Редакционная статья

Фото: Алексей Майшев

Последние двадцать лет — первый период в истории России, когда миграционное сальдо в Сибири и на Дальнем Востоке стало отрицательным. До этого на протяжении четырехсот лет освоения российского востока население там только прирастало. Это говорит о том, что в нашей истории надломилось что-то большее, чем недееспособный коммунистический режим. Вопрос сохранения востока и возвращения ему динамики хозяйственного развития сегодня не менее, а может быть, уже даже более важен, чем умирение российского юга. СССР надломился, не вынеся бремени контроля за разросшимся социалистическим миром. Все с интересом наблюдают за тем, не надломится ли Россия со своей претензией на восток. Хватит ли у нее и ее сытой элиты энергии и воли осваивать эту территорию? Так же, как делали это более ранние русские люди под бременем тяжелых обстоятельств — крепостное право, войны по всем границам, борьба за контроль над главными мировыми ресурсами. Или не хватит?

В начале 1990-х эти территории еще поговаривали об отделении. В начале 2000-х вовсю обсуждали завоевание их китайцами. Сегодня, кажется, стало неактуальным ни то ни другое. Для желания суверенитета от остальной России нет той залихватской глупости 1990-х. Китай же закончил свою волну экспансии, да и никогда не претендовал на новые территории. Сегодня наш восток с недоумением и надеждой смотрит на то место, где расположен федеральный центр: неужели вы там, за Садовым кольцом, совсем растеряли историческую волю?

В элите, в ее широком толковании (а не только в смысле кремлевских обитателей), не так много людей, готовых бороться за восток. Один из важнейших, глубинных водоразделов нынешней политической борьбы лежит именно в этой области: хотим ли мы сохранить всю Россию или бог с ней. Причем те, кто за второй вариант, не знают, как будет выглядеть это «бог с ней», да и, надо сказать, им все равно. На последних докризисных конференциях в Сибири нам не раз доводилось слышать от московских экспертов и чиновников: дескать, что вы собираетесь делать с этим востоком? Строить здесь большую цивилизацию — глупая нерациональная утопия. Несколько городов для обслуживания сырьевых территорий — вот вам и вся Сибирь».

Но вся Россия — это история череды реализованных утопий. Она не может стать маленькой европейской страной, о чем мечтают многие. Она будет тратить деньги и силы на сохранение и развитие своих территорий.

В отношении нынешнего востока, как нам кажется, важно принять одно принципиальное решение. Он не должен быть ни форпостом родины, ни ее сырьевым придатком. Люди не хотят этого. Неочевидно, что в действующих элитах это понимают. Сохранить власть над востоком — да, этого действующие элиты хотят. Отсюда проекты АТЭС, мост на остров Русский, дальневосточный университет. Но это не более чем демонстрация намерений, фактически геополитический жест — обращенный к мировой элите, а не к собственным гражданам. Принципиальный поворот произойдет тогда, когда экономическая политика в отношении востока будет направлена не на разработку месторождений (хотя это, само собой, нужно), не на строительство мощных университетов (хотя это тоже не повредит), а на создание многоотраслевого хозяйства, направленного на обслуживание жизни самих жителей востока. Это очень важно понять: чтобы строить в России Европу или Америку, нужно не раздавать социальные льготы, а давать людям возможность заниматься хозяйством в широком смысле этого слова — работать, создавать свой бизнес, кого-то кормить, одевать, обстраивать. Сибирь и Дальний Восток — мощные географические явления, они интуитивно претендуют на свое в значительной степени самобытное хозяйство. Не замкнутое, но со своим почерком.

Говорят, что рядом Китай. Ну и что? Разве мы не можем перебить китайские льготы своими? Азиатские страны за считаные годы создали кластеры производств, почему мы не можем? Мы прикинули: для того, чтобы создать в Сибири полноценный обувной кластер, а с ним и дизайнерскую школу, и институт новых материалов, — достаточно 15% инвестиций в мост на остров Русский. Конечно, создание какого-то там обувного кластера — работа, которая требует больше терпения и настойчивости и куда менее красива, чем любой имиджевый проект. Но именно эта буржуазная рутина, на наш взгляд, нужна сегодня, чтобы спасти российский восток.