ЕСЛИ БЫ РАНЬШЕ МНЕ кто-то сказал, что я на занятиях буду переписываться в чате больше, чем слушать, я бы не поверила. Но факт оставался фактом: я переписывалась больше, чем слушала.

«Значит, ты согласилась». — «Вроде как». — «Ну и молодец. Лично я считаю, что ты правильно поступаешь». А я нет. Честно говоря, я так не считала, но это действительно был единственный и самый быстрый способ найти Лэйси. По крайней мере, узнать, что с ней случилось, и помочь, если она нуждается в помощи.

— Напомните, почему точка ноль считается датой создания Раверхарна?

Вскинутая рука, преподавательница кивнула.

— Потому что она положила начало новой эпохе и новому летоисчислению и потому что именно в этот год зафиксированы первые случаи появления въерхов. До начала новой цивилизации нашу ветвь эволюции считали побочной от человеческой и у нас не было никаких сил. Из сведений, которые дошли до наших дней, известно, что наша раса считалась просто одной из человеческих, как фасинцы или мирахиаты, но когда люди поняли, что мы обладаем силой, начались гонения. Нас преследовали и уничтожали, и так продолжалось до появления Лидха Картерна.

— Очень хорошо, ньестра В’алиш. Плюс двадцать баллов, переходим к опросу по времени Восстановления…

«Есть одна проблема. У меня нет платья».

В общем-то, проблема была не одна, например, разговор с Доггинсом — мне предстояло объясниться с ним по поводу завтрашней смены, которую придется пропустить. Вечеринка начнется в двадцать три, моя смена заканчивается в двадцать шесть сорок. Можно было бы, конечно, отпроситься со смены частично, но мне еще нужно время на переодеться и привести себя в порядок. Желательно. Потому что после смены я буду выглядеть как линария, человекообразная обитательница подводного мира с жабрами на груди и шее и ногами, напоминающими ласты, которая, согласно древним легендам, выходит на берег только для того, чтобы уволочь кого-то в море и там сожрать. Отличительная ее черта — длинные темно-синие волосы и темные круги под глазами. Ах, да, еще вздутые вены по всему телу, тоже синие. Красотка, в общем.

«Это не проблема. У моей сестры есть платье… и оно как раз твоего размера». — «???» — «Ну, не из бутиков, конечно, но мне кажется, тебе под цвет глаз будет супер».

— …Что произошло тогда?

Преподавательница смотрела прямо на меня, и меня бросило в холодный пот. Особенно когда произнесла:

— Может быть, вы подскажете, нисса Мэйс?

Прежде чем я успела похолодеть еще сильнее, на тапет упало сообщение с незнакомого номера: «Она спрашивает про стратегию Картерна в первые годы».

— Лидх Картерн решил объединить города и людей, которые существовали разрозненно, — быстро сказала я. — Он был первым въерхом, который открыто заявил о своей силе и сказал, что готов подарить всем новый мир — такой, какой мы утратили во время Глобальной катастрофы. Уставшие от постоянной опасности и беззакония люди ему поверили. Разумеется, не все, недовольных тоже было достаточно, но он окружил себя самыми преданными — как людьми, так и въерхами. Собрал сильную армию, которую обучил в рекордно короткие сроки. Его неоднократно пытались убить, подсылая наемных убийц отовсюду, но ни одна попытка не была успешной. С врагами он расправлялся беспощадно, и с каждым месяцем желающих ему навредить все убавлялось…

Он вообще был на редкость толковым, этот Картерн. И бесстрашным, если не сказать больше. В годы, когда въерхов всячески притесняли, не побоялся выйти из тени, прошелся огненной рукой по беззаконию, творившемуся в мире, объединил города и поселения, по максимуму расчистил мир от бандитов и создал Раверхарн. Он встал у истоков власти (стал основателем и первым рейном Раверхарна) и провозгласил равенство между нашими расами, которое сохранялось аккурат до начала Проседания, после которого все изменилось.

Картерн, разумеется, этого не увидел, он умер за полторы тысячи лет до него, и даже не от руки женщины, которую любил. Да, последнюю попытку его убить провернули именно через возлюбленную, которой он собственноручно всадил нож в сердце. Тот самый, который предназначался ему. После чего казнил с десяток людей, замешанных в заговоре, и отобрал новых.

— Все верно, нисса Мэйс. — Поняв, что вычесть баллы сегодня у меня не получится, она мигом потеряла ко мне всякий интерес. — Кто скажет, как продвигалась армия освобождения в…

Украдкой я огляделась в поисках неожиданной подмоги, но на меня никто не смотрел. Так… и что это значит? «Теперь будет до тебя докапываться», — сообщение от Летты. «Ага». Еще раз оглядела однокурсников, но определить, чей это номер, не представлялось возможным. Ладно, потом разберемся.

«Твоя сестра сможет одолжить мне платье?» — «Ну нам не обязательно ей об этом говорить». — «!!!» — «Да ладно. Ты же не собираешься обливать его какой-нибудь дрянью или пачкать в грязи?» Я нет. Но после выходки Ромины (с ней мы, к счастью, сегодня не сталкивались) понятия не имею, что еще может грозить платью. В том, что она будет на той вечеринке, я не сомневалась, равно как и в том, что вряд ли она спокойно воспримет мое появление. В чем я честно призналась Алетте.

«Ну, значит, тебе придется быть осторожной, потому что голову за платье открутят мне». — «Не хочу, чтобы тебе открутили голову». — «Я тоже. Поэтому избегай всяких там Ромин». Я бы с удовольствием, ни малейшего желания с ней встречаться у меня не было. Но, как показывает практика, где К’ярд, там и Ромина.

Звонок вытряхнул всех из исторической реальности, студенты заторопились на выход (следующая пара начнется через час, но до этого надо успеть завернуть в столовую). Мне торопиться было некуда, поэтому я собиралась медленно, как и Алетта, у которой тоже наблюдалась припасенная булка, купленная ею по дороге в академию.

— Сегодня тоже тепло. Может, на улицу? — предложила я.

— Да, давай прогуляемся в парк.

Правда, до парка мы прогуляться не успели — на выходе из аудитории я обернулась на Алетту, которая копалась за столом, и тут же влетела в… К’ярда.

— Куда-то торопишься, синеглазка? — поинтересовался он, глядя мне в глаза своими насыщенно-огненными. Того и гляди, плеснет пламенем через край.

Впрочем, эта мысль испарилась, когда к нам приблизился один из его друзей — довольно приятный парень, чуть ниже К’ярда ростом, но ничуть не уступающий ему в плечах. Тоже въерх — в дружелюбном прищуре, отмеченном пламенем, прятался ромбовидный зрачок.

— Привет, я Хар, — представился парень.

— Вирна. — Я кивнула ему и перевела взгляд на К’ярда. — Не такое уже сложное имя, правда? — Последнее было адресовано именно ему.

— Совсем нет. Но синеглазка мне нравится больше.

— Не вопрос, огнеглазик.

Хар издал звук, как будто поперхнулся, но когда К’ярд взглянул на него, тот выглядел совершенно серьезным и собранным, ни тени улыбки на губах.

— Прогуляемся в столовую? — К’ярд кивнул в сторону.

— Неа. Мы собираемся в парк.

Прежде чем Алетта успела открыть рот, я подхватила ее под руку и потащила в другую сторону. Принципиально, потому что выйти можно было спокойно и со стороны столовой.

— Эй! — возмутилась подруга. — Тебе не кажется, что это невежливо?

— Не кажется, — отрезала я.

Мне хватало того, что на нас пялятся все проходящие. А вот К’ярду, видимо, нет.

— Куда за тобой заехать? — поинтересовался он как ни в чем не бывало.

Догнать нас им, разумеется, труда не составило, и теперь мы в эдаком элитном кортеже вышагивали по коридорам Кэйпдора: К’ярд с моей стороны, Хар со стороны Алетты.

— Никуда, — ответила я. — Сама доберусь.

— Никуда — это расплывчатый адрес. Ты же не хочешь, чтобы я узнал его сам?

От такого заявления я остановилась прямо посреди коридора.

— Не хочу, — сказала я, пристально посмотрев ему в глаза. — Хочу просто добраться сама или никак. Договорились?

К’ярд прищурился, и в отличие от его друга этот прищур вломился в меня свысока, со всей свойственной въерхам тяжестью.

— Договорились, — хмыкнул он наконец, а потом сунул руки в карманы и кивнул другу. — Хар, идем?

— Приятно было познакомиться, Вирна, — парень улыбнулся.

Открыто. Обезоруживающе.

— Взаимно. — И даже не солгала.

— Фух! — выдохнула Летта, когда мы спускались по лестнице (ждать лифты было неохота, а размяться после пары я всегда за); спина все еще побаливала, но уже не так мерзостно, как раньше, а ходить я любила всегда. — Ну ты даешь! А если бы он тебя послал?

— Пошла бы.

— Непробиваемая.

— Какая есть, — парировала я.

— Нет, ну что тебе стоило согласиться, а?

— Не хочу, чтобы он меня забирал. Точка.

Летта покачала головой. Солнце вплелось в ее волосы позолотой, когда мы вышли на улицу, мои же привычно вспыхнули огнем.

— Почему?

— Потому что на нас и так все пялятся. Скоро весь Кэйпдор узнает о том, что я иду с ним на вечеринку, а пока я хочу спокойно пожить. Последние пару дней.

Слухи разносятся быстро, но хорошо одно: академия — не школа. После того случая, когда Лэйс орала в кабинете директора, все сделали тихо (ну ладно, не считая воплей Лэйс) и быстро: преподавателя, который полез мне под юбку, уволили, распространяться за что не стали. Случись кому-то об этом узнать, мне пришлось бы в лучшем случае менять школу. А в худшем ее пришлось бы менять и Митри, так что учились бы они сейчас с Тай где-то еще.

— Могла бы подольше с ним попрепираться, — хмыкнула Алетта, когда мы устроились на скамейке. — А я бы пока построила глазки тому красавчику, который был рядом с ним.

— Ты про Хара?

— Про него, разумеется. — Она достала булку. — Симпатичный такой. А плечи, плечи! У-ух! И сразу видно, что спортивный. В общем, фу на тебя. Еще подруга называется.

— Летта, — фыркнула я, — это для меня вечеринка — необходимость. Зачем тебе связываться с парнем, с которым у тебя ничего не получится?

— Затем, что я живу сегодня, а не через месяц. Какая мне разница, что там у меня с ним не получится?

Алетта скептически изогнула бровь и, прежде чем я успела хоть слово сказать, вскинула руку:

— И вообще! Может, меня тоже на вечеринку пригласили бы. Тебе что, не нужна моральная поддержка?

— Ты хочешь на вечеринку к въерхам?!

— Конечно, хочу! Это только ты у нас туда не хочешь, все, как всегда, достается тем, кто этого не ценит. — Алетта махнула рукой. — Ладно, давай жрать. Завтра привезу тебе платье…

— Хочешь пойти со мной?

— Фто?

— Я спрашиваю, хочешь пойти со мной? — Я посмотрела на нее, и та даже жевать перестала.

— А К’ярд?

— А что К’ярд? Он пригласил меня на вечеринку, ты моя подруга. В чем проблема?

— Ты это сейчас серьезно?

— Серьезнее некуда.

— Уи-и-и-и-и! — взвизгнула она, а потом бросилась меня обнимать, ткнувшись булкой мне в ухо. — Ты в курсе, что ты лучшая подруга в мире?

— Лучшая в мире подруга сказала бы тебе, что туда ходить не стоит.

— Да брось! Что меня там ждет, помимо приключений на пятую точку? — фыркнула она. — Слушай! А хочешь приехать ко мне? Посмотришь, как я живу, ну и соберемся тоже вместе? Не придется платье в Кэйпдор тащить.

— Хочу, — сказала я.

Еще одной проблемой меньше: не придется объяснять Митри, почему я отпросилась со смены и куда собираюсь вечером. Скажу, что Доггинс уговорил меня остаться на дополнительную смену.

— Слушай, а переночевать у тебя потом можно будет? Просто я уже не успею на платформу, и…

— Не вопрос, — отмахнулась та.

Вот и чудесно. Надо будет только предупредить Митри, что я могу остаться работать в ночь, — не хочу, чтобы сестра знала, куда я собираюсь и зачем. Не хочу, чтобы об этом вообще кто-нибудь знал. Достаточно уже того, что об этом знает Алетта.