Расползшийся атом

Редакционная статья

КНДР объявила, что первой целью ее ядерной атаки может стать Токио. Если это, не дай бог, случится — вторая в истории атомная бомбардировка опять придется на Японию. Наблюдатели гадают, насколько это реально. В основном обсуждаются темы адекватности корейского лидера, интересы больших геополитических игроков и перспективы объединения двух Корей. Судя по всему, в возможность ядерного конфликта мало кто верит.

Мир расслабился, применение ядерного оружия в военных целях кажется старой страшной сказкой. Сахаровская идея о том, что оно есть оружие сдерживания, прочно засела у нас в головах. Мы привыкли наделять ракеты с ядерными боеголовками сакральным смыслом, несовместимым с нашими жизненными реалиями. Чернобыль и Фукусима вполне укладываются в нашу картину мира, а повторение Хиросимы и Нагасаки — почему-то нет. Школьники больше не бегают в бомбоубежища по учебной тревоге, студенты не сдают зачетов по гражданской обороне, а ядерный апокалипсис в американских блокбастерах выглядит примерно так же реалистично, как зомби или космические пришельцы. Между тем стоит задуматься: что дает нам основания быть уверенными в малой вероятности ядерного конфликта?

Недолгая по историческим меркам биография ядерных технологий свидетельствует, что им, как и любым другим когда-то новым технологиям, несмотря на сверхусилия первых ядерных держав, свойственна диффузия. Распространение идет, хотя и медленно, двери ядерного клуба со скрипом, но открываются.

На текущий момент, согласно оценкам экспертов, ядерным оружием обладают девять стран мира, причем только пять из них — США, Россия, Франция, Великобритания и Китай — имеют легальный статус ядерных держав. Прочие государства, сумевшие овладеть технологией производства ядерного оружия, сделали это тихой сапой уже после подписания международного Договора о нераспространении ядерного оружия в 1968 году.

Первым «нелегалом» стала в 1974 году Индия, затем, на рубеже 1970–1980-х, согласно не до конца непроверенным данным, успешные испытания провела ЮАР (в начале 1990-х президент этой страны Фредерик де Клерк официально заявил о прекращении военной ядерной программы и уничтожении всех имевшихся в наличии ядерных боезарядов). Пакистан осуществил первые подземные испытания ядерных зарядов значительно позднее — в 1998-м. Израиль до настоящего времени остается самой темной лошадкой в ядерном клубе — официально его руководство до сих пор не признается в обладании ядерным оружием, но, судя по всему, страна располагает ядерными боеголовками уже несколько десятилетий. Наконец, КНДР смогла провести первое подземное испытание своей ядерной бомбы в октябре 2006 года (второй тестовый взрыв был осуществлен северокорейцами в 2009-м, а последний и самый мощный — в феврале 2013 го).

Что же касается сегодняшних «пороговых» стран, помимо Ирана, то у ряда экспертов есть определенные подозрения относительно Мьянмы и Сирии, хотя, что касается последней, то, скорее всего, эти обвинения малообоснованны.

Стоит добавить, что технологиями обогащения урана, необходимыми для производства как ядерного оружия, так и ядерного топлива для мирной энергетики, обладают также Австралия, Аргентина, Бельгия, Бразилия, Германия, Испания, Италия, Нидерланды и Япония.

Вероятность корейской ядерной войны, возможно, недостаточно высока с точки зрения иных наблюдателей по политическим причинам. Кому-то может показаться, что восемь северокорейских зарядов хиросимского класса мощности (15–20 килотонн), которые еще надо доставить до цели, — не такой уж пугающий арсенал (справедливости ради напомним скептикам, что в малозаселенной по нынешним меркам Хиросиме погибло 90 тысяч человек, а заряд такого же класса, взорванный сегодня над Сеулом или Токио, унесет на порядок больше жизней). Дай бог, чтобы в корейском случае скептики оказались правы. Но есть объективные законы технологической истории человечества: еще ни разу не бывало так, чтобы распространение изобретенной homo sapiens технологии по чьей-то воле останавливалось навсегда, а значит, ядерный конфликт — вполне вероятный сценарий развития событий. 

 

Война по неосторожности

Ольга Власова

Петр Скоробогатый

Поднимая градус ядерного шантажа, Северная Корея не учитывает изменившийся геополитический фон. В результате конфликт может начаться неожиданно для нее самой

Фото: АР

За многие годы ядерного шантажа, проводимого северокорейскими лидерами, мир изрядно успел от них устать. Каждый раз ситуация развивается приблизительно по одному и тому же сценарию: угрозы со стороны КНДР и следующие за ними переговоры, снимающие остроту противостояния до следующего обострения. Поэтому, когда 30 марта Пхеньян заявил, что он «вступает в состояние войны» с Южной Кореей, большинство экспертов расценило это как начало очередного программного обострения. Было похоже на то, что молодой корейский лидер Ким Чен Ын , радушно принявший у себя американского баскетболиста Денниса Родмана , обиделся на отказ Барака Обамы позвонить ему. Его очень задел и комментарий представителя Белого дома Джея Карни : «У Соединенных Штатов есть прямые каналы связи с КНДР, которыми мы пользуемся. Вместо того чтобы тратить деньги на спортивные мероприятия с приглашенными звездами и развлекать представителей своей элиты, режиму Северной Кореи следует улучшать жизнь собственного народа, который голодает, сидит в тюрьмах и лишен прав человека».

Однако в привычной ситуации присутствовали некоторые настораживающие черты. Ким Чен Ын сразу отверг возможность каких-то экономических требований и переговоров, а 9 апреля пошел на беспрецедентный шаг — прекратил доступ рабочей силы в индустриальную зону Кэсон (за последние годы КНДР ни разу не прерывала работу комплекса, так как для нее это основной источник валюты), а также выпустил предупреждение для иностранцев, находящихся в Южной Корее. Несмотря на отсутствие данных о военных приготовлениях в Пхеньяне и на границе между Кореями, специалисты стали беспокоиться и просчитывать боеспособность северокорейской армии, а также ее возможность запустить ракету с ядерной боеголовкой на борту. Сама Северная Корея заявила о своей способности достичь территории США и Канады. Все с беспокойством ожидают 15 апреля (день рождения основателя Северной Кореи Ким Ир Сена ) — на этот день предположительно назначен запуск ракеты «Мусудан». Существует вероятность проведения и очередного ядерного испытания: на прошлой неделе в Сеуле сообщали об усиленной активности транспорта в районе ядерного полигона в Северной Корее. «Все мы знаем, что Северная Корея может запустить баллистическую ракету, поэтому вместе с Соединенными Штатами внимательно следим за этим», — заявил представитель министра обороны Южной Кореи Ким Мин Сеок .

Парадоксальность ситуации состоит в том, что настоящей войны никто не хочет, но сейчас она вероятна, как никогда за последние десятилетия. Одно из объяснений обострения северокорейского кризиса и даже его выхода на новый уровень — недавняя смена руководства как в самой Северной Корее, так и в его могущественном патроне Китае, очередное ухудшение экономической ситуации в КНДР, а также обострение противостояния между США и Китаем. В сложной системе появилось слишком много несбалансированных противоречий и очень высока вероятность случайных сбоев и провокаций.

Преимущество в секрете

Изменения в характере шантажа, осуществляемого Северной Кореей, большинство аналитиков связывают с приходом к власти молодого Кима. Получивший образование в Швейцарии и обладающий вкусом к западной культуре молодой северокорейский лидер попал в непростую ситуацию. С одной стороны, он осознает необходимость реформ, а с другой — должен сохранить управляемость страны, столпами которой являются старые кадры из окружения его отца, которые видят крамолу в любой попытке изменений. Ким Чен Ын сплотил вокруг себя сторонников и аккуратно отодвинул врагов, затем начал наступление на генералитет. «Он осуществил определенную ротацию, — рассказывает Александр Воронцов , заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН. — При отце гипертрофированно возросла роль армии. Военные занимались, например, внешней торговлей, не говоря уже о внутриэкономических процессах. Он решил оздоровить ситуацию по принципу, что каждый должен заниматься своим делом. И вернул на пост председателя комитета министров, то есть по сути премьер-министра, известного реформатора Пак Пон Чжу , чтобы продолжить реформы, начатые еще Ким Чен Иром в 2002 году». Пак Пон Чжу одиннадцать лет назад провел пакет «мер 1 июля», самую радикальную попытку реформ в истории страны. В частности, была частично легализована частная торговля, расширились полномочия менеджеров в госучреждениях, проводилась новая монетарная политика. Затем, правда, Пак Пон Чжу сняли с поста. Но его опыт пригодился новому лидеру, и это назначение — знаковое событие для КНДР.

Аналитики, однако, отметили последовавший откат в реформистской деятельности молодого Кима. О деталях можно только догадываться, но, вероятно, рост очередной северокорейской эскалации тоже связан с завершением оттепели («Эксперт» писал об этом в статье «Верните Микки Мауса» , см. № 7 за 2013 г.). По всей видимости, Ким Чен Ын пытается утвердить свой авторитет среди старой элиты и одновременно испытывает жесткое давление с ее стороны. Так, 31 марта на пленуме Центрального комитета Трудовой партии Кореи Ким Чен Ын произнес слова, которые должны были понравиться его потенциальным оппонентам: «Никогда нельзя забывать горький урок стран Балканского полуострова и Ближнего Востока, которые, рассчитывая на помощь других держав, не заложили мощного потенциала самообороны и, поддавшись давлению и обманам империалистов, сдав ранее созданные силы военного сдерживания, в конце концов превратились в жертв агрессии».

Непростая связь

Однако, пожалуй, самый загадочный эпизод в этой истории — отношения Северной Кореи и Китая. Формально Китай не поддерживает ядерной агрессии своего соседа, однако на практике ситуация значительно сложнее. Санкции ООН, жесткая экономическая блокада со стороны западного сообщества и неспособность Северной Кореи прокормить себя самостоятельно привели к тому, что жизнеобеспечение КНДР целиком зависит от его могущественного соседа Китая. Иначе говоря, если бы Китай десятилетиями не кормил Северную Корею, то она бы уже давно утратила способность показывать зубы. Впрочем, тогда наиболее вероятным сценарием было бы воссоединение Северной и Южной Кореи, чего Китай допустить не может, поскольку в Южной Корее находятся американские военные базы и в случае слияния буферная зона фактически будет потеряна.

«Китай выступает в роли силы, страхующей КНДР, он пытается не допустить экономического коллапса, оказывает гуманитарную помощь, наращивает инвестиции в экономику Северной Кореи. К тому же для северных провинций Китая Пхеньян — важный торговый партнер, — рассказывает Александр Воронцов. — Есть старая, но до сих пор актуальная поговорка: Корея — это губы, а Китай — зубы. О “губах” нужно заботиться, потому что это неотъемлемый элемент безопасности Китая. И Пекин не скрывает, что в плане противостояния курсу сдерживания страны со стороны США Корее отведена особая роль буфера».

Северокорейские грации с автоматами

Фото: АР

Однако отношения Китая и КНДР тоже складываются непросто. Несмотря на изрядную зависимость от своего донора, КНДР часто пытается проявлять самостоятельность. Китай же заинтересован только в наличии самого противостояния, но меньше всего заинтересован в возможном ядерном конфликте. Особенно трудно отношения Китая и Северной Кореи стали складываться после прихода к власти новых правителей. Новый китайский лидер Си Цзиньпин на днях, будучи на экономическом форуме в Южном Китае, крайне нелицеприятно отозвался о накаляющемся конфликте. «Никому не должно быть позволено повергать в хаос регион и даже целый мир, исходя из своих эгоистических целей», — сказал он. По словам профессора китайского Университета международных отношений Су Хао , «начиная с последнего северокорейского испытания в феврале не было никаких официальных контактов высокого уровня между нашими странами, а отношения остаются довольно прохладными». Считается, что Ким Чен Ыну не удалось сформировать доверительных отношений с соседом. По словам другого китайского эксперта, «когда этот мальчик пришел к власти, он попытался показать свою твердость по отношению у Китаю». К тому же в Китае остались очень недовольны его попытками самостоятельно вступить в отношения с США.

Общественное мнение в Китае тоже складывается против Северной Кореи. Недавно там даже случилось происшествие, которое раньше было трудно себе представить. В феврале китайская версия Financial Times опубликовала статью местного автора, которая называлась «Китай должен оставить Северную Корею». И несмотря на то, что вскорости этот журналист был уволен, его публикация вызвала массовую поддержку на форумах.

Геополитика

Северокорейский шантаж сегодня выглядит особенно опасным еще и из-за усложнения геополитического фона. «Сейчас США пытаются заморозить ситуацию, которая сложилась в годы холодной войны, когда Китаю был навязан внешний периметр безопасности и обороноспособности по островам, — считает политолог Сергей Караганов . — Одновременно рушатся все договоренности времен холодной войны и 1990-х годов. Государства выходят из той скорлупы, которую на них надевали бывшие колониальные и имперские державы, и из той системы отношений, которую навязывали всему миру США и Советский Союз. Попытка сдержать Китай в его внутренних морях в каком-то смысле есть попытка остановить историю. Китай пытается из этой истории выйти и стать полноценной океанской державой с равными правами».

Обновленная военная доктрина Вашингтона вот уже года два как провозглашает Тихоокеанский регион приоритетным стратегическим направлением, ради которого в свое время даже была свернута многострадальная программа европейской ПРО. Подобная ориентация связана с ростом влияния Китая в регионе и его стремлением развивать свой военный и торговый флот. Пекин обладает большим запасом свободных средств и меньше остальных пострадал от глобального кризиса, поэтому его инвестиции в соседние экономики по-прежнему служат добрую политическую службу. Велика роль Китая в военных и торговых региональных организациях вроде АСЕАН, ШОС или АТЭС. Попытки же американцев создать торговый союз и военный блок НАТО в Азии без КНР закончились провалом.

Открытой военной конфронтации между двумя державами быть не может, а вот геополитические сражения уже идут полным ходом. Помимо корейского региона США наращивают присутствие в Средней Азии, а также на юге Тихого океана — в Австралии, где создается военная база, на Филиппинах, в Индонезии. Вытесняют КНР из Мьянмы, которая еще недавно считалась «кровавым режимом оси зла». Не первый год идет расширение морской группировки ВМФ в АТР. Вашингтон стремится играть и роль арбитра в многочисленных территориальных спорах между Китаем и его соседями.

«Америка не торопясь, последовательно обкладывает Китай со всех сторон, — утверждает политический аналитик Федор Шелов- Коведяев . — Недавно КНР активизировала территориальные претензии к Вьетнаму, Тайваню, Камбодже, Японии. Все военные акции и учения США предпринимаются для того, чтобы предупредить Пекин, что надо вести себя аккуратно. Но больше всего американцев интересуют морские пути, логистика их товарных потоков. В частности, речь идет о Малаккском проливе, через который следует до 40 процентов всех морских грузовых перевозок, в том числе нефть с Ближнего Востока».

Некоторое время назад пересмотрела свое отношение к присутствию США в регионе и другая влиятельная держава — Япония. Обеспокоенные невозможностью противостоять росту влиятельности Китая в одиночку, японцы решили сохранить американские базы на острове и впредь укреплять военное сотрудничество с американцами.

Фактически фактор Северной Кореи остается последним оплотом китайской политики в регионе, и США крайне заинтересованы в том, чтобы лишить Китай этого козыря. Именно Вашингтон окажется едва ли не единственной выигравшей стороной, если война на Корейском полуострове все-таки будет развязана.

Куда долетят их ракеты

Три главные загадки ракетной программы КНДР: способность нести ядерный заряд, дальность полета и точность попадания в цель. Предполагается, что в арсенале страны около 1000 ракет, в основном малой дальности. А недавний секретный доклад Пентагона, попавший в СМИ, утверждает, что северокорейским ученым удалось присоединить ядерную боеголовку к ракетоносителю, но надежность такого оружия вызывает большие сомнения.

Основу ракетных войск страны составляют ракеты КН-2 (120 км), "Хвасон-5" и "Хвасон-6" (300 и 500 км), предназначенные для поражения южнокорейской территории. Удовлетворительное качество продукции подтверждают иранцы, создавшие на основе "Хвасон-6" свои знаменитые "Шехабы".

Ракеты "Нодон-1" и "Нодон-2" обладают более мощными двигателями, способными вывести их на радиус 1000 км и достичь Японии. Однако плохая точность сужает круг целей - палить по островам с американскими базами, как по воробьям, бесперспективно.

Следующая ступень северокорейского технологического развития - ракеты "Мусудан". Дальность полета возросла до 2500-4000 км, теоретически это Япония, Окинава, Аляска, Гуам. Надежность таких запусков неизвестна.

И наконец, гордость ракетного арсенала КНДР - "Тэпходон", или "Пэктусан", первая многоступенчатая ракета. "Тэпходон-1" имела радиус поражения всего 2200 км, но вторая версия уже преодолевала 5000 км. Практически все испытания были провалены, но 12 декабря 2012 года именно "Тэпходон-2" успешно вывел на околоземную орбиту первый искусственный спутник страны, который следит за погодой и оглашает безвоздушное пространство песнями о великих вождях.

Если северокорейцам удастся стабилизировать траекторию полета и работу двигателя, то дальность "Тэпходона" может достигнуть 15 000 км, а это уже Западное побережье США, Австралия и Европа.    

Схема

Радиус поражения ракет КНДР

Карта

Расклад сил на Корейском полуострове

 

О судьбе изюма без булки

Александр Привалов

Александр Привалов

Результаты проверки наукограда Сколково Счётной палатой под нажимом правительства засекречены . Вместо полного текста отчёта на сайте СП висит лишь краткое сообщение с такой, в частности, дозированно тревожной фразой: «Проверка показала отсутствие в субсидиях, направленных на реализацию проекта “Сколково”, конкретных целевых показателей в привязке к срокам их реализации, что создаёт риски достоверности оценки эффективности их использования». По данным «Известий», правительство побоялось, что публика узнает, какие большие суммы бюджетных денег идут на развитие не отечественных, а зарубежных науки и технологий. Массачусетский технологический институт подряжен разработать для Сколкова концепцию международного исследовательского института и соответствующую «дорожную карту». По договору, заключённому в октябре 2011 года, российская сторона обязалась заплатить за это американцам 300 млн долларов, причём лишь половина этой суммы оплачивает работы по созданию Сколтеха, вторая же половина — гранты на развитие мощностей самого МТИ, которые американцы могут тратить по собственному усмотрению. Оно конечно, такой договор и сам по себе некрасив, а уж попытка скрыть мнение аудиторов о нём и вообще выглядит как чистосердечное признание в воровстве. Но вполне возможно, что зря. Я готов поверить, что никаких распилов-откатов тут не было. Тут хуже.

Распилов-откатов могло не быть именно потому, что их слишком ожидают. Широкая публика изначально была уверена, что казённые деньги, выделяемые на образцовый наукоград, непременно будут пилить, — и в фонде «Сколково» с первых же дней прямо помешаны на чистоте и прозрачности денежных потоков. Один злопыхатель даже говорил мне, что многочисленность и свирепость внутренних ревизоров в фонде почти исключают возможность что-либо делать — не важно, честное или нечестное. Да, это не гарантирует от злоупотреблений, но делает допустимой гипотезу об их отсутствии в любом конкретном случае — хоть в том же договоре с МТИ. Другое дело, что сам процесс, транспарентностью которого люди так озабочены, обречён приносить чем дальше, тем больше разочарований. Так он задуман, так порождён, так развивается. Спору нет, какие-то вполне достойные люди и проекты уже получили финансирование через Сколково, какие-то получат в будущем, но это скорее случайности. Не просто не вредно, но полезно на бюджетные деньги построить наукоград. Не только полезна, но и необходима государственная забота об инновационном процессе. Но это должны быть органические части общей работы по развитию национального хозяйства, иначе вместо дела получаются в лучшем случае муляжи.

Взять тот же Сколтех. Почему пришлось платить (как минимум) «два конца» за разработку концепции этого заведения — знатоки прямо называют это «взяткой» американцам? Вероятно, из-за некоторой странности задания: требуется спроектировать «то, чего не может быть». Заведение мирового уровня , не вырастающее на базе лучших отечественных заведений, а отдельное . Максимум, что тут можно сделать — некий аналог клуба «Анжи», который ведь тоже комплектуется не на базе дагестанских футбольных школ. Аналогия в чём-то слишком лестная, поскольку «Анжи» играет-таки в футбол самостоятельно, а Сколтех будет по-всякому использовать иноземные образовательные мощности. Но аналогия вполне точна в том смысле, что обе затеи требуют значительных затрат, эффект от которых слишком мал, чтобы можно было верить в их продолжительность. Приглашая молодых людей подавать заявки на участие в своих двухлетних программах, Сколтех пишет: «Результатом исследований станут публикации в международных научных изданиях. Также планируется, что полученные выводы (научные разработки) смогут быть впоследствии применимы для разработки практических рекомендаций для научных и образовательных учреждений, включая Сколтех, а также представителей бизнеса и органов власти». Вы это вслух прочтите. Планируется, что смогут быть применимы… Для разработки рекомендаций… Впоследствии… Сильно.

Печально видеть, что инновационная риторика уже достигла того же градуса самоупоённости, какая на закате советской эпохи отличала риторику НТП, то есть научно-технического прогресса. Надеюсь, не надо напоминать, что чем пафоснее и многословнее со всех советских трибун говорили о внедрении новейших достижений НТП, тем безнадёжнее росло технологическое отставание. А сегодняшние инноваторы по части назойливости, пожалуй, уже бьют рекорды. Вот только что коллега по редакции получил приглашение пообсуждать на очередном круглом столе необходимость создания «рабочей группы по актуальным вопросам отрасли N и инновационному развитию», то есть «постоянно действующего объединения регуляторов рынка инноваций и проектов развития». Такого в госплановские времена всё-таки не было. Всё-таки можно было хоть иногда обсуждать конкретные проблемы развития отрасли, не пропуская вперёд «регуляторов рынка» тогдашних инноваций. Теперь — нельзя.

Ещё раз: конечно, инновации суть дело хорошее, и развиваться за счёт инноваций — дай Бог каждому на Пасху. Но в стране, почитай, не шьют штанов, не сколачивают табуреток и не готовят лекарств. В стране производят всемеро меньше молочных продуктов и в тринадцать раз меньше бумаги, чем в безземельной Японии. Даже если все заявленные инновационные проекты в ближайшие же годы бумируют (что, вежливо говоря, никем не гарантировано), этого не хватит на вытягивание такого огромного и так сильно деградировавшего хозяйства. А попытки производить изюм, не производя булок, как-то нечувствительно приводят к тому, что наш изюм оказывается в чужих булках. Скажем, «Роснано» с партнёрами заботилось не о рынке светодиодов, а об инновациях на рынке светодиодов — и изрядную часть рынка аккуратно сдали фирме Philips. Или теперь: думали не об отечественном образовании, а об инновациях в отечественном образовании — и весьма щедро проспонсировали Массачусетский технологический институт. И зря наше досточтимое правительство распорядилось засекретить этот широкий жест: все мы, в общем, и без докладов Счётной палаты что-то подобное себе и представляли.               

 

Кролик глотает удава

Евгения Обухова

Яковенко Дмитрий

Финансовая корпорация «Открытие» поглотит Номос-банк в 2014 году

Фото: РИА Новости

Акционеры финансовой корпорации «Открытие», как стало известно в начале апреля, одобрили привлечение кредитной линии от Номос-банка на 5,5 млрд рублей. Поскольку ФК находится в процессе поглощения Номос-банка (оно должно завершиться в 2014 году), это означает, что частично поглощение будет обеспечено деньгами самого «Номоса». Это несколько проясняет вопрос, как корпорация с активами в 240 млрд рублей, лишь одна седьмая часть которых обеспечена ее собственными средствами (с такими показателями ФК вошла в 2012 год, когда было принято решение о поглощении «Номоса»; более поздней консолидированной отчетности по МСФО пока нет), может поглотить банк с активами в 640 млрд рублей. И почему после слияния этот 11-й по размеру российский банк будет работать под брендом банка «Открытие», который по размеру лишь 32-й.

До сих пор российский финансовый рынок не видел поглощений, структурированных таким образом, когда меньший игрок приобретает большего. Между тем на Западе такое не редкость. Поскольку финансовый рынок там хорошо развит, обычно это сложные сделки, в ходе которых приобретение компании часто ложится на ее же плечи в виде займа. Достаточно вспомнить акулу 1980-х Майкла Милкена, который с помощью выпуска мусорных облигаций финансировал захват серьезных активов. В результате какой-нибудь мелкий инвестор, знающий, что в нужный момент он получит в свое распоряжение, скажем, 1 млрд долларов, «был не менее грозной силой, чем та или иная компания из разряда голубых фишек с банковским счетом и кредитоспособностью на тот же миллиард» (Джеймс Стюарт, «Алчность и слава Уолл-стрит»).

В случае с «Открытием», конечно, все далеко не так: корпорация увеличивает и собственный капитал: в начале апреля она разместила по закрытой подписке допэмиссию на 30 млрд рублей — это одна из ряда допэмиссий, которые обеспечат корпорацию необходимыми средствами для сделки, а также серьезно изменят структуру ее акционеров. «Сделка по консолидации акций Номос-банка финансируется за счет собственных средств акционеров, заемных средств и изменений в структуре акционерного капитала, — сказал “Эксперту” заместитель гендиректора “Открытия” Алексей Карахан . — Процесс консолидации займет три года, и по его итогам структура акционеров изменится достаточно драматично: в ней появятся Александр Несис, Александр Мамут и структуры, с ними связанные; также мы планируем привлечь в капитал группы международные и инвестиционные фонды и прочих портфельных инвесторов. И часть из них в наш капитал уже вошла».

Так что проблем с финансированием покупки «Номоса» у корпорации, по всей видимости, не будет. «“Открытие” уже провело две допэмиссии; есть новость, что корпорация также обратилась к ВЭБу за кредитом на четыре миллиарда рублей. Но этого пока все равно недостаточно, чтобы полностью закрыть сделку по приобретению “Номоса”, которая должна обойтись примерно в 60 миллиардов рублей, — рассуждает Михаил Мамонов , эксперт ЦМАКП. — Очевидно, у владельцев “Открытия” есть уверенность, что недостающие деньги они привлекут без проблем: ходят слухи, что кредит на покупку “Номоса” может предоставить ВТБ. Я полагаю, это будут долгосрочные кредиты, к тому же можно ожидать, что и у ВЭБа, и у ВТБ ставки будут ниже рыночных».

Корпорация, которая всех раздражает

Ни одна финансовая группа не порождает вокруг себя столько слухов и домыслов, сколько «Открытие», — и вместе с тем никто не может сказать ничего внятного или хотя бы четко что-то сформулировать.

«На рынке есть стойкое убеждение, что для развития “Открытия” используются не собственные средства, которых на столь масштабные проекты просто не хватило бы, а ресурсы неких крупных инвесторов, которые не показывают себя, развивая актив для перепродажи. Но никаких подтверждений этой информации у меня нет», — признался «Эксперту» топ-менеджер одной из инвесткомпаний. Основания для таких утверждений дает отчетность корпорации. В 2009–2011 годах агрессивно растущие активы ФК «Открытие» (см. график) были в значительной части обеспечены средствами клиентов. Это деньги, которые находились на депозитах и текущих счетах банка «Открытие», причем в основном эти счета принадлежали физлицам, а 16% этих денег составляли вклады всего десяти человек (в 2010 году эти десятеро и вовсе предоставляли корпорации почти треть клиентских средств).

В 2011–2012 годах корпорация активно выходила на долговой рынок с облигационными займами — но ни у одного инвестиционного дома, даже крупного, нет никакой аналитики по этим бумагам, и это при том, что ФК «Открытие» привлекла 22 млрд рублей и собирается занимать еще.

Корни же успеха корпорации участники финансового рынка видят в том, что в самый разгар кризиса, в 2009 году, 19,9% ее акций купил ВТБ, заплатив за этот пакет 5 млрд рублей. Получение денег в момент, когда их не было практически ни у кого, и позволило «Открытию», как утверждают финансисты, начать агрессивно наращивать свои активы. «Вспомните кризис: все лежало, никто ничего не покупал. В то время и более крупные структуры были готовы отдать часть своего бизнеса, но у них ВТБ ничего не купил, зато купил пакет у “Открытия”», — замечает управляющий одной из инвесткомпаний (в момент подготовки материала появилась новость, что ВТБ выходит из капитала корпорации). В тот же период «Открытие» активно занялось санацией банков — сначала корпорация вошла в капитал РБР, потом — банка «Петровский», а позже в капитал Свердловского губернского банка. Все они были постепенно присоединены к банку «Открытие».

Предправления ФК «Открытие» Рубен Аганбегян строит крупный банковский бизнес

Фото: Виктор Зажигин

В самом «Открытии» до некоторой степени признают, что кризис был важен для нового витка развития, но уверяют, что дело вовсе не в ВТБ. «Абсолютно весь бизнес группы “Открытие” оказался не затронут кризисом 2008 года, и, в то время как целый ряд финансовых групп столкнулся с потребностью внутренней реструктуризации либо работал с тяжелыми ситуациями своих клиентов, группа “Открытие” оказалась в достаточно здоровой финансовой ситуации с хорошей командой», — говорит председатель правления ФК «Открытие» Рубен Аганбегян . Он напоминает, что в кризис у финансовых компаний были две основные проблемы: первая — разрывы ликвидности, когда крупные и долгосрочные проекты финансировались очень короткими позициями, и вторая — раздутая база затрат. «Многие группы наняли огромное количество очень дорогого персонала под определенные идеи и проекты, которые должны через какое-то время выстрелить. Вот у “Открытия” таких проектов не было. Банк строили достаточно консервативно», — добавляет г-н Аганбегян.

Жажда поглощений

Банк — ключевой сейчас бизнес корпорации. Собственно, история «Открытия» как раз и интересна тем, что инвесткомпания путем ряда покупок выстроила довольно крупный банк — тогда как в российской практике инвесткомпании либо существуют отдельно от банковского бизнеса (БКС, «Финам», «Алор»), либо являются частью крупных финансовых групп («ВТБ Капитал», «Уралсиб Кэпитал»), либо присоединяются к крупному банку, как бывшая «Тройка Диалог», ныне Sberbank CIB. Известно, что в 2006–2007 годах «Открытие» пыталось определить, по какому пути пойдет развитие финансового рынка в России: по пути США, где сильна роль инвестиционных компаний, или по европейскому пути, когда основными игроками являются коммерческие банки, — для этого корпорация даже консультировалось с ЦБ. Вскоре стало очевидно, что основные деньги крутятся в коммерческих банках.

«В 2006 году стало ясно, что недостаточно иметь брокерско-инвестиционный бизнес, чтобы стать лучшей частной финансовой корпорацией. Клиентский спрос, финансовый бизнес развивались так, что ключевым фактором становилось наличие банковского бизнеса. И после того, как такой вывод был сделан, был приобретен первый банк, который по сути был “нулевой” и был куплен ради банковской лицензии», — говорит Рубен Аганбегян. Еще через пару лет стало очевидно, что без приобретений нарастить банковский бизнес будет довольно сложно, а главное — долго. «Пойти и купить банк в 2006–2007 годах было непросто. Многие, наверное, забыли, но банки тогда стоили очень дорого, и единственная возможность приобрести их появилась   как раз во время кризиса, когда возникла необходимость санации проблемных банков», — добавляет предправления «Открытия».

Сейчас банк «Открытие», «слепленный» из РБР, банка «Петровский» и Свердловского губернского банка, представляет собой единый организм в плане управления — но его география при этом отражает историю его формирования. Присутствие «Открытия» в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге традиционно сильнее, чем в Москве и Московской области. «В Питере и Екатеринбурге у приобретаемых нами банков была очень плотная сеть, — поясняет Алексей Карахан. — В Петербурге к нам перешло еще и полтора миллиона клиентов, которые получали в наших отделениях пенсию. В Москве мы, наоборот, получили базу корпоративных клиентов и достаточно специфическую сеть с точки зрения отделений в наследство от РБР».

Замгендиректора ФК «Открытие» Алексей Карахан ждет новых акционеров

Фото: Виктор Зажигин

Сейчас у банка «Открытие» около 300 филиалов более чем в 100 городах (36 регионов); у Номос-банка примерно столько же. При этом «Номос» в основном занимается корпоративным кредитованием; на конец 2012 года банк выдал более 420 млрд рублей корпоративных кредитов, его розничный блок в четыре раза меньше. Бизнес «Открытия» более сбалансирован, его портфели розничных и корпоративных кредитов примерно равны — 38 млрд и 52 млрд соответственно на март 2013 года (данные banki.ru), причем банк планомерно наращивает розничный портфель, а корпоративное кредитование сокращается. «Сделка с “Номосом” должна дать достаточно мощный синергетический эффект, — ожидает Рубен Аганбегян, — хотя все равно у нас останутся регионы, где мы хотим быть сильнее и мощнее, например Москва и Московская область. Даже после объединения наших сетей все равно потребуется развивать столичную сеть, чтобы обеспечить присутствие, которое мы хотели бы здесь иметь». Топ-менеджеры «Открытия» уверены, что опыт, полученный при объединении бизнесов трех санированных банков, теперь позволит успешно провести интеграцию банков «Открытие» и «Номос».

«Интересно, что, несмотря на различие в активах (640 миллиардов рублей у “Номоса”, 90 миллиардов — у “Открытия”), обязательства перед населением у них примерно равны (75 миллиардов рублей у “Номоса” и 74 — у “Открытия”). С точки зрения их значимости на рынке срочных кредитов они примерно равноценны», — говорит Михаил Мамонов из ЦМАКП. Он также напоминает о партнерстве между «Открытием» и «Евросетью»: «Представляете, что такое “Евросеть”? У нее ведь отделений почти как у Сбербанка — это колоссальная сеть для распространения и продажи финансовых услуг. При объединении “Номоса” и “Открытия” мы получим достаточно большой объем депозитов населения — 150 миллиардов рублей. Учитываем, что у “Открытия” сильно увеличится филиальная сеть, прибавляем к этому партнерские магазины “Евросети”, пускаем по всем этим точкам продаж ресурсы с рынка. Такая структура может легко конкурировать не то что с “Альфой”, но и со Сбербанком. Последний момент — принципиальный для банковской системы. Это очень хорошо, если появится частный банк, который сможет конкурировать со Сбером».

Другие эксперты, впрочем, более сдержанны в отношении перспектив будущего объединенного банка. «Нельзя сказать, что после слияния “Открытия” и Номос-банка получится один из ключевых на банковском рынке игроков первого эшелона, но это будет определенно один из ключевых игроков второго эшелона», — говорит заместитель гендиректора «Эксперт РА» Павел Самиев . Если «Открытие» после слияния будет ускоренно развиваться, то вскоре сможет конкурировать и с игроками первого эшелона. «Вместе с тем следует отметить, что банковский рынок сейчас очень конкурентный, развиваться на нем — сложная задача, — добавляет эксперт. — Даже для “Открытия”, которое на протяжении последних лет было самым быстрорастущим финансовым холдингом».

Большая и публичная

Ровно два года назад акционер корпорации Вадим Беляев в одном из интервью объяснял, что «Открытие» отличается от всех остальных российских финансовых корпораций тем, что банковский бизнес в нем не является главенствующим, а все финансовые продукты — банковские, инвестбанковские, брокерские, страховые — по сути своей одно и то же. С тех пор предпочтения акционеров явно изменились. «Размер и вес активов в группе отражают реалии нашего финансового рынка. А они говорят о том, что банковский бизнес существенно больше, чем любой другой из бизнесов финансового сектора», — констатирует Рубен Аганбегян. Он напоминает, что ЦБ все последние годы заставлял банки консолидировать свой бизнес на как можно меньшем количестве юридических лиц, в результате чего банки все, что можно, вкладывали в собственный капитал. «У нас сходная история, — продолжает г-н Аганбегян. — После сделки с “Номосом” банковский бизнес в группе будет самым крупным». Затем «Открытие» собирается «подтянуть» остальные активы — брокерский, инвестбанковский бизнес и т. д. (см. схему), чтобы они были сбалансированы по сравнению с банком.

А сбалансировать эти активы, конечно, придется: ведь они, в числе прочего, являются и держателями других активов группы. Так, акционером банка «Открытие» является управляющая компания «Открытие», стопроцентная «дочка» корпорации. А в капитал ФК «Открытие» недавно вошел пенсионный фонд «ЛУКойл-Гарант», фактически принадлежащий в том числе самой ФК (она в прошлом году купила его администратора, компанию «Пенсионный капиталъ», — покупать НПФ напрямую невозможно).

Построение таких закольцованных схем владения должно придать ФК устойчивости, ведь ее активы даже после допэмиссий будут серьезно превышать собственный капитал (после поглощения «Номоса» активы корпорации «Открытие» превысят триллион рублей). Однако в самой ФК не видят в этом ничего страшного. «Финансовая корпорация “Открытие” не зарегулирована так, как зарегулирована деятельность банков, например, и она не должна соблюдать нормативы, которые соблюдают кредитные организации, — говорит Рубен Аганбегян. — Многие компании владеют многомиллиардными активами, тогда как их капитал может составлять 100 тысяч рублей, и это не вызывает ни у кого никаких сомнений».

В самом начале становления ФК «Открытие» Вадим Беляев уже провернул операцию, похожую на сегодняшнее поглощение «Номоса»: в 2001 году его компания «ВЭО-Инвест», нишевый игрок, специализирующийся на скупке и продаже ценных бумаг, слилась с более крупной компанией — брокерским домом «Открытие». При этом сделка представляла собой покупку «Открытия», но бывшие акционеры БД «Открытие» стали акционерами объединенной компании. Фактически Беляев проявил себя как инвестбанкир, найдя финансирование для расширения бизнеса. Точно так же выглядит дело и сейчас: Беляев привлекает в проект «самая большая частная финансовая корпорация» инвесторов, которым интересен кратный рост активов и капитализации.

Правда, при этом не совсем понятно, зачем накачивать активы ФК, ведь гораздо проще было бы «Номосу» купить «Открытие». «Рост корпорации “Открытие” был в значительной мере обеспечен не собственными, а привлеченными средствами, и в связи с этим покупка ею “Номоса” на свой баланс выглядит немного странно — логичнее было бы “Номосу” приобрести банк, чтобы увеличить свои активы», — говорит Павел Самиев. Гендиректор «Интерфакс-ЦЭА» Михаил Матовников предполагает, что это может объясняться нежеланием Номос-банка быть публичной компанией. По другой версии, акционерам «Номоса» просто надо было выкупить пакет банка у чешской группы PPF либо продать весь банк, но Александр Несис как один из акционеров «Номоса» предложил более сложный путь через многоходовую сделку с «Открытием», а Александр Мамут помог ее сконструировать.

Самый интересный вопрос теперь — что будет с объединенным большим банком. Михаил Матовников не сомневается, что банк, который получится после слияния, будет более конкурентоспособным: «Это слияние не то чтобы находится в русле тенденции по консолидации банков, а скорее прокладывает путь к этой консолидации. — Первым, не вполне удачным примером была сделка по слиянию МДМ-банка и УРСА-банка, и хотя после нее многие на рынке зареклись от подобных сделок, все же стратегически это правильный шаг — ведь если собираешься конкурировать с госбанками, лучше быть как можно больше».

Но размер — это еще далеко не всё. Павел Самиев напоминает, что стратегия будущего объединенного банка пока не ясна. «Какие задачи он перед собой ставит? Скажем, у “Уралсиба” была стратегия — которую, правда, им не удалось полностью реализовать — финансового супермаркета. Промсвязьбанк сосредоточен на кредитовании малого и среднего бизнеса и всех услугах для этого сегмента. Сбербанк позиционирует себя как кредитная фабрика. В случае “Номоса” и “Открытия” никто пока не заявил, на чем будет сделан фокус — на корпоративных крупных клиентах, корпоративных мелких клиентах, рознице и так далее», — добавляет г-н Самиев.

Ранее в СМИ мелькали предположения о том, что ФК «Открытие» может выйти на IPO в 2013 году, но теперь IPO состоится не раньше следующего года. «Первый фактор — наша собственная готовность к размещению. Я считаю, что мы, скажем так, находимся в средне-высокой степени готовности. Второй фактор — конъюнктура финансовых рынков. У нас уже сейчас достаточно широкий круг акционеров, и мы, безусловно, будем двигаться в сторону публичности», — говорит Рубен Аганбегян.            

График

Корпорация "Открытие" росла в основном за счет привлеченных средств

Схема

"Открытие" делает ставку на банковский бизнес, хотя включает в себя все виды финансовых компаний

 

Когда не нужны новые вагоны

Кудияров Сергей

Лидеры российского рынка железнодорожных перевозок и вагоностроения, компания UCLH и Уралвагонзавод, создали совместное предприятие для развития вагоноремонтного бизнеса

В отдельных случаях проблема ремонта стоит остро.

Фото: ИТАР - ТАСС

Пока что СП представляет собой не более чем вывеску, никаких серьезных активов у него нет. И тем не менее событие это очень важное: два крупнейших в своих секторах игрока создают альянс с одной целью — получить контроль над вагоноремонтными предприятиями страны, которые сейчас находятся на балансе РЖД, но в течение ближайших двух лет должны быть приватизированы.

Уникальность этой сделки и в том, что в борьбе за ремонтные активы объединили усилия перевозчик и производитель подвижного состава. Такого в отрасли еще не было. Тем самым монополия РЖД, не будучи еще до конца приватизированной, уже порождает нового вертикально интегрированного гиганта, степень влияния которого на рынок железнодорожного машиностроения и перевозок еще предстоит оценить.

Лисин купит все

Компания UCLH, подконтрольная Владимиру Лисину , крупнейший оператор рынка железнодорожных перевозок (см. график 1), стала таковой после приватизации принадлежавшей РЖД Первой грузовой компании. Сейчас в ее парке 209 тыс. вагонов, это примерно четверть всего грузового железнодорожного парка страны.

Вагоны подвержены износу, межремонтный пробег для большинства вагонов — 150 тыс. км. У более технологичных вагонов нового поколения этот показатель составляет 500 тыс. км, однако их на сети не много. По информации руководителя департамента железнодорожного транспорта Института проблем естественных монополий Владимира Савчука , «сегодня степень износа парка грузовых вагонов достигает 40,6 процента, доля вагонов старше 30 лет — 14,9 процента, при этом эксплуатируется порядка 470 тысяч старых вагонов и вагонов с истекшим сроком службы».

В отдельных случаях проблема ремонта стоит еще более остро, чем в целом по стране. Например, как раз в UCLH, у которой показатели износа выше среднеотраслевого, по некоторым типам вагонов — до 81%. Капитальный ремонт с продлением срока службы становится жизненно важным для парка этой компании. Теперь понятно, почему Лисину потребовалось создавать ремонтный суперхолдинг: это не только неосвоенная рыночная ниша, но и решение проблем компании. Хотя ремонт не так уж и дорог (100–200 тыс. рублей за вагон), при гигантском и сильно изношенном парке UCLH набирается приличная сумма — 16–32 млрд рублей уже в ближайшие годы. Для ее минимизации покупка ремонтных предприятий страны может оказаться разумной альтернативой.

При огромном, свыше миллиона единиц, национальном парке железнодорожного транспорта, включая пассажирский, обслуживающие их ремонтные структуры формируют целый отраслевой комплекс. Большая их часть, 116 предприятий, принадлежит РЖД. В 2010 году из них были сформированы три вагоноремонтные компании, которые поставили в план приватизации. Теперь уже понятно, почему это вызвало живейший интерес операторов железнодорожных перевозок.

Но почему это привлекло и производителя вагонов, компанию Уралвагонзавод, ведь, по идее, чем быстрее разваливаются старые вагоны, тем быстрее покупаются новые?

Старые вместо новых

В создаваемом СП компании UCLH будет принадлежать 51%, 49% достанется компании «УВЗ-Логистик», это логистическая «дочка» Уралвагонзавода. «УВЗ-Логистик» — оператор железнодорожного транспорта, и весьма амбициозный: в его планах — увеличить парк с нынешних 10 тыс. до 50 тыс. вагонов, и тогда компания войдет в пятерку крупнейших в отрасли. В таком случае и ей придется думать о ремонте.

На самом деле гораздо интереснее мотивация в этой сделке материнской структуры — Уралвагонзавода. Ведь «УВЗ-Логистик» изначально (в 2010 году) была создана для поддержки сбыта новых вагонов Уралвагонзавода. Несколько лет назад, когда на рынке наблюдался дефицит вагонов (во многом искусственный, из-за перехода парка РЖД в руки частных компаний и их неслаженных действий), спрос на новые вагоны был высоким. Объемы производства Уралвагонзавода росли, начали даже задумываться об удвоении его мощности (см. график 2). Однако в прошлом году наступило насыщение рынка, и спрос на новые вагоны стал резко падать. В этом году в отрасли прогнозируют падение объемов производства на 40–45%. И больнее всего это бьет именно по Уралвагонзаводу, поскольку его конкуренты («Промтрактор-Вагон», Тихвинский вагоностроительный завод) оказались лучше приспособлены к новым реалиям (см. график 3). За январь 2013 года производство вагонов в среднем по стране упало на 11%, а на Уралвагонзаводе — на 23%. Очевидно, что для гендиректора компании Олега Сиенко вопрос дальнейшего развития вагоностроительного направления стал как никогда острым. «Подработки» на стороне тут оказываются совсем не лишними. Особенно если есть возможность на эксклюзивных условиях заняться ремонтом подвижного состава крупнейшего потребителя подобных услуг.

Кто займет нишу

Поскольку парк старых вагонов у нас большой и требует ремонта, ремонт грузовых вагонов еще много лет должен быть востребованной рыночной услугой. Но вот будет ли на этом рынке серьезная конкуренция?

Комментирует генеральный директор УК группы компаний «ТМХ-Сервис» Алексей Белинский :

— Мощностей для регламентного ремонта в России и СНГ достаточно для имеющегося парка грузовых вагонов. Грузовой вагон — это, по сути, передвижная металлоконструкция, так что технологические барьеры для входа на рынок ремонта грузовых вагонов чрезвычайно низкие. Есть ли возможности добиться устойчивого конкурентного преимущества на этом рынке, не очень ясно.

С сомнением к перспективам рынка относится и Владимир Савчук:

— Рынок ремонта в долгосрочной перспективе будет профицитным. Поэтому выход на такой рынок сопряжен с рядом рисков, в частности, маржа уже не будет такой значительной, как в период дефицита. Деятельность вагоноремонтных предприятий напрямую зависит от состояния и количества грузовых вагонов на сети. В случае сокращения подвижного состава за счет списания вагонов будут снижаться и потребности владельцев вагонов в ремонте. Кроме того, в ближайшие годы ожидается снижение объема производства вагонов, следовательно, сократится поставка новых вагонов на сеть. Наконец, будет давать о себе знать и парк вагонов нового поколения с увеличенными сроками плановых межремонтных пробегов.

Похожего мнения придерживается и генеральный директор Русской корпорации транспортного машиностроения Павел Овчинников :

— Я не считаю, что развитие вагоноремонтного сегмента как самостоятельного бизнеса имеет серьезные перспективы. Эффективно он может работать только в связке с производством вагонов, когда производитель обеспечивает обслуживание вагонов в течение всего жизненного цикла — капитальный ремонт, капитальный ремонт с продлением и более трудоемкие виды ремонта с более сжатыми сроками. Качественное развитие услуги связано с развитием ремонта, авторизованного производителем ремонта.

Так что конкурентные преимущества на этом рынке получит та вагоноремонтная компания, которая сумеет извлечь какой-либо эксклюзивный синергетический эффект. Этот эффект, как мы видим, удастся получить тем, кто не только ремонтирует вагоны, но и производит их. Действительно, в ряде отраслей машиностроения сложилась практика, что немалая доля дохода зарабатывается компанией-производителем на сервисе, таком как авторизованный ремонт. Например, этот подход доминирует в стратегии развития мировых энергомашиностроительных концернов — General Electric, Alstom и Siemens. В железнодорожном машиностроении, правда, такой практики в мире не было. Хотя, повторим, теоретически производителям вагонов уже сейчас было бы интересно работать с ремонтом вагонов, стимулируя таким образом и продажу своих собственных вагонов.

Комментирует Владимир Савчук:

— При альянсе между производителями, ремонтными предприятиями и операторами полигон обращения новых моделей вагонов может быть существенно расширен. Таким образом, производитель получает крупный опорный пункт обслуживания новых моделей вагонов в регионе, оператор — скидку на новые модели вагонов и запчасти к ним, так как он несет определенную долю рисков. Увеличение количества таких депо создаст сеть по обслуживанию новых моделей вагонов, что увеличит полигон их обращения и, соответственно, продажи.

Судя по всему, UCLH и Уралвагонзавод догадались, как это сделать на практике — путем тесной взаимной кооперации, координации действий и создания вагоноремонтного СП.

Вопрос только в том, смогут ли что-то аналогичное создать их конкуренты, иначе вместо монополии РЖД мы рискуем получить новую монополию — от Владимира Лисина и Олега Сиенко.         

График 1

Компания UCLH - крупнейший в стране оператор железнодорожных перевозок

График 2

Уралвагонзавод - крупнейший производитель грузовых вагонов в России

График 3

Уралвагонзавод с трудом сохраняет свою долю рынка

 

Алло, плохо слышно!

Алексей Грамматчиков

Качество сотовой связи в Москве ухудшилось. Операторы не справляются с растущей нагрузкой и недостаточно гибко развивают свою городскую инфраструктуру. А объективно оценивать качество связи мешает отсутствие единых стандартов.

Качество сотовой связи в Москве ухудшилось по таким параметрам, как разборчивость речи при голосовых соединениях, а также скорость передачи данных

Фото: Александр Иванюк

Бульканье и шуршание в трубке, проглатывание части слов собеседника, обрыв связи, черепашья скорость загрузки нужной веб-странички — к сожалению, с такими неприятными сторонами услуг сотовой связи жителям Москвы в последнее время приходится сталкиваться все чаще.

О том, что качество сотовой связи в Москве «безобразное», в феврале публично говорил премьер Дмитрий Медведев . А недавно столичное правительство опубликовало результаты масштабного исследования качества сотовой связи в городе. Оно проводилось департаментом информационных технологий в течение трех месяцев. В общей сложности с помощью специального тестового оборудования во всех районах города было сделано около 10 тыс. мобильных звонков в сетях 2G и 3G трех основных операторов связи (МТС, «Мегафон», «Билайн»), а также проведены тестовые сеансы использования мобильного интернета и отправки SMS.

Результаты оказались неутешительными. «Половина звонков не удовлетворяет критериям качества, рекомендованным стандартами GSM», — говорится в официальном отчете. По некоторым параметрам качество связи показало неплохой уровень: в частности, доля неожиданных разъединений в среднем составила 1,5–2% (см. таблицу). Неплохие результаты показали и такие замеры, как доля неуспешных вызовов (1–2,5%), а также время установления соединения (менее 5 секунд).

Таблица:

По некоторым показателям качество сотовой связи в Москве далеко не безупречно

Однако исследователей сильно разочаровало, например, качество голосовых вызовов. Тесты показали, что лишь чуть более половины звонков имеют нормальный уровень по такому показателю, как разборчивость речи, порядка трети всех вызовов получили по качеству передачи речи оценку «удовлетворительно», а до 15% звонков отличались «крайне низким уровнем качества передачи речи» (см. график 1).

Расстроило исследователей и качество мобильного интернета. В лучшем случае около половины сеансов подключения, а иногда и свыше 80% проходило с крайне низкой скоростью передачи данных (менее 200 кБит/с) «вплоть до полного отсутствия сервиса» (см. график 2).

Не очень радужная ситуация выявилась и с зоной покрытия сотового сигнала в городе. Да, в целом можно констатировать, что абсолютный охват сигналом сотовых операторов в Москве неплохой — более 99% территории. Однако исследование выявило, что в городе немало так называемых слепых зон, где сигнал связи пропадает. Много таких зон в центре города — в районе Арбата, Замоскворечья и т. д. (см. карту).

Есть претензии и к скорости отправления SMS. Выявлено, что 5–7% сообщений передаются более двух минут — по мнению представителей столичного правительства, это неприемлемый показатель, так как на основе SMS-рассылок в городе предполагается развивать систему оповещения некоторых экстренных служб.

Нет стандартов оценки

Операторы сотовой связи не спешат согласиться с тем, что качество сотовой связи в столице падает. «Мы признаем, что сотовая связь в таком большом городе, как Москва, имеет потенциал для дальнейшего развития, однако при этом считаем, что качество сотовой связи в столице не хуже, чем в Лондоне, Нью-Йорке и других крупных мировых мегаполисах», — отметил недавно в интервью «Эксперту» Иван Таврин , генеральный директор «Мегафона».

В своих оценках представители сотовых операторов указывают на другие исследования, которые говорят о высоком качестве услуг связи в столице. Например, представители МТС ссылаются на сравнительное исследование качества сотовой связи в Москве и Лондоне, проведенное в прошлом году международным агентством Systemics-PAB. Это исследование выявило, что по ряду показателей качество сотовой связи в российской столице превосходит лондонское.

Но есть и другие независимые исследования, которые говорят о падении качества связи в Москве. «Наше агентство регулярно проводит исследования качества сотовой связи в России, в том числе в Москве, и мы можем уверенно сказать, что в столице качество связи за последние два-три года ухудшилось, — говорит Денис Кусков , генеральный директор информационно-аналитического агентства TelecomDaily. — В частности, скорости передачи данных, которые мы получили недавно путем объезда улиц столицы в течение двух недель, показывают наличие множества узких мест у всех операторов без исключения. Снижается и качество голосовой связи».

Однако операторы заявляют, что не все исследования объективно оценивают качество связи в городе. «Коммерческие исследования качества связи достаточно субъективны. Замеры, как правило, проводятся в ограниченный период времени по небольшому числу совершенных вызовов, что не позволяет полноценно судить о проводимой оператором работе, — указывает Валерия Кузьменко , пресс-секретарь МТС. — Важно учитывать и количество вызовов в сетях операторов, территориальный охват сети, загруженности в часы пиковой нагрузки».

Проблема в том, что в России до сих пор, по сути, нет утвержденных стандартов, которые могли бы всесторонне и объективно оценивать качество сотовой связи. Многие страны уже давно имеют утвержденные методики оценки качества сотовых сервисов по многим показателям. Однако в России утвержденная методика оценки качества связи находится на примитивном уровне. Имеется некий ГОСТ (ГОСТ Р 53732-2009 «Качество услуг сотовой связи. Показатели качества»), который содержит далеко не полный перечень показателей, однако нормы на эти показатели отсутствуют.

Регулярная оценка качества сотовой связи возложена на Роскомнадзор. Замеры, которые производит это ведомство, определены приказом Мининформсвязи (№ 113 от 27.09.2007). Однако в этом приказе определен только один показатель для сетей подвижной радиотелефонной связи, а именно доля несостоявшихся вызовов в общем количестве попыток вызова при установлении соединения. Этот показатель «обрыва» звонков не должен превышать 5%, и, кстати, по этому показателю операторы связи действительно имеют хорошие результаты — процент обрыва, согласно исследованиям, составляет 1–3%.

Инфраструктура не поспевает за спросом

Снижение качества связи свидетельствует о том, что операторы не справляются с растущей нагрузкой и не очень успешно адаптируют инфраструктуру к изменяющимся городским условиям. Да, строители без уведомления операторов могут построить высотный дом, который загородит сигнал от базовой станции. Но операторы, со своей стороны, должны отслеживать такое изменение городского ландшафта и принимать соответствующие меры.

Сложный вопрос для оператора — растущий трафик, в первую очередь передача данных. Операторы заявляют, что рост объемов мобильной передачи данных за последние два года увеличился в 5–8 раз. Абоненты все активнее пользуются мобильным интернетом, лавинообразно растет так называемый сигнальный трафик, когда смартфоны (а их продажи стремительно растут) без участия владельца обновляют, например, данные о погоде, о курсе валют, получают электронные письма. С одной стороны, рост трафика — благо для оператора, ведь растет выручка, а с другой — базовые станции теперь тратят львиную долю своих ресурсов на обработку того же сигнального трафика и в определенные моменты могут не справляться с нагрузкой.

Операторы уже понимают важность модернизации и расширения своей инфраструктуры в Москве. И ресурсы для этого есть: последние годы все операторы «большой тройки» отчитываются о растущей выручке и прибыли (даже несмотря на их растущие амбиции по завоеванию новых рынков).

Некоторые из них признают, что выделяли недостаточно средств на развитие инфраструктуры. Например, генеральный директор компании «Вымпелком» (торговая марка «Билайн») Антон Кудряшов в начале года заявил, что в компании недооценили важность инвестиций в развитие инфраструктуры — по итогам прошлого года капитальные затраты «Вымпелкома» в России снизились на 15% по сравнению с 2011 годом и составили 50,6 млрд рублей, то есть 18% выручки.

В нынешнем году компания планирует исправить эту ошибку и увеличить капзатраты до 22% выручки. Представители «Вымпелкома» сообщают, что благодаря увеличению инвестиций за три месяца текущего года число базовых станций в Москве увеличилось на 13%.

МТС, в свою очередь, говорит, что за последние два года компания модернизировала оборудование более чем на 5 тыс. базовых станций в Москве, на это было потрачено 50 млн долларов. Кроме того, за первый квартал текущего года компания построила 400 новых базовых станций в столичном регионе. О развитии своей сети в столице заявляет и «Мегафон»: в частности, представители компании указывают, что за последний год число ее базовых станций в Москве и области увеличилось на тысячу.

Однако, судя по всему, развитие инфраструктуры все равно не поспевает за растущим потреблением сотовых услуг в столице. Одновременно наблюдатели указывают, что операторы могли бы более гибко развивать свои сети в Москве, например используя не только большие и мощные базовые станции, которые не всегда могут доставлять сигнал в районы плотной застройки или же внутрь помещений.

«Хороших успехов можно достичь не только путем наращивания базовых станций, что очень дорого и сложно, особенно для Москвы, но и при помощи так называемых фемтосот — маломощных передатчиков, которые устанавливаются внутри помещений, — отмечает Виталий Солонин , руководитель департамента беспроводных технологий компании J’son & Partners Сonsulting. — К сожалению, российские сотовые операторы недостаточно активно развивают это направление. Если в США, например, количество действующих фемтостанций исчисляется миллионами, то в России — только тысячами. По статистике, до 70 процентов вызовов по мобильной связи происходит внутри зданий, поэтому использование фемтосот для улучшения покрытия в помещениях помогло бы хотя бы частично решить проблему качества связи».

Операторы в свою очередь критикуют регулятора за то, что развивать инфраструктуру в городе им не всегда легко из-за бюрократических препон и несовершенства законодательства. «В связи с неурегулированностью вопросов размещения базовых станций у операторов не всегда есть возможность разместить оборудование там, где это необходимо, — говорит Анна Айбашева , пресс-секретарь “Вымпелкома”. — Чтобы поставить базовую станцию на жилом доме, нужно получить согласие не менее двух третей жильцов, а это возможно далеко не всегда. Кроме того, в связи с активными темпами строительства в городе операторы вынуждены переносить свои оптические каналы, что также влияет на качество связи».

«В городе строятся новые здания, а о том, где будут стоять вышки сотовой связи, обслуживающие живущих там людей, на этапе проектирования не задумываются, — сетует Олег Свирский , технический директор МТС. — Мы считаем, что связь сейчас — это такая же необходимая услуга, как вода, электричество и отопление, и предоставление услуг связи должны в обязательном порядке закладываться в градостроительных планах».

Столичные власти признают проблему поиска мест для новых базовых станций оператора и обещают в ближайшем будущем упростить бюрократические процедуры для установки оборудования, улучшающего качество сигнала. Власти также обещают предоставить дополнительные места для установки базовых станций на муниципальных зданиях. Свежая идея — устанавливать усилители сотовых сигналов на светофорах и столбах освещения.

Обе стороны согласны, что надо начать хотя бы с разработки единых признанных критериев оценки качества связи. Столичные власти недавно заявили, что в сотрудничестве с Минкомсвязи они собираются в ближайшее время работать над утверждением таких единых стандартов. Эту идею поддерживают и операторы. «Мы готовы обсуждать создание единых стандартов тестирования качества связи и считаем, что прозрачность и открытость при проведении таких исследований поможет повысить качество услуг», — говорит Иван Таврин из «Мегафона».

Карта

Зоны с низким качеством передачи радиосигнала сотовых сетей

График 1

Большие нарекания сотовая связь в Москве вызывает по такому параметру, как разборчивость речи

График 2

Совсем не на высоте оказалось качество мобильного интернета в Москве

 

Youdo основал биржу свободных работников

Елена Николаева

Дайте совет: что, по-вашему, нужно, чтобы выйти на рынок? - Прежде всего необходимо изучить рынок. Понять, есть ли конкуренты, если были — почему ушли. Стоит найти ментора.

Сформулировать задание и найти исполнителя можно в несколько кликов

сфера деятельности: УСЛУГИ

стартовые вложения: Личные деньги Алексея Гидирима - $ 300 000

Cейчас проект находится в стадии переговоров по привлечению венчурных инвестиций

Представим, что вы вдруг решили завести… мадагаскарских тараканов. Ну а что такого? Захотелось. Но уже через несколько минут мечта становится почти несбыточной — это же искать, ехать, покупать, везти… Впрочем, к чему экзотические несбыточные мечты — у каждого найдется ворох ежедневных дел, которые в сумме отнимают массу времени: погулять с собачкой, доставить покупки из магазина, помочь с мелким бытовым ремонтом, купить и привезти каталожную мебель, забрать заказ из пункта самовывоза, помочь с компьютерной программой, отвезти вещи на дачу, сделать маникюр. Где найти людей, которые выполнят эти работы? А как получить профессионала за пять минут и за небольшие — от 300 рублей — деньги? Новый сервис Youdo свел на одной платформе заказчиков и исполнителей.

Специалисты под любой каприз

«Youdo — мобильная платформа для поиска людей рядом с вами, которые могут выполнить любое срочное поручение», — рассказывает один из создателей сервиса Денис Кутергин . Сервисом можно пользоваться как с компьютера, так и с мобильного телефона. «Заказчик формулирует задание и резервирует сумму, которую готов заплатить исполнителю, — описывает последовательность действий Денис. — Сразу после того, как задание опубликовано, все исполнители, которые находятся рядом с заказчиком, либо те, кто подписан на категорию задания, получают SMS, e-mail или push-уведомления на свой телефон». Функция геолокации в данном случае выполняет роль логиста. Так, исполнителя рядом с вами можно найти за две с половиной минуты. Если в течение 15 минут задание не получило откликов, подключается спецрезерв. Тогда Youdo не зарабатывает ничего. Но ничего и не теряет.

Исполнение самого распространенного поручения — срочной доставки — занимает полтора часа от момента, когда вы оставили задание, до завершения работы. Обычная служба доставки справится часа за четыре. А стоимость будет такой же — около 300 рублей.

Рынок в 42 миллиарда рублей

Сам бренд Youdo существует с 2008 года. Тогда предприниматели основали онлайн-биржу, но по проведению онлайн-конкурсов. «Придумать слоган», «придумать логотип» — классическая краудсорсинговая модель: приходит крупный бренд и, экономя на рекламном агентстве, проводит интернет-конкурс, выбирая того, кто разработает ему визуальный и концептуальный ряд.

Денис Кутергин, 24; образование: Голицынский пограничный институт ФСБ России

Через два с половиной года Кутергин и Гидирим пришли к выводу, что в России масштабировать проект не получится. «В 2011 году пришло понимание, что рядом находится более объемный рынок — рынок бытовых услуг, и там вообще все очень плохо», — вспоминает Денис. Предприниматели выяснили, что в Москве и Московской области более 4,5 млн активных потребителей бытовых услуг, 58% из них в среднем три раза в месяц пользуются услугами, а 13% — более десяти раз. Большинство — 59% — потребителей предпочитают выбирать поставщиков с помощью поисковых систем, еще 7% пользователей ищут информацию в социальных сетях. По оценкам специалистов, в 2012 году объем рынка бытовых услуг в столичном регионе составил 42 млрд рублей. При этом ниша оказалась на редкость хаотичной.

В итоге был сделан полный перезапуск старого Youdo с одновременной сменой команды. На это потребовалось шесть месяцев и 300 тыс. долларов. Вторым рождением сервиса называют 3 апреля 2012 года. Аналоги в мире есть — но Youdo, все же не копикат, — за рубежом проекты, как правило, сконцентрированы каждый в какой-то одной отрасли, и в Россию подобные игроки, не понимая специфики рынка, не спешат.

Демпингуют на рынке?

Кутергин уверяет, что услуги его исполнителей почти в два раза дешевле среднерыночных. «Когда вы приходите в агентство по подбору домашнего персонала и заказываете, допустим, услуги по клинингу, вы платите не только за работу — вы заплатили за контекстное объявление, по которому нашли этот сайт, за сайт, на котором получили информацию, потому что его тоже нужно содержать, за менеджеров, с которыми вы общались. Мы напрямую соединяем исполнителя с заказчиком», — объясняет такую разницу в цене Денис.

Алексей Гидирим, 30; образование: Московский финансово-промышленный университет

Изначально сервисом можно было пользоваться, резервируя сумму, равную стоимости заказа, на сайте это обеспечивало гарантию оплаты исполнителю, а Youdo не боялся недополучить свои 10%, которые берет от сделки (для сравнения: стандартные агентства по найму берут 50–70%). Но россияне пока не любят безналичную оплату, тем более если платить нужно заранее — с начала февраля пользователи получили возможность расплачиваться наличными.

Кроме расчетов беспокойство могут вызывать и те, кто будет делать для вас работу. «Все исполнители на нашей платформе — это люди, которые прошли специальный процесс верификации. То есть для того, чтобы стать исполнителем и продавать свои услуги, необходимо пройти процедуру, которая в принципе сравнима с устройством на работу», — успокаивает Кутергин. Сейчас исполнителей около тысячи. Первое время человек может выполнять только недорогие и несложные задания. Чтобы перейти на высший рейтинговый уровень, он должен доказать свою надежность: получить с десяток положительных отзывов от заказчиков — постоянных в проекте 3,5 тысячи, каждый из них пользуется услугами сайта четыре раза в месяц. Активный исполнитель зарабатывает до 30–40 тыс. рублей (взаимоотношения с налоговыми службами также переложены на получателей денег — Youdo не является налоговым агентом). Что делать, если исполнитель потерял документы? Или его ограбили — такое с курьерами случается? «Мы выступаем как платформа. Мы просто соединяем людей и даем им функционал, которого сейчас нет», — говорит Денис. А исполнителям предложено страховать материальные ценности, страховка товара стоимостью до 10 тыс. рублей обходится примерно в доллар.

Среди b2b клиентов сервиса — ВТБ24, Промсвязьбанк, банк QIWI, РАЭК, кто-то пользуется сервисом разово — скажем, чтобы доставить подарки. Кто-то — например, небольшие интернет-магазины, — использует приложение постоянно. И конечно, когда появляются партнеры такого масштаба, доверие к компании вырастает. Прорабатывается идея сделать Youdo частью соцпакета для сотрудников компаний.

Калькулятор

В штате 17 человек, самые большие отделы — программисты и техподдержка, а также отдел верификации — это психологи, рекрутеры. Понятно, что разница в зарплатах между такими категориями специалистов довольно большая — попробуем взять за среднюю 50 тыс. рублей. Тогда получается, что в месяц на содержание сотрудников уходит 850 тыс., в год с налогами — порядка 13 млн рублей. Это около 70% всех расходов компании. Среди других трат — аренда помещения и продвижение. При этом некоторые услуги находятся на аутсорсинге. Выходит, в год функционирование бизнеса обходится в 16 млн с небольшим.

Сервис, как уже было сказано, взимает 10% комиссии с каждого выполненного задания. Средний чек — 700 рублей. Сейчас ежедневно формируется около 250 заданий. Выходит, в день заработок компании — 17,5 тыс. рублей, в месяц — 525 тыс. При этом зарабатывает ресурс явно не на всех операциях, ведь приходится подключать резервных исполнителей. Представим, что таких услуг 15%, соответственно, заработок — 450 тыс. рублей. Плюс что-то зарабатывают на корпоративных клиентах. Даже если представить, что это еще примерно половина к основному заработку, 650 тыс. рублей. Это, конечно, самый грубый подсчет. Но, получается, компания пока работает в большой минус. Без «подушки безопасности» вроде денег инвестора долго так не прожить. Для самообеспечения сервису нужно проводить вдвое больше операций.

Планы

В планах компании расширение категорий услуг: например, еще не охвачен сегмент доставки ресторанной еды (если говорить о России, аналитики оценивают его в миллиард долларов). Привлекательна и сфера электронной коммерции. Кроме того, ресурс надеется расширить сотрудничество в b2b и масштабировать проект на другие города (в марте сервис уже заработал в Санкт-Петербурге), а в перспективе — и в другие страны: основатели рассматривают развивающиеся рынки Южной Америки, Восточной Европы и Турции. Но хотя поиск и предложение услуг все больше смещается в интернет, Youdo — это все-таки история исключительно для мегаполисов. Целевая аудитория должна по определению зарабатывать существенно больше, чем исполнители. Чем больше финансовый разрыв между этими категориями людей, тем больше спрос на услуги.         

 

«Прямо с фермы» сближает огородника и потребителя

Елена Николаева

На что делаете ставку? - Уверены, что в перспективе трех-пяти лет не менее 50% всех покупок будут делаться в интернете.

Компания «Прямо с фермы» объединяет товары от разных хозяйств под своим брендом

сфера деятельности: ТОРГОВЛЯ

стартовые вложения: собственные деньги на старте $ 3 300 000, привлеченные $ 2 000 000

Картошка — 30 рублей. Молоко — 95. Баранина — 526 рублей за полтора килограмма. Все это фермерское и с доставкой на дом. Не хотите заниматься готовкой — все сварят, испекут, засолят, пожарят, закоптят. Компания «Прямо с фермы», начавшая работу в июне 2011 года, выбрала агрессивную стратегию привлечения клиентов, фактически демпингуя на рынке «здоровой еды» (цены здесь почти в два раза ниже, чем у конкурентов). Денис Прасолов и Андрей Машук свое дело знают — оба долгое время занимали руководящие позиции в «Русагро».

Несколько лет назад во всем мире, а следом и в России вошли в моду органические продукты. Сейчас это поветрие утратило присущую ему поначалу истеричность, но уже сложилась и постепенно продолжает расширяться категория тех, кто задумывается о своем здоровье и стремится питаться натуральной, «экологической» едой. «Россия на сегодня — самый быстрорастущий рынок, прибавляющий примерно по 30–40 процентов ежегодно», — говорит генеральный директор компании «Эко-контроль» Андрей Ходус .

Организация процесса

В России, как, впрочем, и во всем мире, фермерам трудно выйти в ритейл. «При мелкотоварном производстве зафиксировать за собой место на полке в крупном супермаркете не получится. В силу небольшого объема фермер просто физически не сможет соответствовать условиям сетей. Поэтому надеяться на возможность реализации товара через ритейл не приходится», — объясняет директор департамента животноводства Министерства сельского хозяйства РФ Владимир Лабинов . Был бы спрос, а решение найдется — на рынке появляются компании, которые организовывают доставку прямо от фермера.

Срок хранения натуральных, без консервантов, продуктов недолог. У продавцов остается мало времени для маневра — этим, а еще относительно удобной логистикой (курьеры фирмы, разъезжающие на специальных машинах-рефрижераторах, сами каждый день стучатся в дом к садоводам-огородникам) обусловлен выбор партнеров. «Прямо с фермы» сотрудничает примерно с сотней хозяйств вокруг Москвы, постепенно расширяя радиус. Впрочем, Липецкая, Рязанская, Калужская и другие ближайшие области производят весь необходимый ассортимент. Овощи, фрукты, ягоды, грибы, зелень, молочные продукты, сыры, йогурты, яйца. Мясо, птица, рыба. И в каждой из категорий еще по несколько разнообразных наименований. Некоторые из поставщиков, кстати, работают и на конкурентов.

Ценообразование

Андрей Машук, 38; Основатель, генеральный директор; образование высшее

Основным спросом пользуются молочные, кисломолочные продукты и мясо, а также сезонные фрукты и овощи. Если компании, которые уже давно работают на рынке, нацелены на узкий круг клиентов и, делая упор на «особенность» и «привилегированность», могут позволить себе наценку более 100%, то «Прямо с фермы» решила быть доступной более широкому кругу покупателей и взять свое объемом продаж: наценка компании не превышает 50%. Помимо логистической цепочки «фермер—склад—упаковка—клиент» есть еще и производственная площадка, где готовятся разные вкусности. Если сделать заказ до часа ночи, уже в девять утра он может быть на вашем столе.

Продвижение

«Прямо с фермы», конечно, пользуются всеми маркетинговыми приемами — это и индивидуальный подход к клиенту, и недорогие, но приятные комплименты к заказу: к примеру, возьмут да добавят сырники и банку варенья. В привлечении клиентов сработал и принцип «если что-то просто не понравилось — вернем деньги». «Клиенты не верили в это. Только в последние полгода мы увидели, что люди стали нам наконец доверять», — рассказывает Андрей Машук. На своем сайте компания показывает фотографии хозяйств, фермеров, коров, грядок — то есть, что называется, показывает товар лицом. Проявляют они активность в соцсетях, сотрудничают с кулинарными блогерами.

Калькулятор

«Начинался этот бизнес с 12–15 человек. Сегодня общий штат, включая производственный персонал и водителей-курьеров, насчитывает уже более 120 человек», — эти цифры называл Денис Прасолов полгода назад. Сегодня число сотрудников они не называют. Но, предположим, штатников примерно 140. За среднюю зарплату возьмем 40 тыс. рублей. Бизнес растущий, поэтому будем считать расходы на персонал только за месяц — с налогами выходит 5,6 млн рублей.

Денис Прасолов, 37; Совладелец, исполнительный директор; образование высшее

Среди основных трат компания называет собственно зарплаты (по стандартному бизнес-плану на персонал обычно уходит 30% всех расходов), а еще логистику, аренду, производство и рекламу. Выходит, что на свою работу «Прямо с фермы» ежемесячно тратит 18 млн рублей.

Сегодня услугами сервиса «Прямо с фермы» пользуются уже свыше 5 тыс. человек. Средний чек продаж — 3–4 тыс. рублей. По словам генерального директора, ежемесячный оборот компании в зависимости от сезона составляет 35–45 млн рублей. То есть рентабельность составляет примерно 12% — неплохо для эксклюзивной торговой компании.

Годовой оборот генеральный директор оценивает в 450 млн рублей.

На окупаемость «Прямо с фермы» вышла за неполный год работы. «Учитывая, что мы продолжаем развивать бизнес и инвестировать, вложения отобьются не ранее чем через два-три года», — полагает Андрей Машук.

Планы

Конечно, слишком уж разных цен на один товар на рынке быть не может, и очевидно, что скоро они поползут навстречу друг другу и установятся на уровне средних между дорогой LavkaLavka и демократичной «Прямо с фермы». В перспективе на рынке может появиться еще несколько крупных игроков — к примеру, некоторые ритейлеры вроде «Азбуки вкуса» уже пробуют заводить специальные «зеленые» полки. Это позволит и фермерам поднимать цены. Таким образом, цена для потребителя «зеленых» товаров будет расти. Однако Андрей Машук считает, что с ростом спроса увеличится и количество фермеров». В планах «Прямо с фермы» — максимально укрепиться на рынке и обеспечить клиенту такой онлайн-сервис, чтобы ему вообще не надо было тратить время на покупки в других местах (например, уже налажено сотрудничество с компаниями, предлагающими обычную бытовую химию). Уже сегодня вместе с партнерами сайт «Прямо с фермы» предлагает почти 7 тыс. товаров.

О физическом присутствии тоже не забывают — под брендом «Прямо с фермы» можно найти товары в молочных отделах крупных магазинов. Кроме того, компания планирует открыть больше собственных точек «в шаговой доступности». «К сожалению, расчеты показывают, что не во все сетевые магазины нам рентабельно доставлять продукцию, но при этом мы уже сегодня продаемся в 30–40 процентах сетевой розницы», — говорит Андрей Машук.

 

Эвтаназия в настоящем продолженном времени

Александр Ивантер

Александр Попов

Политическое решение о закрытии Байкальского целлюлозно-бумажного комбината принято. Но он продолжает работать — очень непросто наладить здесь нормальную жизнь людей и природы без градообразующего предприятия

Слева — парит цех варки, справа — дымят трубы ТЭЦ. Но на промплощадке удивительно свежо и чисто

Фото: Виталий Волобуев

Просторная, не захламленная территория, кристально-белый снег, чуть поодаль справа — ТЭЦ с рядком труб разного калибра и назначения, слева — основная технологическая цепочка цехов целлюлозного производства. Из окон варочного цеха, в сотне метров от нас, валят клубы густого белого пара. Но запаха никакого нет, бодрящая таежная свежесть. «Странно, ничем не пахнет», — вслух удивляемся мы. Накануне в Байкальске, в пяти километрах от одноименного целлюлозно-бумажного комбината, нас преследовал сильный запах метилмеркаптана. Лакомясь копченым омулем, мы боялись наутро «прокоптиться» на самом комбинате. «Ветер, как правило, с сопок на озеро, вот и не пахнет, — почему-то вздыхает конкурсный управляющий БЦБК Александр Иванов , невысокий подвижный мужчина средних лет со стильной щетиной и большими грустными глазами. — Это безобидный для здоровья газ. Его в бытовой пропан подмешивают, чтобы ощущать утечку». «А вообще, тут вам каждый скажет, что это запах денег, — Иванов обезоруживающе улыбается. — Раз есть запашок — значит, комбинат работает, люди при деле, значит, будет зарплата».

Направляясь в командировку на комбинат, мы рассчитывали увидеть пустующие цеха, остановленные станки и убитый, раздолбанный город с обозленными, едва сводящими концы с концами безработными жителями. Вместо этого нас встретил не идеально, но весьма прилично ухоженный, работающий комбинат, уютный и далеко не бедный городок (такси на улицах, несколько ресторанов и гостиниц, супермаркет с прекрасным отделом недешевых салатов и кулинарии отменного качества), без бомжей и гопников на улицах.

Мучительные качели

В последние четыре с лишним года по прихоти экспортной конъюнктуры, пасьянса интересов меняющихся собственников и кредиторов, чиновников разных уровней и бульдожьего прессинга природоохранных ведомств Байкальский комбинат не мог похвастаться ритмичной работой. Летом 2008-го по требованию Росприроднадзора предприятие перешло на замкнутый водооборот, потеряв возможность производить наиболее ценный вид продукции — беленую вискозную целлюлозу, а небеленая, да еще в разгар кризиса, оказалась никому не нужна. В итоге с октября 2008-го по июнь 2010-го производство было вовсе остановлено. Сорок процентов трудоспособного населения города оказалось предоставлено самому себе.

Байкальск пережил нешуточный шок: митинги, голодовки, письма губернатору — вплоть до реальной, по свидетельству нынешнего мэра города Василия Темгеневского , угрозы блокирования движения на Транссибе и федеральной автотрассе М55, разрезающих город пополам. Успехи протестантов из Пикалево, к которым тогда приехал лично Владимир Путин , настраивали местных на боевой лад. Но постепенно народ смирился, притерпелся. Кто помоложе, подались на заработки в Иркутск и Красноярск или «на Севера», на вахту. Кто постарше, переключились на привычные «хобби» — рыбалку на продажу или собственное хозяйство (здешнюю нереальных размеров и вкуса клубнику с гордостью упоминали все наши собеседники от официанток до чиновников правительства области). Многие специалисты, в основном химики-технологи, уехали на другие ангарские ЦБК, в Братск и Усть-Илимск. А кое-кто, говорят, в Котлас и Архангельск подался.

Конец был близок, но не наступил. В январе 2010 года правительство РФ выпустило необычное постановление, исключившее производство целлюлозы, бумаги и картона из перечня видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкала. Документ фактически снимал запрет на работу БЦБК в разомкнутом водообороте и позволял ему вновь запустить выпуск беленой целлюлозы, сопряженный со сбросом сточных вод, пусть и после тройной очистки, в озеро Байкал. За несколько месяцев на комбинате из двух производственных линий — здесь их именуют «потоками» — слепили одну и летом возобновили работу.

В этот же период один из кредиторов комбината, Альфа-банк, довел свой «пакет требований» к комбинату до контрольного и запустил процедуру банкротства. В декабре 2010 года решением арбитражного суда Иркутской области на БЦБК была введена процедура внешнего управления. На пост управляющего банк согласовал кандидатуру Иванова, к тому времени завершившего полный цикл банкротства АЗЛК. Сначала все было удачно — высокая рыночная конъюнктура (летом 2011-го фактическая экспортная цена растворимой целлюлозы у комбината достигла 1650 долларов за тонну) позволила добиться приличной загрузки работавшего потока (около 7 тыс. тонн в месяц, или 85 тыс. в год, при установленной мощности потока 100 тыс.), а также погашения накопленных в 2008–2010 годах долгов по налогам.

Конкурсный управляющий БЦБК Александр Иванов: «Если бы предприятие стояло не на Байкале, возможно, вариант модернизации комбината был бы разумен. Хотя отдельный вопрос, кто бы ее оплачивал»

Фото: Виталий Волобуев

Дошли наконец руки — и деньги — до ремонта сильно изношенного оборудования. В августе 2011 года на комбинате произошло знаковое событие — запустили установку по сепарации, сушке и сжиганию шлам-лигнина, продукта отбелки целлюлозы, основного отхода целлюлозного производства. До 1977 года лигнин после отжима во влажном виде вывозился в открытые хранилища, или «карты», — резервуары с укрепленными глиной и бетоном днищем и боками размером с несколько футбольных полей каждый. Потом был запущен в эксплуатацию цех переработки отходов на отечественном оборудовании, и «выход» лигнина на карты снизился на треть. В 1989-91 гг. были смонтированы прессы для обезвоживания и печь для сжигания лигнина, с этого момента утилизируется не сам лигнин, а зола от его сжигания, равно как и угольная зола от ТЭЦ. За время простоя комбината цех переработки отходов вышел из строя, реанимировали его уже на зарубежном оборудовании.

В прошлом году комбинат снова залихорадило. Мировые цены на целлюлозу неуклонно ползли вниз — сейчас они достигли 900 долларов за тонну, это уровень себестоимости производства, то есть сегодня БЦБК работает фактически «в ноль». Неопределенность судьбы комбината нервировала поставщиков сырья, требовавших перейти на работу по предоплате, — у ЦБК исторически не было собственной сырьевой базы. Начали накапливаться долги по зарплате.

В декабре 2012 года на комбинат пришел Внешэкономбанк (ВЭБ). Он выкупил по номиналу долг Альфа-банка и предоставил комбинату кредит на 460 млн рублей — на финансирование текущей деятельности, включая оплату поставок угля и выплату зарплат. Функции финансово-технического надзора за целевым использованием средств ВЭБа осуществляет дочерняя компания банка ООО «ВЭБ-Инжиниринг». В конце января БЦБК смог возобновить работу, но через месяц опять остановился — технологическая цепочка была парализована из-за пожара на эстакаде подачи щепы. И лишь в марте, за пару недель до нашего визита на предприятие, его цеха снова ожили.

Линия сушки целлюлозы на Байкальском ЦБК

Фото: Виталий Волобуев

Он будет остановлен

В конце февраля произошло еще одно важное событие. Руководство страны наконец принципиально определилось с будущим комбината. «Мы приняли решение о постепенном закрытии Байкальского ЦБК с переносом завода. Это сложный процесс, в течение нескольких лет его возможно осуществить», — заявил вице-премьер Аркадий Дворкович на Всероссийском форуме работников лесной отрасли. И хотя правительственного постановления, фиксирующего это решение, никто из наших собеседников в Байкальске и Иркутске не видел (и даже не слышал о его существовании), вероятность, что окончательное решение на самом верху все же принято, весьма высока.

«Прекращение деятельности ОАО БЦБК сопряжено с наименьшими рисками с точки зрения экологических, нормативно-правовых, технических, экономических и социальных факторов из всех возможных сценариев будущего комбината, — прокомментировал “Эксперту” решение правительства генеральный директор “ВЭБ-Инжиниринга” Дмитрий Шейбе . — Остановка основного производства комбината потребует определенного времени (не менее двух лет) на реконструкцию инфраструктуры (электро-, водо-, теплоснабжения и канализации). Обеспечение жизнедеятельности Байкальска и работы по ликвидации накопленного экологического ущерба возможны при остановленном основном производстве».

Сколько еще будет работать комбинат, Александру Иванову пока никто не сообщил. И эта неопределенность нервирует. «По уму надо бы провести текущий ремонт и в варочном цехе, и в цехе подготовки древесины. Кое-где на территории порядок навести, подкрасить, подмазать что-то, чтобы ваш брат журналист не ловил это сразу себе в объектив, но сейчас стимула никакого к этому нет. Полная неопределенность. Назвали бы точный срок, сколько нам еще работать — полгода, год, только точно, чтобы мы могли строить свои планы», — сокрушается конкурсный управляющий. Срок внешнего управления БЦБК истек в минувшем декабре, сейчас комбинат находится в конкурсном производстве. Иванов продолжает рулить комбинатом в качестве «единоличного исполнительного органа», однако уже в плотном рабочем контакте с ВЭБом.

«Если бы предприятие стояло не на Байкале, возможно, вариант модернизации комбината был бы разумен. Хотя отдельный вопрос, кто бы ее оплачивал, — размышляет вслух Иванов. — Но фактор Байкала является определяющим. В мире нет промышленных технологий производства беленой целлюлозы в замкнутом цикле водооборота, поэтому даже в случае замены технологии хлорной отбелки на более щадящую в экологическом смысле кислородно-щелочную полностью убрать стоки комбината в озера невозможно. В данном случае экологический фактор становится политическим и определяющим».

Директор по производству БЦБК Геннадий Тихонов (на комбинате с 1969 года): «Установка холодного облагораживания не работает уже двадцать лет. В начале 1990-х заводы химволокна в Калинине и Красноярске закрылись, и мы перестали целлюлозу через эту колонну гонять»

Фото: Виталий Волобуев

Байкальский оборонный эксклюзив

В общественных дискуссиях последних лет вокруг будущего комбината, как и в ряде «продвинутых» материалов СМИ (в этом ряду без ложной скромности укажем на статью «Почти библейская история» в № 4 «Эксперта» за 2010 год), не раз всплывал вопрос о стратегическом значении БЦБК как поставщика особо чистой растворимой целлюлозы — сырья для производства продукции оборонного значения. Собственно, выпуск целлюлозы, годной для производства вискозного корда для шин в шасси боевой авиации, резко увеличивающего их надежность, и был основным мотивом строительства комбината именно на берегу Байкала. Но уже к моменту его запуска эта область применения продукции БЦБК утратила свое значение (авиашины стали делать с металлическим кордом), зато из вискозной целлюлозы впоследствии научились делать волокно, обладающее феноменальной теплостойкостью и устойчивостью к механическим воздействиям. Из этих волокон изготавливаются обтекатели ракет и ряд других покрытий в изделиях для авиационной и ракетно-космической отрасли.

Мы по наивности думали, что для производства этой «секретной» целлюлозы существует особая технологическая цепочка, некий закрытый цех, куда нас ни за что не проведут. «Да нет никакого секретного цеха, и технологических секретов тоже никаких нет, — с прямотой римлянина обрубил наши неуверенные вопросы Геннадий Тихонов , директор по производству БЦБК, старожил комбината, пришедший сюда работать в 1969 году. — В обычной нашей вискозной сульфатной целлюлозе массовая доля альфа-целлюлозы по ГОСТу составляет 92 процента. Но если ее еще почистить от примесей, обработав раствором щелочи (этот процесс называется холодным облагораживанием), можно довести долю альфа-целлюлозы до 96–97 процентов. Из такой целлюлозы на вискозных комбинатах и делается волокно, используемое в оборонке». «Да вот и сама установка холодного облагораживания, она не работает уже двадцать лет», — Геннадий Петрович показывает на внушительных размеров цилиндрическую колонну. Из-под облупившейся краски зияет ржавчина. «В начале девяностых заводы химволокон в Калинине и Красноярске закрылись, ну и мы перестали целлюлозу через эту колонну гонять», — подытожил Тихонов.

Мэр Байкальска Василий Темгеневский: «У нас тут в основном мужское население, люди на четвертом десятке, они в туризм не пойдут. Им нужны замещающие производства, желательно по профессии»

Фото: Виталий Волобуев

Впрочем, в процессе подготовки статьи все же удалось выяснить, что небольшие объемы, в пределах 5% выпуска беленой необлагороженной целлюлозы, БЦБК до сих пор поставляется на два белорусских комбината химволокна — в Могилеве и Светлогорске (вся остальная продукция идет в Китай). «Полученное из целлюлозы в Белоруссии волокно сжигается по специальной технологии и получается углеволокно. Именно оно используется в России как конструкционный материал для корпусов ракет и истребителей пятого поколения. Принято решение строить завод по производству 30 тысяч тонн углепластика в год в Ульяновске», — рассказал нам доцент географического факультета МГУ Владимир Горлов .

Во время недавнего полуторагодового простоя БЦБК, в 2009 году, ввиду отсутствия в России других производителей растворимой древесной целлюлозы белорусы, по словам нашего источника, попробовали переориентироваться на поставки бразильской целлюлозы, однако вискозные волокна из эвкалипта получились неудовлетворительного качества. Оказалось, что целлюлоза из него уступает целлюлозе из ангарской сосны. Именно поэтому, по слухам, Минпромторг ожесточенно сопротивлялся решению о закрытии Байкальского комбината, а вице-премьер Дмитрий Рогозин провел несколько совещаний по вопросу о вариантах замещения продукции БЦБК. Возможно, с этим связаны слова «перенос завода», вкравшиеся в февральское заявление Дворковича о постепенном закрытии комбината.

Сиамские близнецы

И все же вопрос замещения оборонной продукции не самый животрепещущий для самого комбината. Прежде чем всерьез браться за предприятие, нужно «оторвать» от него город, с которым они с рождения стали «сиамскими близнецами». Основные объекты жизнеобеспечения — ТЭЦ, очистные сооружения, горячее и холодное водоснабжение — не просто всегда принадлежали комбинату, но входили в структуру его производственных мощностей. Отсюда очевидна прямая зависимость жизни горожан от работы БЦБК. У мэрии Байкальска нет даже собственных полигонов твердых бытовых отходов — городской мусор вывозится на одну из законсервированных карт комбината.

В 2008 году одну из пуповин удалось разорвать — одновременно со строительством системы замкнутого водооборота ЦБК были построены канализационно-очистные сооружения города. И теперь собственные хозяйственно-бытовые стоки он очищает сам. На комбинате, кстати, это достижение воспринимают скептически, намекая на то, что система очистки на муниципальном предприятии вряд ли работает лучше очистных сооружений самого ЦБК. К тому же очищенные воды город все равно скидывает в пруд-аэратор предприятия, из которого они и уходят непосредственно в Байкал.

Строить собственную систему теплоснабжения в Байкальске пока даже не пытались. Хотя существующая система в корне несовершенна. По словам мэра Василия Темгеневского, город всегда исполнял для ТЭЦ комбината роль этакой градирни, получая излишки производимой тепловой энергии в виде горячей воды. Эта ситуация до сих пор позволяет держать самый низкий в регионе (а может, и во всей стране) тариф на тепло. Но сама подача тепла организована коряво — в микрорайоне Гагарина, самом близком к промплощадке, горячей водой можно обжечься, а в квартирах зимой — ходить в пляжной одежде. Тогда как в верхних районах города в домах, мягко говоря, свежо.

Самую старую карту с шлам-лигнином засыпают промышленным мусором

Фото: Виталий Волобуев

Установленная мощность угольной ТЭЦ БЦБК — 99 МВт, тепловая — 352 Гкал/час. При этом на нужды самого Байкальска идет не более 45–50 Гкал/час. Технически в котлах можно сжигать как минимум 600 тонн угля в сутки, а на самом деле не менее 1 тыс. тонн, иначе агрегаты не удастся даже разогреть. При этом для города хватило бы и 300 тонн. Поставки угля на комбинат идут по Транссибу, эшелонами из 65 полувагонов общей массой 4,5 тыс. тонн — здесь их называют «маршрутами». Одного маршрута, который стоит 5,4 млн рублей, хватает на три дня работы ТЭЦ. Не трудно подсчитать, что месяц топки обходится БЦБК в 54 млн рублей. Для сравнения: собственные доходы городского бюджета составляют сегодня 50 млн рублей в год, а со всеми дотациями и субвенциями из вышестоящих бюджетов — 130 миллионов. При этом комбинат, находящийся сегодня в конкурсном производстве, никаких налоговых и прочих обязательных платежей не производит. Даже НДФЛ и платы за землю. Понятно, что для работы ТЭЦ исключительно на Байкальск не хватит даже его годового бюджета — станция будет отапливать не только город, но и небо.

К тому же работа ТЭЦ постоянно проходит в условиях жесточайшего рукотворного дефицита угля, особенно обострившегося этой зимой: в феврале между комбинатом и поставщиком угля, подконтрольным «Востсибуглю» (входит в структуру «Иркутскэнерго»), возник конфликт, в результате которого Байкальск был в шаге от реальной заморозки. «Востсибуголь» отказался поставлять сырье для ТЭЦ, сославшись на долги, накопленные БЦБК за предыдущие годы. В компании заявили, что будут выделять только те объемы угля, которые необходимы для теплоснабжения города, а не производства. На ЦБК проблемы с долгами отрицали, доказывая, что текущие поставки оплачиваются строго по графику с параллельным гашением накопленных долгов. Клинч комбината с монопольным поставщиком усугубила авария на Транссибе, из-за которой железнодорожная ветка пару дней была закрыта — если бы спасительный эшелон задержался, уголь на ТЭЦ кончился бы полностью.

Руководство БЦБК из ситуации попыталось выкрутиться, попробовав закупать уголь у других поставщиков, в частности у СУЭК (с Бородинского разреза) и у компании «Красноярсккрайуголь» (с Переясловского разреза). Однако по качеству этот уголь для байкальской ТЭЦ подходит не вполне — она была спроектирована под угли Мугунского разреза, которые добывает именно «Востсибуголь». Пока что окончательно решить проблему замены базовых для станции мугунских углей на альтернативные не выходит. Поэтому комбинат вынужден использовать ТЭЦ в режиме жесткой экономии.

На таком фоне вопрос собственной генерации становится для Байкальска определяющим. «Очевидно, что инфраструктура, которая есть в Байкальске, крайне неэффективна. Мы тратим бюджетные деньги, чтобы непрерывно снабжать город теплом, даже когда нам это экономически не выгодно. Сегодня мы вместе с ВЭБом ищем схему, в которой мы готовы участвовать и бюджетом, чтобы сделать независимое от комбината теплоснабжение Байкальска, — говорит губернатор области Сергей Ерощенко . — Думаю, что через некоторое время мы этого добьемся. И совсем не обязательно, что новая генерация будет основана на угле. У нас в области есть газ, у нас в Усолье-Сибирском действует предприятие солнечной энергетики, оно сейчас в кризисе, но там производят батареи, и довольно эффективные. Может, и на горе Соболиной такой источник мы в итоге поставим, одновременно внеся вклад и в экологию этого места. Важно подчеркнуть, что при любых обстоятельствах мы должны обеспечить жизнедеятельность не только города, но и комбината, даже остановленного. Дело в том, что на очистных сооружениях комбината предусмотрена биологическая стадия очистки, и бактерии надо продолжать питать».

Немаловажная деталь — тепловые сети города. Сегодня их износ оценивается в 100%, но проблема даже не в этом. Несколько лет назад муниципалитет продал сети в частные руки. Новый владелец сразу же перешел на вроде бы вполне законную схему: собственником коммуналки стало ООО «Жилье», владельцем и руководителем которого является одно лицо, но юридическая ответственность за содержание сетей переложена на аффилированное ООО «Тепловые сети», уставный капитал которого составляет всего 10 тыс. рублей. Эта компания арендует у «Жилья» сети и расплачивается с комбинатом за потребленное тепло (впрочем, с задержками и долгами), собирая деньги с населения. При этом предъявить ей претензии практически невозможно. По словам Василия Темгеневского, поскольку возвращать тепловые сети в собственность Байкальска их владелец по собственной инициативе не собирается, процесс вскоре перетечет в судебное русло.

Академик РАН Михаил Грачев: «Хрущев поступил по-хулигански, построив комбинат на Байкале. Аналогичную целлюлозу производили на реке Миссисипи в США, самой мутной в мире. И ничего, на входе строили еще один завод, водоподготовки, и варили качественную целлюлозу»

Фото: Виталий Волобуев

Унитаз на кухне

«Конечно, товарищ Хрущев поступил по-хулигански, построив комбинат на Байкале, — не скрывает своих эмоций академик Михаил Грачев , директор Лимнологического института СО РАН. — Особых технических, технологических причин для этого даже тогда не существовало. Аналогичную целлюлозу для корда шин истребителей производили на реке Миссисипи в США, самой мутной реке в мире. И ничего — на входе строили еще один завод, водоподготовки, воду чистили и варили качественную целлюлозу».

Грачев, мягко говоря, недолюбливает многих своих коллег-ученых, подливающих масла в огонь истерики, устроенной вокруг БЦБК «зелеными» всех мастей. Хотя подчеркивает, что понимает такое поведение. Но академик дает куда более взвешенную оценку результатов 25-летнего мониторинга антропогенного воздействия на Байкал и всю прилегающую территорию: «На сегодня Байкал представляет собой в целом один из самых чистых водоемов в мире. Из озера не исчез ни один описанный биологический вид. Наоборот, появилось, точнее, было открыто биологами, много новых видов, — рассказывает ученый. — Концентрация солей во всех трех котловинах Байкала, на всех глубинах, практически одинаковая — по этому показателю озеро тоже не изменилось с дочеловеческих времен. Во всяком случае, за последние сто лет экосистема Байкала совершенно точно неизменна, не считая метрового подъема уровня озера после строительства Иркутской ГЭС. И непреднамеренного вселения в него нескольких чужеродных видов растений и рыб».

Однако из этого обобщающего диагноза вовсе не следует, что сбросы БЦБК в озеро безопасны. У самой трубы, которая «обогащает» озеро очищенными стоками, экспедиции института обнаруживают повышенную концентрацию хлорорганических соединений, например, хлорфенолов. Эти же вещества в дальнейшем по пищевой цепочке попадают в организм байкальской нерпы, в жире которой они накапливаются до концентраций, превышающих ПДК. Оценить реальную степень опасности этого явления трудно, так как время обмена вод Байкала — 400 лет. Кто же исследовал, как эти вещества скажутся на биоте в дальнейшем?

В любом случае, по убеждению Грачева, озеро и комбинат несовместимы: «Вот вы приезжаете на Байкал отдохнуть. И видите дымящие трубы, ощущаете дурной запах. Поймите, народ не хочет видеть комбинат на Байкале, какой бы чистый он ни был, тем более что сейчас он не замечательный по сравнению с мировым уровнем. Не хочет, и все — без рассуждений».

Губернатор Иркутской области Сергей Ерощенко: «Нынешние сверхжесткие экологические нормы в отношении промышленной деятельности в районе озера вредят Байкалу. Они не позволяют цивилизованно, в правовом поле развивать ни туризм, ни местную промышленность»

Фото: Виталий Волобуев

Кстати, даже бывалые работники комбината так или иначе разделяют этот несколько иррациональный постулат. «Ну как бы вам объяснить — это все равно что унитаз на кухне. Никакой катастрофы нет, просто не место ему там. Вот и нашему комбинату не место на Байкале», — разоткровенничалась во время экскурсии с нами на пруды-отстойники Лариса Найда , начальник управления экологической безопасности комбината.

Но методы, которыми борется с комбинатом природоохранное ведомство, Грачев считает неприемлемыми и не имеющими к благополучию Байкала никакого отношения. «Предельно допустимые концентрации вредных веществ, зафиксированные в Приказе Минприроды № 63, взяты с потолка, — возмущается Грачев. — Министерство заказало работу по их определению Иркутскому госуниверситету. Он выдал результат. Скажем, по сульфатам был рассчитан предельный годовой сброс в составе сточных вод 5500 тонн. В итоговом варианте приказа фигурирует уже 280 тонн (по сумме трех котловин). И так по многим другим показателям». При этом, по словам Грачева, общее содержание таких же сульфатов в трех котловинах уже составляет 126 млн тонн.

Маленькая деталь. Одиозный 63-й приказ был подписан 5 марта 2010 года, меньше чем через два месяца после выхода постановления правительства, которое мы упоминали выше, давшего возможность БЦБК возобновить работу. Нечастый пример сбоя в работе властной вертикали.

Отдельный вопрос — как безопасно утилизировать миллионы тонн накопленных комбинатом отходов. Сегодня в окрестностях комбината на картах покоится 6,5 млн тонн лигнина и золы (от сжигания лигнина и угля). Конечно, лигнин — это не ртуть, свинец или мышьяк, всего лишь четвертый (из пяти, пятый — низший) класс опасности промышленных отходов. Тем не менее это органический минеральный «студень», содержащий хлор и серу. Пока он лежит в картах, лигнин не представляет опасности, если же попадет в природу, то нанесет ей существенный ущерб.

Мы привезли баночку лигнина в редакцию. Этот «свежий» лигнин из варочного цеха, не вполне идентичный захороненному в картах, не вызвал у нас отвращения  — темно-бурая густая субстанция с резковатым запахом, отдаленно напоминающим нашатырь. Тем не менее проблема утилизации этой гадости — одна из базовых для программы ликвидации БЦБК.

Пока на предприятии решают эту проблему не мудрствуя лукаво: первая, самая старая карта, засыпается полутораметровым слоем промышленных отходов. По словам Грачева, в процессе засыпки бетонными фрагментами была нарушена герметичность карты, и вредные вещества начали просачиваться в подземные воды. Ученые-лимнологи согласны с тем, что разбираться с этой дурью надо на месте — погрузка и транспортировка шлам-лигнина в подобных объемах технологически невозможна. Коллега Грачева, замдиректора Лимнологического института Александр Сутурин , выдвинул изящную идею обезвреживания содержимого карт, предложив смешать лигнинный «студень» с золой от сжигания угля. Зола содержит ионы железа, которые улавливают сероводород, а углеродные частицы сорбируют хлорорганику. К тому же вся эта масса дегидрируется: высвобождаемую воду после доочистки угольным сорбентом можно отправлять на очистные комбината. А оставшуюся на картах обезвоженную плотную зольно-лигнинную смесь уплотнять и засыпать глиной и грунтом. Ученые предлагают обкатать технологию, проведя опытную рекультивацию по описанной схеме на седьмой, самой высокой карте, подверженной наибольшему риску разрушения в случае возникновения крупного селя (вся окружающая Байкальск территория находится в зоне селеопасности, последний крупный сель случился в 1970 году, он разрушил все мосты в округе и смыл полтора километра автодороги в районе реки Солзан).

Ну а будущее всего бассейна Байкала лимнологи связывают с развитием туризма. Специально подчеркивая, что нынешний, преимущественно «дикий» туризм по своему негативному воздействию на природу немногим лучше стоков и выбросов БЦБК. В озеро сбрасываются неочищенные фекалии с туристических судов типа «Ярославец», рассчитанных на 5–10 туристов, — летом по Байкалу курсирует порядка четырех сотен таких суденышек. Это чревато вспышками кишечных инфекций. На дне Байкала скопились тонны мусора — затонувшие машины и корабли, старые баржи, брошенные сети. В этих сетях запутывается и погибает рыба. Гигантская проблема — скопища бытового мусора по берегам озера и на острове Ольхон. «Правительство запрещает сжигать отходы в центральной зоне, но я не вижу ничего лучше сжигания этого мусора, например, на Ольхоне, при условии улавливания вредных примесей», — говорит Михаил Грачев. А вообще, цивилизованное существование человека на Байкале и рядом с Байкалом академик считает сложной многогранной задачей. «Нужен омбудсмен по Байкалу», — заключает он.

Байкальск от Иркутска отделяет 134 километра федеральной автотрассы М55, значительная часть пути приходится на жесткий серпантин по прибайкальским сопкам

Фото: Виталий Волобуев

Рассыпанная идентичность

Туризм в качестве главной альтернативы для Байкальска поддерживают и власти (город включен в состав особой экономической зоны туристско-рекреационного типа «Ворота Байкала»). В правительстве Иркутской области заявляют, что в год город уже посещает до 200 тыс. человек. Нам эта оценка кажется слишком оптимистичной — вероятно, стоит говорить о количестве посещений, а не уникальных посетителей. Основной пик приходится на зимний сезон, когда Байкальск превращается в горнолыжный центр — единственный во всей Иркутской области. Все благодаря уникальному микроклимату — в этом районе байкальского побережья выпадает наибольшее количество осадков (свыше 1200 мм в год), а снежный покров набирает максимальную мощность (до 750 мм в год и более). Зимой тут к тому же относительно тепло; кататься начинают в ноябре, а заканчивают чуть ли не в мае. Туристы приезжают на «Гору Соболиную» (11 сертифицированных трасс длиной более 15 км, семь подъемников, включая подвесную кресельную дорогу), и их пытаются «поймать» все — построенные еще в советские годы гостиницы, новые отели (в 2000-х их появилось более полутора десятков), кемпинги и турбазы, а также частники, которые по невысоким ценам предлагают приезжим свои личные квартиры.

Тем не менее исторически Байкальск создавался как город ИТР, а потому без промышленности его будущее немыслимо. Частично она уже создана, в том числе на промплощадке ЦБК — там работают макаронная фабрика, линия по розливу байкальской воды, производство строительных материалов. «Сегодня на промплощадке работает почти шесть тысяч жителей города, на самом комбинате — всего полторы тысячи. Людям уже не нужно, чтобы комбинат обязательно работал, они успокоились. Но им нужны альтернативные рабочие места. Поймите, у нас тут в основном мужское население, люди на четвертом десятке, они в туризм не пойдут. Им нужны замещающие производства, желательно по профессии», — объясняет мэр необходимость новой индустриализации города.

«Около 600 человек, задействованных на инфраструктурных объектах БЦБК и охране периметра предприятия, продолжат свою работу и после закрытия комбината. Еще порядка 800 человек, по нашим предварительным оценкам, могут быть заняты на проведении природоохранных мероприятий, консервации и демонтаже оборудования и зданий комбината, — развивает тему губернатор Ерощенко. — Ну а патриотам варочного производства мы можем посодействовать в трудоустройстве на других ЦБК области, в Братске и Усть-Илимске. Будем заниматься также переобучением людей с их последующим направлением на действующие и строящиеся промышленные объекты области». По словам Сергея Ерощенко, на территории Слюдянского района, в том числе в Байкальске и Култуке, можно будет создать до 3 тыс. новых рабочих мест — на новых экологически чистых производствах. При этом губернатор считает действующие экологические нормативы в отношении Байкала неадекватными. «Нынешние сверхжесткие экологические нормы в отношении промышленной деятельности в районе озера на самом деле просто вредят Байкалу, — говорит Ерощенко. — Они не позволяют цивилизованно, в правовом поле, развивать ни туризм, ни местную промышленность. Я считаю, что эти нормы, в частности Приказ Минприроды России № 63, должны быть скорректированы».

В разговорах с чиновниками о будущем печалит лишь один момент: представители властных структур, как правило, не считают горожан равнозначными партнерами. Патерналистские стереотипы в поведении и настроениях как местных жителей, так и властей предержащих, очень сильны. Людей спасают, защищают, им не дают замерзнуть или остаться без корки хлеба. Даже в туризме ставка делается на неких внешних инвесторов, которые придут и построят под горой Соболиной новое счастье. «Байкальск, как ни обидно это признавать, не вырастил настоящих лидеров, скорее, он стал школой закалки менеджеров среднего звена — начальников цехов, мастеров участков», — говорит мэр Василий Темгеневский.

Но этот тезис верен лишь отчасти. За последние два десятилетия в Байкальске вырос и окреп сектор неформальной экономики, с которым власти пока просто не научились работать. Между тем накопленные в этом секторе практики ярче всего демонстрируют низовой потенциал возможной диверсификации экономики города. Чтобы понять, какой она может стать, нужно посетить город как минимум два раза — летом и зимой. Справившись с дорожным серпантином, который связывает моногород с Иркутском, автомобилисты на подъезде к Байкальску неминуемо столкнутся с торговцами дикоросами и ягодой. Прежде всего клубникой. Продавцы с ведерками вдоль трассы — частое явление летом. Особый микроклимат создает здесь благоприятные условия для культивирования этой ягоды. По оценке Василия Темгеневского, ежегодно в городе вырастает до 300 тонн клубники.

За последние годы клубника стала настоящим брендом Байкальска — изображение ягоды можно увидеть и на сувенирных магнитиках, и на рекламных плакатах, развешанных по городу. Несколько лет подряд здесь проводился тематический фестиваль «Виктория», на который съезжались любители ягод из Иркутска и других городов области. И это закономерно: популярная еще в годы плановой экономики забава для дачников в рыночных реалиях превратилась в один из способов выживания. И одновременно в стратегический вектор развития всего города. Как отмечает в своих исследованиях иркутский Центр независимых социальных исследований и образования (ЦНСИО), несмотря на неформальный статус, «клубничный» бизнес в Байкальске самостийно перешел на промышленные рельсы. И если в 1990-е многие жители (а дачных участков в Байкальске около 3 тыс.) лично выращивали и продавали клубнику, то в последнее десятилетие в секторе возникли специализации. Одни работают на земле (зачастую привлекая сезонных рабочих; многие участки уже давно переросли масштабы привычных «шести соток»), другие продают ягоду, третьи занимаются селекционной работой, а четвертые — продвижением клубничного бренда. По самым приблизительным оценкам, за сезон одна семья может заработать на клубнике 100–150 тыс. рублей (и это без учета продажи малины, которая идет только в розницу).

И ведь это направление не сильно зависит от туристических перспектив Байкальска. При условии привлечения инвестиций не только в клубничный бизнес, но и в сбор дикоросов и торговлю рыбой в городе можно создать уникальную по структуре пищевую промышленность. Туризм же в качестве вектора нуждается в серьезной профессионализации — пока в потоке преобладают «дикари», высоким остается спрос на «серые» услуги (частный извоз, аренда квартир, ремонт автомобилей, услуги гидов и т. п.).

«Все работящие разъехались по вахтам, мы тут уже стали как второе Иваново — городом невест», — вздыхает сотрудница байкальской гостиницы, в которой мы останавливались. Байкальск остается «городом одного поколения» — тех, кто его построил, кто прожил в нем золотой век комбината. И теперь «просто» ловить омуля, сажать клубнику или работать в обслуге этим людям очень непросто. Как они «склеят» свою новую идентичность?

Байкальск — Иркутск — Новосибирск — Москва

График 1

После возобновления работы в 2010 году комбинат сосредоточился исключительно на выпуске растворимой вискозной целлюлозы

График 2

Последний год, завершенный БЦБК с небольшой прибылью, был 2007-й

 

Веяние времени

Елена Стафьева

Глава департамента мужского шелка Hermes Кристоф Гуано о судьбе галстука в современном мире

Кристоф Гуано, глава департамента мужского шелка Hermes

Фото: Thierry Lede

Словосочетание «мужской шелк», которое на русский слух звучит немного странно, на самом деле обозначает целый ряд самых разнообразных мужских аксессуаров. Причем это может быть не только шелк, но и шелк с кашемиром, шелк с шерстью, шелк с хлопком. Шелковые галстуки Hermès знамениты не меньше, чем женские платки-каре Hermès, но кроме них есть галстуки из шерсти, мужские платки, фуляры (foulard, широкий тонкий шарф), лозанжи (losange, длинный платок в виде вытянутого ромба), мафлеры (muffler, традиционный шерстяной шарф с бахромой на концах) и т. п. Сегодня эта часть мужского костюма развивается все активнее, это стало знаком той новой свободы, с которой одеваются современные мужчины. И вряд ли кто-нибудь лучше месье Гуано может рассказать о том, как это работает.

— Вы носите галстук каждый день?

— Честно говоря, нет. Нынешняя ситуация отличается от той, которая была еще два года назад: сегодня вы надеваете галстук когда хотите, а не только когда должны. Галстук становится больше удовольствием, чем обязанностью. Что, в свою очередь, меняет и то, как вы носите галстуки, и то, как вы покупаете их: если вы носите меньше галстуков, то ваш выбор становится более личным и более внимательным. Кода вы ищете галстук, который подойдет к вашему костюму, вы думаете о том, что он выразит: ваш юмор, ваши чувства, вашу душу.

— Вы думаете, галстук сегодня перестает быть частью формального стиля?

— Он все еще остается таковым — но не только. Сегодня вы можете легко носить галстук с джинсами, даже с поло. Сегодня все можно смешивать. Большую часть времени наш костюм состоит из двух частей: верх формальный, то есть галстук, рубашка, пиджак, а низ — что-нибудь вроде джинсов и кроссовок. Для меня, например, такая манера одеваться очень комфортна. Иногда я делаю наоборот: надеваю очень формальные туфли и классические брюки, а сверху джемпер, то есть что-то кэжуал. Я не буду чувствовать себя так же комфортно, если надену полный костюм, галстук, классические туфли. И я вижу, что вокруг многие мужчины делают так же. Сегодня территория галстука не ограничивается формальной одеждой, она открыта, например, для спортивной одежды. Похожая ситуация с обувью: раньше у мужчин были либо кроссовки, либо формальные туфли, а теперь есть гибрид спортивной и городской обуви — это новый продукт, которого десять лет назад еще не существовало. То есть должна быть половина на половину: половина формальная, половина — кэжуал.

— « Половина на половину» — это отличная формула! Очень понятная и очень удобная для жизни.

— Да, эта формула позволяет вам чувствовать себя комфортно в разных ситуациях. Мне, например, в джинсах удобнее, чем в классических брюках, но когда я одет «половина на половину», то могу сначала пойти на какую-нибудь довольно формальную встречу, а потом встретиться с друзьями, и я не должен переодеваться, разве что сменю галстук на шарф — и все. В современной жизни все происходит очень быстро, мы оказываемся в очень разных ситуациях, проживаем как будто два разных дня в одном — и мы не должны возвращаться домой, чтобы переодеться. Особенно это касается мужчин. Ужасно выглядеть слишком формально в совсем неформальной обстановке и, напротив, очень кэжуал — в формальной.

— Однако для русских мужчин галстук — часть формального костюма, формального образа. И это очень прочно сидит в их сознании. Только молодые и модные носят галстук в неформальных ситуациях. Но для мужчин около сорока и старше галстук — строго для офиса, для работы. И это выглядит немного скучно.

— Это и правда скучно. Но я думаю, что сейчас все сдвинулось с привычных мест. Мужчины потеряли много вещей, которые раньше были частью их повседневности: мы потеряли перчатки, мы потеряли зонтик, мы потеряли шляпы. Все они ушли. Но галстук до сих пор с нами, и это важно для мужчин — с ним мы чувствуем себя лучше во многих обстоятельствах. Кроме того, галстук часто единственное цветовое пятно в мужском костюме.

«За последние семь-десять лет подход к нашему бизнесу полностью изменился: все стало веселее, свободнее, разнообразнее»

— А как обстоят дела со всем остальным, что входит в понятие « мужской шелк»?

— Если сравнивать сегодняшние коллекции с коллекциями пяти-семилетней давности, то видно, сколь многое изменилось внутри этого понятия. Сегодня в коллекциях много традиционных мужских аксессуаров, таких как фуляр, галстук из шерсти, лозанж. Все эти вещи соответствуют тенденции, о которой мы уже говорили: их можно носить весь день. Это не просто шарф, который вы надеваете, потому что на улице холодно, это нечто другое. Вы можете снять галстук, надеть какую-то из этих вещей и оставаться в ней внутри помещения. Мы называем эту часть sans cravates, что значит «без галстуков» — то, что вы можете носить, сняв ваш галстук, и эта часть коллекции стремительно растет. Эти аксессуары не выглядят формально, но добавляют элегантности, добавляют цвет, узор в общий образ. И сейчас у мужчин есть возможность найти такой продукт, с которым они будут чувствовать себя комфортно. В конце концов, цель всего этого — получить удовольствие.

— А как, на ваш взгляд, будет выглядеть ситуация лет через пять?

— За последние семь-десять лет подход к нашему бизнесу полностью изменился: все стало веселее, свободнее, разнообразнее. Если бы вы задали мне этот вопрос пять лет назад, я бы сказал, что я ничего не знаю про будущее. Сегодня я уверен, что в следующие пять-семь лет наше направление будет расти и наши клиенты будут двигаться вместе с нами и по-прежнему искать что-то одновременно и элегантное, и кэжуал.

Коллекция Hermes осень—зима 2012/13

— Есть ли какая- то связь между модными трендами и такого типа люксовыми товарами?

— Есть, но не такая жесткая. Я не думаю, что Hermès как компания очень fashion. То есть все, что делает Вероник Нишаниан (креативный директор Hermès Mens Universe. — « Эксперт» ), — это, конечно, настоящая мода, но все же с особенным разворотом. Вероник всегда думает о каждой конкретной вещи, о том, как ее можно будет носить с другими вещами. Мы не делаем что-то очень остромодное, для нас важнее то, что мы называем L’air du temps (веяние времени. — « Эксперт» ). Покупая любой продукт Hermès, вы рассчитываете пользоваться им достаточно долго. Вряд ли вы захотите купить платок, галстук или сумку Kelly на один сезон — это нонсенс, такое даже как-то неловко предположить. Нам больше нравится думать, что вы можете обнаружить что-то давно забытое в шкафу и сказать: «О боже! Почему я не ношу этот прекрасный галстук, как я мог забыть, что он у меня есть!» Такая вещь никогда не будет, что называется, out of fashion. Мы как-то спрашивали мужчин, что они делают со старыми галстуками, — и они говорили, что со временем избавляются от них, за исключением галстуков Hermès. И это правда: вы знаете, очень трудно выбросить в мусорную корзину какую-нибудь вещь Hermès.

Коллекция Hermes весна—лето 2013

— В чем разница между мужским шелком Hermès и других марок?

— Есть видимая и невидимая разница, и я не знаю, что важнее. Когда я говорю о видимой разнице, я имею в виду то, как выглядит вещь. Мы очень внимательны ко всему: к дизайну, к швам, к цвету. Цвет и дизайн одинаково важны для нас, но, если нужно выбрать самое важное, я бы сказал, что это скорее цвет, чем узор. Цвет — это так важно! Это то отличие, которое вы сразу увидите, сравнивая Hermès с другими. Но главное — невидимая разница. Галстук Hermès — это, с одной стороны, нить, волокно, а с другой — рисунок, эскиз. Мы сами делаем все: ткем из шелковых волокон материал для галстуков и прочего, выполняем много разных шагов…

— Это очень интересно — расскажите хотя бы коротко об основных шагах.

— Как я сказал, следующий шаг после отбора волокна — выткать сам шелк, потом нужно сделать эту ткань приятной — ее стирают и всячески обрабатывают. Затем мы наносим на ткань принт — собственно, сами галстуки, затем раскраиваем ее. Все это делается в Hermès, мы не покупаем галстуки у других — мы полностью делаем их сами, делаем вручную. И в конце концов галстук появляется в магазине в красивой оранжевой коробке. Сравнивая нас с другими марками, вы должны понимать, что в Hermès в производстве работает больше людей, чем в ритейле. Это сильно отличает нас от других — мы делаем вещи, мы создаем продукт, мы действительно погружены в процесс его создания. Я знаю и понимаю все шаги в производстве — а это огромное количество деталей. В конечном счете все они складываются в особенную вещь. Но вы не думаете обо всем этом, когда носите ее, — просто ваш галстук сохраняет цвет и форму даже после нескольких химчисток, потому что он правильно сделан.

Коллекция Hermes весна—лето 2013

— А что из мужского шелка вы сами носите каждый день?

— Мужские платки. Мы с Вероник Нишаниан сделали сейчас очень мужественный дизайн, и они совсем не выглядят так, будто я стащил их у своей жены. Конечно, женщины их тоже покупают — потому что женщины всегда воруют вещи у мужчин. Но это настоящий мужской аксессуар.     

 

Мягкая посадка в новую реальность

Матовников Михаил, генеральный директор «Интерфакс-ЦЭА»

Складываются условия для более сбалансированного роста банковской системы, когда объем выдачи розничных кредитов не оказывает резко негативного влияния на ее ликвидность. В ситуации замедляющегося роста кредитного портфеля и падающей маржинальности решающим фактором конкурентоспособности банков станет риск-менеджмент

Рисунок: Игорь Шапошников

Банкиры в недоумении — они отмечают аномально низкий прирост кредитного портфеля в декабре 2012 года и его падение в январе, а у многих и в феврале—марте 2013-го. Те же события наблюдаются и на смежных рынках. Разочарование испытывают компании розничной торговли, автодилеры и многие другие.

Рождественское ралли не удалось ни в кредитах, ни в депозитах. Обычно на четвертый квартал приходится треть годовой выдачи кредитов физическим лицам, а в 2012 году — только 25%, при этом объем погашения был существенно выше ожидавшегося. В январе кредитный портфель банков и вовсе снизился.

Та же тенденция и в обязательствах: доля средств физических лиц в пассивах банков снизилась с 30,7% на 1 июля 2012 года до 29,3% на 1 марта т.г., несмотря на повышение депозитных ставок. В текущей ситуации рост ставок не вызывает роста спроса на вклады со стороны населения, а ведет лишь к перераспределению долей рынка между разными группами банков.

Белка в колесе

Слабый рост кредитного портфеля в сочетании со снижением темпа роста вкладов — явление, в общем-то, хорошо предсказуемое. Вклады населения и кредиты гражданам — это сообщающиеся сосуды. Заемщики перестают копить и несут деньги на погашение ранее взятых кредитов.

Розничный бум последних лет сформировал высокий уровень задолженности домохозяйств по кредитам и высокую степень проникновения кредитов. В результате в конце года наши сограждане, получившие годовые премии и бонусы, вместо того чтобы по традиции превратить их в банковские вклады, направили эти деньги на погашение кредитов. В итоге банки не выполнили план ни по привлечению вкладов, ни по выдаче кредитов.

В период до бума розничного кредитования часть граждан сберегала в банках свои средства, а другая часть брала кредиты. В новой реальности по мере роста числа заемщиков становится все труднее провести четкую границу между вкладчиками и заемщиками. Меняются и принципы развития банковской системы в целом.

Тренд снижения темпов роста розничного кредитования наблюдается примерно с мая 2012 года. И причина торможения вовсе не политика ЦБ, перешедшего от вербальных предупреждений к конкретным ограничительным мерам в отношении розничной активности банков. Решающим фактором снижения темпов роста кредитов стал догоняющий рост объема погашения ранее выданных потребительских кредитов.

Бич российской банковской системы — краткосрочность банковских операций. И далеко не всегда это выбор самих банков. Большую роль играет и выраженное стремление граждан не залезать в долги надолго, поэтому даже ипотечные кредиты имеют очень небольшие эффективные сроки погашения.

Несмотря на почти 40-процентную долю жилищных кредитов в кредитном портфеле российских банков, его средняя оборачиваемость составляет всего 15 месяцев, причем этот показатель с 2007 года вырос всего на три месяца (см. таблицу 1). Фактически это означает, что все выданные сегодня кредиты через год с небольшим вернутся в банк и их надо будет выдавать заново.

Таблица 1:

Средний фактический срок розничного кредитного портфеля — 5 кварталов

В таких условиях рост кредитного портфеля возможен исключительно за счет экспоненциального увеличения объема выдачи, которое наблюдалось в 2011–2012 годах.

Перелом тренда

Объем выдачи в 2011–2012 годах значительно вырос, но столь же быстро росло и погашение кредитов (см. график 1). В таких условиях решающим показателем становится то, насколько новые выдачи превышают погашения. Легче всего добиться роста наиболее долгосрочной части кредитного портфеля. Действительно, доля кредитов сроком свыше трех лет в кредитном портфеле быстро растет, но далеко не столь быстро, как можно было бы предполагать, не в последнюю очередь потому, что в эту категорию теперь попадают и кредиты, которые на самом деле весьма короткие. Например, многие банки именно здесь отражают кредитные карты, которые могут выдаваться на три года, но имеют очень короткий срок погашения.

В 2011-м — начале 2012 года выдача кредитов сроком от одного до трех лет примерно в полтора раза превышала погашение, но с мая 2012 года погашение постепенно начало нарастать, а темпы роста кредитов сроком до трех лет — быстро затухать (см. график 2).

Банки отреагировали на эту тенденцию адекватно: они стали предлагать продукты с более длинными сроками погашения. Если в декабре 2010 года выдача кредитов на срок свыше трех лет превышала выдачу кредитов сроком от года до трех в 2,2 раза, то в декабре 2012 года — уже в 3,5 раза. Но с лета 2012 года и в этой части кредитного портфеля стало нарастать погашение, а темпы роста портфеля — падать.

Оценка рисков

Такая тенденция позволяет задаться вопросом: действительно ли риски розничного кредитования столь велики, что требуется немедленное вмешательство Банка России? С одной стороны, стандарты андеррайтинга кредитов у многих банков действительно не столь жесткие. Поэтому у наименее профессиональных банкиров действительно возможны проблемы, хотя с учетом развития инфраструктуры кредитования, прежде всего кредитных бюро, даже самые неопытные банкиры могут существенно снизить свои риски по сравнению с пионерами начала 2000-х.

С другой стороны, массовые погашения показывают, что способность населения обслуживать кредиты на самом деле весьма высока и пока далека от истощения. Если население гасит весь кредитный портфель в среднем всего за 15 месяцев, то очевидно, что вполне возможен кратный рост всего портфеля за счет удлинения сроков кредитования без значительного роста кредитных рисков.

Ограниченный спрос на кредиты у населения в первую очередь связан с тем, что продукт, который предлагают банки, на самом деле не предназначен для длительного пользования. Ставки кредитования слишком высоки, чтобы жизнь в долг стала привлекательной стратегией.

На рынке уже появились потребительские кредиты на 1,5 млн рублей сроком на пять, а то и семь лет. Для сравнения: по данным Банка России, средняя сумма ипотечного кредита в России составляет менее 1,5 млн рублей! Получается, что необеспеченные кредиты в верхнем диапазоне сумм уже вплотную приблизились к ипотечным, хотя, конечно, сроки погашения остаются примерно втрое меньшими, а ставки — существенно большими, как, впрочем, и кредитные риски.

Перезапуск ипотеки

Высокомаржинальные кредиты фактически сами, по мере своего развития, исчерпывают базу для своего дальнейшего роста. Точно так же кредиты в магазинах, в середине 2000-х бывшие флагманом розничного кредитования, оказались отброшены на обочину с небольшой долей рынка, которую к тому же все время уменьшают кредитные карты. Да, этот сегмент остался хорошо маржинальным, но он очень маленький и бесперспективный.

Та же судьба ждет и нынешнего фаворита — высокомаржинальные кредиты. Судя по многим признакам, поддерживать рост портфеля здесь становится все труднее, а конкуренция оказывает давление на прибыльность бизнеса.

Дальнейший рост портфеля, по всей видимости, возможен только при наращивании сроков кредитов, но наращивание сроков без снижения ставок невозможно. Это создает условия для «перезапуска» рынка ипотеки, который последние годы стагнирует и в процентах ВВП, и как доля кредитного портфеля банков.

Ресурсные ограничения

Важным фактором, который будет сдерживать рост бизнеса банков, несомненно, становится снижение темпов роста вкладов граждан.

Банки привлекают средства физических лиц во вклады и на транзакционные счета и выплачивают по вкладам проценты. Таким образом, чистое привлечение средств представляет собой не просто прирост вкладов, на который чаще всего смотрят, а прирост за вычетом уплаченных вкладчикам процентов. В 2010–2012 годах этот показатель несколько снизился, но все равно остается на сравнительно высоком уровне — чуть менее 1,5 трлн рублей в год при стоимости привлечения немногим выше 6% годовых (см. таблицу 2).

Таблица 2:

Тенденции фондирования розничного бизнеса банков

Зато кредитование также можно рассматривать как своего рода пирамиду: заемщик берет кредиты и уплачивает проценты. Бремя займа сильно зависит от возможности наращивать задолженность. Например, в 2010 году кредиты банков физическим лицам выросли немногим более чем на 500 млрд рублей, а вот уплаченные проценты по кредитам превысили 600 млрд рублей. Фактически банковская система в целом за счет обслуживания розничных кредитов «привлекла» около 100 млрд рублей. Расширение розничного кредитования по сути самофинансировалось, не нуждаясь в росте ресурсной базы.

Но начавшийся в 2011 году бум розничного кредитования резко увеличил потребность банков в ресурсах: в 2011 году банкам потребовалось дополнительно почти 700 млрд рублей на расширение потребительских кредитов, в 2012 году эта сумма увеличилась до 1 трлн рублей. Естественно, резко выросла конкуренция за ресурсы, и банки розничного кредитования стали настолько заметными игроками на рынке вкладов, что сильно обеспокоили даже государственные банки и регулятора.

Фактически уже в 2013 году объем привлекаемых вкладов может оказаться едва достаточным для роста портфеля кредитов физическим лицам.

Конец депозитных войн

Хорошая новость состоит в том, что рост высокомаржинальных кредитов снизится за счет активного погашения, что снизит остроту конкуренции за вкладчика. Розничные банки вполне смогут поддерживать выдачу и даже наращивать портфели за счет погашения уже выданных кредитов и получаемых процентов по ним, примерно как в 2010 году.

В таком случае снизится потребность привлечения вкладов по высоким ставкам, и розничные банки в силу объективных факторов, а вовсе не под влиянием активных действий Банка России по ограничению роста розничных банков, станут снижать депозитные ставки.

Снижение максимальных ставок, конечно, сильно оздоровит ситуацию в банковской системе. Снизится давление на маржу корпоративных банков, высокую долю в ресурсной базе которых играют вкладчики, а в розничном сегменте снова станут привлекательными такие продукты, как ипотека, кредитование МСБ и другие менее маржинальные виды кредитного бизнеса.

Переход к сбалансированному росту

У такого развития событий есть и другая позитивная сторона: кризис ликвидности, в котором банковская система пребывала в течение двух лет, ощутимо ослабел. Банки, активно заимствовавшие у ЦБ в четвертом квартале 2012 года, в том числе в ожидании роста кредитного портфеля, уже в январе 2013-го заметно снизили объем заимствований у Банка России. Свою роль в улучшении ситуации сыграло и погашение корпоративных кредитов крупнейшими российскими заемщиками, получившими доступ на международные рынки капитала.

Складываются условия для более сбалансированного роста банковской системы, когда объем выдачи розничных кредитов не оказывает резко негативного влияния на показатели ликвидности банковской системы России. В 2012 году розничный бум, несомненно, был одним из наиболее значимых факторов падения ликвидности банковской системы.

Постепенно снизится и ставшая слишком большой зависимость банков от кредитов Банка России.

Более сбалансированный рост кредитного портфеля и возможностей привлечения средств у населения будет характеризоваться меньшими темпами роста банковской системы в целом. Уже сформировался консенсус относительно снижения темпов роста активов примерно до 15% за год.

Это знаменует собой фактически новую веху в развитии российской банковской системы. Впервые за многие годы темпы ее роста окажутся сопоставимы с рентабельностью капитала в целом по банковской системе (см. график 3).

За исключением 2009 года, когда активы банковской системы фактически не росли, а у многих банков так и вовсе снижались, рентабельность капитала наших банков всегда — и до, и после кризиса — сильно не дотягивала до темпа роста активов. Это делало банки зависимыми от постоянного увеличения капитала акционерами и находило свое отражение в постепенном снижении уровня достаточности капитала.

В новой реальности банки имеют шансы такую зависимость снизить, а наиболее эффективные — даже перейти к регулярной выплате дивидендов без опасений нарушить нормативы достаточности капитала.

В такой среде — с низкими темпами роста и падающей маржинальностью — требуются уже новые качества. Решающим фактором конкурентоспособности становится риск-менеджмент, причем не в узком понимании управления типично банковскими рисками (кредитными, процентными, ликвидности), но и рисками макроэкономическими, поскольку успешная трансформация требует управления балансом банка в целом. При этом все возрастающую роль начинают играть качества, не особо ценимые на этапе быстрого роста: производительность труда, эффективность издержек, управление процентными рисками.

График 1

Объем погашений различных кредитов населением постепенно догоняет объем выдач новых кредитов

График 2

Короткий розничный портфель делает его самоедским: чуть больше чем за год кредиты возвращаются банкам и требуется выдавать их заново

График 3

Новая реальность: рост активов прекращается, потребность в докапитализации и спрос на ликвидность снижаются

 

Как купить развитие

Лё Галль Светлана, глава департамента управления состоянием GHP GROUP

Капитализация компаний, которые много тратят на науку, растет быстрее, чем рынок в целом

Светлана Ле Галль

По подсчетам рейтингового агентства Moody’s, рост денежных средств на балансах американских предприятий в 2012 году составил 10%, а объем этих средств достиг рекордного уровня в 1,45 трлн долларов.

С начала года правительство США перешло к политике «кнута и пряника» в отношении корпоративной практики раздувания балансов. С одной стороны, Конгресс предоставляет налоговые льготы компаниям, вкладывающим деньги в научно-исследовательские разработки. С другой — ФРС «обесценивает» находящиеся на балансах денежные средства путем поддержания низких процентных ставок. Как правило, корпорации размещают не задействованные в операционной деятельности деньги в низкорисковые инструменты — краткосрочные государственные казначейские облигации. Доходность таких облигаций на горизонте в один год составляет 0,14%. В сопоставлении со средним уровнем инфляции в Америке (2%) такие инвестиции дают ставку –1,86%.

Секреты Google

Сегодня лишь одна пятая часть компаний из S&P 500 тратит более 5% прибыли на научно-исследовательские разработки. И это в основном высокотехнологичные предприятия. Их затраты на науку за последний год увеличились в среднем на 9%, втрое превысив средний темп роста их доходов.

Привлекательность инвестиций в акции предприятий, не жалеющих денег на науку, состоит прежде всего в том, что инвестор покупает новые продукты и услуги на ранней стадии, еще до их запуска, до того, как аналитики встроят будущие финансовые потоки в свои модели. Можно выделить несколько компаний, которые за последний год увеличили расходы на научно-исследовательские разработки минимум на 15%. Будущая прибыль от инвестиций не отражена в их оценке — об этом говорит низкий по историческим нормам традиционный измерительный коэффициент отношения капитализации к чистой прибыли.

Так, при цене акций Google 800 долларов отношение капитализации к чистой прибыли компании равно 18х. Это значение находится на историческом минимуме и немногим превышает средний для американских компаний коэффициент 15х. Премиальную оценку Google оправдывают высокие ожидания роста стоимости ее акций. Кроме традиционных поисковиков и рекламы у Google есть ряд проектов, некоторые из которых могут изменить наше представление о жизни и потреблении. Такие проекты объединены в исследовательском центре Google X Lab, местонахождение которого в Америке строго засекречено. Из стен Лаборатории Х уже вышел тестовый самоуправляемый автомобиль, проехавший 100 тыс. миль по обычным трассам. Готовится к выпуску Google Glass — беспроводное и бесконтактное устройство, работающее по принципу смарт-телефона, android@home — платформа, позволяющая управлять домашним хозяйством от освещения до холодильника, разрабатывается космический лифт по проекту Циолковского 1896 года. В этом году компания закончит консолидацию покупки Motorola, и уже в следующем ожидается высокий — на уровне 15% — рост прибыли. По оценкам самой Google, в наследство от Motorola ей достались научно-исследовательские проекты. Одним из них стал X Phone на базе андроидной системы, который может появиться уже в июле.

Продолжает разгоняться принадлежащий Google YouTube: его выручка в этом году должна увеличиться на 76%, до 4,5 млрд долларов, и составить 10% от общей выручки Google, а в следующем году Google заработает рекордные 56 млрд.

Таблица:

Компании, которые больше всех тратят на научные разработки

Облака EMC и матрицы Intel

Гигант передачи данных EMC создает порядка половины своей стоимости за счет доли в программном разработчике VMware. Недавно обе компании заявили о совместном проекте Pivotal — платформы для сортировки и отбора необходимой информации из баз данных и поисковых систем. Проект будет реализован на базе системы анализа данных EMC. Доход от этого востребованного направления бизнеса составил 300 млн долларов в прошлом году и достигнет 1 млрд к 2017-му. VMware разработал новую облачную систему хранения информации для Amazon.com. Облако заработает уже к концу года. Акции EMC торгуются с дисконтом к рынку при отношении капитализации к чистой прибыли 13х.

В прошлом месяце крупнейший производитель компьютерных чипов Intel заключил соглашение с производителем полупроводников Altera о производстве FPGA-матриц. Это силиконовая логическая матрица, допускающая в ходе эксплуатации изменение своей функции самим пользователем. Выпускаемые Intel силиконовые матрицы имеют непревзойденную скорость и энергетическую емкость, а главное, применяются они повсеместно — от цифровых телевизионных приставок до сложных приборов вроде магнитно-резонансных томографов. Таким образом, самый известный производитель фирменных чипов расширит зону своего действия как производитель передовых литейных матриц универсального назначения. Сделка с Altera должна помочь Intel отыграть долю рынка у Xilinx и привлечь крупных разработчиков литейных матриц, таких как Apple. Если все сложится, то Intel Inside выйдет за пределы персональных компьютеров и войдет во все типы технических новинок. Компания Intel торгуется с коэффициентом капитализации к чистой прибыли 11х.     

 

За душевным здоровьем

Виталий Сараев

Александр Сосланд считает, что психотерапия, в отличие от психологии, остается гуманитарной областью знания, поэтому амбиции создателей психотерапевтических школ оказываются важнее потребностей клиентов

Рисунок: Константин Батынков

Когда вы последний раз были у психотерапевта? В России мало кто сумеет ответить на этот вопрос. А для многих жителей развитых стран психотерапия — обычное дело. Ведь вопреки страхам обывателей психической нормы не существует: «нормальными» мы считаем только тех, кого мало знаем. Зато профилактика сознания позволяет добавить удовлетворенности жизнью и снизить число традиционных болячек, в значительной мере обусловленных психосоматическими расстройствами.

В 1999 году Александр Сосланд опубликовал монографию «Фундаментальная структура психотерапевтического метода, или Как создать свою школу в психотерапии». В ней он первым дал структурное описание психотерапевтических школ. Сосланд попытался сформировать язык описания элементов психотерапевтической теории и практики. Он продемонстрировал, что при всем различии между разными подходами в них есть много общего. Кроме того, он представил психотерапию как некий интеллектуальный конструктор, позволяющий создавать новые методы и подходы. Книга вызвала широкий резонанс в профессиональном сообществе. Причиной тому был смелый и весьма критический взгляд на психотерапию в целом.

— В книге вы пишете, что в психотерапии не может быть прогресса, так же как в литературе, искусстве...

— Сегодня я бы так радикально уже не высказался. С оценкой прогресса дело обстоит очень сложно, потому что сравнительные исследования эффективности до сих пор не дали серьезного результата. Главный скандал сегодняшней психотерапии заключается в следующем. Есть множество различных методов. Их представители ожесточенно спорят друг с другом об основных теоретических показателях, о том, как технически проводить процедуру, но результаты терапии более или менее сравнимы друг с другом. Поэтому говорить о прогрессе довольно трудно.

Кроме того, если психиатрия — естественно-научная дисциплина, то психотерапия — гуманитарная, по большей части конструирующая свой предмет сама, как это и полагается для гуманитарных наук. Поэтому в психотерапии, как и в литературе, очень трудно обстоит дело с критериями прогресса. Легитимация теории в психотерапии осуществляется через гуманитарные критерии — признание, а не доказательство эффективности. Демонстративная академичность разных подходов зачастую очень обманчива.

Другое дело, что есть определенный прогресс в понимании механизмов душевных расстройств. Есть очень богатый технический арсенал, который растет с каждым днем. Есть большое разнообразие подходов. Ганс Юрген Айзенк в 1996 году на Международном конгрессе по психотерапии в Вене в одной фразе описал положение дел. Он сказал, что за последние лет десять в мире появилось двести новых методов, и их достоинство в том, что они, как и раньше, лучше, чем ничего. И это «лучше, чем ничего» повторяется из года в год. Мы знаем, что психотерапия эффективна вообще, зачастую значительно эффективнее, чем другие виды терапии. Но кто из нас более эффективен: психоаналитики или когнитивные терапевты, экзистенциальные, гештальт-терапевты или кто-либо еще — мы этого не знаем.

— А предпринимались ли попытки сравнения клинической эффективности?

— Не то слово. С пятидесятых годов этих исследований было необозримое количество. К слову сказать, они очень затратны — велики расходы на независимую экспертизу. Но все они зафиксировали то, что называется феноменом эквифинальности, то есть при использовании различных видов терапии мы видим сходную степень улучшения состояния клиента. Подавляющее большинство этих сравнительных исследований было посвящено сопоставлению двух основных методов: когнитивной терапии и психоанализа.

Самые известные работы по эффективности психотерапии в Европе были проведены исследовательской группой из Бернского университета под руководством Клауса Граве в девяностых годах прошлого века, и проводились они на очень высоком научном уровне. В них якобы было продемонстрировано небольшое превосходство когнитивной психотерапии над психоанализом (другие исследования этого не подтвердили), а также сформулирован другой вывод — что психотерапевтическая работа не прибавляет в эффективности после восьмидесяти сессий. Исследования, проведенные в США по программе Consumer Report, привели к прямо противоположным результатам: чем дольше психотерапевтический процесс, тем он эффективнее.

Монография Клауса Граве с соавторами носила примечательное название — «Психотерапия в процессе изменений: от конфессии к профессии». Подразумевалось, что от психотерапии как от чего-то довольно иррационального мы переходим к научно верифицированным практикам. Но вот прошло много лет, Граве, к сожалению, уже нет в живых. Множество исследовательских работ по этой теме было опубликовано по обе стороны Атлантического океана, и все они не дали однозначных результатов. Картина при этом примерно та же: новые методы психотерапии все равно появляются чуть ли не каждый день. Как пошутил один мой швейцарский коллега, психотерапевт считает, что его жизнь прошла напрасно, если он не создал своего метода.

— То есть психотерапия не имеет какой- либо единой базовой теории и не имеет показателей оценки своей эффективности. На взгляд неискушенного обывателя, это больше напоминает не науку, а шаманство.

— Это не так. Серьезные психотерапевтические школы должны отвечать целому ряду критериев, которые ввели самая массовая международная организация психотерапевтов — Всемирный совет по психотерапии и главная ее структура — Европейская ассоциация психотерапии со штаб-квартирой в Вене. Чтобы войти в число признанных, новый метод должен обладать оригинальной, ясной, без какой-либо мистики теорией личности. Кроме того, должна быть внятная концепция, как формируются симптомы и как они могут преодолеваться. А также некая оригинальная техника работы, которую можно транслировать другим психотерапевтам, и соответствующая ей образовательная программа. Никакой мистики, никаких невнятных положений.

Единственное, что мы знаем точно: во многих случаях мы даже можем помочь намного более эффективно, чем наши коллеги-психиатры. Психотерапевтическая помощь порой более действенна, чем лекарственная. Те, кто приходит к нам, могут рассчитывать на лучшую участь, чем те, кто идет к нашим коллегам, прописывающим таблетки. Ну кроме, конечно, психотических расстройств, когда у человека, например, «голоса», — здесь нужны нейролептики. Никакая психотерапия не поможет до тех пор, пока психотропными препаратами не снята клиническая острота.

Но при этом доказано, что одними нейролептиками не обойтись. Эффективность психотерапии в клинике большой психиатрии обоснована целым рядом исследований, в первую очередь в рамках проекта группы Джорджа Брауна Expressed Emotions еще в семидесятых годах прошлого века. По их результатам стало ясно, что снижение уровня критики, контроля, враждебности по отношению к больным шизофренией оказывает явно положительное влияние на течение их болезни. С тех пор эти данные были подтверждены множеством контрольных исследований, что в нашем деле случается не так уж и часто. Это позволило скорректировать многое в терапии расстройств шизофренического спектра, создать новые терапевтические стратегии.

Мы знаем, что применение наших методов имеет — воспользуемся старыми советскими терминами — большое народно-хозяйственное значение. Половина, если не больше, пациентов, обращающихся к терапевтам, хирургам, эндокринологам, в том или ином виде нуждаются в нашей помощи. Болезни желудочно-кишечного тракта, особенно язвенная болезнь; сердечно-сосудистые, такие как гипертония, многие другие, как, например, бронхиальная астма, — все они очень зависимы от психических факторов.

Александр Сосланд, доцент кафедры мировой психотерапии факультета психологического консультирования Московского городского психолого-педагогического университета, старший научный сотрудник Института «Русская антропологическая школа» при РГГУ

Фото: Алексей Майшев

— Вы упоминали в книге точку зрения о психотерапии как о науке, находящейся в допарадигмальной стадии. Но у нее есть старшая сестра — психология, которой пошел уже второй век, однако она все так же находится в раздробленном состоянии — есть шесть основных течений, которые не имеют никакой объединяющей теории. Быть может, это общая специфика психического — невозможность его познания?

— Отчасти это так. Общая психология и психотерапия очень долгое время развивались независимо друг от друга. Общая академическая психология намного более едина, и главное ее преимущество в том, что эксперимент предшествует теории. В современной академической психологии экспериментальный метод основной.

А в психотерапии вначале сформировались «большие проекты», имеющие претензии на новое мировоззрение, как это было с психоанализом и другими школами, и только потом они стали исследоваться экспериментальными методами. Сложилась парадоксальная ситуация: психоанализ и другие подходы, которые позиционировали себя как исследовательские методы, сами стали объектами исследования. И оказалось, что во многих случаях экспериментальные методы бессильны, поскольку психотерапевтическая ситуация включает в себя одновременно слишком много разных переменных. Мы не можем исследовать зависимость одних переменных от других, если их больше пяти-шести. А психотерапевтическая ситуация обычно включает в себя намного большее количество параметров, зачастую не поддающихся учету.

Психотерапия складывается на стыке разных дисциплин — психологии, медицины, философии, педагогики, и в этом ее специфика. И исторически сложилось так, что экспериментальное исследование опаздывает за изобретением и применением метода и не служит легитимационным фактором его использования даже задним числом. Экспериментальное исследование не позволяет докопаться до многих существенных факторов в рамках психотерапии, которые были добыты опытным путем, через наблюдение, в процессе непосредственной работы терапевта и клиента, без вмешательства экспериментатора, который обработал бы это с применением статистически-математического аппарата.

— Что натолкнуло вас на попытку создания методологии психотерапии?

— Книга была естественной реакцией на то, что произошло в отечественной психотерапии после конца советской власти и падения железного занавеса. В советское время было ограниченное число методов: гипноз, аутогенная тренировка, рациональная терапия (сильно устаревший аналог когнитивно-поведенческой терапии). У нас не было ни психоанализа, ни гештальт-терапии, ни психодрамы — словом, ничего из того, что составляет основу психотерапии во всем мире. И вот к нам устремилось огромное количество тренеров, которые явили очень пеструю картину разнообразия психотерапевтических подходов; как выяснилось позже, весьма сильно не совпадавшую с тем, что происходит в остальном мире. Например, было очень много специалистов по нейролингвистическому программированию, подходу довольно сомнительному, и совсем немного — по когнитивной психотерапии, которая является одной из ведущих сил в Европе и США. Нашей задачей было разобраться в этом нахлынувшем на нас многообразии. Поэтому я предпринял попытку выделить основные структурные моменты в общем психотерапевтическом знании. Несмотря на огромное многообразие методов, в них есть общие моменты.

Раньше исследования психотерапевтических школ носили преимущественно описательный характер, я же постарался сосредоточиться на скрытых механизмах их действия. Помимо прочего уделил много внимания тому, что крайне мало освещается в научной литературе, — это тема авторского интереса. Психотерапевтические школы не в последнюю очередь создаются под интересы авторов, а не клиентов. Именно поэтому так медленно и болезненно формируется общее единое поле психотерапии. Интересы большинства создателей методов в том, чтобы самостоятельно, обособленно от других преподносить себя на рынке психотерапевтических услуг. Исторически сложилось так, что психотерапевт — это тот, кто создает школу с претензиями на новое большое мировоззрение и утверждает ее в борьбе с враждебно настроенным окружением. Так было в самом начале истории современной психотерапии, когда Фрейд создал психоанализ. И большинство создателей новых школ хотят быть, как Фрейд, подражают ему: пытаются обзавестись своим методом и на его основе сформировать сплоченное идеологизированное сообщество.

— То есть мотив — это корысть, продвижение себя на рынке. А как же главный мотив психотерапевтов — власть над людьми?

— Не могу согласиться, что это главный интерес, но, понятное дело, весьма значительный. Власть над людьми — это, конечно, вещь абсолютно не специфическая именно для психотерапии. После работ Мишеля Фуко мы рассматриваем тему власти очень широко: любой текст — заявка на некую власть. Говорить о психотерапевте как об уникальном носителе властного интереса было бы большим преувеличением. Но без его учета мы ничего не поймем в истории психотерапии. Властный интерес, собственно, и привел к множественности школ.

По мере развития психотерапии степень авторитарности психотерапевта снижается. Классические авторитарные методы психотерапии, например гипноз, исторически потерпели поражение. Во всем мире гипнотизеры никак не определяют лицо сегодняшней психотерапии. Один из важнейших запросов, с которым человек приходит к нам, — это запрос на обретение свободы. Он не свободен в силу своих симптомов и проблем, и он чаще всего не свободен в каких-то отношениях, тем более при наличии зависимостей. Соответственно, его нельзя лечить путем дальнейшего ограничения свободы. Поэтому в значительной степени история психотерапии — это история либерализации методов. Внутри гипноза такую либерализацию осуществил американский автор Милтон Эриксон. Мы освобождаем клиента от своего давления. Мы не внушаем и крайне мало советуем. Ведь совет — это тоже определенного рода насилие. Мы стараемся давать их только в крайних случаях.

По мере развития психотерапии степень авторитарности психотерапевта снижается. Классические авторитарные методы психотерапии, например гипноз, исторически потерпели поражение

Фото: Алексей Майшев

— Может ли любой из наших читателей, взяв вашу книгу как учебник, создать собственную психотерапевтическую школу?

— Школа — это не просто метод, это метод плюс сообщество. Все серьезные школы обросли большими сообществами, по много тысяч последователей. И в наши дни создать новый психоанализ как такого рода «большой проект» было бы очень непросто. Все, что я могу обещать такому амбициозному коллеге, — это то, что он создаст некий интересный психотерапевтический конструкт, который будет, скажем так, неплохо смотреться.

Я получал заказы такого рода — помогал разным психотерапевтам оформить их идеи в целостную конструкцию, в том числе терминологически. Но беда в том, что в психотерапии осталось очень мало пространства для инноваций. Репертуар приемов и концепций, как мне представляется, в значительной степени исчерпан. Новые методы по большей части носят выраженный интегративный характер, то есть в них встраивается множество уже известных теоретических положений и технических приемов.

К слову сказать, мой анализ охватывает далеко не весь объем психотерапевтического знания. Нет и не может быть такого структурного анализа, который полностью описывал бы объект, — на этом, собственно, и строится весь постструктурализм. Зазор между структурным описанием и живым объектом всегда остается. И никто не знает, может быть, именно в этом зазоре и кроется самое главное. Поэтому можно оформить какой-то опыт, построить метод, создать концептуальный словарь. Но обещать в наши дни создать новую большую школу вроде тех, что уже существуют, — это было бы слишком самонадеянно.

— То есть в итоге победит эклектика?

— Она и так уже побеждает: по опросам, до семидесяти процентов респондентов из числа современных европейских психотерапевтов работают, используя разные методы или их синтетические производные. Фетишизация отдельно взятого метода — это уже дело прошлого.

Есть сообщества, которые в этом смысле держатся стойко, в первую очередь психоаналитики, из них особо отметим лакановское направление — они, кроме себя, никого не признают и держатся очень независимо и высокомерно. А все остальные склонны к заимствованиям из других школ.

— На какие еще области знаний и деятельности человека можно распространить подход конструирования научных школ?

— Думаю, на многие. Структурализм — это не столько мировоззрение, сколько род деятельности, как об этом писал Ролан Барт. Не секрет, что в наши дни структурализм переживает кризис, будучи оттесненным постмодернистскими и постструктуралистскими концепциями. Но моя позиция очень проста: я предлагаю сравнить два проекта по результатам. Первый — психоанализ. Фрейда называют первым структуралистом, разделившим психику на составные части: Я, Сверх-я, Оно. Его же можно считать и одним из первых семиотиков: в «Толковании сновидений» он разделил явное и скрытое значение сновидений, предвосхитив этим работы Фердинанда де Соссюра и Готлоба Фреге по описанию структуры знака.

Психоанализу, в частности, противопоставляет себя шизоанализ Жиля Делеза и Феликса Гваттари, который они сформулировали в своей известной книге «Анти-Эдип». И тут становится очевидной огромная разница в результативности. Психоанализ — это огромное количество концептов, введенных в оборот не только Фрейдом, но и его последователями; это очень представительное профессиональное сообщество и множество разных практик, не только клинических. Психоанализ применяется и в бизнес-консультировании, и в рекламном деле, и в литературоведении, и в анализе киноязыка. А шизоанализ — малое число концептов, непонятно какое сообщество и никакой серьезной практики, кроме анализа отдельных текстов. Структуралистский подход на примере этого сравнения оказывается намного более продуктивным. И хотя это уже вне интеллектуальной моды, я отдаю предпочтение ему.

Описать структуру научного знания и на этом построить новый метод можно, я думаю, во многих гуманитарных науках.

— Как человеку, чувствующему, что у него есть какие- то психологические проблемы, выбрать себе наиболее подходящую школу при таком их многообразии?

— Тут критерии выбора прежде всего не содержательные, а экономические. То есть если у вас много времени и средств для работы с терапевтом, то, конечно, лучше психоанализ, поскольку это долгая работа с повышенным вниманием к самым тонким движениям души. А если меньше ресурсов, то что-нибудь другое. Трудно выбрать школу по себе. В этом смысле мы находимся в положении более трудном, чем наши коллеги из общей медицины, — там все ясно: если у тебя болит ухо, ты идешь к отоларингологу, если сыпь появилась — к дерматологу. Если же к психотерапевту, допустим, психоаналитической ориентации приходит человек с жалобами на страх, он не отправит его к своему коллеге из гештальт-сообщества или к когнитивному терапевту, он будет его лечить сам. Нет такой спецификации, что один метод больше подходит для одного типа расстройств, а другой — для другого. Мы также можем ориентироваться на свойства личности. Грубо говоря, людям очень темпераментным вряд ли подойдет длительная терапия на кушетке. Им подошло бы что-нибудь более веселое, в духе психодрамы или гештальт-терапии.

— Насколько популярна психотерапия в России?

— Психотерапия везде популярна в рамках определенного социального слоя. Наши клиенты — это люди по большей части молодые, интеллектуальные и успешные. Это в первую очередь самая активная часть населения больших городов. Наши американские коллеги давно описали свою клиентуру аббревиатурой YAVIS — Young, Attractive, Verbal, Intellectual, Successful (молодые, привлекательные, с хорошей речевой активностью, интеллектуалы, успешные).

К сожалению, запрос на наши услуги до сих пор не обеспечен соответствующим количеством кадров. У нас психотерапевтов на тысячу человек в разы меньше, чем в развитых странах. Зато у нас намного больше людей, которые снимают сглаз, порчу, гадают по картам Таро, как-то регулируют биополе и прочее.

— Но все эти методики работают — ведь главное, чтобы клиент верил?

— Я бы не сказал. Очень многие тратят время и средства на снятие сглаза и порчи. В большинстве случаев это ничем хорошим не кончается. Людей с довольно тяжелой симптоматикой обносят свечечкой, снимая с них порчу, и делают какие-то другие процедуры в этом же роде. И только изрядно намаявшись с колдунами и знахарями, они в итоге оказываются у нас. Но ясно, что упущено много драгоценного времени.

— Какова динамика психологического благополучия общества?

— Типичные клинические проблемы со временем меняются. В девятнадцатом и в начале двадцатого века наши старшие товарищи кормились преимущественно классическими неврозами, в первую очередь большой истерией: женщины страдали от параличей, невозможности стоять и ходить, истерической слепоты, обмороков. Уже довольно давно мы этого в клинике почти не видим.

— По- моему, барышни нынче существенно реже падают в обморок, чем в классической литературе.

— Да. А тогда это было повальным явлением. Это ушло с обретением женщинами своих прав. И сексуальная революция выгнала из нашего обихода большую истерию. Взамен появилось то, что мы обозначаем как пограничные расстройства с внутренней слабостью: отсутствием инициативы, уходом в себя, неконтактностью. Стало намного больше эмоциональных расстройств, того, что называют депрессией. И большое количество нарциссических расстройств — человек не может себя реализовать и живет фантазиями о собственном величии и жалобами на непонимание окружающих.

Меняются так называемые навязчивые состояния. Раньше, например, была такая типичная клиническая картина: человек приходит с жалобами на то, что некая невидимая сила толкает его к умывальнику помимо его воли и заставляет по тридцать раз в день мыть руки. Сейчас мы видим эту клинику в рамках совершенно другого расстройства — сверхценного. Уже не некая анонимная сила движет человеком, а он сам, начитавшись литературы по микробиологии, все время моет руки, чтобы избежать заражения конкретными микроорганизмами. И здесь он порой более компетентен, чем профессиональный микробиолог. Это уже не навязчивость, а сверхценная идея, которая намного труднее поддается корректировке, потому что под ней есть идеологическая основа.

— Насколько важна добровольность прихода клиентов?

— Это очень важно. Но в тех случаях, когда речь идет о зависимостях, от интернета или игромании, их всегда приводят родственники. Зависимости никто не хочет признавать. Естественно, недобровольность появления у нас клиентов не лучшим образом сказывается на результатах терапии.               

Психотерапия - система практик, предназначенных для лечебного воздействия на психику человека. Начало психотерапии связывают с именем австрийского врача Франца Антона Месмера, который предложил первый метод психологического воздействия на человека - магнетизм. Магнетизм в XIX веке медленно эволюционировал до гипноза (термин ввел в оборот английский врач Джеймс Брэд). Термином "психотерапия" мы обязаны другому английскому доктору - Дэниелу Тьюку. Большой вклад в исследование природы нервных расстройств, равно как и гипнотических техник, внес Жан Мартен Шарко, у которого в свое время проходил стажировку Зигмунд Фрейд. Последний совершил революцию в психотерапии, создав школу психоанализа, помимо собственно техники работы с пациентом имевшую и теоретическую базу: описание структуры личности, природы основных нервных заболеваний и суждения по наиболее проблемным вопросам отношения общества к сексуальности и религии. Значительная часть современных психотерапевтических методов создана как подражание учению Фрейда или на основе конфронтации с ним.

В настоящее время в Европейской ассоциации психотерапии признаны два десятка направлений психотерапии, среди которых телесная психотерапия, гештальт-терапия, гипнотерапия, интегративная психотерапия, психотерапия движения, психоанализ, позитивная психотерапия, психосинтез, семейная психотерапия, психодрама, экзистенциальный анализ, логотерапия, транзактный анализ.

Профессия психотерапевта традиционно связывается с длительным обучением. Например, для получения Европейского сертификата психотерапевта требуется семь лет обучения психотерапии, три года личной терапии и 250 часов супервизии (работы с пациентами под контролем опытного специалиста), пять-семь лет самостоятельной практики с клиентами и оценка как минимум тремя специалистами, относящимися к различным направлениям психотерапии.               

 

Прибыль от нанобудущего не требуется

Алексей Чеботарев

Что выбрать — быструю коммерциализацию разработки или некоммерческое партнерство, позволяющее принципиально расширить поле применения открытия? Ученые и инвесторы отвечают на этот вопрос по-разному

Николай Дарьин уверен: наночастицы металлов, созданные в его лаборатории, дешевле и лучше импортных

Фото: ООО "Наномет"

Компания «Наномет» производит наночастицы металлов — их добавляют к другим материалам и из полученных соединений делают долговечные вещи с уникальными свойствами. «Эксперт» решил узнать, насколько эта технология может быть интересна венчурным инвесторам. Почти все они не остались равнодушными к наработкам «Наномет», однако самые опытные подчеркнули, что главное — это готовность команды к сотрудничеству и ее нацеленность на результат, то есть на прибыль. Некоторые проекты компании потенциальные инвесторы называют странными, поэтому достичь взаимопонимания ученым и предпринимателям будет непросто.

Команда

Биохимический синтез наночастиц металлов был открыт в 1998 году Еленой Егоровой , научным сотрудником Института электрохимии имени Фрумкина Российской академии наук. Сегодня Егорова является руководителем лаборатории «Наномет» и одним из основных собственников компании. Имя создателя «Наномет», образованной в 2007 году, некого крупного девелопера, в компании не раскрывают.

«В 2007 году учредитель “Наномет” решил диверсифицировать свой бизнес, — рассказывает директор по развитию компании Николай Дарьин . — На его деньги была отремонтирована и оборудована лаборатория в Институте общей патологии и патофизиологии РАМН. Стартовые вложения составили около трех миллионов долларов».

Создатель «Наномет», впрочем, уже давно не имеет к ней отношения: когда начался кризис 2008 года, он бросился спасать основной бизнес, а потом и вовсе вышел из состава учредителей. Инвестор ушел, но лаборатория, оснащенная новейшим оборудованием, осталась. Доход приносила, правда, только продажа наносеребра, наномеди и нанозолота производителям косметики. Благодаря этим небольшим деньгам в компании остались люди, которые доработали метод синтеза наночастиц. Большинство — сотрудники того же института, где продолжает работать Егорова, как, например, химик Михаил Кискин , который совершенствует метод и разрабатывает прикладные направления.

Технология

Сегодня «Наномет» производит растворы с наночастицами золота, серебра, меди, цинка, кобальта и никеля. Технология типовая, разница только в концентрации. При этом, уверяет Дарьин, наноматериалы на два порядка дешевле и на два порядка лучше мировых аналогов. «Мы сравнили наши концентраты наночастиц с продукцией пятнадцати аналогичных мировых компаний. Двадцать миллилитров ближайшего по качеству аналога нашего концентрата стоят 380 евро, а наш раствор обходится в два евро, притом что концентрация наночастиц серебра в нем в пять раз выше», — говорит Дарьин.

На основе синтеза наночастиц создаются новые композиты — например, металл соединяют с резиной или полиэтиленом. Уже начат серийный выпуск упаковочных пакетов с наночастицами серебра — в них мясо и рыба могут храниться без холодильника чуть ли не месяцами. Также «Наномет» разрабатывает внутреннее напыление для холодильников: место ионов займут наночастицы — они крупнее, активнее и жестко фиксируются в полимерной матрице. Прослужит такое покрытие несколько лет, тогда как ионосодержащее теряет свои свойства уже через полгода.

Но главная задача «Наномет», над решением которой компания усиленно работает, — усовершенствование технологии создания биоцидной (уничтожающей бактерии) краски. «Покрашенная такой краской стена не плесневеет, а оседающая на нее пыль не будет питательной средой для роста бактерий, — рассказывает Николай Дарьин. — Кроме того, наночастицы будут немного ионизировать воздух».

Основные потребители биоцидной краски — больницы, поликлиники и другие медицинские учреждения. «Краска, которую обычно используют больницы, нестойкая, через год нужно красить заново. А наша, с наночастицами серебра, долговечнее, перекрашивать стену нужно только через пять лет, да и постоянная дезинфекция не требуется», — говорит Дарьин.

Но по причине стойкости краски с наночастицами крупные производители отказались от предложения «Наномет»: краски потребуется меньше, а значит, объемы продаж снизятся. А тольяттинская «Фабрика красок», контролирующая небольшой сегмент рынка, ничем не рисковала, наоборот, сотрудничество с «Наномет» дало ей возможность резко повысить привлекательность ее продукции на фоне остальных производителей. В январе фабрика начала серийный выпуск биоцидной краски.

Краска «Наномет» годится не только для больниц — наночастицы кобальта делают ее сверхстойкой и быстросохнущей. Такой краской можно красить трубопроводы, железнодорожные вагоны, опоры мостов. «Но если эту краску начнут применять — как потом бюджетные средства осваивать, что пилить? Ведь покрасили на пять лет», — шутят в компании.

Сотрудничество «Наномет» и «Фабрики красок» активно развивается. На фабрике готова к запуску линейка красок с антимикробным и противогрибковым эффектом. «Этими красками уже интересуются несколько тольяттинских клиник, ЖКХ, а также индийские компании, — говорит Дарьин. — В Индии из-за влажного климата стены почти всех домов поражены грибком, а их собственные средства борьбы с этой напастью неэффективны. Сейчас туда отправлены наши опытные образцы, и мы рассчитываем на положительный результат».

Экономические показатели

В «Наномет» любят повторять, что с самого начала они развиваются только на средства учредителей. Однако на самоокупаемость компания вышла лишь в 2012 году. Почти вся небольшая прибыль, несколько сотен тысяч рублей, вкладывается в бизнес. «Мы понимали, на что идем, и осознанно не торопили события. Сейчас мы уверены в качестве и конкурентоспособности нашего продукта. В первую очередь мы хотели наработать технологии. В 2010 году, когда мы приступили к коммерциализации, не было ни рынка наноматериалов, ни индустрии, где они были бы востребованы, — вспоминает Дарьин. — Поэтому мы искали применение наших технологий в разных отраслях, налаживали связи с НИИ и вузами, давали возможность поработать с нашими материалами. Можно сказать, что мы сами создаем рынок потребителей нашей продукции».

Государственные сертификаты на свою продукцию «Наномет» получила только в 2012 году. «Теперь мы имеем официальный документ и перешли к стадии активного внедрения продукта, да и производители интересуются им гораздо охотнее», — говорит Дарьин.

Оборот «Наномет» пока не превышает 1 млн рублей в год, но, по собственной оценке компании, растет на 30–40%. «В ближайшее время мы ожидаем резкого увеличения спроса на нашу продукцию. В основном, конечно, всех интересует серебро. Компании готовы платить за разработку технологий специально для них, а это тоже приносит доход», — говорит Дарьин.

Рекламных кампаний у «Наномет» нет. Продвижением продукции в одиночку занимается Николай Дарьин — он находит контрагентов и предлагает им совместные разработки. Лабораторные количества растворов наночастиц металлов по 100–200 мл продаются через сайт компании www.nanomet.ru . «У нас есть и особо чистые растворы, которые пока мы не можем производить промышленно, они нужны для исследований, — рассказывает Дарьин. — Интернет-магазин пользуется спросом у ученых».

Впрочем, в «Наномет» не особенно переживают из-за низкой прибыли. Ведь, по уверениям Николая Дарьина, выходить на прибыль они не собирались.

«Странные структуры»

Сейчас «Наномет» переезжает из Москвы под Самару, в технопарк «Жигулевская долина». Это связано с инфраструктурными преимуществами и глобальным проектом компании «Открытое технологическое партнерство “Материя”». Проект задумывался как некоммерческий и призван объединить производителей материалов нового поколения, инжиниринговые и научные компании. Единую инфраструктуру обеспечит «Жигулевская долина», кроме того, партнеры будут безвозмездно обмениваться опытом и технологиями. Интерес к проекту уже проявили «Эл Банк», Тольяттинский государственный университет, городская Торгово-промышленная палата и местные компании.

Создавая некоммерческое ОТП «Материя», «Наномет» думает о будущем. «Мы уже где-то за 2020 годом, — говорит Николай Дарьин. — Там шестой технологический уклад — время нанотехнологий, когда человечество научится управлять материей на атомарном уровне. И мы понимаем, что сейчас нет смысла выпускать, скажем, свои краски. Это отвлечет нас от создания фундаментальной базы, которая даст возможность нормально существовать в нанобудущем. Мы ведь сами создаем рынок для своей продукции. “Материя” — очередной шаг в этом направлении».

Сейчас проект находится в стадии регистрации. В конце мая «Наномет» планирует официально представить его на неделе предпринимательства в Самарской области. «Мы знаем, с чего начинать, куда и как двигаться. Сейчас для нас самое главное — успешная презентация и запуск проекта», — делится планами Дарьин.

Но потенциальные инвесторы относятся к смелым планам «Наномет» настороженно. Соучредитель фонда Genesis Capital Александр Журба , известный своим жестким подходом к стартапам (см. «Любовь и смерть венчурного капиталиста» ), который также проявил интерес к технологиям «Наномет», считает, что главной заботой руководителей любой компании должна быть нормальная прибыль. А  Сергей Белоусов , создатель Quantum Wave Fund (Qwave), заявил, что такое партнерство современному высокотехнологичному бизнесу не нужно: «Бизнес есть бизнес и должен быть организован как бизнес. Для его развития не нужны такие странные объединения». «Они просто думают не о том и, соответственно, лезут немного не туда», — добавил управляющий партнер Qwave Сергей Кузьмин .

Перспективы

По мнению Александра Журбы, перспективы у компании есть, но как быть с реализацией, продажами и продвижением? Учитывая сложность продукта и длительный цикл продаж в b2b-секторе, проблем может быть множество. О проекте "Материя": «Они или совершают большую ошибку, или очень умные и делают большую историю. В любом случае непонятны источники финансирования всего этого и то, как они планируют совмещать некоммерческую деятельность с развитием бизнеса на ранней стадии».

Александр Журба не в первый раз сталкивается с непрактичностью российских ученых, она его не удивляет: «Сочетать занятия наукой и бизнесом невозможно — либо одно, либо другое». С ним согласен Белоусов: «Ученый способен создать большой бизнес, вспомним, например, компанию Intel. Но чаще для коммерциализации разработок нанимается специальная команда. Если, конечно, они намерены и дальше заниматься в основном наукой».

В целом Белоусов оценил компанию позитивно и намерен обсудить в Qwave Capital возможность инвестиций в нее. В свою очередь, Кузьмин считает, что проект заинтересует производителей промышленной электроники, в частности наноматериалы могут применяться при изготовлении 3D-принтеров. Венчурный фонд Qwave Capital, образованный в прошлом году, инвестирует в самые быстроразвивающиеся области, в том числе в нанотехнологии и создание новых материалов, по всему миру. Как и «Наномет», эти стартапы выпускают свои продукты и имеют клиентов.

О том, сумеет ли «Наномет» договориться с потенциальными инвесторами и сколько они вложат в предприятие, говорить пока рано. Но известно, что объем инвестиций Qwave может составлять от 2 млн до 10 млн долларов, а Genesis Capital — до 20 млн долларов.          

 

Женщина, изменившая Британию

Александр Кокшаров

Смерть бывшего премьер-министра Британии Маргарет Тэтчер вновь продемонстрировала, что ее правление до сих пор определяет настроения в британском обществе

Маргарет Тэтчер с мужем Дэнисом на похоронах друга, взорванного ирландскими террористами в 1979 году

Фото: AP

В понедельник 8 апреля стало известно, что баронесса Маргарет Тэтчер скончалась на 88-м году жизни после перенесенного инсульта. В последнее десятилетие она по совету врачей отдалилась от политики: из-за ухудшающегося здоровья Тэтчер еще в 2002 году отказалась от участия в большинстве мероприятий и появлялась на публике крайне редко. О бывшем премьере в Британии, да и в остальном мире вспомнили лишь в 2011 году, когда вышел фильм «Железная леди», в котором Тэтчер блестяще сыграла Мерил Стрип , получившая за эту роль целый букет престижных наград, включая «Оскара». Но после того как фильм сошел с экранов кинотеатров, о бывшем премьере быстро забыли.

9 апреля все до единой британские газеты вышли с материалами о Маргарет Тэтчер на первой полосе. Однако заголовки не повторялись, более того, если Daily Mail назвала бывшего премьера «женщиной, которая спасла Британию», то Daily Mirror охарактеризовала ее как «женщину, которая расколола страну». Особо отличилась маргинальная левацкая газета Socialist Worker: ее первую полосу украсил перепачканный кровью могильный камень с выбитым на нем именем экс-премьера. Заголовок, набранный огромными буквами, гласил: «Возрадуемся!»

В то время как за пределами Британии, в частности в России и на всем постсоветском пространстве, к Железной леди относятся как минимум с уважением, а чаще и с пиететом, в самом Соединенном Королевстве общественное мнение оказалось расколото. Это показала не только реакция газет, срочно печатавших заранее заготовленные некрологи, но и дебаты в парламенте, и сообщения в социальных сетях, и высказывания в пабах за кружкой пива. Для одних британцев Тэтчер — спасительница страны, вернувшая жизнь в дышавшую на ладан в конце 1970-х экономику и не позволившая слишком глубоко интегрировать Британию в Евросоюз. Для других она — разрушительница контракта между государством, бизнесом и обществом, защитница интересов капиталистов и враг трудового народа. Но что объединяет всех — это яркая выраженность мнения: и те, кто Маргарет Тэтчер любит, и те, кто ее ненавидит, делают это от всего сердца. Бывший премьер совершенно точно не оставила равнодушным никого из британцев.

Бурная реакция

Смерть Тэтчер прервала обычный ход политической жизни Британии, чей парламент в начале апреля был на пасхальных каникулах. Через два дня после кончины экс-премьера депутаты собрались на специальное заседание, посвященное обсуждению наследия Маргарет Тэтчер. Нынешний премьер-министр, консерватор Дэвид Кэмерон заявил, что «она создавала политическую погоду, она делала историю, и она, пусть это будет ее эпитафией, вновь сделала нашу страну великой». Лидер оппозиции, глава лейбористов Эд Милибэнд тактично назвал Тэтчер «гигантской фигурой, определившей свою эру». Действительно, Маргарет Тэтчер беспрерывно правила Британией с 1979-го по 1990 год — 11 лет, дольше, чем любой другой премьер-министр страны в XX веке. И ее экономическая, внешняя и социальная политика определили Британию 1980-х.

Однако уважительный тон партийных лидеров быстро сменился обменом мнениями на повышенных тонах. «Ее политика оказалась вредительской и причинила огромную боль и страдания обычным людям», — отметил депутат-лейборист Дэвид Уинник . Еще жестче высказалась его коллега по партии Гленда Джексон : «Алчность, эгоизм, отсутствие заботы о более слабых. Острые локти и острые колени. Вот таким было видение прогресса у Тэтчер». Вице-премьер нынешнего коалиционного правительства либерал-демократ Ник Клегг раскритиковал Железную леди за то, что она во времена премьерства в одном из интервью заявила: «Такой вещи, как общество, не существует». Впрочем, депутаты-тори немедленно обвинили Клегга в манипулировании цитатами.

Если в парламенте все и сохранялось в рамках приличия (хотя в адрес той же Джексон тори подали официальную жалобу), то на улицах и в интернете реакция оказалась менее сдержанной. В лондонском районе Брикстон (где в 1981 году прошли выступления против экономической политики Тэтчер) и в центре шотландского Глазго на улицы вышли десятки и сотни британцев, чтобы отпраздновать смерть экс-премьера. Там пили шампанское и запускали в воздух воздушные шары. Бурное празднование сопровождалось битьем витрин магазинов и нанесением на стены граффити с политическими лозунгами, поэтому полиция провела аресты. А в британских музыкальных чартах быстро стал зреть скандал. Песня «Дин-дон! Ведьма мертва» из мюзикла «Волшебник страны Оз» 1940-х годов начала стремительно подниматься вверх. Всего за три дня версия «Ведьмы» в исполнении Эллы Фитцджеральд и Джуди Гарленд добралась до 10-го места в официальных чартах. В Лондоне опасаются, что к моменту похорон Маргарет Тэтчер 17 апреля шлягер может оказаться на первых строчках.

Сами похороны будут сопровождаться воинскими почестями — гроб с телом экс-премьера пронесут через весь Лондон, от Вестминстера до собора Святого Павла, где пройдут панихида и церемония прощания. Хотя похороны в основном профинансируют из госбюджета (расходы оцениваются в 10 млн долларов), они не будут носить статуса государственного мероприятия: для этого потребовалось бы получить поддержку парламента, где у тори нет большинства. Впрочем, на интернет-форумах и госфинансирование похорон критикуют. «Почему платить должен налогоплательщик? Похороны должны быть приватизированы — ведь Тэтчер так любила частный сектор и терпеть не могла госрасходы», — пишет один из анонимных комментаторов на сайте ВВС.

Спаситель и разрушитель в одном лице

Симпатизирующая консерваторам газета Times озаглавила некролог Тэтчер просто: «Первая леди». Однако сторонники экс-премьера любят и уважают ее не за то, что она стала первой (и пока остается единственной) женщиной-премьером в истории Британии, а за то, что она стала самым успешным британским политиком мирного времени.

Конец 1970-х оказался в Британии периодом экономических сложностей — с высокими инфляцией и безработицей, снижением уровня жизни, резким падением производства. По подушевому ВВП (по ППС) Британия едва опережала лишь недавно освободившуюся от диктатуры Франко Испанию и отставала не только от ФРГ или Нидерландов, но и от Франции с Италией. Профсоюзы постоянно проводили забастовки, которые парализовали экономику и повседневную жизнь. Зима 1978/79 года вошла в британскую историю как «Зима недовольства» — во многих городах месяцами не вывозился мусор, перестал работать общественный транспорт. Консерваторы атаковали правивших в тот момент лейбористов за высокую безработицу, используя в своей рекламе двусмысленный слоган Labour Isn’t Working (который можно перевести на русский и как «Лейборист не работает», и как «Труд не работает»). На выборах в мае 1979 года с огромным успехом победили тори, и Тэтчер стала премьер-министром.

За 11 лет на премьерском посту Тэтчер бескомпромиссно проводила политику, которая соответствовала ее политической философии, отказываясь от любых полумер. Въехав на Даунинг-стрит, она резко сменила политику лейбористов, которая, с ее точки зрения, привела к упадку страны. Став премьером, Маргарет Тэтчер сделала ставку на дерегулирование экономики, особенно финансового сектора, гибкие законы и правила рынка труда, продажу и закрытие государственных предприятий через масштабную программу приватизации. По мнению одних, она смогла вдохнуть жизнь в британскую экономику, сделав Лондон одним из ведущих финансовых центров в мире. По мнению других, Тэтчер стала синонимом деиндустриализации Британии — упадка или полного исчезновения целых отраслей промышленности, что поставило экономику страны в чрезмерную зависимость от Сити и сделало ее уязвимой, как показал последний финансовый кризис. В упрек Тэтчер ставится и то, что она чрезмерно ослабила профсоюзы и урезала права работников, открыв британский рынок труда для «дикого капитализма» в американском стиле.

В 1980-е британцы пережили периоды спада и бума, то растущей, то снижающейся безработицы, Фолклендскую войну, продолжение конфликта в Ольстере, который перекинулся терактами на Лондон и другие английские города (в 1984 году во время теракта в Брайтоне едва не погибла сама Маргарет Тэтчер и ее коллеги по правительству). Нарастание сложностей в жизни страны привело к падению популярности консерваторов, и консервативная элита решила сменить лидера. В ноябре 1990 года Тэтчер была вынуждена покинуть пост премьера, передав бразды правления своему коллеге Джону Мейджору (при котором тори победили — в четвертый раз подряд — на выборах в 1992 году). Интересно, что последним ее решением на посту премьера был отказ от вступления в Европейский валютный механизм (ERM), предвестник нынешней зоны евро. Кабинет Мейджора присоединился к ERM, однако был вынужден выйти из него из-за падения фунта стерлингов в 1992 году после атаки на него хедж-фонда Джорджа Сороса: Британия осталась за бортом еврозоны.

Экономическое наследие

Много споров идет вокруг экономического наследия Маргарет Тэтчер. Ее правление началось рецессией, рецессией оно и закончилось — но между ними был период экономического бума. На первый взгляд экономическое развитие Британии с 1979-го по 1990 год в целом продолжало послевоенный тренд. Однако рассмотрение лишь ключевых экономических показателей, таких как рост ВВП и инфляция, не дает представления о том, что происходило тогда в британской экономике.

Патрик Минфорд , профессор экономики в Бизнес-школе Кардифа, считает: «Тем, кто не жил в 1970-х, сложно представить произошедшие перемены, которые не ограничивались победой над инфляцией. Тэтчер радикально изменила формирование предложения в британской экономике». Стиль экономического управления Тэтчер выглядел как тушение пожара — долгосрочного экономического упадка Британии, начавшегося еще в 1960-х. Экономическая политика предыдущих правительств была основана на сдерживании цен и доходов, ограничениях на внешнеэкономические транзакции (чтобы предотвратить бегство капитала), а фискальная политика — направлена на повышение совокупного спроса. Тэтчер от всего этого отказалась.

Высокие процентные ставки и жесткая фискальная политика — они стали известны как «тэтчеристский монетаризм» — привели к глубокой депрессии. Безработица превысила 3 млн человек, привела к закрытию многих промышленных предприятий, особенно в тяжелой индустрии — угледобыче, металлургии, кораблестроении и т. д. (находившиеся в собственности государства, они были национализированы предыдущими лейбористскими правительствами), но инфляцию удалось быстро снизить: с более чем 20% в 1980 году до 5% в конце 1982-го.

После чего начался период устойчивого экономического роста, однако он был географически сконцентрирован на Лондоне и юго-востоке Англии. Этот рост сопровождался резким увеличением потребления домохозяйств, чувствовавших себя более богатыми на фоне дорожавшей недвижимости и улучшавшейся, благодаря доходам от североморской нефти, ситуации в госфинансах.

Начинающий политик Маргарет Робертс (в будущем Тэтчер) со своими избирателями после политического диспута

Фото: AP

На самом деле с 1979-го по 1990 год средний рост ВВП Британии составлял всего 2,3% — не лучше, чем в предыдущие послевоенные десятилетия. Однако один рост ни о чем не говорит, считает Джон ван Ринен , профессор Лондонской школы экономики. «Изменения во время правления Тэтчер позволили сменить долгосрочный тренд. Если до нее британская экономика переживала столетие относительного угасания и упадка, то в последние три десятилетия мы смогли нагнать США, Германию и Францию по уровню дохода на душу населения», — считает ван Ринен. Действительно, если относительный уровень доходов в Британии (по сравнению с США, Германией, Францией и Италией) падал с 1950-го по 1979 год, то с тех пор доходы росли быстрее, чем в других крупных экономиках Европы. Улучшение относительно США сохранялось до 2007 года — до начала последнего финансового кризиса.

Впрочем, это улучшение сопровождалось побочными эффектами. Самым явным из них стал рост неравенства в распределении доходов, так как компании смогли платить более квалифицированным сотрудникам высокие зарплаты. Дерегулирование финансового сектора (так называемый Большой взрыв 1986 года, ликвидировавший многие прежние правила финансовых транзакций) лишь усугубило эту ситуацию. C одной стороны, лондонский Сити стал одним из достижений тэтчеризма, так как смог превратиться в ведущий финансовый центр не только Европы, но и мира; но с другой — доля финансового сектора быстро увеличивалась и выросла с 3% ВВП в 1987-м до 11% в 2008 году. Это создало очевидные перекосы в экономике — страна до сих пор не может справиться с последствиями кризиса, в отличие от Германии или Франции с их более развитым промышленным сектором.

«Значительная часть Британии, особенно бывший промышленный Север, так и не смогла восстановиться после деиндустриализации 1980-х», — утверждает Джонатан Портс , директор Национального института экономических и социальных исследований. Промышленный подъем, на который в Лондоне надеялись после финансового кризиса, так и не случился. Север страны остается депрессивным и требует субсидий от Лондона и юго-востока. Реформы Тэтчер на рынке недвижимости привели к росту числа собственников жилья, что сегодня препятствует повышению мобильности на рынке труда. Поэтому ребалансировки экономики так и не происходит, несмотря на веру Тэтчер в то, что невидимая рука рынка исправит все дисбалансы.

Наследники

Покидая Даунинг-стрит в последний раз в качестве премьер-министра, Тэтчер, борясь со слезами, сказала, что оставляет Британию «в значительно лучшем состоянии», чем когда она въехала в премьерскую резиденцию. И, как ни оценивать наследие Маргарет Тэтчер, положительно или отрицательно, бесспорно одно: она действительно очень сильно изменила Британию. Так, без реформ Тэтчер было бы невозможно появление «новых лейбористов» Тони Блэра , пришедших в 1997 году к власти с лозунгами объединения рыночной экономики и социального государства. А нынешний кабинет Кэмерона во многом пытается следовать ее неолиберальным экономическим рецептам, борясь с дефицитом бюджета и сокращая налоги – правда, с куда менее впечатляющими результатами. Сегодня, когда прошло более двух десятилетий после отставки Железной леди, Британия остается в идеологическом поле тэтчеризма — как его сторонников, так и противников. Политиков такого же масштаба, как Маргарет Тэтчер, которые предложат новые идеи и перекроят политическую повестку дня, в Лондоне остается только ждать.

Лондон

 

Ничего личного

Алексей Грамматчиков

Отказ от личного автомобиля в пользу так называемых услуг каршеринга — уже реальность для крупных мировых мегаполисов. Этот способ передвижения стирает грань между личными и общественными автомобилями и может помочь городам спастись от транспортного коллапса

В ближайшие годы число пользователей услуг краткосрочной аренды автомобиля (каршеринга) в крупных городах увеличится более чем в 10 раз

Фото: EPA

Зачем, живя в большом городе, иметь собственный автомобиль, особенно если пользуешься им лишь пару раз в неделю? Ведь можно создать некое сообщество и брать машины взаймы друг у друга. Основываясь на этих коммунистических идеях, в мире сейчас стремительно развивается такое явление, как каршеринг (car sharing, совместное владение автомобилем).

Первые подобные коммуны появились в Европе еще в конце 1940-х. Однако настоящий расцвет каршеринг переживает последние несколько лет, во многом благодаря интернету и развитию информационных технологий. По оценкам исследовательской компании Frost & Sullivan, если в прошлом году в мире насчитывалось 2,3 млн участников каршеринга, то в текущем году их число увеличится на 40%, а к 2020-му более чем в 10 раз — до 26 млн человек (см. график 1). Сегодня больше всего пользователей этих услуг насчитывается в Северной Америке (1,12 млн), далее идет Европа (0,94 млн) и Азиатско-Тихоокеанский регион (0,28 млн, см. таблицу 1).

Таблица 1:

Больше всего услугами каршеринга пользуются в Северной Америке

Автомобильный коммунизм

Принципиально каршеринг делится на два основных типа. Первый — люди обмениваются автомобилями между собой. На Западе такой принцип назвали Р2Р — person-to-person или peer-to-peer («человек — человеку»).

В разных странах мира появляется все больше интернет-сервисов P2P, которые предлагают автовладельцам вступать в сообщества, где можно на короткий срок сдавать свой автомобиль любому желающему. Например, в Северной Америке сейчас наиболее популярны компании Getaround, Relayrides, Wheelz; в Европе активно развиваются Whipcar, Voiturelib, Tamyca; в Азии — Drivemycar, CaFoRe (см. таблицу 2).

Таблица 2:

Распространение P2P-каршеринга в мире

Система работает следующим образом: желающие сдать свой автомобиль в аренду и потенциальные арендаторы регистрируются на портале. Последние вводят в поисковой системе город, время и тип желаемого автомобиля, после чего информационная система показывает им список доступных автомобилей. Арендатор напрямую через сайт связывается с арендодателем, договаривается, где можно забрать автомобиль, производит оплату.

Роль портала как посредника заключается в том, что он выступает гарантом добросовестности участников сделки — сторонам он высылает на подпись договор аренды, где арендатор, в частности, обязуется вернуть автомобиль в целости и сохранности.

Выгода от такой сделки обоюдная. С одной стороны, аренда автомобиля в таком клубе порой кратно дешевле, чем в специализированных прокатных конторах. С другой — люди, которые не часто пользуются своим автомобилем, могут хорошо подзаработать. «У меня собственный автомобиль с 2005 года, но в силу моего рабочего графика сейчас я им пользуюсь только один или два раза в неделю, — пишет в своем блоге активистка движения за совместное использование автомобилей американка Кэтрин Ринди . — Я начала использовать модель каршеринга в 2010 году, в общей сложности мой автомобиль заимствовали более 250 раз, я заработала на этом около 10 тыс. долларов — это примерно равно его рыночной стоимости. Так что с финансовой точки зрения мне выгодно иметь машину, изредка ее использовать, а все оставшееся время сдавать в аренду».

Совместное использование автомобилей — одно из проявлений идеи совместного использования различных вещей, которая обретает всю большую популярность в современном постиндустриальном мире. В последнее время у экономистов даже появился термин «экономика современного потребления», которая сейчас переживает настоящий бум. Помимо совместного использования автомобилей набирает обороты сдача в аренду своих домов или комнат (международный сервис Airbnb), развиваются услуги «народных такси», когда люди за умеренную плату предлагают подвозить других людей, например попутчиков, в другой город (Lyft, SideCar, Uber, Weeels). Экономисты считают, что идея совместного использования будет все больше проникать во все сферы жизни: уже имеют немало поклонников такие нишевые сервисы, как совместное использование моторных лодок (Boatbound) или совместный выгул собак (DogVacay).

Динамично растет и число пользователей услуг P2P-каршеринга: как уже отмечалось выше, в текущем году компания Frost & Sullivan прогнозирует рост числа пользователей этих услуг на 40%. Здесь как минимум каждый месяц появляется новый заметный игрок (например, в Австралии недавно был запущен крупный проект под названием Car Next Door).

Однако все же Р2Р сейчас не является определяющим типом каршеринга. По данным Frost & Sullivan, сейчас в мире подобными услугами пользуются только порядка четверти миллиона человек (большинство из них в Европе, см. таблицу 2), то есть примерно чуть больше одной десятой всех пользователей услуг каршеринга. Основным же типом совместного владения автомобилем сейчас стал чисто коммерческий каршеринг — услуги краткосрочной аренды, созданные на основе принадлежащего определенной компании автомобильного парка.

Коммерческий подход

Коммерческий каршеринг — это уже не коммуна, а набирающий во всем мире обороты тип бизнеса. От классической аренды он отличается тем, что автомобиль берется в краткосрочную аренду — можно на час или даже на полчасика, и сделать это гораздо проще, чем в большой прокатной автомобильной компании. Ну а термином «каршеринг» такой тип услуг называть справедливо, потому что его пользователи тоже вступают в некий клуб, в котором в любой момент могут взять автомобиль в краткосрочную аренду.

Благодаря применению современных информационных систем пользоваться услугами компаний такого типа очень удобно. Для этого изначально нужно лишь один раз прийти в офис арендодателя. Здесь у клиента возьмут копию водительских прав, возможно, еще паспорта, дадут подписать бумаги о согласии соблюдать правила аренды, попросят подтвердить свою кредитоспособность с помощью банковской карточки.

После этого в офис уже ходить не нужно. Клиент получает клубную электронную карточку (или специальный электронный код). Имея ее, он может без дополнительного оформления подойти к любому автомобилю сети, которые располагаются на одной из многочисленных раскиданных по городу стоянок.

Проводим карточкой у двери машины (вводим электронный код), дверь открывается, и в этот момент включается счетчик. Внутри машины есть навигатор, где обозначены ближайшие парковки компании. Доезжаем, допустим, с окраины города до его центра, паркуем машину на специализированной стоянке (то, что она есть в центре, — еще один несомненный плюс для многих мегаполисов), закрываем дверь, проводим карточкой — и с вашего счета списывается сумма за аренду автомобиля, скажем, за 31 минуту.

Вообще, оснащенность современными технологическими решениями — конек каршеринговых компаний. Например, они предлагают своим клиентам различные программы для смартфонов, используя которые, человек может быстро узнать, есть ли на той или иной стоянке свободный автомобиль, и тут же его забронировать.

Весьма разнообразны и варианты оплаты. Она может быть поминутной, почасовой (например, в Барселоне или Париже расценки стартуют с 4–7 евро в час), есть тарифы на определенное количество часов в течение месяца или года (например, ежемесячный платеж в размере 40 евро позволяет пользоваться машиной в течение восьми часов).

Число специализированных каршеринговых компаний в мире исчисляется уже сотнями. Например, только в Германии их 130 (см. таблицу 3). Динамично развивается такой вид услуг в Италии, Испании, Великобритании.

Таблица 3:

Бизнес каршеринга в Европе

Бум на каршеринг переживают и США, где этот бизнес уже широко распространен во всех крупных городах. В частности, именно в США находится нынешний мировой лидер каршерингового рынка — ZipCar. Основанная в 2000 году, сейчас эта компания имеет около 800 тыс. постоянных клиентов, а ее автопарк насчитывает около 10 тыс. автомобилей, причем ZipCar уже выходит на рынки Канады, Великобритании, Испании, Австрии.

Интересно, что в последнее время освоить сегмент каршеринга пытаются и традиционные акулы автомобильного проката. В середине марта громким событием стало завершение сделки по поглощению компании ZipCar мировым гигантом Avis Budget Group, который выложил за это приобретение полмиллиарда долларов.

Вообще, как отмечают аналитики Frost & Sullivan, в ближайшее время все больше компаний из различных сфер бизнеса начинают участвовать в развитии услуг каршеринга. Помимо чистых стартапов (например, Mobility, Greenwheels, Stadtmobil) и, как уже упоминалось, гигантов автомобильного проката (Avis, Interprise, Hertz), в каршеринговый бизнес начинают входить, например, лизинговые компании (ALD, LeasePlan, ING Lease), компании, занятые развитием общественного транспорта (Swiss National Railway, Brussels STIB и др.). Наконец, примечательно, что этот бизнес начинают развивать и производители автомобилей. За последние полтора-два года многие из них запустили собственные каршеринговые предприятия — например, Daimler вывел на рынок свою компанию Car2Go, BMW — DriveNow, Volkswagen — Quicar. Пришли в каршеринговый бизнес и такие автогиганты, как PSA, Renault, Ford, Toyota.

Для автопроизводителей это выгодная рыночная ниша и хорошая возможность продемонстрировать свои новейшие технологии. Ведь сейчас существенная доля автомобильного каршерингового парка — это самые современные электромобили (в некоторых странах их доля достигает более четверти всего парка, см. таблицу 3), которые очень хорошо подходят как раз для небольших поездок по городу — они не загрязняют окружающую среду и не требуют топлива. Более того, некоторые автопроизводители создают модели специально для услуг каршеринга. Например, на последнем Женевском автосалоне Toyota представила новую модель городского электромобиля i-Road. Эта трехколесная машинка может проезжать от одной зарядки 20 км и развивать скорость до 45 км/ч. Основное преимущество использования такого автомобиля в городе — его компактность: на одном стандартном парковочном месте могут разместиться четыре таких автомобиля. Сейчас Toyota ориентирует выпуск i-Road именно на бизнес каршеринга. «В следующем году Toyota начинает совместный проект каршеринга во французском Гренобле, туда мы собираемся поставить первую экспериментальную партию из 70 новых i-Road, — говорит Дидье Леруа , директор Toyota Motor Europe. — На примере этого проекта мы хотим отработать систему каршеринга и, возможно, потом копировать ее в других европейских городах».

Пробкам — нет

Специалисты по современному развитию городов и жители мегаполисов воспринимают движение каршеринга с энтузиазмом. Владеть личным автомобилем в большом городе становится все менее удобно и выгодно. Огромные пробки, увеличение налогов и платы за парковочные места делает весьма привлекательным членство в клубе по совместному использованию автомобилей. Для мегаполиса же это явление может стать действенным инструментом разгрузки транспортной системы — ведь один автомобиль может обслуживать 10–15 человек, а значит, автопарк в крупных городах может не только перестать расти, но и начать сокращаться. Ну а тот факт, что в каршеринге широко применяются экологичные электромобили, — безусловное благо для города.

Осознав все преимущества, власти многих городов начали поддерживать этот бизнес. Например, во Франции, Италии, Швейцарии муниципальные власти выделяют парковочные места. В некоторых случаях принимается решение, что автомобили каршеринга имеют право ездить по полосам, выделенным для общественного транспорта.

Автомобиль Toyota i-Road ориентирован производителем на применение в области каршеринга

Фото предоставлено компанией Toyota

Что касается России, то пока заметных проектов каршеринга у нас нет, однако это не значит, что в будущем такая форма владения транспортом не могла бы развиваться в российских мегаполисах.

«Согласно прогнозам, к 2025 году в мире будет насчитываться порядка 35 мегагородов, среди которых и Москва. Это значит, что предпосылки и условия для развития движения каршеринга в России, безусловно, есть, — говорит Вишвас Шанкар , старший консультант компании Frost & Sullivan. — В целом же для развития каршеринга в любой стране необходимо решить три основные задачи. Первая — его интеграция с существующими участниками дорожной системы города и общественным транспортом. Вторая — активная поддержка со стороны городской администрации, выраженная, например, в предоставлении льготных или бесплатных парковочных мест, возможность использования выделенной полосы общественного транспорта. И наконец, третья — надо активно работать с населением, разъясняя преимущества каршеринга».

Хотя, конечно, в отношении будущего каршеринга в России есть много сомнений, связанных, например, с тем, насколько бережно клиенты будут использовать общие автомобили. Да и вообще у российских граждан очень сильны собственнические чувства. «В настоящий момент в России для большинства граждан автомобиль — это средство подтверждения определенного статуса его владельца, — говорит Руслан Найманов , генеральный директор компании “Система оперативного лизинга транспорта”. — Поэтому наши граждане пока не готовы отказаться от единоличного владения автомобилем. Плюс законодательная база, правоприменительная практика, существующая дорожная сеть и инфраструктура пока еще не создают комфортных условий для развития подобной услуги в широких масштабах, даже в мегаполисах».             

График

Число пользователей услуг "каршеринга" в мире в этом году вырастет на 40%

 

Гуманитарии смотрят на травмы общества

Андрей Левкин

Прошли XXI «Банные чтения» «Нового литературного обозрения»

Тема конференции — травма, травматический опыт общества

Фото: Алексей Майшев

Издательский дом «Новое литературное обозрение» — это гуманитарный и культурологический проект, включающий в себя три журнала и 29 книжных серий; здесь издается не только специализированная, но и художественная литература.

Раз в год НЛО устраивает «Банные чтения». Название расшифровывается просто: в 1993-м журнал «Новое литературное обозрение» провел первую научную конференцию, которую назвали по Банному переулку, где в то время размещалась редакция. Чтения задумывались как устный, неформальный выпуск журнала. Затем дело разрослось, и теперь на чтения приезжают международные гуманитарные звезды.

Чем чтения могут быть интересны широкой публике? Раньше на них обсуждались преимущественно профессиональные проблемы, но в последние годы стал доминировать так называемый антропологический поворот — это когда гуманитарные науки непосредственно работают с действительностью и не теория уточняет теорию, но теория прикладывается к практике.

Почему это происходит, понятно. Реальность существует и сейчас, а вот нормативной идеологии нет. Значит, события и ситуации уже не могут быть объяснены обществу по общепринятой схеме или с точки зрения классового интереса, как раньше. А когда нет понимания происходящего, можно впасть в депрессию.

Главная задача XXI «Банных чтений» — показать, как за двадцать лет изменилась система ориентиров и ценностей. К тому же стартовали они в момент, когда привычные способы описания реальности стали недействительными.

Культурологи рассматривают способы применения гуманитарных методик в повседневной жизни, возможность оценки и предугадывания с их помощью событий. Принято считать, что жизнь сейчас проще некуда: все мотивации банальны и меркантильны. Но внешняя простота обычно обманчива, поэтому профессионально думать о реальности необходимо, это вовсе не прихоть культурологов. Сегодня уже невозможно создать единый шаблон, который объяснил бы всё и всем. Культурологи, скорее, предлагают нестандартные варианты взглядов на события.

Тема нынешних чтений — травматический опыт общества. Травмы нередко случаются после катастрофы с далеко идущими последствиями. В XX веке травматизма в обществе хватало, особенно после 1991-го. Например, после распада СССР, признанного «крупнейшей геополитической катастрофой XX века», в стране произошли быстрые и не всем приятные социальные изменения. Однако и в спокойные времена общество склонно формировать определенную идентичность людей, с которой не все согласны; конечно, тут тоже будет травма. И со всем этим надо что-то делать.

Впрочем, травма не так уж и ужасна, если травмированный жив. Травма дает возможность скорректировать свое отношение к действительности, избавиться от иллюзий и жить настоящим.

Здесь же личные и общественные травмы взаимосвязаны. Травматический опыт всегда опирается на частное лицо, но и индивидуум всегда соотносит себя с ситуацией в обществе. Скажем, можно занять пассивную позицию, ничем не выделяться, стать «как все». Еще общая травма сплачивает людей сильнее, чем общая радость и надежды на светлое будущее.

На «Банных чтениях» рассматривались следующие вопросы. Как формируется память о пережитом травматическом опыте и каким образом она может себя проявлять? В какой мере травма может стать средством групповой самоидентификации, выделяя группу в обществе? Насколько представление травмы зависит от имеющихся моделей, например от государственных практик отношения к прошлому? Когда травма переносится легче: когда она обсуждается в обществе открыто или когда умалчивается? (Собственно, это вопрос и о пользе открытого общества.) Как травматический опыт изменяет повседневную жизнь?

На Чтениях не уточняли теорию, там рассматривали конкретные кейсы

Фото: Алексей Майшев

Речь, разумеется, не только о жителях России — они не являются несчастным исключением.

Например, Олег Паченков и Лилия Воронкова исследовали немецкие блошиные рынки. Здесь, казалось бы, возможна лишь умилительная ностальгия, но нет: у немцев есть травма, которую они не любят обсуждать публично. Это опыт «отвергнутого прошлого» и идентичности «осси» — восточных немцев. В основу объединения Германии были заложены западногерманские стандарты, а «осси» так и живут с ощущением, что их лишили прошлого и даже предписали стыдиться ГДР. Это «гэдээровское прошлое» — как раз на «блошках». Заодно Воронкова и Паченков сравнили немецкую ностальгию и тоску по СССР — посетили блошиные рынки Петербурга.

Тему распада Советского Союза в докладе «Образ СССР в современном популярном сознании» представил Борис Гаспаров . По его мнению, идеал, ностальгически помещенный в прошлое, может быть терапией травмы, такое лечение намного эффективнее метода, нацеленного на думы о будущем. Вот только в случае ностальгии по СССР все сложнее. Отрицательные, пусть даже самые наглядные, материальные, стороны той жизни настолько очевидны, что вроде бы «условием “ностальгии по советскому” может быть только полная амнезия и отсутствие самосознания».

Но в массовой культуре сейчас создается стилизованный, заведомо позитивный образ СССР. При этом такая память конструируется через отождествление СССР с дореволюционной Россией — какой она представлялась в массовой советской культуре. Но тогда все выворачивается наизнанку: ложное совмещение «российского» и «советского» ведет к тому, что Октябрьская революция уже не исторический перелом, а что-то вроде нового Смутного времени. Вместо нее основополагающее значение получает Великая Отечественная, которая в такой схеме фиксирует слияние русского и советского патриотизма. Девяностые годы тоже теряют статус революции и оказываются очередной Смутой, после которой вновь возобновляется госстроительство русской идеи.

Кевин М. Ф. Платт рассматривал взаимосвязь личного опыта с общественным, в том числе с официальным. По его версии, индивидуальной культурной травмы не существует, ее сконструирует само общество. Например, о своей «неполноценности» индивидуум узнает, когда оказывается, что у него нет модного гаджета. Платт расширяет тему и считает, что субъекты становятся членами социума только через «укрощение» своих знаний, прежде всего личного отношения к истории в пользу общепринятого мнения. Но он занимался темой обучения истории в российских школах, где, похоже, работают не столько представления об истории самого школьника, сколько его семьи.

О жанрах, где может проявить себя травма, рассказал Сергей Ушакин . Его доклад был посвящен военным песням ветеранов Афганистана и Чечни. Официальной точки зрения на эти непопулярные кампании нет, частный опыт участников военных действий обществом не обобщен и не зафиксирован, оно этого не хочет. В результате ветераны оказались никем не поняты.

По Ушакину, из-за военных травм и фактического несуществования такого опыта истории ветеранов воспринимаются как разорванные и даже бессвязные. Но таким образом отчасти снимается напряженность самого опыта, что психологически понятно, и война воспринимается вне истории. Ветераны выстраивают собственные хронологии, системы отношений. Они изменяют, по крайней мере для себя, ту реальность, где получили травмы.

Но такая механика не всегда оправданна. Эти люди создали свои Афган и Чечню, они могут жить с такими представлениями, но сами эти истории уже не могут повториться. Если же попытаться превратить в новую реальность обстоятельства более обиходной травмы, то та же травматическая ситуация может вернуться.

Елена Петровская (на фото справа) — лауреат премии «Инновация» в номинации «Теория, критика, искусствознание»

Фото: Алексей Майшев

С оценкой реальности травмы есть и другие проблемы. Например, со временем может измениться даже ее базовая оценка. Скажем, нацизм, холокост и концлагеря сначала считались верхом холодной рациональности. Но позже стало понятно, что травма вызвана не тем, как может проявить себя рациональность, а тем, что рациональность была легко и незаметно уничтожена иррациональным. В итоге под сомнением оказались основы рационального европейского сознания. А это еще хуже — сбившийся рационализм починить возможно, но то, что его может подчинить иррациональность, устранить сложнее. Об этом рассуждает Михаил Ямпольский в своем докладе «Меморизация холокоста как памятник субъективности».

По его словам, отношение к холокосту принципиально изменилось после инвентаризации всех мест, связанных с уничтожением евреев. Для восстановления прошлого потребовалось семьдесят лет. Оказалось, всего было 42 500 мест, где было уничтожено от 15 до 20 млн человек. Этот факт изменил многое. Раньше имелись общеизвестные главные символы — Освенцим, Треблинка, Дахау. Так нацизм был символизирован в качестве вселенского зла. Но символизация оказалась упрощением и подменой: на самом-то деле все происходило иначе. Соотнестись с Освенцимом еще как-то возможно, но как соотнестись с огромным числом неизвестных и уже несуществующих мест, тем более с жертвами? Становится невозможным соотнести себя с реальностью, а тогда по факту здесь все время присутствует нечто, чего увидеть нельзя, но что в любой момент может уничтожить все. Становится невозможным соединить частное с общим. Смерть отдельного человека уже не соотносится с общим, связь субъекта с общим рушится. А это крушение рационализма и тяжелейший кризис субъективности, утверждавшейся именно в отношениях частного и общего.

Ямпольский также анонсировал будущую травму: с XIX века бесконечно копились следы прошлого, их сохранение было чуть ли не основной заботой культуры. Сейчас объем накопленного столь огромен, что исторические нарративы уже ни к чему не имеют отношения. Фотографии перестают быть свидетельством истории — их слишком много, они почти ничего не значат. По сути, это исчезновение памяти как таковой и в какой-то мере конец историзма. Если фиксируется все, значит — ничего, а как понять главное, когда утрачено и доверие к рациональности происходящего? И с чем тогда жить людям?

Еще одна история о преодолении травм. Андреас Шенле сделал доклад «Борис Смирнов и его эстетизирующая любительская фотография разрушенных городов». В Великую Отечественную Борис Смирнов обеспечивал камуфляж кораблей Балтийского флота. Он имел разрешение на фотосъемку и делал любительские снимки. Он оставил кадры блокадного Ленинграда. В Германии он тоже фотографировал, но не военные действия, и совсем не соблюдал стандарты военной фотосъемки, в частности обходился без «легенды», обязательной для армейских фотографов: где снято, что изображено («варварство», «работа заводов», «на передовой» и т. п.). Кроме того, он будто намеренно снимал эстетические объекты — фотографии фиксируют разрушения, но руины уже убраны, трупов нет.

Люди на фотографиях Смирнова иногда присутствуют, но не на переднем плане. Это не постановочные композиции, они по-репортерски вписаны в среду. По фото невозможно понять, в результате чьих действий возникли руины — советской армии или немецкой. Разумеется, как документальное свидетельство фотографии использовать нельзя. Получается абстракция: Смирнов делал свои фронтальные снимки разрушенных зданий так, будто сами разрушения производились исключительно с эстетическими намерениями.

По мнению Шенле, Смирнов безотчетно пытался перевести конкретную военную травму во что-то иное. Собственно, поводов для личной травмы у него много: по образованию он архитектор, да еще и германофил, учился в петербургской немецкой Петершуле. Но здесь есть еще одна ловушка: как справиться с травмой, превышающей возможность восприятия произошедшего? В случае со Смирновым выходит, что эстетика может смягчить травму, но тогда травма станет доступной для восприятия и ее придется пережить еще раз, уже в здравом уме? То есть получается как раз хуже? Но обычно такое происходит само собой, и, скорее всего, фотограф не имел в виду смысл и причины своих действий.

По словам Елены Петровской , травма обретает достоверность благодаря стороннему наблюдателю, например иностранцу, это позволяет воссоздать событие, вернее, дополнить его некоторым связным рассказом. В таком повествовании тоже останутся неустранимые пробелы (почти как у «афганцев», несмотря на то что тут взгляд со стороны), по которым-то и станет возможно узнать о событии, относящемся, коль скоро это травма, к непредставимому.

Кроме того, Петровская говорила о процессах, которые сейчас следовало бы осознать в первую очередь. Например, «мультитюд», множественность — разнообразие человеческих объединений. Сейчас определенное, чем-то связанное сообщество людей можно понять только косвенно. Началась новая стадия формирования коллективов, когда коллективный субъект создается действием — его нет ни до, ни после действия, он существует только и именно в действии масс. Например, на митингах.

Пора вернуться к границе между сложным и навязанным. Как понять, когда объяснение соответствует случаю, а когда оно добавляет к нему что-то от себя и все становится ложным? Наверное, тут поможет здравый смысл. В качестве иллюстрации к теме незаметного возникновения предвзятости Петровская продемонстрировала видеоролик Шанталь Муфф.

Действие происходит зимой. Камера, установленная в очень медленно движущейся машине, снимает людей. Они идут по обочине дороги. Сначала их мало, потом все больше и больше. Все оцепенелые. Начинает темнеть. Камера подъезжает к очереди на автобусной остановке. Кто-то из стоящих в ней реагирует миролюбиво: «Снимай, снимай!», — но основная масса молчит, будто в безутешности. Чрезвычайно легко подумать, что это скорбь мрачного города — все стоят в очереди за ежедневной травмой или только что ее получили. А это всего лишь конец рабочего дня, и люди просто ждут автобус.

Конечно, все эти противоречия и риски можно игнорировать — ведь всего не учтешь, остается только молиться, чтобы обошлось. Да, это разумная мысль, но среди молитв есть, скажем, и такая: «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить. И дай мне мудрость отличить одно от другого». Третьим на «Банных чтениях» и занимаются.         

 

Песнь об актуальном искусстве

Ирина Осипова

В московском Манеже вручили премию «Инновация», отметив главные проекты в области визуального искусства за 2012 год

Лучшим произведением современного искусства жюри признало оперу «Марево», идея и оформление которой принадлежат художникам группы «Провмыза»

Восьмая «Инновация» отличалась удивительным благодушием — ни скандалов, ни неожиданностей. Выбор жюри оказался настолько логичен, что даже в кулуарах представители разных групп арт-сообщества были во всем солидарны. Хотя совсем без казусов все же не обошлось.

Первая странность резала глаз и слух всю церемонию и заключалась в режиссерском решении шоу. Перерывы между номинациями (их объявлял в стихах поэт Андрей Родионов) заполнял детский хор. Ангельскими голосами нарядные дети зачем-то пели про кровь, могилы и «контемпорари арт», отчего взрослым становилось неловко, а учитывая поздний час, так и хотелось сказать: «Дети, идите спать!», но на серьезных церемониях так не принято, и взрослые терпеливо слушали.

Всероссийский конкурс в области современного визуального искусства «Инновация» проводит Государственный центр современного искусства при поддержке Минкультуры, и это госпокровительство — его главное формальное отличие от частной премии Кандинского, которая тоже ратует за поддержку актуальных художников. Призовой фонд «Инновации» составляет 3 млн рублей, из них половина выделяется из федерального бюджета, остальное обеспечивают спонсоры.

Главный приз вручается за лучшее произведение визуального искусства. Об этом принято говорить всегда, но в этом году выбор жюри и правда был не прост. Хороша была и инсталляция из лезвий коньков Леонида Тишкова — самая яркая работа прошлогодней Уральской биеннале; и показанная там же инсталляция «Пространство борьбы» Владимира Селезнева со стенами, исписанными граффити; и лаконичная мебель из металлических прутьев, похожая на трехмерный карандашный рисунок, Ани Желудь (она выставлялась на «Последней выставке» в Гридчин-холле, где художница меняла объекты на стойматериалы и оргтехнику для открытия собственной галереи); и придуманный для Третьяковки «Музей пролетарской культуры» Арсения Жиляева. Победителем стал проект самый масштабный, новаторский и зрелищный — опера «Марево», идея и визуальное оформление которой принадлежат художникам группы «Провмыза» Галине Мызниковой и Сергею Проворову. Определение жанра «Марева» как оперы весьма условно — действие отсутствует, текст невнятен, музыкальные партии минималистичны. Скорее это перформанс внутри инсталляции. Критики называли оперу и «апокалиптическим триллером», и «метафизическим странствием на стыке искусств», а член жюри и куратор Андрей Ерофеев — трендом сегодняшнего дня, когда художник выходит из «подполья» скромной мастерской и сотрясает храм традиционного искусства невиданными ранее постановками.

Еще одна важная номинация, аналогов которой у конкурентов нет, вручается за лучший региональный проект современного искусства. По словам директора ГЦСИ Михаила Миндлина, восемь лет назад, когда вручалась первая «Инновация», в шорт-листе оказались в основном столичные авторы. Но так как премия всероссийская, а ГЦСИ уже строил сеть филиалов, решили вывести региональные проекты в отдельную номинацию, дабы не превращать конкурс в московско-питерский междусобойчик. Сейчас региональные проекты занимают едва ли не половину всех пяти номинаций, так что специальный приз можно уже упразднять за ненадобностью. Ну а премию взяла воронежская выставка «Гербарий» Ильи Долгова — рассказ о глобальном мироустройстве через природные образы.

Два приза заслуживают отдельного внимания — лучшим кураторским проектом признана главная выставка 2-й Уральской биеннале современного искусства «Самое себя глаз никогда не видит», собранная Ярославой Бубновой. В той же категории номинировался Андрей Ерофеев, куратор персональной выставки Леонида Сокова в ММСИ, получивший утешительный приз от постоянного спонсора премии благотворительного фонда «U-Art: Ты и искусство» Томаза и Иветты Манашеровых. Главная странность, если не сказать нелепость, этих наград в том, что оба лауреата являются членами жюри «Инновации». Получается, жюри выбирало победителей внутри себя? Организаторы пытаются оправдаться тем, что якобы номинанты в голосовании за свои работы не участвовали, но можно ли таким образом исключить их из списка явно аффилированных лиц? И не должны ли они были сделать выбор: снять свои работы с конкурса или же выйти из состава жюри? Впрочем, это вопросы риторические и самих лауреатов они не смущают. Нюансы со временем забываются, а награды на полке и в послужном списке остаются.

Пожалуй, самым бесспорным стало вручение внеконкурсного приза «За творческий вклад в развитие современного искусства» Эрику Булатову. Художник из поколения шестидесятников, один из основателей московского концептуализма, давно живет в Париже, его работы украшают крупнейшие музейные и частные коллекции (как парадокс — в Третьяковке лишь один рисунок Булатова, который он сам подарил музею), так что премия — более чем заслуженный знак внимания.

Сопоставить собственные впечатления от конкурсных работ с решением жюри можно еще в течение трех недель на продолжающейся выставке номинантов в ГЦСИ.   

 

Hi-End

A. Lange & Söhne выпустили часы Richard Lange, посвятив их старшему сыну основателя мануфактуры Фердинанда А. Ланге. Именно Рихард Ланге многие годы был главным инженером знаменитой саксонской мануфактуры и запатентовал ряд усовершенствований — в частности, придумал добавлять бериллий в сплав никеля, из которого делаются волосковые пружины, — в результате они стали менее восприимчивыми к изменениям температуры и более эластичными. Это повысило точность часового механизма, и именно на основании этого патента Рихард Ланге разработал так называемые обсерваторские часы, которые отличались особой надежностью. В 2006 году мануфактура решила возобновить традицию этих часов и назвала их, естественно, в честь Рихарда.

Это то, что касается исторической стороны. А теперь то, что касается эстетической. Когда речь заходит о любой модели A. Lange & Söhne, превосходным степеням нет числа — настолько совершенный продукт делают эти замечательные немецкие люди. И конечно, Richard Lange тут не исключение — они просто прекрасны. Корпус из белого золота, три фирменные стрелки из вороненой стали на фоне чистого серебряного циферблата с римскими часовыми метками — образец гармонии и ясности. Синие стрелки на белом фоне с черными цифрами позволяют легко читать время, а диаметр корпуса в 40,5 мм позволяет носить их не только мужчинам, но и женщинам — если они этого захотят. Каждый год производится только несколько экземпляров таких часов — эти доступны в магазинах A. Lange & Söhne с апреля.

Начиная с 2009 года Piaget представляет крупные коктейльные кольца в коллекции Limelight Cocktail Party. Но в этом году к четырем новым кольцам впервые добавились еще и три подвески. Каждое украшение называется как какой-нибудь знаменитый коктейль: Whisky On The Rocks, Pink Lady, Blue Sea, Cherry Dream, Strawberry Margarita, Tutti Green, Pink Sunset. Камни выбираются соответствующие: например, огненные опалы, розовые турмалины и хризолиты, нежно-голубые аквамарины. Каждое украшение почти буквально воплощает идею того или иного коктейля — с веточками красной смородины или кубиками льда. Выглядит это экстравагантно, но очень эффектно.

Появился новый аромат By Kilian — Flower of Immortality, то есть «Цветок бессмертия». Это очередная премьера в коллекции Asian Tales, которую Килиан Хенесси развивает с редким тактом и воображением. Как и положено в такой коллекции, это очередная азиатская история — на сей раз про волшебный персиковый сад. Персик получился чрезвычайно радостный и очень подходящий к наступившей наконец весне. Это прозрачный белый персик — только что созревший и сохранивший еще зеленую свежесть. Добавив ирис, Калис Беккер, любимый парфюмер Килиана, сумела сделать так, чтобы этот персик не превращался в мармелад, но сохранял прохладную легкость. А бобы тонка и ваниль в основании аромата оставляют ощущение благородной и теплой классики. В общем, отличная вещь, чтобы проснуться наконец после нашей полярной зимы.

HTC некогда была флагманом смартфонов бизнес-класса. После iPhone-революции позиции компании если и пошатнулись, то не сильно. HTC больше не лидер, однако концепция «для тех, кого не устраивает не цена iPhone, а сам iPhone» обеспечивает достойные продажи и высокий авторитет ее продукции. Этот авторитет, впрочем, необходимо постоянно поддерживать на уровне как дизайнерских решений, так и технологического оснащения.

Новый смартфон HTC One X, который в апреле вышел на российский рынок, практически по всем техническим параметрам имеет лучшие показатели на рынке. И не только в соревновании с Apple iPhone 4S, а вообще среди всех телефонов. И не только на уровне записанных характеристик, но и по результатам бенчмарков (тестов производительности).

HTC One X работает на платформе Android 4.0, впрочем, HTС-вариант этой операционной системы радикально отличается от ее базовых версий за счет оболочки Sense. Причем настолько радикально, что часто Sense принимают за отдельную операционную систему. Собственно, удобство и дизайн Sense во многом и обеспечивали ту самую симпатию пользователей, которая позволила продукции HTC занять более высокую нишу, чем у других андроид-смартфонов.

Кроме того, у HTC One X очень качественная камера с возможностью серийной съемки (при удержании кнопки затвора смартфон делает сразу несколько снимков, из которых потом можно выбрать лучшие). Качество снимков вполне достаточное, в том числе для сканирования — то есть съемки документов.

Основные минусы этого смартфона связаны с его позиционированием в верхнем ценовом диапазоне. Отсутствие разъема для SD-карт (по замыслу производителей, 32 Гб встроенной памяти и без того достаточно), несъемная задняя крышка (по замыслу производителей, телефон столь хорош, что ему не потребуется перезагрузка с помощью самой популярной операции «вытащить-вставить батарею»). Формат Micro-SIM, как у iPhone, пользовательским недостатком уже не является, скорее это новый стандарт. И еще: традиционно для продукции компании HTC вариант в черном корпусе выглядит намного лучше, чем в белом. Трудно сказать, как у них это получается, но разница, даже тактильная, очень значительна.

В 2011 году компания FIAT совместно с домом Gucci выпустила на рынок современную версию легендарного Fiat 500. Все это было приурочено к 150-летнему юбилею объединения Италии и было скорее имиджевой акцией. Однако непосредственный коммерческий успех этого автомобиля был настолько впечатляющим, что в этом году на рынок выходит вторая и, скорее всего, не последняя версия автомобиля Fiat 500С by Gucci.

Новинка теперь будет доступна в двух цветах — белом (с хромированными матовыми акцентами) и глянцево-черном (с хромированными блестящими акцентами). В обоих вариантах крыша будет мягкой (собирающейся) с зелено-красно-зелеными фирменными полосами Gucci.

Ретродизайн автомобиля усилен всякими роскошными деталями (кожаная обивка, хромированные детали, поверхности с атласными вставками и «бархатными» эффектами) и сочетается с полным набором современных девайсов: автоматическим климат-контролем, Blue & Me, семью подушками безопасности, задними датчиками парковки, CD-MP3-плеером.

Судя по тому, что первая версия продавалась в России за 799 тыс. рублей, стоит ожидать, что и новая версия будет примерно в том же ценовом диапазоне.

 

Тотальный банкинг

Антон Картуесов

Регулятивные новации и уход в тень части заемщиков не помешали кредитованию малого и среднего бизнеса увеличиться в 2012 году на 17%. Быстрее рынка растут портфели банков, развивающих комплексное обслуживание и «кредитные фабрики»

Регулятивные новации и уход в тень части заемщиков не помешали кредитованию малого и среднего бизнеса увеличиться в 2012 году на 17%.

Иллюстрация: photogenica.ru

Кредитование МСБ замедляется второй год подряд: по итогам 2012 года его результаты оказалась лучше, чем в сегменте крупного бизнеса, но более чем в два раза ниже темпов роста розницы (см. график 1). Новации при расчете Н1 негативно отразились на интересе банков к финансированию среднего бизнеса, а уход в тень из-за роста социальных взносов — на кредитовании малых предприятий.

Часть кредитов малому бизнесу формально была отражена как ссуды физическим лицам — таким образом отдельные банки пытались обойти ограничения инструкции ЦБ № 139-И, а также кредитовать «теневых» бизнесменов. Спрос МСБ на длинные ресурсы частично смогли удовлетворить лизинговые компании.

Замедление рынка могло быть еще более драматичным, если бы не активные усилия крупных банков, сделавших акцент на удержание имеющихся клиентов за счет комплексных тарифов и «кредитных фабрик». Это обеспечило поддержку всему рынку: портфели таких банков показали темп прироста 30% против 17% по рынку в целом.

Таблица:

Публичные рейтинги кредитоспособности банков по состоянию на 04.04.13

Борьба за лидерство

Тройка лидеров рынка кредитования МСБ за прошлый год не изменилась. Сбербанк России показал темп прироста портфеля выше рынка, на уровне 18,7% — до 1,2 трлн рублей. Это позволило ему увеличить свою долю на рынке кредитования МСБ на 0,4 п. п., до 26,5%. «В 2012 году банки продолжали развивать скоринговые технологии кредитования клиентов микробизнеса, как наиболее удобные для клиентов с точки зрения и скорости получения кредитов, и объема предоставляемых документов», — говорит Андрей Петров , начальник управления малого бизнеса Сбербанка России. ВТБ24, в отличие от своих ближайших преследователей, показал хорошие темпы роста, нарастив портфель на 65% по сравнению с 2011 годом. Во многом это было обеспечено специальным кредитным продуктом, разработанным для предприятий малого бизнеса, денежные средства по которому зачисляются на счет физического лица — предпринимателя.

Промсвязьбанк, специализирующийся на относительно коротких кредитах (в том числе беззалоговых), показал достаточно сдержанный рост, прибавив только 8,2%. В 2011 году темп прироста превысил 160%: тогда существенное влияние на портфель оказала сделка по покупке пула кредитов МСБ у НБ «Траст». При этом Промсвязьбанк, сделав в прошлом году ставку на расширение географии деятельности, показал существенное укрепление позиций на региональных рынках. Банк входит в топ-5 по объему выданных кредитов субъектам МСБ за 2012 год в семи федеральных округах из восьми.

Таблица 1:

Ренкинг по величине ссудного портфеля МСБ по итогам 2012 года

В топ-10 банков по портфелю МСБ обращают на себя внимание «Интеза» и Юниаструм Банк, чьи кредитные портфели МСБ, единственные из топ-10, продемонстрировали отрицательные темпы роста. Более того, портфель МСБ «Интезы» сокращается на протяжении уже трех лет.

Тотальное обслуживание

В условиях снижения маржи от кредитования крупные банки активно внедряют обслуживание МСБ по комплексным тарифам в надежде диверсифицировать структуру своих доходов. «Тотальный банкинг» включает в себя не только кредитование, расчетно-кассовое и депозитное обслуживание, но и более сложные продукты — ВЭД, бизнес-консалтинг. Спектр банковских услуг для МСБ достаточно широк, но лишь крупные банки оформляют его в виде пакетных предложений.

Индивидуальный подход к клиенту МСБ всегда был одним из конкурентных преимуществ небольших банков. Фактически это комплексное обслуживание — с той лишь разницей, что тарифный план в целом не формализован на бумаге. Крупные кредитные организации могут позволить себе это в отношении лишь относительно больших заемщиков и верхнего сегмента среднего бизнеса. Попытка внедрить обслуживание по комплексным тарифам и есть их ответ индивидуальному подходу, выработанному в конкурентной борьбе небольшими банками. Более 80% опрошенных банков ожидают в ближайшие годы роста комиссионных доходов, получаемых от работы с МСБ. «Развитие непроцентных доходов является одной из основных задач, учитывая, что в настоящее время их доля составляет 15–20 процентов. В международной практике комиссионные некредитные доходы банков достигают 50 процентов от общего объема доходов», — комментирует Надия Черкасова , член совета директоров и управляющий директор банка «Траст».

Число комплексных тарифных планов, предлагаемых банками, выросло в 2012 году почти на 40%. Многие крупные банки, как показал опрос, проведенный «Эксперт РА», сместили акценты своих рекламных кампаний на продвижение преимуществ покупки субъектом МСБ сразу целого пакета услуг. Это не замедлило сказаться на результатах: число компаний МСБ, решивших избрать этот путь, выросло за 2012 год на 35%. При этом активно росло и число депозитных счетов МСБ в таких банках — на 46% за 2012 год.

Банки, которые смогут стать финансовой службой «одного окна» для МСБ, будут расти быстрее рынка. В первую очередь самому банку нужно предоставлять полный спектр услуг, при этом общение с МСБ крайне желательно не распылять между различными службами кредитной организации, а концентрировать у одного-двух менеджеров. «Для клиентов среднего и малого бизнеса менеджер становится финансовым консультантом, помощником, который знает и понимает бизнес клиента и способен проактивно развивать отношения с клиентом от имени банка», — говорит Лариса Швецова , руководитель блока корпоративного бизнеса Бинбанка. Банк может наращивать обслуживание МСБ по этапам. Ядро услуг — это обычное РКО, возможно, с инкассацией, интернет-банкингом и т. д. Второй уровень — кредитование, обслуживание ВЭД и прочие «продвинутые» услуги. Третий — бизнес-консалтинг, в который вовлекаются специализированные подразделения банка. Четвертый, самый высокий для банка уровень, — роль медиатора бизнес-среды, работа уже не столько с отдельными бизнесами, сколько с кластерами МСБ, объединенными производственными цепочками и деловыми связями.

17 процентов, и не больше

По оценке «Эксперт РА», по итогам 2013 года портфель кредитов МСБ прибавит не более 17%. Этот прогноз исходит из предпосылок замедления темпов роста реального ВВП (прогноз — 3,6% по итогам года) и уровня инфляции 6,6%. Повышение регулятивных требований к резервированию по розничным кредитам будет стимулировать банки к более активному расширению кредитования малого бизнеса за счет «кредитных фабрик» и работы с МСБ по комплексным тарифам. Кредитование среднего бизнеса будет постепенно набирать обороты по мере увеличения числа предприятий с кредитными рейтингами (учитываются рейтинги А и выше по шкале «Эксперт РА»). Привлекательность кредитования крупного бизнеса по сравнению с МСБ снизится из-за ожидаемого ухудшения динамики инвестиций в основной капитал и спада промышленного производства. В лидерах рынка по итогам 2013 года останутся банки, внедрившие практику обслуживания МСБ по комплексным тарифам, а также фининституты, сумевшие поставить на поток «кредитные фабрики».

Однако ускорения динамики кредитования МСБ мы не ожидаем. Во-первых, организация «кредитной фабрики» требует от банков значительных инвестиций и связана с более высоким уровнем дефолтности портфеля. «Предприниматели часто не способны самостоятельно обеспечить непрерывность своей деятельности при непредвиденных расходах, то есть почти любые форс-мажорные обстоятельства могут вызвать серьезные финансовые проблемы», — отмечает Мария Барсова , директор департамента по страхованию имущественных рисков и ответственности СГ «Уралсиб». Во-вторых, господдержка все еще не превышает 5% рынка и ориентирована в основном на производственный сектор и инновационные производства, тогда как подавляющее большинство предприятий малого бизнеса сосредоточено в торговле и сфере услуг. «Роль государства в поддержке малого предпринимательства сегодня весьма существенна, но нужно продолжать совершенствовать и развивать механизмы поддержки нефинансового характера — процедурного и информационно-просветительского, направленного на формирование и развитие благоприятной предпринимательской среды», — говорит Андрей Петров из Сбербанка России.

Банки, принявшие участие в опросе «Эксперт РА», снизили ориентиры роста своих портфелей МСБ в среднем на 5–7 п. п. При этом если раньше закладывался опережающий рост портфелей малого бизнеса по сравнению со средним, то теперь кредитные организации ожидают более равномерных цифр. Причины — повышенная чувствительность малого бизнеса к кризисным явлениям и рост давления государства на сектор малого бизнеса через повышение социальных взносов.               

График 1

Портфель МСБ опередил по темпам "корпоратив", но отстал от "розницы"

График 2

"Зарплатные проекты" - наиболее распространенная услуга

График 3

В 2013 году портфель МСБ превысит 5 триллионов рублей

График 4

Просроченная задолженность МСБ снизилась в конце 2012 года

График 5

Доля проблемных кредитов снизилась и у крупных, и у небольших банков

 

На смерть Тэтчер

Максим Соколов

Максим Соколов

Русские люди вновь продемонстрировали свою всемирную отзывчивость — впрочем, отмеченную еще в XIX в. мрачным гением Ф. М. Достоевским. Мрачный гений знал, что говорил. Страстное отношение русских людей к какому-нибудь Леону Гамбетта или Луи Блану — хотя, казалось бы, что ему Гекуба, т. е. Гамбетта, — и тогда не могло не поражать. Ср. также последующее не менее страстное отношение пикейных жилетов к Бриану — хотя не то что сегодня, но всего лишь двадцать лет спустя был ли кто-нибудь в состоянии ответить, кто таков был Бриан или хотя бы в какой державе он нес государственное служение?

В принципе не было бы ничего нового и в страстном переживании россиянами кончины М. Тэтчер, занимавшей пост премьера Великобритании с 1979-го по 1990 г., если бы кончина и переживание имели место где-нибудь в начале 90-х гг., т. е. посвежу. То, что происходит сейчас, в году 2013-м, уже в самом деле несколько необычно, поскольку тут россияне демонстрируют архиотзывчивость. Баронесса Тэтчер была не у дел двадцать с лишним лет, причем последние пять лет пребывала в печальном состоянии тела и разума, — обсуждение же идет столь живое, как будто известия о сгибании в бараний рог шахтеров, о приватизации, о решительных бюджетных сокращениях, о смертных голодовках североирландских террористов etc. относятся не к анналам истории (и не нашей, а британской), но только что выползли на ленте из телеграфного аппарата.

Смерть де Голля в 1970 г. живо обсуждалась (правда, более во Франции, чем в других странах), потому что со дня его отставки прошло всего полтора года и голлизм как политическая доктрина был вполне жив. Смерть Черчилля в 1965 г. случилась через десять лет после окончательного ухода от руководства, но и роль Черчилля была несколько более значительной — возглавление державы, ведущей мировую войну, более значимо, чем победа над стагфляцией и шахтерами в мирное время. Тут более уместно сравнение со смертью Троцкого в 1940 г. — сколь бы ни были велики его подвиги (или преступления) в 1917–1921 гг., спустя двадцать лет, они были малоактуальны и для врагов, и для друзей, да и самого Троцкого, бывшего не у дел с 1925 г., держала на плаву лишь ревнивая ненависть Сталина (довольно иррационального свойства). Впрочем, даже несмотря на все усилия сделать из Троцкого князя тьмы, причем князя актуального, смерть его — притом что насильственная, т. е. привлекающая больше внимания, — прошла незамеченной.

Можно было бы объяснить свежесть чувств непреходящим величием политического наследия Тэтчер, но время для восхищения этим величием не вполне подходящее. Тэтчер, придя к власти в конце 70-х, когда Англия была больным человеком Европы, причем тяжело больным, прибегла к военно-полевой хирургии. Она не стала длить безнадежные попытки сохранить прежнюю великобританскую державу — на это не было ни сил, ни средств, — но жесткими методами (иные и до сей поры считают, что чрезмерно жесткими) положила начало революционной перестройке британского быта. Мастерская мира (которой, впрочем, Англия и так давно перестала быть) превратилась, пользуясь выражением министра-лейбориста Д. Миллибэнда (2007), во «всемирный хаб». В 2013 г. можно также сказать — «во всемирный Кипр».

Из 1980 г. вряд ли такую эволюцию можно было безоговорочно осудить, ибо до поры до времени статус всемирного Кипра приносит изрядные выгоды — всяко лучше, чем имперское умирание, а о часе, когда придется за все платить, лучше не думать, тем более что он и неизвестен. Средиземноморский Кипр слишком мал: «Офшор в ЕэСе нынче славят, // А завтра кованой пятой, // Как змия спящего, раздавят, // И прочь пойдут, и так оставят. // Офшор заснул перед бедой», — а Британские острова несколько больше, с ними такую штуку проделать сложнее. Хотя и не сказать, чтобы невозможно. В мировой кризис еще и не то бывает.

Но поскольку сегодня как раз тот самый кризис, устроение из старой доброй Англии всемирного Кипра и раскассирование устаревшей промышленности и устаревшего тред-юнионизма видится меньшей заслугой, чем еще десять лет назад. Соответственно, меньше и благодарность покойной баронессе. Степень благодарности, например, т. Ленину и т. Сталину (личности, которым, как и баронессе, никак нельзя отказать в большой силе и твердости) тоже менялась в зависимости от эпохи.

Все это, однако, sub specie Albionis, попытка смоделировать отношение к тэтчеровскому наследию самих островитян; причина же всемирной отзывчивости россиян кроется в другом. Культ героического потребен всякому общественному направлению — неверно думать, что в нем нуждаются только представители традиционных взглядов. И как раз сегодня носители либерального миросозерцания нуждаются в нем особенно остро, поскольку традиционно действовавшие прагматические доводы («it works», «всепобеждающая сила экономической свободы», «где свобода, там и колбаса») работают все менее эффективно, в то время как альтернативные способы убеждения посредством апелляции к обаянию героических личностей наталкиваются на тяжелый дефицит таких личностей. Старые кумиры обветшали, новых что-то не видно, а попытки их воздвигнуть производят откровенно жалкое впечатление. Тэтчер, победившая социализм и у себя дома, и во всемирном масштабе, эта железная леди, повернувшая шарнир истории, как будто специально ниспослана в качестве незатасканного героя. К тому же, как было замечено еще у Лескова, «люблю англичан, характерный народ». В сочетании с бессильной ненавистью врагов, тоже приписывающих баронессе замечательные свойства, только с обратным знаком («англичанка гадит», «погубительница СССР»), Тэтчер была обречена на посмертную славу культурного героя, Прометея предшествующей эпохи.

Если мы не удивляемся современной мифологизации грузинского семинариста: «Вот, нуждаются люди в героической легенде, хотя их выбор довольно странен», — странно дивиться тому, что и дочь бакалейщицы оказалась востребована в том же качестве. Уж больно велика нужда в гимне «Индра поразил».