…Почему девочку назвали Роксаной — непонятно. Это мама настояла, армянка по национальности, Ашур Амбарцумовна. В те времена, когда русский отец Роксаны встретил во время командировки в Ереван и полюбил молодую красавицу Ашур, такие межэтнические браки были не редкость. Наоборот, по мысли партийных вождей, они свидетельствовали о нерушимой дружбе народов нерушимого Советского Союза.
Кто бы знал тогда, в 60-х, чем все это обернется через каких-то двадцать с небольшим лет. И вот примерно в то же время, когда катастрофически развалился СССР, распалась и семья Сидоровых — подросшая Роксана после развода родителей взяла девичью материнскую фамилию и стала Роксаной Игоревной Моветян. Отец ее, окончательно спившийся к тому времени директор продмага, был на пару лет отправлен в места не столь отдаленные за растрату. Она, двадцатилетняя «студентка, спортсменка, комсомолка и, наконец, просто красавица», осталась вдвоем с больной матерью (которая после развода возненавидела всех на свете мужиков) в их приличной двухкомнатной квартире на Ордынке.
Но вернемся в 70-е, когда маленькая Роксана подрастала в тогда еще счастливой обычной советской семье. Счастье, конечно, было относительным. Папаша с утра до ночи пропадал по своим торгашеским делам. Частенько приходил за полночь в изрядном подпитии, и с кухни в детскую доносился шум, грохот и звон посуды.
Мама Ашур работала завпарикмахерской, отчего в доме всегда стоял специфический парфюмерно-одеколонный запах.
Правда, когда Роксана открывала холодильник, оттуда шли совсем другие, более аппетитные запахи — съестным дефицитом папаша снабжал семейство аккуратно, надо отдать ему должное.
Мать после работы принималась за хозяйственные хлопоты с жаром и тщательностью кавказской женщины, и это продолжалось вплоть до прихода главы семейства. Ну а там…
В общем, детство Роксаны мало отличалось от детства большинства тогдашних советских детей. В основном она была предоставлена сама себе день-деньской. После школы слонялась с подружками по двору, придумывая нехитрые девчоночьи развлечения. К вечеру приходила домой, делала уроки, потом мать разрешала посмотреть телевизор.
В пятом классе к ним пришла новая учительница литературы, в которую вскоре влюбились почти все девчонки и мальчишки.
Они слушали негромкие, увлекательные рассказы этой хрупкой молодой женщины раскрыв рот и под воздействием какой-то необъяснимой магии истинного педагогического таланта начали читать книжки, истории из которых слышали на уроках. Вместо скучных дворовых тусовок ребята окунулись в мир романтических приключений, храбрых рыцарей и прекрасных дам.
Роксана стала требовать у отца, чтобы тот приносил домой не только сервелат и сгущенку, но и дефицитные тогда не меньше, чем продукты, книги.
Удивленный донельзя папаша пожал плечами, услышав в первый раз просьбу девочки, но — напрягся, пошевелил ниточками многочисленных торговых «блатов», и специально купленный книжный шкаф начал заполняться разными изданиями.
В двенадцать лет Роксана два раза подряд прочитала «Три мушкетера» Дюма и заболела этим романом. Атос и д'Артаньян снились ей по ночам, и она просыпалась утром радостная и с удовольствием бежала в школу, с нетерпением ожидая урока литературы.
Когда же ей снились злобные и коварные кардинал с миледи, она вставала вялая, недовольная и заявляла матери, что плохо себя чувствует и в школу не пойдет.
— Мам, я заболела, вызови врача.
— Рокса, девочка, ну сколько можно! Мне же на работу надо, а я с тобой должна сидеть, да? У тебя же и температуры-то нет, опять до полуночи книжки свои читала — от них и с ума сойдешь!
— Перестань, мам, никуда я не пойду все равно, а без справки Лидия Ивановна тебе же и выговаривать будет.
— Ну что мне с тобой делать, Боже мой! Был бы папаша нормальный — выпорол бы тебя, что ли, да и книжки эти перестал тебе таскать. Тоже баловство нашли, и денег сколько на эту отраву уходит. Мало, что ли, в школе читаешь, еще и дома голову себе забиваешь, лучше бы мне по хозяйству помогала!
— Ты сама, мамочка, в жизни ни одной книжки не прочитала и мне того желаешь?
— Бесстыжая! Да если б я захотела, давно бы сожгла всю эту макулатуру!
— Только попробуй, я из дома убегу тогда.
— Куда? Кому ты нужна? Вставай с кровати и марш в школу!
На этот раз Роксана решила не доводить ставшие уже традиционными споры с матерью до точки кипения. Умылась, оделась, выпила чаю с бутербродом, взяла портфель для отвода глаз и отправилась на улицу.
Брела девочка по своему микрорайону совершенно бесцельно, так как в школу она, конечно же, не собиралась. Подумаешь, ну возникнет классная руководительница в очередной раз, покричит да успокоится. Что они сделают четырнадцатилетней семикласснице? Выпорют, в угол поставят, сладкого лишат?
Весеннее утро звенело трамваями, капелью, радовало синевой бездонного мартовского неба. Воздух был пронзительно чист и свеж. Даже грязь и ручьи под ногами не портили особого весеннего настроения молодой девицы с душой романтика.
Ее путь лежал мимо районного Дворца пионеров. Роксана рассеянно пробежала глазами по развешанным плакатам и объявлениям на стендах, и вдруг… Ее что-то будто дернуло внутри — она увидела картинку, на которой с рапирами друг против друга стояли два человека в масках. Текст под картинкой сообщал о наборе в юношескую школу фехтования. Все условия Роксане подходили, и она тут же решила, что это судьба.
Девушка вошла в гулкий вестибюль Дворца пионеров и спросила у скучающей бабульки-лифтерши, где тут записывают в секцию фехтования.
Бабулька посоветовала ей справиться у директора, поскольку сама была не в курсе.
Дородная женщина со строгим лицом школьной директрисы сидела за массивным столом в своем кабинете и явно скучала не меньше вахтерши. Увидев Роксану, она поджала губы, подняла брови и ледяным тоном осведомилась:
— Тебе что, девочка, надо?
— Я… мне…
Роксана ужасно смутилась и чуть было не выбежала из кабинета, но принятое решение погасило паническое настроение подростка. Она решительно заявила:
— Мне надо записаться в секцию фехтования.
Если бы директрисе сказали, что ее приглашают на обед в Белый дом, она и то удивилась бы гораздо меньше. Дама аж встала и вышла из-за стола:
— Не понимаю, ты… Тебе сколько лет?
— Четырнадцать.
— В каком классе учишься, в какой школе?
— Восьмой «Б», сто тридцать пятая школа.
Тут директрису осенила простейшая мысль:
— Так почему ты… как тебя зовут?
— Роксана.
— …почему ты не на уроках, а ходишь тут?
Девушка снова было смутилась, но потом ответила с вызовом:
— А у меня справка, я болею!
— Да врешь, поди! Чего же тогда не в постели, а по улицам ходишь?
— Мне очень надо записаться в секцию фехтования.
Директриса озадаченно смотрела в карие, по-восточному слегка удлиненные глаза девушки, машинально вертела в руках карандаш и решительно отказывалась что-либо понимать.
— Так для чего тебе это?
— Я хочу научиться фехтовать на рапирах, как мушкетеры на шпагах!
Тут надменно-озадаченное выражение лица дородной директрисы сменилось неподдельно веселым, и она даже хохотнула:
— Да ты же девочка! Куда ж ты лезешь, это ж для мальчишек, иди вон в гимнастическую секцию, ну или там вышивание…
Роксана упрямо тряхнула копной черных волос:
— Нет, я хочу только на фехтование.
— А родители что говорят?
— Это не их дело. Я уже взрослая… почти…
— Вот именно: почти! Они тебя кормят, одевают, обувают, а ты тут такие фортели выкидываешь. В общем, сегодня в шесть вечера тут в пятнадцатой комнате будет Виктор Сергеевич, тренер этой секции. Приходи с матерью или отцом, с ним поговорите и тогда решайте. А сейчас иди, у меня дел полно.
Закрыв за Роксаной дверь, директриса вздохнула, покрутила пальцем у виска и вернулась за свой массивный стол заканчивать партию сама с собой в крестики-нолики.
Когда Роксана вернулась к обеду домой, сделав вид, что из школы (для пользы дела, чтобы мама не раздражалась раньше времени), мама Ашур уже пришла с работы, чтобы разогреть и подать обед дочери. Это было ее незыблемой традицией и привычкой.
Поедая суп с клецками, Роксана спокойным тоном, как бы между прочим, сообщила матери:
— Я решила записаться в секцию фехтования.
— Чего?
Ашур непонимающе уставилась на дочь, машинально помешивая картошку на сковороде.
— Ну, это где со шпагами, рапирами, как мушкетеры…
— Какие мушкетеры, солнышко? Ты сошла с ума! Боже, какие шпаги, тебе учиться надо…
— Я и учусь, мама, без троек, кстати.
— Да, но… зачем еще секции эти, тем более шпаги? Тебя же зарежут, заколют! Это не для женщины, не позорься, дочка. И слышать не хочу.
Роксана отодвинула тарелку, встала, подошла к Ашур, обняла ее за плечи и проникновенно сказала:
— Понимаешь, я все равно своего добьюсь. Даже без твоего разрешения. Мне уже не пять лет…
— Но и не двадцать пять!
— Записываться в секции советским школьникам разрешено в любом возрасте.
Ашур не знала, что и сказать. Она видела, что дочь настроена решительно, и, зная ее характер, понимала неизбежность того, что должно произойти.
— Ну ладно. Иди в эту свою секцию, если тебя возьмут, ведь там одни мальчишки. Вот что ты среди них делать будешь, а?
— Мальчики меня абсолютно не интересуют.
— Зато ты их интересуешь… вон какая уже…
Ашур критически оглядела дочку и, покачав головой, вздохнула:
— Что же мне с тобой делать, Рокса?
— Помогать мне, мама!
— А я что делаю? Вон стираю, убираю, готовлю…
— Это не главное в жизни.
— Вон как? Что же тогда главное?
— Заниматься любимым делом.
— И какое у тебя, позволь узнать, любимое дело?
— Думаю, это будет фехтование.
Ашур не смогла сдержать улыбки:
— Думает она… Больно много стала думать. Так что ты от меня-то хочешь?
Роксана с облегчением выпустила воздух из груди и заявила:
— Ты должна в шесть часов пойти со мной к тренеру Виктору Сергеевичу во Дворец пионеров и сказать, что ты не против, чтобы я занималась в его школе фехтования.
— Господи, Роксана, ты прямо издеваешься надо мной! Чтобы я еще своими руками тебя туда пихала…
— Ну, мам, мы же договорились! Меня, конечно, и без тебя возьмут, но лучше…
— Хорошо. Садись, ешь второе и иди учи уроки. Если эта секция будет отражаться на твоей учебе в школе, я все сделаю, чтобы ты вылетела оттуда.
Роксана подскочила и чмокнула маму в щеку:
— Обещаю, что не отразится! Я буду хорошо учиться.
— Посмотрим. Марш за стол!
Тренер Виктор Сергеевич, чей мужественный образ уже нарисовала в своем воображении Роксана, оказался на самом деле никаким не д'Артаньяном, а высоким пожилым мужчиной средней комплекции. Правда, лицо его украшали вполне мушкетерские усики и выражение этого лица было весьма воинственным.
Он сидел в комнате за простеньким столом, на котором лежала одна-единственная бумажка, оказавшаяся списком будущих членов секции. Набор еще не был, на счастье Роксаны, закончен.
Увидев вошедших в кабинет женщину средних лет и девушку-подростка, тренер привстал со стула и поинтересовался:
— Вы ко мне или ошиблись дверью?
— К вам. Вы Виктор Сергеевич?
— Да, но у меня школа фехтования…
— Моя дочь Роксана, — перебила Ашур, — именно к вам и хочет записаться. Я хоть и против, но ничего с ней поделать не могу.
На лице тренера отразилось явное замешательство. Наверняка в его практике (а она была, как потом выяснилось, довольно обширной) такие случаи были единичными.
— Хм… гм… А сколько девочке… девушке лет?
— Четырнадцать.
Роксана вызывающе глядела в глаза тренера, понимая, что от ее решительности зависит и его решение.
— И почему именно фехтованием ты, Роксана, собралась заняться, это просто каприз?
— Нет, это мое призвание, убеждение.
— Вот как!
— Да, моя настольная книга — «Три мушкетера», я ее знаю наизусть.
Виктор Сергеевич подошел к Роксане, потрогал мускулы на руках, оглядел внимательно фигуру:
— Физическая подготовка слабовата.
— Я готова тренироваться хоть сутки напролет, Виктор Сергеевич, только возьмите!
— Ну, сутки напролет не надо, — улыбнулся тренер в ответ на умоляющий тон девушки. — А на учебе это никак не отразится, чтоб ко мне родители и школа без претензий были?
— Нет, честное слово!
— А то, что в секции двенадцать мальчишек и ни одной девушки, кроме тебя, не пугает?
— Нет, я за себя могу постоять.
Тренер уже от души веселился, глядя на мрачный вид мамы Ашур.
— Ну, как скажет твоя мать, юная леди.
Роксана так посмотрела на маму, что та поняла: дочь никогда не простит, если она разрушит ее мечту.
— Я… я, Виктор Сергеевич, полагаюсь на вас. Если думаете, что из этого выйдет толк…
— Понимаете, раз уж девушка так уперлась, так в себя верит… Обычно в таких случаях происходят самые неожиданные взлеты. Давайте попробуем. Не получится — ничего страшного. По крайней мере улучшим общую физическую подготовку.
И, сев за стол, Виктор Сергеевич внес Роксану в свой список.