть работающие стабилизационные механизмы, поэтому риски заражения, конечно, нельзя полностью игнорировать, но откровенно говоря, они низкие».

Впрочем, нельзя забывать и еще один важный аспект в игре вокруг Кипра — роль российского капитала в банковском секторе страны. Колоссальный объем российских вкладов на Кипре (не менее 20 млрд евро, или почти треть всех банковских вкладов страны) делает Кипр крайне зависимым от российской политики. Такая зависимость вызывает недовольство в Западной Европе. Не случайно еще осенью прошлого года немецкий бундестаг затребовал специальный доклад национальной спецслужбы BND о роли российского капитала в финансовой системе Кипра. Депутаты хотели выяснить, кого на самом деле может спасать немецкий налогоплательщик в случае оказания Кипру финансовой помощи. Нынешние жесткие заявления российских властей по проблеме возможной конфискации денежных средств со счетов вкладчиков, а также демонстративные визиты лидеров Кипра в Москву только усилили недовольство европейцев.

Уже сегодня в европейской прессе активно обсуждаются перспективы спасения Кипра российскими властями. Сценарии последствий различаются только степенью апокалиптичности — от перехода под контроль Кремля газовых месторождений на шельфе Кипра до создания в Средиземном море российской военно-морской базы взамен утраченной в Сирии. Высшие чиновники еврозоны уже предупредили Кипр о нежелательности просьб о помощи у Москвы. Так, глава еврогруппы Йерун Дейсселблум заявил, что возможный кредит из рук Кремля только ухудшит положение Кипра, так как увеличит госдолг страны.

Вовремя покинули Адриатику

Сам по себе налог на вклады, будь он принят, не привел бы к большим финансовым потерям в российской экономике. Присутствие отечественного капитала на Кипре не так велико, как может показаться. Официальной статистики по объему российских депозитов на острове не существует, но оценки рейтингового агентства Moody’s показывают, что для спасения республики было бы списано 2–2,5 млрд евро российского происхождения (оценки кипрской стороны еще скромнее — около 1 млрд евро). Для сравнения: объем депозитов организаций и физлиц в российских банках составляет порядка 700 млрд евро, а совокупный капитал отечественной банковской системы — 150 млрд евро: по словам главы ЦБ Кипра Паникоса Димитриади , вклады россиян в банках острова не превышают 10,2 млрд евро.

Объясняются такие скромные суммы тем, что российский бизнес уже давно не рассматривает Кипрскую Республику как место для хранения денег. «Кипр используется как транзитный центр, деньги на остров приходят и уходят, — рассказывает Яков Миркин , заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН. — Например, выдается кредит на кипрскую компанию — и тут же передается дальше. Еще одна стандартная схема — открывается кипрская компания, но счета она держит не на Кипре, а, например, в Западной Европе. В этом случае через Кипр вообще не проходит никакого денежного оборота». Это объясняет, почему не надо ориентироваться на еще одну цифру, рассчитанную аналитиками Moody’s. Агентство подсчитало, что в конце 2012 года российские банки выдали кипрским компаниям с российским происхождением 30–40 млрд долларов.

Яков Миркин считает, что среди тех, кто действительно мог пострадать от решения кипрских властей, — россияне, постоянно проживающие на острове, а также кипрские банки российского происхождения. Своя «дочка» — Русский коммерческий банк — на Кипре есть у ВТБ. В официальном сообщении группы ВТБ по поводу ситуации на Кипре говорится, что финансовое положение РКБ стабильное, а его прибыль в общей прибыли группы составляет всего около 3%. Даже при самом неблагоприятном развитии событий потери банка могут составить всего несколько десятков миллионов евро. Еще один заложник Кипра — Промсвязьбанк, у которого на острове есть филиал. Однако о том, как обстоят в этом филиале дела, в банке говорить отказались.

Без потерь не обойтись

Но оставим в стороне законопроект о налоге на вклады. На самом деле ключевые риски таились вовсе не в нем. Нести убытки российские компании, работающие с офшором, начали с того момента, как кипрское правительство устроило продолжительные выходные для банковской системы. При этом дело не ограничилось тем, что были закрыты отделения банков, а в банкоматах появился жесткий лимит выдачи наличных. Согласно сообщениям местных СМИ, Центральный банк Кипра запретил проводить любые операции по банковским счетам через любую систему, работающую в пределах республики.

«У нас есть корпоративные клиенты, которые работают через Кипр и хранят там свои деньги, — рассказывает Дмитрий Афанасьев , председатель комитета партнеров адвокатского бюро “Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры”. — Это малый и средний бизнес. В отличие от крупных компаний, которые ведут дела в Швейцарии или Великобритании и используют Кипр лишь как транзитную территорию, они действительно хранят средства в кипрских банках. И это не деньги налоговых уклонистов или коррупционеров, а законные капиталы. Сейчас они в замешательстве и совершенно не знают, что им делать. У них уже есть убытки, несмотря на то что закон так и не был принят. Платежи не проходят, контракты расторгаются».

Очевидно, в сходном положении оказался и «крупняк», операции которого застряли в кипрских банках. Оценить размер таких потерь невозможно. Дмитрий Афанасьев говорит, что, как правило, они в десять раз превышают замороженные суммы.

Страдает от банковских каникул не только реальный сектор, но и финансисты. Свои структуры, использующие Кипр как хаб для торговли ценными бумагами, есть у многих отечественных инвесткомпаний и брокеров. Заморозка банковской системы должна была отразиться и на них. Во всяком случае, в СМИ уже появились сообщения, что отдельные европейские управляющие компании на время приостановили операции с российскими контрагентами. Отечественные финансисты при этом сообщают о стабильном положении своих кипрских структур, не вдаваясь в подробности происходящего на острове.

«Компания WhoTrades (торговая марка в России FINAM) информирует клиентов о том, что в настоящее время никаких ограничений по выводу и вводу денежных средств для клиентов WhoTrades не существует, — говорится в официальном сообщении инвестиционного холдинга “Финам”. — Планы кипрского правительства по изменению налоговой политики касаются только введения налога на банковские вклады и не затрагивают денежные средства на брокерских счетах компании WhoTrades. Кипрское законодательство не предусматривает налогов на торговые операции, поэтому у инвесторов нет оснований беспокоиться о своих средствах, размещенных на Кипре».

Аналогичное сообщение удалось получить в пресс-службе Альфа-банка. Sberbank-CIB, у которого на Кипре есть филиал, хранит молчание. Есть два объяснения хорошего самочувствия отечественных финансовых компаний: либо их счета на Кипре не попали под заморозку, либо открыты они в банках других стран.

У компаний, которые терпят убытки из-за событий на Кипре, есть возможность возместить свою упущенную выгоду — но уже в суде. «Возмещение убытков осложняется тем, что Россия не ратифицировала подписанный Кипром в 1997 году договор о защите капитала, — рассказывает Дмитрий Афанасьев. — Тем не менее существует возможность предъявить иски против Кипра на том основании, что конфискация вкладов нарушает основные права (если не удастся взыскать убытки с банков в кипрских судах). С другой стороны, можно попытаться привлечь к ответственности, например, Германию за понуждение к экспроприации. Сделать это можно на основании статьи 1 Протокола 1 к Европейской конвенции о защите прав человека, которая запрещает отъем частной собственности без соразмерной компенсации. Германия — страна, подписавшая конвенцию. Такой иск, хотя и беспрецедентный, был бы, на мой взгляд, справедлив с моральной точки зрения».

Но вот с чем заложникам Кипра придется смириться, так это с тем, что в будущем их убытки возрастут за счет вынужденной смены некогда комфортной юрисдикции. О планах своих клиентов закрыть кипрские счета и перевести их в другие страны говорят в адвокатском бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры». Очевидно, такое желание есть и у многих других как юридических, так и физических лиц. И тут скрывается самая главная кипрская интрига: удастся ли российским держателям средств в ближайшее время вывести их с острова?

Нетрудно представить, что произойдет, когда банковская система на Кипре наконец заработает. Все захотят забрать деньги. Bank run такого масштаба кипрские кредитные учреждения не переживут. «Кипрские банки давно и прочно лежат на дне, — говорит Дмитрий Мирошниченко , ведущий эксперт института “Центр развития” НИУ ВШЭ. — И если сейчас предприятия и граждане захотят вывести оттуда капитал, они не смогут этого сделать — денег у банков нет. Понятно, что банковские выходные в последующем будут продолжены — исполнить одновременно обязательства перед большим количеством кредиторов не может ни один банк в мире, а особенно тот, у которого нет денег».

«Какое бы решение в итоге ни приняли власти Кипра, его банковская система в любом случае умрет в текущем моменте, — категоричен управляющий партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов . — Самое плохое решение касается вовсе не изъятия 10 процентов вкладов, а закрытия банков. Если бы у вкладчиков отняли 10 процентов вклада, но дали бы забрать все оставшиеся деньги, последствий было бы меньше. Но закрытие банков означает, что Кипр лишится огромных денег, реальный отток может достичь 60 процентов всех активов кипрской банковской системы, которые составляют порядка 100 миллиардов евро. Надо учитывать, что речь шла не только о вкладах, на которые начисляются проценты, то есть о депозитах в российском понимании, а вообще обо всех банковских счетах».

Эксперты считают, что в конце концов деньги, необходимые для расчетов с кредиторами, в кипрских банках все же появятся. «Хоть Кипр и является малой величиной на финансовой карте, сейчас он в силу беспрецедентного, грубого налога на депозиты, невиданного в финансовой истории, превратился в сверхъяркую звезду, — уверен Яков Миркин. — Я не представляю себе ситуацию, когда Кипру со стороны еврозоны и ЕЦБ не была бы оказана помощь, независимо от того, решится ли кипрский парламент проголосовать за налог. Отказ Кипру был бы грубейшей ошибкой, способной вызвать глубокий шок на финансовых рынках мира, непредсказуемую цепную реакцию системного риска. Из малой проблемы, легко заливаемой мизерной суммой в 17–18 млрд евро, раздули большую. И в связи с тем, что предложенные меры по налогообложению депозитов создали панические ожидания, теперь размеры финансовой помощи должны быть больше, чем объявленные ранее».

Лондон—Берлин—Москва

График 1

Кипр имеет одну из самых больших финансовых систем относительно размеров своей экономики

График 2

С 2010 года финансовый сектор Кипра сокращаться, однако недостаточно быстро, чтобы предотвратить кризис

График 3

Без использования налога на депозиты госдолг Кипра оказывается на опасной траектории

 

О наивных речах

Александр Привалов

Александр Привалов

Экс-министр финансов Кудрин дважды за неделю привлёк к себе внимание. Сначала он прокомментировал кипрское злосчастье. Его, конечно, комментировали все, но Кудрин и во вселенском хоре сумел оказаться заметным, твитнув такой текст: «Основная ответственность за ситуацию на Кипре — на Евросоюзе и его регуляторах. Они просмотрели». Не знаю, одному ли мне мерещится тут личностный подтекст: мол, там где я регулировал, таких безобразий не бывало, — но и без того высказывание вышло сильное; его даже комментировать жаль. Впрочем, не будем придираться: в твите особенно не развернёшься — и Кудрин тут же выступил по другому поводу с гораздо более распространённым высказыванием. Он предложил отечественному законодателю ввести новую модель управления регионом — с формированием исполнительной власти на основе большинства в региональном парламенте. Разрешить возникновение, так сказать, парламентских субъектов в составе президентской федерации. В обоснование такого предложения возглавляемый Кудриным Комитет гражданских инициатив подготовил обширный доклад, к которому и проект нужного, по мнению авторов, закона прилагается. Это выступление тоже показалось мне во многих отношениях наивным.

Начать с того, что доклад представлен публике в точности тогда, когда он перестал быть актуальным — сразу после принятия во втором чтении законопроекта, позволяющего регионам отказываться от прямых выборов губернатора. Из-за такого странного тайминга доклад, главный нерв которого составляет эшелонированная критика этого законопроекта, теряет львиную долю интереса, безнадёжно переходя в жанр плача о пролитом молоке. Я соглашусь: учиняемая сейчас система выстраивания региональной власти едва ли продержится долго, и её, несомненно, придётся вновь пересматривать. Вот только к тому моменту нынешний доклад КГИ будет прочно забыт. Это, пожалуй, не очень хорошо: доклад готовили знающие люди, в нём куча малоизвестных фактов, о которых интересно читать. Да и критика, которой подвергают авторы нынешний этап перетасовки региональных процедур, во многом, на мой взгляд, справедлива. И насчёт безумно перетяжелённых «муниципальных фильтров», позволяющих региональному начальству безоговорочно отсекать неугодных кандидатов; и насчёт подчёркнуто неудобного для всех, кроме действующей власти, «единого дня голосования» на закате дачного сезона — всё верно. Но с предложениями — беда.

Критикуя «фильтры» для кандидатов в губернаторы, авторы доклада разумно указывают, что «и по конституционной логике, и просто по здравому смыслу требования к кандидатам в главы региональной власти не могут быть выше, чем к кандидату на пост президента страны». Поэтому-де мы получим в регионах имитацию вместо конкуренции, что прямо ведёт к дискредитации всей политической реформы. Не очень понятно, как авторы ухитряются не замечать, что их собственное предложение разбивается в прах в точности таким же образом. Не знаю, как там по «конституционной логике», но по здравому смыслу, по существующему здесь и сейчас государственному устройству роль представительной власти в регионах не может быть весомее, чем на федеральном уровне. Неужели кто-нибудь всерьёз полагает, что нынешний центр и «парламентский регион» способны просто-напросто ужиться друг с другом? Ах, должны ужиться… Спасибо. Далее, если партийная система и на федеральном уровне не кажется сегодня очень уж адекватной для разрешения множащихся проблем, что заставляет предполагать, что на региональном уровне партии показали бы себя более зрелыми и адекватными? В общем, послушайся мы экспертов КГИ, мы устроили бы в регионах имитацию вместо парламентских республик, что прямо вело бы к дискредитации — и далее по тексту.

Авторы и их сторонники говорят, что и федерализм у нас в полукоматозном состоянии, и политическая жизнь в регионах, почитай, убита. Но тогда уж надо договаривать, кто её убил. Намёки на то, что её убила отмена в 2005 году губернаторских выборов, далеко не всех убеждают.

«Как кто убил?.. Да вы убили, Алексей Леонидыч! Вы и убили-с…» Не один, конечно. Принципиальное решение о жёстком переделе консолидированного бюджета в пользу центра, до неприличия ужавшем долю регионов, а уж тем более муниципий, — это всё-таки не ваш уровень; тут вы были скорее советчиком и исполнителем. Но бюджетно-финансовая политика, приведшая к тому, что деньги в нашей стране есть только у казны и друзей казны, — это уж прямо ваша работа. Как в сложившихся условиях должна расцвести в регионах межпартийная конкуренция — в частности, на какие деньги она будет расцветать, когда денег в регионе нет, — и вообразить-то не всякий сможет. Эти же условия предопределяют постоянные неудачи с процедурами выборов главы региона. Вы правы, критикуя властный законопроект, ваши критики правы, критикуя вас, и дальше будет так же. Потому что не может быть разумной процедура выбора главы дотационного региона (а вашими стараниями дотационных-то у нас большинство) голосами жителей региона — любая процедура будет в конечном итоге лицемерием. Особенно теперь, когда центр активно спихивает свои обязательства (по части образования, там, или здравоохранения) на регионы, не передавая им никаких дополнительных источников дохода. Для регионов-доноров, безусловно, сгодились бы прямые выборы, но — как же гласно поделить субъекты на достойные и недостойные? Только заикнись об этом, начнётся буря, и первой от неё пострадает бюджетно-финансовая политика имени вас, Алексей Леонидович. Но вы же этого, кажется, не хотите?

Кабы не постоянные слухи, что г-на Кудрина вот-вот назначат не в председатели ЦБ, так в премьеры, эти речи даже не вызывали бы особого раздражения: хочет экс-министр добра по-своему, и ладно. Но получить в премьеры человека, который в кипрском прецеденте увидел только недосмотр регуляторов, мне как-то совсем не хочется. Хорошо бы всё-таки поближе к грубой реальности. Впрочем, возвращение Кудрина в высокие сферы едва ли очень вероятно. Год с чем-то назад он появился в рядах оппозиции как потенциальный коммуникатор с властью. С тех пор обе стороны слишком явно утратили интерес к коммуникации — вакансия упразднена.   

 

Как пескарю выжить среди акул

Андрей Горбунов

«Донской табак» приобретает греческую компанию Sekap. Для обоих участников сделки это единственная возможность выжить и развиваться на рынке, почти полностью захваченном мировыми грандами: за счет роста масштабов бизнеса и объемов экспорта

Табачный бизнес в России приносит хорошую прибыль, но при этом практически не растет

Фото: ИТАР-ТАСС

«Донской табак» — единственный крупный производитель табачной продукции в России, контролируемый национальным капиталом. Все остальные вошли в состав транснациональных табачных компаний. Сегодня на долю «большой тройки» — Japan Tobacco International, Philip Morris и British American Tobacco — приходится более 60% российского рынка табака, а с учетом доли Imperial Tobacco и вовсе 80%. Наши табачники сдались еще лет восемь-десять назад, держится на рынке лишь «Донской табак», поэтому все новости вокруг этой компании вдвойне интересны.

В последние годы принадлежащая Ивану Саввиди группа «Агроком», куда входит и «Донской табак», двигалась по пути диверсификации бизнеса на нетабачных направлениях. В табачный бизнес инвестировать не спешили: на фабрике в основном проводились работы по малой модернизации производства и оптимизации марочного состава продукции. Однако компания сгененировала хороший информационный повод, который позволяет думать, что позиции национального капитала в табачной индустрии будут сохранены.

По всей видимости, растущие акцизы на табак внутри России и слабый рост спроса на табачные изделия заставили «Агроком» искать потенциальные объекты для инвестирования за рубежом. В этом контексте приобретение греческого производителя может означать как возможную докапитализацию «Донского табака» в ходе поисков щедрого инвестора, так и курс на более активное развитие самой компании.

Иностранные табачники, оценив потенциал российского рынка, начали скупку существующих фабрик и постройку собственных в 1991 году. Переход отечественной табачной промышленности в руки иностранцев завершился в основном к 2000-му. Итог: если в 1991 году в России работали более 40 табачных предприятий, то сейчас действующих осталось десятка полтора, из которых все крупнейшие принадлежат иностранцам. Многочисленные мелкие и средние табачные фабрики в большинстве своем закрылись или функционируют неритмично. Те же, кто выжил и сохранил независимость от транснациональных мейджоров, вынуждены довольствоваться производством нишевых дешевых сигарет и папирос. При этом компактность сигарет и высокая маржа их продажи практически не оставили шансов на выживание местным небольшим игрокам — крупная модернизированная табачная фабрика в Европейской России может рентабельно продавать сигареты на всей территории страны.

И на этом фоне «Донскому табаку» удается как-то выживать!

Таблица 1:

Крупнейшие игроки российского табачного рынка

Все дело в колбасе

Компания с начала 1990-х годов не меняла собственника, ее бессменный владелец — Иван Саввиди. К началу 1990-х годов «Донской табак» уже относился к крупным игрокам отрасли с объемами производства несколько миллиардов сигарет в год. Саввиди частично обновил марочный ряд продукции, а главное — осуществил полную реконструкцию производства. Благодаря выросшему после 1998 года внутреннему спросу на сравнительно дешевые сигареты табачную фабрику сумели перевести из старых корпусов в центре Ростова на левобережье Дона. Фактически табачное производство в Ростове было создано заново. При этом западные табачники, активно расширяющие производство и владеющие несколькими фабриками в России, все больше теснили «Донской табак». Компания предприняла несколько попыток приобретения активов за пределами Ростовской области.

После кризиса 1998 года в расчете на рынок Сибири было создано совместное предприятие в Новосибирске, позже ростовчане приобрели табачную фабрику «Нево Табак» в Санкт-Петербурге. Но очень скоро оказалось, что расширение внутри России не имеет смысла — проще выпускать весь спектр продукции на новой ростовской площадке, чем производить реконструкцию табачных фабрик в других городах. В результате у «Донского табака» осталась только одна дополнительная производственная площадка в Переславле-Залесском, доставшаяся вместе в питерской табачной фабрикой (саму фабрику Саввиди продал в 2009–2010 годах). Компания сосредоточилась на наращивании рыночных долей существующих и новых марок сигарет, а от расширения географии производства пришлось отказаться.

Иван Саввиди решил заняться переработкой табака в близкой ему стране

Фото: РИА Новости

Скоро выяснилось, что мощности по производству сигарет в России, как у западных компаний, так и у «Донского табака», избыточны. Для ростовской компании, которая не имела сравнимых с западными грандами ресурсов для продвижения и создания собственных марок, выходом стала диверсификация деятельности. Используя прибыль, полученную от выпуска сигарет, Саввиди принялся сколачивать крепкий региональный промышленно-аграрный холдинг с упором на мясопереработку. Вначале он приобрел старый ростовский мясоперерабатывающий комбинат «Тавр», который также был переведен на новую производственную площадку. На его основе стало развиваться полноценное мясоперерабатывающее производство — от собственных боен до торговой сети. Для управления разросшимися предприятиями в 2004 году была создана группа «Агроком». Одновременно с развитием мясопереработки группа продолжала инвестировать в строительство собственных теплиц, рыбоводческих хозяйств, в рынок недвижимости. «Донской табак» тем не менее долго оставался самым большим и самым прибыльным ее активом.

Все изменилось в 2011 году, когда Саввиди провел крупнейшую сделку по приобретению нового бизнеса: за шесть с лишним миллиардов рублей он выкупил компанию «Атлантис-Пак», крупнейшего российского производителя оболочек для колбас. Новый актив сразу был ориентирован на более агрессивную экспансию на внешние рынки. В частности, в том же году был приобретен украинский производитель колбасных оболочек и активизировано продвижение продукции предприятия на западный рынок. Сейчас «Атлантис-Пак» приносит 36% прибыли всех бизнесов Ивана Саввиди.

Куда двигаться

«Донскому табаку» принадлежит около 8% российского рынка, он производит 30–33 млрд сигарет (при мощности в 39 млрд штук). По объемам выпуска предприятие занимает 5–6-е место в России как среди крупнейших табачных фабрик, так и в корпоративном срезе. Неудивительно, что этот бизнес Ивана Саввиди всегда привлекал внимание транснационалов. В частности, долгое время в числе претендентов на «Донской табак» числилась компания Imperial Tobacco. В 2012 году поползли слухи о том, что фабрику готовы выкупить китайские табачники.

Однако ожидаемой продажи не произошло. Похоже, Саввиди пытается изыскать альтернативные увеличению производства в России возможности развития. «В условиях стагнирующего табачного рынка мы не видим смысла в расширении российских мощностей. Сегодня совокупные мощности табачных производственных площадок превышают потребности российского рынка и даже экспортный потенциал», — сказал «Эксперту» генеральный директор группы «Агроком» Сергей Сапотницкий .

Таблица 2:

Ключевые российские активы Ивана Саввиди

Поиск альтернативы сейчас вдвойне актуален: возникли сложности с реализацией ряда наиболее масштабных проектов Саввиди в Ростовской области. Самый яркий пример: к 2011 году бизнесмен консолидировал контрольный пакет акций Ростовского аэропорта, а в 2012-м приобрел находящийся при нем авиаремонтный завод, но все связанные с этим планы были перечеркнуты. Областное правительство начинает работы по созданию нового аэропорта, который будет размещен в районе Новочеркасска, что само по себе угрожает аэропортовому бизнесу Ивана Саввиди, плюс из-за этих работ у бизнесмена возник конфликт с группой «Ренова» Виктора Вексельберга . В результате Саввиди в начале этого года продал большую часть акций Ростовского аэропорта неназванному инвестору. Одновременно сократилась инвестиционная программа и для второго по значимости в группе мясного бизнеса — был заморожен проект строительства крупного мясоперерабатывающего комплекса в Батайске.

Бизнесмен начал активно искать новые точки приложения капитала, и хорошо знакомый табачный бизнес пришелся весьма кстати. Соответствующий актив был найден — в Греции. Саввиди, грек по национальности, уже имеет ряд бизнес-проектов в Греции — он владеет местным футбольным клубом и занимается операциями с недвижимостью.

Зачем купили

Приобретенная Саввиди табачная компания Sekap создана в 1975 году, ей принадлежит одна фабрика на севере Греции, в Ксанти. Мощность предприятия скромная — 8 млрд штук сигарет в год (при, напомним, 39 млрд у «Донского табака»); объем продаж в 2011 году составил 29,5 млн евро. В Греции компания занимает аналогичную «Донскому табаку» долю рынка — не более 8–10%. На российском рынке продукция Sekap не представлена. Основные акционеры компании — местные кооператоры и правительство Греции. Потенциальное преимущество Sekap — обеспеченность сырьем: фабрика построена в одном из традиционных районов табаководства. Но реализовать потенциал прежние владельцы не сумели: в последние годы компания испытывала финансовые затруднения, и ее несколько раз пытались продать.

Теперь это удалось. Параметры сделки стороны не раскрывают, но вряд ли цена была высокой.

По словам г-на Сапотницкого, покупка Sekap — «это ситуационное приобретение», которое обусловлено удачно сложившимся стечением обстоятельств. Сейчас «Донской табак» должен выкупить чуть более 30% акций компании, в дальнейшем стороны рассматривают возможность увеличения доли стратегического инвестора до 80%.

Для «Донского табака» Греция должна стать окном для выхода на европейские и ближневосточные рынки. Ведь экспорт сигарет становится для ростовской компании все более значимым бизнесом. Кстати, в натуральных показателях «Донской табак» является крупнейшим российским табачным экспортером. Сейчас, по данным компании, большая часть экспорта табачных изделий приходится на страны и регионы ближнего зарубежья — Приднестровье, Грузию, Украину, Абхазию, Казахстан. Можно было бы предположить, что Греция — новое направление для экспансии «Донского табака».

«Выбрана не Греция. Вообще, не совсем корректно говорить о выборе, так как выбор в табачной отрасли в принципе отсутствует. Мировой табачный рынок сегодня консолидирован. Независимых производителей можно пересчитать по пальцам. Поэтому активы к приобретению здесь эксклюзивны, за них идет борьба. Что касается компании Sekap, то на рынке появилась возможность — и мы рассматриваем вариант ее использования в наших интересах», — объясняет позицию «Донского табака» Сергей Сапотницкий.    

Когда и кому сдали рынок

В 1993 году компания Philip Morris приобрела контрольный пакет акций Краснодарской табачной фабрики, в 2000-м - построила новое производство в Ленинградской области. Наиболее крупная иностранная табачная компания, пришедшая в Россию, - японская Japan Tobacco International. У нее здесь четыре предприятия: крупнейшая в России фабрика по производству табачных изделий "Петро", расположенная в Санкт-Петербурге, московская "Лиггетт-Дукат", а также два предприятия по переработке табачного сырья в Липецкой и Ленинградской областях.

Второй игрок мирового рынка, British American Tobacco, появился в России в 1994 году, купив контрольные пакеты акций фабрики "Ява" в Москве и Саратовской табачной фабрики. Британская Imperial Tobacco пришла последней через ряд поглощений уже ведущих свой бизнес в России западных табачных компаний. В 2002 году она приобрела немецкую компанию Reemtsma (та, в свою очередь, в 1998-м купила Волгоградскую табачную фабрику) и компанию с испанскими корнями Altadis - в 2008 году. Сами же испанцы приобрели табачную фабрику "Балканская звезда" в Ярославле в 2004-м.

Последним в Россию вошел корейский производитель KT&G, открыв в 2010 году новую табачную фабрику в Калужской области.

График 1

Судя по объемам производства, табачная промышленность России стагнирует

График 2

"Донской табак" занимает 5-е место в России по объему производства сигарет в натуральном исчислении

График 3

"Донской табак" сделал ставку на экспорт

 

Лекарство от детских болезней

Алексей Хазбиев

Технические недочеты на некоторых лайнерах SuperJet 100, проявившиеся в ходе первого года эксплуатации, оперативно устранены. Чтобы они не появлялись впредь, производитель ввел дополнительные проверки на входном контроле при сборке и изготовлении систем самолета

Андрей Недосекин

Фото: Олег Сердечников

Правительство России предоставило «Гражданским самолетам Сухого» (ГСС) государственную гарантию по кредиту на сумму до 1 млрд долларов. Эти деньги будут использованы для финансирования работ по программе Sukhoi SuperJet 100 (SSJ) и его модификаций, а также для продвижения российских самолетов за рубежом. Уже известно, что кредит ГСС предоставит государственная корпорация ВЭБ. А ее дочерняя структура «ВЭБ-лизинг» выступит оператором в лизинговых схемах, которые будут использовать авиакомпании, приобретающие самолеты SSJ 100. Новый кредит для ГСС как нельзя кстати. По итогам первых девяти месяцев прошлого года наш производитель самолетов получил убыток в размере почти 2,5 млрд рублей. Это произошло из-за того, что большую часть из 1,5 млрд долларов, потраченных на создание нового российского лайнера, ГСС профинансировала из собственных средств и коммерческих кредитов, тогда как доля государства составила всего около 20%. Более того, стартовый заказчик SSJ — «Аэрофлот» — приобрел новые самолеты с беспрецедентной скидкой, почти 35%, что резко сократило рентабельность проекта и увеличило сроки его окупаемости. Сейчас в активе ГСС более 170 твердых заказов на SSJ, но на операционную прибыль компания сможет выйти не ранее 2015–2016 годов. Между тем ГСС запланировала масштабные инвестиции в модернизацию своих производственных мощностей, которые позволят наладить крупносерийный выпуск самолетов на заводе в Комсомольске-на-Амуре и в конечном счете обеспечить выполнение государственной задачи транспортной доступности отдаленных регионов Сибири и Дальнего Востока, а также развитие в нашей стране местных авиалиний. Только в этом году на приобретение нового оборудования и модернизацию энергохозяйства своего завода в Комсомольске-на-Амуре фирма Сухого направит около 3 млрд рублей. А комплексная модернизация этого предприятия обойдется почти в 17 млрд рублей. Это позволит не только увеличить выпуск SSJ до 60 самолетов в год, но и значительно повысить их качество, а также надежность сборки, из-за которой новый российский самолет в последние месяцы оказался в центре внимания и пассажиров, и российских авиационных властей. О том, как идет эта работа в ГСС, какие новые версии SSJ появятся в ближайшее время на рынке, мы попросили рассказать старшего вице-президента ГСС Андрея Недосекина .

— В начале нынешнего года сразу на нескольких самолетах SuperJet 100, которые эксплуатирует « Аэрофлот», замечена целая серия мелких неисправностей. То не убиралось шасси, то возникали какие- то проблемы с предкрылками, то фиксировалось ложное срабатывание сигнализации. Из- за этого Росавиации на несколько дней пришлось даже приостановить сертификаты летной годности этих машин. В чем причина?

— Если мы берем февраль, то у нас в этом месяце действительно произошли три инцидента подряд. И все они были связаны с неуборкой шасси. На самом деле эта ситуация не аварийная, она классифицируется как усложнение условий полета для пилота и экипажа. Тем не менее такого, конечно же, быть не должно. Мы эту проблему досконально изучили и выяснили, что в двух случаях причиной стали два конкретных дефектных блока управления системой шасси, которые производит компания Messier-Bugatti-Dowty. А еще один инцидент произошел из-за того, что вышел из строя датчик положения передней опоры шасси. То есть проблема эта не системная, так как причины дефектов разные, хотя все они так или иначе связаны с шасси.

— Что вы намерены сделать, чтобы впредь такого не случалось?

— Во-первых, вместе с разработчиком мы детально разобрались в причинах появления дефектов. Сразу скажу, что они не распространяются на всю серию блоков управления шасси. Это два конкретных блока. Мы их уже заменили. Во-вторых, мы разработали целый комплекс мероприятий, которые позволят избегать подобных ситуаций. В частности, компания Messier-Bugatti-Dowty уже ввела дополнительные проверки при изготовлении своих систем, а мы ввели дополнительные проверки на входном контроле при сборке и изготовлении систем самолета.

— С шасси все понятно, а что с предкрылками?

— Выполнены дополнительные испытания на стендах для проверки правильности конструктивных решений, которые были приняты в сервисном бюллетене. Бюллетень выпущен. Доработаны четыре самолета из десяти, все они уже в строю. Оставшиеся будут доработаны на нашей базе в Жуковском по графику, который мы согласовали с «Аэрофлотом».

— SSJ, находящиеся в парке « Аэрофлота», летают примерно по четыре- пять часов в день, тогда как у других авиакомпаний, эксплуатирующих региональные самолеты, этот показатель составляет от восьми до девяти часов. Из- за чего такая разница?

— Тут две причины. Одна из них — техническая готовность. Мы не скрываем, что у SSJ на первом этапе эксплуатации действительно были так называемые детские болезни. Мы ими переболели, но потребуется еще какое-то время, чтобы вылечиться окончательно. Вторая причина — планирование рейсов, развитие маршрутной сети. Этот вопрос относится к политике авиакомпании, комментировать его я не могу. Но не забывайте, что сейчас действует зимнее расписание, а значит, сеть маршрутов и частота полетов меньше, чем летом. Так что ожидать каких-то рекордов по налетам на SSJ сегодня не стоит. Но я убежден, что летом ситуация изменится, и показатели налетов вырастут. В целом же география маршрутов «Аэрофлота» по нашему самолету достаточно приличная. В сетке расписания авиакомпании более двадцати городов, куда летает SSJ. Это и Западная Европа, и Урал, и почти весь Юг России.

Я хочу пояснить: наш самолет строился в широкой международной кооперации, многие установленные на нем системы создавались впервые, специально для Sukhoi SuperJet 100, и прошли необходимую сертификацию. Очевидно, что на отладку систем нового самолета может потребоваться некоторое время. И мы не единственные авиастроители, которые сталкиваются с такими сложностями, — достаточно вспомнить опыт мировых лидеров. Кроме того, давайте не забывать, что типовая конструкция самолета Sukhoi SuperJet 100 (модель RRJ-95B) соответствует нормам авиационных правил, что подтверждается сертификатом типа Авиарегистра Межгосударственного авиационного комитета (МАК), который был выдан в январе 2011 года. Этот сертификат также позволил начать коммерческую эксплуатацию самолетов. Через год, в феврале 2012-го, Европейское агентство по авиационной безопасности (EASA) выдало сертификат типа на самолет Sukhoi SuperJet 100. Этим сертификатом подтверждается, что компания «Гражданские самолеты Сухого» продемонстрировала соответствие самолета действующим требованиям EASA к летной годности и воздействию на окружающую среду. Примечательно, что SSJ 100 стал первым российским пассажирским авиалайнером, сертифицированным в соответствии c авиационными правилами CS-25 EASA. В Мексике, Индонезии и Лаосе авиационные власти также валидировали сертификат типа на самолет SSJ 100.

— « Аэрофлот» часто жалуется, что часть парка SSJ перманентно простаивает из- за того, что очень долго приходится ждать запчастей. Как вы эту проблему намерены решить?

— Мы ее практически решили. С «Аэрофлотом» согласован перечень склада запчастей HBS (Home Based Stock), который находится в Шереметьеве. И мы сейчас полностью обеспечиваем вместе с коллегами из SuperJet International (SJI) этот склад в соответствии с потребностями «Аэрофлота». Если вдруг по каким-то причинам нужной детали или агрегата на складе не окажется, то мы обеспечим ее доставку в течение двадцати четырех часов. Более того, по сервисному соглашению с «Аэрофлотом» у нас налажен оборот запчастей, которые выходят из строя, ремонтируются, а потом приходят обратно. Так что систему мы в основном отладили.

— А как обстоит дело с техническим обслуживанием SSJ в других авиакомпаниях?

— Мы подписали соглашение с авиакомпанией «Якутия», по которому будем осуществлять техобслуживание наших самолетов в течение года. А потом она будет делать это самостоятельно. Что касается наших зарубежных клиентов, то здесь мы работаем совместно с SuperJet International. У нашего самолета довольно широкая география полетов — от Мексики до Лаоса. Если посмотреть на карту, то по диагонали это практически весь мир. Поэтому нам просто необходимо расширять базу техобслуживания. Да, собственно, уже сейчас во всех точках, где эксплуатируются наши самолеты, мы держим своих полевых представителей, которые помогают решать технические проблемы, выдают рекомендации, консультируют и прочее.

— Еще в прошлом году планировалось, что ГСС выйдет на объем производства двадцати самолетов в год, но выпустили вы всего пятнадцать. Что помешало выполнить план?

— Проблемы с поставкой комплектующих. Наши контрагенты за границей очень часто не могли обеспечить выполнение контрактов в срок.

— А в этом году производственный план будет выполнен?

— Мы должны выпустить в нынешнем году порядка тридцати самолетов. И задел, который у нас сейчас есть, позволяет говорить, что поставленную задачу мы сможем выполнить.

— Ваша компания, как и вся российская авиапромышленность, испытывает огромный дефицит кадров. Насколько мне известно, только на заводе в Комсомольске- на- Амуре открыто несколько сотен вакансий на рабочие специальности. Как вы собираетесь решать кадровую проблему?

— Я бы не сказал, что у нас какой-то огромный дефицит кадров. Но вакансии действительно есть. Мы уже изменили режим работы производства, ввели удлиненные смены. Кроме того, работа на производстве идет круглосуточно. Естественно, мы строго соблюдаем Трудовой кодекс и выплачиваем специалистам компенсации.

Средняя зарплата рабочих на заводе уже сейчас составляет порядка тридцати тысяч рублей. Это более чем втрое превышает прожиточный минимум в Хабаровском крае. И она обязательно будет увеличиваться соответственно росту объемов производства. Поэтому мы надеемся, что нам удастся привлечь хороших специалистов и закрыть большую часть вакансий на рабочие специальности.

— В этом году ваша компания должна начать замену первых лайнеров SSJ 100, поставленных « Аэрофлоту», на самолеты в так называемой full- версии. Чем они отличаются?

— Мы в этом году намерены поменять семь самолетов и еще три — в следующем. Первый самолет в комплектации full будет передан заказчику в течение месяца, он заменит в парке «Аэрофлота» самый первый лайнер, который был передан авиакомпании в 2011 году.

Оставшиеся двадцать самолетов, ранее заказанных «Аэрофлотом», также будут поставляться в комплектации full. Главное их отличие в том, что на новых самолетах будут установлены индивидуальные системы обдува, дополнительный туалет, метеолокатор с обнаружением сдвига ветра, а также обновленная версия авионики.

— А что вы будете делать с теми лайнерами, которые вам вернет « Аэрофлот»?

— Есть несколько российских и иностранных авиакомпаний, включая государственные, заинтересованных в приобретении самолетов SSJ 100 в спецификации «лайт», которые будут выводиться из парка «Аэрофлота». В ближайшее время ГСС планирует заключить контракты на поставку нескольких таких машин новым владельцам уже в текущем году.

— На днях свой первый полет совершил опытный образец самолета SSJ 100LR с увеличенной дальностью полета. Как проходят испытания? Каков коммерческий потенциал этой машины на рынке?

— Испытания идут успешно. Самолет подтверждает заявленные характеристики. Дальность его полета составит четыре с половиной тысячи километров против трех тысяч у самолета в базовой модификации. То есть он спокойно покрывает расстояние от Москвы до Новосибирска. Новая версия сможет брать на борт больше топлива, а также получит двигатели SaM146 1S18 с повышенной на пять процентов тягой на взлетном режиме. Этот двигатель был сертифицирован EASA в январе прошлого года. В новом двигателе используется та же самая аппаратная часть, что и у других двигателей семейства SaM146, не требующая изменений конфигурации самолета.

Я считаю, что версия SSJ с увеличенной дальностью полета будет очень востребованной. У нас уже есть десять заказов от авиакомпании «Газпром авиа». В этом году мы начнем поставлять ей эти лайнеры. Большой интерес к ним проявляют и некоторые заказчики из Юго-Восточной Азии. Поэтому я считаю, что у этой версии очень хорошее будущее. Но и базовую конфигурацию не надо сбрасывать со счетов. В скором времени регулярные коммерческие рейсы начнут выполнять лаосская авиакомпания Lao Central и индонезийская Sky Aviation. Причем обе авиакомпании поставили перед собой весьма амбициозные цели — обеспечить на нашем самолете ежесуточный налет не менее восьми-девяти часов. И, я думаю, у них это получится.

 

Крейзи «Натура Сиберика»

Вера Краснова

Фото: Александр Иванюк

— ...Он на вездеходе ехал, потом на оленях скакал, доскакал до шаманов и с ними в юрте жил. Это авторитетный путешественник, у него десять лет реальных исследований. То есть получилась очень красивая книга. Правда, потом мы с ним поссорились, потому что он хотел поехать в Папуа — Новую Гвинею к людоедам и думал, что я все это буду финансировать. Но я сказал: «Слушай, я еще “Натуру Папуа — Новая Гвинея” не выпустил». Тогда он сказал, что мы жадные, и уехал за свой счет, — при этих словах Андрей Трубников по-детски заливисто смеется.

С первого взгляда ясно, что он не тот, кто будет заинтересованно докладывать о своих стратегических целях, долях рынка и прочей ерунде из бизнес-плана. Зато он с удовольствием и уже, наверное, в который раз рассматривает вместе со мной гранки фотоальбома «Неизвестная Сибирь». И перед нами действительно незнакомая, полуфантастическая страна. Бескрайние, слепящие льдами горные перевалы, небесной прозрачности равнинные реки, узорчатые цветущие долины и сероватые дюны. Верблюды и мохноногие яки, скульптурно застывшие на фоне ковыля и одиноких юрт. Степенные обитатели юрт, принаряженные у лучшего стилиста — народного костюма.

— Видите, как интересно. А некоторые думают, что Сибирь — это что-то безжизненное. Это репутационная книжка, мы хотим ее презентовать в Европе и Америке, там такое ценят, — говорит Трубников.

Мне понятно, что книга — это таран, призванный облегчить Трубникову продвижение на мировой рынок Natura Siberica — первого и пока единственного российского сертифицированного бренда органической косметики. В памяти всплывает история оглушительного успеха другого его детища — «Рецептов бабушки Агафьи». Это было в начале 2000-х. Тогда Трубников первым на рынке угадал тягу массового потребителя к персонифицированному бренду, да еще к натуральному. И придумал сибирскую травницу Агафью — мифического автора якобы старинных рецептов. Правда, сегодня он имеет дело не с полупустым массовым рынком, а с весьма плотно заселенным небольшим сегментом — меньше 10%. Там не очень верят мифам, а предпочитают документы и репутацию. Но, оказывается, и эту искушенную публику можно зацепить за какую-нибудь душевную струну. На сайте Natura Siberica читаем, что на прошлогодней выставке в Болонье компания заняла первое место среди «зеленых» марок — за вклад в сохранение природы и быта малых народов Сибири. То есть Европа больна чувством социальной ответственности. И фотоальбом про Сибирь, очевидно, бьет в эту же точку.

Однако Трубников немедленно начинает путать карты и расшатывать версию о себе как о выдающемся маркетологе.

— У нас было несколько экспедиций, — рассказывает он. — Одна — по Бурятии, Хакасии и Тыве. А Тыва такая республика, вокруг которой вообще нет дорог. Туда можно, например, из Хакасии добраться. Но с одной стороны там Саянские горы, а с другой — нагорье. И экспедиция добиралась в эту Тыву через Монголию пешком, потому что вертолет стоит от 130 тысяч за час…

В этом месте хочется сказать: минуточку, зачем столько экспедиций, разве нельзя удовлетворить чувство любви к малым народам у среднего европейца или американца без этих вот «переходов Суворова через Альпы»… Но поздно.

— Мы посвящаем эту книгу Путину, — лицо Трубникова озаряет улыбка.

— Это шутка?

— Нет, почему. Вот так и пишем: посвящается Путину, человеку, сохранившему Россию как единое государство. Потому что нет людей, про которых однозначно можно сказать: этот плохой, а этот хороший. А с тем, что Путин сохранил Россию, уже не поспоришь. Другие ее растащили бы в конце концов.

После этой эскапады гипотеза выверенного брендинга Natura Siberica трещит уже основательно: вряд ли найдется лучший способ поколебать доверие к марке, особенно за границей, чем сопроводить ее таким посвящением.

Впрочем, действия Трубникова часто выглядят нелогичными. Так было и с самим появлением Natura Siberica в 2007 году. Спрос на органическую косметику в России не то что отсутствовал — про нее вообще не слышали. Зато сейчас продажи новой марки обошли дойную корову «Бабушку Агафью», достигнув 2,1 млрд рублей. И о том, как Трубникову пришла в голову эта мысль, я как раз собиралась его спросить.

«Мы выбрасываем на рынок все новые товары, и они там, как в лесу, между собой воюют, убивают друг друга, и кто-то выживает»

Фото: Александр Иванюк

Бренд-гибрид

— Ведь это было авантюрой — начать производство органической косметики в России шесть лет назад?

— Когда я сделал Natura Siberica, все мои сотрудники сказали, что она не будет продаваться. Но я был уверен, что будет. И мне говорили: не пиши «органическая», потому что это ассоциируется с органической химией, то есть, наоборот, с чем-то ненатуральным. И про дизайн все сказали, что это бред сумасшедшего. А на самом деле все было правильно.

— Почему?

— Потому что Сибирь — это уникальная история. Все слышали про Сибирь, а она не изведана. Есть Аляска — вроде то же самое, что Сибирь, или Финляндия, но там нет такой истории. И я подумал, что мы можем сделать мировой премиальный бренд из Natura Siberica. А почему нет? Смотрите, есть такой бренд Madara, латыши его сделали, и он во всем мире продается. И сейчас они выпустили серию на березовом соке — это же в принципе мы должны были сделать. Хотя березовый сок как историю тоже не сравнить с Сибирью, и в России, я думаю, премиальный бренд из березового сока не получился бы — здесь никто не считает его чем-то особенным.

— Но ведь кроме истории требуется еще много чего?

— Конечно, надо было пойти в какую-то международную ассоциацию органической косметики, чтобы тебе сказали: да пошел ты на фиг, мы сейчас проверим твое производство и увидим, что производство — г..но, что ты жулик, что у вас, у русских, везде коррупция, и вы тут за взятки хотите все сделать. И до сих пор к нам так относятся. Буквально до последней выставки в Германии в феврале к нам относились с недоверием.

— А что случилось на этой выставке?

— Туда не пускают непроверенные бренды, исследуют каждую твою формулу. Участник этой выставки уже точно является членом международного сообщества натуральной косметики. А начинали мы с Италии, там тоже есть выставки, есть международная сертифицирующая организация. Выбрали мы итальянцев почему: было очень страшно, а там я встретил некоего Рикардо Анушинского, и мне его фамилия показалась не очень страшной. Но самое интересное, что в Сибири есть район Анушинский, и он сказал, что у него пра-пра-пра-какие-то-родственники в этом районе есть. Он нам очень много помогал, и мы получили сертификаты через полтора года.

— Полтора года — это быстро?

— Там в чем тонкость: сырье должно тоже иметь сертификат.

Трубникову приносят папку толщиной с ладонь с документами по сертификации: у компании есть разрешения на 16 растительных экстрактов. То есть сертифицировано не только производство, но и процесс сбора сырья — дикорастущих растений. Для этого в Хакасии зарегистрирована компания «Сибирь-органика». Вот она, поддержка малых народов.

— Поскольку эта фирма платит там налоги, платит хорошую зарплату людям, местные органы власти выделили нам участки земли для сбора трав, — поясняет Трубников. — Их нужно собирать по специальным правилам, например, можно обрывать только нижние листья. Потом мы привозим сырье сюда, в Дмитрове у нас стоят экстракторы, куда загружается трава и получается экстракт. Эти экстракты мы добавляем в косметику.

— Откуда у вас технологии?

— Итальянец тот помогал нам и формулы делать, обучал наших технологов — просто ненормальный какой-то.

— Есть отличие от производства обычной косметики?

— Проблема в том, что надо сделать не просто натуральный продукт, а чтобы он работал. Женщина не готова пожертвовать, например, видом волос ради того, что моет их натуральным шампунем. Поэтому Natura Siberica до сих пор не делает натуральный бальзам для волос: силиконы, которые кладут в бальзам, чтобы волосы были пушистыми, нельзя сертифицировать. Шампунь — пожалуйста, можно сделать, чтобы он пенился и был натуральным, нужна только более сложная формула. А вот бальзам и маску для волос — нельзя.

— Как же вы называетесь органической косметикой?

— У нас получился бренд-гибрид. Только детская серия Little Siberica целиком органическая. И еще мы сделали органический make-up (декоративная косметика. — « Эксперт» ). Вернее, его нам делают в Италии, и они там тоже мучаются, потому что не могут добиться, чтобы губная помада ложилась так же хорошо, как химическая. И они ведут исследования.

— А бывают бренды натуральной косметики — негибриды?

— Да. Например, американский Intelligent Nutrients на сто процентов натуральный. У него и бальзамы натуральные и качественные притом, но как они сделаны, я до сих пор не могу понять. Но Intelligent Nutrients в шесть или семь раз дороже Natura Siberica.

— Тогда какие у вас преимущества на фоне других?

— Хотите, я вам покажу станок, на котором мы будем жать кедровое масло в нашем магазине? — вместо ответа предлагает Трубников и направляется к выходу.

Фото: Александр Иванюк

Магазины не для продаж

Про собственную розницу Natura Siberica известно пока мало, но это тоже прецедент для отечественного косметического бренда. Два магазина уже открылись — в Петербурге на Невском и в Ростове-на-Дону, третий откроется в Москве на Тверской. Даже по их местоположению можно понять, что цель проекта — очень громко заявить о себе.

— Это будущие продавцы, они должны свободно читать состав косметики и объяснять его покупателю. — В отделе продаж мы обходим десяток девушек, полукругом сидящих у доски, исписанной химическими формулами, и завороженно глядящих то на нее, то на преподавателя.

Трубников останавливается в глубине комнаты у маленького станочка, привезенного, по его словам, из Америки.

— Мы будем делать косметику со свежим маслом прямо в магазине и продавать. Срок хранения в холодильнике у нее будет четыре месяца. А вот это, — он показывает на жмых, — пойдет на скраб. Сколько у вас получается в час? — обращается он к менеджеру, который внимательно смотрит, как из колбы с орехами капает масло в миску.

— Грамм триста.

— Так мало? — глаза у Трубникова округляются. — Мы сейчас в Германии смотрели станки, и они из грецкого ореха жмут 12 литров в час! Может, станок дурацкий?

— Разве вы не знали, какой станок покупали? — в свою очередь искренне поражаюсь я.

— А никто не знает, потому что никто не жмет из кедрового ореха.

По его совету я пробую свежевыжатое масло на вкус. Впечатление очень сильное, хочется еще.

— Свежесть влияет на качество косметики?

— Свежесть — это качество премиального бренда. И мы хотим показать, что наш бренд может быть премиальным и будет премиальным.

Позже в брошюре об органической косметике, подаренной Трубниковым, я прочитаю: что вкусно, то и полезно для организма, в том числе для кожи. Intelligent Nutrients, например, исповедует принцип, что их косметику можно есть — там сплошь пищевые продукты. Похоже, в Natura Siberica тоже не чужды этой идеи, и в отделе разработок, куда мы направляемся, тема свежести-съедобности получает продолжение.

— Это новая серия, она называется Wild Siberica. Там будет косметика на молоке яка, лося и на всякой дикой штуке, шаманские рецепты.

С эффектных упаковочных коробок на нас смотрят знакомые по фотоальбому рогатые морды.

— Весь дизайн мы делаем в Англии. — Трубников перехватывает мой взгляд: — В России пытались — это ужасно. А вот это ( ему подают пачку листов с картинками) мы скоро салон спа Natura Siberica сделаем большой. Это будет «свежий» спа. Там будет стоять такой же станок, давить масло, и человек вроде повара, который из этого масла и свежих ягод будет делать вам маски, скрабы. Похоже на ресторан «Экспедиция», знаете, они там свежие ягоды возят. И мы будем из Сибири все свежее возить. Это новая концепция. Как вы считаете, можно за границей открыть такие салоны?

— Одни горизонтальные линии — жестковатый дизайн, по-моему, — решаю я навести хоть какую-нибудь критику.

— А что, избушку делать? Это для нас французы разработали, все по европейским стандартам.

— Кстати, вы когда-то обещали, что Natura Siberica зайдет в Россию через Лондон, поскольку там органик-бренду легче пробиться на рынок. Но вышло наоборот?

— Да, мы все-таки начали отсюда. Но уже смотрим места в Лондоне, на Оксфорд-стрит, и буквально через два-три месяца начнем делать магазин. В Японии три магазина до конца года будут открыты.

— Целых три?

— Японцам нравится этот бренд, они же считают, что Сибирь — это их земля.

— А много вы собираетесь продавать через свои магазины?

— Мы делаем это не ради денег, а ради рекламы. Хотя магазин на Невском заработал в январе 150 тысяч евро прибыли, такие деньги тоже на дороге не валяются.

Оказывается, заработанная магазином сумма почти равна затратам на его открытие, то есть это хороший бизнес. Впрочем, Natura Siberica и в чужой рознице уходит, что называется, со свистом (см. график). А в прошлом году резко вырос экспорт и достиг почти 10% оборота. Это потому, что в компании стали сами управлять процессом, а не надеяться на дистрибуторов. Трубников зовет Алисию, менеджера по Западной Европе. Управлять экспортом, объясняет она, значит участвовать во всех международных выставках, договариваться с эксклюзивными продавцами. Догадались открыть склад в Германии, чтобы партнеры не боялись российской таможни, перевели на английский учебные материалы. Смешно, но через этот склад идут поставки и в Японию, Гонконг и на Тайвань — получается быстрее и дешевле, чем везти товар по России.

Фото: Александр Иванюк

Без высоких технологий

Я полна решимости допытаться о преимуществах Natura Siberica. Свежая косметика — это, конечно, хорошо, но замороченная моя душа просит чего-то фундаментального, научного, а вовсе не свежего. Начинаю подсказывать Трубникову.

— У вас на сайте написано, что вы из кедрового масла основу для шампуня делаете. Это что- то оригинальное?

— Нет, это мы бетаин делаем. Просто все пенящиеся продукты: пена для ванн, гель для душа, шампунь — делаются на основе бетаина. А бетаин все делают из кокосового масла, оно дешевле.

— А вы стали делать из кедрового?

— А мы — из кедрового.

— Просто так?

— Для того чтобы в наших продуктах была основа, которая работала бы сама по себе.

— А бетаин из кокоса разве не работает?

— Работает, но не так. Масло кедра богато витаминами. Мы отправили это масло в Италию, и итальянцы для нас производят бетаин и полиглицерил — это основа кремов. Сами мы это не делаем, потому что у нас нет такого оборудования. Сейчас мы будем делать бетаин и из облепихового масла. То есть это продолжение истории Сибири.

— Недавно Natura Siberica сделала серию кремов со швейцарской лабораторией — для чего?

— Чтобы международный престиж свой поднять. Потому что в Европе, да и в России, в русских не верят.

— Значит, никаких высоких технологий у вас нет?

— А? — Трубников будто не слышит.

— Ведь есть же бренд, по- моему, в Израиле — и органический, и в то же время высокотехнологичный.

— Это вам только кажется. Все косметические формулы написаны вот в такой толстой книжке — можно поехать и купить. Новое никто не изобретает. Да, все пишут, что изобрели чего-то…

— А вот вы пишете, что разработали двухфазный биокомплекс Natura Siberica — это кто придумал?

— А что это такое?

— Это ваша идея была, Андрей Вадимович, — вступает в разговор Алисия, — а технологи ее реализовали. В чем она заключается, — обращаясь ко мне: — у любого живого продукта есть две фазы. Когда вы покупаете, например, йогурт, там написано количество полезных бактерий на конец срока годности — миллиард в какой-то степени, и это значит, что когда его только что сделали, там был не миллиард, а два миллиарда. То есть свежий продукт гораздо эффективнее. Мы решили сделать то же самое с кремами, то есть разнести две фазы, чтобы они не смешивались во время хранения и активизировали друг друга в момент, когда вы наносите крем на лицо.

— А все формулы делаются вот тут, напротив, в лаборатории. — Трубников вспомнил, как было дело: — Потом всё на нас мажут — тестируют. У нас человек десять технологов, некоторые по десять лет уже работают, как наш главный технолог.

— Это он придумал когда- то для « Рецептов бабушки Агафьи» шампунь холодной варки?

— Да, он. Это все маркетинг на самом деле — холодная варка.

— Значит, вот как вы людей обманываете...

— Ну людям же надо чего-то такого. Нет, технологи у нас хорошие.

— На выставке в Германии, — опять вступает Алисия, — на наш стенд в первый же день прибежали главный технолог бренда Dr. Haushka с коллегой, изучили все составы, базы, формулы и потом предложили нам обмен — пакет косметики Natura Siberica на равное количество косметики «Доктор Хаушка». Они были поражены в хорошем смысле.

— В чем тогда, по- вашему, сила бренда?

— Все марки в косметику кладут одно и то же, у них основные затраты — на рекламу. Мы пытаемся сделать что-то другое. Трубников не выдерживает и начинает говорить языком бизнес-плана: — Наше уникальное торговое предложение в чем? Пятьдесят на пятьдесят — это попытка создать все-таки новый продукт, и это маркетинг. Мы не пошли легким путем. Ведь экстракты можно и на рынке купить, потому что многие травы не только в Сибири растут. Но мы делаем именно из сибирских трав. Сделали этот бетаин, полиглицерил — потребителю, может, все равно, может, зря мы это сделали.

— А чем сильны лидеры рынка — тот же Dr. Haushka или Logona?

— Они мощные, потому что давно существуют, сорок лет. И они международные. Logona не говорит, что она, допустим, работает только с немецкими травами. Мы сибирский бренд, естественно, мы не сможем стать очень большими в мировом масштабе, но во многих регионах мы можем быть сильными.

— Кстати, с Сибирью никто из органических брендов, кроме вас, не связан?

— Связаны. Есть более дорогие «сибирские» бренды, наши конкуренты. Например, Russie Blanche, то есть «Белая Русь», его в Париже делает русская женщина, и у них есть серия «Лепестки Сибири». Или Polaar, тоже французский, — они делают, например, крем «Сибирский женьшень». Это все стоит от шестидесяти евро и выше, но дело не в этом. За каждым брендом должна быть какая-то история. Если ты не работаешь с этой историей, бренд умирает. Ну сделал ты на чем-то крем, а что ты хотел людям сказать?

— А низкая цена* по сравнению с другими органик- брендами — это преимущество Natura Siberica?

— У нас цены не низкие, мы нормальную прибыль получаем. — Трубников берет со стеллажа невзрачного вида тубу: — вот этот бренд делают в Германии, он стоит два-три евро. То есть бывает натуральная косметика даже дешевле, чем Natura Siberica. Но у нас правильное соотношение цены и качества. Я не говорю, что у нас самая лучшая косметика в мире, но соотношение цены и качества дает людям удовлетворение. А у других этого нет.

— За счет чего все- таки у вас себестоимость низкая?

— Мы сами делаем все эти банки для косметики. Мы не даем рекламу, у нас продукт сам себя продает. И еще у нас очень маленький штат для такой компании. В отделе продаж на четыре миллиарда, что мы продаем**, человек пятнадцать работает. Так как товар сам себя продает, не надо ездить по регионам и создавать многоступенчатую систему контроля региональных менеджеров. Это съело бы всю прибыль. Мы просто делаем товар, который нужен потребителю, стараемся, во всяком случае.

Такие станки для отжима кедрового масла Трубников поставит в магазинах Natura Siberica — чтобы продавать свежую косметику

Фото: Александр Иванюк

По законам леса

— А вы знаете, что нужно потребителю?

— Надо все время новое выпускать, 80 процентов прибыли в мире делается на новой косметике, а 20 процентов — на старье. Мы выбрасываем на рынок все новые товары, и они там, как в лесу, между собой воюют, убивают друг друга, и кто-то выживает. Мне говорят: зачем ты выпускаешь этот шампунь, у тебя же такой есть в другой серии, они же будут конкуренты друг другу? Я отвечаю: все равно буду выпускать. Если Natura Siberica выживает — мы ее поддерживаем. Сейчас вот будем «Бабушку Агафью» подтягивать.

— Зачем?

— На выставке в Гонконге многие проявили к ней интерес. Китайцы и японцы, когда ее увидели, их затрясло, они стали умолять: продайте нам «Бабушку». А мы ее не продаем, потому что она не сертифицирована, в ней нет ничего натурального. Они говорят: нам все равно, натуральное или нет, мы хотим эту «Бабушку». Англичанам она не понравилась вообще. А финнам и норвежцам очень понравилась, потому что для них это все родное — лес, изба, баня.

А еще мы работаем над новым проектом — он называется Planeta Organica. Идея такая. Четыре человека — три девушки и я — ездят по всему миру. — Трубников достает фотографию: — Вот эта девушка работает у нас, эта мулатка — ее школьная подруга, модель Playboy, а эта кореянка тоже у нас работает, бухгалтером. И вот приезжаем мы, например, в Уганду, в джунгли, и смотрим, как там собирают, как давят масло ши, масло карите. И так десятки стран. Потом заключаем с кем-то из них прямые договоры — они нам поставляют сырье, а мы на нем делаем косметику. Для этой косметики будет открыта сеть магазинов, где на экранах будут показывать эти экспедиции, там покупатель сможет с теми, кто ездил в экспедицию, встретиться. Еще они будут вести свои блоги, выкладывать там фотографии и видеосъемку; мы выпустим книгу. То есть мы хотим сделать такую честную косметику.

— А в чем тут честность?

— Вы никогда не знаете на самом деле, что положили в вашу косметику. А тут реальные люди будут контролировать весь процесс и отвечать за это. И этой косметике не нужна сертификация — а зачем, когда есть с кого спросить.

— Они действительно будут контролировать?

— А иначе зачем им брать на себя ответственность, они же все понимают. Я им дал маленький процент, и мы действительно будем делать качественный продукт. На самом деле, я думаю, скоро органический тренд может даже уйти, а на подъеме вот этот — fair trade. И еще я пытаюсь привнести в косметику этнический элемент. Бренд Planeta Organica будет этническим, в наших магазинах будут и другие этнические товары.

— Разве в мире этнических магазинов не предостаточно?

— В России мало. А в мире это все разбросано, а можно собрать вместе. Главное, не переборщить. Этот магазин должен быть очень современный, трендовый, без страшных африканских масок. Я всегда говорил, что натуральная косметика должна быть современной, не в бумажках каких-то из вторсырья, она должна быть красивой, дарить женщинам радость, как Chanel и Christian Dior.

— Хорошая идея, особенно для охвата блогосферы.

Вообразив, с каким жаром женская половина интернет-сообщества бросится переваривать новое косметическое предложение в духе «открытого правительства», я затем понимаю, о чем, собственно, Трубников пытается мне рассказать.

Он часто ссылается на историю бренда, очевидно, считая себя в этом мастером. А почему? Если говорят, что бренд лишь наполовину состоит из продукта, а наполовину — из связи потребителя с его жизненными ценностями, то канал для этой связи создается историей. Но истории бывают разные — интересные и не очень, достоверные и умозрительные, вызывая разной силы переживания. И вот он с каждым новым брендом пытается наращивать эту силу. Предлагает настоящие экспедиции в Хакасию или в Африку вместо псевдостаринных рецептов, общение с живыми и здравствующими москвичками — вместо продукта компьютерной графики Агафьи. А главное — если «Бабушка Агафья» всколыхнула в народе лишь утилитарный интерес к Сибири, то Natura Siberica будит и другие переживания — эстетические, моральные и даже геополитические. Ну а Planeta Organica преодолевает уже и локальность этих чувств, обращая их ко всему миру.

Однако Трубников недолго позволяет мне пребывать в состоянии умственного равновесия.

— Пойдемте, я вам сейчас покажу — тут мыла целая куча лежала, его наш главный технолог варил. — В лаборатории, широким жестом распахнув двустворчатый шкаф, он начинает перебирать разнокалиберные куски как будто бы застывшего киселя. — Вот в этой бочке он его варил, — кивая на стоящий рядом кедровый бочонок. — Оно должно созреть, потому что, видите, оно внутри одного цвета и мягкое, а по краям — другого. А когда оно созревает, то становится твердым и одноцветным. Знаете, алеппское мыло, Savon d’Alep — оно восемь месяцев созревает.

— Это, кажется, арабы делают?

— Да, это стопроцентно натуральное мыло. У них же какая технология: на пол наливают смесь оливкового и лаврового масел, и когда это застывает, режут на куски. А мы можем из кедрового масла — нам французы сделали всю рецептуру. На кедровом, правда, очень дорого, оно почти в десять раз дороже оливкового. Но если добавить масло сибирского льна и облепихи, то можно создать суперпродукт, который будут покупать во всем мире — Savon de Siberie. Я уже и историю придумал.

Придуманная Трубниковым история про Петра I, который, якобы однажды помывшись французским мылом, решил сделать в России что-то подобное и велел из Сибири доставить кедровое масло, а его личный парфюмер-француз придумал рецепт, который потом затерялся, а недавно был найден, вызывает у меня только одно жгучее чувство — досады.

— Плохая история. Зачем она вам?

— А у других, думаете, лучше? Вот Crème de la Mer — маленький флакончик стоит двести евро. Какая у него история? Космонавт какой-то летел, упал на Землю, и у него были ожоги. Он не знал, что с ними делать, и врачи тоже не могли помочь. Пока он не сварил — там написано — «бульон» из 275 трав, и у него все прошло. А вот история принадлежащего Estée Lauder бренда Dr. Weil: оказывается, ваша кожа запрограммирована так, что в сорок лет начинают появляться морщины. Но есть китайские грибы, галлюциногенные, которые, если положишь их в крем, у кожи память отбивают. И всего за сто евро.

— Возьмите хотя бы не Петра Первого, а Екатерину Вторую или Елизавету Петровну.

— Екатерину Вторую — не вопрос, про нее все равно потом забудут. Главное — продукт будет действительно натуральный, качественный.

Вернувшись к исходным позициям (главное — продукт, а история бренда — это как бог на душу положит), мы с Трубниковым начинаем прощаться.

— Мы стали медленно работать, вот это самое опасное — стать медленнее, — вдруг выкладывает он. (Скорость — в этом, что ли, их главное преимущество?) — У нас раньше три месяца уходило на разработку нового, а сейчас — год.

— Почему?

— Потому что компания очень выросла.

— А как у вас организован креативный процесс?

— Я собираю совещания, что-то вроде мозговых штурмов. Сижу и смотрю, а они придумывают. Я просто стараюсь их куда-то направить или выхватываю какую-то идею и начинаю ее развивать. Потом мы все это обсуждаем. Иногда после месяца обсуждения идея отправляется в помойку. Иногда дизайн не получается. Вот мы начали выпускать профессиональную линейку — «Облепиха Siberica». Но, мне кажется, она не пойдет. Некрасивая, правда?

Он показывает образец, не похожий ни на какие другие: вызывающе яркое и в то же время изысканное сочетание лазури, золота и цветочного орнамента. Сразу вспоминаются фотографии из «Неизвестной Сибири».

— А мне, наоборот, нравится.

— Нравится? Слушайте, может, я не прав.

— В этом есть что- то наше, национальное.

— Да, русское. А ведь это англичанин делал. Видите, как вышло. Мы его привозили сюда, этого англичанина, много раз, в баню водили, чтобы он проникся русским духом. Как-то в экспедиции в бане он так кричал, что я подумал, что его там убили. А оказывается, его пропарили, и когда он лежал разгоряченный, достали бутылку боржоми из морозильника и вылили ему на спину. Вот он прочувствовал все это и сделал лучший дизайн. И когда он уезжал, он мне сказал, что мы все тут crazy fucking Russians — при этих словах Трубников долго и заливисто смеется.

СПРАВКА О КОМПАНИИ

ООО "Натура Сиберика" создано в 2007 году. Акционер - Андрей Трубников (ему же принадлежит ООО "Первое решение", выпускающее около 30 марок косметики, в том числе "Рецепты бабушки Агафьи", Organic Shop, Organic People, Planeta Organica, Organic Garden, Organic Therapy, Love2mix Organic, Baikal Herbals, Eco Hysteria). Занимается производством и продажей натуральной, органической косметики. Продукция сертифицирована по международным стандартам ICEA, ECOCERT и COSMOS-Standart.

Компания имеет четыре завода в Подмосковье и два магазина - в Санкт-Петербурге и Ростове-на-Дону.

Число сотрудников - 300 человек.

Выручка - 2,1 млрд рублей.

Что такое органическая косметика

Органической называется косметика, произведенная из натуральных и экологически чистых компонентов. Бывает сертифицированной и несертифицированной. Для сертифицированной косметики сырье выращивают в соответствии со стандартами и под контролем экспертов: на плантациях не применяют пестициды и химические удобрения, с вредителями борются с помощью хищных птиц или ловушек, неядовитых препаратов из растительного сырья. Сбор растений производят вручную или машинами, работающими на экологически чистом топливе. В переработке не используют продукты, полученные в результате гормонального воздействия или применения генной инженерии.

Существуют следующие стандарты органической и натуральной косметики: BDIH (Германия), ICEA (Италия), Soil Association (Великобритания), ECOCERT и COSMEBIO (Франция), COSMOS-Standart (объединяет все вышеназванные), USDA (США), NaTrue (объединяет производителей Burt"s Bees, Laverana, Logocos, Primavera Life, WALA/Dr. Haushka, Weleda).

Самый жесткий стандарт - USDA - устанавливает три уровня знаков: "100% organic " (продукт содержит только сертифицированные органические компоненты), " Organic " (не менее 95%), " Made with organic ingredients " (не менее 70%).

Большинство европейских стандартов устанавливают два уровня знаков: органическая продукция (не менее 95% натуральных компонентов, не менее 10-20% - сертифицированных органических) и натуральная (не менее 95% натуральных компонентов).

График

За два года продажи Natura Siberica

 

С чего начать новую индустриализацию

Василий Лебедев

С ноября 2012-го по январь 2013 года в России заявлено, начато или запущено 45 частных инвестпроектов на 10,5 млрд долларов. Серьезные инвестиции и мощная активность зафиксированы в государственном оборонно-промышленном комплексе. Возможно, именно этому сегменту машиностроения суждено стать отправной точкой нового технологического витка развития российской несырьевой промышленности

Иллюстрация: Игорь Шапошников

В последние несколько лет с высоких трибун много говорили о том, что новым приоритетом государственной политики наряду с социальными вопросами становится возрождение оборонно-промышленного комплекса и восстановление боеготовности вооруженных сил. Приоритетность данного вопроса вроде бы подтверждается быстрым увеличением бюджетных ассигнований на закупку вооружений и военной техники, зачастую в ущерб развитию других сфер жизни и экономики. Поскольку оборонка и госзакупки вооружений — сферы крайне закрытые и непубличные, могло показаться, что туда деньги либо не пошли и там ничего не происходит, либо средства дошли, но были «потрачены крайне неэффективно». В общем, широкой общественности, не связанной с этими сферами, каких-то обнадеживающих движений там заметно не было.

До последнего времени мы также оставались в рядах скептиков, поскольку за три года исследования инвестиционной деятельности в реальном секторе экономики не обнаружили ни одного по-настоящему значимого и интересного или хотя бы просто крупного проекта в оборонно-промышленном комплексе (ОПК). Напомним, что за это время нам удалось собрать внушительную базу из 750 инвестиционных проектов на сумму свыше 250 млрд долларов. Но только сейчас инвестиционное оживление в экономике дошло и до ОПК. Подчеркнем, что в силу информационной закрытости отрасли и строгости методики отбора проектов мы не можем быть твердо уверены, что в ОПК вообще ничего не строилось в последние три года. Мы говорим лишь о том, что инвестпроекты из этой отрасли впервые попали в поле нашего зрения, причем в весомом количестве — четыре штуки на 3,1 млрд долларов. Для российского машиностроения — огромные деньги. И это дает нам основание надеяться, что отрасль выйдет из того состояния анабиоза, в котором она пребывала последние двадцать лет. Подкрепляет нашу надежду понимание, что государство решило вложиться в сектор серьезно. Средства туда идут двумя путями.

Первый путь — через гособоронзаказ. Объявлено, что в соответствии с Государственной программой вооружений на 2011–2020 годы расходы на закупку вооружений и военной техники составят более 19 трлн рублей. То есть почти по 2 трлн рублей ежегодно! Это колоссальная цифра, в которую при первом осмыслении даже сложно поверить. К примеру, по данным Центра анализа стратегий и технологий, 20 крупнейших российских компаний продали продукции военного назначения в 2010 году на 542 млрд рублей (около половины пошло на экспорт). Не до конца понятно, как наша промышленность сможет произвести продукцию в таком пока непостижимом объеме.

Второй поток средств пойдет целевым образом под ФЦП «Развитие оборонно-промышленного комплекса до 2020 года», в основном на модернизацию основных фондов промышленности. Всего это около 3 трлн рублей, или примерно по 300 млрд рублей инвестиций в год в обновление фондов и строительство новых заводов по всей стране. Для сравнения приведем свежие росстатовские данные. Инвестиции в основной капитал (важная ремарка: без учета деятельности субъектов малого предпринимательства и объема инвестиций, не наблюдаемых прямыми статистическими методами) в обрабатывающую промышленность в 2012 году составили 1,4 трлн рублей. Из них в виды деятельности, которые уверенно можно ассоциировать с машиностроением, пошло 248 млрд рублей; а здесь только в предприятия ОПК — до 300 млрд рублей в год. Это вполне адекватная, даже на фоне гигантских инвестиций крупнейших российских необоронных компаний, контролируемых государством (см. таблицу 1), сумма, показывающая обществу, что власть очень серьезно занялась развитием оборонно-промышленного комплекса.

Таблица 1:

Топ-10 госкомпаний и госкорпораций по объему инвестпрограмм в 2012–2013 гг.

Чтобы эффективно переварить (а не бездарно потратить!) такие гигантские объемы заказов и финансирования, предприятиям оборонно-промышленного комплекса и чиновникам придется наконец-то начать решать две важнейшие проблемы современной России: угасающий кадровый потенциал промышленности, в особенности машиностроения, и не соответствующее времени приниженное значение российской науки, главного двигателя технического прогресса и развития экономики в любой стране.

За двадцать последних лет повсеместно произошло вымывание профессиональных кадров в среде инженеров-технологов, инженеров-конструкторов, исследователей в прикладных институтах машиностроения в возрастном диапазоне 35–55 лет. А ведь это самая производительная возрастная категория, к тому же наиболее эффективно передающая опыт младшим поколениям. Еще хуже, что в стране уже нет нормально функционирующей системы среднего профтехобразования. Выпускники бывших техникумов и ПТУ не умеют читать чертежи в принципе. Технические вузы, технические и естественнонаучные специальности университетов уже давно не пользуются спросом среди абитуриентов — выбирают их лишь наименее смышленые. А выпускников институтов с техническим и инженерным образованием «разбирают» банки и инвесткомпании. Эта проблема системная, и за пару лет ее не решить.

Но вот с отраслевой наукой и прикладными исследованиями, возможно, повезет больше. Здесь тоже произошло повсеместное вымывание лучших кадров, однако количество публикаций снизилось не сильно, правда, заметно упал их научный уровень. В принципе это понятно, ведь на главный продукт научной деятельности — результаты НИОКР — нет спроса. Спрос этот обычно генерируется промышленностью, в особенности машиностроением и другими высокотехнологичными отраслями. Именно поэтому мы рассчитываем, что обильные государственные вливания в ОПК дадут работу и новую жизнь научным институтам, а также небольшим технологичным и инновационным компаниям уже в ближайшие годы.

Электроэнергетика

Эта отрасль — лидер нашего исследования, на нее приходится девять проектов на впечатляющую сумму 14,77 млрд долларов (45% от общего объема инвестиций в проекты, попавшие в данный обзор). И снова это преимущество обеспечено гигантскими стройками госкорпорации «Росатом», вернее, ее «внучки» — концерна «Росэнергоатом».

Строительство энергоблока на атомной электростанции, не говоря уже о строительстве самой АЭС в чистом поле, пожалуй, самый капиталоемкий вид проекта в реальной экономике после прокладки многокилометровых трасс трубопроводов через полстраны. На возведение типового блока на площадке действующей АЭС в России тратится порядка 3 млрд долларов, а на строительство нового блока на новой же площадке — 3,5 млрд. Поэтому каждый раз, когда к нам в ежеквартальную подборку инвестиционных проектов попадает энергоблок АЭС, электроэнергетика моментально становится лидером по объему привлеченных инвестиций. Но, похоже, мы наконец-то собрали полную коллекцию строящихся в России АЭС. Сейчас ведется строительство трех новых АЭС по два энергоблока каждая, а также четырех энергоблоков на уже действующих АЭС (совокупный объем инвестиций составляет 31,2 млрд долларов; см. таблицу 3). Последними наше собрание пополнили проекты в Калининградской и Ростовской областях. Совокупная стоимость строительства четырех энергоблоков на Балтийской и Ростовской АЭС составляет 12,87 млрд долларов.

Балтийская АЭС — это совершенно новая атомная электростанция, ее строительство было начато в 2011 году в северной части Калининградской области на границе с Литвой, в 120 км от Калининграда. Там планируется построить два энергоблока общей мощностью 2,3 ГВт и запустить их в 2016 и 2018 годах. По задумке руководства «Росатома», благодаря Балтийской АЭС Калининградская область превратится из энергодефицитного региона в профицитный, излишки электроэнергии будут экспортироваться в страны Прибалтики, Польшу, Германию и Швецию. Таким образом, в регионе-анклаве появится новая мощная отрасль специализации.

СП Siemens и «Синары» достраивает новый современный завод по производству электропоездов за 300 млн долларов в Верхней Пышме

Фото предоставлено ГК «Синара»

В Ростовской области в городе Волгодонске, где строятся два новых энергоблока АЭС вдобавок к двум работающим, дефицита электроэнергии нет и в помине. Но зато он есть на юге России в целом, там рост энергопотребления — долгосрочный тренд, сопровождающий урбанизацию и индустриализацию региона. Увеличение мощности Ростовской АЭС покроет его и создаст резервы для дальнейшего развития всего южного макрорегиона.

Инвестиционные проекты в электроэнергетике, осуществляемые частным капиталом, поскромнее. Тем не менее радует, что они еще есть. Строительство электростанций идет и в самом индустриально развитом регионе страны — на Урале. В Свердловской области КЭС-холдинг Виктора Вексельберга возводит сразу два новых объекта. На площадке Нижнетуринской ГРЭС строится парогазовая теплоэлектростанция стоимостью 723 млн долларов. После завершения строительства, как планируется, в 2015 году здания и сооружения Нижнетуринской ГРЭС постройки 1940-х годов будут выведены из эксплуатации. Это типичный пример brownfield-проекта. А в столице Свердловской области Екатеринбурге в новом районе Академический возводится собственная ТЭЦ за 367 млн долларов, которая сможет снабжать теплом и электроэнергией не только его жителей, но и соседние районы города.

Таблица 2:

Все инвестиционные проекты на территории России (с 1 ноября 2012 года по 31 января 2013 года)

Транспорт

Трубопроводы и электростанции — крупные капиталоемкие проекты, весьма редкие, но не уникальные.

В полной мере уникальным можно назвать космодром Восточный, строительство которого началось в прошлом году в Амурской области. По официальным данным, в первый этап строительства, который должен закончиться в 2015 году, вложено 164 млрд рублей (около 5,5 млрд долларов). По данным Роскосмоса, в 2012 году на строительство космодрома было выделено почти 22 млрд рублей, а в 2013-м ожидается поступление 33 млрд. Судя по объему и темпам роста расходов, строительство идет ударно. По окончании первого этапа строительства будет осуществлен первый беспилотный запуск ракеты-носителя. На 2018 год запланирован запуск пилотируемого космического аппарата и переход космодрома в штатный режим функционирования, тогда же в космодром и его окрестности предполагается вложить до 10 млрд долларов. Космодром Восточный должен прийти на смену легендарному Байконуру, который Россия вынуждена арендовать, так как теперь он находится за границей, в Казахстане. Байконур обходится российскому бюджету примерно в 200 млн долларов в год, из них больше половины уходит на оплату аренды. Для космической отрасли сумма не великая, но если мыслить стратегически, на 30–50 лет вперед, то только аренда Байконура обойдется России в 3–5 млрд долларов, без учета того, что стоимость аренды наверняка существенно вырастет. Поэтому на эти деньги было решено построить собственный космодром. Похоже, в долгосрочной перспективе космодром Восточный окупится экономически, не говоря уже об очевидном политическом выигрыше.

Машиностроение

Обычно машиностроительные объекты — заводы, цехи, новые линии — не отличаются высокой удельной капиталоемкостью. За три года исследования нам удалось обнаружить более 70 машиностроительных проектов, их средняя удельная стоимость составила 140 млн долларов. В этот раз на 10 проектов приходится 4,15 млрд долларов, при этом семь из них существенно дороже 140 млн.

Особняком стоят два гигантских инвестпроекта концерна ПВО «Алмаз-Антей» — в Нижнем Новгороде и Кирове в 2012 году начато строительство крупных секретных заводов по производству наземных средств ПВО и ракетного вооружения для них. По неофициальным данным, в каждый завод вложено около 40 млрд рублей (более 1,3 млрд долларов) — больше, чем потратили на строительство своих автосборочных производств (крупнейших в России за последние годы) в Калужской области немецкая Volkswagen или СП французской PSA Peugeot Citroën и японской Mitsubishi. Ввод в строй ракетных заводов запланирован на 2015 год. На них будут выпускать гиперзвуковые ракеты 77Н6-Н и 77Н6-Н1 для новейших комплексов противоракетной обороны С-400 «Триумф» и С-500 «Прометей». Выпуск этих ракет сверхактуален для России, так как зенитно-ракетный комплекс С-400 до сих пор использует старые ракеты 48Н6 и 9М96, а комплекс С-500 только создается.

Пока «Алмаз-Антей» строит заводы в условиях полной секретности, Объединенная двигателестроительная компания (ОДК) открыто и публично запустила под Санкт-Петербургом новый конструкторско-производственный комплекс стоимостью более 200 млн долларов. «Реализация проекта позволит обеспечить независимость российского вертолетостроения от зарубежных производителей двигателей, что соответствует государственной стратегии импортозамещения», — пояснил «Эксперту» основной мотив строительства нового производства гендиректор ОДК Владислав Масалов . К 2015 году на новом заводе, совмещенном с КБ, планируется выпускать до 500 двигателей ВК-2500 и ТВ3-117 для вертолетов марок «Миль» и «Камов», что полностью обеспечит «Вертолеты России» двигателями. Сейчас вертолетные двигатели производятся на украинском предприятии «Мотор Сич» в городе Запорожье.

ГК «Ташир» строит в Пензенской области огромный тепличный комплекс по выращиванию роз

Как известно, любой развивающийся бизнес после освоения ресурсов импортозамещения и наполнения внутреннего рынка отечественной продукцией стремится выйти на внешний рынок. Именно завоевание новых рынков сподвигло крупнейшего российского производителя космических спутников «Информационные спутниковые системы им. академика М. Ф. Решетнева» (ИСС) начать проектирование и строительство нового монтажно-испытательного комплекса. Новый цех по сборке и испытанию космических аппаратов, главным образом спутников связи и навигации, стоимостью 200 млн долларов будет создан на площадке ИСС в городе Железногорске Красноярского края. Работать комплекс будет в основном на экспорт.

Оборонно-промышленный комплекс — традиционная вотчина государства в любой стране мира, поэтому неудивительно, что инвестиционную активность здесь стали проявлять именно отечественные государственные компании «Алмаз-Антей», ОДК, ИСС.

Другое дело гражданское машиностроение. Здесь можно говорить не только и не столько даже о российском частном бизнесе, сколько об успехах компаний с участием иностранного капитала. Без иностранцев не обойтись целой группе подотраслей, в которых мы существенно отстаем в технологическом плане. В некоторых сегментах машиностроения появляются перспективные совместные предприятия с участием крупных иностранных промышленных компаний. Им нужен наш рынок, нам нужны их технологии. Строите завод с приемлемым и растущим уровнем локализации — получаете большой рынок. Эта простая формула отлично сработала в автопроме, начинает она работать и в других, не столь крупных и лакомых, сегментах индустрии.

Таблица 3:

Все строящиеся энергоблоки и АЭС в России на конец 2012 г.

Чего только стоит пример немецкого гиганта Siemens. Компания «Уральские локомотивы», СП Siemens и группы «Синара» Дмитрия Пумпянского , возводит в Верхней Пышме под Екатеринбургом завод по производству электропоездов стоимостью 300 млн долларов. Они будут использоваться в том числе как аэроэкспрессы (связывать между собой аэропорт и город). Строительство ведется под контракт с РЖД на 1200 вагонов электропоездов «Ласточка» на платформе Desiro RUS общей стоимостью 2,1 млрд евро. Такова была цена прихода немцев в российское железнодорожное машиностроение. Кроме того, «Уральские локомотивы» разработали на базе «Ласточки» городской экспресс, электропоезда для пригородных и региональных пассажирских перевозок в надежде на то, что РЖД продолжит замену парка пригородных электричек и им удастся отщипнуть кусок от рынка, контролируемого Демиховским машиностроительным заводом (входит в Трансмашхолдинг).

Еще один проект Siemens собирается реализовать под Санкт-Петербургом. Компания «Сименс технологии газовых турбин» (65% — у Siemens, 35% — у «Силовых машин» Алексея Мордашова ) построит совершенно новый завод по производству газовых турбин большой мощности (166 и 292 МВт). В строительство будет вложена внушительная сумма — 366 млн долларов. Газовые турбины большой мощности — давняя пустующая лакуна российского энергомашиностроительного рынка. Теперь она наконец-то будет заполнена произведенной в России продукцией, хоть и по немецкой технологии.

Также в Санкт-Петербурге, ожесточенно конкурирующем за звание российского Детройта с Калугой и Тольятти, началось строительство второй очереди автосборочного завода Nissan Group. Благодаря новой линии стоимостью 223 млн долларов мощность завода вырастет с 50 тыс. до 100 тыс. автомобилей и по этому показателю Nissan вплотную приблизится к одному из лидеров российского авторынка американской корпорации Ford.

Химпром и нефтепереработка

Обычно химики и нефтепереработчики впечатляют большими объемами вложений и количеством проектов. Не стал исключением и этот обзор: девять проектов на 2,76 млрд долларов (и один весьма крупный).

В Татарстане началось строительство комплекса тяжелых остатков стоимостью 1,835 млрд долларов на нижнекамском НПЗ «ТАИФ-НК». Ежегодно комплекс будет перерабатывать 2,7 млн тонн гудрона — это тяжелый остаток переработки нефти с установки ЭЛОУ-АВТ завода «ТАИФ-НК». Подобные комплексы в России редкость из-за дороговизны. Гораздо актуальнее, по мнению собственников НПЗ, не менее дорогие гидрокрекинговые установки по производству качественного дизельного топлива и еще более дорогие установки каталитического крекинга, риформинга и алкилирования для выпуска высокооктановых марок бензина. Однако без переработки гудрона российские НПЗ не достигнут уровня современных западных стандартов по показателям глубины переработки нефти и выхода светлых нефтепродуктов.

Стройматериалы

Промышленность строительных материалов в связке со строительством всегда является лакмусовой бумажкой регионального развития, да и развития экономики в целом. Рост числа производств цемента, кирпича, сухих строительных смесей, теплоизоляции и т. п. свидетельствует об оптимистичном настрое бизнеса и его уверенности в спросе на продукцию со стороны строительного сектора. А бурное строительство жилья, дорог, заводов и других объектов как раз и есть инвестиционное развитие страны или региона.

Самая капиталоемкая подотрасль промышленности строительных материалов — цементная. Тем более удивителен произошедший в ней бум инвестиций в последние годы.

За последние три года было введено в эксплуатацию порядка десяти новых цементных заводов и линий совокупной мощностью около 20 млн тонн цемента. Для сравнения: в 2012 году было произведено 61,5 млн тонн цемента при потреблении 65,2 млн тонн (рост по отношению к 2011 году — 13,2%). На этом фоне объем новых введенных мощностей действительно впечатляет. Цементная промышленность — один из самых ярких примеров отраслей, где модернизация производства идет быстрыми темпами уже несколько лет, поэтому важно понять, что запустило этот процесс.

По нашему мнению, в модернизационную фазу развития отрасль вошла в середине 2008 года, когда цементный рынок оказался сильно перегретым по линии спроса, а по линии предложения ограниченным благодаря действиям регионального монополиста «Евроцемент групп», что и вызвало бешеный рост цен. В итоге многие российские и зарубежные предприниматели оказались готовы инвестировать в строительство новых мощностей. При цене цемента первой половины 2008-го любой проект окупался за два-три года — это невероятно малый срок для такой капиталоемкой отрасли. В общем, строительство новых заводов и линий тогда начали многие, и кризис приостановил, но не уничтожил процесс обновления цементной промышленности, результатом которого и являются пять цементных заводов и линий, запущенных в прошлом и позапрошлом годах.

Наконец-то свой первый новый завод стоимостью 567 млн долларов и мощностью 3 млн тонн на площадке «Подгоренского цементника» в Воронежской области построил лидер рынка «Евроцемент групп». Запуск завода призван восстановить пошатнувшееся положение абсолютного доминирования «Евроцемент групп» в Центральной России. Однако это вряд ли удастся — не так давно «Мордовцемент», «Базэлцемент», Holcim и HeidelbergCement запустили здесь новые заводы и линии. Но, возможно, еще не все потеряно — ведь «Евроцемент групп» заявил о планах по созданию новой технологической линии стоимостью 400 млн долларов и мощностью 1,3 млн тонн на «Невьянском цементнике» в Свердловской области.

Еще две цементные линии строит и запускает «Новоросцемент» Льва Кветного в своей вотчине, Краснодарском крае. Их совокупная стоимость — почти 1 млрд долларов, а мощность — 4,5 млн тонн. Так что дефицита цемента в западной части Северного Кавказа скоро точно не будет.

Сельское хозяйство ипищепром

По сложившейся традиции АПК радует нас довольно большим количеством небольших инвестпроектов. Сегодня их десять общей стоимостью 1 млрд долларов. Отметим лишь два самых необычных проекта.

В Пензенской области компания «Ташир» возводит тепличный комплекс на 300 га стоимостью более чем 200 млн долларов. Часть теплиц уже построена, выращивать в них будут в основном розы. На первый взгляд идея выращивать в России цветы в промышленных масштабах, да еще и не на юге, может показаться весьма странной. Вот как в «Ташире» пояснили «Эксперту», за счет чего будут конкурентоспособны их цветы: «Оптовики, занимающиеся реализацией импортных цветов в России, часто сталкиваются со слишком долгой транспортировкой и растаможкой. Это сильно влияет на ключевой параметр цветка — свежесть. Затем продавцы помещают цветы в специальный реанимирующий состав. В результате после покупки импортные розы недолго стоят в вазе. Наша же роза не подвергается такому стрессу при транспортировке и живет дольше. Кроме того, существенную часть цветов мы собираемся продавать через собственную розницу в наших торговых центрах, а розничная цена гораздо выше оптовой».

В Брянске скоро появится первый в регионе современный крупный торгово-развлекательный центр «Аэро Парк» стоимостью 100 млн долларов

Фото предоставлено ИФК Бинвест

Еще один интересный проект с долгосрочной перспективой реализуется на юге страны — в Краснодарском крае. Компания «Белый сад» начала создание садового комплекса за 23 млн долларов с высадки саженцев яблонь на 20 га. Предполагается, что общая площадь садового комплекса по выращиванию яблок, груш, косточковых и ягодных культур через несколько лет увеличится до 300 га, сады будут оснащены оборудованием с автоматизированными системами управления минеральным питанием и поливом. Также появятся мощности для первичной переработки и хранения готовой продукции. На нашей памяти это первый достаточно крупный инвестиционный проект в этом сегменте растениеводства.

Розничная торговля

Возводимые «Таширом» торгово-развлекательные комплексы стоимостью 140 млн и 180 млн долларов уже никого не удивят в Москве и Нижнем Новгороде. А вот ТРЦ «Аэро Парк» в Брянске, строительство которого ведет местная компания «БинВест», обещает стать большим событием. Обойдется «Аэро Парк» в 100 млн долларов.

«Это первый реальный проект такого масштаба в нашем регионе. За последние несколько лет в Брянской области было заявлено несколько проектов в сфере торговой недвижимости. Но, по прогнозам аналитиков, в 2013 году откроется только один — “Аэро Парк”. Якорным арендатором станет гипермаркет “Лента”, также в ТРЦ разместятся супермаркеты бытовой электроники и детских товаров, рестораны, в том числе и “Макдоналдс”. Появление в Брянске такой крупной международной компании, как “Макдоналдс”, свидетельствует о развитии города, о формировании культуры потребления у населения и повышении статуса региона в глазах инвесторов. Вслед за крупными международными компаниями появляются и лучшие представители отечественного бизнеса в этом сегменте, что способствует развитию Брянщины. Приятно осознавать, что наша компания участвует в повышении инвестиционной привлекательности региона», — говорит Алексей Невструев , президент и основной владелец «БинВеста».

Здравоохранение

До сих пор проекты по строительству различных перинатальных центров и клиник не попадали к нам в выборку. Они финансировались государством и выполняли исключительно социальную функцию — их нельзя было назвать инвестиционными проектами в обычном понимании, так как инвестиции должны окупаться, а проекты в здравоохранении до последнего времени, казалось, в принципе не окупаемы.

Но в этот обзор попал инвестиционный проект, реализованный частной компанией MD Medical Group Investments Plc (основной владелец — Марк Курцер ). Это клинический госпиталь «Лапино» в Одинцовском районе Московской области, обошедшийся инвестору в 150 млн долларов. В госпитале есть родильный дом, детский центр (поликлиника и стационар), центр женского здоровья (поликлиника и стационар), отделения хирургии, травматологии, диагностики, реабилитации, доступна круглосуточная медицинская помощь. Широкую известность MD Medical Group приобрела в октябре 2012 года, после проведения IPO в Лондоне, в ходе которого привлекла 289 млн долларов. Капитализация компании составила около 900 млн долларов, что стало шоком для многих предпринимателей: оказалось, в России построить крупный бизнес можно не только в нефтянке и прочих сырьевых и полусырьевых отраслях, но и в здравоохранении. Кстати, вырученные от IPO средства компания планирует вложить в строительство новой клиники в Уфе. То есть IPO было использовано не для «окэшивания», как это нередко случается в крупном российском бизнесе, а для получения ресурсов для дальнейшего форсированного развития.

График 1

Помесячная динамика текущих частных инвестиционных проектов

График 2

Хочется верить, что это начало долгосрочного тренда подъема российского машиностроения, а не просто единовременный выплеск инвестактивности

 

Sleepbox Hotel — продает особый формат гостеприимства

Елена Николаева

Леонид Черников, 26 лет; высшее гуманитарное образование; стартовые вложения порядка $1 500 000 (точная сумма не раскрывается)

Спрос на недорогое проживание в Москве втрое превышает предложение. Столице не хватает примерно 50 тыс. гостиничных номеров. В итоге московский «эконом» стоит намного дороже, чем в других европейских столицах. Не лучше ситуация и в провинции. В мире есть несколько зарекомендовавших себя вариантов экономного размещения. Один из них — хостелы, где постояльцы размещаются максимально компактно. И за небольшие деньги — во всем мире это от 20 евро в сутки.

В тесноте, да не в обиде

Стойка администрации, несколько комнат, заставленных двухъярусными кроватями, общие санузлы и интернациональная компания из десятков незнакомых между собой людей — на первый взгляд общага. Но нет, хостел — это прежде всего особая форма гостеприимства. Особая организация сосуществования совершенно разных людей.

Появились хостелы в начале XX века в Германии. Задал формат школьный учитель Ричард Ширманн . Ученики его были из бедных семей. И, выезжая на дальние экскурсии, приходилось просить ночлега в местных школах. Вынужденная мера натолкнула Ширманна на идею организации недорогого размещения для молодежи на постоянной основе. Первый хостел он организовал прямо в школе — пустующие ночью классы заполнялись мешками с соломой и принимали постояльцев.

При этом хостел — это как раз тот вид бизнеса, где не бог в деталях, а, скорее, дьявол в мелочах. Главная проблема — организовать людей с разными привычками, культурными различиями и отношением к гигиене так, чтобы им было комфортно. Поэтому в большинстве хостелов практикуется проведение культурных мероприятий, мастер-классов и экскурсий. Это и создает особую атмосферу и даже некую субкультуру, без которой место, конечно, превращается в ночлежку. Зачастую, именно за этим — за тусовкой, знакомствами — приезжают постояльцы. Преимущественно это студенты и путешественники. Появилось даже мировое сообщество тех, для кого переезд из хостела в хостел — своего рода хобби. Среди них есть и такие, кто может позволить себе и стандартный отель, но им это неинтересно. Они хотят увидеть жизнь, что называется, «изнутри».

Лет тридцать назад хостел в формате капсул для сна появился в Японии. Горизонтальные пеналы, где нельзя даже встать во весь рост, пользуются популярностью у заводских трудяг.

В России первый хостел открылся в 1992 году в Санкт-Петербурге.

Поздно не значит плохо

Сейчас в Москве и Санкт-Петербурге таких мест около ста. Появились хостелы в Казани, Астрахани, Краснодаре, Калининграде и Иркутске. Первые из них в России создавали экспаты, понимающие все тонкости этого дела. Сегодня иностранцев нанимают в управляющие. Они же делятся слагаемыми успеха: креативное мышление, отсутствие страха совершить ошибку и понимание, к чему идешь. Сейчас к такому формату рынок расположен. Мир стал проще. Повсеместно люди начинают экономить.

Больших стартовых вложений хостел не требует. По расчетам вице-президента по стратегическому развитию в России и странах СНГ InterContinental Hotels Group Арона Либинсона , для того чтобы открыть стандартный хостел примерно на 100 мест, придется потратить 25–35 млн рублей, окупятся эти вложения через три-четыре года.

Для сравнения: бюджет открытия стандартной гостиницы экономкласса, по словам Арона Либинсона, строится из расчета примерно 80–85 тыс. долларов за номер. Без учета открытия «под ключ», а также финансов и технических условий подключения. Возврат же ожидается не ранее чем через восемь лет, но стоит закладывать все двенадцать — в зависимости от стоимости земельного участка, дополнительных условий и согласований.

Экономия достигается за счет отсутствия основных поглотителей финансовых средств:

1) не нужно много места. Хостел можно организовать и в многокомнатной квартире в обычном доме;

2) не нужно много персонала — достаточно всего нескольких администраторов и уборщиц. Другие необходимые сервисы отдаются на аутсорсинг;

3) в таком месте не нужно ставить кухню — достаточно вединговых автоматов. С них, кстати, владелец хостела получает до 30% комиссии.

Фото: Александр Сердечников

Космический формат

Итак, с усредненным форматом разобрались. Из стандартных рамок выбивается Sleepbox Hotel, открывшийся в Москве в конце января 2013 года. Этот гибридный вариант хостела занял целый подъезд столетнего здания на 1-й Тверской-Ямской. Как объясняет его владелец Леонид Черников, это «высшая ступень эволюции хостела, так как у вас есть личное пространство. Всего у нас 46 двухместных капсул и 10 одноместных. С санузлами следующая ситуация: на 22 капсулы у нас приходится шесть санузлов. Я думаю, мы попали именно в ту нишу, где, в общем-то, нет никого».

Проект выделяется в первую очередь своим футуристичным дизайном. Представьте, что вы попали на космический корабль из какого-нибудь голливудского блокбастера. Именно такие ощущения возникают среди деревянных то ли капсул, то ли кают — архитекторы, разработавшие концепцию спальных мест, называют их боксами. «Мы анализировали и хостелы, и мини-гостиницы, и какие-то дизайн-отели. Потом однажды я столкнулся в интернете с концепцией слипбокса. Вышел на архитекторов, переговорили. В общем-то, нашли общий контакт и решили создать этот проект», — вспоминает Леонид.

Концепция из разряда «давайте поставим Like» воплотилась в реальный проект

А началось все с того, что сотрудники архитектурного бюро Arch Group разместили в интернете 3D-картинки. «Мы несколько лет назад сделали 3D-картинки, опубликовали в интернете, просто как такой веселый повод пообсуждать возможность так останавливаться в аэропортах, вокзалах и каких-то других местах. На следующий день мы получили 20 запросов на покупку, собственно и сейчас продолжаем их получать», — говорит генеральный директор бюро Михаил Крымов . Леонид Черников оказался как раз одним из тех людей, кто заинтересовался покупкой капсул. Настроен он был решительнее остальных и помог на всех этапах воплощать проект в жизнь.

От японских капсул здесь только идея. В остальном — все на другом качественном уровне.

Сделаны «коробки для сна» из МДФ, покрытого шпоном ясеня. Габариты — 3 метра в высоту, 2,5 в длину и 1,6 по ширине. Все стены звукоизолированы, на небольших окошках — стеклопакеты. В двухместных капсулах — второе место на втором ярусе. Помимо кровати есть тумбочки, лампочки для чтения. В качестве опций могут быть встроены телевизоры и интеркомы. Каждый бокс стоит порядка 12 тыс. евро. Если говорить о личных ощущениях, то мне почему-то вспомнилось детство: когда устраиваешь штаб в шкафу — среди бабушкиных шуб и дедушкиного аккордеона.

Новый Sleepbox Hotel Tverskaya отличается от стандартных хостелов не только наполнением, но и ценами. Стоимость одной ночи составит от 2,5 тыс. рублей (против стандартного для хостелов ценника от 800 рублей). Хотя, конечно, нужно учитывать центральное местоположение — окрестные гостиницы здесь все сплошь «Националь», «Марриотт» и «Ритц-Карлтон».

Но дело не только в дорогой аренде помещения в центре города: «Это некая ограждающая цена, чтобы мы могли остаться при том контингенте, на который рассчитываем. Это люди, которые приезжают на обучение, на семинары, симпозиумы, на повышение квалификации и буквально на два-три дня. Я думаю, максимум — это четыре-пять ночей, то есть рабочая неделя. Почему такая цифра? Она привязана к выставкам, именно к выставочному периоду, когда вам нужно место, чтобы прийти и упасть», — объясняет Леонид Черников.

За пару месяцев работы новый гостиничный формат опробовали уже 659 человек. Постоянная заполняемость хостела достигла 35%. Основной канал продвижения — интернет: собственный сайт, специализированные ресурсы для путешественников, сайты для бронирования. Приводят клиентов Твиттер, Инстаграм и другие соцсети. По оценке владельца, 20% общего потока клиентов приходит, увидев информацию в Фейсбуке. Такие относительно новые и условно бесплатные каналы продвижения сейчас срабатывают очень эффективно, особенно для тех видов бизнеса, где есть возможность предъявить какой-то необычный визуальный ряд. Но традиционными источниками вроде журналов, нацеленных на целевую аудиторию, пренебрегать тоже не стоит. Так, Леонид планирует ловить клиентов в воздухе, разместив информацию в бортовых журналах авиакомпаний.

Фото: Александр Сердечников

Калькулятор расходов

Стартовые вложения основателя Sleepbox Hotel Tverskaya составили около 1,5 млн долларов. Точную сумму он не раскрывает. Часть — заемные средства, часть — собственные. Пошли они на ремонт арендуемого здания, на закупку капсул и на зарплату персонала.

Зная некоторые цифры, мы, вооружившись простым калькулятором, в общем, можем подсчитать расходы:

Капсул в отеле 56. Как нам рассказал разработчик, продажная стоимость каждой из них — 12 тыс. евро. То есть примерно 910 тыс. долларов ушло на из закупку.

Теперь зарплаты. Всего в штате у Леонида четыре администратора, один управляющий, один заведующий хозяйством и шесть уборщиц. Ориентируясь на рыночные цены, представим, что администраторы получают по тысяче долларов. Управляющему и хозяйственнику накинем четыре тысячи долларов на двоих, а каждой из уборщиц дадим по 17 тыс. рублей, то есть по 550 долларов. Итак, сотрудники обходятся примерно в 11,3 тыс. долларов в месяц.

Есть еще службы на аутсорсинге — ЧОП, бухгалтерия и прочие необходимые бизнесу сервисы.

Каких-то пресловутых административных барьеров, на которые все постоянно жалуются, Леонид не заметил. С проверкой приходили пожарные, электрики — но все прошло гладко.

Настоящие «проедатели денег» — это коммунальные платежи, аренда, оборудование и ремонт. Ремонт не только съел огромную сумму денег, но стал настоящей головной болью. Во-первых, здания в центре старые и находятся в довольно плачевном состоянии. Во-вторых, оказалось, что грамотных строителей, которые еще и соблюдали бы сроки, в Москве почти нет. «По большому счету, именно в строительных компаниях в основном была вся загвоздка. Компаний, которые предоставляют услуги по проектированию и созданию инженерных систем, — единицы», — говорит предприниматель. В итоге подготовительный период растянулся на 11 месяцев вместо запланированных шести. За это время Леонид освоил массу непрофильных профессий — теперь он знает, как делать ремонт, как устанавливать сантехнику, почему лучше использовать натяжные потолки. Как сделать так, чтобы перманентно протекающая крыша не нанесла большого урона помещению.

Фото: Александр Сердечников

Планы

Опробовав новый формат, бизнесмен намерен открыть и другие подобные точки: «Я думаю, что это будет где-то через полгода-год, когда мы соберем достаточную статистику, поймем полный период окупаемости, и у нас будет вся необходимая информация, все данные, и тогда мы сможем проинвестировать и открыть уже следующий проект», — делится Черников.

Точки безубыточности планируется достичь в течение трех-четырех месяцев. А полностью отбить вложения за три-четыре года.

Бизнесмен также рассматривает продажу франшизы в регионы — уже поступило несколько запросов. «Франшизу будем продавать только после того, как я пойму, что проект уже отработан. И его можно будет продавать как законченный продукт и за хорошие деньги. Ведь проверенные решения здесь и есть самая главная ценность», — говорит Леонид Черников.

Получив первый опыт производства своих слипбоксов, архитекторы-разработчики тоже намерены тиражировать свою продукцию. Первые капсулы сделаны в России, но сейчас решено перенести производство в Чехию: в отличие от основателя отеля архитекторам надоело терпеть необязательность контрагентов. «Ну просто раздолбайство такое запредельное и абсолютная необязательность. Все время, подписав контракт, чувствуешь себя как на пороховой бочке, потому что ты его подписал, и он его подписал, но реально это ничего не значит. И все время надо держать руки на горле друг у друга, сильно сдавливая. Я бы хотел заниматься более мирным делом», — переходит на эмоции Михаил Крымов. Да и производство в Чехии, как выяснилось, не только быстрее, но также качественнее и дешевле.

Ключевой момент принятия решения об открытии бизнеса Как только получили точное понимание УТП и экономические расчеты

На что делаете ставку? Основная ставка сделана на уникальность предложения, доступ-

ность, комфорт и в итоге на очевидную выгоду, которую могут получить российские компании и многочисленные туристы, посещающие столицу

Что, по-вашему, нужно, чтобы выйти на рынок? Актуальная идея и желание достичь поставленной цели

В мире существует Международная федерация молодежных хостелов (International Youth Hostels Federation, IYHF), объединяющая более 6 тыс. мест экономного размещения. У ассоциации есть свои представительства, и многие европейцы могут возможность связаться с центром в своей стране и получить всю необходимую информацию, рекомендации и отзывы. Так что первое правило для желающих открыть хостел - стать членом национальной ассоциации хостелов или держать с ней контакт.

 

Glamcom — как заработать, включив «благотворительность»

Елена Николаева

Ирина Вольская, 35 лет; образование: МГИМО, TMC Asser institute; БИЗНЕС-ПАРТНЕР - Александр Смбатян, 31 год; образование: Финансовая академия при правительстве РФ, Cambridge University; стартовые вложения $500 000

В декабре 2011 года глава российского представительства агентства консьерж-услуг Quintessentially Ирина Вольская решила освободить место в своей гардеробной. А поскольку все вещи, казавшиеся лишними, были брендовыми, просто выкинуть их было жалко. Логичный выход — сдать одежду и аксессуары в комиссионный магазин. В Москве таких элитных комиссионок немало, но условия (к примеру, не проданная в течение двух-трех месяцев вещь, как правило, возвращается владельцу, а с него взимается 5% стоимости) Ирине не подошли. И Вольская решила открыть собственную комиссионку в интернете. Так появился Glamcom — онлайн-магазин комиссионной дизайнерской одежды, обуви и аксессуаров. Не имея опыта в e-commerce, Вольская пригласила бизнес-партнера — Александра Смбатяна , обладающего необходимыми компетенциями. Однако в интернете новых проектов множество, и чтобы выделиться среди десятков и сотен других, необходимо найти собственную, уникальную «фишку».

К середине 2012 года появилась идея добавить проекту социальный оттенок: было решено, что до 5% с продажи вещей будет отправляться в различные благотворительные фонды. «Вырученные от продажи средства будут перечислены в фонд по выбору клиента или мы можем порекомендовать тех, с кем давно и плотно сотрудничаем», — рассказывает Ирина Вольская. Сотрудничает Glamcom с самыми известными — фондами «Планета мира», «Вера», «Северная корона», «Линия жизни», «Артист», «Обнаженные сердца» топ-модели и известной благотворительницы Натальи Водяновой (вещи из ее гардероба тоже представлены в магазине). Несколько звездных имен, высокая миссия и обширные знакомства в российской светской тусовке позволяют Glamcom привлекать клиентов. «Благотворительность пока не является основой для привлечения покупателей, а вот сдавать вещи многие светские девушки и звезды ТВ и эстрады готовы с радостью», — оценивает Вольская полезность добрых дел с точки зрения бизнеса. Но, конечно, благотворительность — это и репутационная «фишка», потому что негоже уважаемой светской девушке иметь комиссионку, пусть и элитную.

Благотворительные акции стали визитной карточкой многих западных брендов. Однако это всегда разовые, ограниченные по времени мероприятия. Российский же проект решил сделать социальную миссию постоянной.

Для того чтобы торговля была коммерчески успешной, запас вещей на складе должен постоянно пополняться. Если формирование предложения обычного магазина может достигать 75% всех стартовых средств, то те, кто решил делать бизнес на комиссии, на закупку товара не тратятся. Полки заполняют комитенты — люди, сдающие свои вещи. Но их тоже нужно еще заполучить. Основатели Glamcom рассчитали, что для адекватного предложения на складе должно находиться не менее 20 тыс. единиц товара. Сегодня в неделю продается около 300 вещей — довольно неплохо, учитывая, что пока основной канал привлечения клиентов — сарафанное радио. Сейчас Glamcom разрабатывает концепцию масштабной рекламной кампании (в частности, будет запущено несколько новых сервисов, создано мобильное приложение для смартфонов и планшетов) и к концу 2013 года рассчитывает продать как минимум 100 тыс. единиц товара. Оказалось, богатые люди часто не могут решить, какие вещи оставить в гардеробе, а какие отдать. Поэтому Glamcom стал сотрудничать с агентством по подбору гардероба. Приезжает стилист и помогает клиенту понять, что ему нужно, а что не нужно. Если сдается больше десяти вещей, Glamcom готов прислать за ними курьера. «Услуга стилиста — это не источник дохода, но возможность получить вещи как можно быстрее. А когда клиент думает, куда отдать вещи: в обычную комиссионку или нам, — экономия времени играет решающую роль. Конечно, за одним свитером мы не поедем, а вот за парой хороших часов — без проблем», — говорит Вольская. Пополнить полки помогли и брендовые магазины — уже через месяц после открытия Glamcom договорился с несколькими российскими дизайнерами о приеме на комиссию их стоковых вещей. Ведутся переговоры с компаниями, которые могут добавить уцененных вещей и от мировых имен — Chanel, Hermes. Кроме того, планируется расширить ассортимент за счет дорогих аксессуаров. «Скоро у нас появятся ювелирные изделия и швейцарские часы. Говорят, чиновникам подарки некуда девать, так мы их с удовольствием возьмем на комиссию», — шутит Вольская. Сейчас ценники в магазине начинаются от 1,5 тыс. рублей. Средний чек составляет 6,2 тыс. рублей, количество единиц в чеке — 1,5. Любую вещь можно взять в кредит.

Сначала Glamcom работал исключительно как онлайн-площадка, но многие перед покупкой вещи по-прежнему хотят ее пощупать и примерить. Поэтому большинство интернет-магазинов вынуждены вкладываться в аренду. Glamcom из их числа. Аренда площади в центре, с хорошей инфраструктурой и трафиком стоит недешево. Но тут снова сыграла на руку известность людей, стоящих за проектом, и благотворительная миссия — попасть в торговый центр удалось на хороших условиях. Корнер на несколько вешалок в общем большом зале открылся в московском ТЦ «Цветной» на Цветном бульваре.

Если проект имеет социальную миссию, это не значит, что он не должен приносить доход. Как правило, заработок стандартного комиссионного магазина в зависимости от стоимости вещи составляет 15–30%. Рентабельность такого бизнеса — до 10%, средний срок окупаемости — один год. Инвестиции в Glamcom составили 500 тыс. долларов. (Обычный комиссионный магазин требует от 20 тыс. долларов.) Это были собственные средства Вольской и Смбатяна. Конечно, пока они не окупились. В будущем в проект собираются вложить еще около 2 млн.

Glamcom собирается выходить на региональный рынок. Скорее всего, на бренд будет продана франшиза. «В ближайшее время мы запускаем программу франчайзинга для регионов. Уже есть заявки из нескольких крупных городов», — рассказывает Вольская. Для осуществления экспансии в регионах Glamcom рассчитывает заглянуть в гардеробные поп-артистов. Правда, нужно разобраться с логистикой. «Я понимала, что с логистикой у нас в стране проблемы. Но проблема, с которой мы столкнулись: нужно доставить вещь за три дня, а она приходит через три недели, а потом клиент придумывает предлог для возврата. Неожиданно все это оказалась сложным», — говорит Ирина Вольская. Кроме того, Glamcom намерен развивать такое направление комиссионки, как благотворительные аукционы. Это станет возможно, когда соберется достаточная для такого мероприятия коллекция дорогих эксклюзивных товаров. Но главная задача Glamcom — помогать нуждающимся, пусть и совсем небольшими суммами.    

Бизнес-компетенции Венчурные компании в сфере интернета

На что делаете ставку? Уникальность проекта: благотворительность, звезды, доступные цены

 

Путешествия с меньшими барьерами

Александр Кокшаров

Алексей Хазбиев

Британская easyJet, одна из крупнейших по пассажиропотоку авиакомпаний Европы, приходит в Россию. Ее ценовая политика может снизить средние тарифы на полетах между Лондоном и Москвой

Директор easyJet по Британии Пол Симмонс

Фото: EPA

В понедельник 18 марта в московском аэропорту Домодедово приземлился белый самолет Airbus-320 с оранжевым хвостом. Он стал первым бортом авиакомпании easyJet в России. Между Москвой и лондонским аэропортом Гатвик эта авиакомпания будет выполнять два рейса в день. А с конца марта из Домодедово также можно будет улететь рейсом easyJet напрямую в Манчестер — столицу британской промышленности и футбола.

EasyJet основана в 1995 году британским бизнесменом кипрского происхождения Стелиосом Хаджи- Иоанну . В первый год работы у нее было всего два самолета, на которых она перевезла 300 тыс. пассажиров. Однако десять лет спустя компания стала одним из ключевых игроков европейского авиарынка, перевозя уже 33 млн человек в год. Авиакомпания не пострадала в кризис — наоборот, пассажиропоток лишь вырос за счет пассажиров, ставших более экономными. По результатам прошлого года объем перевозок превысил 58 млн человек. Эти пассажиры летали по 387 направлениям между 104 аэропортами. Большинство аэропортов расположены в Европе — от Хельсинки и Таллина до Лиссабона и Афин, но самолеты easyJet летают также в Марокко, Египет, Турцию и Израиль. О том, чего ждет easyJet на российском направлении и как обстоят дела на европейском авиарынке, «Эксперту» рассказал директор easyJet по Британии Пол Симмонс . В его подчинении находятся все маршруты компании из 15 британских аэропортов, что составляет треть всего бизнеса.

— В чем причина интереса easyJet к российскому рынку? И почему вы выходите на российский рынок только сейчас?

— Начну со второй части вопроса. Полеты между Россией и Британией не являются свободными, они регулируются межправительственными соглашениями с 1957 года. Согласно действующему договору между правительствами двух стран на нем могут работать по две авиакомпании с каждой стороны. В Британии это British Airways и — до недавних пор — BMI. Но в прошлом году BMI была приобретена British Airways, поэтому место второго британского оператора маршрута освободилось. Управление гражданской авиации Британии объявило тендер, для участия в котором подали заявки мы и Virgin Atlantic. Обе авиакомпании представили свои предложения, но управление выбрало easyJet.

— И почему же выбрали вас, а не Virgin Atlantic?

— Мы обосновали нашу заявку тем, что обеспечим пассажирам более выгодное предложение. Так, мы предложили полеты из аэропорта Гатвик, расположенного к югу от Лондона, а не из Хитроу, где пассажиропоток значительно выше. Мы также предложили более низкие цены, что может привести к росту спроса на полеты между двумя городами — как на британском рынке, так и на российском. Все это будет стимулировать путешествия для отдыха и бизнеса и торговые отношения между нашими странами. Мы показали, что на других рынках, куда мы приходили в качестве нового игрока, происходил рост общего пассажиропотока. Поэтому нас выбрали не только из-за более привлекательных для пассажиров цен, учитывалась и возможность роста пассажиропотока.

— Накануне начала полетов easyJet в Москву были сообщения о том, что вы никак не могли получить все необходимые разрешения от Росавиации. Это обычная волокита или что- то более серьезное?

— В последние недели у нас было несколько встреч с представителями авиационных властей России. Мы им сообщили, что планируем выполнить все, что требуют от нас регуляторы. Мы делаем это в каждой стране. И Россия не исключение. Когда вы выходите на новый рынок, подготовка документации и выполнение правил обычно занимает немало времени, часто до самого начала полетов. Но с Россией мы были настроены оптимистично — я полетел в Москву на нашем первом рейсе. Коммерческое соглашение с «Трансаэро», одним из двух назначенных российских перевозчиков, мы подписали за неделю до начала полетов.

Низкие расходы — низкие тарифы

— На сайте easyJet билеты на рейсы в Москву продаются уже с декабря прошлого года. Причем цены на них примерно наполовину ниже, чем у конкурентов на маршруте Лондон— Москва. Это разве не демпинг?

— Тут важно понять вот что: у нас ниже расходы, чем у наших конкурентов, работающих по традиционной бизнес-модели. Мы же трансформируем наши низкие расходы в низкие тарифы — это наша бизнес-модель. Но чего мы ни в коем случае не делаем — не продаем билеты по цене ниже себестоимости. Так что в этом смысле мы не пользуемся демпингом, мы продаем билеты так, чтобы иметь норму прибыли. Если взглянуть на наши финансовые результаты, то можно удостовериться, что мы работаем с прибылью. Наша норма прибыли выше, чем у многих традиционных европейских авиакомпаний, несмотря на более низкие тарифы.

— Самый дешевый тариф, по которому easyJet предлагает билеты между Лондоном и Москвой, — всего 150 фунтов туда и обратно. При таких ценах полеты будут окупаться?

— Моя роль в компании — обеспечить прибыльность по тем самолетам, которые базируются в Британии. И наша норма прибыли на вложенный капитал составляет 12 процентов. Если я не достигаю этого показателя — значит, не выполняю свою работу. Поэтому мы делаем так: лишь 10 процентов билетов продается по минимальным тарифам, которые мы используем в рекламе. После того как их раскупают, цена постепенно повышается по мере роста спроса на билеты на каждый конкретный рейс. Так что приобрести недорогие билеты по минимальному тарифу можно, но большинство билетов стоят дороже. Многие пассажиры, особенно те, кто бронирует в последний момент, платят значительно больше. В результате средние цены окупают наши расходы и обеспечивают требуемый уровень прибыльности.

— Авиационный бизнес России известен монополиями среди поставщиков топлива, питания, наземных услуг базирования и так далее. Это одна из причин более высоких затрат авиакомпаний и, как следствие, более высоких цен на билеты. Ваш уровень цен обеспечит работу с поставщиками в Москве?

— Я не могу раскрыть детали наших соглашений с поставщиками по причине конфиденциальности, но могу сказать, что мы способны платить по тарифам, которые предлагаются в Москве, и тем не менее достигать приемлемой нормы прибыли. Собственно, уровень цен на услуги поставщиков в Москве не такой уж необычный. Он вполне сопоставим с ценами в аэропортах Цюриха, Женевы, Амстердама, Копенгагена или Стокгольма. А мы летаем в эти города уже много лет и получаем прибыль. Так что это не препятствие для нас и наших низких конечных цен.

— На маршруте между Лондоном и Москвой значительную часть пассажиров составляет обеспеченная публика. Эти люди путешествуют и по делам, и с целью отдыха. Для многих из них важны питание, напитки и прочие услуги на борту, которые easyJet не предоставляет бесплатно. Кто же ваш пассажир?

— По поводу питания и напитков. За последние пару месяцев я летал в Москву всеми нашими конкурентами — British Airways, «Аэрофлотом» и «Трансаэро». И я уверенно могу сказать, что мы предлагаем более широкий выбор питания и напитков на борту, чем они. Да, за питание и напитки придется заплатить. Но тут все зависит от самого пассажира — можно купить более дорогой билет, и в него будет включено питание без возможности выбора, или более дешевый, но с возможностью заплатить за питание по своему вкусу. Или же просто прийти на борт со своей бутылкой воды. Тут дело выбора конкретного пассажира.

Если же говорить о том, кто наш пассажир, то тут есть две ключевые группы. В первую очередь нас интересуют бизнес-путешественники. Возможно, кого-то это удивит, ведь мы бюджетная авиакомпания. Тем не менее более 10 миллионов бизнес-путешественников в Европе в год пользуются нами, потому что мы предлагаем выгодные цены, гибкие условия и удобное время полетов. На коротких маршрутах — два, три или четыре часа — пассажиры вполне справляются с тем, что они летят экономклассом, даже в рабочих поездках. В рамках маркетинга маршрута мы предложили наши тарифы GTMC, британской ассоциации турбюро, обслуживающих корпоративный сектор. Они впервые получили единый минимальный тариф на маршруте между Лондоном и Москвой.

Мы также хотим привлечь тех, кто едет отдохнуть, в частности в рамках более бюджетных групповых поездок, — и мы подписали соглашения с российскими туроператорами. Так что мы рассчитываем на самых разных пассажиров.

— Многие авиадискаунтеры пытались пробиться на российский рынок, однако, за исключением Air Berlin и Germanwings, так и не достигли особых результатов. Почему вы полагаете, что сможете добиться успеха?

— Мы не проводили специальных исследований, чтобы посмотреть на опыт других авиакомпаний на российском рынке. Но мы отлично знаем нашу бизнес-модель, наш пассажиропоток в Европе, силу нашего бренда и качество предложения пассажирам. Мы сотрудничаем с регуляторами в России, чтобы все сделать правильно и с полетами, и с рекламой. Мы это делаем в каждой стране, куда приходим. Только так можно добиться долгосрочного успеха и устойчивого бизнеса.

— На какую долю рынка вы рассчитываете на своих российских маршрутах?

— Частоту полетов ограничивают межправительственные соглашения. Между Москвой и Лондоном мы не можем выполнять больше двух рейсов в день в каждую сторону. В самых вместительных из наших самолетов по 180 мест, что означает примерно 240 тысяч пассажиров в год при разумной степени загрузки бортов. На маршруте Москва—Манчестер мы на первых порах рассчитываем примерно на 60 тысяч пассажиров. Но в будущем манчестерское направление может вырасти, поскольку частота рейсов на нем не ограничена соглашениями. Пока это совершенно новый маршрут, мы будем летать по нему два раза в неделю. Но если маршрут пользуется популярностью, то мы увеличиваем число рейсов. Так что на манчестерском направлении есть потенциал для роста.

— Пока easyJet предлагает всего два маршрута между Британией и Россией — из Москвы в Гатвик и в Манчестер. Есть ли потенциал для большего числа маршрутов?

— Конечно, это возможно. Наша стратегия в том, чтобы «связывать точки». Мы начинаем летать в новый для нас город, и если маршрут оказывается удачным, мы начинаем летать туда из большего числа аэропортов. Хорошим примером тут может быть Тель-Авив, куда мы стали летать из лондонского аэропорта Лутон два года назад. Сейчас мы также летаем туда из Манчестера и двух швейцарских аэропортов. Поэтому не исключено, что в будущем могут быть варианты — например, будем летать из Эдинбурга.

Европа достанется авиадискаунтерам

— Какова стратегия easyJet? Какие долгосрочные цели ставятся перед менеджментом?

— Наша цель очень проста: делать полеты простыми и доступными. Мы стараемся уменьшить барьеры на пути путешественников. Наша цель — стать самой популярной авиакомпанией Европы на прямых коротких маршрутах. Мы ограничиваем нашу географию полетов в основном Европой и предлагаем множество маршрутов между десятками городов. И мы добились этого: измерив пассажиропоток на прямых внутриевропейских маршрутах, мы увидели, что присутствуем на 48 из 100 самых популярных. Это лучший результат среди всех авиакомпаний.

Мы пытаемся построить лучшую внутриевропейскую сеть маршрутов. А также добиться высокой пунктуальности полетов, загрузки бортов (у нас она выше 80 процентов) и доли повторных клиентов. Ведь если пассажир летает с нами снова и снова — значит, он доволен.

— Один из ваших главных конкурентов на авиационном рынке Европы — Ryanair, пионер авиадискаунтеров в Европе. Но он работает по другой модели. В частности, летает во второстепенные аэропорты. Вы же предпочитаете полеты в аэропорты, из которых удобнее добираться в основные города. Почему вы выбираете именно их?

— Сразу подчеркну: это вы сказали, что Ryanair наш конкурент, а не я. ( Смеется.) Чтобы путешественники выбирали нас, мы должны предлагать рейсы в те аэропорты, куда они хотят полететь. Поэтому мы стараемся летать в основные аэропорты, а не на аэродромы где-то в удаленной сельской местности. Да, это обходится дороже, но это работает, потому что пассажиры предпочитают более удобные рейсы.

— Бум на рынке бюджетной авиации в Европе продолжается уже более пятнадцати лет — число пассажиров быстро растет, даже несмотря на кризис. Почему модель полетов из точки А в точку Б более успешна, чем модель традиционных авиакомпаний с их хабами?

— Тут все просто: если ваш полет не требует дальнейшей пересадки, то в чем смысл, если речь идет о маршруте внутри Европы, лететь традиционным перевозчиком? Разве что если вы хотите больше потратить на билет. Поэтому если бюджетная авиакомпания доказывает свою высокую надежность, широкую маршрутную сеть и выгодные цены, то она становится очевидным выбором потребителей. Именно поэтому доля традиционных авиакомпаний на внутриевропейских маршрутах падает, а доля таких авиакомпаний, как easyJet, растет. Мы заполняем то пространство, которое остается из-за сокращения маршрутных сетей внутри Европы традиционными авиакомпаниями. У нас нет никаких планов выходить на рынок дальнемагистральных перевозок — здесь традиционные авиакомпании работают вполне успешно. И мне кажется, что пассажиры это видят. Они выбирают лоукост-авиакомпании для коротких полетов и традиционные авиакомпании для дальних.

— Может ли модель авиадискаунтеров быть перенесена на дальние перевозки? Например, для полетов в Азию или через Атлантику?

— Теоретически, наверно, может. Но у нас точно нет таких планов. На дальнемагистральных рейсах деньги зарабатываются на премиум-классах — первом, бизнесе и премиум-экономе. Когда же весь борт оказывается экономклассом, конкурировать становится сложно. Мне кажется, именно это является главным ограничением для дальнемагистральных полетов.

— Авиационный рынок в Европе продолжает концентрироваться. Lufthansa купила несколько авиакомпаний поменьше, Air France слилась с KLM, British Airways — с Iberia. Это будет происходить и дальше?

— Это неизбежно, потому что Европа — это довольно компактный континент, где каждая страна имела своего национального перевозчика. Из-за высокой конкуренции многие из них оказались нежизнеспособными. Банкротство национального перевозчика, может быть, и печальное событие, но оно не перевернет ничей мир. Особенно если образовавшуюся пустоту заполнят авиадискаунтеры, как это произошло в начале прошлого года в Венгрии.

— Но насколько это хорошо для потребителей?

— Потребитель в итоге выиграл. Например, в Венгрии он вместо национального перевозчика с довольно высокими тарифами получил на выбор сразу несколько лоукост-альтернатив.

Но даже те традиционные компании, которые сокращают свои маршруты внутри Европы, все равно находят способы сохранить прибыльную часть своего бизнеса, то есть дальнемагистральные маршруты. Если раньше они заполняли их своими же собственными пассажирами с коротких рейсов, то сейчас они больше зависят от глобальных альянсов. Или же запускают лоукост-подразделения на внутренний рынок. Например, в Испании Iberia на внутренних маршрутах запустила Iberia Express, работающее по модели дискаунтера.

Лутон—Лондон—Москва

Карта

EasyJet удалось создать в Европе весьма разветвленную сеть маршрутов

График 1

С начала века ведущие авиадискаунтеры Европы увеличили свой пассажирооборот более чем в 10 раз

График 2

В отличие от многих традиционных авиакомпаний, easyJet стабильно получает неплохую прибыль, несмотря на свои низкие тарифы

 

«Быки» догоняют

Лё Галль Светлана

Американская экономика гораздо здоровее, чем можно было бы сказать, судя по американским акциям. А значит, в этом году «быки» могут разогнать рынок

Светлана Ле Галль

Весна принесла долгожданную зелень на инвестиционное поле акций. Выращенная в прошлом году ликвидность начала-таки просачиваться в огород любителей риска. Главным садоводом остается Бен Шалом Бернанке , хозяин непересыхающего источника размером 1 трлн долларов в год.

Политический сериал в США тем временем продолжается. До последней минуты зритель в напряжении ждет, удастся ли герою перерезать правильный проводок. В лучших традициях Голливуда — удается. За январской серией «Фискальный обрыв» последовала мартовская — с пугающим названием «Секвестр». Посреди пасхального периода, 27 марта, когда Конгресс будет отдыхать, прекратят действовать бюджетные льготы. В мае ждем возврата к разговорам о долговой нагрузке. Появляется ощущение дежавю. Участники рынка, кажется, уверились в счастливом исходе каждой серии, в том, что государственные расходы напрямую не соотносятся с корпоративными доходами, и до наступления засухи решили пустить сверхурожай денег на рассаду.

Американцы станут больше тратить

Ужастики политического сериала последних лет привели к снижению доли акций в портфелях инвесторов и доли капитальных инвестиций на балансах предприятий до исторических минимумов. Так, американские пенсионные фонды, крупнейшие участники фондового рынка, сократили позиции в акциях с исторических 45 до 35%. Только за прошлый год чистый отток из глобальных фондов акций составил 121 млрд долларов. До конца прошлого года расходы на капитальные вложения предприятий снизились в среднем с 85 до 55% расчетной прибыли. В то же время и прибыль предприятий, и доходы инвесторов продолжали расти и создали существенную накопленную денежную массу. В результате в январе этого года рекомендации глобальных аналитиков стали постепенно смещаться в пользу акций. Так, Bank of America рекомендует поднять долю акций в портфелях клиентов с 43 до 50% (но это не предел: в среднем за последние пятнадцать лет эта доля составляла 61%).

Снижение долговой нагрузки предприятий и домохозяйств создало благоприятную базу для возврата к качественному росту расходов и тех и других. Этот рост должен воплотиться в создании новых рабочих мест и стимулировании производства, что, в свою очередь, уравновесит негативный эффект от неминуемых сокращений бюджетных расходов.

«Медведи» и остров

В этом году фондовые рынки отмечают свой пятый год роста. Несмотря на уровни, близкие к историческому максимуму, американские фондовые индексы не отражают реальную стоимость входящих в них компаний. Компании S&P500 оценены в среднем в 14,5 совокупной прибыли текущего года. Это самая низкая оценка всех «бычьих» рынков начиная с 1950-х. В 2007 году компании, входящие в индекс, имели в среднем оценку 16,8 совокупной прибыли, а на пике технологического пузыря 2000-х — 28,2.

Компании, входящие в индекс Dow Jones, торгуются по 12,6 своей прибыли 2013 года. Но в среднем в последние два десятилетия это значение составляло 17,2 раза к прибыли текущего периода. Обратная пропорция, то есть отношение доходов к цене (его еще принято называть ценовой доходностью акции), составляет сейчас в среднем по рынку 8,2%. К этому следует добавить среднюю дивидендную доходность 2,5%. Совокупность этих двух цифр — то есть 10–11% — дает представление об ожидаемом «фундаментальном» приросте стоимости акций при прочих равных. Иными словами, в этом году, как ожидают аналитики, прибыли американских корпораций вырастут на 10%. А инвестор на основании всего вышеизложенного при тщательном подходе к выбору акций может рассчитывать на 20-процентный рост капитализации.

При этом в краткосрочных периодах от рынка акций следует ожидать просадок на фоне разнообразных неприятных сообщений, в основном с политической арены, например с Кипра. Сначала остров напугал мир 10-процентным налогом на депозиты, а потом решил войти в историю противостоянием Большой Европе. Объявив себя мировым финансовым центром прямо с трибуны, гордые киприоты взяли и проголосовали против налога. За происходящим с интересом теперь наблюдает Греция: подняв голову от кормушки, она с удивлением начинает коситься на собрата по несчастью. А что, можно было сказать «нет»? А мы чем хуже? И вот этого сценарист в образе канцлера Федеративной Республики Германия Ангелы Меркель не предвидел. Теперь скучный политический детектив может перейти в быстро раскручивающуюся драму: канцлер Германии так и не проявила себя как хозяин, способный действовать жестко и решительно, и теперь попятится назад, где ее спину подопрут вилы расстроенных бюргеров, не желающих больше тянуть не только «лодырей и бездельников», но в придачу и «русских олигархов», а в грудь упрется пика объединенных в гневном порыве островных европейских государств. Так Кипр получит шанс стать если не центром мировых финансов, то уж точно центром финансового катаклизма.

Но пока канцлер держится, так называемый пролив (то есть снижение) рынка больше чем на 10–15% может случиться лишь при возврате «медвежьего» рынка. Предпосылок для этого пока нет. Классические признаки «медведей» — повторяющиеся периоды экономического спада или рецессии, ужесточение денежной политики, завышенная оценка стоимости компаний и эйфория, выраженная в притоке инвестиционного капитала, — пока не видны. Реальная экономика США выглядит здоровее, чем ее рыночное отражение, а значит, складывающееся в этом году ралли — это здоровый разгон «быков».          

 

Поколение R

Галина Костина

Уже через пару десятилетий человека будут обновлять с помощью регенеративных клеточных и генных технологий, как забарахлившую машину в автосервисе

Рисунок: Константин Батынков

Нынешнее поколение вполне может рассчитывать на то, что лет через двадцать медицина сможет обновлять органы и ткани, корректировать поломки генома. Начало нынешнего года изобилует информацией о достижениях в области клеточных технологий. Российский ученый Константин Агладзе вместе с японскими коллегами выращивает из стволовых клеток сердечную мышцу, которая ритмично сокращается на наших глазах. Там же, в Японии, ученые делают подход к неизлечимой пока болезни глаз — макулодистрофии — с помощью клеток, полученных путем перепрограммирования из клеток кожи самих пациентов.

Эти новости вселяют куда больший оптимизм, чем десятки тысяч новостей о стволовых клетках, которые мы слышали последние десять лет. Все понимали, что для получения любых здоровых клеток организма нужны такие, которые появляются в организме зародыша, то есть всемогущие. Они могут превращаться в клетки сердечной мышцы, костей, печени, кожи, мозга — всего их в наших тканях более 200 разных видов. Этические проблемы использования всемогущих эмбриональных стволовых клеток сильно тормозили научные исследования. Была еще одна проблема — подсаживать чужие стволовые или уже дифференцированные в нужном направлении клетки сложно: организм их отторгает, и нужны всяческие ухищрения, чтобы заставить эти клетки функционировать. Свои же перепрограммированные клетки организму намного ближе.

Качественный скачок в этой области произошел благодаря японскому ученому Синъе Яманаке . Он смог вернуть взрослые клетки в состояние плюрипотентности, когда они могут превратиться в разные клетки организма. Их назвали индуцированными плюрипотентными клетками (iPS). «Мы еще не в полной мере осознаем революционность открытия, сделанного Синъей Яманакой в области стволовых клеток, это действительно новая эра», — говорили его коллеги и после вручения ему азиатской «нобелевки» ShawPrize в 2008 году, и после Нобелевской премии в 2012-м, и в конце февраля 2013-го, после вручения новой премии Breakthrough Prize in Life Sciences Foundation, учрежденной Марком Цукербергом , Юрием Мильнером и Сергеем Брином .

Создание индуцированных плюрипотентных клеток журнал Science в конце прошлого года назвал одним из важнейших прорывов последнего десятилетия. В этом же списке еще один знаковый прорыв — технология редактирования генома. Генетические болезни обусловлены поломками в одном или нескольких генах. Ученые научились влезать в ядро клетки и с помощью технологии редактирования генома менять испорченный ген на здоровый. Поскольку здоровый ген должен работать в определенной ткани, наиболее перспективной исследователям представляется комбинация клеточного и генетического метода: у пациента берут, к примеру, клетки кожи, перепрограммируют их в iPS, затем в них редактируют геном, а после этого превращают скорректированные клетки, допустим, в нейроны и вводят их в определенную часть мозга.

Гонки от лабораторий до больничной койки

Как замечательно, что из Яманаки не получился хороший хирург, каковым он пытался стать после окончания Университета Кобэ. «Меня называли Дзяманака (от слова “дзяма” — досадная помеха), — вспоминал ученый. — Операции, на которые у способных хирургов уходило минут двадцать, у меня длились два часа». Намаявшись от собственной бесталанности в клинике, Яманака подался в науку. Уехал в США, занимался там генетикой, вернулся в Японию, где и науку тоже собрался было бросить, но в Университете Нара ему предложили заняться темой стволовых клеток, за которую он взялся, хотя поначалу и без особого энтузиазма. Однако задача получения стволовых клеток из сформировавшихся взрослых, в частности из клеток кожи, настолько увлекла ученого, что уже через шесть лет он впервые в мире получил так называемую индуцированную плюрипотентную клетку мыши, а в 2007 году — iPS человека.

В работе Яманаки важную роль сыграли открытия в области генетики: в частности, уже было известно, какие гены работают в эмбриональных всемогущих клетках. Логика ученого была проста: во взрослой клетке надо включить именно те гены, которые работают в эмбриональной. Яманака выделил 24, на его взгляд, главных и внедрил их с помощью специальной ретровирусной конструкции в фибробласт (предшественник клетки кожи). Потом он методом перебора искал то минимальное количество генов, которое будет держать клетку в состоянии, близком к эмбриональному. Так он составил магический коктейль из четырех генов, который тут же стали называть коктейлем Яманаки. Вскоре после этого Джеймс Томсон из Университета Висконсин-Мэдиссон создал свой коктейль из четырех генов, два из которых были теми же генами, что использовал Яманака, но еще два — другие. Томсон тоже получил индуцированные плюрипотентные клетки. «Подобные исследования ведутся во многих лабораториях, в том числе у нас, — рассказывает заведующий лабораторией Института общей генетики РАН, профессор Сергей Киселев , — поскольку идет поиск наиболее безопасных и эффективных методов. Известно, что один из генов, используемых в начальных опытах Яманакой, ответствен за развитие опухолей. Впрочем, даже о тех конструкциях, где этого онкогена нет, исследователи пока говорят с осторожностью, их еще надо проверять и проверять на безопасность!» Американским ученым из Университета Скриппса в Калифорнии под руководством Шэна Дина , а также группе Роберта Ланцы из компании Advanced Cell Technology (ACT) в Санта-Монике, штат Калифорния, вроде бы удалось репрограммировать клетки мыши не с помощью генов, а с помощью их продуктов — белков, что должно снять хотя бы проблему возможного опухолеобразования.

Естественно, после столь впечатляющих успехов ученых стартуют гонки от лабораторий до клиник: рынок обещает быть многомиллиардным. Уже в этом году в Центре биологии развития при институте Riken в Кобэ должны начаться первые в мире клинические испытания iPS. Масайо Такахаси , сотрудничающий с Яманакой, будет использовать их для лечения возрастной макулодистрофии, при которой гибнут клетки сетчатки и человек начинает слепнуть. Эта болезнь встречается примерно у 1% населения старше 50 лет. В первом исследовании примет участие шесть пациентов. У них возьмут с плеча кусочек кожи размером с перечное зерно, выделят оттуда фибробласты, репрограммируют их в iPS, затем с помощью специфических факторов превратят в клетки сетчатки глаза, после чего трансплантируют их в пораженную область глаза, чтобы заместить погибшие клетки. Этих исследований ждут во всем мире: они помогут определить, насколько безопасной и эффективной может быть такая методика, приживутся ли трансплантируемые клетки, не возникнет ли опухоли. Многочисленные доклинические испытания, по заверениям Такахаси, показали, что у мышей и приматов опухолей не появлялось.

Роберт Ланца из Advanced Cell Technology, комментируя это событие, высказался за осторожность. Он не представляет, что FDA позволила бы начать такие исследования без более массивной доказательной базы доклинических испытаний, чем у японцев. Ланца планирует в этом году начать клинические исследования полученных путем репрограммирования тромбоцитов, предназначенных для лечения расстройств свертываемости крови. Но сначала их будут вводить здоровым людям. Исследования Ланцы более безопасны: тромбоциты не имеют клеточного ядра, не могут делиться, соответственно, не могут стать причиной опухоли. Такахаси же объясняет, что он не случайно выбрал для начала глазное заболевание: ситуация в глазе легко контролируется и в случае чего проблема легко решается хирургическим путем. Если эти исследования будут успешными, следом могут стартовать уже наработанные методики для терапии различных заболеваний. Эта же технология исследуется в опытах по созданию не только здоровых клеток, но и различных тканей и даже органов.

Понятно, что японцы изо всех сил стремятся быть пионерами в области, в которой их соотечественник совершил форменный переворот. Правительство выделяет на стволовые клетки беспрецедентные инвестиции, в этом году — 21,4 млрд иен. Ожидается, что ближайшие десять лет будут объявлены японским правительством «десятилетием iPS» с бюджетом около 90 млрд иен.

Сейчас объем мирового рынка регенеративной медицины составляет примерно 3,6 млрд долларов, а к 2030 году, по прогнозам японского правительства, он достигнет более 180 млрд долларов. С введением новых регенеративных технологий затраты на лечение, по мнению японского министерства здравоохранения, могут сократиться на 60%, ведь с их помощью можно будет лечить очень многие болезни, в том числе пока не поддающиеся стандартной терапии.

Нужно тыкать в гены пальцами

Понимание роли генов в клетке и возможности манипулировать ими помогли созданию iPS. Эти же знания привели к идее лечения генами. Если болезнь связана с мутацией в каком-то гене, то совершенно естественно желание заменить его на здоровый. Идеи о возможности введения правильных или здоровых генов с целью лечения высказывались еще с 1970-х, после эпохального открытия ДНК. С тех пор ученые многому научились: они могут делать конструкции с нужным правильным геном и вирусной основой, которая будет «провозить» ген в ядро. Ученые используют свойство вируса проникать в ядро, где, собственно, и хранится ДНК. Но до клиники дело не доходило. Слишком много еще оставалось проблем. Во-первых, хотя вирус технологически лишался возможности размножаться в клетке, он все равно мог вызвать непредсказуемые реакции организма; во-вторых, конструкция могла встроиться в любое место генома и теоретически нарушить работу других генов. А могла вообще никуда не встроиться и не дать никакого эффекта. Шли многочисленные исследования, в основном на животных. В исключительных случаях разрешалось применение не очень проверенной генной терапии. Первый такой случай произошел в 1990 году. Уильям Андерсен впервые применил генную терапию для Ашанти де Сильва , девочки, которой не было и пяти лет. У нее была страшная, не совместимая с жизнью болезнь — врожденный иммунодефицит — вследствие дефекта в гене, кодирующем фермент аденозиндезаминазу (ADA). Дети с таким диагнозом не могут сопротивляться инфекциям, поэтому какое-то время они живут в своеобразном стерильном пузыре. Андерсен взял у Ашанти клетки костного мозга, внедрил в них здоровый ген ADA, нарастил эти клетки в культуре и ввел в организм девочки. Таких процедур ей делали несколько. Сейчас Ашанти около тридцати, она работает, у нее есть дети. Этот опыт чрезвычайно вдохновил и ученых, и врачей, и общественность. Правда, после пары случаев гибели пациентов, к которым была применена генная терапия (хотя и не было доказано, что виноваты генные методы), исследователей попросили не торопиться лечить людей.

Ученые думали, как можно осуществить встраивание нужного гена в геном. С некоторых пор стало известно, что в природе такие вставки происходят, например, при зачатии ребенка: смешиваясь, хромосомы мамы и папы могут обмениваться частями ДНК. Но как добиться такого направленного обмена во взрослом состоянии? Помогло открытие неких белков, которые назвали «цинковыми пальцами». «Кстати, одним из авторов этого открытия был наш соотечественник из биотехнологической компании Sangamo BioSciences Федор Урнов, — рассказывает Сергей Киселев. — Ученые показали, что “цинковые пальцы” могут легко прилипать к соответствующим участкам ДНК». Используя эти качества, исследователи синтезировали много конструкций с такими белками, которые могли не только швартоваться в определенных местах генома, но и вырезать, к примеру, испорченный ген, чтобы на его место мог встроиться специально запущенный в клетку здоровый ген. Правда, эту технологию быстро прикупила другая американская компания, которая продает такие белки за приличные деньги. Однако исследователи нашли выход. «Существуют похожие белки растительного происхождения, так называемые талены, — продолжает Киселев. — К тому же выяснилось, что их возможности гораздо шире, чем у “цинковых пальцев”, работать с ними легче, и они могут быть более эффективными. Поэтому конструкции с таленами позволяют проводить почти ювелирное редактирование генома в клетках». Кстати, журнал Science назвал эту технологию одним из десяти научных прорывов наряду с созданием iPS.

Параллельно велись поиски других методов, которые могли бы корректировать работу поломанных генов. К примеру, Мицуо Осимура из Университета Тоттори в 2011 году предложил свою технологию генной терапии для лечения генетического заболевания — миодистрофии Дюшена, в результате которого нарушается работа мышечного аппарата. Осимура делает дополнительную искусственную хромосому, в которой находится нужный ген без мутации, вставляет хромосому в стволовую клетку и затем запускает в организм. Осимура публиковал результаты своих успешных опытов на мышах. «Эта технология может быть хороша, когда нужно исправить работу какого-нибудь очень большого гена, например дистрофина. К его колоссальному размеру трудно подобрать “пальцы” или талены», — говорит Сергей Киселев. Впрочем, такие методы пока направлены на замену одного гена, а это касается примерно 10% всех генетических заболеваний. «Лечение так называемых мультигенных болезней, к которым, в частности, относится рак, — гораздо более сложная задача. Возможно, для начала она может решаться не с помощью замены генов в самой ДНК, а с помощью генов, которые, не встраиваясь в геном, будут продуцировать нужные организму белки». Таким же методом могут лечиться и другие заболевания, не только генетические. К примеру, созданный группой Киселева и компанией «Институт стволовых клеток человека» (ИСКЧ) препарат «Неоваскулген» от ишемии нижних конечностей основан на конструкции с включенным геном, кодирующим синтез фактора роста сосудистого эндотелия. «Представьте себе водопроводные трубы, которые со временем сплющились, где-то прорвались, — объясняет Сергей Киселев, — и их нужно починить. Иначе дома останутся без воды. Так и ноги остаются без хорошего кровоснабжения, когда сосуды повреждаются». На снимках, полученных в процессе клинических исследований, хорошо видно, как «Неоваскулгеном» был стимулирован рост сосудов, буквально спасший некоторых пациентов от ампутации. По данным ИСКЧ, в России диагноз «хроническая ишемия нижних конечностей» ежегодно ставят примерно 140 тыс. человек, из них 30–40 тыс. приговорены болезнью к лишению конечностей.

«Неоваскулген» был зарегистрирован в конце 2012 года и стал третьим в мире одобренным генным препаратом. Первые два — противоопухолевые средства, созданные в Китае, работают по такому же принципу. В конце прошлого года «сдалась» и Европа: там был зарегистрирован геннотерапевтический препарат «Глибера» для лечения редкого и тяжелого заболевания, связанного с дефицитом липопротеинлипазы, в результате чего больные этим генетическим заболеванием не в состоянии усваивать жиры. «Глибера» стала четвертым в мире средством генной коррекции. В фазе клинических испытаний находится около сотни препаратов для генной терапии, пока в основном это лекарства, основанные на конструкциях с вирусами, либо препараты с генами, которые не будут встраиваться в геном, а будут, как «Неоваскулген», продуцировать белки.

«Первое десятилетие нового века действительно можно назвать поворотным для клеточных и генных технологий, позволяющих лечить как генетические, так и многочисленные другие заболевания, связанные с нехваткой тех или иных белков в организме, — считает Сергей Киселев. — Причем что касается генетических болезней, то будущее, скорее всего, за комбинированными методами, когда в индуцированных плюрипотентных клетках будет корректироваться геном, а затем эти клетки будут дифференцироваться в нужный тип».         

Схема

Медицина становится похожей на автосервис

 

От минерала к человеку

Тигран Оганесян

12 марта исполнилось 150 лет со дня рождения Владимира Ивановича Вернадского, мыслителя-универсала, стоявшего у истоков десятка принципиально новых научных дисциплин в самых различных областях естествознания

Владимир Иванович Вернадский

Фото: ИТАР-ТАСС

Годом Вернадского объявило 2013 год ЮНЕСКО, не забыл о гениальном ученом и интернет-гигант Google, украсивший в памятный день свою стартовую поисковую страницу специальным логотипом.

Большое внимание уделили своему соотечественнику официальные власти Украины (Владимир Иванович был украинцем): премьер-министр Николай Азаров и министр образования и науки Дмитрий Табачник приняли участие в праздничном заседании по случаю 150-летия Вернадского, которое прошло в Национальной академии наук Украины, причем г-н Азаров в своем выступлении даже заявил, что «наследие академика Вернадского, без преувеличения, стало краеугольным камнем украинской государственности».

Правда, на самом деле Вернадский был весьма активным противником независимости Украины и ратовал лишь за ее культурно-национальную автономию; более того, он неоднократно публично высказывался в поддержку полного восстановления дореволюционных границ России (включая «возврат» Польши и Финляндии). И хотя при гетмане Скоропадском Вернадский стал основателем и первым президентом Украинской академии наук, его согласие возглавить ее во многом объяснялось тем, что гетман неоднократно заявлял: Украина снова войдет в состав России, после того как «закончится советская власть» (сам Скоропадский был генералом царской армии).

В России юбилей Вернадского почему-то остался на периферии общественного интереса большинства СМИ и политического истеблишмента, хотя для нашей страны общий кумулятивный эффект от проделанной им до и после революции научно-организационной работы был поистине колоссальным и, при всем уважении к «украинскому периоду» жизнедеятельности Владимира Ивановича, куда более значимым.

Биогеохимия, обогнавшая время

Из крупных российских политиков 12 марта дань уважения Владимиру Ивановичу отдал, по сути, лишь лидер КПРФ Геннадий Зюганов, выступивший перед началом очередного заседания Госдумы со специальным обращением, в котором, в частности, посетовал на недостаток внимания к Вернадскому со стороны государства: так и остался в проекте памятник Вернадскому, который торжественно обещали соорудить к юбилею в Москве, а из запланированного к изданию полного собрания его сочинений к настоящему времени вышел лишь первый том из двадцати четырех.

К слову, в России до сих пор нет не только ни одного памятника Вернадскому, но и даже его официального музея: здание, которое по предложению одного из главных вернадсковедов позднесоветского времени академика Александра Яншина планировалось использовать для этой цели в столице (полностью отреставрированный особняк Шаховских на Зубовском бульваре, в котором регулярно останавливался Владимир Иванович, когда приезжал из Питера в Москву), в начале 1990-х неожиданно перекупил какой-то арабский коммерсант, а дом на Арбате — двухэтажный конструктивистский особняк в Дурновском переулке, в котором Вернадский жил в последние годы, — просто снесли.

Увы, совсем немного не дожил до юбилейной даты один из крупнейших отечественных исследователей жизни и творчества Вернадского Владислав Павлович Волков, с которым автору этой статьи посчастливилось повстречаться летом 2011 года (большое интервью с Волковым легло в основу опубликованной в нашем журнале биографической статьи о Вернадском (см. «Геологическая сила разума» , № 30–31 за 2011 год).

Окончив в 1956 году геологический факультет МГУ, он более полувека работал в Институте геохимии и аналитический химии АН СССР (РАН) имени В. И. Вернадского. И на протяжении нескольких последних десятилетий главным делом его жизни была кропотливейшая работа по расшифровке и комментированию дневников и публицистических работ Вернадского (по словам Волкова, у Вернадского был удивительно неразборчивый «бисерный» почерк, и при работе в архиве над его дневниками ему приходилось постоянно пользоваться лупой). За эти годы под его редакцией вышли шесть томов дневников Вернадского, а последний, седьмой, том был полностью подготовлен Волковым к публикации незадолго до смерти.

В нашей беседе Владислав Павлович, в частности, высказал мнение, что, по большому счету, по масштабам и широте научного дарования рядом с Вернадским в истории российской науки можно поставить только Ломоносова и Менделеева.

Вернадский родился в очень счастливое для него время, когда комплекс естественных наук накопил огромное количество эмпирического материала, который требовал серьезного теоретического осмысления. Владимир Иванович всегда проповедовал верность эмпирическим наблюдениям. Факты для него были безусловным приоритетом, в методологии науки он ставил их выше гипотез. Сам он, конечно, гипотез не чуждался, но постоянно оговаривался, что гипотезы нужны прежде всего для пробуждения работы собственного мозга, чтобы через одно-два поколения эти гипотезы могли быть развиты на новом эмпирическом материале.

В то же время, хотя Вернадский и был ярко выраженным ученым-эмпириком, он занимался активным синтезом накопленных научных знаний. И именно такой оригинальный научный склад ума позволил ему стать одним из родоначальников множества новых синтетических научных направлений (среди самых важных — радиобиология и радиогеология, геохимия и биогеохимия, метеоритика и мерзлотоведение). Но, безусловно, прежде всего Вернадский был крупнейшим геологом-минералогом. И в любой иностранной энциклопедии о нем говорится как о выдающемся российско-советском ученом геохимике, минералоге и кристаллографе.

В период с 1906-го по 1918 год были выпущены отдельные части фундаментального труда Вернадского «Опыт описательной минералогии». В то время эта наука ставила перед собой весьма ограниченные цели. Минералоги считали, что их задача должна сводиться в основном к всестороннему описанию минералов и их систематизации. Условиями образования минералов тогда интересовались мало. Вернадский подошел к минералогии с совершенно новой точки зрения: он выдвинул идею эволюции всех минералов. Главная цель минералогии, по Вернадскому, — изучение истории минералов в земной коре.

В декабре 1909 года он выступил на XII съезде естествоиспытателей и врачей с докладом «Парагенезис химических элементов в земной коре», положившим начало науке геохимии, которая, в понимании Вернадского, должна была стать историей «земных атомов». Ученый призывал воспользоваться новым методом исследования истории химических элементов с применением явления радиоактивности, предположил существование генетической связи химических элементов.

Наконец, биогеохимия — базовый объект научных изысканий Вернадского зрелого периода — получила официальный статус уже после его смерти благодаря усилиям его ближайшего ученика академика Александра Виноградова, создавшего в Москве Институт геохимии и аналитической химии им. В. И. Вернадского.

Как отмечает Владислав Волков, «у Вернадского была кардинальная идея — способствовать созданию и развитию новой науки, биогеохимии, науки об изучении живого вещества. Но с этой идеей он настолько сильно обогнал свое время, что проведенный им в середине 1920-х широкомасштабный зондаж отношения к ней западных коллег показал: новую науку там никто не понимает и не принимает (с 1922-го по 1926 год Владимир Иванович работал в “полуэмиграции” в Париже. — “ Эксперт” ). И после того как Вернадский перебрал все варианты на Западе и убедился в их бесперспективности, он наконец уступил активным настояниям своего давнего друга и коллеги Сергея Ольденбурга, сыгравшего огромную роль в сохранении Академии наук в начале двадцатых годов, и принял решение вернуться для продолжения своей научной работы на родину».

По словам Волкова, «сделав этот нелегкий выбор, Вернадский в дальнейшем ни разу не пожалел о нем. По крайней мере, об этом свидетельствуют его дневниковые записи последнего периода жизни». И хотя к большевистской партии в целом он относился, мягко говоря, критически, называя ее «партией малообразованных людей, в которой полно карьеристов и мошенников», внутри нее он специально выделял так называемую головку (по его собственному выражению), к которой он относил Сталина и Молотова. Более того, во всех дневниковых записях Вернадского Сталину дается очень высокая оценка как «государственно мыслящему человеку, проводящему в основном правильную политику».

И в самом конце своей жизни он написал: «По-моему, я сделал правильное решение… Да, я мог остаться профессором в Праге или в Сорбонне, но тогда я бы никогда не сделал того, что мне удалось потом сделать в Советском Союзе». Разумеется, несмотря на все усилия, огромный авторитет и умение «работать с властью», Вернадскому удалось реализовать далеко не все свои грандиозные научные планы, но благодаря еще одному его редкому дару — удивительному чутью на людей, способных продолжить его дело, — у него оказалось множество очень талантливых учеников, успешно развивавших все научные направления, у истоков которых он стоял.

От биосферы к ноосфере

К сожалению, наиболее новаторские идеи и подходы Вернадского в области взаимодействия человека и окружающей среды (биосферы и ноосферы), фактически заложившие основу современной энвайронменталистики, очень долгое время оставались практически незамеченными — как в Советском Союзе, так и за рубежом.

Достаточно, например, упомянуть, что в СССР при праздновании 100-летнего юбилея Вернадского в 1963 году ни о его учении о биосфере, ни тем более о теории перехода биосферы в ноосферу вообще не говорилось ни слова. Впрочем, что касается ноосферы, то здесь, конечно, немалую роль играли чисто идеологические соображения — эта идея никак не укладывалась в рамки марксистско-ленинской философии (у классиков марксизма-ленинизма нигде нет и намека на то, что деятельность человека является геологической силой, и уж тем более такую роль не может играть человеческая мысль).

В свою очередь, запоздалое признание заслуг Вернадского на Западе во многом объяснялось еще и языковым барьером: все основные его работы по биохимии, или, в современной трактовке, по проблемам окружающей среды, печатались на французском языке. Первый официальный перевод на английский ключевого произведения Вернадского «Биосфера Земли» был сделан лишь в 1988 году.

Как известно, термин «биосфера» был впервые употреблен еще в 1804 году французским ученым Жаном Батистом Ламарком, однако Вернадский вложил в него совершенно иной, гораздо более глубокий смысл. Для совокупности населяющих Землю организмов он ввел термин «живое вещество», а биосферой стал называть всю ту среду, в которой это живое вещество находится, то есть всю водную оболочку Земли, поскольку живые организмы существуют и на самых больших глубинах Мирового океана, нижнюю часть атмосферы, в которой обитают насекомые, птицы и люди, а также верхнюю часть твердой оболочки Земли — литосферы, в которой живые бактерии в подземных водах встречаются до глубины около двух километров.

В биосфере, согласно терминологии Вернадского, существует «пленка жизни», концентрация живого вещества в которой максимальна. Это поверхность суши, почвы и верхние слои вод Мирового океана. Выше и ниже нее количество живого вещества в биосфере Земли резко убывает.

Что же касается ноосферы, то этот термин Вернадский впервые публично использовал в 1937 году в докладе «О значении радиогеологии для современной геологии», который он прочитал на 17-й сессии Международного геологического конгресса (его обобщающая работа «Научная мысль как планетное явление», судя по дневникам и письмам Вернадского, в основном была написана в 1937–1938 годах). Как отметил в этом своем выступлении Владимир Иванович, «исторический процесс на наших глазах коренным образом меняется. Впервые в истории… человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера».

Однако, по большому счету, коллег или учеников Вернадского, которые могли бы продолжить это важнейшее направление его научной деятельности после его смерти, не нашлось: практически никто из них в советское время эти идеи всерьез не понимал и не пытался развить (чуть ли не единственным исключением был его близкий друг Борис Личков, который позднее сам написал книгу о переходе биосферы в ноосферу, но этот его труд до сих пор так и не опубликован).

Философский скептик

Сам Вернадский неоднократно называл себя «философским скептиком». В одной из немногих своих прижизненных публикаций в советское время, в той или иной мере затрагивающих мировоззренческие вопросы, он более четко обозначил, что именно имел в виду под этим скепсисом: «Это значит, что я считаю, что ни одна философская система (в том числе наша официальная философия) не может достигнуть той общеобязательности, которой достигает (только в некоторых определенных частях) наука. Для меня ясно лишь одно — в научном изучении биосферы лежит корень многих не только научных, но и философских касающихся человека проблем; современный взрыв научного творчества, особенно интенсивный в области наук астрономических и наук об атомах, с которыми биогеохимия связывает науки о жизни, должен привести к новому расцвету философской мысли. “Кризис” заключается в том, что все старые философские построения не охватывают новое, быстро растущее научное описание реальности».

Однако будучи человеком мудрым и осторожным, после возвращения в 1926 году в СССР он принципиально воздерживался от речей или статей на идеологические темы и тем более от прямой критики марксистско-ленинских теорфилософствований. Единственное и притом весьма условное исключение — официальная публикация в начале 1930-х довольно жесткой полемики Вернадского с академиком Дебориным в журнале «Известия АН», которая закончилась для него благополучно, хотя, разумеется, могла привести к очень печальным последствиям.

Весьма язвительные комментарии к той же «Диалектике природы» Энгельса и к ленинскому «Материализму и эмпириокритицизму» можно обнаружить только в личных дневниках Вернадского и отчасти в его последней обобщающей работе «Научная мысль как планетное явление», заканчивая которую он прекрасно осознавал, что ее полная версия вряд ли когда-либо будет официально одобрена цензурой. В самом ее конце есть несколько четко прописанных параграфов, отражающих истинную позицию Владимира Ивановича по отношению к диамату. Так, в этой работе Вернадский пишет, что «официальный диалектический материализм… никогда не был систематически до конца философски выработан, полон неясностей и непродуманностей», и особо подчеркивает: «Философы-диалектики убеждены, что они своим диалектическим методом могут помогать текущей научной работе. Мне представляется это недоразумением. Никогда никакая философия такой роли в истории мысли не играла и не играет. В методике научной работы никакой философ не может указывать путь ученому, особенно в наше время».

В 1977 году эту книгу Вернадского все-таки выпустили, но антисоветские тезисы, разумеется, убрали. А вариант без купюр появился лишь в перестроечном 1989-м.

 

Мечтатели в штатском

Марк Завадский

На смену политической либерализации пришла другая идея: в Китае будут строить общество мечты

Концепция «китайской мечты» в версии Си Цзиньпина выдержана в мягких тонах, однако на базовом уровне она апеллирует к уязвленному национализму и милитаризму

Фото: EPA

Это может быть болезненно, почти как отрубить себе кисть руки» — это цитата из первой пресс-конференции нового премьер-министра Госсовета Ли Кэцяна после избрания на пост неделю назад. Ли говорил о необходимости уменьшить возросшее за последние десять лет влияние государства на экономику. Одним из первых решений ВСНП нового созыва стала фактическая приватизация железнодорожной системы КНР — министерство по железнодорожным делам превратилось в государственную компанию, одной из задач которой станет улучшение финансовых показателей железных дорог.

«Мы должны прилагать непрестанные усилия по возрождению китайской нации и созданию “китайской мечты”» — это уже цитата из выступления нового председателя КНР Си Цзиньпина . Термин «китайская мечта», который Си начал осторожно использовать в своих выступлениях после избрания на пост Генерального секретаря ЦК КПК в ноябре этого года, в марте фактически получил статус главной официальной идеологемы на ближайшие годы.

Первая сессия ВСНП 15-го созыва, завершившаяся неделю назад в Пекине избранием нового кабинета министров Китая, не принесла особых кадровых неожиданностей. Однако именно на ней был заложен первый кирпич в фундамент китайской внутренней и внешней политики на период до 2022 года, поэтому ее результаты имеет смысл рассмотреть подробнее.

Кадровый вопрос

В своем выступлении Ли Кэцян говорил о будущих реформах как о «самопровозглашенной революции», однако эта революция явно окажется с «китайской спецификой», а ее ход будет жестко контролироваться. Госсовет КНР, в который входят премьер-министр, министры, главы правительственных комиссий, центрального банка и счетной палаты, обновился лишь на треть. Новые люди, правда, возглавили целый ряд важнейших министерств, включая министерство иностранных дел, министерство обороны, министерство финансов и министерство по делам земельных и природных ресурсов. За счет укрупнения ряда правительственных структур число членов Госсовета сократилось с 27 до 25 человек. Укрупнение министерств призвано уменьшить время на прохождение согласований коммерческих проектов в госорганах, а также сократить их число. «Сегодня около 1700 процессов нуждаются в государственном одобрении, мы собираемся сократить это число на треть», — заявил журналистам Ли Кэцян.

В целом экономический блок в новом правительстве по китайской традиции построен на системе сдержек и противовесов между реформаторами и консерваторами. К первым относят главу Народного банка Китая Чжоу Сяочуаня и министра финансов Лоу Цзивэя (ранее он возглавлял суверенный фонд КНР), ко вторым — первого вице-премьера Чжан Гаоли , известного своими инфраструктурными проектами в Тяньцзине. (Проекты помогли развитию экономики города, но при этом вывели местные власти в лидеры по объему долгов среди китайских провинций.)

Экономическая политика китайских властей останется в русле идей прежнего кабинета министров, то есть смены модели экономического роста — с опоры на экспорт и инвестиции в основные активы на внутреннее потребление. Просто если раньше эту задачу пытались решать административными методами, то теперь китайские власти надеются, что рынок сам расставит все по местам.

При этом, правда, в Китае не отказываются от социальной ответственности — сокращение разрыва между бедными и богатыми остается одним из главных приоритетов нового кабинета министров. Правительство также обещает бороться с коррупцией, и особенно с групповыми и клановыми интересами, признавая, что это будет непросто. «Не важно, как глубоко текут эти воды, нам необходимо их остановить, у нас нет другого выбора — на карте судьба и будущее нашей страны», — сказал на пресс-конференции Ли Кэцян.

Экономический рост на ближайшие годы запланирован на уровне 7% в год, впрочем, эти цифры были заложены еще раньше, при составлении 12-й пятилетней экономической программы, действующей до 2015 года. Пока непонятно, как в Китае смогут совместить снижение роли государства в экономике с сохранением акцента на социальное равенство, но если у них это получится, вполне можно будет говорить о новом «китайском социально-экономическом чуде».

Стоит заметить, что Ли Кэцян — первый премьер-министр в истории КНР с докторской степенью по экономике, в прошлом году он активно участвовал в составлении отчета Всемирного банка «Китай до 2030 года», основные положения которого, таким образом, можно считать некой долгосрочной экономической программой китайских властей. В отчете выделены шесть основных направлений работы, причем на первом месте стоит именно «изменение баланса между государством и частным сектором в рыночной экономике». Остальные цели («зеленый рост», устойчивая финансовая система, развитие инноваций и прочее) находятся в русле заявлений, которые последние два года делали прошлые руководители КНР.

Мечта о светлом прошлом

«Китайские вооруженные силы должны приложить все усилия для успешной реализации “китайской мечты”, полностью осознавая важность национальной обороны и строительства вооруженных сил для ее реализации», — говорится в циркуляре, выпущенном после окончания сессии ВСНП Центральным политическим департаментом Народной освободительной армии КНР и впоследствии распространенном официальным информационным агентством Синьхуа.

Столь оперативная реакция военных выглядит неслучайной в контексте истории появления этого выражения в китайском публичном пространстве. Термин «китайская мечта» вошел в обиход еще до Син Цзиньпина. В 2010 году книгу под таким названием опубликовал профессор Пекинского университета государственной обороны полковник НОАК Лю Минфу . Издание призывает к повышению обороноспособности КНР и говорит об исходящих от США и их сторонников угрозах Китаю. Лю жаждет возрождения «милитаристского духа» Китая. Книга была с восторгом встречена в националистических кругах, но вскоре исчезла с полок магазинов: контролирующие органы посчитали ее слишком провокационной и противоречащей концепции «мирного подъема Китая».

Однако в декабре прошлого года издатель позвонил Лю и сообщил, что книге вновь дан зеленый свет. С начала этого года «Китайская мечта» опять красуется на полках книжных магазинов, и очень часто — на стойке бестселлеров или книг, рекомендованных к прочтению.

Концепция «китайской мечты» в версии Си Цзиньпина, разумеется, выдержана в куда более мягких тонах, но на базовом уровне она апеллирует к тому же уязвленному национализму, что и милитаристские философствования Лю Минфу. В полном соответствии с китайской философской традицией строительство «китайской мечты», по Си Цзиньпину, означает возрождение национальной идеи (известно, что китайские идеологи всегда смотрят в прошлое, когда говорят о будущем): Китай был великим, пока не разложился внутренне под маньчжурами и не пал под ударами Запада в XIX веке.

В этом контексте возрождение «китайской мечты» неминуемо означает некий обращенный вовне вызов. При этом сама концепция направлена на консолидацию нации вокруг КПК во имя великой идеи, и этим «китайская мечта» радикально отличается от предыдущей идеи «строительства гармоничного общества» Ху Цзиньтао .

Концепция Ху Цзиньтао была во многом технической, не случайно она сопровождалась уж совсем непонятной массам идеей «научного развития». Да и обращен этот слоган, несмотря на его социальный акцент, был скорее к внешнему миру — внутри идея была воспринята с большим скепсисом, в китайском интернете нередко можно было встретить слово «сгармонизировать», которым пользователи описывали попытки китайской цензуры ограничить дискуссию в сети или в средствах массовой информации.

«Китайский дух сближает нас и помогает строить нашу страну, чтобы создать “китайскую мечту”, нам необходимо объединить все силы Китая, и пока мы едины, мы можем разделить плоды реализации этой мечты», — заявил Си Цзиньпин в своем первом выступлении после избрания на пост председателя КНР.

«Китайская мечта», очевидно, призвана заменить политическую реформу, к которой китайские власти пока приступать не решаются. Коррупционные скандалы последних лет сильно подорвали доверие к власти, есть проблемы и с мотивацией к труду, китайские рабочие больше не готовы стоять у станков по десять часов в день за копейки. Собственно, национализм в Китае сегодня — это чуть ли не единственное чувство, на основе которого можно, пусть и ненадолго, вновь объединить нацию для очередного рывка. Вполне возможно, что этот фокус сработает и китайским властям действительно удастся на какое-то время отсрочить политреформу. Но в этом контексте национализм можно считать последним прибежищем китайской политической элиты: когда он выработает свой ресурс, альтернативой политической модернизации станут либо дремучий авторитаризм, либо революционные потрясения.

Гонконг

 

Выживает крупнейший

Гарсия Рубен

Отсутствие выверенных критериев эффективности вузов на региональном уровне приводит к бессмысленному поглощению небольших научных центров местными образовательными тяжеловесами

Главная «фишка» университета —показатели НИР, ставшие ночным кошмаром для руководства большинства региональных вузов

Фото: Алексей Андреев

Околовузовскую активность Министерства образования и науки не переставая критикует все педагогическое сообщество. Не в рамках профессиональной традиции ругать начальство, а просто уж очень есть за что. Главным образом — за нововведенные образовательные стандарты, протест сообщества и вызвавшие.

Первые симптомы мрачных перемен стали заметны после подписания Владимиром Путиным указа от 7 мая 2012 года, где правительству было поручено до мая 2013-го провести реорганизацию неэффективных вузов, во многом за счет их слияния с более сильными учебными заведениями. Идея руководства страны подтянуть «отстающих» за счет лидеров образования начала реализовываться с широкого плеча, но предсказуемо скверно. Несмотря на заверения министра образования Дмитрия Ливанова , ни оценочных критериев, ни внятных данных о неэффективности тех или иных вузов свет так и не увидел. Не созывалось и экспертных комиссий, которые должны на коллегиальной основе учесть все аспекты деятельности учебного заведения перед принятием решения о слиянии. Реформаторский пыл чиновников не остудило и решение парламентского комитета по образованию, который разработал законопроект, определяющий порядок реорганизации вузов, и до его принятия рекомендовал «региональным органам исполнительной власти не осуществлять мероприятия по объединению образовательных учреждений».

В условиях новых стандартов вузы часто становятся аутсайдерами российского образования в силу того, что масштаб их деятельности, по мнению министерских работников, недостаточен для автономного существования. В случае же признания их неэффективными по результатам научно-исследовательской работы или по каким-то иным соображениям (критериев профпригодности министерство так и не огласило) будущее учебного заведения оказывается в прокрустовом ложе, где выбор лежит между ликвидацией и реорганизацией-поглощением. Но если в столице к судьбам «неэффективных» вузов (среди них неожиданно оказались МАРХИ и РГГУ) силами студентов и преподавателей приковано широкое внимание общественности, то о том, что происходит в провинциальных учебных заведениях, не знает никто.

Хрестоматийный пример того, как успешный по всем параметрам вуз становится филиалом своего более известного и влиятельного собрата — история вокруг Южно-Российского государственного университета экономики и сервиса (ЮРГУЭС), расположенного в городе Шахты. Его руководство более полугода вело борьбу за независимость вуза, однако сейчас, по признанию ректора Анатолия Сапронова , «поезд уже ушел». Большинство жителей российских городов-миллионников о ЮРГУЭС, равно как и о других провинциальных вузах, слыхом не слыхивали и, вероятно, отнеслись бы к нему как к очередной «академии туризма и учета сосновых иголок». Между тем вне федеральных центров государственные вузы, особенно технического профиля, играют не менее значимую роль, чем в крупных городах, — это не только образовательные учреждения, но нередко и средоточие общественной и спортивной жизни. Два олимпийских чемпиона среди выпускников ЮРГУЭС тому подтверждение.

Предыстория

Развитие ЮРГУЭС неотделимо от истории самого города, более всего известного нашим гражданам забастовками горняков в 1990-е. Возникший в 1920-е в результате слияния нескольких шахтерских поселков, город стал обрастать новыми предприятиями по добыче угля. Сюда стали приезжать рабочие, инженеры и обслуживающий персонал шахт со своими семьями. Вскоре в городе, превратившемся в угольный центр Восточного Донбасса, возникла проблема трудовой занятости женщин: работать им было негде.

Проблема решалась в рамках государственного плана. С середины 1960-х в центрах тяжелой промышленности, чтобы обеспечить занятость женского населения, начала развиваться легкая промышленность. К примеру, в Шахтах был открыт хлопчатобумажный комбинат, долгое время остававшийся крупнейшим в Европе. Проблему нехватки квалифицированных кадров решили просто — на базе маленького педагогического института в 1969 году был создан Шахтинский технологический университет бытового обслуживания (ШТИБО), который должен был готовить специалистов-технологов. С задачей ШТИБО справлялся успешно — шахтинский ХБК на пару с построенной здесь же государственной обувной фабрикой, одевали-обували немалую часть советских граждан, недостатка в квалифицированных работниках не было.

После распада Советского Союза глубокий экономический упадок, повлекший за собой банкротство и ликвидацию большинства шахт, затронул и текстильные предприятия. Задумывавшиеся как локальный придаток тяжелой промышленности, гигантские фабрики одежды и обуви быстро пришли в упадок и захирели. По логике, такая же участь должна была постичь и ШТИБО. Однако руководство вуза совместно с рядом предпринимателей вспомнило, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и, не имея возможности сохранить угольные шахты, десятилетиями кормившие город, не только вытянуло на своих плечах сам университет, но и перестроило под себя остатки городской легкой промышленности.

Модернизировав учреждение согласно веяниям перестроечного времени (в структуре вуза появились социально-гуманитарный и экономический факультеты), руководство сделало ставку на сохранение и развитие высокой технологичности производства и подготовку квалифицированных специалистов, которые после завершения учебы могли бы идти работать на профильные предприятия. Такой подход, естественно, поднял вуз на вершину популярности среди местных абитуриентов и позволил институту, на тот момент преобразованному в Донскую государственную академию сервиса, существенно расшириться — с 1993-го по 1998 год в регионе появились четыре его филиала.

Пример организации образовательного процесса заслуживает отдельного рассмотрения хотя бы потому, что на фоне текущей реформы образования выглядит едва ли не образцово-показательным.

Главная «фишка»

В 1999 году, когда вуз в очередной раз сменил название, превратившись в нынешний ЮРГУЭС, он создал в рамках специальной образовательной программы гимназию для одаренных детей. В 2004 году она была преобразована в физико-математическую школу на базе 10–11-го классов. Об успехах школы говорит число учеников, поступивших в профильные столичные вузы: с 2001-го по 2012 год из 234 выпускников школы только в столичные МФТИ, МИФИ, МГТУ им. Баумана и МГУ поступило 36 человек. Естественно, ЮРГУЭС предпочитает не отдавать перспективных учеников абы куда, и, по словам директора школы Юлии Хоменко , большинство выпускников остается в шахтинском университете, поступив туда на льготных основаниях. Во время обучения в университете студенты технологических факультетов начиная со второго-третьего курсов проходят производственную практику на предприятиях, где впоследствии им предстоит работать.

К примеру, на предприятиях «Глории Джинс», крупнейшего игрока на российском рынке швейной промышленности, около 90% технологов, инженеров-конструкторов и дизайнеров — выпускники ЮРГУЭС. Сам руководитель джинсового гиганта Владимир Мельников не скрывает, что большая часть из 33 фабрик корпорации расположена в Южном округе во многом из-за близости к этому университету. Недавно компания выделила 30 стипендий на подготовку будущих специалистов для своего производства. Помимо «Глории Джинс» крупными местными работодателями являются текстильное предприятие «Дон-Текс» и региональное отделение Сбербанка. Так, «Дон-Текс» передал учреждению учебные площади и оборудование на несколько миллионов рублей, а Сбербанк подписал с вузом соглашение о трудоустройстве в 2008–2015 годах выпускников в количестве до 5000 человек.

В условиях, когда выпускникам российских вузов зачастую негде применить полученные навыки, возможность работать по специальности уже на старших курсах — более чем достаточный аргумент в пользу выбора такого учебного заведения. Однако высокий процент профильного трудоустройства в регионе, где многим молодым людям и после, и во время обучения в вузе приходится работать таксистами, официантами и продавцами в сетевых магазинах, не единственное достижение ЮРГУЭС.

Главная «фишка» университета — те самые показатели НИР, ставшие ночным кошмаром для руководства большинства региональных вузов. Во-первых, они просто значительно выше — за 2012 год ЮРГУЭС получил 115 патентов на изобретения, издал 58 монографий, а его аспиранты и преподаватели защитили 38 кандидатских и три докторские диссертации. Во-вторых, в случае с шахтинским университетом, показатели НИР — это не абстрактные цифры на бумаге, призванные улучшить отчетность и сохранить учебное заведение, а прикладные научные разработки, которые ЮРГУЭС ухитряется конвертировать в реальные деньги.

Речь идет о разработанной в стенах университета автоматизированной системе управления наружным освещением. Суть разработки в том, чтобы оптимизировать управление внешними электросетями, а непосредственно уличные фонари можно дистанционно включать, отключать и при необходимости снижать их мощность. По словам Андрея Сапронова , проректора по инновационной работе, автоматизированное управление, позволяющее использовать любые источники света — от газоразрядных и индукционных до светодиодных, — снижает энергопотребление и эксплуатационные затраты на содержание сетей уличного освещения на 25–30%. Еще одна отличительная черта разработки — ее компактность. Так, вес шкафа управления освещением составляет 20–30 кг. Аналогичный щиток весит в среднем примерно в пять раз больше и стоит на порядок дороже.

В 2010 году разработка была представлена на 10-м Московском международном салоне инноваций и инвестиций, где получила высшую оценку. Конкурсными наградами дело не ограничилось, на данный момент система функционирует в 15 населенных пунктах Ростовской области и в Иркутске. В числе других научно-прикладных достижений ЮРГУЭС — малое инновационное предприятие «Альфа-Юг», разрабатывающее комплексы средств индивидуальной защиты на взрывоопасном производстве, и «Солнечная крыша — Дон», занимающееся интеграцией солнечных батарей при строительстве энергоэффективных домов.

Квадратный метр

Однако вуз, сумевший избежать попадания в «черный список» учебных заведений, сейчас присоединен к другому университету и, как следствие, оказался в полной от него зависимости. Последствия горячечного исполнения президентского указа ЮРГУЭС почувствовал на себе в конце августа. По приказу Минобрнауки на основании простого ходатайства Донского государственного технического университета (ДГТУ) шахтинский вуз было решено присоединить к нему в качестве филиала. По сути, один сильный университет против собственной воли присоединяется к другому исключительно по просьбе последнего. В столице аналогичная ситуация сложилась в мае вокруг Московского государственного горного университета (МГГУ) и Института стали и сплавов (МИСиС). Тогда студенты и преподаватели МГГУ, недовольные решением ливановского ведомства, говорили о рейдерском захвате со стороны МИСиСа, стремящегося получить в собственность в двух шагах от них расположенное здание.

Руководство ЮРГУЭС тоже вскользь упоминает о том, что их учреждению был передан на баланс ряд имущественных объектов в Ростовской области, Волгограде и Москве, на которые могли позариться коллеги из ДГТУ. Однако проблема даже не в том, что присоединяемый филиал по масштабам НИР и уровню трудоустройства выпускников существенно превосходит показатели головного центра. Проблема в слиянии двух учебных заведений совершенно разной специализации. Основной образовательный профиль ДГТУ — сельскохозяйственное машиностроение, агроинженерия и металлообработка. И руководство ЮРГУЭС опасается, что все ресурсы будут направлены на развитие именно этих направлений в ущерб развитию шахтинского филиала.

Многочисленные жалобы и письма министру Ливанову и председателю комитета Госдумы по образованию Александру Дегтяреву никакого эффекта не дали. И руководство, и несколько аспирантов вуза, с которыми удалось поговорить «Эксперту», в своем мнении единодушны: в следующем годовом отчете о деятельности вуза можно смело ожидать снижения большинства показателей НИР.

На вопрос о том, зачем нужно было сливать два равноценных и сильных вуза в один, чиновники Минобра отвечают словами о «повышении эффективности в работе обоих университетов». Вероятно, не понимая, что если мотор комбайна заменить электродвигателем и солнечным коллектором, то вместо энергосберегающей и экологичной уборочной машины получится бесполезное технологическое извращение. В любом случае первой жертвой политики Минобра станет именно та сфера научной деятельности, на которую формально делают ставку и целевое ведомство, и правительство в целом — то есть инновации. Согласно отчетам министерства, одним из лучших вузов в сфере высоких технологий должен стать им же основанный Российский государственный университет инновационных технологий и предпринимательства.

В ведомстве забывают, что инновации не рождаются сами по себе в вузах с тематическим названием и не являются результатом эффективного менеджмента как такового. Передовые разработки — это продуктивный научный труд коллектива ученых и специалистов, помимо изобретательского таланта проявляющих незаурядный интерес к аналогичным достижениям зарубежных коллег с целью обмена опытом. Однако новый вузовский табель о рангах высчитывает масштаб деятельности учебного заведения по числу квадратных метров, а не по квалификации и востребованности выпускников. Предполагается, что «образовательные кластеры» в региональных столицах будут готовить специалистов и воспроизводить научные кадры просто исходя из своего размера. При таком подходе большинство учебных заведений окрестных городов, независимо от КПД их работы, ждет слияние и низведение до уровня низкопрофильного филиала.       

 

Hi-End

Baume et Mercier давно и успешно работает в самом сложном сегменте часового рынка — среднем. Их основные модели обычно стоят в пределах 5 тыс. швейцарских франков — и это часы, изготовленные по всем стандартам одной из самых старых швейцарских мануфактур. «Нетрудно сделать вещь, когда перед вами не стоит задача уложиться в итоговую цену», — говорит президент компании Алан Циммерман. Так вот, перед Baume et Mercier такая задача стоит всегда. И новая линия Clifton — убедительное доказательство того, что с ней здесь отлично справляются.

Эта линия классических по своему облику и наполнению часов по мотивам модели 1950-х годов включает много разных вариаций — от простых трехстрелочных часов до часов с малыми усложнениями (GMT и календарем), от стальных часов до часов в розовом золоте. Все они — механические, как архивная модель, ставшая их прообразом. Диаметр корпуса небольшой — от 39 до 43 мм.

Именно в стальном корпусе диаметром 43 мм представлена самая сложная модель линии — Clifton Complete Calendar, с указателем фаз Луны, дня, месяца, даты. Есть два варианта циферблата — серебристый с золотыми стрелками и синий с серебряными, оба одинаково хороши: серебристый — более классический, синий — более модернистский. Оба варианта универсальны и отлично подойдут и к официальному костюму, и к джинсам.

У флорентийской Pitti Uomo, главной европейской выставки мужской моды, несколько достоинств: здесь собирается много действительно хорошо одетых людей, здесь можно увидеть все главные тренды, здесь много интересных арт-проектов, здесь вообще очень живая и творческая атмосфера. Но профессионалы ценят Pitti Uomo прежде всего за то, что здесь собираются все люди, делающие что-то стоящее в мужской моде, все новые и интересные мужские марки. На последней выставке таких, как всегда, было много, но White Mountaineering, чей показ прошел в рамках выставки, стала настоящей сенсацией.

Японский дизайнер Ёсуки Айзава делает очень цельные, свежие, внятные и при этом ни на кого не похожие вещи. Вот, казалось бы, парки, анораки, трикотажные шапки, шарфы и гетры, мягкие штаны, бриджи, альпинистская обувь на толстой подошве — понятные и привычные элементы городского стиля. Но цвета так подобраны, узоры так сочетаются, объемы и пропорции так выдержаны, что в результате получается просто блистательно. Это умение составлять из привычных частей совершенно особое, новое и яркое целое — какое-то специальное японское свойство. Только у японцев есть такой слегка инопланетный взгляд на привычный городской стиль и западную моду вообще, позволяющий им создавать абсолютно функциональные вещи, похожие при этом на арт-объекты. В Москве вещи White Mountaineering продают в Traffic и Wood Wood.

Находясь в России, в это трудно поверить, но вторым по популярности планшетником в мире после iPad сегодня является Kindle. Впрочем, до сих пор в линейке Kindle была только одна модель планшетника — компактный вариант с 7-дюймовым экраном. Однако ситуация изменилась. Компания Amazon выпустила на рынок Kindle Fire HD 8.9” — планшетник с экраном 8,9 дюйма. В нем сохранено все то, что принесло популярность 7-дюймовой модели: фирменный минималистичный дизайн, отлаженная и удобная фирменная оболочка операционной системы Android 4.0.4, качественные динамики и оптимальная цена. Увеличилась мощность процессора, а новый экран, кроме размеров, обладает очень высоким разрешением и плотностью пикселей — практически не уступая дисплею iPad 4 с его Retina. Номинально размеры экрана заметно меньше, чем у iPad и соответствующих моделей Samsung (9,7 и 10,1 против 8,9), — но в реальности за счет другого соотношения сторон они выглядят почти одинаковыми.

Базовая комплектация Kindle Fire, как всегда, минималистична: только сам планшетник и переходник USB / micro-USB. Все остальное (включая зарядное устройство) надо покупать (заказывать на Amazon) отдельно. Зато базовый разъем micro-USB позволяет пользоваться внешними носителями для скачивания и хранения информации. Это, а также возможность бесплатно хранить данные в облаке на Amazon с лихвой компенсирует отсутствие MicroSD. Камера всего одна, и очень посредственная, так что Kindle для тех, кто снимает на настоящие камеры или мобильные телефоны. То есть для большинства.

Стоит все это в магазинах Amazon от 270 до 299 долларов. Но это за версию «только Wi-Fi» — за 4G придется заплатить заметно (почти вдвое) дороже.

Впрочем, вряд ли это, равно как и плохая камера или отсутствие MicroSD, отпугнет покупателей. Практика последних лет показала, что концепция Kindle — покупатель заплатил ровно за то, что ему необходимо, что заточено под его основные потребности, при этом сделано со вкусом и качественно, — оказалась востребованной.

Toyota выпускает на рынок полностью обновленную версию кроссовера RAV4. Новая модель и правда сильно отличается от старой. Кроме традиционных для любого обновления «стал легче, экономичнее и мощнее», новой 6-ступенчатой коробки передач, шумоподавляющих стекол, RAV4 довольно сильно изменился внешне. Причем как снаружи, так и изнутри.

Автомобиль выглядит теперь куда агрессивнее, жестче. Из практических результатов редизайна — задняя дверь теперь открывается вверх, и с нее исчезло запасное колесо. В салоне плоская в верхней части передняя панель, новое рулевое колесо, центральная консоль и вообще практически все новое, включая задние кресла, которые теперь только складываются, но не двигаются. Что касается технических изменений, то самым ощутимым их результатом стал более мягкий ход автомобиля.

Цена новой модели в базовой комплектации — 998 000 рублей. Полноприводные версии начинаются от 1 135 000, дизель будет стоить 1 460 000, а топовая модель — 1 543 000 рублей.

L’Eau du Trente-Quatre — вариация 34, boulevard Saint Germain, одного из самых известных у Diptyque. И это очень свежий и легкий аромат, идея которого в том, чтобы испытать ощущение весны на бульваре Сен-Жермен, где находятся штаб-квартира и флагманский бутик компании — как раз в доме номер 34. L’Eau du Trente-Quatre близок к одеколонам, которые сейчас вдруг стали очень модны и которые взялись выпускать одна за другой все серьезные марки. В нем, как и положено одеколону, цитрусовое начало — грейпфрут и лимон, — к которым парфюмер Оливье Пешо добавил пряную зелень розмарина, листьев инжира и смородины. Эта зеленая нота подхватывается терпким гальбанумом и заканчивается кедром, ветивером, пачулями и дубовым мхом. Надо сказать, что у Пешо действительно получилось передать ощущение свежей парижской зелени: примерно так и почувствуешь себя, оказавшись в конце марта — начале апреля где-нибудь около особняка Клюни на пересечении бульваров Сен-Жермен и Сен-Мишель. А если попасть в Париж прямо сейчас решительно не получится, L’Eau du Trente-Quatre вполне может создать эфемерную, но все же приятную иллюзию.

 

Посткризисный пейзаж

Елена Новомлинская

Алексей Щукин

Рынок жилищного строительства столичного региона прошел перезагрузку. Новыми точками роста стали таунхаусы и малоэтажные комплексы в области, а также апартаменты в Москве

«Суханово-парк». Еще три года назад трудно было представить, что поселок таунхаусов экономкласса может выглядеть так

Пока на большей части планеты рынок недвижимости находится в серьезном кризисе, в Московском регионе — строительный бум. Объемы жилищного строительства здесь уже восстановились до уровня докризисных. Спрос на жилье остается стабильно высоким на протяжении полутора лет, ежемесячно появляются огромные объемы новых проектов.

Структурно рынок за четыре года кардинально изменился. Стройка перекочевала в область: внутри МКАД жилья возводится крайне мало. Так и не выздоровел элитный загородный рынок: спрос на большие коттеджи очень низок. Зато у рынка появились новые драйверы. В Москве невероятными темпами развивается сегмент апартаментов: его доля за несколько лет вырастет с 0 до 25%. В Подмосковье начали активно строиться трехэтажные комплексы с квартирами. Неожиданную популярность завоевали таунхаусы — «золушка» подмосковного рынка.

Главный тренд последних двух лет очевиден — это массовое, недорогое жилье. Большинство богатых покупателей сегодня делают выбор в пользу зарубежной недвижимости. Девелоперы смогли найти форматы, чтобы привлечь людей с небольшими бюджетами. Насколько устойчивой окажется новая модель рынка, покажут ближайшие несколько лет.

Подмосковье: многоэтажки наступают

Львиную долю подмосковного строительства по-прежнему составляют многоэтажки, более того, доля эта постоянно увеличивается. Если год назад на рынок ежемесячно выходило 300–400 тыс. кв. метров, то сейчас — 500–600 тыс. квадратов. Как ни странно, прогнозы о затоваривании рынка пока не сбываются: квартиры в многоэтажках продаются почти у всех девелоперов очень хорошо. Компании-лидеры на одном адресе продают по 100–200 квартир в месяц.

Впрочем, радоваться рекордным объемам строительства не стоит: такой строительный бум в Подмосковье сегодня проблема, а не достижение. Типологически большинство новостроек — крайне устаревший продукт, так в Европе перестали строить еще в 1980-х. Это панельные микрорайоны с несоразмерной человеку высотной, до 25 этажей, застройкой и крайне низким качеством городской среды. Транспортная система столичного региона на пороге коллапса, а новая застройка оказывает на нее дополнительное давление. Строятся, по сути, классические спальные районы без рабочих мест, что еще больше усиливает маятниковые миграции населения «утром — в центр, вечером — домой, за МКАД». Добираясь на работу, люди уже сегодня проводят по три-четыре часа в день в машине, а что будет через несколько лет?

Лидеры рынка в сегменте многоэтажки продают по 100–200 квартир в месяц

Маховик подмосковного строительства попытался остановить губернатор Сергей Шойгу , но у него не хватило времени. При нем, в частности, сильно затруднился перевод земли из сельхозназначения в земли поселений. Новый врио губернатора Московской области Андрей Воробьев также пытается навести порядок. Он остановил выдачу разрешений в Королеве, высказался в пользу резкого ограничения этажности и перехода к 8–9-этажной застройке области. А затем начал полноценную атаку на девелоперов в Балашихе, где ввел бессрочный мораторий на новые многоэтажки.

Балашиха — один самых проблемных и застраиваемых городов области. Здесь сегодня более 110 строек. «В Балашихе построено огромное количество жилья. Но нет ни школ, ни поликлиник, ни детских садов, ни канализации — нет ничего, кроме домов. Транспортная система также не выдерживает. В городе, по сути, коллапс», — негодовал Андрей Воробьев. Решительные действия Воробьева, конечно, нравятся электорату. Но на фоне массированной застройки Подмосковья многоэтажными микрорайонами ручная остановка стройки в одном городе малоэффективна.

Основной спрос сосредоточен сегодня в сегменте новостроек экономкласса, и потому девелоперы стараются снизить общую стоимость жилья. Главный способ — уменьшение квартир в размерах. Однушкой площадью в 26–28 кв. метров сегодня никого не удивишь.

На фоне общей тенденции упрощения проекта для снижения общей цены квартиры весьма обнадеживающим выглядит контртренд на создание качественной среды жизни. Такого направления придерживается уже целый ряд девелоперов — «Урбан груп» (проект «Город набережных» и другие проекты), «Крост» (проект «Эдальго»), RGI («Микрогород в лесу»). Эти компании делают ставку на авторскую архитектуру, стараются реализовывать интересные градостроительные решения. Сегодня рынок готов съесть любой продукт, но с ростом конкуренции проекты этих компаний окажутся в привилегированном положении.

Москва раскручивает стройку

Пока в Подмосковье власти ищут хоть какие-то рычаги, чтобы ограничить стройку, в Москве происходит обратный процесс — раскручивания маховика строительства. Это довольно неожиданно: в течение полутора лет главной идеей правительства Сергея Собянина было закручивание гаек в строительстве. Многократно заявлялось, что город отменил сотни инвестконтрактов на 11 млн квадратов, что приоритетом власти будет инфраструктурное строительство. Но сейчас происходит поворот в городской политике.

Главная причина — положение с бюджетом. «Крупные российские корпорации переходят на консолидированную отчетность и начинают платить налоги в регионах. Как Москве компенсировать выпадающие доходы? Только со стройки жилья и коммерческой недвижимости. Городу придется идти по пути Лужкова — раскручивать строительство», — рассказывал в кулуарах выставки MIPIM один из близких к правительству девелоперов. Другая причина изменения политики — во вновь начавшемся периоде инвестиционной активности в Москве. В кризис легко отменять проекты, что и делала администрация Собянина. Сейчас в стройку вновь устремились деньги, и сдерживать их будет с каждым днем все труднее.

Marriott Novy Arbat (Новый Арбат, 32) — новый комплекс, совмещающий отель и апартаменты с гостиничным обслуживанием

В официальных документах поворот к активизации стройки, как и многие другие судьбоносные решения в Москве, не выражен. Однако несколько сигналов прозвучало. Первое: резко изменилась риторика первых столичных лиц. Теперь уже и Сергей Собянин, и Марат Хуснуллин все чаще говорят не об ограничениях строительства, а о выданных разрешениях, выпущенных проектах планировок и так далее. На MIPIM Собянин прямо заявил: «Москва будет наращивать объемы строительства жилья и коммерческой недвижимости».

Второе: через городскую градострои-тельно-земельную комиссию (ГЗК) хлынул поток согласований проектов планировок для крупных — сотни тысяч квадратных метров — проектов. Буквально в последние пару месяцев только в районе Большого Сити было согласовано два проекта — на 380 и 900 тыс. квадратов. Активизировались и проекты-миллионники: речь идет о застройке территории ЗИЛа, Очаковской промзоны, территории около Ходынского поля. Всего же инвестиционные контракты были подтверждены на 30 млн метров.

Третье: поменялись вводные планировщикам. «Мы долгое время сокращали технико-экономические показатели проектов. Но полгода назад ситуация изменилась: от руководителей города есть негласное распоряжение — делать метраж побольше. Чтобы инвесторам было интересно», — говорит один из сотрудников городского Института Генплана.

Как этот тихий переворот отразится на рынке? Прежде всего, нетрудно догадаться, что с нарастанием объема строительства в Москве будет снижаться интерес к подмосковным новостройкам. По сути, столичный и подмосковный рынки — сообщающиеся сосуды, и покупатели начнут возвращаться в столицу. К этому будет подталкивать и ухудшающаяся транспортная ситуация.

Другой результат смены градостроительной политики обернется ростом конфликтов девелоперов с местными жителями. Последние общественные слушания показывают: москвичи после лужковской эпохи настроены против любой стройки в городе. При этом администрация Собянина, не желая терять авторитет, практически не поддерживает застройщиков своим ресурсом.

В зоне сумрака

Самый интересный и неоднозначный сегмент городского жилья сегодня — апартаменты. За несколько лет до кризиса городские власти, чтобы спасти проект «Сити», разрешили часть площадей в офисных и гостиничных башнях отдать под квазижилье, назвав это апартаментами. Юридически апартаменты считаются нежилыми помещениями, в которых разрешено временное проживание.

Три года назад проект «Даниловская мануфактура» с перестройкой части административных площадей завода под апартаменты запустил девелопер KR Properties. Новый формат не испугал покупателей юридическим статусом и невозможностью прописки, и застройщик потом запустил еще несколько небольших нишевых проектов.

В 2012 году ситуация вышла на другой уровень: появилось сразу 16 апартаментных проектов. К ноябрю в Москве продавалось уже более 2000 апартаментов общей площадью 250 тыс. метров. В этом году тенденция упрочилась: только девелопер MR Group презентовал два крупных проекта. В одном из них — «Фили Град» — на апартаменты приходится 190 тыс. кв. метров. По данным агентства Blackwood, в ближайшие пару лет этот сегмент может составить четверть всех новостроек.

Рынок апартаментов за короткое время так активно развился, что компания Blackwood даже разработала классификацию. В Москве сейчас есть апартаменты эконом- и комфорткласса, а также элитный сегмент (район Остоженки и т. д.). Отдельная история — апартаменты в составе пяти многофункциональных небоскребов в Москве-Сити.

Обычно апартаменты дешевле аналогичных квартир: например, в экономклассе разбежка может составлять до 25% (правда, в элитном сегменте ценовой разницы почти нет). Одна из причин расхождения в ценах — невозможность прописаться в апартаментах.

Лофт-проект Clerkenwell House на Комсомольском проспекте с двухэтажными апартаментами

Почему сектор вырос так быстро? Он крайне выгоден застройщикам. Разрешения на строительство жилья городская администрация выдает крайне неохотно, офисный рынок весьма вял. Отсюда идея строить и продавать апартаменты как квазижилье на участках, предназначенных для офисов или гостиниц. Дополнительная выгода есть и для девелоперов: можно не соблюдать нормы по инсоляции жилых помещений, не строить социальную инфраструктуру — школы и детские сады.

Здесь в законодательстве явная дырка: такой вид недвижимости очень неопределенно описан, что открывает перед девелоперами широчайшие возможности. Советская система планирования города может считаться чрезмерно зарегулированной, ее принципы постоянно нарушаются, однако массовое строительство апартаментов погрузит систему в хаос. В Москве будет стремительно возводиться много жилья, несмотря на градостроительные ограничения, а, к примеру, школ или детских садов не будет построено вовсе.

Проблема возникла больше года назад. Как и когда город отреагирует на ситуацию с апартаментами? Запрещать их строительство или создавать под них нормативную базу? На эти вопросы «Эксперта» ни один из чиновников столичного правительства и депутатов Мосгордумы не смог дать внятного ответа. Квинтэссенция комментариев сводится примерно к следующему: вопрос сейчас рассматривается, но никаких конкретных решений пока не принято.

Без экспертизы

Кардинально изменился за последние четыре года рынок загородной недвижимости. Это был крайне консервативный сегмент. Полтора десятка лет Подмосковье застраивалось дорогими коттеджами, экономичное жилье было вынесено в район сотого километра от МКАД. Сейчас загородный рынок стал очень креативным и изменчивым. Девелоперы активно экспериментируют и пытаются найти тот формат недвижимости, который привлечет покупателей, позволив поднять продажи. Практически каждый год возникает новая мода: участки без подряда, квартиры в малоэтажных домах, таунхаусы, так называемые квадра- и квинта-хаусы.

А в последние пару лет в Подмосковье фактически появился новый сегмент жилья — малоэтажные комплексы с квартирами. Бурный рост этого формата стал следствием двух явлений: спрос на коттеджи резко снизился, и вместе с тем появилось множество покупателей с небольшими бюджетами. Девелоперы пошли навстречу спросу, переориентировавшись на строительство трехэтажных домов с небольшими квартирами.

Единичные проекты появлялись в Подмосковье с середины 2000-х годов, однако именно сейчас этот формат сформировался по-настоящему. К концу прошлого года в регионе насчитывалось около 80 комплексов малоэтажного строительства (более 700 корпусов).

Типичный пример малоэтажного проекта — «Марьино-5», входящий в проект «Марьино-град». Поселок в 12 км от Москвы по Киевскому шоссе предусматривает строительство 22 корпусов высотой 3–4 этажа. Квартиры небольшие — от 27,8 кв. метров. Минимальная стоимость составляет 1,95 млн рублей. «В сегменте малоэтажек секрет успеха прост — надо сделать невысокие цены. Если однушка стоит около 2 миллионов рублей, то такой продукт гарантированно будет пользоваться хорошим спросом», — поделился секретом успеха один из девелоперов.

У малоэтажки как бизнеса есть несколько особенностей. Во-первых, согласование проектов малоэтажной застройки ведется по упрощенной схеме. При строительстве домов высотой до трех этажей экспертиза проектов вообще не требуется. Это позволяет застройщикам существенно уменьшить сроки реализации проекта. Продолжительность строительных работ по сравнению с многоэтажкой тоже сокращается: можно уложиться и в полгода. Во-вторых, требуется несоизмеримо меньший объем инвестиций, чем для многоэтажного строительства. Дешевле обходится и согласование проекта, и получение лимитов на подключение к инженерным сетям, и сама стройка. Денег на проекты нужно меньше, а оборачиваются они быстрее — в условиях мирового кризиса скорость и объемы инвестиций приобретают особое значение.

В-третьих, есть возможность сэкономить на лифтах и фундаментах (в домах высотой до пяти этажей лифты необязательны). Впрочем, в последнее время застройщики все чаще стали строить малоэтажку с лифтами — клиент готов переплатить за комфорт.

Интересно, что за счет трехэтажных домов можно получить не такую уж и маленькую плотность застройки: всего в два раза ниже, чем при многоэтажном строительстве.

Сегодня квартиры в малоэтажных домах пользуются хорошим спросом, количество таких проектов постоянно увеличивается. Долгосрочный успех будет зависеть от нескольких факторов. Первое: как быстро покупатель привыкнет к новому формату — пока это все-таки экзотика. Второе: насколько комфортный образ жизни будет создан в малоэтажных поселках и как будет решаться вопрос с социальной инфраструктурой. На картинках все выглядит весьма привлекательно, но только когда первые поселки будут достроены и обжиты, можно будет делать первые выводы. Третье: многое будет решать конкуренция с многоэтажками. Пока рынок на подъеме, и соперничество не очень острое. Но в отдельных точках Подмосковья малоэтажки и многоэтажки уже оказались в непосредственной близости.

Лего-дача: участок — сегодня, дом — через пять лет

Сразу после кризиса единственно живым сегментом загородного рынка оставались земельные участки без подряда. До кризиса большинство владельцев земли старались продать участки вместе с домом, но когда рынок коттеджей встал, стали продавать землю. В 2009–2010 годах участки без подряда были хитом рынка, продажи шли очень бойко. Покупатели охотно вкладывали деньги даже в дешевые участки площадью 6–8 соток без коммуникаций. В последние два года на рынок вышло слишком много поселков с землями без подряда: хозяева захотели распродать свои владения в розницу. Кое-где возникло затоваривание, но все равно участки без подряда остаются важным сегментом рынка Подмосковья эпохи мирового кризиса.

А в последнее время в этом сегменте появился новый подвид — суперэконом. «Суперэконом — это земельные участки с подъездными путями, но без коммуникаций. Их стоимость колеблется от 10 до 25 тыс. рублей за сотку. То есть минимальная цена шестисоточного участка составляет всего 60 тысяч рублей. В этом сегменте покупатель “танцует от денег”, и потому направления и расстояния значения почти не имеют. Доля суперэконома в общем объеме продаж постоянно растет. В мае прошлого года на этот сегмент приходилось 40 процентов продаж, а сегодня наш оборот на 80 процентов состоит из участков суперэкономкласса», — рассказывает коммерческий директор УК «Своя земля» Игорь Богданов .

Стоимость участков в поселках с коммуникациями, естественно, выше. Если есть внутренние дороги, въездная группа, забор вокруг поселка и электричество, стоимость сотки будет колебаться в пределах 25–55 тыс. рублей. При этом за обустройство нужно будет внести дополнительный взнос порядка 200 тыс. рублей. Чем больше предусмотрено коммуникаций в поселке, тем выше стоимость земли и больше дополнительный взнос.

Из-за своей ценовой доступности суперэконом пользуется хорошим спросом. «Такие поселки — как конструктор. В течение трех-семи лет вы по этапам реализуете свою мечту. Сначала покупаете недорого землю, затем подводите коммуникации, далее проектируете и строите дом, параллельно участвуя в формировании общих зон поселка, его инфраструктуры. Для тех, у кого нет накоплений, — это идеальная схема», — рассказывает генеральный директор «Группы ЗЕМЕР» Илья Терентьев .

Участки эконом- и суперэкономкласса интересны двум категориям покупателей. Во-первых, это семьи, которые хотят жить на земле и используют участок как дачу. Они ставят летний домик, вывозят туда на лето детей, выращивают стандартный набор дачника — картошку, клубнику, смородину. Для таких дачников важны низкая цена участка и наличие электричества.

Вторая категория покупателей — это инвесторы. У них есть сумма порядка 1 млн рублей, которой однозначно не хватит для покупки квартиры даже в ближнем Подмосковье. Чтобы вложить деньги в недвижимость, они выбирают землю под дачное строительство. Инвесторов интересует прежде всего перспективность места и возможность подведения коммуникаций.

Таунхаус как единственное жилье

Еще одна посткризисная тенденция — резкое увеличение спроса на таунхаусы и их многочисленные разновидности (дуплексы, лэйнхаусы, квадрахаусы, вилетты и т. д.). При этом, в отличие от середины 2000-х годов, таунхаусы покупаются не в дополнение к городской квартире, а вместо нее.

По данным риэлтеров, сегодня каждая третья покупка таунхауса сопровождается продажей московской квартиры. Из-за разницы в ценах при переезде в область можно сильно выиграть не только в экологии, но и в жилой площади. Продав одно-двухкомнатную квартиру в Москве, нетрудно купить загородное жилье, в два-три раза большее по площади. Для постоянного проживания люди не готовы уехать далее чем на 20 километров от МКАД.

Таблица:

Средние цены на квартиры в городах Подмосковья (январь 2013, руб. за кв. м)

Сейчас 45-метровая двушка в спальном районе Москвы стоит не меньше 7 млн рублей, а цена 100-метрового таунхауса в пределах 10 км от МКАД начинается от 6,4 млн рублей. Более удаленные объекты еще дешевле. Так, в радиусе 20–25 км от столицы за 5–5,5 млн рублей вполне можно приобрести таунхаус площадью 120–140 кв. метров.

Массовый переезд из Москвы в область сдерживает тяжелая ситуация на дорогах. Сегодня вне зависимости от направления, чтобы приехать на работу к 9 часам утра, жителям Подмосковья нужно выезжать из своего загородного дома за полтора, а то и за два с половиной часа. Однако надежда на улучшение транспортной ситуации есть: ведется строительство платных дорог по нескольким направлениям, реконструируются радиальные магистрали и развязки на МКАД. В некоторых районах Подмосковья идет речь о строительстве станций метро. Конечно, едва ли улучшения станут заметны в ближайшие три-четыре года, но для пенсионеров и работающих удаленно таунхаус в Подмосковье и сейчас является вполне достойной альтернативой московской квартире.

Другой минус переезда из столицы в область — недостаточно развитая социальная инфраструктура Подмосковья. Прежде всего новых переселенцев волнует отсутствие детских садов, школ, мест дополнительного образования. Плюс невозможность получить за МКАД своевременную медицинскую помощь хорошего уровня, ощущается нехватка торговой и развлекательной инфраструктуры. Впрочем, постепенно инфраструктура развивается. В том числе и за счет крупных жилых комплексов, появляющихся за Кольцевой дорогой.          

 

Рассрочка против ипотеки

Мария Лукина

В 2012 году ипотека в России развивалась очень активно. Объем выданных кредитов на покупку жилья увеличился за год на 40% – до 1 трлн рублей. В московском регионе ипотеку использовали более 30% покупателей квартир в новостройках – их не останавливали ни финансовая нестабильность, ни возросшие ставки по кредитам. В марте девелоперская компания «ЮИТ Санкт-Петербург» предложила новый финансовый механизм – длительную рассрочку сроком до семи лет с процентной ставкой значительно ниже ипотечной: 4-8% годовых. В чем плюсы рассрочки и сможет ли она составить конкуренцию ипотеке?

Рисунок: Валерий Эдельштайн

В 2012 году ипотека в России развивалась очень активно. Объем выданных кредитов на покупку жилья увеличился за год на 40% — до 1 трлн рублей. В московском регионе ипотеку использовали более 30% покупателей квартир в новостройках — их не останавливали ни финансовая нестабильность, ни возросшие ставки по кредитам.

В марте девелоперская компания «ЮИТ Санкт-Петербург» предложила новый финансовый механизм — длительную рассрочку сроком до семи лет с процентной ставкой значительно ниже ипотечной: 4–8% годовых. В чем плюсы рассрочки и сможет ли она составить конкуренцию ипотеке?

Ипотека начала дешеветь

Несмотря на то что в 2012 году ипотека подорожала на 1–1,5%, спрос на нее в новостройках столичного региона был очень высоким — покупатели словно забыли о рисках строительства в период кризиса. Всю вторую половину года эксперты активно обсуждали, как долго будут расти ипотечные ставки, при какой ставке ипотеку брать перестанут и как все это отразится на рынке первичного жилья.

В конце прошлого года средние ипотечные ставки составили крайне высокие для долгосрочного кредита 13–13,5%. В США, например, ставки опустились с 4,25 до 3,7% годовых. «Если российская ипотека подорожает еще на 1–1,5 процента и ставка поднимется до 15 процентов годовых, то количество сделок купли-продажи жилья резко снизится. Это заставит снижать цены и девелоперов. При ставке 16–17 процентов велика вероятность, что потребители просто перестанут брать кредиты», — говорит Алексей Новиков , руководитель ипотечного центра Est-a-Tet.

Однако в 2013 году тренд начал меняться. «С начала года на рынке ипотечного кредитования началось плановое снижение ставок. Коррекция пока небольшая — примерно полпроцента. Но важен сам тренд», — говорит Роман Строилов , руководитель отдела ипотеки компании Tekta Group. Громче всех заявил о снижении ставок Сбербанк: он удешевил ипотеку на 1%. Впрочем, по словам генерального директора «Метриум Групп» Марии Литинецкой , действующие условия Сбербанка стали именно рыночными: в прошлом году госбанк продавал ипотеку дороже, чем конкуренты.

В начале марта Сбербанк начал новую акцию, претендующую на звание акции года: «12-12-12» для первичного рынка жилья. Весной для всех категорий заемщиков будут действовать специальные условия: единая ставка 12% годовых в рублях на срок до 12 лет. Первоначальный взнос — от 12% стоимости жилья.

ВТБ24 ответил на шаг Сбера асимметрично. Он не стал снижать ставок, однако увеличил количество новостроек, по которым кредит доступен. ВТБ24 предложил ипотечную программу «Свобода выбора» на покупку квартиры у неаккредитованных застройщиков (до этого ипотека предоставлялась только в аккредитованных банком проектах). Правда, чуть ухудшились условия: если прежняя программа ВТБ24 позволяет получить кредит с минимальным взносом 10% на срок до 50 лет, то новая предполагает 20-процентный взнос и срок не более 20 лет. При этом ставки по кредитам варьируются в пределах 11,9–14,1% годовых.

В прошлом году на рынке ипотечного кредитования наметилась еще одна тенденция. По словам руководителя департамента ипотеки компании «Домус Финанс» Сабины Хамитовой , банки стали лояльнее относиться к заемщикам. В некоторых банках к рассмотрению принимаются даже справки с «серыми» доходами. «Хотя это не означает, что одобряют всех, — пояснила Хамитова. — Отказы клиентам в выдаче кредитов были и остаются».

А вот специальный ипотечный агент государства Агентство по ипотечному жилищному кредитованию (АИЖК) достаточно пессимистично смотрит на развитие рынка. Несколько месяцев назад минимальная ставка по ипотеке от АИЖК увеличилась — с 8,2 до 9,3%. Агентство объяснило это повышением стоимости денег в финансовой системе в целом. Но АИЖК не работает с кредитуемыми напрямую, кредит выдает банк — партнер агентства. Такая схема вкупе с жесткими внутренними правилами агентства отягощает процедуру большим количеством дополнительных бумаг, так что далеко не все покупатели жилья решаются взять ипотеку в АИЖК. Вообще же, об ипотеке за 5–6% годовых (такая ставка, по поручению президента Владимира Путина , должна быть обеспечена через несколько лет) в ближайшем будущем можно не вспоминать.

Нестандартные кредиты

Совместно с девелоперами банки постоянно разрабатывают интересные ипотечные продукты. К примеру, застройщик «Мортон» и Росевробанк запустили программу ипотечного кредитования без первоначального взноса. Теперь купить жилье в строящихся объектах девелопера можно, взяв в кредит до 40 млн рублей (без первого взноса) сроком до 20 лет. На первый взгляд очень привлекательное предложение — покупаешь жилье в кредит, не имея на руках ничего. Но за эту опцию придется заплатить дополнительно: годовая ставка по программе — 16,5%, то есть на 1,5% выше максимальной рыночной.

Программа «Мортона» и банка «Возрождение» предлагает ставку 8,5% годовых. Но стоит внимательно изучить условия программы: 8,5% — это ставка только на первое время, до оформления прав собственности. После оформления прав ставка поднимается до среднерыночных 13,5%. К тому же первоначальный взнос должен быть не меньше 20%.

На этом фоне более выгодно выглядела предновогодняя акция компании Est-a-Tet и Росевробанка для проекта «Южный парк» в Подольске: в первый год кредитования предоставлялась ставка 1%, а со второго она поднималась до 12,5%. Первоначальный взнос — те же 20%, правда, потолок кредита — 7 млн рублей, а заемщик должен иметь «белый» заработок.

Своя специфика у ипотеки на загородном рынке. Малоэтажное строительство обычно дороже городского многоэтажного. Ставки здесь от 10 до 16% годовых в зависимости от условий, минимальный первоначальный взнос — 20%. При этом ипотечных программ намного меньше. В сегменте многоэтажных новостроек практически по каждому адресу аккредитовано несколько предоставляющих ипотеку банков. За городом картина иная: один проект — один ипотечный банк. Только банк — партнер проекта, финансирующий строительство, дает ипотеку для отдельных домов или таунхасов.

Банки со стороны в загородные проекты с ипотекой обычно не входят — там для них выше риски. На «загородке» не работает Федеральный закон № 214 «О долевом строительстве». Загородные коттеджи труднее оценить и классифицировать, чем городские новостройки, — каждый дом индивидуален. Типовая американская застройка одинаковыми коттеджами как раз появилась из-за требований банкиров к унификации продукта. К тому же обычно на этапе строительства банку нечего взять в залог под предоставляемый кредит: дом еще не построен, а земля внутри поселка часто не размежевана до конца проекта.

Семилетняя рассрочка от финнов

У ипотеки есть альтернатива — рассрочка. Большинство застройщиков многоэтажных новостроек предлагает рассрочку платежей всего на 3–6 месяцев. На «загородке» рассрочка длиннее — чаще всего до года. Как правило, минимальный взнос при рассрочке — от 50 до 70% стоимости приобретаемого жилья. «Стандартные программы рассрочки в сегменте многоэтажек обычно рассчитаны на несколько месяцев. Этого хватает для того, чтобы покупатель собрал необходимую сумму. Беспроцентные рассрочки бывают сроком до года. Если срок больше, то найти беспроцентное предложение очень трудно», — говорит Ирина Доброхотова , председатель совета директоров компании «Бест-Новострой».

Поэтому крайне необычно для российского рынка выглядит предложение семилетней рассрочки от компании «ЮИТ Санкт-Петербург». Первоначальный взнос — 35% стоимости квартиры. На первый этап пользования кредитом устанавливается пониженная процентная ставка — 4% годовых на остаток, затем ставка поднимается до 8%. Платежи могут быть ежемесячными или ежеквартальными (по выбору клиента).

Семилетняя рассрочка — это уже прямой конкурент ипотеки. В России большинство ипотечных кредитов гасятся задолго до окончания срока действия, так что семи лет для значительной доли покупателей более чем достаточно. Вызывает удивление ставка 4–8% — это намного ниже ипотечных ставок в России. Впрочем, многое становится понятно, если вспомнить, что «ЮИТ Санкт-Петербург» — это «дочка» крупного финского строительного концерна YIT. Его акции котируются на биржах, он имеет доступ к дешевым европейским кредитам.

Однако дешевую и длинную рассрочку девелопер может «компенсировать» более высокой ценой квадратного метра. Впрочем, «финские» квартиры и так имеют премию к рынку благодаря высокому качеству и репутации компании. Другое объяснение: на конкурентном питерском рынке новостроек за счет новой программы рассрочки финский застройщик хочет быстро распродать большие объемы, к примеру, ожидая второй волны мирового кризиса. Программа семилетней рассрочки была заявлена в те же дни, когда появилась первая информация о банковском кризисе на Кипре. Возможно, это не случайно.

Другой яркий пример использования рассрочки — новый небоскреб ОКО от Capital Group в «Москве-Сити». При покупке апартаментов здесь предлагается беспроцентная рассрочка на два года. Благодаря этой схеме реализации за пять месяцев девелопер распродал 25% апартаментов комплекса.

В случае ОКО есть два нюанса. Во-первых, это элитный проект. Подобное жилье обычно покупают предприниматели, не желающие единовременно вынимать большие суммы из основного бизнеса. И длинная рассрочка как раз для них — на элитном рынке она всегда была более развита, чем в экономсегменте. Во-вторых, Capital Group продает не квартиры, а апартаменты. Эти объекты не входят в жилой фонд, поэтому найти банк, который выдаст ипотеку на покупку апартаментов, непросто. «Сегодня ипотечные линии для апартаментов есть у Росбанка и банка “Балтика”, а Сбер и “Возрождение” только разрабатывают такие программы», — говорит Кайдо Карма , генеральный директор компании Est-a-Tet. Однако в целом банкиры только осваивают сегмент ипотеки для апартаментов, и потому длинная рассрочка Capital Group объяснима.

Плюсы и минусы рассрочки. Немного статистики

Риэлтеры относятся к рассрочке достаточно критически. «Не надо питать иллюзий, — говорит директор агентства элитной недвижимости Finch Алена Бригаднова . — В случае предоставления беспроцентной рассрочки цена денег во времени уже заложена в цену квартиры». С ней согласна Мария Литинецкая из «Метриум Групп»: «Беспроцентная рассрочка чаще всего маркетинговый ход. На самом деле 8–12 процентов годовых уже включены в стоимость квартиры, которая стоила бы дешевле в случае оплаты ее полной стоимости».

Некоторые эксперты отмечают падение интереса к рассрочке среди самих застройщиков. «Рассрочка — это некая полумера, шаг навстречу клиенту, который не может или не хочет использовать ипотеку, — поясняет руководитель аналитического центра ОПИН Екатерина Лобанова . — Для девелоперов рассрочка несет не меньше рисков, чем для покупателей. Необходимость вести судебные тяжбы по востребованию средств у плательщиков, усложнение работы с бухгалтерскими документами, упущенная выгода из-за отсроченного получения средств — все это ведет к тому, что рассрочка становится все менее интересной для собственника недвижимости».

Для покупателей же рассрочка, напротив, может быть весьма привлекательна — хотя бы из-за простоты оформления документов. «Для клиента рассрочка удобнее. Для оформления ипотеки нужно подавать документы в банк, дожидаться одобрения заявки, подписывать кредитный договор, согласовывать и оплачивать страхование жизни и здоровья и так далее. На все это в среднем уходит две недели и отнимает у клиента много сил и времени. Причем часто есть риск, что сделка может и не состояться. Для получения семилетней рассрочки каких-то дополнительных усилий от клиента не требуется. Конечно, рассрочка выгоднее ипотеки. Покупатель экономит существенные средства — по сравнению с ипотекой итоговая стоимость квартиры гораздо ниже», — подчеркивает Екатерина Гуртовая , директор по маркетингу компании «ЮИТ Санкт-Петербург».

Впрочем, есть и важный юридический нюанс. Ипотека предполагает, что приобретенная квартира, пусть и с обременением, сразу переходит в собственность заемщика. В случае рассрочки это не так. «Рассрочка имеет большой недостаток для покупателя: квартира остается в собственности застройщика до тех пор, пока не внесен последний платеж», — поясняет Ирина Мошева , генеральный директор совместного предприятия RDI Group и Limitless. Таким образом, риски покупателя при выборе рассрочки существенно возрастают.

В целом на российском рынке жилья рассрочка за редким исключением не является альтернативой ипотеки. Большинство девелоперов не имеет финансовых ресурсов для предоставления длинной рассрочки, да и стоимость кредитов на строительство в России так велика, что рассрочка не выгодна девелоперу. «Сегодня жилье хорошо продается и без рассрочек. Если продажи ухудшатся, то мы станем вводить рассрочки. Пока это припрятанный козырь в рукаве», — говорит один из девелоперов. Поэтому появление на рынке длительных рассрочек можно считать одним из индикаторов, по которому можно будет отследить ухудшение конъюнктуры.

 

Апартаменты с гарантированным доходом

Жданов Борис

В марте на международной выставке MIPIM группа компаний «Пионер» представила проект апарт-отеля в рамках комплексной реорганизации промышленной зоны в Митино. Это первый в Москве проект коммерческой недвижимости для частных лиц с гарантированной доходностью

У апарт-отеля компании «Пионер» — структура гостиницы с лобби, ресторанами, барами и фитнесом

«В любом проекте не менее 20 процентов покупателей приобретают квартиры для сдачи в аренду. Наш апарт-отель как раз для тех людей, которые рассматривают недвижимость прежде всего как источник постоянного рентного дохода», — говорит заместитель генерального директора ГК «Пионер» по направлению «Санкт-Петербург» Александр Погодин . В Санкт-Петербурге осенью этого года компания уже завершает строительство пилотного проекта апарт-отеля — комплекса Ye’s. В нем уже продано более 500 апартаментов. Апарт-отель в Митине — первый проект этого формата в Москве.

В Москве сегодня бум строительства апартаментов — нежилых помещений, пригодных для временного проживания. В городе уже возводится более дюжины таких комплексов — обычно это просто квази-жилье. Апарт-отель в Митино стоит в этом ряду особняком. 

Чем же апарт-отель ГК «Пионер» отличается от обычного жилого дома? Во-первых, он имеет структуру отеля. На входе в здание расположено большое лобби, несколько ресторанов и баров, есть большой фитнес-центр. Здание имеет коридорную систему, что технологично с точки зрения уборки. Имеются дополнительные сервисы: круглосуточный ресепшн, служба уборки, консьержи.

Во-вторых, эти апартаменты скорее напоминают отельные номера, чем квартиры. Они небольшие по площади: 27–28 кв. м. Продаются апартаменты с унифицированной отделкой и меблировкой. Такая унификация позволяет оптимизировать расходы на обслуживание и ремонт номеров. По сравнению со стандартными гостиничными номерами апартаменты «Пионера» больше по размеру, имеют выделенную зону кухни и большие встроенные помещения — все-таки они рассчитаны на то, что в них можно жить довольно долго.

В-третьих, апарт-отель предоставляет услуги по обслуживанию номеров и их управлению. Владелец апартаментов может сдавать их в аренду через управляющую компанию. В Москве многие сдают свои квартиры, однако в случае с апарт-отелем собственник помещения избавлен от многих хлопот: поиска арендаторов, заключения договоров, ремонта и уборки. Управляющая компания берет на себя и контроль за поведением арендатора, за сохранностью имущества. Владелец апартаментов становится рантье, избавленным от сложностей по управлению своей недвижимостью.

Жилые здания в квартале «LIFE-Митинская» строятся по новой для Москвы монолитно-панельной технологии «ЕвроПа»

Услуги управляющей компании, естественно, будут оплачиваться — это обойдется менее чем в 10% общего дохода. Однако важно, что, несмотря на эту комиссию, владелец апартаментов будет получать больше, чем от сдачи аналогичной квартиры. Петербургский опыт показывает, что номера в апарт-отелях (630–1380 долларов в месяц) хоть и уступают по цене отелям (1500–3000 долларов в месяц), все же сдаются значительно дороже обычных однокомнатных квартир (380–750 долларов в месяц). Арендаторы готовы переплачивать за инфраструктуру, возможность дополнительного сервиса, безопасность и так далее.

Но самое интересное, что в проекте «Пионера» покупателям апартаментов предлагается программа с фиксированной доходностью. Она уже реализована в проекте Ye’s в Санкт-Петербурге: там покупатели могут заключить с «Пионером» договор на управление, получая гарантированные 9% годовых. «В Москве, конечно, несколько иное соотношение стоимости квартир и арендной платы, чем в Санкт-Петербурге. Но в митинском апарт-отеле мы тоже предложим программу с фиксированной доходностью. Доходность будет чуть выше, чем процент по банковскому депозиту в ведущих банках. Пока планируем, что это будет на уровне 8 процентов годовых после уплаты коммунальных платежей и услуг по управлению недвижимостью», — говорит Леонид Максимов. Для сравнения: доход от сдачи квартиры в Москве сегодня составляет примерно 5–6% годовых, и это без учета затрат на управление и ремонт квартиры.

Стоимость квадратного метра апартаментов выше, чем в расположенных рядом жилых домах. Однако за счет небольшой площади (27–28 кв. м) их покупка обойдется дешевле, чем приобретение стандартной квартиры, несмотря на входящую в стоимость отделку и меблировку.

Апарт-отель входит в состав крупного нового квартала «Life-Митинская», строящегося в нескольких минутах ходьбы от метро «Митино». Кроме апарт-отеля там есть жилые здания, офисно-административный комплекс, надземный гараж, школа и детский сад. Квартал расположен на территории реорганизуемой производственно-складской зоны, ее площадь порядка 14 га.

Председатель совета директоров ГК «Пионер» Леонид Максимов. — «Апартаменты бывают двух типов. Первый — это псевдоквартиры. Обычный жилой дом называют комплексом апартаментов, когда в этом месте нельзя строить жилье. Отличие от обычного жилья в том, что застройщик апартаментов может не соблюдать нормативы по инсоляции, может не строить социальную инфраструктуру и так далее. И есть другой тип — полноценный апарт-отель, как в нашем случае».

«Мы не занимаемся территориями меньше трех гектаров — такова стратегия нашей компании. Только в больших проектах можно создать достойное качество жизни, как минимум необходимы новая школа, детский сад, комплекс магазинов, аптека, кафе, — говорит Леонид Максимов . — Другой наш принцип — в соответствии с концепцией правительства Москвы создавать в спальных районах места приложения труда. ГК «Пионер» включил в состав квартала «Life-Митинская» офисный комплекс и фитнес-центр. Необходимо максимально снизить ежедневную миграцию населения с окраин в центр и обратно».

Квартал «Life-Митинская» интересен также тем, что жилые здания строятся по новой для Москвы монолитно-панельной технологии «ЕвроПа» («европейская панель»), совмещающей достоинства двух технологий. Первый этаж и подземный паркинг — из монолита, что дает возможность делать большие входные группы и высокие потолки на первом этаже. Лифт опускается прямо в паркинг. Применение железобетонных панелей позволяет обеспечить высокую скорость строительства и высокое качество поверхностей, что означает меньшие затраты на отделку. Технология «ЕвроПа» позволяет осуществлять перенастройку заводских линий на выпуск панелей разного размера, что дает возможность создавать квартиры различной планировки. При этом на дома из железобетонных панелей навешиваются дополнительный утеплитель и вентилируемый фасад, что не только значительно улучшает тепловые свойства здания, но придает домам современный внешний вид.       

Председатель совета директоров ГК "Пионер" Леонид Максимов . - "Апартаменты бывают двух типов. Первый - это псевдоквартиры. Обычный жилой дом называют комплексом апартаментов, когда в этом месте нельзя строить жилье. Отличие от обычного жилья в том, что застройщик апартаментов может не соблюдать нормативы по инсоляции, может не строить социальную инфраструктуру и так далее. И есть другой тип - полноценный апарт-отель, как в нашем случае".

Квартал "Life-Митинская". Адрес: Москва, Митинская ул., вл. 22, вл. 30.

Состав комплекса: шесть 17-23-25-этажных жилых дома комфорт-класса, апарт-отель, офисный центр, надземный гараж, школа, детский сад.

Общая площадь: 430 тыс. кв. м.

Главный финансовый партнер: Сбербанк РФ.

 

О чем молчал MIPIM?

Алексей Щукин

Выставка MIPIM показала, что европейский рынок недвижимости в целом продолжает стагнировать. Россияне представили в Каннах много проектов, но приехали на Лазурный Берег не за инвестициями

MIPIM-2013 старался транслировать позитив и внушать оптимизм

Каннский MIPIM — главная европейская выставка в области инвестиций и недвижимости. В этом году в ней участвовало 20 тыс. девелоперов и чиновников, консультантов и архитекторов из 85 стран. К слову, входной билет участника стоит более 1800 евро.

Для меня это был третий MIPIM. Первый, 2008-го года, можно было бы назвать съездом победителей. Это была одна большая гламурная тусовка девелоперов. Яхты, лимузины, черная икра, демоническая вечеринка Полонского с танцовщицами на ледяных кубах и незабываемым «У кого нет миллиарда, пусть идет в ж…!». Жизнь удалась, и каждый российский девелопер хочет не меньше чем город.

MIPIM-2009 был полной противоположностью. Люди в дорогих костюмах ходили с бледными, несчастными лицами. Еще вчера мир лежал у их ног, а сегодня все заложено банкам и как спасти бизнес — непонятно. Складывалось ощущение, что кто-то умер. В какой-то степени так и было: рынок недвижимости был совсем неживой.

MIPIM-2013 поразил разрывом между российской действительностью и европейской. И дело не только в разнице в ситуации: в Европе жесткий кризис на рынке недвижимости и острая проблема с долгами, в Московском регионе — настоящий строительный бум. Российская тусовка, казалось, даже физически не смешивалась с иностранцами. Русские приехали своим табором, посидели в резервации, поговорили о чем-то своем и уехали.

Важная часть MIPIM — это большая деловая программа. Больше сотни различных мероприятий в день: круглых столов, лекций, пресс-конференций и презентаций. И потому MIPIM — зеркало, отражающее суть духа времени и текущего момента.

Выставка как психотренинг

«Негласный девиз MIPIM-2013 — никакого негатива! Люди устали от кризиса и разговоров о нем. Надо постараться сконцентрироваться на позитиве и новых возможностях», — так в кулуарах объяснял суть момента консультант, близкий к организаторам. Что ж, отменив тему кризиса, выплеснули с водой и ребенка. MIPIM-2013 был стерилен и даже скучен в своей деловой международной программе. Новых идей и попыток создать новую повестку дня не было. Это скорее напоминало сеанс самогипноза — можно говорить о чем угодно, только не о кризисе.

Правда, запретная тема изредка всплывала. То один спикер оговорится, что в последние четыре года европейские банки полностью отказались от финансирования спекулятивного, рассчитанного на рынок девелопмента, — на новые офисы, торговые и логистические центры денег не дают. То опубликуют список крупнейших девелоперов офисной недвижимости Европы за 2010–2012 годы, а там 25-е место занимает компания, которая построила всего 10 тыс. кв. м — это очень-очень мало.

Проект Golden Miles (застройщик NBM) представляет собой 14 апартаментов непосредственно на Остоженке

Тенью проскользнула информация о национализации всего месяц назад четвертого по размерам голландского банка SNS Reaal. Банк был потоплен большими долгами, возникшими из-за вложений в недвижимость. SNS Reaal активно финансировал голландских девелоперов, строивших по всему миру — гольф-курорты, виллы и апартаменты в Испании, торговые центры в Германии, отели и жилье во Франции, Канаде, Люксембурге. После падения рынка недвижимости пакет проектов банка, стоивший пять лет назад 9 млрд евро, подешевел более чем вдвое. Теперь уже новому руководству SNS Reaal придется как-то разбираться с дюжиной крупных проектов в разных странах. А там сотни обманутых дольщиков, из которых двое уже покончили жизнь самоубийством.

Взоры европейских инвесторов сегодня привлекает Германия. Рынки недвижимости большинства немецких городов устояли в кризис, германская экономика сильна, а в Берлине и вовсе наблюдается бурный рост цен на жилье. Вопрос только в том, сможет ли страна вместить всех инвесторов. Вопрос риторический, потому что германский рынок тем и силен, что он антиспекулятивно выстроен изначально. Кстати, и сами немцы не особенно жалуют иностранных инвесторов. «В Берлине сильное противостояние населения иностранным девелоперам. Люди не хотят, чтобы рядом строились элитные дома, чтобы недвижимость и жизнь дорожали. Я знаю случаи, когда машины иностранных инвесторов просто жгли», — рассказал в личной беседе российский архитектор, живущий в Берлине.

Другая точка притяжения инвесторов — Лондон. Город и сегодня привлекателен, но при этом многое делается, чтобы сохранить мировое лидерство в будущем. Приоритет местных властей — всемерное развитие городской инфраструктуры. Самый необычный лондонский проект, представленный на MIPIM, — это «плавающая деревня». На 6 га водной глади в районе доков Royal Victoria планируется построить креативное сообщество из плавающих особняков, отелей, ресторанов и баров. К слову, после зажигательного и невероятно остроумного лондонского мэра Бориса Джонсона слушать российских высших чиновников было физически невыносимо — ни идей, ни драйва. Люди исполняют тяжелую, безрадостную работу.

«Соколиный форт», расположенный рядом с Лосиным островом, — новый проект бизнес-класса от «Дон-строя»

Тему кризиса затронули только немцы. Это сделал бывший член правления Европейского центробанка Юрген Штарк : «Развитые страны столкнулись не с циклическим, а со структурным кризисом. И этот кризис далек от окончания. Очень остра долговая проблема. Самый главный риск я вижу в успокоенности и усталости от реформ». Впрочем, тема долгов не была развита другими участниками выставки. Как выстраивать стратегию длительных вложений в недвижимость в условиях финансовой нестабильности? Как решить главную европейскую проблему — проблему долговой нагрузки? В Каннах этим не озаботились.

Московские новинки

«Что мы презентовали на MIPIM?» — постоянно спрашивают в России, как будто эта выставка сродни Каннскому кинофестивалю. С точки зрения новостей ничего сногсшибательного показано не было: российские проекты в каком-то смысле стали отражением процессов, происходящих с московской и российской недвижимостью.

Столичное правительство во главе с заехавшим на Лазурный Берег на полдня Сергеем Собяниным рассказало о масштабном инфраструктурном строительстве в Москве и представило два мегапроекта — Новую Москву и ЗИЛ. На MIPIM компания «Авгур Эстейт» и правительство Москвы подписали соглашение о безвозмездной передаче столичным властям 307 га земли в районе Коммунарки. На пожертвованном участке планируется разместить медицинский, образовательный и деловой кластеры.

 

Однако, несмотря на массу правильных слов, остается устойчивое ощущение, что властям непонятно, что делать с Новой Москвой. Нет, застроить многоэтажками территории ума много не надо — разрешения на 15 млн кв. метров были выданы еще до присоединения. Но видения, как должна выглядеть эта новая часть Москвы, нет. Такое ощущение, что планы постоянно меняются. Например, сначала говорят, что продлят на эту территорию Сокольническую ветку метро. Потом — что пустят скоростной трамвай по Калужскому шоссе. Теперь объясняют, что в Новую Москву придет несколько веток метрополитена. Сама идея расширения столицы была весьма странной. Потом для Новой Москвы кто-то прочертил дикие границы, затем правительство и Госдума отказались ехать в Коммунарку. После этого проект вообще потерял остатки смысла. Он только отвлекает внимание и деньги от насущных проблем города — к примеру, от ревитализации промзон. Однако сейчас проект уже не отменят — ошибку признавать никто не станет.

Другой презентованный проект — это трансформация территории ЗИЛа. В Каннах замруководителя департамента городского имущества Москвы Владимир Погребенко объявил, что до конца года планируется на торгах продать участок площадью 36 га под новое строительство. Власти хотят выручить за эту заводскую землю 35 млрд рублей. Другой объект, представленный в рамках проекта ЗИЛ, — многофункциональный комплекс с крупнейшим в России ледовым дворцом спорта «Арена легенд». Девелопер, Группа компаний ТЭН, вложит в проект 20 млрд рублей.

Москва представила в Каннах много жилых программ. Совместным стендом с полудюжиной проектов выступили компании «Дон-Строй» и «Галс девелопмент», что, в общем-то, понятно: акционером обеих является банк ВТБ. Обильно были показаны проекты строительства апартаментов — самого модного формата девелопмента. Однако в целом ничего выдающегося продемонстрировано не было.

Один из самых странных проектов, показанных на выставке, — самое высокое кольцо обозрения в мире (220 метров). Его девелоперская компания «Группа двенадцать» хочет построить на Воробьевых горах. В дополнение к кольцу застройщик намерен возвести 270 тыс. квадратов коммерческой недвижимости (гостиница, торговые площади, музей, театр). Комплекс планируется расположить в зеленой парковой зоне, рядом с домами на Университетском проспекте, — можно представить, какую реакцию это вызовет у местных жителей.

Зачем русские ездят на MIPIM

«На MIPIM обычно ездят за международными инвестициями. Но вы же понимаете, это не наш случай. Денег в России и так много. Мы приехали себя показать», — лет пять назад раскрыл секрет Полишинеля Владимир Ресин , возглавлявший московскую стройку почти двадцать лет. Действительно, на фоне оттока капитала из России в 12–14 млрд долларов только за январь-февраль этого года ехать за иностранными инвестициями в Канны было абсурдно. И все же — зачем русские ездят в Канны?

Вариант первый: образование. Сотни стендов от лидеров европейского рынка и сотни мероприятий, из которых можно посетить хоть несколько для общего развития. Однако это не наш случай. Русские практически на них не ходят: кому-то неинтересно, кто-то не знает языков.

Вариант второй: за контрактами. «До кризиса за три дня выставки я со стенда собирала заказов на два миллиона евро для своей архитектурной компании, — говорит голландская архитектор. И добавляет: — Сейчас, конечно, совсем другие времена». Но из множества русских в Каннах, с кем я общался, только одна компания приехала использовать MIPIM для поиска западных контрагентов. Остальные заключают сделки внутри российской диаспоры. И для многих поездка в Канны очень результативна. «Для меня MIPIM — это средство борьбы с пробками, — шутит российский подрядчик и консультант, — по Москве не наездишься, а здесь я провожу до десяти встреч в день. К тому же заключать сделки в Каннах намного легче, чем в Москве, — все расслабленны, никуда не спешат. Устная договоренность здесь — это гарантированный контракт. Ездить в Канны выгодно».

Вариант третий: пообщаться с коллегами и получить экспертизу проектов. Этот пункт особенно важен для региональных девелоперов. Как ни странно, в России места общения, хотя бы отдаленно напоминающего MIPIM, нет.

Вариант четвертый: пообщаться с властями. Для многих девелоперов уже давно именно это — главный стимул приехать в Канны. Только здесь можно свободно подойти к высокопоставленному чиновнику и поговорить в непринужденной атмосфере. То есть первые лица города едут как будто за инвестициями, а остальные — за ними.

Вариант пятый: за иностранными инвестициями. Но, как уже было сказано, денег у самих хватает. «Сегодня в Москве есть порядка миллиарда долларов, которые могли бы быть проинвестированы в земельные участки для девелопмента. Владельцы этих денег не могут найти им точку применения. На вторичном рынке земельные участки несут слишком большие риски. Понятного механизма покупки участков на первичном рынке нет. Процесс согласования проектов не прозрачен, работа разных департаментов правительства не согласована», — говорит московский риелтор. В этом году, наверное, единственный, кто приехал за деньгами, — это девелоперская компания «Кортрос». Название пусть не смущает: это новое название «Ренова-стройгруп». Как было заявлено на MIPIM, в 2016 году компания планирует выйти на IPO.

Вообще, западные деньги в стране есть, но они не делают погоды. Более того, для них риски здесь запредельные: в столичном регионе постоянно меняются высшие чиновники, и каждый начинает вводить свои правила.

Три дня интенсивного общения на MIPIM отлились вот в какую мысль. По сравнению с Европой у России, действительно, мощный потенциал. У государства много денег и нет долгов. Есть огромный спрос на жилье, земля для строительства. В целом есть все, чтобы запустить масштабный жилищный проект, который мог бы стать локомотивом экономики. Вопрос в том, что необходимо наконец выработать градостроительную политику и понятные условия игры. Но непостижимым образом этот шанс сегодня упускается.  

 

«Я на правду черт»

Максим Соколов

Максим Соколов

Жанр каминг-аута, т. е. редкостной искренности и правдивости, зарезервирован отнюдь не только за обладателями сверхъестественных наклонностей в интимной сфере. Резать правду-матку любят также и члены правительства, о чьих интимных наклонностях нам ничего не известно.

Председатель правительства Д. А. Медведев, оценивая ситуацию, сложившуюся в связи с планами наложить на кипрских банковских вкладчиков контрибуцию, был необычайно правдив: «У нас большое количество открытых публичных структур работает через Кипр… источник этих денег очевиден, эти деньги везде предъявлены, это и государственные структуры. Именно поэтому мы вынуждены занимать такую достаточно твердую позицию в отношении событий вокруг Кипра».

То, что без важных российских структур, в том числе государственных, дело не обошлось, предполагали многие, но чтобы премьер-министр так прямо это признал, не все ожидали. Поскольку тут сразу же неизбежен вопрос: «А что эти государственные структуры с их деньгами там делали?» На который внятного ответа не существует. Оппозиционный правдоискатель, раскапыватель грязи, а равно и дипломатический оппонент может предъявить правительству РФ довод насчет государственных структур, поскольку цель оппонента понятна — поставить противную сторону в невыгодное положение и тем самым укрепить свои позиции. Какую цель преследовал глава правительства РФ и как он собирался укрепить позиции — хоть РФ, хоть свои собственные, — такой бесхитростной открытостью, менее понятно.

В преддверии тяжелых и неприятных переговоров между Россией и ЕС такое простосердечие выглядит вдвойне странным. Д. А. Медведев рассказывал все это не попу на исповеди в ответ на призывание: «Вот, чадо, Христос здесь невидимо стоит, принимая исповедь твою; не стыдись и не бойся, и ничего не скрой от меня, но, не уклоняясь, открой всё, что соделал ты», — а корреспондентам иностранных СМИ, которые ни к чему такому его не призывали. Если это святость, то исповедь св. блгв. премьер-министра в таком качестве не была оценена — оценка была другой и в других выражениях.

Одновременно с премьером каминг-аут произвел и вице-премьер А. В. Дворкович. В ходе публичного выступления перед студентами Института стали и сплавов он сообщил, что министры противились принятию закона о запрете иностранного усыновления: «В правительстве очень многие, большинство было настроено против данного закона, по крайней мере в том виде, в котором он принимался» — и присовокупил, что закономерно сменить органы власти, если они принимают решения, не соответствующие настроениям в обществе: «Если к этому решению законодателя люди относятся в стране плохо, значит, на следующих выборах у нас будут другие законодатели».

Будь А. В. Дворкович независимым политиком или политическим обозревателем, он, несомненно, был бы вправе критиковать и закон о запрете иностранного усыновления, и Думу, и премьера, и президента, и всю политическую систему в целом, тем более что все они и заслуживают критики — порой даже достаточно суровой. Проблема в том, что по сути парламентаризма законодательное собрание является работодателем министра, и если министр считает, что утвердивший его (персонально или в составе коллегии — в данном случае это неважно) законодательный корпус не заслуживает доверия граждан, то прежде новых выборов действующий состав Думы может признать, что сам А. В. Дворкович не заслуживает его доверия. Благо поводов к тому хватает — любовь вице-премьера к различным братьям (хоть и не к сорока тысячам, но на этой линии) слишком общеизвестна. Разумеется, данная схема формальна, тогда как наша политическая реальность более сложна, но до сей поры министры в открытую не отказывали Думе в доверии, потому что у них хватало ума представить себе напрашивающийся встречный ход. Кстати, при «взбесившемся принтере» еще более напрашивающийся.

Даже не для политика, просто для взрослого и минимально опытного человека является естественным предвидеть развитие ситуации хотя бы на ход вперед, в частности, предвидя очевидный встречный ход оппонента. Для политика же это требуется сугубо и трегубо, поскольку цель его деятельности — власть, а власть — это всегда борьба. В упор не видеть очевидных последствий своих действий и тем самым подставлять сопернику незащищенное подбрюшье — много такой политик не наполитиканствует.

Это не следует понимать так, что планы должны быть необъятной глубины. Просчитывать на двадцать ходов вперед может только идеальный герой («Он с детских лет мечтал о том etc.») телеологических жизнеописаний, в жизни расчет такой глубины есть проявление паранойи. Политика не шахматы, форсированных пятнадцатиходовок тут не бывает, потому что есть такая вещь, как клаузевицевы трения, ломающие весь расчет, но уж на полхода предвидеть можно. Тут уровень трений (шума) несопоставимо ниже, чем схематический уровень ответных ходов. Не надо быть гением политической стратегии, чтобы понимать простейшие требования безопасности.

В старые времена съезды нашей партии вызывали естественное желание побранить их участников: «Боже мой, кто нами правит!» Никак не сравнивая членов брежневского ЦК с героями и полубогами, заметим, однако, что видимых всем ляпов и подставок по образцу Д. А. Медведева или А. В. Дворковича тогда не позволяли себе не то что члены Политбюро (допустим, положение обязывало следить за своей речью). Их не позволяли себе даже самые замшелые и некнижные обкомычи. Об их стратегических дарованиях мы сейчас не будет говорить, ибо известно, чем все кончилось, но считать ходы по крайней мере до трех — они это делали автоматически.

Век нынешний и век минувший — очевидно, сейчас эта интеллектуальная функция доверена айпэду.