Однажды снежным зимним вечером в деревню пришли люди. Люди с суровыми лицами стояли и мрачно смотрели вокруг. В руках у всех были копья, а у ног шли волки — охотничьи волки. Люди грубо покрикивали на волков и пинали их ногами, когда те начинали грызться между собой.

Отец Тэмми был главой деревни, поэтому он вышел вперед, чтобы поприветствовать чужаков. Тэмми пошел вместе с ним, спрятавшись в отцовской тени. Остальные жители недоверчиво смотрели, не зная, чего ждать от пришедших. Зато деревенские собаки не знали сомнений. Учуяв волчий запах, они пустились наутек, заливаясь безумным лаем. Но люди знали, что незнакомцам должно быть оказано гостеприимство, как того требует закон деревни.

Грубые волчьи шкуры укрывали тощие плечи предводителя чужаков. Но Тэмми даже не обратил внимания на одежду незнакомца — он смотрел только на его лицо. Вернее, даже не на лицо, а на нос, который был сделан из серебра и был похож на хобот с двумя крошечными бивнями, вырезанными из моржовой кости. Нос крепился к голове с помощью черной шелковой ленты, низким узлом завязанной на затылке.

Когда незнакомец заговорил, голос его оказался очень неприятным и каким-то металлическим.

— Меня зовут лорд Тэрболт, — заявил он, коротко кивнул и щелкнул каблуками. — Я служу Хаггот, Царствующей Ведьме, владычице Ведьмогорья. Но гораздо чаще меня называют просто генерал Оловянный Нос, — он усмехнулся. — Забавно, не правда ли? Особенно если учесть, что ни один из моих многочисленных носов не выполнен из этого дешевого металла.

— Вы сказали, многочисленных носов? — переспросил отец Тэмми.

Вместо ответа Оловянный Нос подозвал одного из своих воинов. Тот с поклоном подал генералу небольшую деревянную шкатулку. Оловянный Нос перекинул плащ через локоть и открыл крышку.

Внутри, на бархатной подкладке, лежали разнообразные металлические носы. Тут были и звериные, и человеческие, и даже несколько совершенно причудливых, фантастических носов. Как и похвалялся лорд Тэрболт, среди них не было ни одного оловянного. Носы сверкали золотом или серебром, многие были отделаны жемчугом и драгоценными камнями.

Заметив непонимающий взгляд мальчика, Оловянный Нос поднес руку к лицу и сказал:

— Возможно, ты хочешь увидеть дыру на том месте, где когда-то был мой настоящий нос?

Тэмми так испугался, что только головой затряс, не в силах вымолвить ни слова.

Оловянный Нос оглушительно расхохотался и, наклонившись над волками, которые сновали у его ног, ухватил за горло самого большого. Волк свирепо ощетинился и попытался повернуть голову, чтобы укусить схватившую его руку, но Оловянный Нос держал его так, что хищник мог только угрожающе рычать.

— Вот он, виновник! — заявил он. — Этот злодей еще волчонком откусил мне нос и проглотил его! Но я уже тогда знал, Ледокус, что ты вырастешь отличным охотником. И я оказался прав.

Он встряхнул Ледокуса, словно хотел задушить его, но в этой грубой ласке чувствовалось восхищение сильным зверем и уважение.

Отец Тэмми откашлялся.

— Вы и ваши люди, должно быть, устали с дороги, лорд Тэрболт, — сказал он и повел всех к длинному дому, в котором проходили пиры и собрания жителей деревни.

Переступив порог. Оловянный Нос обвел глазами деревянные скамьи и старинные щиты, прибитые к бревенчатым стенам, и грубо пнул ногой тростниковые циновки, постеленные на глинобитном полу. Он не произнес ни слова, но весь его вид говорил о том, что он привык к лучшему. Потом он с презрением посмотрел на яркий огонь, горевший в самом центре зала, и отошел от него подальше. Его люди расселись за деревянными столами и ударами плетей заставили волков закрыть пасти.

Трапеза прошла очень напряженно. Оловянный Нос и его люди даже не притронулись к тарелкам с запеченной рыбой и тушеной капустой. Некоторые воины громко проворчали:

— Неужели у них даже мяса нет?

Тэмми и его односельчане ели в молчании, нервно поглядывая на волков, которым угощение тоже пришлось не по вкусу — они небрежно трогали рыбу лапами или играли с ней, как дети с мячом, высоко подкидывая в воздух.

Наконец Оловянный Нос насмешливо фыркнул и отодвинул нетронутую тарелку. Тэмми услышал, как кто-то из односельчан прошептал:

— Если они брезгуют нашей едой и нашим гостеприимством, то что они тут делают?

В следующую минуту они услышали ответ на этот вопрос. Оловянный Нос встал из-за стола и обратился ко всем собравшимся.

— Я буду говорить коротко и ясно, — предупредил он, словно жители деревни были слишком глупы, чтобы понимать другое обращение. — Мы прибыли сюда по приказу самой Ведьмы. Она узнала, что в здешних краях водится редкая диковина. Какой-то особый медведь с крыльями. Ее величество желает подарить одного из этих уродцев своей дочери, принцессе Агне.

Услышав это, Тэмми сердито вскочил на ноги.

— Летучие медведи — не уроды! — закричал он. — Они дикие животные, и вы не можете заставлять их жить в клетке! Они умрут от тоски!

Оловянный Нос смерил его холодным взглядом, металлический нос слегка подергивался в центре его мрачного лица.

— Великая Ведьма лично отдала нам приказ, — повторил он. — Никто не смеет идти против ее воли.

— Он еще слишком мал, милорд, — извинился отец Тэмми, усаживая сына обратно на скамейку. Когда тот сел, отец сердито прошипел: — Закрой рот, негодный мальчишка. Или ты хочешь, чтобы Ведьма разгневалась и послала нам снег с морозом? Ты хочешь, чтобы озеро все лето оставалось подо льдом? Этого ты добиваешься? Если не будет рыбы, мы все умрем с голоду.

— Но я…

— Ни слова больше, ты меня слышишь?

Тэмми угрюмо кивнул, но после его выходки атмосфера в зале стала совсем скверной. Большинство соседей втайне соглашались с Тэмми, но все они боялись могущества Царствующей Ведьмы.

Когда все тарелки были убраны, жители деревни попытались развлечь своих гостей. Во время пения Оловянный Нос зевал и, перекрикивая певцов, требовал наполнить его кружку пивом — он обращался с жителями без всякого почтения, как со слугами. Его люди громко переговаривались и хохотали, в то время как Крил играл на арфе.

Все были несказанно рады, когда спустилась тьма, и можно было, наконец, разойтись по своим домам, оставив гостей ночевать на столах в длинном доме.

Тэмми пришел домой и молча плюхнулся на свой соломенный тюфяк. Он был слишком зол, чтобы разговаривать. На кровати похрапывал отец, а Тэмми беспокойно ворочался и долго не мог уснуть.

Снаружи, со стороны озера, дул резкий восточный ветер. Тэмми долго прислушивался к нему, но, наконец, веки его отяжелели, и он провалился в сон.