Рэй — всегда у театральных дверей. Настоящее имя его — Сельдерей, Но поскольку оно и длинней и трудней, То мы и зовём его попросту — Рэй. В потрепанной шубейке, как палка худ, Лапки дрожать не перестают, Он страха ни крысам ни мышам не внушит. А в юности, в общем-то, ведь был знаменит! И во цвете лет был блистательный кот. Но теперь уж не тот, давно уж не тот. Хоть поныне друзей попотчевать любит (Если кто-нибудь платит за ужин в Клубе, Что на заднем дворе соседней пивной.) Рассказами о том, как был он звездой, Историями тех славных времён, Когда с Эдмундом Кином на сцене он… А в Мюзикхолле какой успех! Семь раз с галёрки то «мяу», то смех! Но, как он утверждает, его лучшая роль Это — Пламе-морозо-колдун, Ерундинский Король! «Я играл, — говорит он, — любые роли и Знал семьдесят монологов, а то и более, Импровизировать, отсебятину мог нести, Даже кота в мешке зрителям преподнести! Я и спиной играл, и хвостом, А голос был трогательнейший притом!» Это я сидел у постели диккенсовской Нелли, Это я на шнуре качался, чтобы звонки звенели, Я в одной пантомиме занят сразу был в трех ролях, И однажды дублировал даже Кота в сапогах! Но, как скажет историк театра, моя лучшая роль Это — Пламе-морозо-колдун, Ерундинский Король!» А потом, если кто поднесёт ему джина глоток, Он расскажет о том, как играл в знаменитом «Хвосток — на Восток», Как в шекспировской пьесе вышел на сцену в тот Самый миг, когда Некто сказал: «Тут бы нужен был кот!» Как однажды он тигра сыграл, за которым, наверное, час Гнался некий полковник из Индии, тот, что прыгнул за ним в унитаз. Он уверен, что больше никто не сумеет издать Тех скрежещущих звуков, которыми принято призрак на Эспланаду звать. А ещё он когда-то прошёл по проволоке через сцену: Надо было дитя из горящего дома спасти непременно! «Нет, котят нынче учат бездарно! — заметит вам он, — Разве так нас учили мэтры викторианских времён? Ну а эти? Чуть прыгнул в обруч — и уже — „Ах, талант!“ — право, глупо! Нет, ничто так не учит актёра как постоянная труппа!» И почёсываясь, добавит: «Нет, театр уж не тот! Драматурги, пожалуй, сносные, но всё-таки кто назовёт Ну хоть что-то похожее на мою несравненную роль — Пла-пла-пла-мяяяяя-морозо-колдун, Ерундинский король!?»