Опыт запуска промышленно-логистического парка под Новосибирском свидетельствует, что важная составляющая успеха — готовность управляющей компании просчитывать и брать на себя риски, не полагаясь на неповоротливых чиновников, изменчивые бюджеты и обещания потенциальных резидентов

section class="box-today"

Сюжеты

Промышленность:

Как избавить Крым от пиков

Всегда быть в тонусе

/section section class="tags"

Теги

Промышленность

Экономика

/section

Новосибирская область, Толмачевский сельсовет, поселок Красномайский. Добраться сюда можно на электричке, до остановочной платформы «3307-й километр». Рядом — озеро Моховое. Ловить рыбу в нем можно, а вот купаться не рекомендуется. Когда-то здесь были поля, но настолько запущенные, что молодая поросль на них уже сменилась крепкими березами. Еще несколько лет назад на этом рассказ можно было бы закончить. Площадка неподалеку от крупнейшего за Уралом аэропорта Толмачево, на которой с 2007 года развивался проект промышленно-логистического парка (ПЛП) Новосибирской области, долгое время представляла собой именно чистое поле. Инфраструктура, инвесторы и их частные вложения уютно прятались в толстых кипах чиновничьих бумаг.

Все изменилось за последние три года. Сегодня ПЛП — одна большая стройплощадка. География инвесторов впечатляет. И все это несмотря на секвестр средств поддержки из областного бюджета. Каков же рецепт истории успеха ПЛП и насколько он тиражируем?

Живое творчество масс

Индустриальные парки (ИП) — для России явление относительно новое. Фактически стихийное, массовое рождение этих площадок в разных регионах страны приходится на 2005–2007 годы, когда едва ли не каждый губернатор почитал за честь отчитаться о создании ИП. Неважно, что многие из них годами оставались пустышками, не наполненными реальными бизнесами. «Главное отличие российских ИП — их качество. У нас пока очень мало парков, которые полностью соответствовали бы западным стандартам. Во многих, например, нет управляющих компаний. Но самое главное — они не освобождают производственные компании от большого ряда функций, которые на Западе отданы на аутсорсинг: девелопмент территории, строительство инженерных сетей, обслуживание имущественного комплекса, поставки комплектующих, подбор персонала, логистика, транспорт, жилье и многое другое — более сотни наименований видов деятельности», — говорит исполнительный директор Ассоциации индустриальных парков России Денис Журавский .

figure class="banner-right"

var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Еще одно наблюдение: подавляющее большинство успешных индустриальных парков работает в европейской части страны. «География индустриальных парков в России во многом повторяет путь развития складской недвижимости. Логистические комплексы строились в привязке к рынкам сбыта и на главных транспортных маршрутах, которые сосредоточены именно в европейской части страны. В определенный момент многие импортеры, а именно они клиенты логопарков, доросли до стадии локализации производства, и в этих точках возникла потребность в индустриальных парках. Поэтому индустриальные парки в Санкт-Петербурге, Ленинградской, Калининградской и Московской областях развиваются преимущественно частными компаниями, в других же регионах преобладают площадки, созданные местными властями», — констатирует Журавский.

Наконец, третий тренд: в России практически нет действующих крупных успешных площадок, образованных на базе уже существующей промышленной недвижимости путем ее редевелопмента или модернизации, так называемых brownfield. Напротив, процветают площадки greenfield, создаваемые с нуля в «чистом поле». Это связано со сложностями правового регулирования старых промплощадок (включая нехватку мощностей и прочей инфраструктуры), «серой» структурой собственности на старые промактивы, порой длящимися годами процедурами банкротства и т. п. Именно поэтому большинство индустриальных парков в России универсальны. Специализированных крупных промпарков немного, однако их успехи достойны упоминания и тиражирования.

Татарстан и Калужская область — регионы, которые добились общепризнанных успехов в создании промплощадок, и большинство из них как раз узкоспециализированные. Например, промзона «Алабуга» (Татарстан) фактически привязана к заводу Ford Sollers, промзона в Калуге — к автосборочному заводу концерна Volkswagen. «На мой взгляд, отраслевые парки имеют довольно большой потенциал развития. Во-первых, поставщики и потребители хотят располагаться рядом со своими партнерами, чтобы иметь возможность объединяться с учетом имеющегося поблизости базового сырья, экономить на логистике и так далее. Во-вторых, профильные резиденты получат доступ к мерам поддержки отраслевых индустриальных парков», — объясняет генеральный директор Корпорации развития Иркутской области Олег Матюшенко .

Сибирское многообразие

За Уралом ситуация с созданием ИП несколько иная. Здесь индустриальный парк, как правило, не территория пересечения экономических и политических интересов разных групп влияния, а «личный» проект губернатора.

Но это не означает, что все сибирские промпарки идентичны. Есть парки, создание которых мотивировалось необходимостью обеспечить выживаемость той или иной территории. Это парки в отдаленных депрессивных регионах или вблизи моногородов. Примерно в таком ключе развивается, скажем, промпарк «Могойтуй» в Забайкальском крае. Вначале это был амбициозный региональный проект с заявленным годовым объемом производства компаниями-резидентами свыше 10 млрд рублей. Основными направлениями должны были стать сборка строительной и сельскохозяйственной техники, электроники и т. д. Прошло несколько лет, в парк так никто и не пришел, и в 2012 году он резко изменил специализацию, сделав акцент на размещение субъектов малого предпринимательства.

Другой вид промпарка — эффектное оформление отраслевого кластера. По такой схеме инвесторы намерены развивать первый индустриальный парк в Омске. На базе обанкротившегося завода «Омск-полимер» компания «Гринлайт» создаст площадку, где разместятся восемь резидентов — производителей химической продукции.

Наконец, отдельные промпарки без четко выраженной отраслевой принадлежности создаются для решения тактических проблем отдельной территории — как правило, моногородов. Во-первых, это позволяет быстро привлечь потенциальных инвесторов. Во-вторых, стабилизировать экономическую основу города хотя бы на среднесрочную перспективу, сделав ставку на несколько предприятий вместо одного. Например, в хакасском промпарке «Черногорский» на территории классического угольного моногорода сейчас планируется развивать производство детских площадок, пенобетона, перерабатывать дикорастущие растения и выпускать меховые изделия. В Новоалтайске под Барнаулом в результате непростой экономической ситуации на градообразующем предприятии «Алтайвагон» возникла необходимость обеспечения локальной занятости квалифицированных рабочих и инженеров. Ждать, пока здесь сформируется отраслевой кластер, времени, очевидно, не было. Именно поэтому якорными инвесторами стали фактически никак не связанные друг с другом компании — НПК «Карбоник» (переработка пшеницы) и логистический центр с заводом по производству замороженных полуфабрикатов (инициатор — владелец розничной сети «Мария-Ра» Александр Ракшин ). По похожей схеме пять лет назад технопарк был организован на промплощадке электромеханического завода в Ангарске Иркутской области. Сейчас здесь работает более пятидесяти резидентов, в том числе завод «Металлоконструкции Сибири», действуют производства электротехнической продукции, шинопроводных систем, стиральных машин «Новосиб» и металлопроката. «Такие бывшие столпы индустрии, как Ангарский электролизный химический комбинат и Ангарское управление строительства, переживают не лучшие времена. У города возникла потребность в замещающих производствах, требующих высококвалифицированных кадров», — говорит советник губернатора Иркутской области Дмитрий Чернышов .

Гендиректор АИР Новосибирской области Виктор Балала: «Вариантов существовало всего два: либо долго собирать инвесторов и потом строить инфраструктуру, либо строить опорную сеть в расчете на перспективных резидентов. Так мы и поступили»

Фото: Виталий Волобуев

Сильное решение

Показательна и история создания промышленно-логистического парка под Новосибирском. Он был организован еще в 2007 году постановлением тогдашнего губернатора региона Виктора Толоконского (ныне — исполняющий обязанности главы Красноярского края). Строительство объектов планировалось провести в две очереди: к концу 2011 года здесь предполагалось запустить восемь проектов с суммарным объемом инвестиций 20 млрд рублей и создать не менее пяти тысяч рабочих мест. Однако время шло, а проект не трогался с места, притягивая разоблачающие проверки контрольно-счетной палаты региона и критику со стороны областных депутатов. Ставший полпредом президента в Сибири Толоконский тоже не скрывал раздражения медленными темпами развития своего детища.

Проблема была в том, что инициаторы проекта, создавая ПЛП, думали: выбранная площадка настолько хороша, что инвесторы сами сюда прибегут. Что под госгарантии поддержки и строительства инфраструктуры в ПЛП будут приходить компании, которые после подписания всех документов сами построят дороги, ЛЭП, канализацию. Исключение из этой схемы составлял лишь один инвестпроект, для которого инфраструктура строилась с привлечением средств областного бюджета. Однако первоначальный замысел не сработал. Нынешнее руководство управляющей компании, вставшее у руля в конце 2010 года, решило в корне изменить бизнес-модель парка. Сначала с решающим участием государства нужно построить опорную инфраструктуру ПЛП, а уже затем, одновременно с приходом на площадку резидентов, строить распределительные сети (стоит отметить, что подобный подход исповедует и руководство промышленной ОЭЗ «Титановая долина» в Свердловской области, за что тоже получает сполна критики — стройка раскачивается медленно; см. «Долгая дорога в зону», «Эксперт» № 49 за 2013 год).

Решение было, мягко говоря, необычным. Шутка ли: на пробуксовывающей площадке за счет средств бюджета управляющая компания намеревалась строить дороги, подстанции, канализацию, тепловые сети, ведущие фактически в никуда. «Да, мы действительно рисковали, — вспоминает Виктор Балала , генеральный директор Агентства инвестиционного развития Новосибирской области, которое и контролирует управляющую компанию ПЛП. — Другие индустриальные парки находились в куда более выигрышном положении. Скажем, в Калуге было принято политическое решение о том, что на площадке будет вот такой перечень якорных арендаторов. И всем сразу было понятно, какая нагрузка станет потребляться в сетях, сколько это даст денег и сколько можно смело инвестировать в инфраструктуру. У нас такого не было. Но вариантов было лишь два: либо долго собирать инвесторов и потом строить инфраструктуру, что на практике нереально, либо строить опорную сеть в расчете на перспективных резидентов. Так мы и поступили».

С тех пор большинство объектов парка действительно строится «на вырост». Например, ливневая канализация, проект которой нынешний менеджмент ПЛП заказывал заново: прежнее решение просто не обеспечило бы сток воды с площади 2000 га. Это и железная дорога: по проекту она закольцована на площадке ПЛП, однако пока резиденты в основном пользуются автомобильным транспортом, а потому железнодорожные «рукава» тянутся по границам застраиваемых площадок, образуя тупики. Но и они не пустуют. Пока ПЛП не может обеспечить необходимую загрузку, специализированный оператор, созданный УК ПЛП и одной из логистических компаний, берет на отстой вагоны с ближайшей железнодорожной станции Чик.

Однако не все идет гладко. В связи с дефицитом бюджета были порезаны практически все инвестиционные программы: как у самой УК ПЛП (которая получит из областного бюджета в этом году лишь 400 млн рублей вместо запланированных 700 млн), так и по связанным с ней программам. Например, территориальное автодорожное управление Новосибирской области планировало запустить развязку на федеральной трассе «Байкал» осенью следующего года, теперь срок отодвинется. Пока ПЛП связан с трассой временной дорогой, а очертания развязки уже видны, если вылетать из Толмачево.

Точка невозврата для новосибирского ПЛП уже пройдена — только в этом году здесь должны заработать четыре завода

Фото: Виталий Волобуев

Пройдена точка невозврата

Но, как ни странно это звучит, с бюджетным кризисом ПЛП повезло: он наступил вовремя. Случись проседание по инвестициям немного раньше, дотянуть до точки невозврата не получилось бы. А так, похоже, она уже пройдена — только в этом году в парке должны заработать четыре новых производства.

Да и вообще в последний год получать новости из ПЛП стало по-журналистски неинтересно. Они однообразны: очередной инвестор подписал соглашение и собирается строиться. Достраивается завод «Арматон» по производству железобетонных конструкций, начинается возведение распределительного центра «Глории джинс». Уже работают производящий литий-ионные батареи завод «Лиотех» (правда, совсем не в тех объемах, которые планировалились) и «Марс» (питание для животных). Судя по доносящемуся запаху, последний должен иметь в штате специалиста, который бы следил, чтобы на площадку не сбежались все окрестные кошки и собаки. На ПЛП, в основном на строительных работах, занято около полутысячи человек.

Общий объем частных инвестиций на новосибирской площадке, по данным УК ПЛП, уже достиг 14,7 млрд рублей. За счет бюджетных вложений здесь построено более 5 км автодорог и достраиваются еще 7 км; 11 км железнодорожных путей; ТЭС на 3,375 МВт с тепловыми сетями; более 27 км ЛЭП с распределительными подстанциями; более 11 км газораспределительных сетей; свыше 16 км напорных и самотечных коллекторов канализации с очистными сооружениями.

Оказалось, что опережающее развитие инфраструктуры — как раз то, что было нужно частным инвесторам. «Полтора года мы пытались найти помещение, которое хоть как-то подходило бы под наши требования. Чтобы там были необходимые мощности, а также возможность не слишком затратной реконструкции. Кроме того, для нашего производства нужен беспылевой пол и достаточно высокие потолки — чтобы поставить кран-балки. Мы рассматривали варианты покупки, аренды. Сталкивались с тем, что на большинстве объектов не всегда все понятно со структурой собственности. В итоге решили строить объект самостоятельно, чтобы ни к чему не приспосабливаться», — рассказывает Ольга Большешапок , руководитель компании «Сибалюкс», резидента ПЛП.

Кстати, просто так в новосибирском парке участки не продаются. «Если придет какая-нибудь компания и скажет: “Хотим купить у вас землю”, — то мы ей откажем. Потому что нужно предъявить конкретный проект, который она здесь реализует», — объясняет Виктор Балала.