— Капитан, зафиксированы энергетические всплески с обратной стороны планеты КюЭр 56789, — второй помощник или “Пи-два”, как кратко называли его должность, стал подбирать программу сканирования для определения типа, направленности и возможной технологичности странного излучения. — Ориентировочно это тоже место, где давеча была зафиксирована пространственная аномалия.

Он знал, что капитан сейчас находится в своей каюте и не довольно потирает виски от головной боли, ему ещё было положено отдыхать несколько часов корабельного времени и если не получится убедиться в важности этого сообщения, то неприятностей не избежать. Но исследовательский крейсер родной корпорации бороздил этот район космоса уже более 5 лет в поисках ценных ресурсов и перспективных планетоидов для перерабатывающей базы и второй помощник хорошо знал своё дело, и был уверен, что ситуация неординарная. По рубке разнесся раздраженный голос:

— Если сейчас не последует продолжение, … дополнение доклада … две ближайшие вахты снова будут твоими. А также получишь 2% штраф за нештатное использование ресурсов ИИдрома.

— ИИдром подтвердил 90% вероятность технологичности сигнала, — второй помощник облегчённо вздохнул и продолжил: — и с 65% вероятностью это сигнал подпространственной связи. Запись произведена. Прошу разрешение на использование ресурса ИИдрома для дальнейшего анализа и возможной дешифровки сообщения.

— Координаты источника?

— Между нами планета. Пассивные системы наблюдения не позволяют определить точно.

Капитан съел тонизирующую и противорадиационную таблетку. Встал на платформу комплектации и, приняв правильное положение, активировал костюм защиты 2 уровня. Продолжая общаться с дежурной сменой, одновременно рассматривал висящую в каюте голограмму звёздной системы, пытаясь просчитать ситуацию. По всем экспедиционным графикам в этом секторе не должно было быть и не могло быть ни одного корабля. Данная планета была уже хорошо просканирована и ни на её поверхности, ни на её орбите не было обнаружено никаких следов техники или чьего-то присутствия.

— Сколько времени до выхода на орбиту КюЭр 56789 на нынешней скорости с учётом мягких перегрузок при коррекции курса?

— Десять часов.

Костюм обтянул тело и капитан, выйдя из каюты, направился в боевую рубку.

— Смена курса. Выход на орбиту. Запустить “АРа”. Через 9 часов боевая готовность два, для всего дежурного экипажа. Ресурс ИИдрома разрешаю использовать только для первичного анализа.

Миниатюрный, по космическим меркам, аппарат разведки отделился и включив твердотопливные ускорители, позволяющие ему не оставлять следов в магнитных и гравитационных полях, мгновенно разогнался, очень быстро удаляясь от крейсера, начавшего плавный поворот также в сторону планеты. Кроме спящей смены все остальные получили предупреждение о возможной необходимости компенсации инерции поворота и отключении системы искусственной гравитации. Костюм капитана при помощи магнитных полей удерживал летящего человека посередине коридора. Если же кто-то и не успел сориентироваться и вовремя закрепить всё необходимое, а также подготовить самого себя, то это были его личные проблемы. За испорченное оборудование вычтут из контрактных, впрочем, как и за лечение не входящее в страховку, все тревоги подавались с нужным упреждением согласно устава, с учётом степени перегрузок. Всё же корабль был военным, хоть и выполнял коммерческо-разведывательный рейд, и проблемы гражданских мало интересовали экипаж.

В момент, когда капитан занял своё модульное кресло, первичный анализ был закончен.

— ИИдром источник не опознает, известных устройств с такой структурой сигнала в базах нет. Также невозможно определить степень сжатия, кодировку сигнала и конфигурацию пространственного сдвига. С пятидесяти семью процентами выдаётся прогноз: код “ноль”…, — второй помощник выразительно посмотрел поочередно на всех из состава центральной вахты.

— Капитан, вы не могли бы всё же заранее предупреждать о своих манёврах. У меня складывается впечатление, что вы продолжаете намеренно пакостить мне и моим сотрудникам, — разрушив относительную тишину и начинающуюся напряжённость, раздался в рубке голос представителя научников.

— Можете всё также отразить жалобу в своём журнале, по завершению полёта комиссия разберется, а сейчас не мешайте и будьте готовы к дальнейшим манёврам, — отозвался капитан и выключил возможность связи с отсеками без предварительного запроса. Затем устроился поудобнее в кресле и, уже закрывая глаза, проговорил: — С сигналом всё ясно. Ждем данных с “АРа”. До этого момента тишина в рубке.

Корабль закончил поворот, и включилась искусственная гравитация. Из различных отсеков несколько раз опять пытались пробиться на связь с командным, но третий помощник “посылал” их в текстовом режиме, продолжая при этом работать с записанными параметрами сигнала, опираясь на свой богатый опыт дальней связи и используя обычный вычислительный комплекс. Все остальные собирали максимум информации в зоне своей ответственности в пассивном режиме. И не смотря на то, что звёздная система, была уже хорошо изучена, нужно было рассмотреть все имеющиеся параметры, которые могут повлиять или быть использованы при всех возможных вариантах развития событий. Особенно в случае варианта “ноль”.

“Координатор огня” сильно нервничал. Он, как и все остальные догадывался о плане их дальнейших действий: выйти на низкую орбиту и как бы высунуться из-за планеты, оставаясь необнаруженным до самого последнего момента. Но вот что будет предпринято потом? Ведь возможно и боевое столкновение, а это вам не метеориты крошить. В течение нескольких последующих часов каждый из экипажа подготавливал своих подчинённых к худшим последствиям. Повторялись инструкции, проверялась аппаратура и конструкции корабля. Столь долгая задумчивость их командира в продолжении к предыдущей обеспокоенности была оценена как “тревога”.

— Получаем видео телеметрию от “АРа”, — второй помощник от нетерпения стал постукивать пяткой по полу.

— Показывай, — Капитан открыл глаза и, вздохнув, уставился на изображение.

После первых же картинок наступила полная тишина, хотя казалось что такое уже и не возможно, во всяком случае, кроме электроники других тихих звуков, которые заполняли рубку до этого, не стало. На обратной стороне планеты, на орбите находилось нечто тёмное, имеющее почти круглую форму в середине и раскинувшее в сторону, противоположную от разведчика длинные толстые отростки, количество которых точно подсчитать не удавалось, они всё время не спеша двигались как щупальца у одного известного водного животного. Также было видно ещё какое-то движение вокруг, чего-то более мелкого, расстояние и качество видеозахвата не позволяло рассмотреть подробности. Это однозначно было технологичное устройство иной цивилизации. Весьма возможно корабль. Подобных конструкций не было ни у одной корпорации. Его центральная часть была соизмерима с крейсером. Отростки же, казалось, постоянно меняли свои размеры и длину, создавая ощущение, что это какой-то огромный живой организм.

— “АРа” фиксирует лишь лёгкие гравитационные всплески. Никаких других известных излучений не зафиксировано. Объект с большой долей вероятности не сканирует пространство, — помощник ещё раз просмотрел полученные данные. Капитан также повторно их все просмотрел и включил сигнал общей боевой тревоги.

— Не будем ждать ещё три часа, — сказал он и его голос прозвучал уже персонально у всех находящихся на корабле: — Боевая тревога, всем кроме спящей смены. Код “ноль”. Четыре часа до возможного контакта. Даю час для подготовки оборудования и людей. Через час гравитация будет отключена и все должны быть готовы, и занять свои места по варианту опасности 2 уровня. Это в первую очередь касается отсека одиннадцать.

Несколько скрытых улыбок появились на лицах дежурного экипажа, последняя реплика явно будет проигнорирована научниками, с учётом кода “ноль”- возможность контакта с “иными”, а возможно даже с “потомками братьев”, одиннадцатый отсек скорее всего будет лихорадить от радости и предвкушения до самого последнего момента, пока опять кто-либо из них не получит травму. Капитан между тем повернулся ко второму помощнику:

— Передать на “АРа” команды, пусть входит в атмосферу планеты, … пусть имитирует метеорит. Не надо пока обозначать наше присутствие. И дай сигнал всё же разбудить первого помощника.

Глава научников опять попытался пробиться на связь, но его попытки были проигнорированы. Максимум что сделал третий помощник, это сообщением посоветовал ему заняться анализом тех данных, что имелись на настоящий момент в базе ИИдрома и к которым ему предоставил доступ капитан.

Дежурная смена привела костюмы в защитный режим второго уровня. Автоматика по командам также готовила крейсер. Через час появился первый помощник, он молча сел на свободный модуль и стал изучать информацию. Спящая смена это хоть и не полный “межзвёздный сон”, но после пробуждения в полном объёме соображать начинаешь не сразу. Потянулись минуты ожидания. Разведчик “АРа” успешно сгорел в атмосфере планеты. Отключилась искусственная гравитация.

Некоторое время первый помощник сидел и просто смотрел на капитана. Затем спросил:

— Планируешь напасть?

— Что чувствуешь сам?

— Может получиться. Интересные перспективы. Даже выгодные последствия.

— Тогда так и сделаем.

— Тогда начинаю создавать журнал ложного отчёта.

Капитан в который раз анализировал факты. Корабль иной цивилизации здесь оказался случайно. Это можно было утверждать абсолютно точно, исходя из уже имеющихся данных по этой звёздной системе и всего сектора в целом. Следов чьей либо активности за 5 лет зафиксировано не было. Также различными мощными стационарными системами наблюдения, даже других корпораций, на многие световые года в округе, не было обнаружено, ни одного пригодного для жизни, колонизации или подающего техно-сигналы секторов. А это означало, что исчезновение “иного” никак не смогут связать с нападением. И быстро никакая помощь не появится. Нужно всего лишь хорошенько подчистить все следы. Космос такой непредсказуемый. Конечно, возможно, “это” может оказаться и пустышкой, которая не принесёт никакой новой информации в технологиях или каких либо других направлениях, но это как минимум доказательство существования “иных”, получение знаний о них, возможность подготовится к встрече, выработать правильную политику общения. А самое главное - это известность и поднятие престижа родной корпорации! Как же! Ведь они! Именно ОНИ обнаружили “потерпевший бедствие” корабль другой цивилизации. Но чутье, пространственная аномалия и подпространственные сигналы, говорили капитану, что они наткнулись на ценнейший “клад”, из которого можно извлечь огромное количество выгоды, информации для науки, новых технических решений, а главное, из всего этого, новые возможности межзвёздного перемещения. Нужно только собрать как можно больше материала, а также тела, а в идеале живых организмов. Впрочем, это уж как получится.

Теперь важно, чтобы никакая случайность и непредсказуемость проведения, не вторглась в их планы. Крейсер вышел на орбиту и по ней, высунувшись из-за планеты, стал приближаться к объекту, который, как стала показывать более мощная телеметрия, внешне не изменил своего положения и состояния. Определить только визуально даже при большем приближении наличие защитных полей не получилось. Как не получалось, и понять материал обшивки объекта. Даже в свете местной звезды он был угольно чёрным, и местами создавалось впечатление, что на поверхности есть рисунок правильных шестиугольников, которые как бы покачиваются на волнах. Внешних надстроек было не очень много и некоторые из них то выдвигались, то прятались под обшивку. При этом оставаясь единым целым со всем остальным корпусом, по крайней мере, их цвет не менялся и места где они только что были или внезапно появлялись новые, отследить не удавалось.

В рубке началось активное обсуждение увиденного. Некоторые даже начали строить предположения о внешнем виде тех, кто может, находится внутри. Все уже давно понимали, что собираются предпринять их командиры и были, в большинстве, совершенно не против данного развития ситуации. Как говорится - не впервой. Капитан и Пи-один переглянулись, кивнули друг другу и стали следить за индикацией расстояния. С этими ошибиться тоже было нельзя. Цифры быстро уменьшались. В какой-то момент капитан поднял руку, все разговоры сразу прекратились.

— Внимание. Готовность к атаке всеми ускорителями. Снаряды простые.

— На горизонте атаки наших колоний и объектов нет. Ограничители дальности не использованы. Готовность полная, — доложил координатор огня.

Наведя целеуказатель атаки на конкретную область корабля "иных", при мыслях о последствиях капитан испытывал лишь лёгкий дискомфорт, а значит какой-либо фатальной опасности, эти самые последствия, принятых решений и действий, не несли, ни для него, ни для экипажа, ни для корпорации, да что там, ни для их цивилизации в целом. Он был очень доволен. Он точно чувствовал, куда надо стрелять для гарантированного повреждения важных защитных систем неизвестного, а возможно и полного вывода из строя всего их корабля. Недаром же он обучался в Ордене Хранителей на протяжении 10 лет и считался даже перспективным, пока его не переманил агент корпорации, на которую он теперь и работал. Первый помощник также прошёл похожее обучение. Хранителями они, конечно, не стали, но их одинаковое предвидение можно было расценивать как “гарантировано сбывшееся”.

— Координатор, цель задана. Всеми ускорителями огонь по три залпа с интервалом 5 секунд.

Крейсер, за три секунды, исторг из себя несколько сотен специальных мелких снарядов разогнанных полем до максимально возможной скорости. Затем повторил атаку ещё два раза. Как бы не велики были космические расстояния, данное оружие позволяло поражающим элементам преодолеть их достаточно быстро, не давая и шанса, известным моделям кораблей, уклонится на таких дистанциях.

Защитное поле всё-таки было, об этом говорили яркие всполохи на подлете, но то ли энергетическая установка “иного” просто не была готова к атаке, то ли ей не хватило мощности. Буквально сразу, ещё в результате первого залпа, можно было рассмотреть яркие вспышки от взрывов в местах соприкосновения снарядов с обшивкой. Было видно, что почти все снаряды от последнего залпа проникли внутрь. А затем, только капитан хотел дать команду на включение всех активных систем сканирования и наметил несколько новых мест для атак, объект с огромной скоростью как бы втянул в себя все отростки, оставшись относительно овальным, значительно увеличился в размерах и очень быстро завертелся вокруг нескольких осей. При этом от него отлетали и вновь сливались с ним какие-то сгустки разных размеров. Это продолжалось буквально в течение нескольких минут. Все замерли, не решаясь давать какие-либо команды и совершать какие-либо действия.

И тут без всяких огненных эффектов во все стороны брызнули части “иного”. На его месте стало быстро расти облако из мелкой чёрной пыли и обломков различных размеров, среди которых можно было с трудом рассмотреть и достаточно большие куски. Экипаж рубки радостно загомонил. Облако росло вместе с быстро распространяющейся кинетической волной.

— Какого!!!??? — капитан активировал личную виртуальную боевую панель управления и быстро увеличил нагрузку на защитных ловушках, останавливая и отражая полем наиболее опасные структуры, продолжая внимательно следить за тем, что происходило. Пи-один сделал то же самое. Хотя интуиция продолжала подсказывать безопасность происходящего, этого самого происходящего в предвидении не было. Несколько ударов по корпусу всё-таки произошло. Датчики показали, что броня выдержала, хотя и последствия не соответствовали возможным, при данных скоростях и углах столкновения. В это время в центре этого облака там, где раньше находился объект, что-то произошло и все обломки и пыль перестали разлетаться, они даже как бы несколько втянулись обратно и остановились, повиснув на орбите в виде огромного неподвижного тумана. Следом многие электронные системы крейсера дали сбой, но почти сразу всё заработало в штатном режиме. Пи-один облегчённо вздохнул, выключил панель, откинулся в модуле и многозначительно произнес:

— Что бы это всё значило?

Капитан улыбнулся, активировал все системы сканирования.

— Внимание! Останавливаемся. Пи-два останавливай нас.

На несколько минут все, приняв правильные положения в модулях, испытали перегрузки. Разведывательный крейсер повис, влетев частично в это тёмное облако. И все на корабле услышали насмешливый голос капитана, в котором присутствовали и нотки радости:

— Всем отсекам и службам, мы столкнулись с остатками неизвестного объекта находящегося на орбите планеты. Похоже, тут произошла какая-то авария или катастрофа. В настоящее время производим активное сканирование пространства в поиске артефактов. Всем произвести необходимые действия согласно инструкции по плану кода ”ноль”. Незамедлительно докладывать обо всём экстраординарном. После окончания анализа сканирования главе научников предоставить список первоочередных объектов для загрузки, с учётом свободного места в грузовых отсеках и модулях биологического и силового карантина. Пи-два, активировать датчики охранной сети сектора. И нечего на меня так смотреть. Да выработает ресурс раньше времени, но сам должен понимать, что мы уже имеем и поэтому не думай о мелочах, тем более безопасность, на настоящий момент, не смотря на наши возможности, для нас важнее. Не всё тут гладко. Дежурной смене соблюдать режим секретности.

Последующие сутки прошли в изнурительной работе всех не спящих, находящихся на корабле. Каждое подразделение крейсера в своей зоне ответственности, множество раз рассматривали разбросанное в космосе, даже несколько раз вылетали на истребителях и научных буксирах, чтобы взять некоторые пробы и потрогать манипуляторами интересующие куски. Проводились совместные совещания по результатам анализов, которые иногда приходилось проводить многократно. Технический персонал готовил силовые модули для хранения потенциально опасных грузов и артефактов. В лабораториях научников никого отдыхать не мог заставить даже прямой приказ капитана. Постоянно вспыхивали жаркие споры, что надо грузить и исследовать в первую очередь. Всем стало очевидно, что это был именно корабль и корабль не принадлежащей их цивилизации. Большая часть брони и других его частей содержало неизвестные материалы и сплавы, а в пыли, которая и составляла мелкую основу тёмного облака, была вообще обнаружена биологическая составляющая. Убедившись в относительной безопасности объектов, было решено обследовать наиболее крупные осколки, используя выход в скафандрах и возможное проникновение в свободно доступные места. Пока было решено ничего не вскрывать, ведь следов или остатков экипажа также пока обнаружено не было.

— Когда мы сообщим в орден Хранителей о нашей находке? — задал свой вопрос глава научнииков, оторвавшийся от исследований и организации работ, и явившийся лично на очередное контактное совещание руководителей экспедиции.

— Не мне вам объяснять какое значение данная находка имеет для нашей корпорации, какие возможности открываются перед нами с учётом “права первых”, — начал отвечать капитан, находясь в хорошем настроении и потому, не собираясь особо издеваться над учёным. — К тому же хочу вам напомнить, что вы также работаете на корпорацию и некоторые пункты договора, напрямую, обязывают вас, прежде всего, думать об её интересах.

— Да, но устав ордена имеет более высокий юридический приоритет и там абсолютно точно описываются необходимые действия в таких ситуациях, а также последствия не выполнения этих требований. Вы же не забыли, чем закончилась история с нахождением артефакта “предков” в поясе астероидов? — не сдавался руководитель одиннадцатого сектора. Все прекрасно помнили, как прекратила своё существования корпорация, пытавшееся утаить столь необычную находку, тем более что часть ресурсов, в том числе и людских, влились в их родную экономическую зону. Возможности ордена Хранителей были слишком запредельны для простых людей, чтобы была возможность им противостоять или как-то противоречить их требованиям, но всё же такие случаи были, так что риск был оправдан. Капитан покивал головой и, улыбнувшись, сказал:

— Никто не собирается скрывать находку вечно. Мы выигрываем время, а тем самым знания. Мы соберём самые важные и интересные объекты и пробы. Отвезем их в ближайшую стационарную лабораторию. Доложим начальству. Выслушаем их указания и скорее всего через некоторое время опять прилетим сюда, ну или пошлют кого другого, и уже тогда сделаем вид, что только что нашли. Тогда и сообщим. Наша корпорация имеет монополию на разведывательные действия в данном секторе, что относительно гарантирует, что никто не сунется сюда без нас. И опять-таки не забывайте, что все мы получим хорошие дивиденды, а вы и ваши сотрудники с первого момента будете заниматься изучением найденного. Вам жаловаться и переживать уж точно не стоит. Из-за режима секретности вас точно оставят в команде.

— Это да. Перспективы просто ошеломляющие. Свойства некоторых даже простых материалов вне нашего понимания. Большинство исследований нам тут не провести, у нас просто нет необходимого оборудования. Да и мы не специалисты в данных областях. Всё же основная задача нашей экспедиции это изыскание редких ресурсных материалов уже известных нам.

Первый помощник, также присутствующий на совещании, уже сильно устал за прошедшие сутки, и все эти разговоры на отвлечённые темы его нервировали. Он мрачно посмотрел на капитана и главу одиннадцатого сектора, хлопнул ладонью по столу:

— Утомили ваши разговоры на пустые темы. Надеюсь, этот вопрос закрыли? Давайте обсудим вылет и обследование объекта 114/456.

Дальше на совещании было решено кто и как будет действовать в ходе этой операции, а также другие очередные задачи. После чего назначенные сотрудники начали действовать. Капитан же ушел в боевую рубку, откуда собирался контролировать вылет, а Пи-один ушел отдыхать, подчиняясь данному ему указанию. Через два часа вылетевший из крейсера буксир приблизился к дыре в довольно большом осколке “иного” и высадившиеся три сотрудника в скафандрах максимальной защиты проникли внутрь объекта. Связь с ними тут же пропала. Вообще сигналы внутри “тёмного облака” распространялись очень плохо, по совершенно непонятным принципам. Бывало отлично слышны сообщения от работающих на максимальном удалении от крейсера, а от тех, кто работал совсем рядом, пропадала даже простейшая телеметрия. То же самое происходило, если на пути попадались более большие объекты или датчики пытались просканировать их, или датчики запускались внутрь. Научники связывали это со свойствами загадочных материалов, из которых состояла так называемая “пыль”, образующая “тёмное облако”, и мельчайшие частицы которого, облепляли плотным слоем все осколки объекта “иных”. Буквально через несколько минут все трое появились обратно и по связи прозвучали их, как показалось, тревожные голоса. Они пытались говорить одновременно и по началу, среди помех, понять их не удавалось. Капитан обратился к пилоту:

— Доложите обстановку нормально ..., хоть вы. Что случилось?

— Возвращаемся обратно. Доложим по возвращению. Опасности нет, — ответил тот.

Трое сотрудников вернулись на борт буксира, и он тут же полетел в сторону крейсера, разгоняя корпусом “чёрную пыль”, которая за ним вновь заполняла освободившееся пространство. Пришлось ждать, пока произойдет стыковка. Результаты доклада обрадовали и озадачили экипаж. Буквально первое же сканирование внутри показало наличие в одной из пустот объекта 114/456 газовоздушной среды, что уже говорило о герметичности этой полости. Но этого мало, в этой же полости сканер показывал биологический и главное живой организм, конфигурация силуэта отраженного сигнала которого, можно было сравнить с эллипсоидом с различными длинами полуосей, массой около ста килограмм, длинной в вытянутой части около двух метров и диаметром в короткой оси около полуметра. Как только это стало известно, глава научников лично захотел лететь к осколку и участвовать в перемещении его в модуль силового карантина. Хотя ему прекрасно было известно, что габариты осколка просто не позволят этого сделать. Слишком он был большой. И когда встал вопрос, каким образом вытащить “живого” из осколка и сделать это как можно аккуратнее и быстрее, учитывая отсутствие информации о его состоянии и желании оставить его всё же в категории именно “живой”, в кучу нереальных предложений вмешался капитан:

— Значит так. Выгнать из ангара посадочный модуль и найти способ закрепить его на обшивке крейсера, а на его место поместить этот обломок. Спокойно поместиться. Ангар не закрывать, таким образом, он останется в вакууме и в то же время, мы легко сможем нужное из него перетащить в лаборатории. Кстати, если получится, то можно попробовать также сделать с несколькими научными ботами. Тогда сможем захватить ещё что-то из крупных объектов.

Следующие несколько суток большая часть экипажа осуществляла эту задумку, потому как все признали это решение капитана очень удобным и с точки зрения работы с газовоздушной средой, и с “живым”, и с другим содержимым отобранных осколков. Перемещение буксиром объекта 114/456 в ангар посадочного модуля прошло без эксцессов. Повторное сканирование показало очень простую возможность изъятия “живого” - был обнаружен своеобразный шлюз, принцип работы которого был вполне понятен. Также сканирование показало, что “иной” находится в своеобразном защитном коконе, что ещё больше упрощало всё дело. Не было необходимости создавать идентичное осколку наполнение прямо в ангаре, особенно после того как был сделан спектральный анализ газовоздушной смеси в полости. По своему составу это почти был воздух, которым дышали все на крейсере, отличие всё же было, но оно вряд ли могло пагубно повлиять на защитный кокон при его перемещении. Подтверждение этому было получено и позже, когда, используя обнаруженный шлюз, удалось взять образец газа из осколка, для более точного анализа.

Первый помощник стоял в одиночестве перед обзорным экраном и смотрел на “чёрное облако”. Он удивлялся такому названию, которое сами же и дали этим остаткам. Космос и так был не очень светлым местом, но в данном случае такое определение было актуально, так как со стороны экрана находилась и местная звезда, и “облако” закрывало часть светила, полностью, исключая видимость последнего.

— Тебе не кажется, что частицы подрагивают? — обратился он к капитану, который недавно подошёл и некоторое время стоял рядом.

— Временами. Как будто они хаотично или не хаотично поворачиваются вокруг какой-то оси и при этом бликуют своими гранями, отражая свет, но потом, когда вновь замирают, они этот свет как бы уже поглощают, становясь маленькими чёрными дырами.

— Очень странные ощущения исходят от всего этого. Не находишь? Мне казалось, всё должно было происходить иначе. Это мгновенное разрушение, практически с одного залпа, опасный разлёт осколков и в тоже время отсутствие повреждений нашего корабля.

— Ну, к этому мы и сами руку приложили.

— К этому-то да, а вот почему системы крейсера “мигнули” когда остановилась кинетическая волна? Это было очень похоже на атаку направленным электромагнитным импульсом или чем-то подобным. С учётом имеющейся у нас защиты от подобных излучений, что-то не так. И в то же время опасности нет. Не понимаю. У меня стойкое ощущения, что нас ждёт множество сюрпризов. В том числе и этот “живой” - “иной”.

— Риск оправдан. Сам понимаешь. Пойдем в контрольный отсек. Сейчас будут переправлять кокон. А вот по времени я с тобой соглашусь, надо ускориться. Поскорее покинуть этот сектор. Да. Возможно, что вернуться сюда нам уже будет не суждено.

Когда закрыли ангар и выровняли давление, они уже были на месте и наблюдали за процессом. Отключили искусственную гравитацию, открыли шлюз и четверо сотрудников в скафандрах максимальной защиты на специальном закрытом поддоне вывели кокон из осколка и по коридорам переместили его в модуль биологического карантина. Как только сопровождающие покинули зону карантинного помещения, это странное защитное устройство молочно белого цвета, стало светлеть и сделалось почти прозрачным сверху. И вот тут все испытали новый эмоциональный шок. Было видно, что, находящееся внутри создание по строению ничем, вроде как, не отличается от представителей их цивилизации - две ноги, две руки и так далее. Однако более детально рассмотреть не удавалось. Первичный мониторинг медицинским сканером сквозь кокон, подтвердил, что “иной” жив, но находится либо без сознания, либо в специальном состоянии сна.

Через час руководители экспедиции собрались на очередное контактное совещание, в ходе которого очень много информации по находкам предоставил глава научников:

— В настоящее время у нас есть основная теория: это был объект, скорее всего именно корабль потерпевший аварию, который возможно был способен перемещаться, используя неизвестные нам принципы подпространства. По крайней мере, возможно именно таким образом он появился в этой системе, не будучи замечен нами ранее и именно последствия его появления мы зафиксировали как пространственную аномалию. Также возможно он был способен использовать подпространственную связь, но не так как это делаем мы, хотя физические явления, сопровождающие этот процесс, очень похожи и также были нами зафиксированы.

— Давайте поближе к фактам и найденным артефактам, — попросил капитан.

— Что ж хорошо. Хотя и тут в большей степени будут присутствовать предположения и догадки. К фактам можно отнести то, что “корабль” состоял из модулей различных размеров и назначения, которые могли менять своё местоположение и конфигурацию корпуса. Каким образом это осуществлялось и как происходило скрепление, мы только предполагаем. Есть мнение, что в этом активную, и может быть основную роль, играли эти самые объекты номер “один” - мелкие частицы, пыль, которая и составляет основную массу этого “облака”, образовавшегося после аварии. По крайней мере, в совокупности неизвестного материала, из которого она состоит, и также неизвестных микроорганизмов, являющихся частью этого сплава, можно выдвинуть теорию, что это комбинированная биологическая броня, которая предоставляет очень эффективную защиту от радиации и от большинства, а возможно и от всех вредных излучений, встречающихся в космосе. И она же возможно скрепляла между собой модули и управляемо создавала необходимые переходы между ними. Также, согласно этой теории, управление и перемещение всех модулей осуществлялось, при помощи силовых полей неизвестных физических свойств. Среди осколков, объектов, которые можно было бы отнести к остаткам систем вооружения, обнаружено не было. Сколько было на борту экипажа, и является ли обнаруженный нами организм единственным, что был на корабле, также точно определить не удалось. Хотя, исходя из размеров, экипаж мог быть значительным по количеству. Возможно, после создания необходимой газовой среды в модуле биологического карантина и вскрытии защитного кокона, в котором находится “живой”, удастся привести его в сознание и даже установить контакт, получив ответы на все наши вопросы. Но это на уровне мечты, — глава научников вздохнул, прервав доклад, и стал пролистывать имеющуюся у него информацию, из расчёта, не забыл ли чего.

— А что насчёт энергетических источников, остатков двигательных систем и информационных накопителей? Как я понимаю, их следов обнаружено пока также не было? — капитан пытался осмыслить озвученную теорию учёных, с учётом сложившихся у него впечатлений, а также просматриваемых им данных. — Какие из ещё не обследованных объектов, могут иметь к этому отношение? Хотелось бы сделать упор именно в этом направлении. Ждать возможного контакта и сотрудничества со стороны “живого” это действительно на уровне мечты. Так что давайте думать, куда в первую очередь приложить наше внимание и ресурсы, так как особо растягивать время на изучение, оставаясь тут, у нас возможности нет. Как говорится, чем быстрее отсюда улетим, тем быстрее сюда опять прилетим и уже более подготовленные. Но в первый же рейс надо забрать наиболее ценное.

— Всё верно. Ничего из перечисленного вами, пока обнаружено не было. Кроме редких надписей на некоторых неработающих устройствах, которые мы пока расшифровать не смогли. Список наиболее приоритетного, в принципе, уже давно подготовлен и многое уже загружено. Но прошу хотя бы ещё двое суток для перепроверки и уточнения возможности размещения в хранилищах.

— Даю двенадцать часов, но лучше управиться ещё быстрее. И это не обсуждается, — пресек капитан попытку поторговаться. — Выкорчевывать “иного” сможете и после этапа разгона. Тем более его состояние у медиков не вызывает, как я понял, никакого беспокойства.

— Одно мы можем сказать абсолютно точно: состояние, с момента нашего наблюдения, стабильное, то есть неизменное, — глава медицинского отсека счел необходимым ещё раз озвучить часть своего доклада, чтобы избежать в дальнейшем каких-либо претензий в свой адрес, — а вот соответствует ли оно норме для этого организма, и стоит ли за него волноваться, мы не знаем. Как и не знаем, какие функции выполняет кокон. Только ли защитные? Или он поддерживает жизнь и его повреждение будет смертельно для “иного”.

— Время я дал, изучайте, думайте, докладывайте и будем решать.

Вновь всё завертелось в напряжённой работе экипажа и гражданских специалистов, находящихся на борту крейсера. Капитан и первый помощник, отдыхая по очереди, старались успеть во все места, где требовалось их присутствие и принятие окончательного выбора из альтернативных вариантов.

— Капитан, вышли из строя несколько датчиков охранной сети. По координатам в  …, - начал свой доклад по персональной связи второй помощник, опять прерывая отдых командира.

— Одновременно?

— Да. Пи-один сказал доложить вам срочно. Никаких сигналов, тревог и другой активности, перед прекращением работы, ими передано не было. Прекратили отвечать на тестовые сигналы.

— Что показывают сканеры с места аварии?

— Почти сразу после отказа датчиков, были зафиксированы очень слабые и странные гравитационные всплески. Их источник не установлен, но исходит со стороны "облака".

Капитан вздохнул и обратился по связи к первому помощнику:

— Ну что? Думаешь началось?

— Думаю да. Так что лучше перестраховаться.

— Ну, тогда готовимся к старту. Координатор пути, маршрут “домой” рассчитан? — хоть ответ и был известен, но всё же, лишний раз уточнить не мешало.

— Да, капитан!

— Пи-два, возвращай на корабль всех кто в космосе. По готовности начинай манёвры и разгон согласно построенного маршрута. Вести активное сканирование сектора, — Капитан занял своё место в противоперегрузочном модуле, находящемся в его каюте, при этом продолжая давать указания: — Внимание всем! В максимально короткое время закончить все работы. Что не помещено в хранилища и не закреплено выкинуть в космос. Всем приготовиться к разгону. Возвращаемся “домой”. По готовности доложить второму помощнику. Максимальное время на подготовку полчаса. Лично я уже в модуле, так что через полчаса отключаем гравитацию и начинаем маневрировать. Кто не успеет подготовиться его проблемы. Похороним с почестями.

Продолжив отдыхать в модуле, капитан пытался почувствовать окружающий мир, но, как и прежде была лишь лёгкая тревога - опасности не ощущалось. Это несколько успокаивало, хотя и не до конца. Слишком многое, из произошедших событий, талант хранителей не дал предсказать. Чуть раньше чем через полчаса, естественно с доклада о готовности главы 11 сектора, корабль развернулся к первой намеченной точке и начал предварительный разгон.

“Тёмное облако” продолжало мерцать, то отражая, то поглощая свет. В какой-то момент, наблюдатель бы увидел, что, очень медленно, оно начало сжиматься. Собираться внутрь себя, в какую-то только ей известную точку, но наблюдателя уже не было, он удалился на расстояние, с которого засечь эти изменения, не позволили бы и самые мощные сканеры, а оставленные сенсоры и датчики, почему-то все разом вышли из строя. Двигались как все мельчайшие частицы, так и обломки, в том числе и те, которые были выброшены из крейсера в последний момент. Причём так называемые объекты “один”, облепляли более крупные куски и как бы транспортировали их, а встречаясь, соединялись по только им известным принципам. Через некоторое время на том самом месте, где и находилось изначально, собралось совершенно непонятное геометрическое сооружение, с выпирающими во все стороны кубами, пирамидами и призмами, и, повисев на орбите около часа, просто исчезло, как будто никогда тут и не появлялось.

Крейсер уже сутки как летел на максимальной скорости. Капитан почти успокоился после устроенной инженерам взбучки за оторвавшийся при разгоне, от креплений снаружи, один из буксиров. Но всё остальное только прибавляло хорошего настроения. Они первые! Он первый! Загружено огромное количество артефактов. И всё это летит “домой”. Воодушевленные учённые, как только смогли, сразу опять залезли в свои лаборатории. Они бегали, суетились и с умным видом что-то обсуждали, когда капитан рассматривал их на контрольных следящих проекциях. Звук он не включал, так как большую часть той белиберды, что они произносили, всё равно не понимал. Когда будет результат, тогда и сформулируют на доступном языке. Тем более что основной триумф их ждёт по прилёту, вот тогда и выложат все свои теории и открытия. Правда, глава научников несколько раз приставал, теперь уже с тем, чтобы сообщить по гиперсвязи, в родную корпорацию, об их находке и возвращении, но это было достаточно рискованно и потому отклонено. Даже оборудование связи, установленное на крейсере, и зашифрованность сигнала, не гарантировали невозможность перехвата и декодирования информации, любой из “партнерских” организаций, что уж говорить о конкурентах и Хранителях. Первый помощник ушёл в “сон”, его смена наступит через месяц, как и планировалось изначально, если бы не вся эта ситуация. Сотрудники медицинского отсека тенью ходили за научниками, ожидая от них результатов работы с коконом “иного”, чтобы подключиться к изучению последнего. И хоть и было установлено, что “живой”, теоретически, мог свободно дышать воздухом на корабле, в виду его почти полной идентичности с тем, что был в осколке, всё же в модуле биологического карантина, именно сегодня, воспроизвели точную копию проанализированной газовоздушной смеси. С коконом же пока ничего не получалось, установили лишь, что это необычный биологический саркофаг, удерживаемый силовыми полями за счёт какого-то энергетического накопителя, который, скорее всего, закреплён на самом организме. О возможности его вскрытия без последствий и речи быть не могло. И чтобы занять медиков, им назначили дежурство около карантинного модуля, где они кроме визуального мониторинга ещё и дистанционно снимали и следили за некоторыми биологическими параметрами, которые были весьма схожи с человеческими по своим показателям. Вот и сейчас молодой сотрудник, удобно устроившись в противоперегрузочном ложе, наблюдал сквозь прозрачные стены карантина за миганием лампочек, на приборах установленных внутри биоблока. Особого смысла в этом не было, но на что-то смотреть-то надо было. В этих световых эффектах было хоть какое-то движение, а пялиться на саркофаг, который никак больше не менялся, уже всем надоело, тем более что он и так был частично в поле зрения, да и автоматика предупредит о любых изменениях. Однако то, что произошло в следующий момент, было сверх необычно, никаких предупреждающих сигналов не прозвучало, как и не было отмечено приборами отклонений в жизненных показателях “иного”. Просто именно в этот момент медик понял, что он смотрит уже не на огоньки, а на сидящего в чём-то матово белом “иного”. Точнее “иную”. Кокон в модуле биологической защиты теперь отсутствовал и напротив сотрудника, в кресле, преобразившимся, как он предположил, из этого самого кокона, сидела особь явно женского пола. Её внешний вид почти ничем не отличался от представительниц его родной цивилизации, по крайней мере, видимая часть: стройная фигура, соответствующая всем параметрам привлекательности, с точки зрения большинства мужчин, была одета в обтягивающий белый костюм-скафандр с кантиками, стоячим воротником и какими-то нашивками, надписями и несколькими панельками. На открытой, без шлема, голове были короткие темные волосы, цвет кожи тоже вполне соответствовал, во всяком случае не бросалось в глаза его какое-либо резкое отличие, но вот лицо имело черты, которые не встречались ни в одной колонии Консорциума. Нет, брови, ресницы, губы, нос и всё остальное положенное, было на месте и даже вызывало симпатию, но лицевые кости и мышцы имели непривычное строение. Чего стоили одни только глаза, которые, к слову сказать, были открыты, и как вначале показалось сотруднику, смотрели прямо на него, но стоило ему немного сместиться, и он понял, что взгляд “иной” неподвижен и устремлён “в никуда” за его спиной. Глаза же были достаточно большие, имели необычный разрез и форму, были тёмные, с почти чёрной радужкой.

Как только ступор прошёл, медик хотел вызвать своего начальника, остановила его вовремя вспомненная инструкция.

— Капитан. Вам это надо видеть…, — почти прошептал он, опасаясь то ли спугнуть кого-то, то ли того, что всё это окажется плодом его воображения. Любой из руководителей экспедиции, согласно своего допуска, мог дистанционно на проекции видеть нужный отсек корабля. И дежуривший был уверен, что капитан так и сделает. Однако никакой реакции на сообщение не последовало. Он уже хотел повторить вызов, продолжая неотрывно смотреть в биоблок и пытаясь увидеть ещё какие-либо изменения, когда рядом, не по связи, услышал голос капитана, который судя по всему, успел и посмотреть и прибежать на место:

— Почему не сработали сигналы оповещения?

— Аппаратура …, вроде как исправна, но никаких сигналов не было… А почему я не знаю..., — ответил растерянный молодой сотрудник и тут же он заметил, что взгляд “иной” изменился, она явно теперь смотрела на капитана и следила за его перемещением. Хотя, как и раньше, так и сейчас не могла никого видеть изнутри модуля, так как его прозрачность была, в настоящий момент, односторонней. При этом она не меняла позы и не совершала больше никаких движений. Все метаморфозы, произошедшие с ней, не отразились ни на её сердечном ритме, который, как и предполагалось изначально, улавливала чуткая система реанимации, ни на дыхании. Поэтому с этой стороны ожидать индикации изменений и тревоги, наверно было бы странно. Но объёмные датчики и датчики, закреплённые на коконе, должны были среагировать.

— Своему начальнику сообщил?

— Нет. Всё по инструкции.

Капитан хмыкнул, некоторое время рассматривал “живую”, остановившись прямо напротив неё, а затем вызвал начальника медицинского и научного секторов. Последние также незамедлительно прибыли, также “пялились” на “иную”, которая игнорировала всех кроме капитана, и прямо на месте стали просматривать запись камер слежения. Результатов этот просмотр никаких не дал. Вот в биоблоке находится кокон, а в следующее мгновение кресло с “таинственной незнакомкой”, как пошутил глава медиков. То чего немного боялся капитан, всё-таки произошло. Скорее всего, это была представительница “потомков братьев”, тех самых, которые потерялись в незапамятные времена на далёких планетах. Тех самых, которых так называли Хранители и о которых они так много говорили, скрывая при этом подробности. С одной стороны это делало просчитанную капитаном авантюру, ещё более рискованной, но с другой стороны, могло и облегчить нахождение общего языка и возможность компромиссной договорённости. Правда придётся вносить в список секретоносителей всех, кто находится на борту крейсера, что, в общем-то, и предполагалось с момента нахождения “живого”. В любом случае всё находится во власти корпорации и если что, то никто не найдёт никаких следов.

— Теперь-то мы просто обязаны сообщить о находке Хранителям. Или как минимум руководству корпорации, — завёл старое нытье глава научников.

— Всему своё время. Вначале нужно установить “контакт”. Все мы тут взрослые люди и вы должны понимать, что если интересы корпорации будут под угрозой, то окажется, что мы ничего и не находили. Во всяком случае не находили ничего живого. Получение такого огромного преимущества над конкурентами стоит этого риска. Поэтому вы пройдёте инициацию “неразглашения”. А сейчас займитесь делом согласно протокола и поласковей. Нам нужно добиться как минимум сотрудничества, а в идеале дружбы и любви. Ну и про осторожность не забывайте. Никто ещё не подтвердил, что это представитель “потомков братьев” и столь красивое и с виду безобидное создание, может, быть, или стать, и самым опасным врагом.

На самом деле капитан ничего такого не чувствовал, но он, в последнее время стал всё меньше доверять своему умению, из-за которого, в общем-то, и получил свою должность. Он решил больше опираться на инструкции и логику и отбить у своих подчинённых мнение о себе как о всемогущем предсказателе. Хотя бы на время. Глядя на эту “прекрасную незнакомку” он испытывал такие противоречивые чувства и ощущения, которые обуревали его только во время обучения в ордене Хранителей. Но снова будить первого помощника он не собирался, потому что понимал, что это ничего не изменит.

Главы научного и медицинского отсеков хоть и побледнели после упоминания об инициации “неразглашения”, но затем обо всём позабыли, как только взялись за работу. Через короткий промежуток времени все на корабле уже знали о превращении, произошедшем с “живым” и каждый, в течение последующих нескольких суток нашёл время хоть ненадолго заглянуть через прозрачный барьер, где опять так и не происходило никаких новых изменений. “Иная” всё также полусидела, полулежала в своём кресле, практически не двигаясь. Иногда она на несколько часов закрывала глаза, что наводило на мысли о сне. Взгляд её всё также блуждал где-то далеко, исключением были только моменты когда включали обоюдную прозрачность барьера и производили тестовые жесты или когда приходил капитан. В такие моменты она, как казалось, с интересом разглядывала всех, кто был перед ней, причём на сами жесты не обращала никакого внимания. Как не обращала внимание и на звуки транслируемой речи, музыки и другие контрольные аудио сигналы, и на проецируемые изображения о жизни на планетах Консорциума, и на показ необходимости принятия пищи и воды, сопровождающиеся определёнными запахами. Хотя явно и видела и слышала всё. Как сказал по этому поводу глава медиков:

— Варианта два: либо она настолько контролирует своё состояние, что не нуждается в восполнение энерго-затрат и отвода отходов жизнедеятельности, либо она контролирует наши приборы.

Ни один из снимаемых медицинских показателей не менялся за это время, демонстрируя нормальные для человека находящегося в покое со стабильной работой всех органов. Брать какие-либо контактные анализы пока никто не решался, даже при помощи роботов. Все ждали более активной реакции на раздражители, чтобы уже тогда определиться с дальнейшими действиями. Пока же, кроме движения глаз, никакой другой, даже мимики на лице, замечено не было. И посещение, при полной прозрачности барьера, находящихся на борту женщин, которых было почти четверть экипажа, никак не меняло ситуацию.

Крейсер уже находился на более обжитой территории Консорциума. Постепенно эйфория от происшествия снижалась. Все уже устали ждать и потому активно стали предлагаться более радикальные способы для взятия необходимых проб и контактных замеров. Проснувшийся в своё время первый помощник изучил всё произошедшее в его отсутствие. Он также неоднократно приходил к модулю биологической защиты, и даже проводил свои регламентные попытки установить контакт, но ничего не добившись, только всё больше мрачнел. Однако никакими выводами пока делится, не собирался. Капитан же решил не уходить на отдых и завёл привычку приходить к биоблоку и через стекло беседовать с “иной” на разные отвлечённые темы. Ему и самому, по непонятной причине, это нравилось, да и глава медиков это рекомендовал, раз уж самая активная её реакция была именно на него. Правда реакция сводилась всё к тому же.

— Ты должна понимать, что нам необходимо наладить контакт, чтобы понять, что произошло на твоем корабле, — многие фразы он произносил просто так, как бы имитируя несуществующий диалог.

— Вы прекрасно знаете что произошло. Вы напали на наш…, пусть будет “корабль”.

— Это не правда.

— А какая ваша правда?

— Мы обнаружили останки неопознанного объекта на орбите планеты и предположили, что произошла авария и как следствие разрушение корпуса. Нам удалось спасти только тебя, — как ни в чём небывало продолжил капитан, даже не понимая, что ему уже действительно отвечают, — Хотя мы даже не знаем, из скольких членов состоял ваш экипаж и ...

Тут капитан запнулся и замолчал, уставившись на “иную”. А она отвечала абсолютно спокойным, мелодичным голосом, на абсолютно понятном языке, а точнее на его родном языке, на котором говорили все в Корпорации, и который лишь слегка отличался от “всеобщего”, признанного почти везде в Консорциуме. При этом отсутствовал даже какой-либо намёк на акцент.

— Кто сильнее тот и прав, не так ли? - она улыбнулась и это была первая мимика на её лице, — Не удивляйтесь. Я внимательно вас всех слушала и за это время хорошо изучила ваш язык. Впрочем, и не только язык.

Улыбка делала ещё привлекательней её необычную внешность. Эта спокойность, расслабленность и прямота ещё больше напрягли капитана, но он продолжал гнуть свою линию.

— Я не знаю. Возможно, на ваш корабль действительно кто-то напал, но уверяю, это были не мы. Мы обнаружили вначале энергетическую активность в районе и, прилетев на место, нашли уже обломки в огромном чёрном облаке. Возможно, это мог быть кто-то из корпораций наших конкурентов. Правда, никаких следов, чтобы это доказать, мы на месте не обнаружили.

Продолжая улыбаться “иная” проигнорировала это заявление.

— Ну... как то неправильно мы начали наше знакомство. Давайте для начала представимся. Я капитан этого разведывательного крейсера и главный руководитель в этом полёте, и хоть у меня и есть имя и другие идентификационные данные, согласно устава, в экспедиции, их использовать нельзя. Можно сокращённо “кэп”. А как зовут “незнакомку”?

— Моё имя Фэн. И в принципе этого также достаточно для общения.

— Фэнь? Ну вот. Знакомство начато. Вы так быстро изучили наш язык и говорите на нём совершенно как будто он ваш родной.

— В этом нет ничего удивительного. Во-первых, он достаточно простой, а, во-вторых, эта одна из моих особенностей. Я легко осваиваю любые языки. Ну, а в-третьих, он отдаленно похож на один из наших древних языков.

— Что ж это прекрасно. Это очень облегчает наше общение и позволит быстрее и легче прийти к взаимопониманию.

— Облегчит общение? Пожалуй, соглашусь и то не полностью, а вот с взаимопониманием, боюсь у нас будут проблемы, так как эта часть лишь частично зависит от знания языка.

— Всё же давайте попробуем хотя бы. Как ваш корабль оказался в той системе? — капитан судорожно вспоминал и прокручивал в голове те вопросы, которые должны были быть заданы согласно протокола и те которые он сам приготовил заранее. Здесь нельзя было ошибиться и задать неправильный вопрос, который бы испортил начавшийся диалог. Он и так чувствовал, что никакого доверия пока не возникало и общение происходит, потому что до него просто снизошли. Было такое впечатление, что для самой “иной” разговор вообще не имеет значения и не несёт никакого смысла.

— Если только в качестве развлечения в моменты отдыха. Можно и пообщаться. Наш так называемый “корабль”, как и ваш, является исследовательским. Соответственно и появились мы в той системе именно с этой целью.

— А не могли бы вы рассказать о вашей цивилизации. Так сказать в ответ. Ведь мы вам показывали и рассказывали многие аспекты о себе.

— Мы являемся “ветвями” одной и той же древней цивилизации, которая когда-то занимала огромное количество звёздных систем во вселенной, но потом, вследствие определённых обстоятельств, часть из “поселений” погибла, почти все деградировали и, конечно, полностью потеряли связь между собой. Мы для вас, а вы для нас являемся теми самыми “потомками братьев”, как вы это называете, и если вы об этом хотели узнать.

— Судя по тому, как вы уверенно это говорите, вы обладаете точными знаниями в этом вопросе?

— Могу вас уверить, что обладаю абсолютно точными знаниями в этом вопросе.

— Хм! Я, конечно, не могу отрицать некоторое отличие и возможное превосходство ваших технических средств. Управление полями, пространством для перемещения и связи, явное продвинутое знание материи. Это то, что сразу бросается в глаза. Но вы только-только вышли из вашей защитной капсулы и какого-то состояния сна или защитного отключения сознания, чтобы так уверенно говорить о нашем “родстве”.

Капитан, своими репликами, слегка надеялся, спровоцировать Фэнь проговориться и заставить её в ответах раскрыть или хотя бы намекнуть на некоторые сведения о возможностях и достижениях её мира, чтобы в дальнейшем развернуть в диалогах именно эти направления.

— Можете не доверять моим словам или принять их на веру, как у вас это принято. Мне это не важно. Дарить же знания, в том числе по технологиям и умениям нашей “ветви” или каким-либо образом облегчать изучение собранных вами образцов техники и частиц корабля, я не собираюсь. Вы можете сколько угодно определять абсолютно точно состав материалов, но технологию изготовления вам не узнать.

— Меня огорчает такое ваше, слишком скоропалительное, категоричное отрицание сотрудничества. Могу только напомнить вам, что мы вас спасли и в достаточно продолжительном интервале времени, вы будете находиться в нашем обществе. А если быть точнее, то вообще “неизвестно когда”, или даже “если вообще”, сможете вернуться к своим. В скором времени, мы прилетим в Центр нашей корпорации и дальнейшую вашу судьбу, будет определять моё начальство и было бы вполне логичным сотрудничество с нами. В этом случае сближение и взаимопонимание наших “ветвей” происходило бы гораздо проще и безопаснее. Я сейчас вас оставлю и прошу вас подумать на эту тему. В завершении хотелось бы уточнить, не нуждаетесь ли вы в чём-нибудь? Еда? Питьё? Энергия? Хотелось бы также взять некоторые анализы, чтобы убедится в безопасности как вашего организма для нас и нашей среды, так и нашей среды для вас, в том числе и пищи, которую я предлагаю.

— Уверяю вас, мои ответы продуманы и вовсе не скоропалительны. Принять пищу было бы вполне разумным. И хоть я и так знаю, что моя и ваша биологические среды абсолютно взаимно безопасны друг для друга. Можете пригласить ваших медиков и учёных, я позволю взять интересующие вас пробы и анализы.

Капитан направился в свою каюту, по дороге отдав соответствующие столь долгожданные распоряжения. Он с самого начала трусливо гнал от себя мысль, что Фэнь может оказаться таким же капитаном, как и он сам, и обладать определёнными умениями и способностями, только полученными от своих “Хранителей”, которые вполне могли существовать в её мире. Весь их диалог был очень странен и указывал на явную большую осведомлённость “иной”, чем могла бы у неё быть в подобной ситуации. И всё же он считал правильным почти напрямую, указать на её зависимость от их решений, а также на власть над её здоровьем и жизнью. Пусть подумает. Капитан не сомневался, какие решения примет его начальство, если нормального диалога не получится.

Обрадованные появившемуся контакту, многие из экипажа и гражданских, приходили к биоблоку и просто смотрели и слушали через силовой барьер, как избранные везунчики, из числа медиков и учёных, общаются с “иной”, находясь внутри. И хоть они и были, первоначально, в скафандрах максимальной защиты, но уже тогда разговаривать с глазу на глаз с представителем “потомков братьев” было очень захватывающе интересно. Она притягивала взгляд своей внешностью, имела приятный голос, заразительно смеялась, умело строила беседу и могла поддержать разговор на любую тему. В последующие же дни когда биологическая безопасность была подтверждена и исследователи общались в лёгких рабочих скафандрах, обстановка становилась всё более домашней. Капитан, наблюдавший все процедуры и разговоры по проекции, с удовольствием отметил, что Фэнь всё более раскрепощается. Особенно хорошие отношения стали складываться у неё с одним из докторов и одним из младших научных сотрудников. Они подолгу обсуждали вопросы медицины и некоторых исследований в области физики волн. Причём “иная” охотно делилась определёнными знаниями в этих областях, но делала это, как показалось капитану, достаточно хитро. Она направляла диалог и, внимательно выслушивая имеющиеся уже достижения и только появившееся теории у Консорциума, давала подсказки, как улучшить те или иные возможности работающих функционалов, и что не так в теоретических постулатах. И пока темы разговоров были в “безопасной” плоскости знаний, капитан не собирался в это вмешиваться. Явная польза была уже и от такого общения. Свои же посещения он пока прекратил, так как заметил в подопечной возвращение некоторой напряжённости при его появлении. После того как Фэнь начала принимать пищу и воду, причём делала это иногда в компании с сотрудниками, которые её же и исследовали, она очень заинтересовалась устройством синтезатора пищи и воды, а также процессов выращивания некоторых видов растений. Также дала несколько дельных советов и подробно описала одно уникальное новшество, позволяющие значительно облегчить трансмутацию белка. Одно время капитан даже предположил, что результатом изменения поведения “иной”, явилась скрытая угроза в его словах, однако он наблюдал проявившейся неподдельный интерес, любознательность и эмоциональное удовлетворение, которые проявляла Фэнь, в периоды между своими странными медитациями, общаясь с экипажем и гражданскими, узнавая что-то новое о жизни в Консорциуме. В одном из разговоров он спросил напрямую, в чём причина такого её поведения. На что она ответила:

”- Всё очень просто. Я такой же капитан, как и вы. И я капитан ИССЛЕДОВАТЕЛЬ. И данную профессию я выбрала именно потому, что мне интересно всё новое, процесс его познания и нахождение истины. Я получаю удовольствие от своей работы”.

О своём же мире, в том числе его месте нахождения, научных достижениях или хотя бы об устройстве разрушенного корабля, функционале собранных его остатков и артефактов, Фэнь упорно молчала, умело переводя разговор на другую тему, а при настойчивом приставании, говорила, что ещё не пришло время и эти вопросы на данный момент не актуальны. Основными же темами, на которые она съезжала при неудобных для неё моментах, были сравнение межполовых отношений и другие различия в социальных взаимоотношениях людей.

Крейсер приближался к области, где плотность маршрутов космических кораблей становилась достаточно большой и возможность столкнуться при подлете к “вратам”, при максимальном ускорении, значительно увеличивалась. Существовал даже запрет и ограничение на скорость полётов в этой зоне. Поэтому капитан дал команду на торможение и после замедления, сильно раздраженный этой неизбежной задержкой, как всегда сидел у себя в каюте и наблюдал на проекции за происходящим в биоблоке. В этот момент там находился тот самый младший научный сотрудник, с которым у “иной” сложились, по непонятным причинам, весьма хорошие отношения. Он сидел за специальным модульным столом и рассматривал схему, которую дочерчивала Фэнь. Она сделала очередную разметку и немного отстранившись, продолжила диалог:

— Ваша цивилизация достаточно вовремя поняла бесперспективность имплантации сложных кибернетических систем и создания нейро-кибер организмов. Невозможность обеспечить достаточно простую, компактную и энергонезависимую защиту вживленным компонентам, при большой распространённости данного явления, привело бы к массовым смертям. Особенно с учётом излучений и других явлений, которые имеют место в космическом пространстве. К примеру, хватило бы одного сильного выброса любой звезды. Как минимум космос для таких полулюдей был бы закрыт. Да и находящимся на планетах, рано или поздно, пришлось бы столкнуться с противоречием между развитием некоторых технологий связи, способов передвижения и так далее, и функционированием гибридных систем. Здесь вы нас обскакали, у нас очень долгое время, правда это было очень-очень давно, некоторые энтузиасты пытались внедрить эти проекты и утверждали, что за ними будущее. И потом достаточно много людей пострадало и погибло, при внедрении силовых полей, в различные области жизненных интересов цивилизации. Они просто выжигали нейронные связи и выводили из строя вживленные микрочипы, так как те не имели и не могли иметь эффективной защиты от этих энергетических колебаний, в основном в силу своего расположения.

— Но ведь у нас существует и активно практикуется протезирование механических конечностей. Там конечно минимальное взаимодействие с нервной системой человека, но оно есть и да такие люди уже не могут занимать определённые должности, но всё же многие идут на эти операции, — молодой человек коснулся стилусом проекции, увеличив интересующую его область схемы, — А что вот это за контур?

— Всё промаркировано. Вот номер. Читай спецификацию, — Фэнь быстрыми движениями, и когда только так успела освоить интерфейс модульного стола, развернула нужный текст, выведя его на правую сторону изображения, — Главное, что вы отказались от имплантов в мозг. Это на начальном этапе дало бы множество преимуществ, но затем, проблемы захлестнули бы вас по полной. И было бы очень много жертв. Что же касается протезирования, то из разговора с Керестом, я поняла, что биологическое протезирование уже на стадии внедрения почти во всех Корпорациях. И в ближайшее время вы получите возможность значительно ускорить и удешевить эти операции, а там глядишь, освоите и генное управление восстановлением клеток, причём даже таких сложных как клетки мозга.

Капитан нахмурился. Судя по всему, доктор настолько проникся доверием к “иной”, что даже назвал своё имя, нарушив тем самым несколько пунктов контракта. Хотя чего ждать от молодого, да ещё и гражданского специалиста? Но сам этот факт ещё больше испортил и так неважное настроение командира экспедиции в довесок к плохим предчувствиям, которые, как это ни странно, никак не были связаны с подопечной. Последняя же в этот момент слушала научника, имя которого наверняка также знала.

— Да с ненадёжностью электронных систем мы также столкнулись когда, в своё время, многочисленные боевые роботы оказались абсолютно беззащитны перед мощными излучателями. Пришлось значительно их модернизировать и пересматривать стратегию их использования в войнах. И в настоящее время основная часть робототехники занята только лишь в производственной сфере. Но это …, — и он указал на схему.

— Данное устройство позволит бесконтактно считывать очень многие параметры работы мозга и тем самым даст возможность безопасного и эффективного использования этого изобретения во многих областях. Ну да хватит о несбывшемся, давай спрашивай, что тут тебе непонятно и будем закреплять.

В этот момент пришёл вызов с мостика по секретному каналу от Пи-три и капитан, прочитав его, рванул в сторону рубки. Начались те самые неприятности, предвидение которых ощущалось в виде плохого настроения. Согласно информации связистов, неизвестные, откуда-то с борта крейсера, при помощи неустановленного оборудования, осуществили передачу кодированного сигнала на ближайший к “воротам” буй дальней связи и по расшифрованной части, удалось узнать, что адресатом является база одной из конкурирующих Корпораций. Текст самого сообщения можно было и не декодировать, его содержание и так было понятно.

Капитан был в бешенстве: "За всем не уследишь, но как же обидно". Он прекрасно знал весь экипаж и сомневался, что предателем может оказаться кто-нибудь из них, а вот гражданские навязанные ему на время этой экспедиции, хоть и проходили соответствующие предполётные проверки, но доверия не вызывали в первую очередь. Приблизительно было понятно, как в крейсер пронесли неучтённое устройство связи - вместе с научным оборудованием, а установить внешнюю передающую антенну, по крайней мере, штатные в данном случае не использовали, скорее всего, смогли, когда освобождали ангары и перегоняли малые транспорты. Абсолютно понятно было и что предпримут руководители конкурентов, получив подобное сообщение. Они сделают всё возможное, чтобы перехватить корабль на нейтральной территории, в противном случае захватить артефакты и “иную”, становилось бы возможным только путём полномасштабной войны. Капитан понимал, что нужно быстро и кардинально менять маршрут, но проблема была в том, что миновать “ворота” было невозможно. Терять десятки, а то и сотни лет на “без прыжковый” полёт равнялось самоубийству. Кроме того терялся весь смысл предпринятых действий, так как полновесный контакт с цивилизацией “потомков братьев” мог произойти за это время в любой момент. Причём кто в этом случае будет “встречающей” корпорацией являлось совершенно не предсказуемым. Прорваться через ворота конечно можно, но какой ценой. Единственным фактором, уравнивающим шансы, была встреча со своими или дружественными силами.

Первый помощник был уже в рубке.

— Ворот нам не избежать. Кому будем посылать сообщение? Нашим или сразу в Орден?

Капитан сел в свой модуль и начал подправлять и дополнять уже давно составленный текст доклада и ещё некоторое время подумав, ответил:

— Пошлём нашим, а там уже как они сами решат. А ты сейчас лично вместе с “комбезом” начнёшь расследование. В первую очередь займись гражданскими. Я ввожу операцию согласно регламента и объявляю боевую тревогу. Все действия по протоколу безопасников. Надо найти этого гадёныша пока дело не дошло до прямой диверсии. Особенно если нас попытаются перехватить. Пи-два рассчитай совместно с координатором пути оптимальное ускорение и манёвры от столкновений, и повышайте скорость до предельно возможной.

С этого момента все передвижения по кораблю строго контролировались и совершались только после соответствующего доклада и разрешения. Проще говоря, все были либо на своих рабочих местах, либо в своих каютах, либо, при наличии подозрения, на допросе. Никаких особых мер, кроме дополнительной охраны, приставленной к модулю биологической защиты, к “иной” и сотрудникам, допущенным к работе с ней, после их проверки, решили не применять. Уже ближе к воротам крейсер неоднократно получал сигналы о превышении скорости, от навигационных буёв и других желающих пролететь или уже пролетевших через ворота. Капитан к тому времени уже отправил сообщение в корпорацию и все эти предупреждения либо игнорировал, либо посылал подальше, приказав транслировать всем, чтобы убирались с пути, так как он очень торопится. Военный крейсер имел свои преимущества, особого желания связываться с ним никто не имел.

Первичное расследование ни к чему не привело. Кроме обнаружения пропажи одного из гражданских специалистов космогеологов. Его абсолютно точно не было на борту, но установить когда и куда он делся, не удалось. Как не удалось и установить он ли являлся либо предателем-самоубийцей, либо его помощником мешающим дальнейшим планам, либо он был нечаянным свидетелем, которого убрали. Была найдена, как и предполагал капитан, внешняя антенна, закреплённая под одним из ботов на обшивке. Само же передающее устройство обнаружено не было, как и каких-либо следов на антенне.

Уже получив разрешение на пролет через ворота, капитан слегка успокоился. Как оказалось напрасно. Сразу на выходе с другой стороны пространственной аномалии, сканер дальнего обнаружения показал наличие в секторе трёх кораблей конкурирующей корпорации. Именно той, на адрес которой и был послан сигнал. Причём один из “встречающих” был класса “разрушитель” и принадлежал отделу безопасности зоны конкурентов, которая соседствовала с сектором, где располагались ворота. Данный класс считался более мощным, чем крейсер. Два других были пограничными класса “сторожевик”, их характеристики были послабее. Остальные находящиеся в секторе объекты явно не имели отношения к предстоящей разборке и даже помощи ни от кого ждать не приходилось. Но всё это если и расстроило капитана, то совсем не сильно. Подобные ситуации были для него как раз привычными, а богатый опыт боевых действий в нескольких локальных конфликтах и участие в двух войнах, позволяли ему чувствовать себя вполне уверенно. Это была его стихия и то самое дело, для которого его и готовили. Он понимал, что вполне может и проиграть и даже погибнуть, но азарт, некоторые необычные способности и жажда адреналина делали из него опасного противника, готового идти до конца. Экипаж хорошо знал эти свойства своего командира, полностью доверяли ему и давно с ним летая, были также хорошо обучены. Единственное, что было не очень хорошо, это то, что противник заходил с трёх разных сторон, а также на задворках сознания свербило чувство беспокойства. Однако никак не удавалось определить его причину. Хотя и проскакивали мысли о предателе.

— Координатор все три “КУ” ракеты нацелить на “разрушитель”. Пи-два держим курс на него же, скорость шесть, быть готовым к резкому повороту от звезды. Пи-один твой пограничник со стороны звезды. Я разберусь с другим, - раздал приказы капитан и активировал личную боевую панель.

В своё время он, ещё до начала экспедиции, настоял на замене трёх разведывательных ракет “АРа” в носовых шахтах, на негласно запрещённые планетарно-вакуумные гиперскоростные термоядерно-гравитационные ракеты класса “континентальный уничтожитель”. Конечно, их шансы долететь до противника, несмотря даже на систему коррекции курса, были ничтожно малы, так как основное космическое оружие практически не знало промаха, но даже одна из них, взорвавшись на определённом расстоянии от корабля, провоцировала, за счёт ударно-гравитационной волны, от специальных наполнителей в самой ракете, стопроцентную просадку защитного поля, следовательно энергетических установок, а следовательно и возможность вести огонь. Также, в зависимости от расстояния, создавался удар и давление на корабль с изменением его курса и вообще полное отвлечения экипажа от каких-либо других атакующих и защитных действий. Все усилия будут направлены лишь на максимальную компенсацию негативных воздействий от одного или нескольких взрывов. Программа, заложенная в ракеты, гарантировала, что они не взорвутся на опасном расстоянии от корабля носителя, как и не возможность взрыва в случаи разрушения ракеты от попадания в неё защитных средств. Капитан настоял и получил разрешение на установку “КУ” на случай совершенно не связанный с ситуацией, которая сложилась на данный момент, всё же исследование дальних секторов всегда сопряжено с риском и не предсказуемостью и лишней боевая мощь не бывает. Но как оказалось его предусмотрительность была к месту и хоть и повлечёт за собой определённые последствия со стороны того же ордена Хранителей, главное что она приведёт к победе, а победитель всегда прав, победителю легче оправдаться, а если ты силен, то можно и совсем игнорировать какие-либо обвинения.

Началось томительное ожидание, кто же первым сделает ход и будут это переговоры или сразу атака. Корабли сближались. От лица якобы “дежурного патруля по системе”, “встречающие” передали сообщение всем кораблям в секторе: “возможны военные действия”. Грузовики и прочие корабли “шарахнулись” в стороны, предпочитая приближаться к “воротам” более удалёнными маршрутами.

— Очень предусмотрительно, — прочитав информацию, проговорил Пи-один, — Нам меньше работы.

Капитан просмотрел юридический статус конкурентов, хмыкнул и активировал персональную связь:

— “Комбез”, шпион найден?

— Нет, кэп.

— Плохо. Продолжайте работать, но гравитацию я отключаю. Даю вам минуту на подготовку. И проследите, чтобы наша гостья залезла, на всякий случай, в свой защитный кокон. Экранирующего силового поля блока биологического карантина вполне достаточно, но всё же.

По прошествии некоторого времени ситуация не изменилась. Корабли шли курсом на перехват. Дождавшись, когда расстояние будет соответствовать нужному значению, Пи-три, согласно своим обязанностям, включил внешнюю связь и сделал стандартное предупреждение:

— Маркер 6720 вы идёте курсом на столкновение. По правилам ваша траектория, должна пролегать по вектору к сигнальному маяку 14 . Прошу изменить курс или ваши действия будут расцениваться как враждебные.

В ответ прозвучало вполне ожидаемое сообщение:

— Говорит старший дежурный офицер патруля безопасности системы. Маркер 6729 на вашем борту находится неизвестные технологии и биологические материалы иной цивилизации, их ввоз и нахождение в зоне не санкционировано советом Консорциума. Они представляют опасность. Вы должны допустить на свой борт досмотровую группу, после чего проследовать в нашем сопровождении в карантинный док, где ваши руководители полёта будут подвергнуты аресту, а все материалы изъятию. В случае вашего неповиновения мы будем вынуждены применить силу, вплоть до полного уничтожения.

— Мы не находимся в зоне ответственности вашей Корпорации, — переключил на себя от Пи-три линию разговора капитан. Он прекрасно понимал, что конкуренты блефуют, зная, что на борту крейсера есть “живая”, они попытаются минимизировать урон кораблю, принуждая к сдаче, — Это нейтральная зона Ворот и представители вашей Корпорации не являются дежурными по безопасности сектора. Ваш юридический статус ничтожен, а потому ваши требования абсурдны и если вы не измените курс и продолжите настаивать на своём, я буду вынужден расценивать ваши действия как враждебные и атаковать вас с объявлением локального конфликта между нашими Корпорациями.

В это время на связь вышел действительно дежуривший у ворот катер безопасности пространства и попытался прояснить и по возможности разрядить ситуацию. Данные корабли были лишь символами правопорядка и не имели реальной силы и потому с “разрушителя” ему посоветовали заткнуться и убраться куда подальше. Дальнейший диалог свёлся к взаимным оскорблениям и уточнениям кто кого, и как будет рвать на части. Капитан, всё это время, внимательно следивший за индикацией расстояний махнул рукой координатору огня и продублировал сообщением по всему кораблю:

— Бой!

Три новейшие скоростные ракеты устремились к своей цели. Одновременно в эфир ушло сообщение о нападении и объявление, о начале локального конфликта. Затем капитан чисто для отвлечения, с учётом ещё слишком большого расстояния, лично сделал несколько залпов по “разрушителю” из главного орудийного ускорителя и дал команду Пи-два на манёвр разворота. Последовали предельные перегрузки, и началось быстрое сближение с одним из “сторожевиков”.

Для большей части экипажа космический бой, чаще всего, был абсолютно незаметен, не ощутим, и складывался лишь из нахождения в модулях безопасности в четырёх стенах, редких сигналов аварийных отказов оборудования, тревожного ожидания разгерметизации, мгновенной гибели от выброса энергетического взрыва огромной мощности, вызова на замену или помощь боевой или инженерной смене. Исключения составляли лишь силовики, энергетики и аварийные смены по отсекам. Им скучать не приходилось. Но это в случае успешных действий боевой рубки, когда все вражеские атаки бывали отбиты, а враг разбит, что называется в сухую. В противном случае замечать и ощущать что-либо, было уже некому.

Ещё на заре освоения космического пространства, когда только вставал вопрос о необходимости преодоления больших расстояний на сверх больших скоростях, чтобы не лететь из пункта А в пункт Б несколько поколений, встал вопрос о защите пилотируемых кораблей, от встречающихся в пространстве объектов различного размера, плотности и природы. Ведь даже малюсенький камешек спокойно летящий, хоть и в попутном направлении, становился при этом снарядом способным пробить любую броню и прошить все переборки насквозь или взорваться внутри, выделив огромное количество энергии, а следовательно уничтожить в мгновение ока всех находящихся на борту. И если от различных излучений можно было более-менее закрыться, используя различные продвинутые материалы, то тут потребовалось создание силовых полей и мощных энергетических установок для их поддержания. И решение было найдено. Оно позволило наконец-то осуществить экспансию в отдаленные места для начала родной “колыбельной” системы. Появление этих силовых защитных полей привело и к ещё одному интересному факту. Почти всё придуманное и спроектированное оружие, предназначенное для использования в космическом пространстве, становилось бесполезным, с учётом универсальности и мощности такой защиты. Основным оружием стали магнитные и гравитационные ускорители, разного калибра и скорострельности, разгоняющие снаряды с различной начинкой и продавливающие силовые поля, а уже затем наносящие страшные разрушения любому космическому объекту. По сути, успех в космическом бое стал зависеть от мощности энергетических установок питающих защиту и умелого действия оператора, выставляющего локальные силовые линии. Поддерживать максимально мощное поле, закрывающее весь корабль, не мог себе позволить никто.

Пи-один развернув два орудия, успешно координировал обстрел приближающегося сзади “сторожевика”, одновременно управляя защитой. Расстояние ещё было большое и потому, эффективность взаимной стрельбы пока сводилась к нулю. Капитан же пока только отражал атаки, не разрешая произвести ни одного залпа в ответ. “Разрушитель”, к этому времени, вёл сумасшедший заградительный огонь, пытаясь попасть во всё время маневрирующие ракеты. Судя по всему, его командир понял, что за “сюрпризы” летят в его сторону, потому как даже начал отворачивать в сторону, пытаясь увеличить расстояние до момента взрывов. Эфир заполнился нескончаемой бранью и обещанием всех возможных кар за использование такого оружия.

— Защиту на вектор ракет.

Ощущение не подвело капитана и как только силовые линии защиты развернулись вдоль всего борта, рванули сразу две ракеты, создав две новых мини звезды на достаточно близком расстоянии от всех противоборствующих сторон. Третью конкурентам всё же удалось полностью вывести из строя, до того как её логика дала команду на самоподрыв. Мощнейший электромагнитный импульс был благополучно частично отклонен, частично погашен полем. На “разрушителе” также смогли похвастаться успешным отражением этого поражающего фактора. А вот оператор “сторожевика”, который был прямо по курсу, явно растерялся и не успел вовремя среагировать. Конечно, сам импульс не мог вывести из строя большое количество электроники, все жизненно важные системы были продублированы и частично экранированы от такой беды. Но кроме этого оператор отвлёкся от основной опасности, и капитан сразу воспользовался этим моментом, дав команду на целую серию залпов фронтальными ускорителями разных калибров. Пи-один в этом отношении повезло меньше. Его противник был явно более спокоен и подготовлен, и их дуэль продолжалась всё также безрезультатно. Координатор огня и его команда, еле успевали производить анализ горизонта прицелов и наличие удалённых объектов по траектории стрельбы. Затем, через программу, выставляли на снарядах необходимые ограничители дальности, чтобы выпущенные в вакууме, летящие на огромной скорости “убийцы”, не могли достигнуть нейтральных или гражданских объектов. Также хватало работы и непосредственным наводчикам. Но их старания, по крайней мере, оправдались на курсовом “сторожевике”, который был просто разодран в клочья, а затем и вообще разлетелся от взрыва силовой установки, раскидав как ещё доживающих последние секунды, так и ошметки тел экипажа. Капитан кивнул сам себе и дал новую команду Пи-два, координатору и первому помощнику:

— Поворот на вектор от взрывов ракет. Ещё два орудия на оставшегося “пограничника”. Сейчас и этого разнесём. Готовимся к ударной волне.

Почти в это время, командир по внутренней безопасности крейсера с двумя помощниками летел по коридору на максимально возможной скорости в сторону силовых установок. Всё расследование свелось к тому, что предателем был один из инженеров энергетиков, причём из тех, кто сейчас находился на посту, а следовательно в любой момент мог последовать акт саботажа или прямой диверсии. Что его подвигло на такие действия, разбираться надо было уже после. Сейчас его надо было остановить любой ценой. Уже находясь у последней шлюзовой двери, комбез понял, что опоздал. Во-первых, дверь была зафиксирована изнутри и чтобы её декодировать или взломать нужно было время, а во-вторых, на проекции было видно, что шпион уже выключает последний блок синхронизации, остальная смена энергетиков плавали в невесомости, явно находясь без сознания. В следующую секунду установка перестала подавать энергию на силовую защиту и ускорители. Не смотря на это оба помощника, почти врезавшись в стены около шлюза, вскрыли панели управления и начали декодировать замки. Комбез же прильнул к миниатюрному иллюминатору, чтобы напрямую видеть пространство помещения около установок. Наводчики и координатор огня продолжали пытаться стрелять, не замечая отсутствия результата своих действий. Капитан и Пи-один первыми поняли, что произошло и если “Первый” просто опустил руки, то капитан, перехватив управление у Пи-два, попытался дать ускорение двигателями, переключать потоки энергий было дольше, но сделать ничего не успел, так как “сторожевику” теперь ничто не мешало попасть. И он попал, скорее всего, туда, куда и целился, как раз в район двигательного отсека. Тут же пришло сообщение о целом комплексе аварийных ситуаций, вышедших из строя системах, полной потери тяги генератором массы и гибели нескольких членов экипажа. И если до этого крейсер лишь слегка вибрировал от попаданий в защитные поля, то сейчас содрогнулся от множества попаданий и звук разрушения, переданный по корпусу, наполнил своим грохотом все отсеки. А следом пришёл гравитационный удар от взрыва ракет. Он был не очень мощным, но достаточным, чтобы корабль лишённый защитных полей, сильно тряхнуло и привело к деформации многих элементов, как обшивки, так и внутренних переборок. Всё это сопровождалось жутким скрежетом и грохотом оборудования, сорванного с места и бьющегося о стены, потолок и пол. Также не повезло и многим людям. В частности пытающихся вскрыть дверь в силовой блок помощников ударило “прыгнувшими” на них переборками и бессознательные тела отшвырнуло вдоль коридора. Комбезу повезло больше, он смог удержаться на месте, вцепившись в поручни рядом с замком, однако и его знатно ударило дверью. Единственный оставшейся “Сторожевик”, удачно компенсировав удар полями, больше не стрелял. Его командиры, как видно, поняли, что случилось и так как они добились того чего и хотели - лишили крейсер возможности манёвра и вообще возможности пользоваться двигателями, то просто продолжили приближаться, как видно для высадки группы захвата. Явно сильно досталось и “Разрушителю”. Всё же взрывы были гораздо ближе к нему. По крайней мере, он пассивно продолжил дрейфовать в направлении несоответствующем сближению.

Более-менее придя в себя, Капитан был в бешенстве. Он отдал команду Силовикам готовиться к отражению абордажа, до которого, судя по всему, оставались считанные минуты. Это был скорее шаг отчаянья, так как он понимал, в скором времени к этому “веселью” присоединится и экипаж с большого корабля “встречающих”, а на нём людей гораздо больше и сопротивление будет иметь только один вариант последствий. Ещё, как назло, на запросы не отвечал и командир по безопасности, и узнать последние результаты его действий и дать ему какие-либо приказы, было невозможно.

— Экипажу крейсера маркер 6729 рекомендую прекратить любое дальнейшее сопротивление, дабы избежать ненужных жертв и не усугублять свои преступления, — поступило сообщение с лёгкого на помине “разрушителя”, экипаж которого, судя по всему, восстановил контроль над управлением кораблём и начал маневрировать.

Сфокусировав взгляд, Комбез понял, что дверь перекосило и заклинило окончательно. Теперь можно было только взламывать резаком. Посмотрев через иллюминатор, он увидел, что инженер-шпион также пострадал от удара, но уже приходит в себя и, оттолкнувшись от стены, направляется к противоположному шлюзу, который ведёт, в том числе к отсекам со спасательными капсулами. По дороге он остановился и достав универсальный нож, судя по всему собирался отрезать кабель от блока распределителя, вероятнее всего для того чтобы исключить быстрое восстановление энергосистемы, но в этот момент прямо из ниоткуда рядом с ним появился человек в белом костюме-скафандре, в котором командир безопасников с удивлением узнал “иную”. Она сделала несколько странных движений руками, со стороны похожих на серию ударов, после которых предатель обмяк и повис в невесомости. Сама же, облетев по очереди, включила все блоки синхронизации и запустила реакцию, после чего исчезла точно так же, как и появилась.

Как только контрольная автоматика сообщила о возобновлении питания систем защиты и атаки, капитан тут же обозначил цели для стрельбы и целый рой смертоносных гостинцев отправились к уже почти подлетевшему вплотную “Сторожевику”. Шансов среагировать, у операторов последнего, просто не было и, несмотря на это, часть они сумели остановить. Остальные снаряды разодрали обшивку, нанеся значительные, но не критичные повреждения кораблю, взрываясь внутри и уничтожив часть экипажа, как бы наказывая их за излишнюю самонадеянность. Видя произошедшее, с “разрушителя”, всё-таки, открыли огонь по крейсеру, то ли пытаясь отвлечь, то ли уже плюнув на сохранность артефактов и мстя за гибель своих. Пи-один, взявшись управлять полями, легко отклонял снаряды. Однако было понятно, что долго такая удача не может продлиться, из-за отсутствия возможности маневрировать и более мощного вооружения противника. Капитан только собрался добить “Сторожевик”, также погасив несколько ответных залпов, но в этот момент, забив все частоты, пришло предупреждение, проигнорировать которое не рекомендовалось, пожалуй, никому. На сканере дальнего обнаружения появилась огромная отметка, обозначающая “летающую крепость” Ордена. Подобных кораблей было только девять, и принадлежали все они только Хранителям. Из-за огромных размеров и массы они, помимо стандартного вооружения, имели гравитационные пушки способные смять любую защиту, да что там защиту, они вполне могли сдвинуть с орбиты небольшую планету.

— Конфликтующим сторонам немедленно прекратить боевые действия. Кто не подчинится сами знаете что будет.

И, несмотря на некую шутливость предупреждения, стрелять прекратили все. Рисковать жизнями целой корпорации никто не собирался. “Встречающие” остановились, прекратив приближаться к крейсеру. А Пи-три сообщил представителям Ордена о неисправности генератора массы и попросил помощи в остановке корабля. Капитан облегчённо и одновременно огорчённо вздохнул, сожалея, что прилетели всё-таки не те, кого он ждал. Экипаж крейсера оживился и следуя окрику командира, занялись восстановлением систем и ликвидацией повреждений. Оставалось ждать, когда до них долетит эта огромная “бандура”. Через некоторое время у Пи-два замигал целый каскад предупреждающих сигналов.

— Кэп, фиксируется множественные пространственные аномалии!

— Локализуй!

— Они все в нашем корабле!

Почти сразу на связь пробился глава науников:

— Капитан, все артефакты в лаборатории, даже запертые в силовых хранилищах, исчезли. Мы не можем утверждать точно, данную информацию ещё проверяем, но, похоже, исчезли и все обломки из ангаров. Также мы попросили службу безопасности проверить закреплённые снаружи объекты. Я думаю, их тоже нет.

Капитан обхватил голову руками и включил проекцию, вызвал изображение блока биологического карантина. Как он и опасался, биоблок был пуст. Точнее, не совсем. Снаружи в модульном кресле понуро сидел тот самый медик Керест и грустно смотрел в одну точку, но “иной” вместе с её коконом внутри не было. От волнения командир обратился к нему по имени:

— Керест, доложите что произошло? Где Фэнь?

Сотрудник вначале встрепенулся, но затем опять опустил голову.

— Она сказала, что так вам легче будет врать.