Глава 20, в которой тот, кого давно искали, появляется в самый ответственный момент

С болот мы выбрались только к вечеру. Небо насупилось, приготовив дождь. Убедившись в своей несостоятельности, туман побелел, растаял и расползся прочь. Сумерки упали на Желтый Лес так неожиданно, что мы и ойкнуть не успели, как облака сгустились и серым покрывалом накрыли нас. Что бы там ни было с Сонным Бризом, а ночевать в Желтом Лесу одним не хотелось.

— Слышишь ребят? — почему-то шепотом спросила Ив.

— Плохо, — ответила я, — далеко до них. Эрик, похоже, сильно забрал на восток, Эмиль его догоняет. Может, уже и догнал… Теперь они ближе к болотам, чем мы…

— Скверно, — пробормотала Ив.

Шли молча. В горле пересохло, шея заныла сильнее.

Ив настороженно ступала за мной и каждую секунду ждала, что вот-вот что-то незамеченное выпрыгнет из колючего валежника прямо на нас. Лес и вправду наступал. Он густел, деревья наливались колдовской силой, сухие ветки драли кожу, рвали одежду. Мир становился неразличим: он окутался воинственными тенями, а лешаки и маигры (если я не ошиблась, и это были они) скрежетали зубами в своих норах, шипели, шептали наговоры, старались свести нас с ума.

По моим представлениям мы слишком забрали к югу и теперь возвращались на восток. Место, где нас оставил Тигиль, было как раз в той стороне, но двигаться в этом направлении было непросто. Арбалеты отяжелели. Почва под ногами становилась все ненадежней. Опасаясь провалиться в болото, мы взяли палку длиной с меня и воткнули в мох. Мы хотели достать до земли, но не тут-то было. Палка ушла в заросли мха до основания, а дна так и не было, будто твердой почвы и не существовало под нами. Нельзя сказать, чтобы это придало уверенности. Изрядно расхлябанными башмаками приходилось пробовать каждую кочку.

У щепучей поляны мы спугнули посиделки пугих ундин, они раскатились клубочками из-под ног, но и тут дорого стоило не закричать. Напряжение, наряду с воображением, разукрасило и без того недружелюбный мир ужасными картинами. Темнота убила отвагу и принялась за надежду. В борьбе за остатки смелости я потеряла дорогу.

Насколько шагов вправо — болото, влево — непролазная чаща. Я остановилась, опасность поджидала в двух шагах. Лешак сидел на пне и тихо завывал себе под нос. Мы замерли, но он уже учуял нас, встрепенулся и оскалился. Все знают, что если лешак начнет охоту, то уже не отступится. А мечи и арбалеты сомнительное оружие против ночи в Желтом Лесу.

Прежде чем лешак разглядел в темноте добычу, я крикнула: «Бежим!!!», и мы помчались вперед через буреломы и сухой ельник. Сперва лес хрустел позади, но лешак догонял, хруст приближался и вскоре деревья принялись сами скрипеть и надламываться так, что казалось — стая лешаков огромными прыжками несется со всех сторон. «Нагнись!» — я крикнула, падая в болотную лужу. Топор лешака просвистел в полуметре и воткнулся в корявый ствол. Лешака пронесло стороной. Клянусь, я слышала, как летел топор и как ствол вздохнул, переламываясь, но не боль — облегчение испустило сухое дерево. Это показалось мне последней каплей страха. «Быстрей!» — топор лешака оказался в руках Ив. «Не смей трогать! Лешак вернется за ним!» «И пусть!» — Ив зашвырнула топор в кипящую меж камней полынью болотной жижи, та чмокнула и проглотила добычу — «Давай!!!» — я бросилась вперед, лешак возвращался. — «Обойдем справа!!!»

Мы неслись! Неслись, пока костистые лапы лешака оставляли на кулиягоде клочья шерсти, неслись, пока перед глазами стоял его острый топор, неслись, пока не сообразили, что летим без разбору, забывая, что можем наткнуться на кого-нибудь пострашнее лешака.

Желтый Лес сделал свое дело. Ночь просочилась через валежник и легла на мох очень далеко от того места, куда нам следовало попасть.

С трудом отдышавшись Ив в отчаянии посмотрела на меня. Эта была не просто чаща, это была чаща Желтого Леса. Голые стволы, одинаковые, как на подбор, подпирали облака. Их остов навечно затерялся корнями в ямах заплесневелого мха, а высохшие кроны стыли так высоко над головами, что имя деревьев давно было забыто. В рядах этой недвижной армии стояла полная тишина. Я могла поклясться — тут никогда не ступала нога человека, даже пугие ундины, лисы и кабаны боялись сунуться сюда по доброй воле. Стало жутко.

— Ровные… — проговорила Ив.

— Ровные?

— Деревья. Ряды, как по линейке… посажены кем-то…

Вот почему мне пришло на ум назвать чащу армией! Деревья росли ровными бесконечными рядами, стояли через равные промежутки, точно гвардейцы на параде. Кто мог их посадить? Когда это было, если они успели вырасти исполинами, высохнуть и набраться терпения? Тишина. Так все же мертвы.

Тусклые отблески заката расползлись и канули в зловонной зеленовато-желтой дымке. С востока пришла темнота, без труда одержала победу. Многотысячная армия леса померкла и скрылась из глаз. Остался только мой дар.

Шли словно по перебродившему тесту. Ноги при каждом шаге проваливались в перегной. Ступать было мягко, неприятно, а, главное, трудно. Последние крупицы сил безжалостно покидали нас. Рот пересох, я сглотнула сухую слюну. Лямка арбалета с недюжей силой вдавилась в плечо и вынудила остановиться.

— Что? — с укором изрекла Ив.

— Не могу больше!

— Знаешь, у тебя с Эриком и впрямь много общего! Та же непредсказуемость и непоследовательность действий! Разве я просила тебя тащиться за мной? Теперь уж изволь идти!

Я пробурчала что-то невнятное, душу забирал страх. Мой дар не только вел нас во мраке, он заставлял чувствовать такое, о чем Ив при всем богатом воображении вряд ли смогла бы догадаться. Дух Желтого Леса не отставал от нас ни на шаг, угрожая жестокой расправой и приказывая сдаться, остановиться и умереть здесь. Его черные лапы молча отбивали прощальный марш для Белой Гильдии, затерявшейся в его недрах. По капле, по крупинке Желтый Лес подтачивал мою веру. Прислушиваясь к мыслям и намерениям тех, кто оказывался у нас на пути, я все красочнее представляла себе конец этой истории. Сонный бриз и тайник полыньяка с каждым шагом стоили все дороже, я жалела, что вынудила друзей сунуться в это кошмарное место.

За рощей гигантских мертвецов вновь начался валежник, к счастью, вполне проходимый и неядовитый. Но здесь меня и мою спутницу поджидала другая напасть — полыньячные колодцы, которыми кишел Желтый Лес. Да еще и повсюду искусно обрытые лешаками коряги. Попав в эти рытвины-капканы, обязательно застрянешь, а то и сломаешь ногу…

Волосы выбивались из-под капюшона и цеплялись за сучья, ветки и цепкий папоротник. Сухая трава гулко шуршала, точно мы находились не в лесу, а в пустом зале. С носа капал холодный пот страха, но мы шли. Нам казалось — мы спешим изо всех сил, а на самом деле мы еле плелись.

Чужие чувства изводили сильнее усталости и страха. Я продиралась не только через лес, я продиралась через его мысли, стараясь не упустить единственное драгоценное тепло — то ускользающее, то бледно горящее во тьме. Только оно хранило меня в сознании, только благодаря ему я шла и обходила опасности. Мальчишки… Пламень их сердец, ищущих нас и зовущих.

Сложно было понять, нашли они друг друга или так и бродят поодиночке, но они направлялись навстречу нам, и как бы это ни было далеко, но не дальше, чем надежда.

Так прошло еще около часа и мы выбрались, наконец, к болотам. Впереди, в двух верстах, лежала Падалья Пустошь, за ней — лагерь. Однако на две версты простирались топи и чаща. Там схоронилась вырубленная щипучая поляна, там блуждали заколдованные тропы, там поджидала неминуемая смерть, впрочем, как и повсюду. Поразмыслив, я отдала предпочтение дикой тропе, что стелилась вперед — в черноту и неизвестность. С наступлением полной ночи, Ив поборола гордыню и взяла меня за руку. Она думала, что я расценю это как слабость, но я только облегченно вздохнула. От тепла и податливости ее руки я показалась себе значительнее и сильнее, вместе было спокойней, и страх разжал на сердце кулак.

Тропа привела к подножью перелеска и уперлась в болото. Колдовской лес повернулся к нам своим уродливым лицом, и мы вынуждены были остановиться. Враждебный и таинственный мир тотчас шагнул нам навстречу. Он наполнился громкими шорохами и голосами. Все, что пряталась по логовам и норам, вышло на охоту. Сквозь мглу оборотни и маигры потянули к нам свои жадные ненасытные щупальца. Давненько у них не наклевывалось такой добычи. Я слышала их черный голод, на сей раз это не казалось мне бабушкиной байкой. Слабое урчание выдавало тех, кто притаился в трясине, на исходе дикой тропы. Слабое, еле слышное урчание голодных желудков. Мне понадобилось немного времени, чтобы сопоставить это урчание с зелеными огнями. Холодные огни не видели нас, но их обладатели чуяли сладкий запах человека.

— Маигры! — произнесла я. Рука сама собой достала из ножен меч.

— Сколько?

— Две… По одной на брата!

— Убери меч и не двигайся! Они не тронут меня…

— Ведьмы с две! В этой мгле они тебя даже не увидят! Хочешь сказать, у красавиц особый запах?

Закончить прения не пришлось. Над головой затрещала ветка. Мы вскрикнули, крик нырнул и пузырьком задержался в горле. Но в кромешной тьме не видно было и меча, вздернутого навстречу шуму.

— Тихо вы, трусихи, — послышался знакомый печальный голосок. — Далеко забрели. Я предупреждала. Теперь вас точно съедят или заколдуют…

— Ты прилетела сообщить нам об этом?! — возмущенно спросила Ив. По всей вероятности, эта Угрюмая Фея ей тоже была знакома.

— Неправда, — обиженно ответила та и зажгла колокольчик на шапочке, — я приглядываю за вами. Кое-кто попросил меня не упускать человечьих дев из виду. И раз уж вы все-таки вляпались, мне придется вытащить вас отсюда.

— Интересно знать как? Тут так темно, хоть глаз выколи, — с раздражением ответила я.

— Ну, я-то в отличие от вас вижу хорошо, — гордо и чуть торжественно сказала Угрюмая Фея. — Маленькая человечья дева снимет свой пояс, я возьмусь за один конец, а вы — за другой. Только советую ступать шаг в шаг, да постарайтесь не отставать! Люди медлительны.

— Откуда нам знать, что ты не заведешь нас в полыньячную яму? — на всякий случай поинтересовалась Ив.

— Вы и без меня прекрасно с этим справитесь, — чуть посмеиваясь, ответила фея. — Глупые девы! Маигры не ждут! Крадутся! Слышите?

Стал накрапывать теплый противный дождик, маигры подползали, Ив вздохнула и без лишних пререканий сняла свой пояс. Ухватившись за него, мы двинулись в непроглядную тьму вслед за Угрюмой Феей. Пожалуй, фее можно было доверять. Смущало другое — кто-то попросил за нас. Кто же? Никто, кроме Талески, не знал, что мы застряли в глухих дебрях Желтого Леса.

Колокольчик на шляпке феи еле-еле светился в темноте, она летела низко, едва касаясь папоротника. Обогнув дикую тропу вдоль болота, мы, наконец, почувствовали под ногами твердую плоть матушки-земли. Остатки ночи мы крались по Желтому Лесу, пробирались меж логовами лесных чудовищ и ступали по кромке полыньячных колодцев. Выставив вперед свободную руку, я отодвигала от лица ветки и думала, какой беспомощной, должно быть, чувствует себя Ив. Я вспомнила себя в ловушке Песчаной Скалы, в кромешной тьме и в отсутствии дара. Мрак и неизвестность. Бедная Ив, признаться, я ей не завидовала. Лучше уж слышать, что тебя поджидает, чем предполагать и теряться в догадках.

Лес поредел. Фея вела нас прямо на восток. Туда, где час-другой и затеплится раннее летнее утро, озарится небо, выглянет алое Солнце, и даже черная ночь колдовского леса отступит, чтобы распустить повсюду желтый туманный день. Надежда на утро была такой прекрасной, что, когда меж корявых елей просветами замелькало выцветшее небо, пояс сам собой выскользнул из рук, и я бросилась туда, к свету, к окраине леса, увлекая за собой Ив.

— Куда вы, глупые? — несся вслед голос феи. — Мы еще не пришли! Там опасно! Очень опасно!

Но я не слушала ее:

— Там наши друзья! — крикнула я. — Спасибо и привет!

Перелетев через заросли острого сухоцвета и исцарапав лицо, я выскочила на поляну, запнулась обо что-то твердое и холодное и свалилась в папоротник.

Это твердое и холодное было совершенно неопасно, даже более того — абсолютно безопасно, но отчего-то стало противно.

— Это мандгора! — догнав, сказала Ив. — Мертвая мандгора! Лагерь там!

— Пришли! Не верю! — лежа на земле, повторила я. — Фея улетела?

— Я бы сказала — растаяла! Странно это… — Ив уже отряхивалась и собирала волосы в тугую косу. — Кто-то попросил ее нам помочь. Неужели Тигиль?

— Надо было поинтересоваться у нее! — сказала я. — Теперь уже поздно. Она вывела нас через Падалью Пустошь. Тут до лагеря уже рукой подать.

— Ребята?

— Оба там…Слава Солнцу…

— Так чего же ты лежишь? — удивилась Ив. — Пошли, они наверно уже с ума сходят!

— Ну и влетит тебе… — посторонившись мандгоры, пообещала я.

— Разве что от Эмиля… — подумав, ответила Ив.

Утро еще даже не брезжило, но кромешный мрак слегка отступил. Дождь ушел на восток. Здесь, на окраине Желтого Леса было видно рваное звездное небо и от призрачного света далеких светил деревья отбрасывали еле различимые тени.

— Пойдем, — поторопила меня Ив. — Чего ждать?

Мы вышли к подножью склона с подветренной стороны и стали подниматься к нашей поляне. Ветер робко дул с юга, южный ветер редко приносил удачу. Ни старый лешак, ни голодные маигры не сунулись бы за границы леса. Но были и те, кому наплевать на колдовские законы. Волколаки. Они приближались к лагерю, издалека ветер принес их голод, силу и мощь. Страх исчез. Мы пережили ночь в Желтом Лесу и были в двух шагах от ребят, а потому в ножнах лязгнули мечи и южный ветер поволок этот звук вниз по склону.

— Эмиль! — позвала я, и в тот же миг он схватил меня и зажал мне рот.

— Ты?! — прошептал Эмиль, не веря в счастье. — Слава Солнцу! Ты! Ив?

— Ив!

— Эр!

— Даёте! — переведя дыхание, воскликнул Эрик. — Мы облазили вдоль и поперек весь этот ведьмов лес! Надеялись, вы давно здесь! Пришли — вас нет! Думали снова идти!

— Мы заблудились! — ответила я.

— Ты?! Ой, не сочиняй! Наверняка всю ночь искала тайник полыньяка…

— Гляди-ка, — хмыкнула я. — Ты уже знаешь про тайник! Впрочем, нам есть чем удивить вас обоих!

— Сонный бриз? — не раздумывая, спросил Эмиль.

— Попробуй, удиви Эмиля! — рассмеялась Ив.

— Я просто предположил, что ты сбежала не без причины… — сказал он. — Значит, ты повстречалась с ним? Ив, говори!

— Да, Эм! Повстречалась, — расстегивая рюкзак, небрежно ответила та. — Но на этот раз уснул он…

— Ого! Малышка! Расскажешь? — с восхищением попросил Эрик.

— Как-нибудь…

— Хороша малышка, — заворчал Эмиль, — мы носимся по Желтому лесу без всякой надежды, предполагаем самое худшее, а она, ничего не сказав, ушла работать!

— После Тумана Беспамятства я бы приберегла упреки! — напомнила Ив. — А вот ваши игры с мандгорой…

— Перестаньте! — перебила я. — Не до выяснений! Кто-нибудь видел Талески?

— Нет. Судя по всему, здесь его и не было… — сказал Эмиль. — Ума не приложу, где его носит…

— Это очень плохо! Я не слышу Тигиля! Совершенно не слышу, будто он за морем! К нам другие гости! Непрошеные! Скоро здесь все будет кишмя кишеть волколаками!

Ребята переглянулись.

— Догнали… — проговорил Эрик. — Вот ведьма! Что ни день — то праздник!

— Уходить надо! — вглядываясь в темноту, произнес Эмиль.

— Уходить некуда… — ответила я. — Они миновали болота… заходят с четырех сторон.

— Не дураки…

— Тише! — зашикал Эрик.

— Напрасные меры, Эр, — тоном преподавателя по биологии сказала Ив. — Волколаки не слышат тебя, они чуют тебя по запаху. Как и большинство местных жителей, волколаки нападают на кровь, — Ив сделала паузу. — В Желтом Лесу опасно иметь открытые раны…

— Что ж ты молчала? — воскликнула я, невольно закрыв рукой шею.

— Не хотела тебя пугать.

— Кошмар! Стая волколаков из-за одной царапины!?

— Дело не в тебе, — признался Эрик. — Это я… — и замялся — Неудачная охота… Бывает…

— Покажи уж… — мрачно сказал Эмиль.

— Вот еще… — отмахнулся Эрик.

— Все равно увидят…

Идея не очень понравилась Эрику, но он все же закатал штанину. Ив вскрикнула, в полумраке мне показалось, что ногу Эрика аккуратно разрезали кухонным ножом.

— Откуда у тебя это?

Эрик насупился и промолчал.

— Решил нанести визит волколакам, ну и вот, остался с этим подарком, — ответил за него брат.

Я рассмотрела шрам. Он шел через всю лодыжку. Жуткие стежки. Рана еще кровила.

— Там, на юге, почти у самых болот есть отличное волколачье логово, — сказал Эмиль, — с волколачихой и детенышами, в общем, полный набор, специально для моего братишки. Что-то же надоумило его туда сунуться!

— Не паясничай, — перебила я и, осматривая ужасный шрам, обратилась к Эрику. — Кто тебя зашивал?

— Он, — Эрик мрачно кивнул в сторону брата.

— Ты? — не поверила я. — Как?

— Обычно, — пожал плечами Эмиль, — Рыболовной леской…

— Ведьма знает что! — выругалась я, меня зазнобило и казалось, еще слово и Желтый лес вывернется наизнанку. Вмиг я представила себе все. Как ребята потерялись, как Эрик случайно наткнулся в лесу на волколачье логово, как, защищая детенышей, волколачиха напала на человека и клыками распорола ему ногу. Я видела, как Эрик дрался и как он убегал, повсюду оставляя кровь, как Эмиль нашел его и как шил на живую рыболовной леской.

Я пошатнулась, Эмиль поймал, обнял. «Принимаем бой!» — сказал он. Я прижалась к его груди и подумала: «Хоть бой, хоть погоня, хоть что…».

— Сколько их, по-твоему, Итта?

— Пара дюжин…

— Пара дюжин?! — отпрянул Эмиль, ужас исказил его острое от бессонной ночи лицо.

— Да! А ты думал, стая — это четверо? Каждому по одному? Эмиль, милый, их до ведьмы!

— Может, попробуем уйти? — предположил он.

— Куда? — весьма резонно вмешался Эрик и поспешно опустил штанину. — Тут кругом Желтый Лес! Да и где эта база? Где искать Тигиля? Итта?

Я покачала головой. Мечи брякнули о камни.

— Принимаем бой! — вынес приговор Эрик. — Да не клюйте вы носом! Костер, оружие, факелы! Девочки! Эмиль?

— Эр, ты знаешь, что такое — пара дюжин?

— Знаю — двадцать четыре!

— Ну, тогда все в порядке, а то я, было, подумал, ты не знаешь… — Эмиль невесело улыбнулся. Он понимал — другого выхода просто не осталось.

Волколаки, в отличие от своих предков огня не боятся, но нам самим стоило позаботься о том, чтобы видеть врага. До рассвета еще оставалось время, и за это время волколаки, прекрасно видящие во тьме, могли вполне успеть полакомиться нами. Пока мы вели неторопливую беседу, гости подобрались к подножию поляны. Немедля мы принялись за костер. Ясно было, что Тигиля никто не видел, более того — его здесь не было ни через два часа, как он обещал, ни позже. Вещи оставались нетронутыми, и плащи, и инструменты, брошенные в момент нападения мандгоры, ждали нас точно в таком разбросанном виде.

Из запасов топлива, найденных на поляне, получился совсем небольшой костерок. Небольшой, но достаточный, чтобы продержаться этот предрассветный час. Костер разгорелся без промедления.

Пламя, вспыхнувшее от руки Эмиля, взволновало волколаков и посеяло беспокойство в их голодные умы. Один за другим звери поползли из засады. Приближаясь, они не издали ни единого шороха, но волколакам ничего не известно о даре древних иттиитов.

Во вновь сгустившейся вокруг яркого света тьме загорались и двигались желтые огни. Нападающие подкрались к костру. Замерли. Добыча показалась им легкой.

Волколаки живут парами, но, когда приходит время большой охоты, они сбиваются в стаю и тогда в их рядах царит железная дисциплина. Кровожадные и беспощадные твари, они, по сути, являлись благородными животными. Среди них не принято мучить жертву, настигнув добычу, они в первую очередь перегрызают ей глотку. Беда состояла в том, что для того, чтобы кормить такое огромное сильное тело требуется очень много свежего мяса. Теперь этим мясом должны были стать мы.

Некоторое время вожак велел выждать, пока соберутся другие, а после дал сигнал к нападению. Семеро, один за другим, поляну окружили голодные звери. Мы держали мечи наготове и все же вздрогнули. Волколаки напали внезапно. Их не пугал блеск оружия, их не останавливали заклинания защиты. В полной тишине волколаки возникли прямо перед нами, глаза в глаза…

Давно, очень давно не приходилось нам убивать, и странный азарт откуда ни возьмись проснувшейся жестокости заставил каждого из нас сделать шаг навстречу. Мечи разрезали ночную мглу, огонь костра полыхнул по лезвиям, и меч Эмиля туго и тяжело вошел в тело первой жертвы.

Рык невыносимой боли нарушил тишину, и волколаки, обезумев, бросились в бой. В яростном страхе, что бывает порой отчаянней смелости, я опрокинула меч на хребет дикого зверя, Эрик вырос из-под земли и заслонил меня.

Страшный зверь подкрался к Ив, оскалился, глянул на нее своими желтыми глазищами и… не посмел напасть. Не в силах оторвать взгляда, он заскулил, зацарапал когтями землю. И пока Ив медлила, не решаясь вонзить меч в околдованное чудище, другой, мощный, жилистый хищник ударил его лапой, да так, что тот отлетел в кусты. Ив опомнилась. Меч сверкнул и вновь прибывший зверь наткнулся на его холодное пламя.

— Эрик! — крикнула она, с усилием вынимая меч из груди убитого волколака. Эрик, отбивающийся от нападавшей на него самки, оглянулся. Прямо на него несся волколак величиной с хорошего теленка.

— Тайник полыньяка, говоришь?! — почему-то весело прогремел Эрик, увернулся от зависшего в прыжке огромного волколака, размахнулся и на лету снес ему голову. — Небось безделица?!!

Что спорить, Эрик чувствовал себя в своей тарелке, но по мне это было слишком. Рассеянно проводила я взглядом рухнувшее у ног обезглавленное тело. Жажда крови покидала меня, а волколаки прибывали. Новые и новые желтые огни появлялись из чащи, но они не спешили напасть, а ждали, точно делали ставки — кому же мы достанемся.

— Ведьма-а-а! — надрываясь, закричал Эмиль.

Я оглянулась. Эмиль стоял глубоко коленями в земле и медленно сгибался под тушей навалившейся на него зверя. Руки его были глубоко просунуты в окровавленную алчущую пасть. Пошатнувшись от ужаса, я поняла, что Эмиль держит волколака за язык. Тот вырывался, хрипел и ничего не мог сделать не считая того, что был куда сильнее моего друга. Секунду я стояла в оцепенении, затем ринулась. Меч, а следом за ним — я. Мой меч, не колеблясь, проткнул волколаку сердце. Тот рухнул, и Эмиль с трудом откинул с себя навалившуюся тушу. Страшный оскал и свесившийся посиневший язык убитого зверя навечно застыли в моей памяти адским знаком Желтого Леса…

— Спасибо! — отдуваясь и подбирая упавший меч, сказал Эмиль.

— Ранен?

— Немного поцарапаны руки.

Руки Эмиля избороздили глубокие царапины, кровь сочилась в траву и алой росою застывала на листьях. Первый раунд мы выстояли без потерь. Новые хищники, крадучись, появились в свете костра.

— Это какая-то особая порода, — обеими руками держа меч перед собой, крикнула Ив, — светлая шерсть, да и потом они раза в полтора здоровее обычных.

— Вывели специально для нас, — шутя ответил Эрик.

Позже мы узнали, что белые волколаки пришли в Желтый Лес из-за Дремучих Каньонов и нанесли уутурам небывалые потери.

Волколаки ожидали приказа. Получив серьезный отпор, вождь стаи решил переменить тактику боя. Я одна слышала это, я одна это понимала… Стая, вернее то, что от нее осталось, напала одновременно. Крепкие, покрытые светлой шерстью тела замерли перед прыжком. Вожак дал знак, и шестнадцать оскаленных пастей бросились на нас со всех сторон. Мы невольно отступили, ребята встали спиной к спине, заслонив нас от хищников.

— Пусти! — запротестовала я.

— Успеешь еще, — мрачно ответил Эмиль и вскинул меч.

Хорошо, что близнецы такие высокие. Порой вынырнуть из их объятий не легко, но, если они увлечены битвой… Я зарядила арбалет и взвела затвор прямо у Эмиля из-под локтя. Выстрел — стрела с визгом вылетела из желоба, скользнула в дыму костра, и по самое перышко воткнулась в крутой лоб волколака. Зверь пал. Волшебное оружие не дает осечки, и потом с арбалетом я обращаюсь лучше, чем с мечом.

Волколаки прибывали на запах свежей человеческой крови, и вместе с ними к нам уже подкралось отчаяние, как вдруг мне послышался далекий стук копыт.

— Тигиль! — крикнула я. — Едет Тигиль!!!

— Кто бы сомневался?! — деловито крикнул в ответ Эрик. — Талески не пропустит стоящего боя!

В самый разгар событий конь Тигиля принес двоих седоков. Он влетел на поляну как раз тогда, когда и я и Ив, оставив мечи, палили из волшебных арбалетов Отуила по дальнему флангу, а Эмиль и Эрик, стоя плечом к плечу сдерживали натиск троих огромных зверюг…

Вступили новые мечи.

— Эгей! — послышался голос Тигиля, — да тут есть, где порезвиться!

— Твоя правда, Талески! — ответил ему густой сочный бас, и мы не поверили своим ушам…

Вшестером мы отбились от стаи белых волколаков. И когда последний хищник, поджав хвост, исчез во мраке, никакие царапины, никакие раны не смогли сравниться с восхищением, с которым мы встретили того, кого искали очень давно.

Улен совсем не постарел, хотя давно уже не был молод. Но, казалось, все передряги последних лет заставили его оставаться в форме.

Утро, наконец, наступило, и просветы между деревьев подернулись молочной белизной. Учитель стоял перед нами, крепкий — косая сажень в плечах, ухмылялся в рыжую запущенную бороду и внимательно вглядывался в каждого. Глаза его, цвета спелого лесного ореха всегда улыбались, с этим он ничего не мог поделать, но под его взглядом, даже здесь, среди дюжины волколачьих трупов, мы чувствовали себя зелеными первокурсниками и робели.

Эмиль с кровоточащими руками и забрызганным черной волколачьей кровью лицом тяжело опирался на свой меч. Итта с раненой шеей и вздувшейся от щипучей травы скулой откинула за плечи спутанные волосы. Эрик со шрамом через правую лодыжку, весь в болотной жиже и крови смотрел себе под ноги и растирал по веснушкам грязь. Румянцем горели щеки красавицы Ив, но и она опустила глаза. Последняя баня не оставила о себе и напоминания, Белая Гильдия не выглядела белой.

Только Тигиль, еще не покинувший стремя, смотрелся хоть куда. Облаченный в кожу невысокий жилистый юноша сложил на груди руки и улыбался. Сцена встречи, без сомнения, доставила Талески редкое удовольствие.

— Неплохо, — наконец произнес учитель, — вполне неплохо. Но не хотите ли искупаться в Ааге?

Честно говоря, я предпочла бы здоровый сон, но еще более того хотелось услышать, что же расскажет Улен.

— Тигиль сказал — у вас дело в Желтом Лесу? — спросил Улен.

— Было, — ответила Ив и взглянула на меня. — Мы сделали его, учитель…

— Ну что ж, тогда не стоит терять времени. Нам всем надо поскорее попасть на базу.

— На базу лесного конвоя? — не веря своим ушам, воскликнул Эрик.

— Да, Эрик Травинский, — улыбнулся в бороду Улен, — с некоторых пор тебе здорово везет…