— Армель, это совершенно недопустимо! Ты знаешь, кто ходит на обеды в таких нарядах? А эта прическа… Какой кошмар! Просто немыслимо! Сейчас же вернись и приведи себя в порядок! Будущей Тарисе Озерской непозволительно одеваться так вульгарно!

Нотации, подобные этой, сопровождали меня с самого отплытия из столицы. Несмотря на раздражительную нудность подобных речей, я радовалась, если им удавалось отвлечь меня от сожалений по поводу расставания с принцессой и от того, что опять пропускаю грандиозный скандал — поединок на спицах. Но радость эта была недолгой.

Лия Аршисса, вызванная отцом из поместья, излишне добросовестно выполняла наказ родителя «бдить и оберегать». Она следила за каждым моим шагом и придиралась к любой мелочи, заставляя пожалеть о данном батюшке обещании. Через несколько часов после отплытия мне хотелось сбросить ее за борт! Скормить морским чудищам и освободиться от чрезмерной опеки.

Но, увы, чудища не спешили на торжественный обед, хотя, казалось бы, покрасневшее от натуги круглое лицо с тройным подбородком должно привлекать голодных хищников. И даже нависшей в моем лице угрозы тетушка не чувствовала, продолжая распекать по поводу поведения юных дев. Внушительный бюст колыхался в такт ее дыханию, ритмично поднимая толстую золотую цепь с массивным кулоном в форме сердца и гипнотизируя мужскую часть команды, когда мы находились на палубе.

— Да, тетя. Хорошо, тетя.

Вот и все, что я повторяла раз за разом, не желая выслушивать очередные нравоучения о своем непристойном поведении и не подобающем для юной девы характере. Вечные звезды, как же мне сейчас не хватало маленькой Ульки и ее непосредственных детских вопросов. Жаль, конечно, что принцесса оставила себе малышку, но что поделаешь? Подругам не отказывают. Тем более если это твоя будущая королева.

— Лия, можно узнать, ваша тетя хоть иногда молчит?

Лазар столкнулся со мной на выходе из своей каюты. Ученый держался за голову, слегка морщась от громких звуков, и, видимо, страдал от переутомления и качки.

— М-м-м, кажется, нет.

— А во сне?

— Во сне — тем более! Хотите удостовериться опытным путем? — усмехнулась я.

— Нет уж, увольте. Никогда не думал, что сутки плаванья могут быть столь долгими и выматывающими.

— Все зависит от компании, мой друг.

— Армель! — Бдительная тетушка появилась, как всегда, неожиданно. — Как тебе не стыдно! Одна, с малознакомым господином, в узком коридоре… Что о тебе скажут в высшем обществе? Это неприлично!

— Да, тетя Аршисса, — произнесла я вслух, но не удержалась от мысли: и как в свете об этом узнают?

— А это что, молодой человек? Злоупотребляете выпивкой? Да еще в присутствии моей девочки!

Только сейчас я заметила, что льер действительно держал в руках отливающий странной синевой бокал, периодически его взбалтывая. Может, готовил лекарство от мигрени?

— Отдайте немедленно эту гадость! — Голос тетушки был возмущенным до предела, а я негромко застонала.

О любви тети Аршиссы ко всевозможным горячительным напиткам знали немногие, а те, кто имел несчастье видеть благородную госпожу в подпитии, старались помалкивать. Если, будучи трезвой, она не давала никому покоя, то на пьяную голову становилась совсем… нехорошим человеком. Именно по этой причине винные погреба нашего имения пустовали. Учитывая, что усадьбу с трех сторон окружали великолепные виноградники, соседи удивлялись такому положению дел. Но мы предпочитали выглядеть в их глазах нерачительными хозяевами, чем в очередной раз восстанавливать разрушенный хлев или спешно распространять слухи о появившейся в озере наяде, для изгнания которой пришлось заказывать службы в десяти храмах Извечных богов.

Благодаря нашим стараниям последние несколько лет незамужняя лия Аршисса вела исключительно здоровый образ жизни, если не брать в расчет несколько случаев, когда для нее провозили наливку «контрабандой». Последствия от этого недосмотра лишь укрепили окружающих в том, что кузина тара Озерского и алкоголь — совершенно несовместимые вещи! Но льер Сельтор этого не знал. Он вообще не ожидал от воспитанной лии подобной прыти, а посему даже не сопротивлялся, когда тетя Аршисса выхватила у него из рук бокал.

— Нет!

Мы выкрикнули почти одновременно. Только если я была в ужасе от представляемых последствий, то Лазар просто в ужасе… Увы, сделать мы ничего не успели. Игнорируя нас, тетя Аршисса одним большим глотком опорожнила сосуд, напоследок причмокнув губами. На мгновение на ее лице появилось выражений крайнего блаженства, а в следующий миг…

— Веером мне по морде, это что?! — выкрикнула я любимое ругательство бабушкиной приживалки, отскакивая от того места, где только что стояла дородная нарядная женщина.

— Мой эксперимент… По всей видимости, весьма удачный, — мрачно отозвался Лазар, с брезгливым лицом вытаскивая из вороха рюшей, оборок и бантов черную морскую свинку. Очень упитанную морскую свинку.

— Льер Сельтор, только не говорите, что превратили мою тетю в… это!

Лазар благоразумно промолчал, протягивая мне упитанный комок шерсти с влажными глазками-пуговками, сейчас расширенными от ужаса. В ступор впала и я.

— Это что? Это как?

— Она сама виновата! Любой благоразумный человек знает, что нельзя ничего пить и есть из рук алхимика!

— Спасибо, что не забыли предупредить меня об этом, когда угощали бульоном в своем доме, — возмущенно напомнила я.

Возразить было нечего, но виноватым, по-видимому, мастер Материй себя не считал, поэтому некоторое время мы молча мерились взглядами.

— И что мне с ней делать? Я никогда не ухаживала за животными. — Взяв подрагивающее создание на руки, я обернула его платочком и растерянно посмотрела на Лазара. — А у тебя противоядия нет?

Обескураженная происходящим, я даже не заметила, как обратилась к льеру на «ты».

— Пока нет. Это зелье было опытным образцом, я бы даже сказал — побочным… Ох, морские черти, надеюсь, она оставила хоть капельку, иначе с изготовлением обратного эликсира могут возникнуть серьезные проблемы, и вы получите домашнего питомца в долгое пользование.

— Льер, это не смешно! Лия Аршисса Шанталь — не питомец.

— А кто вам сказал, что я смеюсь? — мрачно пробурчал Лазар, поднимая бокал и вертя его в руках. — Кое-что осталось. Замечательно! Как только разберусь с вашим клеймом, примусь за разработку эликсира.

— Нет! Сначала тетушка, а потом уже клеймо! — возразила я и осеклась.

Фактически приставленная компаньонка будет все время рядом, а значит, условие, выдвинутое отцом и дядей, я не нарушу. Однако не будь этого несчастного случая… Аршисса бы только мешала мне в обольщении тара Турмалинского, а ныне… Как все-таки удачно складываются обстоятельства. Неужели сама судьба благоволит моим планам? Приятно так думать.

— Знаете, Лазар, вы правы. Лучше сначала решить вопрос с моим клеймом, а потом и тетю спасти можно. Ведь проблемы надо решать по мере их поступления? — Наткнувшись на подозрительный взгляд мужчины, я кокетливо похлопала ресничками, поправляя белокурый локон. — Может, пойдем обедать? А то от всех этих стрессов я так проголодалась…

После обеда, невзирая на мои протесты, Лазар все же засел за свою походную лабораторию, объяснив это тем, что по свежим следам требуется восстановить формулу выпитого зелья и набросать примерные варианты противоядия. Все, что мне оставалось, это удалиться в свою каюту и вздрагивать каждый раз, когда до слуха доносились непонятные хлопки, звон стеклянных склянок и ругань.

Из каюты мастер Материй вышел лишь ближе к вечеру, когда на горизонте замаячил знакомый остров. Я стояла на верхней палубе, крепко держась за бортик, и рассматривала горизонт. Скопление кораблей в прибрежных водах и шлюпок в портовой бухте вызывало смутную тревогу.

— Ох, как же он быстро! — вздохнул льер Лазар.

Мой компаньон на ближайшее время протянул мне подзорную трубу, одолженную им у капитана.

— Почему — он? — Я не преминула воспользоваться оптикой, чтобы получше рассмотреть берег. — Судя по количеству кораблей — они. Тут целая флотилия пришвартовалась. Что происходит?

— Брат вернулся раньше времени. Наверное, только меня с регалиями и ждет.

— А-а-а, ведь без регалий не может состояться битва за право капитана? — решила я блеснуть познаниями.

— Битва — это громко сказано, да и доказывать что-то кучке пиратов брат не станет, у него свои методы. Тут дело в другом… Указы, которые я составил, недействительны без подписи и печати нового тара. Брату они, в принципе, безразличны, но вот для тарства важны. В общем, получается, что я задерживаю Лариона, который и так с трудом сорвался со службы, чтобы решить личные дела.

— Это все, конечно, трогательно, но, кажется, вы кое-что забыли.

— Например?

— Мы договаривались, что ваш брат ничего не узнает про клеймо и мое похищение. В связи с этим возникает вопрос — в качестве кого вы собираетесь меня представить? И как вы объясните нахождение на острове благородной лии без дуэньи?

— Ох, совсем забыл рассказать. Мы тут с капитаном посовещались, как можно вас замаскировать и… В общем, вы будете изображать мою наложницу.

— Лазар, кажется, у меня из-за качки проблемы со слухом. Повторите, пожалуйста, что вы сказали?

От подобных заявлений у меня в глазах потемнело. Вечные звезды, во что меня втравил покойный тар Турмалинский?!

— Я представлю вас в качестве наложницы, — уже не так уверенно отозвался льер, наткнувшись на мой пылающий взгляд.

— Вы… обсуждали… меня… с посторонними людьми?! — процедила я сквозь зубы, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. Настолько вывести меня из равновесия не удавалось, пожалуй, еще никому.

— Нет, э-э-э, да… капитан не посторонний! — определился с позицией алхимик, между тем потихонечку отступая к корме.

— Это не дает вам право примерять на меня — благородную лию, родственницу королевской семьи, первую фрейлину принцессы — платье наложницы!

Заканчивала отповедь я уже шепотом, поскольку заметила пристальное внимание моряков, снующих по палубе. Только мужских сплетен мне не хватало. Они же хуже женских!

— Других вариантов я не нашел, а эта идея показалась мне… э-э-э… вполне отвечающей нашим замыслам. — Этот остолоп небрежным движением взъерошил волосы и посмотрел на меня виноватым взглядом. — Это ведь ненадолго. Брат в тарстве пробудет от силы дня три, а потом мы вплотную займемся клеймом и… тетей.

Напоминание о тете только подстегнуло начавшее было утихать возмущение. Как я посмотрю в глаза родителям по возвращении?

— Вот! Я так и знала, что ты ее специально заколдовал, маг-недоучка! — Я не заметила, как перешла на фамильярное обращение. — Чтобы некому было защитить бедную девушку, попавшую в лапы… грязных пиратов!

Для лучшего эффекта тут я должна была бы пустить слезу, но, помня о своем непростом даре, пришлось сдержаться и изобразить головокружение. Правда, Лазар не обратил никакого внимания на мое состояние.

— Да как ты могла такое обо мне подумать? — Лицо алхимика вспыхнуло негодованием. — Я ночей не сплю, пытаясь найти решение твоей проблемы, волосы рву на… на…

Тут Лазар запнулся, посмотрел на меня странным взглядом, и на щеках его стали расцветать красные пятна.

— На груди? — решила я прийти на помощь, но, видимо, неудачно.

Мастер Материй сжал кулаки, резко развернулся и скрылся за ближайшей дверью, не говоря ни слова. Что мне оставалось в данной ситуации? Только продолжать изучать стремительно приближающийся берег.

Не прошло и пяти минут, как льер вновь стоял на палубе. Немного сутулый, нескладный, рукава камзола испачканы каким-то порошком — ведь и правда тратит свободное время на работу в лаборатории. Моя совесть зашевелилась, тяжко вздохнула и перевернулась спать на другой бок.

— Я не вижу другого способа провести тебя неопознанной на остров. В свете отсутствия дуэньи ты можешь быть либо служанкой, либо… в общем тоже неподходящий вариант. А у наложницы хотя бы наряд удачно зачехляется, чтобы посторонние не любовались на чужую собственность.

— Ты понимаешь, что требуешь от меня невозможного?

Я тяжело вздохнула и прикрыла веки, чтобы попробовать еще раз спокойно все взвесить.

— Выдать тебя за мужчину мы тоже не сможем: с головой укутанная в плащ фигура только привлечет ненужное внимание и вызовет вопросы. — С каждым словом льер Сельтор выглядел все убедительнее. — А вот к чужой наложнице какие могут быть вопросы? В конце концов, ученым тоже доступны маленькие слабости.

После этих слов льер мило покраснел. Вечные звезды, если узнаю, что с моей помощью этот наивный юноша хочет осуществить свои давние фантазии, даже Изначальные боги не уберегут его от моего гнева. Вот что мне стоило продумать заранее подобное развитие событий? Конечно, тетя казалась незыблемой скалой, форпостом, защищающим меня от кривотолков. Но нельзя было исключать вариант тяжелой и продолжительной болезни… морской… свинкой…

— Допустим, я соглашусь. И возможно, твой брат даже не удивится появлению у тебя подобного вида собственности…

Судя по тому, как забегали глаза визави, брат таки удивится.

— Но неужели он не станет задавать никаких вопросов? Что ты можешь рассказать новому тару про наше знакомство? Как и где оно состоялось? И почему ты выбрал именно меня?

Вопрос «во сколько я ему обошлась» деликатно не стала озвучивать. Понадеялась, что у человека редкой профессии алхимика должно быть достаточно средств.

— Так на материке и встретил! Один из моих клиентов — шейх — расплатился тобой за заказ. Кстати, я уже и наряд соответствующий подобрал! В трюмах у капитана чего только нет. Он в моей каюте.

— Кто, капитан?

— Кхм, нет… наряд. Примеришь?

Выбора у меня не было: явиться на остров под своим именем, в нарушение всех норм приличия, я не могла. Было и страшно, и стыдно. Поэтому идея укрыться с головы до ног цветными тканями показалась мне наименьшей из зол, пока я не вспомнила, что эти ткани все полупрозрачные! Кажется, даже попытка надеть на себя два комплекта сразу не очень спасла положение. В придворных платьях я чувствовала себя уверенно, и осанка соответствовала высокородной лие, а в этих воздушных шароварах из летящей ткани, в этом вышитом корсете на голое тело я только и думала, как бы остаться незаметной. Обещанная Лазаром чадра присутствовала, но была выполнена из белой прозрачной ткани и мало что скрывала. Посему я очень обрадовалась, обнаружив еще один элемент одежды — яшмак. Теперь рассмотреть мое лицо было невозможно.

Осталось сосредоточиться на том, что я должна тенью следовать за господином, ни с кем не разговаривать, никуда не встревать, и тогда на обыкновенную наложницу никто не обратит внимания.

Мысль о том, как я в новом образе буду соблазнять тара Турмалинского, в тот момент меня почему-то не посетила.

* * *

Сойдя на берег, Лазар Сельтор тут же отправился во дворец, предварительно отдав распоряжения перенести из каюты наши с тетушкой вещи в один из гостевых домиков. Морскую свинку, проявлявшую чрезмерное беспокойство и суетливость, мне пришлось упаковать в наспех сколоченную матросами коробку и оставить с вещами.

Я шагала следом за «господином» вплоть до кабинета тара Турмалинского, где, как нам поведал дворецкий, и находился сейчас новый владелец острова. По здравом размышлении в кабинет меня Лазар не повел, а посадил ожидать его в одной из гостиных поблизости.

Через полчаса сидения в тишине я так утомилась, что принялась расхаживать по комнате. Когда дверь внезапно открылась, впуская в комнату двух братьев, я стояла у большого окна и пыталась успокоиться, рассматривая солнечный морской пейзаж и вслушиваясь в крики чаек.

— Ах вот на что ты намекал… — произнес Лазар. — Тут нет никакой тайны. Это моя наложница, Арме… сана. Досталась мне в благодарность за работу от одного шейха. Редкой красоты девочка…

Стараясь походить на безвольную собственность, я наклонила голову, устремив взгляд в пол, и чуть не вскрикнула, когда поняла, что солнце, оказавшееся у меня за спиной, делает полностью прозрачной ткань моего наряда, открывая посетителям четкие контуры фигуры. Я не только нарушила все мыслимые правила этикета, я умудрилась предстать перед мужчинами практически раздетой!

— Детка, подойди ко мне, — догадался исправить ситуацию мастер Материй.

Я даже простила ему это фривольное обращение, лишь бы побыстрее отойти от окна. Мелкими шажками, боясь разжать колени и не поднимая взгляд, я приблизилась к мужчинам и встала так, чтобы высокая фигура Лазара скрывала меня от его родственника.

— Как интересно. И кто же этот загадочный шейх, столь щедро оплачивающий твои услуги?

От голоса собеседника я вздрогнула. Алый Калит свидетель, что до попадания на остров я никогда не встречалась с мужчинами рода Сельтор. Так почему же этот голос так мне знаком?

— Почему загадочный? Это широко известный в узких кругах Абелим Мультис рао Сель-Мааби — покровитель редких талантов и коллекционер уникальных жемчужин.

Мне оставалось только уповать на то, что алхимик знает, о ком говорит, потому что времени отрепетировать придуманную историю у нас не было.

— Как интересно! Не знал, что у него появился амулет мгновенного переноса, — усмехнулся тар Турмалинский.

— В смысле?

— Смысл в том, братик, что я вместе с Абелимом был на острове Шеиль и точно знаю, что он планировал отплыть только ближе к концу недели. Ты же, как я понимаю, только что из столицы. Так что при всем желании он не мог оказаться там вместе с тобой.

Младшенький нервно мялся, затягивая паузу, и явно был близок к тому, чтобы совершить опрометчивый поступок.

— Я не говорил, что шейх лично передал мне дар. — Наконец-то он взял себя в руки. — Наложницу привез поверенный.

— Почему-то мне кажется, что ты пытаешься меня обмануть, — задумчиво произнес новоявленный тар. — Уверен, что ничего не хочешь рассказать?

— Да, — упрямо ответил Лазар.

«Молодец мальчик! Держись — мы выкрутимся. Только не показывай меня своему братцу. Голос у него что-то очень знакомый, не к добру это», — вот такие мысли крутились в голове, пока я прислушивалась к чужому разговору.

— В таком случае я настаиваю, чтобы ты продемонстрировал мне свою «редкую красоту».

«Нет, только не это. Только не сейчас. Я не готова!»

— Боюсь, что ты будешь сражен наповал и заберешь у меня девочку.

— Бояться никто не запрещает, но на демонстрации лица настаиваю. Ну же!

— А может, как раз наоборот?

— В смысле?

— Ну, может, она что-нибудь другое продемонстрирует, а лицо не будет?

В первый момент я растерялась, услышав подобное предложение. Но тут воображение, воспитанное на проделках, которые мы устраивали с принцессой, подкинуло интересную идею. Встав на цыпочки, я прошептала на ухо Лазару просьбу о посещении «нужной» комнаты.

— Да, Армесана, конечно. — Схватив колокольчик для вызова прислуги, мой «господин» адресовал следующие слова брату: — Ты так напугал бедную девушку, что ей требуется уединиться. Надеюсь, не возражаешь, чтобы служанка проводила ее в ближайший будуар?

— Говоришь, так сильно напугал, что она… кхм… неожиданно. Ладно, пусть облегчит… свою грешную душу, а после закончим разговор.

На этих словах в гостиную просочилась — иначе и не скажешь — молоденькая горничная и повела меня навстречу спасению. Уже взявшись за ручку двери, я оглянулась, чтобы присмотреться к будущей жертве моих планов повнимательнее. Копна темных волос на затылке, высокий рост, выправка явно военная… Последний пункт подтолкнул меня к мысли, что надо бы подробнее расспросить Лазара о его брате. К тому же голос нового тара, его фигура, походка, пока он подходил к окну, — все это напоминало мне старого знакомого, и я молилась Извечным, чтобы это был не он.

Комната для личных уединений оказалась оформлена с поистине тарским размахом: расписные стены, вдоль которых стояли кадки с вьющимися растениями, зеркало в массивной раме от пола до потолка, комод, небольшой шкаф, парочка кушеток и трельяж. Она оказалась настолько большая, что в ней легко отгородили ширмой два угла, в которых можно было уединиться с шедевром столичных мастеров — самоочищающимся горшком.

Пользуясь тем, что меня оставили одну, я принялась лихорадочно все обыскивать. Возможно, кто-то из женщин наводил здесь марафет и оставил какой-нибудь парфюм или румяна. Но Извечные боги были сегодня не на моей стороне. Улов по итогам осмотра будуара был небогат: черный и белый карандаши, пользованная расческа, бутылочка ароматной жидкости и… И, кажется, я придумала, что мне поможет — вазочка на трельяже была доверху наполнена плодами монгонго. Эти удивительные плоды представляли собой шарики диаметром чуть больше ногтя. Под твердой розовой шкуркой, больше похожей на скорлупу, скрывалась сочная сиреневая мякоть. На вкус она была горьковатой, поэтому есть их можно было только с голода. Однако очищенные плоды источали такой приятный, слегка сладковатый аромат, что их приноровились использовать для ароматизации небольших комнат, например таких, как эта. Но больше всего меня сейчас обрадовало то, что мякоть монгонго окрашивала кожу в сиреневый цвет, а значит, боевая раскраска наложницы будет незабываемой.

За время моего отсутствия мужчины вернулись в кабинет, туда меня и проводила служанка, ожидавшая под дверью. Сейчас я чувствовала себя увереннее, чем несколько минут назад, поэтому спокойно прошла внутрь под перекрестными взглядами двух пар глаз. Все, что от меня требовалось, — это красиво сыграть свою роль, хотя слово «красиво» в данном случае не очень уместно. Я тихонько усмехнулась, вспомнив свое отражение в зеркале: бледное после морского путешествия лицо и широко распахнутые глаза. Такого эффекта я добилась, закрасив веки сначала белым карандашом, потом черным наметив зрачки и новый контур глаз. По вискам и подбородку был нанесен узорчатый рисунок, а за щеки и нижнюю губу я запихнула нечищеные шарики монгонго. В самый ответственный момент — знакомство лицом к лицу с новым таром — мне придется прикрыть веки, и я не буду видеть, что происходит. Но на что только не пойдешь, спасая свое имя.

В кабинете ощущалось напряжение. Сквозь накинутую на лицо чадру окружающие предметы и люди казались нечеткими. Старший льер Сельтор вальяжно сидел в массивном хозяйском кресле, а младший напряженно расхаживал по кабинету. Учитывая, что вновь пристроиться за спиной у Лазара нельзя, я застыла у стены, не зная, как поступить.

— О! Наша милая наложница вернулась. А я уже хотел посылать спасательную шлюпку на поиски. — Тар Турмалинский хмыкнул, но при этом цепкий взгляд неприятно царапал.

— С каких это пор моя наложница стала «нашей»? — оторопело проговорил алхимик и протянул мне руку. — Армесана, проходи, не стой в дверях. Хочу представить тебя своему брату.

Я сделала несколько робких шагов и остановилась так, чтобы оказаться между братьями.

— Армесана, — произнес «хозяин», положив руки мне на плечи. — Это льер Ларион Сельтор, тар Турмалинский. Он владелец этих земель. Поэтому вправе лично знакомиться со всеми прибывающими на остров. — Лазар не сдержал вздоха. — Открой лицо, чтобы он убедился, что я не привел с собой шпиона.

«А может, не надо?» — чуть не вырвалось у меня. К счастью, орешки не дали открыть рот. Вечные звезды, как же страшно. Но оттягивать неприятности я не любила, поэтому, закрыв глаза, резко приподняла край ткани.

Тар Турмалинский, как раз решивший в этот момент отпить из бокала, закашлялся и, судя по звукам, вскочил с кресла, отряхивая разбрызганные капли.

— Я всегда подозревал, что алхимия плохо скажется не только на твоем характере, Лазар, но и на вкусах. Однако не предполагал, что этот момент наступит так скоро.

— Ларион, выражайся яснее. Я не понимаю твоих намеков. И если ты удовлетворен увиденным, позволь девушке откланяться. Морское путешествие слишком утомило ее.

— Оно и видно, — пробурчал чуть слышно тар.

Я не могла его видеть, так как глаза все еще приходилось держать закрытыми, но что-то в интонации заставило мысленно улыбнуться. Причем злорадно. Тем временем тар обратился к брату:

— Надеюсь, за время знакомства ты успел хорошо узнать свою наложницу?

— В каком смысле? — уже чуть ли не рычал обычно спокойный алхимик.

— Конечно же, в смысле этикета и воспитания. Видишь ли, в замке практически никого нет, кроме нас. И я хотел бы пригласить твою новую знакомую составить нам компанию за ужином. Ты же не против? Я слышал, наложницы весьма искусны в сервировке стола и… умеют скрасить досуг господина.

Вечные звезды, кажется, я действительно попала!

* * *

Трапезничать предстояло в тесном семейном кругу в одной из гостиных, примыкающей к апартаментам нового тара. Нам с Лазаром дали время на отдых и соответствующую приличиям смену платья. Извечные знают, как мне не хотелось туда идти, но подготовиться нужно было в любом случае. Поэтому я послушно проследовала за молчаливой служанкой в отведенные комнаты. Они находились в гостевом крыле замка. Поселять в тех покоях, с которыми я успела познакомиться во время прошлого визита, меня не стали. Может, это и хорошо — не знаю, как бы я восприняла место смерти Ориона Разящего.

Мой багаж уже принесли, однако в свете придуманного одним мастером Материй образа вряд ли мне сейчас подойдет что-то из любимых нарядов. Оставив эти мысли на потом, я приняла душ и прилегла отдохнуть. Нужно было собраться с мыслями.

Однако часа через два стало ясно, что ожидание и отсутствие занятия только нервировали сильнее, а повод отказаться от совместной трапезы так и не нашелся. Пришлось подняться с постели и заняться ревизией одежды. На мое счастье, в гардеробе нашлись наряды в стиле наложниц покойного тара. Взвесив все «за» и «против», я вновь надела два полупрозрачных платья, добившись таким образом достаточной плотности ткани, накинула на себя уже выстиранную чадру, которую доставила очередная служанка, и, глубоко вдохнув, отправилась на каторгу… Точнее — на ужин.

К счастью, тащить тяжелые подносы с едой — на что намекал тар Турмалинский — мне не пришлось. Слуги самостоятельно подняли на третий этаж все необходимое и, расставив на столе, удалились. А вот честь раскладывать порции по тарелкам досталась мне. И два взгляда — цепкий и настороженный — пристально следили за мной с разных сторон. Глаза я упорно не поднимала, стараясь оттянуть тот момент, когда мы окажемся за одним столом. Закончив с сервировкой, я покорно встала за плечом льера Лазара в надежде, что мужчины захотят поговорить наедине и отправят меня на кухню. Увы, надежда оказалась тщетной. Мне предложили присоединиться к ужину и даже пододвинули стул, пока я садилась. Есть хотелось ужасно, но под пристальным вниманием братьев кусок в горло не лез, вот я и гоняла по тарелке одинокую оливку.

Никогда не думала, что так обрадуюсь предложению сервировать стол к чаю. Подхватив поднос, я направилась в смежную комнату, где у камина стоял небольшой столик и несколько кресел. От непривычной работы руки подрагивали, а чашки то и дело звонко перестукивались. Когда я вернулась к большому столу, чтобы забрать воздушные пирожные, сахар и кое-какие мелочи, почувствовала отчетливый шлепок…

К подобному обращению я не привыкла, поэтому на грубость ответила совершенно инстинктивно: с разворота влепила Лазару звонкую пощечину. Поднос при этом выпал и, громко стукнувшись об пол, растерял свою ношу, которая, печально звеня, разлетелась в разные стороны.

— Что вы себе позволяете?! — прошипела я разъяренной кошкой.

«Хозяин», никак не ожидавший такой реакции, широко распахнул глаза и недоуменно смотрел на мою покрасневшую руку.

— Арме-с-с-сана! Ты чего?

— То есть извиняться вы не намерены? — Взгляд непроизвольно заметался по сторонам в поисках орудия убийства. — Ну ничего, я вас быстро научу, как вести себя в обществе. Негодяй! — Я схватила в руки вилку. — Сумасшедший алхимик!

— Женщина, ты совсем страх потеряла! — прорычал в ответ льер, смешно косясь в сторону брата.

Но мне уже было не до этого. Как он только посмел поступить со мной, как с портовой девкой! Со мной — фрейлиной принцессы, которая и ручку-то не каждому подавала для поцелуя. Я даже примерилась, куда ткну орудием возмездия, как прямо за спиной раздался ироничный голос:

— И не говори, братец! Таких строптивых воспитывать надо, иначе на шею сядет, и толку от нее никакого не будет. Сплошные расходы.

— Так вот кто был примером для подобного поведения! — продолжила я бушевать. — Пиратские сынки!

Я развернулась, намереваясь в лицо высказать новому тару, что думаю о нем, его брате, их отце и всей ситуации в целом, но неожиданно оказалась прижата к крепкому телу.

Глаза мужчины — темно-синие, как бушующий океан, — впились в меня пристальным взглядом, а руки потянулись к накидке, прикрывающей лицо. Он не спешил, с каким-то извращенным удовольствием медленно приподнимая ткань. И когда белокурые волосы разметались по плечам, на губах Лариона заиграла довольная, плутовская улыбка.

— Теперь я даже не знаю, что думать, братец, — обратился тар к Лазару, но смотрел по-прежнему на меня. — То ли ругать тебя за похищение столь ценной для короля и принцессы особы, то ли благодарить за спасение от… шейха. Или же подозревать в заговоре с этим юным и коварным созданием? Кстати, доброго вечера, лия Шанталь.

— Не очень-то он добрый, — непослушными губами прошептала я, все еще не веря в происходящее.

Это действительно был он — льер Ларион Идамас. Самый молодой командующий эскадрой в королевстве. Лучший «переговорщик» его величества, участвующий во всех дипломатических миссиях. А еще… еще… просто невыносимый тип с отвратительным характером!

При дворе его знали как сына ныне покойного льера Идамаса, и как он мог вдруг стать сыном тара Турмалинского, не укладывалось в голове. Это какая-то ошибка! Ведь король не мог приблизить к себе сына неблагонадежного подданного?

— Удивлены?

— Не то слово, — выдохнула я, не в силах скрыть свои эмоции. — Вы даже на этом удаленном острове умудрились меня достать!

— Я, лия? Мне-то казалось, это вы преследуете меня. Надеюсь, в этот раз вы без подруг?

— Никак не можете забыть прошлую встречу?

— Скорее изгнать из памяти фрагмент, когда я доказывал отцу вашей подруги, льеру Ристеру, что не прикасался к его дочери.

— Ну, это была явная ложь! Еще как прикасались. Особенно когда из постели вытаскивали.

Не выдержав, я засмеялась и тут же пожалела об этом.

Руки Лариона крепче сжались на талии, и я как никогда отчетливо почувствовала их жар. Глаза тара стали совсем темными, а лицо было на недопустимом расстоянии от моего.

— Давайте не будем о прошлом, лия Армель. Эти разговоры меня… расстраивают. А вы ведь помните, как я несносен, когда расстроен?

Я помнила… Очень хорошо помнила. И вкус крови на языке, когда он прокусил мне губу. И жар дыхания на шее, и… небольшой багровый след, что остался на нежной коже на долгие две недели. Да, льер Идамас — или все-таки льер Сельтор? — умел мстить. Расчетливо и очень искусно. Извечные, за что вы снова столкнули меня с этим мужчиной?

— Так вы что, знакомы? — тяжелую тишину разрушил удивленный голос Лазара.

— Приходилось… встречаться, — уклончиво отозвалась я, пытаясь высвободиться из крепкого захвата.

С большой неохотой тар отпустил, позволяя сделать несколько шагов назад, но, когда я вскрикнула от боли, мгновенно оказался рядом, подхватывая на руки.

— Брат, будь добр, попроси здесь убраться, вызови целителя и вели наконец подать чай.

— А ты куда?

— А я пока помогу госпоже наложнице устроиться с комфортом, полагающимся ее статусу. Заодно немного… пообщаюсь.

И так многозначительно это прозвучало, что мне сделалось страшно. А еще жарко. При попытке спрятать глаза я бросила взгляд на пол, усыпанный осколками. Вот чего стоила моя неосторожность. Тонкие тканевые туфельки наложницы не уберегли нежную кожу. Кровь продолжала капать из пятки, украшая паркет алыми узорами. Зрелище оказалось настолько завораживающим, что голова закружилась, и я потеряла сознание.

* * *

Туман в голове пугал и нервировал. Я открыла глаза и тяжело вздохнула: никогда бы не подумала, что вид крови так на меня подействует. Слабость все еще сохранялась, поэтому мне оставалось только осматривать окружающую обстановку. Старый знакомый разместил меня на софе в соседней комнате, в той самой, где я пыталась сервировать чайный столик, а сам отошел к бару и теперь гремел какими то бутылками-склянками. Провозившись еще немного, Ларион подхватил наполовину наполненный бокал и направился ко мне.

— Вы пришли в себя? Отлично, а то не хотелось бы намочить ваш не совсем скромный наряд.

После подобных слов слабость быстро прошла, уступая место злобе и негодованию.

— Возьмите, лия Шанталь. Надеюсь, это немного приведет вас в чувство, мне надо осмотреть рану.

— Не стоит утруждаться, льер Идамас. Или теперь вас величать льер Сельтор?

Я сложила руки на груди, отказываясь брать лекарство — неизвестно, чего ожидать от его изготовителя: помощи или отравы?

— Тар Турмалинский, к вашим услугам, — усмехнулся лучший дипломат его величества и поставил бокал на ближайший столик. — Судя по тому, что брат до сих пор не привел лекаря, он за ним в столицу отправился. Я хотя бы попробую остановить кровотечение.

Как в столицу?! В панике я чуть было не подскочила на ноги, когда поняла, что не мог Лазар бросить меня одну. Ведь если бы алхимик уехал так далеко, печать бы вынудила меня кинуться следом. Или не вынудила… ведь второй наследник крови тут, рядом. Как все сложно с этой меткой! Скорей бы уже от нее избавиться. И где этого лекаря морские ветры носят? Участившееся дыхание и ощутимый румянец на щеках мне совсем не нравились, мало ли какую заразу я могла подхватить в этом проклятом месте.

— Позвольте вашу ножку, лия Армель, — вернулся к вопросу лечения радушный хозяин.

Испугавшись, что Ларион сейчас возьмет меня за ногу, я резво поджала ее под себя. Острая боль пронзила от пятки до бедра, отчего я не сдержала крика. На глаза набежали слезы, и пришлось срочно закрыть лицо руками, чтобы не дать скатиться предательским каплям.

— Лия, что же вы творите? — отчитал тар и попытался перехватить мою стопу. — Стекло ведь могло остаться. Вы только хуже сделаете. Дайте мне ногу!

Я отрицательно покачала головой, так и не отнимая рук от лица.

— Дай, кому говорю, — донесся грозный рык.

Кое-кто все-таки справился с экзотическим нарядом и непослушной пациенткой: меня схватили за щиколотку и вытянули ногу вверх, попутно оголив ее до колена. Я тихонько поскуливала, но когда ногу вновь прострелило болью, непроизвольно ударила мучителя другой ногой в попытке оттолкнуть. Одновременно с этим раздался жуткий грохот падающего подноса с посудой, и ненадолго в комнате повисла тишина.

— Простите мою неловкость, — донесся невозмутимый голос дворецкого. — К следующему разу я окончательно привыкну. Сейчас будет новый чай.

С этими словами слуга развернулся и покинул помещение. К счастью, тут же вошел лекарь, приведенный Лазаром.

— О, еще один сервиз? — Мастер Материй окинул задумчивым взглядом место трагедии. — Мне кажется, посуда здесь бьется чаще, чем в моей лаборатории при опытах. Ларион, с этим надо что-то делать, если ты надумаешь тут жить.

По-моему, появление младшего родственника вызвало неудовольствие новоявленного тара. Предоставив меня мастеру Жизни, он вернулся к бару и стал разливать по бокалам вино. Глядя на это, я поняла, что тоже не отказалась бы выпить, пусть и напиток, приготовленный невоспитанным льером.

Благодаря магическим способностям лекаря боли я больше не чувствовала, но на обработку раны все равно старалась не смотреть. Наоборот, протянула руку и взяла со столика бокал. В нем оказался тягучий эликсир с какими-то травами. Приятное тепло разлилось по венам. Я смаковала терпкий вкус и спокойно ждала завершения процедуры.

Братья расположились в креслах у камина и тихонько о чем-то переговаривались. На нас с лекарем они не обращали ровным счетом никакого внимания, и это натолкнуло меня на мысль, что можно тихонечко выскользнуть из комнаты вслед за мастером Жизни, который уже закончил свою работу и ловкими движениями убирал инструмент и заляпанные кровью салфетки. Ну в самом деле, пусть Лазар сам разбирается со своим родственником. Он втянул невинную девушку в сомнительную авантюру с наложницей, вот пусть теперь и отдувается. Я ведь сразу говорила, что это плохая идея.

Еще тетушка так некстати лишила нас своего общества. А кто будет защищать ее маленькую подопечную от необоснованных нападок грозного тара? От одного голоса которого — такого властного, сурового, волнующего — у меня подкашивались колени. Поэтому для серьезной беседы мне необходимо было набраться сил.

Из-за указания лекаря хотя бы полчаса не беспокоить ногу, я не стала выходить вместе с ним. Наоборот, после его ухода мысленно досчитала до десяти и на цыпочках тихонечко двинулась на выход.

— Лия Шанталь, — от раздавшегося за спиной насмешливого голоса я невольно вздрогнула, — расскажите, куда вы собрались, да еще в нарушение рекомендаций мастера Жизни?

Растерявшись, я застыла на месте. Ощущение неловкости опалило щеки, окрашивая их в красный цвет.

— Решила не мешать мужскому разговору, — постаралась как ни в чем не бывало произнести я и обернулась к мужчинам. — А заодно отдохнуть в тишине и покое. Сегодняшний день был крайне… насыщенным и утомительным.

Я глазом не успела моргнуть, как тар Турмалинский уже держал меня под локоть.

— Вы удивитесь, когда узнаете, как удобны эти кресла. — Он повел свободной рукой в сторону места, где они с братом беседовали. — А фруктовый чай поможет быстро снять усталость.

Нехотя я проследовала к столь расхваливаемой мебели.

— А пока вы набираетесь сил, я с удовольствием послушаю историю о том, как первая фрейлина принцессы и наследница древней фамилии стала наложницей моего младшего брата.

В комнате повисло неловкое молчание, разбавляемое только журчанием заварки, наполняющей чашку. Учитывая, что мы не рассчитывали на столь скорое разоблачение, то и не заготовили никакой правдоподобной версии. А если бы и заготовили, в свете моего знакомства с новоявленным наследником вряд ли бы она пригодилась. Я прокручивала в голове возможные варианты ответа, и вывод напрашивался только один: мне фатально не везет!

— Любезный тар… — Я взяла маленькую фарфоровую чашечку и сделала глоток. — А я ведь не менее любопытна, чем вы. Поведайте нам, как так вышло, что при дворе его величества Себастиана вас знают под именем льера Идамаса?

— Я никогда не скрывал своего второго имени. Во всяком случае, от короля. И, в отличие от некоторых, никого не обманывал.

— Это вы сейчас на что намекаете?

Моим голосом можно было заморозить самое глубокое озеро на этом острове, но продолжить возмущение мне не дал Лазар.

— Ларион, ты не прав. Лия Шанталь находится здесь по моему приглашению. О каком обмане ты говоришь?

— И давно ли первая фрейлина ее высочества стала принимать приглашения от молодых неженатых мужчин на длительные морские прогулки, да еще и без сопровождения?

Тар сурово взглянул на меня.

— Помнится, мне вы отказали даже в прогулке по королевскому саду, мотивируя недостаточным для благовоспитанной лии количеством сопровождающих компаньонок. — Тут Ларион задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Их, кажется, было пять?

Только я собралась сказать, что зависть по отношению к младшему брату — недостойное благородного человека чувство, как этот самый младший брат меня опередил.

— Понимаешь ли, Ларион, тут такое дело… — Лазар мялся и явно не знал, какими словами обрисовать проблему. — Компаньонка была, но…

— Братик, не томи, я жажду услышать, что же случилось с этой святой женщиной.

— Почему святой? — удивилась я.

— Потому что только такая отважится в одиночку сопровождать столь предприимчивую особу, как вы, лия.

Я смотрела на этого наглого типа и не знала, что сказать. Вроде бы меня и оскорбили, но так искусно, что даже не обидишься. Однако моего ответа никто не ждал. Лазар все еще пытался донести новость о происшествии с тетушкой.

— …ну и вот, она выхватила у меня из рук бокал и опрокинула его одним махом. Так что на остров лия Армель прибыла в компании… морской свинки.

На некоторое время в комнате воцарилась гнетущая тишина. Мы с Лазаром ждали реакции хозяина дома на рассказ о нашем путешествии. Но вот раздалось какое-то фырканье, и сразу после этого гостиную потряс бархатный, глубокий смех. Тар Турмалинский перестал сдерживаться и от души веселился над нашей историей.

— Я жажду знакомства с этой жертвой гениальности моего брата, — немного успокоившись, заговорил льер. — Я всегда был уверен, что ты многого добьешься, Лазар, потому и помогал с обустройством лаборатории. Но, кажется, ты превзошел сам себя. Это надо отметить.

С последними словами хозяин дома поднялся из кресла и направился к бару. Вскоре на столе стояли три бокала, два из которых искрились янтарем в отблеске свечей, а третий, невзначай пододвинутый ко мне, дымился легким белым паром, вновь наталкивая на размышления о том, насколько я доверяю этому человеку.

— За новое невероятное оружие! — И братья опустошили бокалы.

Мне оставалось сделать то же самое, но я лишь робко пригубила незнакомый напиток. Восторженный голос тара Турмалинского продолжал расписывать перспективы:

— Ты только представь, Лазар, в умелых руках удачно подлитое снадобье вмиг превратит врага в милое добродушное создание.

Я так и застыла после этих слов. Тар абсолютно прав! Даже страшно подумать, какие потрясающие перспективы откроются перед тем, кто будет владеть бутылочкой с заветной синюшной жидкостью. Только сначала надо дождаться, когда алхимик разработает противоядие — или как он его называл? Но уже можно было прикидывать, кто из моих знакомых лучше всего смотрелся бы в образе мелкого пушистого зверька. Однако стоило поднять глаза от бокала, как я тут же наткнулась на серьезный взгляд льера Идамаса.

— Даже не думайте, юная лия, опробовать это средство на мне.

Я покраснела, как птица торка, а мужчина усмехнулся:

— Во-первых, вы поставите в неловкое положение моего брата. Представьте, каково это — быть виновным в превращении близкого человека. А ведь он именно себя обвинит в случившемся, как изобретатель данного зелья.

— А во-вторых?

— М-м-м, во-вторых, — тягучим волнующим голосом протянул тар Турмалинский, — будучи морской свинкой, я не смогу отказать себе в удовольствии и… покусаю вас! — Тар резко подался в мою сторону и демонстративно клацнул зубами.

Не ожидав такого, я вскрикнула, подпрыгнув на кресле, чем опять вызвала приступ смеха у хозяина дома. Его младший брат только непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

И так мне обидно стало, что Ларион веселится за мой счет. Надо будет внести свои штрихи в этот красивый довольный «портрет».

— Ладно, лия Армель, пойдемте, — неожиданно произнес тар и, поднявшись из кресла, протянул мне руку.

— Куда?

— Провожу до покоев, чтобы вы могли в тишине и спокойствии обдумать очередной коварный план, как испортить мне жизнь.