Разбудило меня пение птиц. Подушка под щекой была мягкой, как облако, а голова ясной. Словно я, наконец, исполнила свою давнюю мечту — хорошенько выспаться. Но стоило пошевелиться и окончательно сбросить с себя остатки дремы, в сознание хлынули мысли и воспоминания. Про подвал с клетками, про лабораторию с устрашающей машиной, про обещание Гордона, про странную галлюцинацию… Лучше бы не шевелилась.

Резко села и огляделась. Сквозь щели в ставнях просачивались солнечные лучики. Простая деревянная кровать оказалась не такой огромной, как мне подумалось спросонья, да и комната напоминала кельи в монастырях: выбеленные стены, стул в углу, на котором кто-то предусмотрительно оставил одежду и щетку для волос. На застиранном половичке обнаружились туфли. Не растоптанные, новые, и нормального размера, а не мизерные, как у Патрисии… Ой!

Я впилась взглядом в свои руки. Мои, родные. Затем сдернула простыню, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Ноги тоже были мои, вон даже шрам на коленке есть. Это я однажды на роликах покаталась. Неудачно. Значит, возвращение в собственное тело мне не приснилось, а судя по белью и туфлям, я все еще в Объединенных мирах. У нас такое только в музее увидишь.

Но если я не отправилась на тот свет, и все еще в Конвеле, то почему одна? Где все? И где Тобиас? Сердце кольнуло обидой и разочарованием. Я же вроде схожу с ума, умираю… Или теперь не умираю?! Чувствовала я себя нормально, ничего не болело, никаких голосов в голове.

Память окончательно вернулась, выстроив всю картину. Профессор Клайз решился на эксперимент, потому что сам хотел стать химерой, но вместо него в этот химеросоздатель запихнули меня. Гордон запихнул.

Я сунула ноги в туфли, решительно поднялась. Нужно срочно найти Тобиаса, чтобы узнать, что случилось дальше.

Простое светлое платье оказалось на полразмера больше, но, по крайней мере, не напоминало кошмарно-коричневый выбор Патрисии Платипс.

Я замерла.

Платипс? Почему-то сейчас казалось, что это правильная фамилия. Никаких уток и прочих.

Пожала плечами и, выбросив эту странность из головы, толкнула дверь. Ну, если сейчас окажется, что заперли… Не заперли. За дверью оказался небольшой коридор. Рядом, на широкой деревянной перекладине сидел знакомый филин с зелено-голубыми глазами. Сразу видно — поджидал.

— Посейдон! — радостно воскликнула я, и только после вспомнила, что расстались мы не очень хорошо. Щеки запылали от смешенного чувства стыда, вины и неловкости. Поэтому остальное добавила уже смущенно: — Рада тебя видеть.

— Я тоже рад, что с тобой все в порядке, Юлия, — ответил страж. — Ждал, когда ты проснешься, чтобы проводить к лорд-стражу.

— К Гордону?

Мало ли, сколько у них тут лорд-стражей.

— К Гордону, — подтвердил Посейдон, вспорхнул и полетел по коридору, едва не задевая стены кончиками крыльев. — Следуй за мной.

Что мне еще оставалось? Тем более я очень хотела узнать, почему проснулась одна. Обида на Тобиаса всколыхнулась с новой силой. Значит, прислал химеру, а сам слишком занят.

— Чем, собственно, он так занят, что попросил тебя присмотреть за мной?

— Спит.

— Спит?!

— Людям сложно не спать три дня.

— Три дня?!

Посейдон развернул совиную голову и выразительно посмотрел. Так, словно сомневался в моих умственных способностях, читай, как на полную дуру. Но мне было сейчас не до того. Вот так новости! Это что, получается, три дня сложно не спать, а вот проспать столько — пожалуйста?

— Твоему телу потребовалось время, чтобы исцелиться.

Выходит… я теперь и правда химера. Именно я, не Патрисия. От этой мысли по спине побежали мурашки. То ли от страха, то ли от восторга — сложно было определиться.

— Он сидел возле твоей постели, пока не уснул, — тем временем объяснил Посейдон. — Я убедил его нормально отдохнуть.

Я хмыкнула. Не напарник, а самое настоящее сокровище. Ну ладно, уговорили, никаких обид.

Каменная лестница вывела прямо во двор, и мы шагнули в царство зелени и щебета птиц. Деревья с широкими кронами огибали узкие вымощенные дорожки, уводящие вглубь сада или… леса?

— Где мы? — спросила взволновано.

— В долинах Этрукка.

Вот теперь мурашки точно были от восторга, ведь я столько читала о месте, которое химеры называли своим домом. В основном, конечно, в книге Артура Клайза. Нет, не стану сейчас думать о профессоре! Может, как-нибудь потом…

Здание, из которого мы вышли, действительно напоминало монастырь или старинный замок. Гладкие серые стены, высокие башни, а двери нараспашку, потому что защищаться не от кого. Подумала, что мы обойдем его с другой стороны, но Посейдон направился в сад. Интересно, где же Гордон? Если раньше я расстраивалась, что проснулась в одиночестве, то сейчас, наоборот, радовалась небольшой отсрочке. В голове роились тысячи вопросов. Как я здесь оказалась? И что делать дальше?

Химера перелетала с дерева на дерево, дожидаясь меня, а я вышагивала по тропинкам и пыталась высмотреть остальных сов. К сожалению, других обитателей Долин не встретила, зато вышла на полянку. Я ожидала увидеть коттедж или что-то вроде, но все оказалось гораздо проще: Тобиас спал в гамаке, в тени деревьев.

— Настоящий спящий красавец, — тихо пробормотала я, подходя ближе. — Это уже входит в привычку.

Но Гордон услышал, открыл глаза и посмотрел пристально, изучающе.

Сердце пропустило удар, ладони взмокли. Только сейчас вспомнила, что такой он меня еще не видел. Точнее, видел, но сначала я была невменяема, а потом без сознания. Теперь я совсем другая. Надо было тщательнее расчесаться, или замотаться в простыню, чтобы никого удар не хватил раньше времени.

Неосознанно заправила прядь волос за ухо. Тобиас проследил за моей рукой и улыбнулся.

— Привет. Думал, ты проспишь неделю.

— Я снова нарушила твои планы? — улыбнулась в ответ.

— Не в этот раз. — Гордон выбрался из гамака.

С моим настоящим ростом не приходилось сильно задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

Жутко захотелось броситься ему на шею, забыться в объятиях, даже руки пришлось сцепить за спиной, чтобы подавить это желание. Потому что не знала, хочет ли он этого? И хочу ли я сама того, что Гордон готов мне предложить? Теперь, когда я это я? Оказалось, что черта между нами никуда не делась. Мы по-прежнему принадлежали разным мирам.

Улыбка Тобиаса растаяла, сменившись сосредоточенностью. Возможно, он подумал о том же, потому что вместо объятий указал на тропинку:

— Прогуляемся к озеру?

Я кивнула, пряча взгляд. Нет, не стоит показывать Гордону, что сомнения раздирают меня на части. А они еще как раздирали! Так раздирали, что я не могла наслаждаться красотой деревьев с широкими листьями и мелких красных цветов, растущих вдоль дорожки.

Мы шли молча, и с каждым шагом неловкость только возрастала. К счастью, Гордон заговорил первым.

— Наверное, ты хочешь узнать, что же произошло.

— Конечно, — с радостью ухватилась за эту подсказку. Лучше говорить о деле, чем о неопределенных отношениях. — Ты нашел меня с помощью того артефакта? Патрисия убеждала, что он не подействует из-за щита.

Совушка опалила ей лицо и руки… Точнее, опалила мне. От воспоминаний внутри похолодело, я неосознанно коснулась лица. Что, если остались ожоги? Да, поцарапанные ладони восстановились очень быстро, но как насчет шрамов?

Гордон заметил жест раньше, чем я успела себя накрутить.

— Никаких следов не осталось.

Патрисия не умела краснеть, а вот я еще как. Щеки запылали, казалось, еще чуть-чуть, и превращусь в факел.

— А вот насчет артефакта… Я бы просто не успел, если бы не оказался поблизости.

Ой… Но тогда… как?

— Как ты вообще додумалась прыгнуть? — Вдруг вспылил Тобиас. — Одна! Как тебе только в голову пришло отправиться в заброшенные подвалы Университета?!

Хочешь узнать, хочешь узнать, а сам кричит на меня.

— Я понятия не имела, где окажусь! — Повысила голос в ответ. — Я использовала проекцию, искала русала. Хотела помочь тебе, между прочим.

Гордон недобро прищурился:

— Ты обещала не использовать способности химер.

— Это было до того, как ты предложил мне остаться в теле преступницы.

— Ты могла погибнуть!

Я вздрогнула и отвела взгляд.

— Знаю. Спасибо, что успел. И еще… Я рада, что ты тогда понял, что я — это я.

— Решил поверить тебе. Для разнообразия, — проворчал Тобиас.

— Так как ты меня нашел?

— С помощью кольца.

Бросила взгляд на свои пальцы, только после вспомнила, что символ нашей с Тобиасом помолвки достался Патрисии вместе с ее телом. Сердце почему-то царапнуло. Пусть даже наша помолвка ненастоящая.

— Значит, не зря ты навешал на меня столько артефактов, — пошутила я.

Гордон только задумчиво покачал головой.

— Тебя действительно спас артефакт, но не мой.

Как так? От неожиданности я даже споткнулась о камень на дорожке. Хорошо хоть Тобиас придержал под локоть. И так же резко отпустил, потому что нас ощутимо ударило током. Я ойкнула и потерла руку, но на душе стало немного легче. Хоть что-то осталось неизменным.

— Побочный эффект превращения.

— Теперь я буду как ходячий электрошокер? — нахмурилась я.

Как-то не хотелось обзавестись своеобразным поясом неприкосновенности.

— Думаю, со временем это пройдет.

— Очень на это надеюсь.

Мы наконец-то вышли к озеру, с разных берегов которого высились пологие зеленые горы. Как в Шотландии. Никогда не была там, но почему-то подумалось, что в местных темных глубинах вполне может водиться не одно чудовище.

В начале деревянного причала стояли пузатые бочки, к ним Гордон и направился. Закатил рукава и ополоснул лицо водой. Пока он умывался, я осторожно прислонилась к высоким перекладинам причала.

— Все началось с плана Экворта.

Ага. Тот самый план, который мне обещали рассказать, но так и не рассказали.

— Экворт должен был договориться о сделке с Александром. О необычной сделке.

— Хотел заказать химеру? — ахнула я.

— Химеру или кого-нибудь еще. Неважно. Он собирался доплатить за срочность.

— И Александр согласился?

Тобиас не торопился: достал из кармана платок, промокнул лицо. А я ведь так и не купила ему ничего взамен…

— Отказался? — поинтересовалась нетерпеливо. — Гордон, терпение — не мой конек. Рассказывай, иначе столкну тебя в озеро.

— Оно сейчас холодное.

Вздернула подбородок.

— И я умру от любопытства. Ну же!

— Александр ответил, что таким не занимается, выпроводил гостя из своего дома и направился прямиком ко мне.

Значит, пока я дулась и предавалась унынию в своей комнате, пропустила все самое интересное. Оказывается, Гордону-старшему давно не спится по ночам. А всему виной шантаж. Из-за того, что он делал в прошлом.

Когда Александр покинул отчий дом, возвращаться не собирался. Ослепленный свободой от титула, приличий высшего света и условностей, пустился во все тяжкие. Побывал во всех уголках Объединенных миров, обзавелся связями, сколотил себе состояние. Не всегда то, чем занимался Гордон-старший, было законным. Возвращения в Конвель он не планировал, но все-таки явился на оглашение завещания. Александр настаивал, что это было желание повидать семью, я бы сказала, что это перевесила его жадная натура, только не хотелось прерывать Тобиаса.

Как ни странно, именно встреча с Ровеной заставила Александра переосмыслить свою жизнь и вернуться к тому, от чего он пытался убежать — заботе о семье. Вот только спустя годы прошлое решило о себе напомнить. Возможно, не поддайся Гордон-старший общей моде на домашние зверинцы и не обратись к старым связям, чтобы доставать редких животных, все могло сложиться иначе. Но к нему пришла женщина, которая знала о нем все или почти все, и «попросила» помочь перевезти неизвестный груз. Да не просто перевезти — купить.

— Патрисия?

— Именно, — кивнул Тобиас.

— И груз наверняка не доехал.

— Не один. Такое повторялось не один раз, до тех пор, пока Александр не отказался. Тогда эта женщина появилась в его доме.

Я уставилась на Гордона во все глаза и не знала, плакать мне или смеяться. Как Александр не сдал меня в полицию? С порога! Хотя полиция и пригласила меня в особняк Дрейков. Да не просто лорд-страж, а его собственный брат. Теперь становилось понятно, почему Александр невзлюбил меня с самого начала.

Я все-таки не выдержала и расхохоталась, поэтому Тобиасу пришлось ждать, пока отсмеюсь.

— Мы-то с тобой считали, что он о приличиях думает, — сказала сквозь смех.

Он тоже не сдержал улыбки, и неловкость испарилась. На время. Пока некстати не вспомнилась наша ссора и мое желание вернуться домой. Теперь сделать это гораздо проще, ведь способности остались при мне.

Ведь правда проще?..

— Почему Александр не рассказал тебе обо всем сразу?

— Надеялся выпутаться из этой истории. Он почти решился, но в тот вечер как раз похитили русалку и ранили Посейдона.

Сам Тобиас несколько дней провалялся без сознания, а вот я отделалась парой царапин. Неудивительно, что Гордон-старший едва не отправил меня за решетку… Постойте-ка! Тогда Александр спросил, люблю ли я Тобиаса. А зеркало-правдоруб не позволило соврать.

— Он решил, что ты заодно с шантажистами? И все равно решил довериться?

Гордон поморщился.

— На него многое навалилось: кражи драгоценностей, появление шантажистки в его доме, похищение русала. В твоей спальне он нашел книги о химерах, а просьба Экворта стала вишенкой на торте.

— Так не было никаких краж, — воскликнула я и тут же прикусила язык. Обещала же не выдавать Ровену!

Оказалось, что Тобиас уже в курсе. Наш ночной разговор с леди Дрейк не прошел бесследно, она рассказала супругу о своем «лечении» и о том, что платила за чудо-средство фамильными украшениями. Гордон-старший насторожился, когда исчезло особенное кольцо. Кольцо, которое он подарил Ровене на помолвку. И которое просил без надобности не снимать.

Кольцо? Ну конечно! Оно почти всегда было при мне, с первого дня в чужом мире. Оглушенная догадкой, я попыталась нащупать цепочку на груди, но, естественно, ее там не оказалось.

— Сильнейший артефакт, который без специальной карты Конвеля бесполезен, — объяснил Тобиас. — Посейдон не почувствовал кольцо, потому что после перехода от тебя слишком сильно фонило энергией. Из-за этого он и раздражался всякий раз, но не мог понять почему. Как и представить, что перед ним человек-химера.

— Карта? То есть кольцо — следящее устройство?

Гордон кивнул.

— По словам Александра он беспокоился насчет собственного криминального прошлого, поэтому решил перестраховаться и тем самым обезопасить Ровену.

Заодно знать каждый шаг жены. Да уж, этим двои еще работать и работать над взаимодоверием. Впрочем, такое прекрасное кольцо мог подарить только влюбленный мужчина, а значит еще не все потеряно. Если, конечно, их оправдают.

Выстроить картину целиком не составило труда. Александр повесил на Ровену «маячок», та отдала его взамен лекарству, а падкая на ювелирку Патрисия оставила кольцо себе. Это меня и спасло.

— Но как ты понял, что я сбежала?

— Сработали сигнальные механизмы. — Тобиас наткнулся на мой яростный взгляд и не менее грозно добавил: — Не смотри на меня так. На домах лорд-стражей обязательно устанавливают защиту.

Я только закатила глаза и ступила на причал, отдаляясь от берега. От воды действительно тянуло прохладой, самое то в жаркий солнечный день. Воздух здесь был свежим, до головокружения насыщенным. Несмотря на очередную «недоговоренность» злиться совершенно не хотелось. Я получала странное удовольствие от наших перепалок и понимала, что буду скучать по ним.

Тобиас от меня не отставал, продолжая рассказ. Когда сработала сигнализация, он как раз отпаивал брата коньяком и совсем не обрадовался моему побегу. Хотя Гордон представить не мог, что я отправилась спасать русала. Тогда-то Александр раскрыл правду про кольцо, сказал, что если я до сих пор в Конвеле, то найти меня будет просто. Они вместе поспешили к карте и сильно удивились своему открытию. Тобиас понял, что меня похитили и отправился спасать, захватив по пути Экворта и Макфлури с химерами. Дальше им пришлось разбираться во всем на месте. Все в общем-то понятно, кроме одного.

— А как же щит? Я не могла выбраться оттуда. И Патрисия говорила, что он не пропустит не один сигнал.

— Артефакт Александра оказался сильнее щитов, но сигнал все равно терялся. Пришлось долго плутать по подземелью, прежде чем мы смогли отыскать заброшенное книжное хранилище. — Гордон остановился, невидящим взглядом уставился на горы. — Я боялся, что не успею.

Во рту мигом пересохло, на душе потеплело. Тобиас беспокоился обо мне, и сейчас пытался притворяться, что это не так. Ключевое слово — пытался.

— Как вы его взломали? — охрипшим голосом спросила я. — Ну, чтобы попасть внутрь.

— Так же, как преступники в свое время отключили защиту русала. Его, кстати, сразу переправили в родной мир.

Это радует. Мне хотелось, чтобы у Мура все сложилось хорошо, и он быстро позабыл случившийся с ним кошмар.

Тобиас вытащил из кармана миниатюрные песочные часики.

— С помощью этого.

Гордон взял меня за руку (на этот раз нас не стукнуло током, но сердце все равно забилось сильнее, по коже растеклось тепло), и поставил на мою ладонь. Часики тут же засветились светло-зеленым.

— Прощальный подарок Патрисии.

Вспомнила остальные подарки и едва удержалась от того, чтобы запустить артефакт в озеро. Хотя нечто хорошее она мне точно подарила — встречу с Гордоном. Мы стояли друг напротив друга, и мир словно замер.

Горы, озеро, причал, Александр с его прошлым, непростая работа лорд-стража перестали существовать. Остались только мы вдвоем. Тобиас смотрел на меня так, точно хотел повторить предложение остаться с ним. А я хотела согласиться.

Но Гордон только осторожно сжал мои пальцы и отпустил. Сунул руки в карманы, отвернулся к озеру.

— Император раздумывает не только над судьбой Александра, но и размышляет, что делать с девушкой-химерой.

Я вздрогнула. Еще не пришла в себя от холодности его равнодушных слов, а тут такие новости. В голову сразу полезли всякие мысли про эксперименты — вдруг у императора еще множество алхимиков, мечтающих разобрать на органы чудо природы. Да и в клетку я совсем не хочу!

— Не беспокойся. — Тобиас словно мысли читал, а может, весь ужас отразился в долгом молчании. — Тебе предлагают остаться в долинах Этрукка или служить на благо Объединенных миров, но ты можешь уйти, когда захочешь. Над Долиной растянут гигантский щит, только с этим артефактом ты его даже не заметишь.

Он кивнул на часики.

— Если решишь остаться, тебя будут обучать здесь. Держись рядом с Посейдоном, он хорошо знает Долины и обо всем расскажет.

Я стояла как громом пораженная.

Гордон предлагает мне уйти.

Сердце кольнуло обидой. И даже не попросит остаться? Ну да, однажды уже просил, точнее, поставил перед фактом, и ничего у нас тогда не вышло. Так что изменилось сейчас? Черту просто так не сотрешь, и сейчас она неотвратимо превращалась в пропасть.

Я бросила попытку поймать его взгляд, Тобиас упорно не смотрел на меня. Больше не хотел видеть? Или тоже уверился в том, что пары из нас не выйдет?

— Спасибо, — все, что смогла выдавить из себя.

Развернулась и, будто в тумане, пошла прочь.

От причала. От озера. От Гордона. На душе скребли кошки, словно я потеряла что-то дорогое, или вот-вот потеряю, но остановиться уже не могла.

Посейдон сидел на дереве: там же, где мы его оставили. Мы… Сжала кулаки от злости. Нет никаких «нас». Буду считать это курортным романом с лордом из другого мира. Тогда почему так тоскливо?

— И почему все так сложно?

— На самом деле все просто, — меланхолично отозвалась химера.

— Легко говорить, — съязвила я. — У тебя-то выбора нет. Либо жить здесь, либо служить лорд-стражу.

Посейдон спрыгнул на ветку пониже.

— Почему же нет? — прошелестел он. — Ты правильно говоришь: я могу остаться в Долинах и помогать химерам, а могу отправиться в Конвель, чтобы помогать людям.

— Но ты не свободен! Заперт в клетке.

Сказала, и тут же пожалела об этом. Посейдон не виноват в том, что я никак не могу определиться, чего хочу. А еще он не может заставить Тобиаса полюбить меня. Никто не может! И уж тем более в жилетки для слез страж не нанимался. Но если мои слова его задели, то вида химера не подала.

— Что такое свобода? — невозмутимо спросил он. — Долина — мой дом, где мне всегда будут рады. Зато в Конвеле я нашел свое призвание. Нашел напарника.

— Но если Тобиас откажется от химеры, ты потеряешь любимую работу.

— Тогда я вернусь к семье.

— И скучать не будешь?

— Буду, — прошелестел Посейдон. — Всегда есть те, по кому ты скучаешь. И всегда есть выбор.

Вспомнилась сказка об Икаре, в которой химера нашла дорогу домой, следуя зову сердца. Совет стража оказался таким простым и одновременно сложным. Ведь если я не люблю Тобиаса, то без обучения не найду Конвель среди тысячи миров. Но ведь это и есть ответ!

Подалась вперед и погладила по светлым перышкам филина.

Химеры. И теперь я одна из них.

Ритуал был знакомым. Закрыть глаза, очистить мысли, сконцентрироваться, подумать о близких. Они ждут меня, переживают, я знаю. Ветерок подхватил, унося прочь. Часики нагрелись, обжигая ладони, а потом я ухнула в быстрый поток. Страшно не было, наоборот, хотелось впитать ощущения…

Которые закончились неприятным падением на пол. Химерой я стала окончательно, но над торможением нужно еще поработать. Пол тоже был знакомым.

Я наконец-то оказалась дома.