Утро начинается с кофе. По крайней мере, у меня всегда начиналось: я выбегала на пробежку с Бэрри, покупала себе в ближайшей кофейне одурительно пахнущий даже под плотно прикрытой пластиковой крышкой бодрящий напиток и возвращалась домой, чтобы дополнить завтрак на скорую руку сбацанными сэндвичами или кашей. Иногда приходилось обходиться только кофе (если заказчик сбросил что-то, что надо сделать, доделать или переделать срочно), и тогда о еде я вспомнила ближе к обеду. Голодная, как зверь.

Сегодня мне такое не грозило, потому что, продрав глаза, я увидела стоящий на постели столик, на котором дымился кофе, лежали сэндвичи, сладкие булочки, фрукты, стояло несколько разновидностей джемов, соусница и сливки. Рядом сидел Гроу (такой довольный, словно успел уже все это сожрать, а заодно проделать со мной все то, что обещал вчера, пока мы принимали душ).

— Доброе утро, маленький бронированный флайс.

— Доброе утро, большой суровый дракон. Если оно, конечно, утро.

Гроу посмотрел на часы.

— Ну да, давно уже не утро. Вторая половина дня, если верить этой штуковине.

Но чувствую я себе кайфово.

Настолько кайфово, что стоило огромнейших усилий не начать лыбиться, глядя на завтрак в постели.

— Я сейчас, — быстренько сказала и вылезла из-под простыни.

Убежала в ванную, где наскоро привела себя в порядок, умылась, продрала спутанные после сна волосы, а потом все-таки пару минут улыбалась своему отражению. В конце концов, когда тебе приносят завтрак в постель — это приятно. Да что там говорить, это мегаприятно, и наверное, я никогда в жизни не чувствовала себя настолько очешуевшей от сиюминутного счастья.

— Если ты посидишь там ефе, — донеслось из спальни, — я фам все сожру.

— Ну, уж нет!

Я вылетела из ванной уже гораздо более готовая поглощать романтический завтрак, чем еще несколько минут назад. К слову сказать, Гроу уже взгромоздился на кровать прямо в ботинках и джинсах и теперь уплетал сэндвич. Хотя, взглянув на меня, залип.

Только тут я поняла, что все еще голая, и, совершенно неэстетично пискнув, влетела под простыню.

— Знаешь, Танни, — сказал он, когда все-таки закончил жевать. — Умением потрясающе выйти с тобой не сравнится никто.

— Ну да, — пробормотала я, быстро намазывая джем на булочку. Потом опомнилась и взяла сэндвич. — Кто бы говорил.

— Я говорю. Как великий режиссер.

— Как великий режиссер, ты должен знать, что в фильме я бы проснулась с укладкой, в романтичной пижамке в цветочек (даже если засыпала голая) и без всякого желания удовлетворить естественные после сна нужды.

Гроу расхохотался.

— Нет, я не против, чтобы ты ходила по моей квартире голая…

— Кто бы сомневался. — Я откусила огромный кусок и подтянула к себе кофе.

— Но когда я буду снимать следующий фильм, ты проснешься взъерошенная и пойдешь удовлетворять естественные после сна нужды. В романтичной пижаме в цветочек, потому что голой тебя буду видеть только я.

На этом я чуть не подавилась сэндвичем. Впрочем, прожевав, все-таки спросила:

— Это ты сейчас меня так присвоил?

— Я давно тебя присвоил, Зажигалка. Просто поняла ты это только сейчас. — Гроу окунул ягодку в сливочный соус и протянул мне. — Скажи «а».

— Ты в курсе, что я могу оттяпать тебе полпальца? — поинтересовалась, потому что почувствовала, что краснею.

— Ты можешь, — он поднес ягоду к моим губам, — но я все-таки рискну.

Мне пришлось приоткрыть рот, потому что капля соуса грозила капнуть мне прямо на грудь. Впрочем, неизвестно, что хуже: от прикосновения пальцев Гроу к моим губам внутри полыхнуло. А чтобы не измазаться, мне пришлось плотно их обхватить, и, если честно, действительно возникло желание слегка тяпнуть его за палец.

Вот просто так.

За все.

Вместо этого я медленно их облизала, сжимая губы еще плотнее, а после с самым независимым видом откинулась на подушки и принялась жевать. Надеюсь, что с независимым, потому что мне как-то разом стало не до завтрака, особенно когда в темных глазах Гроу замерцали зеленые искры, а зрачки слегка вытянулись в вертикаль.

Так, надо срочно менять тему.

— Как получилось, что ты родился водным? — поинтересовалась я. — Если у твоего отца магия льда.

— Смешение огней. — Гроу, к счастью, вернулся к завтраку и позволил мне перевести дух. — У Гранхарсенов в роду были водные, правда, проявлялись эти огни не так часто, как ледяные. В общем, можно сказать, что я и тут выпендрился.

— Ага. — Я снова откусила сэндвич. — Тфой кузен тоже ледяной.

Гроу нахмурился.

— Ты там со всей моей семейкой, что ли, познакомилась?

— Нет, он просто заходил к твоему отцу. А что?

— Ничего, — отмахнулся он, тоже возвращаясь к сэндвичам и кофе.

Какое-то время мы ели молча, и я думала о том, стоит ли расспросить его о матери. В конце концов решила, что не стоит: судя по легкому градусу похолодания, Гроу вообще не горит желанием говорить о семье. Так что если захочет, расскажет сам. А не захочет, значит, и чешуя с ней. Мне вообще достаточно сложно понять женщину, которая по доброй воле отказалась от своего сына, а потом спокойненько вышла замуж за другого, родила еще парочку и теперь счастлива в браке.

— Судя по наморщенному носу, Танни Ладэ думает, — раздалось насмешливое справа.

— Доиграешься ты, — сообщила я, дожевывая булочку. — У меня здесь под рукой подушки, они тяжелые. А маленькие бронированные флайсы в состояние полной боеготовности приводятся очень шустро.

— Даже не сомневаюсь, — фыркнул он, уставившись на мои торчащие под тоненькой простыней соски.

Я натянула простыню повыше и прикрыла грудь локтями.

— Какие у нас планы на день?

— Были у меня кое-какие планы, но, кажется, они меняются… — Гроу приподнял брови.

Ой нет.

— Нет-нет-нет, не надо так сразу менять планы, поддаваясь минутным порывам.

Кому я это говорю?

— Лично я бы с удовольствием прогулялась.

— Тогда прогуляемся. — Гроу кивнул. — Есть у меня одна идея…

— Мне уже начинать бояться?

— Для начала иголки спрячь, Ладэ. — Он допил кофе и спрыгнул с постели. — Жду тебя внизу.

С этими словами Гроу быстро вышел из спальни. Подозреваю, исключительно потому, чтобы не поменять планы. Что касается меня, я вылезла из-под простыни и отправилась в полноценный душ крайне заинтригованная. Когда я спустилась вниз, Гроу общался с кем-то по мобильному, но, заметив меня, сразу нажал отбой.

— Ну что, готова к приключениям?

— Всегда готова, — фыркнула я. — Куда мы едем?

— Это сюрприз.

Ой, что-то волнуюсь я по поводу его сюрпризов. Чтобы избавиться от странного ощущения прокатившихся по коже мурашек, снова перевела тему:

— Что тебе ответили по поводу Ильеррской?

— Я им сказал, что когда будут готовы возобновить сотрудничество, пусть присылают неустойку и увеличивают гонорар в полтора раза.

Я моргнула, но Гроу уже посторонился, пропуская меня вперед. Потрепав по голове не желающую со мной расставаться Бэрри, я направилась к двери. За ней, естественно, обнаружилась уже другая смена вальцгардов, которые потопали за нами к лифтам.

— Кстати, что ты имел в виду, когда сказал про следующий фильм?

— Танни Ладэ не тормоз. — Гроу хмыкнул, но тут же ответил вполне серьезно: — То и значит. Я не собираюсь возвращаться в Ферверн.

Мы уже зашли в лифт, и сейчас я многое бы отдала за то, чтобы оказаться с ним наедине. Потому что вальцгарды — они, конечно, свои, но о таком лучше говорить с глазу на глаз.

— То есть как не собираешься? — уточнила я, когда мы оказались на подземной парковке.

— Вот так. По крайней мере, сейчас.

— Но твой отец…

— Моему отцу на меня положить. Не вижу смысла что-то менять в наших отношениях.

Голос его снова стал прохладнее, но на этот раз я решила не отступать. Тем более что в сопровождении Гроу мне разрешалось летать в его флайсе, а вальцгардам — за нами. Такой ситуацией нельзя не воспользоваться.

— Чешуя с ним, с твоим отцом, — сказала я. — А как же драконы? В Ортахарне ты говорил, что…

— В Ортахарне мне не светила таэрран сроком на пять лет. — Гроу усмехнулся и тут же добавил: — И прежде чем ты себя на эту тему накрутишь, Танни, так будет даже лучше.

— Так — это как? — тихо спросила я. — Не чувствовать огня?

— Ну да. — Он скользнул пальцами по панели управления. — В конце концов, огонь — это всего лишь фишечка, без которой вполне можно прожить.

Фишечка?

Без которой можно прожить?!

Как-то это существенно рознилось с тем, что говорил Гранхарсен, и даже с тем, что говорила Леона, когда Рэйнар надел на нее таэрран. Я, правда, последнее уже помнила смутно, но вот разговор с отцом Гроу состоялся недавно. И в нем фигурировало пламя как важнейшая составляющая жизни иртхана.

— Что, если бы… — Я пожевала губами, глядя на вырастающий под нами город. — Если бы таэрран не было?

— Но она есть. — Он коротко взглянул на меня. — Точнее, будет. Почему ты все время представляешь себе будущее, хотя мы живем в настоящем?

— Не знаю. — Я пожала плечами. — Просто подумала, что если бы не случилось той чешуйни с Мелорой, ты бы переехал в Ферверн? Ну, чисто гипотетически.

— Чисто гипотетически, а также практически чешуйня с Мелорой здесь ни при чем. — Гроу вывел флайс на главную аэромагистраль. — Насколько ты знаешь, я долгое время жил своей жизнью, хотя таэрран на мне не было. С чего ты опять завела этот разговор?

На меня посмотрели так пристально, что тему переводить пришлось в срочном порядке.

— Начиталась про таэрран в Ильеррской, — сказала я. — И задумалась о смысле жизни.

— Чьей? — уточнил Гроу.

— В общем. Если верить архивам, то снять таэрран может только тот, кто ее надел, правильно?

— Правильно.

— А если этот кто-то помрет, то?..

— То таэрран останется на всю жизнь.

У меня натурально отвисла челюсть.

— То есть сильнейший дракон, даже самый сильнейший, чисто теоретически, не сможет снять наложенную каким-то задохликом таэрран?

— Задохлики таэрран не надевали, Танни. — Гроу бросил на меня быстрый взгляд. — И в настоящем в общем-то тоже. Минимальный ранг того, кто имеет на это право — капитан вальцгардов. Это основательная сила и навык. В каждую печать вплетается огонь иртхана, который ее ставит. Этот узор отзовется только на его силу, попытка кого бы то ни было расплести его закончится очень плачевно. Для наказанного.

— Э… — осторожно сказала я. — А если тот, кто будет ставить тебе таэрран…

— У меня одна надежда на то, что Вэйлара Рингисхарра хорошо охраняют и что у него нет аллергии на камартовый флар.

— Ты сейчас так пошутил? — уточнила я.

— Разве это шутки, Танни? Аллергия вполне способна убить. — Мы свернули с главной магистрали и полетели куда-то на запад. — Ладно. Шучу, конечно. У иртханов вообще редко бывает аллергия.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не треснуть его по голове, и то исключительно потому, что он управлял флайсом.

— Я, между прочим, серьезно, — заметила я. — Как вообще можно надевать таэрран без гарантии, что она будет снята?

— А вот так, — сказал Гроу.

— Потрясающий ответ.

— Ну, другого у меня нет. Тем более что в Ферверне таэрран отменили уже давно.

— То есть…

— Совсем. Именно по той причине, о которой мы сейчас с тобой говорим.

Тогда почему ее до сих пор не отменили в Аронгаре?

Этот вопрос я не задала вслух хотя бы потому, что спрашивать об этом надо было точно не Гроу. Рэйнара или, как вариант, Леону, и не уверена, что кто-то из них ответит. Но заметку спросить я себе все-таки поставила, когда буду в Мэйстоне. А там я буду очень скоро на слушании, но вот как бы поизящнее поговорить об этом с Гроу?

Я покосилась на него, пытаясь представить реакцию на заявление: «Знаешь, я тут собираюсь выступить на слушании, чтобы попросить Совет избавить тебя от таэрран». Попыталась, представила в красках и решила, что пока я к этому не готова. Вот завтра, например, самое то. Или послезавтра.

А можно и вообще вечером в пятницу сказать.

Просто чтобы не накручивать заранее.

Вынырнув из собственных мыслей, прилипла к окну, оглядываясь по сторонам: в этой части города мне раньше бывать не доводилось. Спальные районы Зингсприда, этакий кусочек долины, в которой расположены невысокие домики, и, если честно, я понятия не имела, что мы тут делаем. То есть что вообще можно делать там, где большая часть территорий — частные, а на улицах, помимо домов и вилл, исключительно флайсы, которые еще не загнали в гаражи.

— Куда мы все-таки летим? — поинтересовалась я.

— Уже почти прилетели. — Гроу неожиданно резко изменил курс, спальные районы остались в стороне, а загораживающие побережье высотки «расступились», открывая доступ к зданию, напоминающему наложенные друг на друга хрустальные кубики. Эта странная конструкция, видимо, держалась исключительно на энтузиазме архитектора (ну и за счет силового поля тоже), но, увидев ее, я мгновенно вспомнила, что читала про это место.

Здесь располагался дико популярный среди туристов (да и не только) центр подводных экскурсий.

Единственный в Аронгаре.

И самый большой в мире.

— Ты все-таки решил меня утопить? — поинтересовалась я.

— А другие варианты есть? — Гроу плавно направил флайс вниз.

— Ты решил напугать меня до икоты, а потом утопить.

— Да, с фантазией у тебя туго, — наигранно тяжело вздохнул он.

Я не удержалась и все-таки шмякнула его по коленке.

— Ты же знаешь, что у меня с водой натянутые отношения.

— Ты встречаешься с водным драконом. — Он приподнял брови. — Так что твои натянутые отношения придется разжижать.

— Главное, чтобы я сама в жидкость не превратилась и не выпарилась. Или не выпала в нерастворимый осадок, вспоминая курс горячо любимой химии.

— Тебе понравится. — Этот совершенно невыносимый дракон мне подмигнул.

— Все вы так говорите. Начиная от врачей, которые достают инъекционный пистолет и обещают, что это не больно…

— А заканчивая? — поинтересовался Гроу.

— Заканчивая родителями, которые говорят, что в школе меня научат хорошему.

Гроу не выдержал и расхохотался. Я бы присоединилась, но при мысли о воде у меня и правда слегка начинал дергаться глаз. Несмотря на то что да, я действительно встречалась с водным драконом, и на то, что вода в общем-то ничего плохого мне не сделала. Ну, разве что забилась в нос, в рот и уши, когда вышеобозначенный дракон учил меня плавать.

Флайс опустился на полупустую стоянку, напомнив мне о случившемся не так давно. В другое время здесь все было бы забито под завязку, но после налета туристов в Зингсприде поубавилось. Если вообще кто-то остался.

— Как думаешь, стоит позвонить Ленарду? — спросила я, когда мы вышли из флайса и направились к зданию.

— Не уверен.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Знаешь, горе такая штука, Танни… чем больше с ним носишься, тем глубже оно становится. Это надо просто пережить.

— Но это же не значит, что надо просто забить на случившееся?

— Забивать я тебя не прошу. А вот дать парню время, чтобы пришел в себя — вполне. Ему самому надо справиться с потерей.

Я промолчала. Не была уверена, что могу согласиться: когда умерла мама, мир рухнул. Несмотря на то что у меня еще оставалась Леона, которая, кстати сказать, со мной не носилась. Она делала все, чтобы я не чувствовала себя одинокой, и всегда была рядом, но постоянных попыток влезть в мое сердце и узнать, как я себя чувствую, не было.

Так что, возможно, Гроу действительно прав.

Отчасти.

Хотя сдается мне, в этой ситуации правым быть нельзя. Решив, что вечером обязательно наберу Ленарда, чтобы узнать, как у него дела, обернулась на вальцгардов. Они топали за нами с привычно невозмутимыми лицами, и я подумала о том, что надо бы с ними тоже познакомиться. В конце концов, мне стало гораздо проще общаться с Роном и его напарником, когда я узнала, что они, Рон и…

Стыд мне и позор.

Стеклянные раздвижные двери разошлись вниз и вверх. Необычная конструкция поглотила нас, как водный дракон, разве что пасть захлопнулась бесшумно. За стойкой под огромной вывеской с логотипом (что характерно, водным драконом, рассекающим волны) стояли две девушки-администраторы.

Одна из них тут же обратила на нас свой взор. Точнее, на Гроу, ослепительно улыбнувшись:

— Эсстерд Гроу! Для вас все готово.

Угу, угу. И вот не надо так пялиться на него, как будто хочешь сожрать или облизать. Этого дракона облизывать буду только я!

Подхватив Гроу под руку, я мило улыбнулась, и улыбка девушки несколько померкла.

Вот так уже лучше.

— Благодарю. — Он взял ключ, который администратор выложила на стойку, и обернулся к вальцгардам. — Ребят, вам придется подождать здесь. Часика три-четыре.

— У нас приказ не оставлять эссу Ладэ.

— Позвоните и уточните, распространяется ли ваш приказ на личное времяпровождение.

Пока вальцгарды колебались, Гроу невозмутимо ждал, а я смотрела на ключ, который он пропускал между пальцами с такой скоростью, что тот исключительно чудом до сих пор не оказался на полу. Девица за стойкой то и дело бросала на Гроу ну очень непрофессиональные взгляды, и во мне активировался режим «маленький бронированный флайс».

Да, что ни говори, а когда твой парень — знаменитость, могут возникнуть сложности. Интересно, как Леона с этим справлялась?

Леоне же вальцгарды и позвонили, выяснили, что с Гроу меня можно оставить (по крайней мере, на территории комплекса подводных экскурсий), после чего мы с ним направились по длинному коридору. Стрелки вывели нас к секьюрити, которые быстро приложили сканеры к нашим документам и тут же расступились.

— Проходите.

Двери распахнулись, пропуская нас в ангар, в котором застыли десятки, если не сотни сверкающих капсул самых разных размеров. Матовое стекло не позволяло увидеть, что у них внутри, но про эти капсулы я тоже читала. Они предназначались для подводного погружения. Большие, размером чуть ли не с половину вагона для аэроэкспрессов, они застыли в самом низу, для групп поменьше — в середине, были еще совсем маленькие, видимо, для индивидуальных экскурсий.

— Добрый день. Эсстерд Гроу, вы отказались от сопровождения пилота, — к нам шагнул сотрудник центра.

— Все верно.

А?

— Ознакомьтесь с правилами техники безопасности. — Мужчина раскрыл голограмму над планшетом. — Когда ознакомитесь, пожалуйста, подпишите.

Я бы с удовольствием ознакомилась тоже, но поскольку Гроу своей могучей спиной заслонил весь текст, оставалось только изучать вереницы капсул, нанизанных на уровни, как бусины. Это напоминало завод или конвейер, где создаются глубоководные аппараты, и при мысли о том, что мне сейчас придется оказаться под водой, глубоко… ну или достаточно глубоко, у меня заранее заложило уши.

— Эсса Ладэ. Правила техники безопасности.

В общем, все было стандартно: проглядев пункты, я поставила галочки везде, в том числе и в отказе от ответственности за здоровье, коим подтверждала отсутствие гипертонии, заболеваний сердца, тяжелых нервных расстройств (хотя кое-кто знающий меня сказал бы, что я солгала) и прочая, прочая, прочая.

— Ну что, идем? — Гроу кивнул в сторону лифтов.

В сопровождение нам дали невысокого паренька в форменной одежде, который вышагивал впереди с очень важным видом.

— При погружении не забудьте переключить уровень давления, — напомнил он. — И при выходе на поверхность тоже. Навигационная система не позволит вам уйти за щит или погрузиться глубже, чем это допустимо. Подходить к стенкам щита ближе, чем на пять метров, категорически запрещается. Если такое случится, в системе включится автопилот, и по возвращении вам придется заплатить штраф, с размером которого вы могли ознакомиться в договоре на нашем сайте и в правилах техники безопасности.

Лифты подняли нас на верхний уровень, но, вопреки моим представлениям, направились мы не к малюсеньким капсулам, а в другую сторону.

— ВИП-отсек, — сообщил парень, открывая дверь своим пропуском.

Мы оказались в закрытой части ангара, где было всего три подводные капсулы.

— Ваша, — сообщил парень, указывая на ближайшую, застывшую на стальной пусковой стреле.

Эта по размерам тоже напоминала половинку вагона. Ну или флайс Председателя, такой, с диванчиками и столиком.

Впрочем, когда Гроу коснулся капсулы ключом и дверь втянулась в корпус, я поняла, что флайс Председателя по сравнению с этим — чешуйня.

— Мм… — сказала я, увидев диванчик у дальней стены, в объятиях которого застыл накрытый на двоих столик. Помимо диванчика, здесь были еще мягкие кресла, стереосистема, мини-бар, светильники на стенах в форме драконов. И, разумеется, кабина управления, отделенная от всей этой красоты перегородкой, которую можно было сделать как прозрачной, так и полностью матовой (о чем свидетельствовал специально нанесенный на стекло значок).

— Ты пока располагайся, — сообщил Гроу, — а я пойду нас топить.

— Ты вроде Баррета Крэйна? — поинтересовалась я. — Водишь все, что движется?

— А что не движется, толкаю и вожу, ага, — легко согласился он. — Топай на диван.

— Вот еще. Я хочу посмотреть, как это плавает. И может быть, даже порулить.

Гроу фыркнул.

— Кто бы сомневался, что ты так скажешь.

Мы вместе вошли в кабину, и он устроился в кресле пилота, а я осталась за спинкой. Глядя на то, как загружается панель управления, закусила губу.

— Где ты этому научился?

— Ни за что не поверишь.

— Мне придется. Хотя я в курсе, что сказочник ты еще тот.

— У меня был друг, который работал на базе глубоководных аппаратов. Специализировался на них, если можно так выразиться.

— То есть ты дружил с тем, кто это делает?

— Я служил в подводных войсках Ферверна.

— Ага, — многозначительно сказала я.

Потому что представить Гроу вальцгардом не получалось. То есть совсем. Ну или почти совсем: я не могла представить его в форме, даже несмотря на очень богатую фантазию художника по спецэффектам. Зато другая часть моей фантазии, ровным счетом никак не отвечающая за спецэффекты, живо дорисовала картину из другой жизни Джермана Гроу. То есть Джермана Гранхарсена.

И сразу вспомнились слова его отца о пламени.

— Ты там научился водить? — решила переключиться с этих мыслей. — Все, кто служат в подводных войсках, умеют управлять такой штуковиной?

— Не все.

Он коснулся оранжевого огонька на панели.

— Эта штука — подтверждение готовности. Сейчас погаснет свет, и дадут добро на вылет.

Свет в ангаре и правда погас, и мы медленно двинулись вдоль стальной ленты к раздвижным дверям.

— Пилотирование — это отдельная дисциплина. Я не был пилотом, но уболтал друга меня научить.

— Но это же не военная машина.

— Вообще это мирный прототип. В качестве экскурсионных капсул их тоже впервые использовали в Ферверне. Народу так понравилось, что Аронгара тоже быстренько подсуетилась и забацала якобы самой крутой центр.

— Эй! — Я ткнула его в плечо.

Гроу фыркнул.

— Молчу, патриотка.

— Сам ты патриот, — хмыкнула я.

Тем временем мы уже прошли через двери и оказались в узком желобе, на стенах которого мерцали оранжевые огоньки. Капсула медленно набирала скорость, все быстрее ввинчиваясь в темноту, которая резко оборвалась светом. Распахнувшиеся двери выплюнули нас в воду, и мы начали медленно погружаться. Я снова глянула на панель: Гроу выравнивал уровень давления, одновременно уводя нас все дальше от берега.

— Хочешь фокус? — Он дотронулся до регулировки прозрачности, и по стенам капсулы пробежала рябь.

В считаные мгновения она вся стала прозрачной, и сомкнувшаяся над нами вода, играющая солнечными бликами, заставила меня задохнуться от странного чувства. С одной стороны, пугающего, с другой… это было невероятно. Стайки рыбок, кораллы и рифы, разбивающие прибрежные волны. Такое чувство, что я оказалась в другой реальности. Или вообще в другом мире.

— Нравится? — спросил Гроу.

— Да, это…

— Это?

— У меня нет слов.

Слов действительно не было, особенно когда мы прошли буквально в нескольких сантиметрах над рифами, окруженными вьющимися лентами иссиня-красных водорослей.

— Теперь я знаю, как заставить Танни Ладэ замолчать.

Я фыркнула.

— Это единственный способ, который ты знаешь?

— Вообще-то нет.

Гроу развернулся на парящем кресле так резко, что из меня выбило воздух, а его колени — весьма прочный (несмотря на прозрачность) пол у меня из-под ног. На эти же самые колени я и рухнула, не успев произнести ни одного ругательства из всех, которые разом пришли мне в голову. Потому что его губы накрыли мои, пальцы вплелись в волосы, а потом этот драконоскот меня укусил. Болезненно прихватил кожу зубами, тут же поглаживая место укуса языком и заставляя губы гореть еще сильнее.

— Ты-ы-ы… — выдохнула я хрипло, упираясь ладонями ему в грудь. — Ты ничего не забыл?

Ткнула в сторону панели управления, но не уверена, что попала верно, потому что сумасшедшие темные глаза, стремительно зеленеющие, действовали на меня примерно так же, как залпом выпитая бутылка тоньяса.

— Ничего. — Не отпуская меня, Гроу снова развернулся к панели управления.

При этом так вжимая в себя, что я чувствовала твердость его желания.

— Озабоченный дракон!

— Ты даже не представляешь насколько, — хмыкнул он.

Мы как раз прошли полосу рифов и начали погружаться глубже. У меня слегка заложило уши, но я уже не была уверена, что из-за смены давления. Света стало чуть поменьше, насыщенного цвета океана — чуть побольше. Мимо скользнул игольчатый шар, в глубине сплюснутой морды которого мелькнули два водянисто-синих глаза.

— Иглорыцка! — вырвалось у меня.

— Родственницу признала?

В отместку я поерзала у него на коленях, вызывая хриплый выдох, а когда кое-кто расслабился, рывком поднялась и отскочила на безопасное расстояние. Относительно безопасное, потому что рядом с Гроу безопасность моя была очень сомнительной, зато сейчас, зная, что место пилота он оставить не может, я показала ему язык и, зловеще хохоча, ускакала за перегородку. Где плюхнулась на диван, на который меня отправляли изначально, закинула руки за голову, ногу на ногу и наслаждалась подводным миром, поражающим своим разнообразием.

В процессе эволюции обитатели океана, чтобы не быть сожранными подчистую, приспособились выживать. Водная змея, скользнувшая между водорослей, была покрыта чешуей, каждая из таких чешуек остра как лезвие. Если дракон попытается ее сожрать, чешуя раскроется и ранит драконью пасть, что, наверное, не очень приятно. Особенно во время долгожданной трапезы.

Фосфоресцирующие шары, двигающиеся ближе ко дну, тоже как-то назывались. Увы, я не могла вспомнить как, но существовали они исключительно колониями, обладали коллективным разумом и в случае опасности шарашили пытающегося напасть электрическими разрядами.

Довольно скоро потемнело еще сильнее, теперь уже лучи солнца воспринимались как направленные разрозненные источники света, словно над водой кто-то включил прожекторы. Почти коснувшись кромки защитного поля над стеклом, проплыла рядом покрытая шипами рыбина, плоская, как новая модель вертовского планшета. По дну тоже скользнула какая-то тень, я даже не сразу поняла, что это. Приглядевшись, увидела еще одну рыбу, стремительно меняющую окраску, то стягивающуюся подобно колышущимся вокруг водорослям, то раздувающуюся. Этих рыбок, умеющих изменять внешность и суть, называли рихтами, и я только-только успела задуматься над совпадением их названия и имени Паршеррда, когда рядом нарисовался Гроу.

— Ты реально хочешь нас утопить? — поинтересовалась я, указывая на кресло в кабине управления.

— Слово «автопилот» тебе знакомо? — Он сел рядом со мной на диван и потянулся за бутылкой вина.

— Ты еще и пить собираешься?!

— Вино для тебя, ненормальная.

— Ага! Ты хочешь меня напоить, а потом воспользоваться…

— Твоей невинностью, — закончил Гроу. — Правда, я ей уже воспользовался, и мне понравилось.

Я шмякнула его диванной подушечкой, а дальше не успела даже пискнуть. Бутылка как-то удивительно мягко свалилась между мной и спинкой, я же оказалась вжата в диван драконьим телом. С разведенными бедрами и вздернутыми над головой руками.

Глаза Гроу стали совсем зелеными, набирающее силу пламя пока еще мягко покалывало вмиг ставшую безумно чувствительной кожу.

— Тебе не кажется, что дразнить водного дракона в воде — не самая удачная идея?

— Щит, — ответила я пересохшими губами.

Увы, пить мне сейчас совсем не хотелось, точнее, хотелось, но его. Пить его дыхание, рычание, стоны, наслаждаться втекающей в меня силой совсем как в ту ночь, когда мы разломали гостевую ванную комнату.

— До щита здесь еще плыть и плыть, — хрипло сообщил он мне в губы.

— Да? А казалось, совсем близко, — в тон ему ответила я.

— Визуальный обман.

От сжимающих запястья пальцев по телу расходились волны жара. От дыхания, скользящего по коже, бросало в дрожь.

— Мне нравится тебя дразнить, — сообщила я, чуть шевельнув пальцами.

И, как ни странно, он отпустил. Позволяя толкнуть его в грудь и усесться верхом на каменные бедра. Впрочем, каменные там были не только бедра, и когда я чуть сдвинулась ниже, Гроу хрипло втянул воздух. Так глубоко, что его судорожный вдох передался мне, заставив содрогнуться. Чувствуя, как покалывает кончики пальцев, я медленно расстегнула на нем джинсы и так же медленно потянула их вниз. Не отпуская сумасшедшего взгляда. И точно так же, не отводя глаз, медленно сползла ниже, накрывая его губами.

Полыхнувшее в глазах дракона пламя ударило с такой силой, что я вспыхнула, как сухой мох. Горящая на щеках первая неловкость отступила, на смену ей пришло дикое, ни с чем не сравнимое возбуждение.

Расходящееся от разведенных бедер, прикосновений к которым сейчас так отчаянно, так безумно не хватало, до плотно сомкнутых губ, на каждом движении рождающих новую вспышку в его глазах.

И во мне.

В груди. В напряженных, мигом ставших чувствительными сосках.

Внизу живота.

В каждой клеточке тела, отзывающейся на его наслаждение так остро, как если бы ласкали меня.

Скользнув ладонями по его бедрам, я все-таки опустила глаза. Щеки почему-то горели так, как если бы к ним поднесли факелы, но я не остановилась. Не особо уверенная в том, что все делаю правильно, чуть плотнее сжала губы и услышала рычание:

— Таа-аа-нни.

Не уверена, что мое имя можно было прорычать, но сейчас это было именно оно.

Перевела взгляд на него: Гроу смотрел на меня, приподнявшись на локтях, в глазах вспыхивали и гасли искры пламени, они падали мне на кожу будоражащими уколами, заставляя сходить с ума и творить еще большие безумства. Поэтому я подалась еще ниже, срывая с жестких губ глухой стон.

Пальцы Гроу впились в мои волосы, сжимая в горсть с такой силой, что даже по ним, как по проводам, протянулся ток соединяющего нас пламени. Обрушившегося ударной волной, накатывающего на каждом его хриплом выдохе, в который врывались рычащие нотки.

Мне нравится тебя дразнить.

Никогда не представляла, что эта мысль может быть настолько возбуждающей. Что можно настолько завестись от наслаждения, которое даришь сама. От сильных бедер в пальцы втекали жар и напряжение: дикое, звериное, заставляющее сильнее подаваться назад, вжимаясь в его ноги и сгорая от нехватки чувственных ощущений. В миг, когда вершинка напряженного соска под задравшейся майкой задела жесткую ткань джинсовых брюк, меня пронзило острым, почти болезненным удовольствием, прокатившимся по горлу тягучим стоном.

Рычание Гроу заставило вздрогнуть, а в следующий миг меня мягко потянули назад и наверх.

Я даже опомниться не успела, когда оказалась лицом к лицу с ним, а потом меня резко развернули спиной к себе. Уткнувшись локтями в подушки, всхлипнула, когда горячие ладони накрыли мою грудь, а после скользнули ниже, стягивая джинсы.

— Знала бы ты, как сейчас выглядишь. — Дыхание снова обожгло кожу, а следом ее опалил укус.

От сжавшихся у основания шеи зубов внутри рождалось что-то животное, заставляющее подаваться назад, признавая чужую власть.

— Как? — хрипло поинтересовалась я.

Вместо ответа он надавил пальцами на мои губы, и я бы никогда не подумала, что даже столь невинное прикосновение можно чувствовать так остро. А еще — что губы могут быть настолько чувствительными. Я чуть приоткрыла рот, медленно втягивая пальцы в себя, и вздрогнула от плавного, сильного движения, сделавшего нас единым целым.

— Внимание! Вы приближаетесь к щиту. — Механический голос автопилота заставил широко распахнуть глаза.

Вторая ладонь Гроу скользнула ниже, к точке соединения наших тел.

— Ты…

— Ти-и-и-хо. — Движение назад, и перед глазами вспыхнули искры. — Сказал бы я, к чему мы сейчас приближаемся.

От осознания сказанного меня повело еще сильнее.

От осознания, от прикосновений сильных пальцев там, внизу. И еще от того, что мы почти подошли к щиту, к которому в общем-то подходить нельзя.

— Вы приближаетесь к щиту. Осталось…

— А-а-а-ххх, — вырвалось у меня на очередном глубоком движении.

Сейчас я при всем желании не смогла бы остановиться. Не смогла и не захотела бы: цепляясь пальцами за подушки, подавалась назад, сходя с ума от чувственных ощущений и плывущих перед глазами разноцветных кругов. В какой-то миг показалось, что я и правда схожу с ума, потому что вода за стеклом внезапно пошла рябью, собираясь спиралями воронок и волн, как набирающее внутри меня силу наслаждение.

А потом разошлась в стороны под очередное предупреждение:

— Сбавьте скорость и развернитесь. Сбавьте скорость и…

Мир полыхнул перед глазами зеленым пламенем, на очередном рывке я вцепилась в подушки и все-таки закричала.

Закричала, чувствуя внутри сильную яростную пульсацию, перетекающую в сладкие спазмы, которые накатывали волнами снова и снова, по нарастающей. Пока не обрушились на меня всей мощью глубины, и в этот момент капсулу основательно тряхнуло.

Сомкнувшаяся вода чуть отбросила ее в сторону, и на сдавленном выдохе Гроу подался назад. Я приходила в себя под визг сирены предупреждения (мы подошли к щиту на минимальное расстояние), которая все-таки заткнулась. А когда я нашла в себе силы повернуться на спину, увидела и сам щит, колебания подводного силового поля, а за ним…

За ним дракон пытался отгрызть голову дракону.

— Твоего набла!

Я чуть не кувыркнулась с дивана, запутавшись в стянутых джинсах, но Гроу меня подхватил.

— А-а-а… — выдала я нечленораздельное, указывая в сторону мельтешащих громадин, которые… — А-а-а, — добавила уже с совершенно другой интонацией.

Потому что это совершенно не напоминало отгрызание головы. Два темно-зеленых зверя, огромных, с шипастыми плавниками и переливчатой чешуей, занимались примерно тем же, чем мы с Гроу, просто самец плотно держал свою пару за загривок.

— Насколько я понял, первый эффект потерян, — заявил он, подтягивая на мне джинсы и прижимая к груди.

Сердце у него колотилось так же бешено, как и мое, а жар пламени до сих пор втекал через обнимающие меня руки.

— Первый эффект чего? — хрипло поинтересовалась я, глядя на то, как огромный хвост дракона почти бережно обнимает самку, скользя под плавниками и сложенными крыльями.

— Впечатление от встречи с водными.

— О, можешь поверить, впечатлений у меня через край.

— Я рад.

Меня снова развернули лицом к себе, но только чтобы поцеловать припухшие губы. Потом мы смотрели на водных, которые то и дело подплывали к щиту, кто-то парами, кто-то по одиночке. Они совсем не напоминали тех, кого мне доводилось видеть раньше: недоразвитые крылья, зато гораздо более функциональные хвосты, мощь рассекающих воду плавников и выдохи силы, от которых вода шла волнами, ударяясь о щит. Цвет чешуи на такой глубине терялся, но я подозревала, что если взмоют над поверхностью, она заиграет всеми оттенками бирюзы, зелени и голубого.

Невероятно прекрасные звери.

Когда один из них замер мордой к щиту, чуть более вытянутой, чем у обитающих в пустоши, я тоже замерла. Под взглядом ярко-зеленых глаз, так напоминающих взгляд мужчины, стоящего рядом со мной. Мне даже не нужно было поворачиваться к нему: стекло отражало все. Гроу смотрел на дракона, смотрел так, что у меня на миг перехватило дыхание.

И он будет говорить, что ему плевать на таэрран?

Гроу перехватил мой взгляд, и я сделала вид, что увлечена драконом. Тем более что я и правда была им увлечена. Смотреть на этих зверей и не восхищаться было просто невозможно, пусть даже у меня желудок подтягивался к горлу при мысли о том, что разделяющий нас щит можно убрать одним прикосновением к панели.

Поближе к щиту подплыла еще одна пара, а следом за ними… стайка маленьких драконят. Я помнила Бэрри виаренком, но когда нечто размером больше тебя резвится, гоняясь за собственным хвостом, а другие кувыркаются рядом, выпуская струйки воды, — это просто нечто.

Я бы сказала, полное подводное ви-ви-ви.

— Что это они все сюда подтянулись? — поинтересовалась я, глядя на подплывающих драконов.

— Не думала, что это мы их подтянули?

Что мы — нет. Вслух я, правда, этого говорить не стала. Достаточно того, что мысль занозой засела внутри и мешала наслаждаться происходящим.

Иртханы, драконы и объединяющее их пламя.

Какое место во всем этом отведено мне?

— На самом деле представь: вот ты сейчас глазеешь на них и думаешь: вау, драконы, а они на нас — вау, люди!

— Ты не человек.

— Человек. Наполовину. — Гроу прижал меня сильнее к себе. — Ну и что ты там опять надумала?

— Ничего, — буркнула я.

— Да ладно. У тебя по лицу видно, что «чего».

— Серьезно? — поинтересовалась. — И в чем выражается это «видно»?

— У тебя становятся такие большие задумчивые глаза, — он развернул меня лицом к себе, — и появляется морщинка между бровей.

Почему-то именно сейчас от того, как он на меня смотрел, стало не по себе. Потому что хороший секс — это просто хороший секс, а близость, от которой заходится сердце, — уже нечто гораздо большее. И когда он уедет в Ферверн, мне придется справляться самой с тем, что этого больше нет. Придется, потому что сейчас я не могу от него отказаться.

И не откажусь.

— Знаешь, ты прав, — сообщила я, — мне вредно много думать. И раз уж здесь так удачно оказалась бутылка вина и все это…

Я обвела взглядом стол.

— Пора это, в конце концов, употребить по назначению.

— Согласен. — Гроу кивнул. — Потому что если второй ужин придется скормить Бэрри, это будет даже не смешно.

— Смешно не будет, но Бэрри будет довольна, — заявила я, плюхаясь на диван и краснея.

Потому что вспомнила, что забыла застегнуть молнию на джинсах.

Резко рванула ее наверх и застегнула вместе с майкой.

Ы! Да что ж такое-то, а…

— Проблемы? — поинтересовался Гроу, открывая вино и наполняя бокалы.

— Нет, — пропыхтела я, пытаясь выдрать майку из молнии. В итоге мне это удалось, и снизу осталась дизайнерская бахрома.

М-да.

— Ты же сказал, что не будешь пить? — обратила внимание на два бокала. — Или с нами тут еще невидимый друг.

— Ага, невидимый друг-вуайерист.

Я вздохнула и покачала головой.

— О чем мы вообще говорим, а?

— Примерно о том же, о чем говорят остальные, когда их никто не слышит. — Гроу поднял бокал. — За тебя, моя сексуальная иглорыцка.

Я поперхнулась вином и закашлялась, понимая, что майке пришел окончательный и бесповоротный конец: к бахроме добавилась еще дизайнерская окраска вином.

— Издеваешься, да? — отставила бокал на столик. — Ладно, я тебе это припомню.

Судя по выражению лица Гроу, он уже в красках представил, как я буду ему это припоминать.

— Не так, озабоченная особь драконосамца!

После этого заявления я налегла на теплый салат с морепродуктами (тарелка подогревалась изнутри, поэтому остыть за все время нашего «отдыха» и болтологии он не успел). Потом мы смели запеченную рыбу с овощами и десерт из водорослей, после чего я действительно почувствовала себя иглорыцкой. В смысле такой же шарообразной и медленно передвигающейся, хотя передвигаться сейчас вообще никуда не хотелось.

Достаточно было того, что в движении была капсула — вдоль щита, параллельно далекому сейчас побережью, и было очень уютно просто так лежать, не думая ни о чем и болтая с Гроу обо всем подряд, не поднимая никаких серьезных тем, просто подхватывая то, что к слову пришлось.

— Через два километра граница безопасной зоны, — в идиллию вторгся автопилот. — Пожалуйста, развернитесь.

— Зингсприд закончился, — сказал Гроу, нехотя поднимаясь, — сейчас вернусь.

Вернулся он и правда очень быстро: перед схождением щита нужно было разворачиваться, и мы поплыли обратно.

— Как называется эта чешуйня? — спросила я, когда мы снова наткнулись на колонию светящихся шаров.

— Чему тебя учили в школе? — мрачно поинтересовался Гроу и тут же добавил совершенно серьезно: — Солнышки.

— Солнышки?

— Я не помню.

Мы ржали, наверное, минут десять, и в результате сошлись на том, что «солнышки» им подходит. Они и впрямь напоминали скопление звезд, сбившихся в гигантский световой ковер, и я обратила внимание на то, что сейчас они сияют гораздо ярче. Кажется, за время, пока мы плавали туда-сюда, на Зингсприд уже опустился привычный вечер, а учитывая, как быстро у нас темнеет, под водой тоже стало совсем темно.

— Хочешь подняться? — спросил он.

— На поверхность?

— Ага. Нам все равно придется подниматься, когда будем возвращаться в ангар.

— Так эта штука не только плавает, но и летает?

— Летает она недалеко и невысоко.

Пока Гроу выводил аппарат на воду, я прилипла к стеклу, рассматривая мерцающие водоросли и темные тени, скользящие по стремительно удаляющемуся дну. А когда мы, наконец, поднялись, у меня повторно перехватило дыхание. Побережье казалось далеким (я даже не представляла, что мы так далеко забрались!), всего-то и видна была тоненькая полоска огней. Справа, слева, повсюду — безбрежный океан, темнота которого напомнила мне об Ильеррской, стоявшей на балконе в покоях наложницы.

А еще — звезды.

Бескрайние россыпи звезд, когда кажется, что, кроме неба и воды, вокруг нет больше ничего.

— Здесь тоже неплохо, — заявил Гроу, подтягивая меня к себе, и мы снова улеглись на диван.

Из-за того, что небо оказалось над нами, мерцающие звезды, скользящие по небу, казались утопающими в нем. Поцелуи, которые снова переросли в откровенные ласки, были такими же горячими, как падающие в небо звезды. И небо вспыхивало над нами сотнями тысяч солнц в сумасшедшем, пламенном удовольствии. Приходя в себя в объятиях водного дракона, я увидела еще одного, за щитом: он взметнулся над темной гладью сверкающей лентой и так же бесшумно ушел на глубину.

Спустя полчаса мы подошли к экскурсионному центру, где вальцгарды встретили нас привычно непроницаемыми лицами, на которых все-таки читалось, что мы излишне подзадержались. Впрочем, ничего говорить нам не стали, только глянули недовольно, но это как-то вообще прошло мимо. Равно как и дорога домой, которую я всю проспала во флайсе, а проснулась от того, что меня пытались оттуда достать.

— Сама пойду, — сообщила я, но кто бы меня послушал.

И когда вообще Гроу кого-то слушал. Меня отнесли в душ и поставили под воду, где ненадолго оставили одну. Точнее, я думала, что ненадолго, но он ко мне так и не пришел, и когда я, завернувшись в полотенце, вышла из ванной, Гроу стоял у окна, обхватив себя руками. Такой же сосредоточенный и напряженный, как сегодня утром, когда я вернулась.

— Что случилось? — тихо спросила я.

Он обернулся, глядя на меня как-то странно.

И ответил:

— Нам вернули Лархарру.