Проснулась я от очередного кошмара. Снова молнии и ярко-зеленые глаза химеры. Вот только молнии были другими: сейчас я знала разницу между энергетическим прыжком и зарядом тока. От первого лишь слегка кружилась голова, а вот второй пронзал тело невероятной болью. Болью, от которой хотелось заползти в угол и свернуться клубком.

Хватая воздух ртом, я комкала простыни и пыталась прийти в себя. Фантомная боль все еще струилась по позвоночнику, пальцы дрожали и не слушались. Поэтому я не сразу потянулась к стакану на тумбочке, побоялась его выронить.

Предыдущие сны я списывала на собственные потрясения. Сначала от того, что меня похитили, затем от того, что я в себе открыла. Но этот сон… Такое не придумаешь! Особенно чувство, словно с тебя живьем сдирают кожу. Ужас.

Но что, если это не сон, а воспоминание?

Меня передернуло. Нет-нет. Наверняка, просто виноваты мысли об экспериментах. Какие воспоминания? Мы же с Патрисией телами поменялись, а не мозгами подружились. Так что я ничего не помнила из того, что видела она.

Этим я, конечно, себе успокоила, но снова заснуть уже не смогла. За окном стояла летняя ночь, последняя ночь в особняке Дрейков. Завтра я перееду к Тобиасу, и по его же словам, мы будем видеться еще реже.

Ветер усилился и приносил в спальню прохладу. Я вернула стакан на тумбочку, перевернулась на спину и принялась считать химер. На семьдесят третьей окончательно сдалась, поняла, что нужен способ получше. Например, поиграть со Сказкой, хотя той сегодня не слышно. Может, спит, в отличие от некоторых?

Я встала с постели и заглянула в клетку, но та оказалась пустой. Ночное животное куда-то утопало.

— Сказка, ко мне! — позвала громким шепотом. Ответом была тишина: ни шороха, ни топота семенящих шагов.

Ничего, сейчас позовем обратно. Я зажгла настольную лампу, нажала на кнопку от чудо-ошейника и стала ждать. Минуту, две, пять. Чем больше времени утекало, тем сильнее я начинала волноваться. На мой призыв никто не отзывался. Я покрутила пульт в руке: неужели сломался? Или Сказка убежала слишком далеко?

Обойти комнату и проверить все углы не составило труда. Так я обнаружила, что химерец подгрыз комод и сбежал через крупную дыру в стене.

— Вот же… глупое животное! Ну и где ты сейчас?!

Судя по тому, что ошейник не работает, далеко. Очень-очень далеко. Нужно найти ее, пока дел не натворила.

Так, в дырку я не пролезу, а никакого волшебного печенья рядом нет. Придется по старинке идти в обход. Шустро натянула халат, захватила с собой кнопку. Интересно, соседняя комната заперта? Мне же нужно знать, куда моя зверушка отправилась дальше.

Добежала до двери, потянулась к замку и замерла.

Разгуливать ночью по особняку Гордонов — идея так себе. Особенно сейчас, когда Тобиас рассказал семейке о том, что завтра меня увезет. А если вспомнить чем обернулась моя последняя вылазка, то лучше пересидеть в спальне. Пересидеть, как же! Что если со Сказкой что-то случилось? Возможно, она где-то застряла или поранилась, поэтому и не прибегает на зов. Что, если утром я ее не найду? Да и вообще, вдруг тогда будет поздно?

Представила все в таких мрачных красках, что просто жуть. Нет, так не годится. Мы в ответе за тех, кого приручили.

О том, что надо захватить лампу, я подумала, когда уже завернула за угол. Глаза, конечно, к темноте привыкли (тем более что из окон падал неяркий лунный свет) но в длинных тенях от ваз и статуй все равно мерещилось всякое. Сразу вспомнилась комната, в которой состоялась моя первая встреча со зверушкой. Сказка оказалась совсем не страшной, в отличие от тех опасностей, что мог скрывать в себе этот дом.

Я петляла по коридорам, останавливалась у каждой двери и нажимала кнопку на пульте. Прошла насквозь главный холл и обошла весь этаж. Уходила все дальше и дальше от спальни. Дом спал или притаился, даже все ночные шорохи стихли.

Ну куда могла подеваться эта дурында?

Может, позвать Гордона? Вот, кажется, дверь его комнаты, и даже дежурного лакея нет на месте. Хотя вряд ли Тобиас обрадуется, если я разбужу его посреди ночи. Тем более что вечером расстались мы не очень. Гордон проводил меня до дверей моей спальни и сухо пожелал доброй ночи. Как будто это я обещала посадить его под замок, а не наоборот. Как будто это я мечтала от него избавиться, и чем быстрее, тем лучше.

Так что сама справлюсь.

Тихий скрип совсем рядом заставил подпрыгнуть и прижаться к стене. Одна из дверей приоткрылась, из комнаты выскользнула фигура в белом и бесшумно двинулась по коридору. Я же буквально приросла к полу.

Ровена?!

Это, конечно, ее дом, она может бродить где захочет и когда захочет. Но тогда почему леди Дрейк крадется? Без лампы, в длинном халате, который волочился по полу. Явно не на романтическое свидание к мужу собралась. И если не к мужу, то к кому?

К счастью, она направилась в противоположную сторону, и не так уж бесшумно, как мне показалось вначале, просто ковер заглушал осторожные шаги. Спустилась на первый этаж по боковой лестнице, и через веранду вышла в ночной сад.

Может, Ровене просто не спится, и она вышла подышать свежим воздухом. Все легко и просто. Ведь просто?

Леди Дрейк остановилась, воровато оглянулась на дом, пришлось нырнуть за колонну. Сердце при этом нырнуло куда-то вниз, что в последнее время вошло у него в привычку. Как назло, выглянула из облаков луна, осветив карликовые деревца и низкий, по колено, живой лабиринт. Даже если успею добежать до него, дальше только ползком. Знать бы, куда она идет… Может, к павильонам? Нет, зверинец в другой стороне, в той части сада я была только с Тобиасом.

Подкралась к мраморным перилам: отсюда обзор был гораздо лучше.

Ровена явно не хотела, чтобы ее обнаружили. Суетливо перебегала от одного карликового деревца к другому, но все равно казалась каплей белой краски на темном холсте. Темнее нее была только тень, выступившая из беседки навстречу хозяйке особняка. Мои губы мгновенно пересохли, а сама я подалась вперед.

Человек был худощавым, но одного роста с Ровеной. Не Александр и не Тобиас. Я искренне пожалела, что нахожусь слишком далеко, чтобы расслышать, о чем они говорят. Поэтому едва не снесла плетеный стул, когда до меня донеслись голоса. Тихие, но различимые.

— Наконец-то, — прошептала Ровена. Химерский слух отозвался на мое желание по первому зову. Никак к этому не привыкнуть! — Я подумала, что вы забыли про наш уговор.

— Это не в моих интересах, — ответил мужчина, слегка заикаясь.

Императорский алхимик?! Он-то что здесь делает?

— Вы принесли?..

— Сначала оплата, миледи.

— Конечно-конечно.

Сложно было разглядеть отсюда, что принес Адамс, и чем расплатилась Ровена. Но они чем-то обменялись.

— Не используйте все сразу, — посоветовал алхимик, прежде чем слиться с изгородью.

Ровена подождала минутку и направилась обратно к дому. Я подобрала длинный подол халата, втиснулась между колонной и стулом, постаралась выровнять дыхание, чтобы ненароком себя не выдать. Но леди Дрейк спешно прошла мимо, даже не взглянув в мою сторону, нырнула в раскрытые двери. Все ее внимание было сосредоточено на внушительном мешочке. Темная ткань скрывала нечто круглое, размером с шар для боулинга или отрубленную голову.

Брр!

Я посмотрела на притихший сад, туда, где еще минуту назад стоял Беркет Адамс. Возможно, все это ерунда, и никак не связано с делом о химерах. Может, Ровена пристрастилась к каким-то алхимическим штукам? Уж больно это напоминало сделку с наркоторговцем. Пожалуй, меня уже ничем не удивить.

Я в раздумьях потопталась на месте. Вернуться — значит, бросить зверушку на произвол судьбы, искать дальше — можно столкнуться с хозяйкой особняка.

Мысленно выругалась и поспешила в дом. Вот тебе и быстро пробегусь по этажу!

А еще очень хотелось довериться чутью лорд-стража, поверить, что его невестка здесь ни при чем. Да только собственное чутье подталкивало в спину. Или это было любопытство? Но подталкивало так, что зудели ладони. Я забывала дышать, а сердце билось рывками, перекачивая по венам чистейший адреналин. На секунду даже захотелось потерять Ровену из виду, настолько меня захлестнуло азартом. Но подол ее белого наряда мелькнул в конце коридора первого этажа. Ох, лучше бы вы вернулись к себе в спальню, леди Дрейк!

Ровена зашла на кухню, зажгла керосиновую лампу и двинулась дальше. А я с трепетом поняла, куда она направляется. Туда, где раньше находился щит с молниями, в котором держали Посейдона. В место, совершенно неподходящее для ночных прогулок, где и днем-то неуютно.

В подвал.

Так-так… А еще убеждала меня, что боится темноты и тесноты. И в подвалы никогда не спускается. Что же заставило ее нарушить свое никогда?

Второй раз я поколебалась на пороге. Инстинкт самосохранения настойчиво советовал вернуться, а утром все рассказать Гордону. Подвалы меня не пугали, но вот тайны, которые они хранили — вполне. Да еще странные сферы, бьющие электрическим током…

Ток! Молнии! Как в моих снах. Меня прошиб ледяной пот. Могли ли похитители держать химер в подобных сферах? Экворт говорил, что изнутри щиты не причиняют вреда, но стоит ли ему верить?

Огонек лампы скрылся за поворотом, стало совсем неуютно, и я все-таки поспешила следом. Из подвала тянуло холодом, даже плотно запахнутый халат не помогал. Хорошо хоть хватило ума надеть тапочки, босиком пришлось бы гораздо сложнее. Знакомый коридор вел только вперед, иногда плавно изгибаясь, поэтому приходилось быть осторожной, не подходить слишком близко и не терять из вида тусклый огонек. Лампа раскачивалась в руках Ровены, то пропадала из поля зрения, то вновь появлялась.

А вот и арка. Судя по всему, та самая. Вот только на этот раз в нише было темно и тихо. Никакого треска, никаких молний. Да и ниша не такая огромная, как мне показалось в первый раз.

Ровена повесила лампу на крючок под низким потолком, водрузила сверток на стол, с которого исчезли странные аппараты. Колбочки теперь располагались на полке за ее спиной.

Я подкралась ближе, притаилась за углом. До этого места кромка света не доставала: меня не видно, но можно все хорошенько рассмотреть.

Когда Ровена принялась разворачивать сверток, затаила дыхание. Он оказался запакован в несколько слоев плотной ткани и уменьшался на глазах. Зато с каждым новым «раздеванием» во тьме словно что-то разгоралось. Ровена резко сдернула последнюю тряпицу, и я зажмурилась от яркого свечения, как от луча фонарика, направленного в лицо. Отшатнулась, ни живая ни мертвая замерла возле стенки. Живот скрутило от ужаса.

Она меня видела? Видела! Тогда почему молчит?

Из ниши донеслось легкий вздох, а потом позвякивание, словно Ровена переставляли стеклянные бутылки. Я заставила себя отлепиться от стены и вновь осторожно заглянула внутрь. Леди Дрейк действительно отбирала самые маленькие бутылочки, переставляла их на стол. Поближе к сфере, в которую по ощущениям затолкали кусочек звезды. А еще она то ли потрескивала, то ли поскрипывала, гудела, напоминая высоковольтные провода.

Ровена была настолько увлечена своим делом, что по сторонам даже не смотрела. Она волновалась. Это стало понятно, когда из дрожащих пальцев выскользнула одна из склянок, разлетелась по полу осколками. А следом Ровена от души выругалась, словами, которые леди не положено знать. Она прикрыла лицо ладонями, словно собиралась плакать, даже всхлипнула, но не обронила ни слезинки. Только схватила новую склянку и поставила ее в ряд с остальными.

Бутылочки отличались по размеру, форме и цвету стекла: пузатые или вытянутые, прозрачные или матовые, зеленоватые, желтые, голубые. Но, как я поняла, все это неважно — им предстояло стать сосудами… для чего-то.

Ровена вытерла ладони о халат, и я с трудом подавила желание сделать то же самое. Она вытащила откуда-то огромный шприц с металлической ручкой, осторожно поднесла к сфере и с явным усилием проткнула шар. От волнения я даже закрыла один глаз, второй не могла, потому что было жутко интересно. И страшно.

Ничего не произошло. Игла вошла в упругую сферу, словно та была резиновым мячом. Ровена потянула поршень на себя, засасывая звездный свет в шприц и перенося его в бутылочки, заполняя каждую доверху и закупоривая притертыми пробками. Шар с каждым разом становился меньше, будто сдувался. К концу даже потерял форму и почти растекся по столу.

Казалось, Ровену это действие успокоило. Она даже начала напевать себе под нос какую-то незатейливую песенку. М-да, версия про наркотик вполне может оказаться правдой. Но вот что делать с этой правдой? Вдруг стало неловко. Одно дело подглядывать за той, что замешана в похищении химер и экспериментах над людьми, совсем другое — за той, что медленно отравляет себя.

Нужно уйти. Прямо сейчас. А затем хорошенько подумать, рассказывать Тобиасу об этом или нет.

Ровена могла закончить свои таинственные дела с минуты на минуту, а прятаться здесь негде. Я стала медленно отступать, шаг за шагом, тихо и осторожно. Почти как в прошлый раз, когда над потолком сияла сфера с Посейдоном внутри. Хм, а ведь между этими сферами было что-то общее… Точно!

На этой мысли я споткнулась. Удержалась, но кнопка для призыва Сказки выскользнула из рук, с едва различимым шорохом откатилась в сторону. Я так и замерла, позабыла, как дышать. Потому что постукивание баночек замерло, в воздухе повисла тягучая тишина. Только пульс бился в висках набатом.

— Кто здесь? — дрожащим голосом поинтересовалась Ровена. Еще немного, и начнет заикаться, как алхимик. И я вместе с ней. Леди Дрейк не спешила выглядывать из ниши, подождала немного и пробормотала: — Крысы, наверное…

Я вспомнила, что надо дышать, опустила ногу, дотянулась до пульта.

Да-да, точно крысы, миледи. Большие такие, размером со спаниеля. И топают как маленькие слоники. И бегут сюда… Бегут? По коридору точно кто-то несся с огромной скоростью, с диким топотом и знакомым повизгиванием. Я не успела ничего сделать, Сказка ворвалась в нишу и с довольным рычанием бросилась ко мне.

Конечно же, Ровена с лампой в руках выкатилась с другой стороны: бледная, напуганная и злая. В отличие от Сказки, видеть меня она была не рада.

— Что вы здесь делаете?

— Ищу ее. — Я подхватила глупого химерца на руки, делано рассмеялась. — О, уже нашла.

— Вы все видели.

— А что я видела? Я только сейчас пришла…

Она посмотрела на меня как на умалишенную, плечи ее поникли.

— То, зачем я здесь. — Голос Ровены разом растерял злость, сдулся, как та сфера, из которой выдавили весь свет. — Пойдемте, я все объясню.

Она вернулась в нишу и начала собирать склянки в мешочек. Я поколебалась, поставила Сказку на пол и последовала за леди Дрейк. Ровена присела на стул и указала мне на другой, с противоположной стороны стола. Во взгляде карих глаз сквозило столько обреченности, что у меня просто не получалось представить ее злодейкой. Страх испарился, осталось только противное чувство неловкости.

— Послушайте, Ровена, не нужно ничего объяснять. Это и вправду не мое дело, чем вы занимаетесь ночью в подвале…

— Это лекарство, — снова перебила она меня.

Лекарство? От душевной тоски? Я непроизвольно опустилась на стул. Видимо, мой вид был более чем говорящим, потому что леди Дрейк обиженно поджала губы.

— Это не то, что вы подумали. Я… — она запнулась. — У нас с Александром нет детей. Из-за меня. Поэтому я воспользовалась помощью… одного алхимика.

Ровена кивнула на мешочек с баночками.

— Это должно мне помочь.

От таких откровений голова шла кругом. Совсем не то я хотела узнать, когда спускалась сюда.

— Тогда почему вы скрываетесь? Желание иметь детей — это нормально.

— Потому что это лекарство не достать в аптеке. Оно… противозаконно.

Теперь я смотрела на нее во все глаза.

— Вы знаете, что там?

Ровена вздрогнула и замотала головой.

— Нет-нет, я в этом совершенно не разбираюсь. Но мистер Ад… то есть алхимик объяснил, что лечение нужно хранить в тайне.

Да-а, заговорщица из Ровены так себе. Ведь точно знает.

— Значит, вы принимаете неизвестное лекарство и верите в лучшее?

— Что мне еще остается? — вскинулась леди Дрейк. — Моему мужу плевать, у него есть зверинец. Сколько раз говорила с ним, все без толку.

— Он против детей?

— Против? Конечно, нет. Александр очень хорошо относится к детям наших друзей. Не забывает о подарках. Мне кажется, что он бы стал замечательным отцом. И он хотел ребенка, когда мы поженились. Но сейчас просто сдался.

Теперь это меньше всего напоминало исповедь преступницы. Скорее, рассказ женщины, которая долго хранила в своей душе тайну и сейчас наконец-то смогла выговориться.

Ровена перепробовала множество средств от традиционной медицины до походов к травницам, прежде чем познакомилась с алхимиком и доверила ему свой секрет, как сейчас доверяла его мне. Лекарство стоило больших денег, и она расплачивалась собственными драгоценностями. Я не удивилась, когда Ровена разрыдалась. Искренне — такое не подделаешь. И неловкость вдруг ушла, испарилась.

Я потянулась через стол, ободряюще похлопала ее по руке. Что ни говори, а женщины во всех мирах одинаковы, и проблемы у них очень похожи.

Ровена улыбнулась сквозь слезы.

— Вы не расскажите Тоби? — спросила она, наконец-то успокоившись. — Про запрещенное лекарство?

Я поколебалась. По-хорошему следовало прижать этого алхимика. Императорский он или нет, но продавать лекарство без патента и инструкции точно незаконно. Но это значит сдать Ровену, а сдавать ее теперь совершенно не хотелось.

— Я ничего не скажу, — пообещала я. — Но обещайте хотя бы подумать, стоит ли оно вашего здоровья.

Леди Дрейк мигом расслабилась и кивнула.

— И еще одно. — Я указала на темное пятно на столе, которое когда-то было сияющей сферой. — Расскажите, что это такое.

Ровена удивленно моргнула, но с готовностью ответила:

— Сосуд. Чтобы лекарство не испортилось раньше времени, алхимик запечатывает его в шар.

— Шар? Но зачем? Не проще сразу налить его в бутылку?

— Шар сдерживает энергию, которой оно заряжено. Этого мне хватит на неделю.

Гомеопатия какая-то… Постойте-ка! Я схватилась за край стола, чтобы не упасть от своей догадки. Энергия! То есть магия. Магия химер? Шар — это миниатюрный щит. Неудивительно, что они показались мне похожими.

Вот тебе и ответ, что внутри. И почему это противозаконно.