- Заснула, - шепчу я. Андрей слегка нахмурил лоб и кивнул, хотя спрашивала я и не у него - но, когда Белого волка волновали такие мелочи.

Отлично. Дело было не в том, что я пока не могла доверять Чинаре - хорошо, не только в этом… Просто сразу вываливать на новую знакомую всю правду о себе, Черном Фениксе и вполне возможном в ближайшем будущем конце света, как-то, хм…

- Куда направимся дальше? - вопрос, что ни говори, довольно глупый. У нас нет целей, только стремление быть не пойманными. И это было бы не такой уж сложной задачей, если бы не…

- Твоя сила, - и вновь говорит Андрей, Шейд вообще в последнее время стал слишком молчаливым, что не может не беспокоить, - По ней почти каждый сможет нас отыскать, особенно те, кто из твоего народа.

Да, всегда мечтала побыть девушкой-маяком… Жаль, что те неумелые щиты, которые я кое-как навострилась ставить за два года - помнится, далеко не везде оборотней принимают благосклонно - сейчас оказались совершенно бесполезны: с наследием Первой Зари они попросту не справлялись.

- Есть идеи?.. - еще один риторический и бессмысленный вопрос. Рано или поздно этот побег должен завершиться, неизвестно только, чем. Если успеем отыскать средство, способное остановить разрушительное влияние моего же собственного проклятия - бинго, выиграли. Если нет… Вот тут, честно, понятия не имею о дальнейшем развитии событий. Да и страшно как-то о нем думать в таком ключе.

- Есть, - вновь поражает меня оборотень. На этот раз не своим умением быть "в каждой бочке" и далее по тексту. Правда, от нехорошего прищура угольных глаз во мне рождается ощущения, будто сейчас последует предложение о продаже бессмертной души, и появится договор, подписывать который необходимо кровью. Да уж, вот что значит ребенок, выросший на творениях Голливуда. К счастью, Андрей все же не Люцифер. Всего лишь вервольф с маниакальными наклонностями и мой враг - что бы ни было в жизни прошлой, в этой я себя не тешу иллюзиями на его счет.

- Уходи в стаю.

- Что!? - я практически поперхнулась собственными возмущением и злостью, вызванными столь нелепым предложением.

- Множество волков, каждый из которых обладает мощной энергетикой, дампир и почти эльфийка - это поможет тебе ненадолго замести следы и выиграть время, - несколько лениво, со снисходительностью, будто объясняя ребенку, почему нельзя совать пальцы в розетку, проговорил Андрей.

- Ты, вероятно, забыл, что эта же стая, особенно психопатки вроде Айрис хотели меня убить, - прошипела я, не повышая голос только потому, что не хотела разбудить Чинару.

- Насчет Айрис можешь не волноваться - она больше не в стае.

- Конечно, она ведь мертва! - ядовито заметила я, решив не напоминать о том, кто именно послужил причиной ее смерти.

- Ошибаешься, она жива, - возразил оборотень.

Я несколько опешила.

- Но, почему тогда?..

- Потому, - бросил парень, и неохотно пояснил, - Потому что так захотел я. По этой же причине ты можешь не опасаться остальных волков.

Кажется, я начинала догадываться, что он имеет в виду.

- Так почему же вожак бросил свою стаю? - холодно произнесла я. Хотя, куда больше меня интересовало: "Почему же этот вожак преследует меня". Воспоминания Миа-Кхель не давали на это внятного ответа. Одно ясно: дружба, срок годности которой истек два тысячелетия назад - точно не причина. Не для этого оборотня.

Андрей шумно втянул воздух и процедил:

- А вот это тебя уже не касается, - ого, похоже, мне все-таки удалось вывести его из себя. Почему-то это принесло мне небольшое моральное удовлетворение. Но, почувствовав, как напрягся сидящий рядом дампир, решила пока перестать провоцировать конфликт.

- Хорошо, в стаю, так в стаю, - мой примирительный тон, похоже, немало удивил Андрея. По крайней мере, так решила я, привыкшая обращать внимание даже на мелочи - вообще по бедной мимике вервольфа сложно было сказать что-то наверняка.

Губы Андрея растянулась в какую-то пугающую голодную ухмылку.

- Ладно, ребятки, не скучайте. Выдвигаемся завтра утром, - и перекинувшись в волка, он мгновенно исчез, и только шуршание потревоженного ковыля говорило о том, что здесь секунду назад кто-то был.

Боги, надеюсь только, что он не ушел развлекаться своим любимым способом - охотой на людей. Узнавая Андрея лучше (хотя, "узнавая" - не самое подходящее слово), я начинала понимать, почему Белых Волков называли демонами. Не только за жестокость, которой хватало и обычным вервольфам. Скорее, за предсказуемость: секунду назад он улыбался тебе, а секунду спустя и не успеешь понять, кто перегрыз тебе горло.

Впрочем, имела ли я право судить? На моих руках тоже есть кровь, и далеко не вся она принадлежит бездушной неразумной нежити… И все чаще мне казалось, что, несмотря на всю мою неприязнь в его адрес, между черной волчицей и белым волком куда больше общего, чем можно решить поначалу.

- Ты не обижаешься на меня? - лицо Шейда по обыкновению выглядело спокойным, даже умиротворенным. Однако я все равно чувствовала себя виноватой перед ним…

- За что? - удивился он

- За то, что не дала права голоса. Тебе ведь вряд ли будет комфортно среди волков…

- Ну, рядом с тобой мне же вполне комфортно, - тихо рассмеялся дампир, щекоча мне щеку своим дыханием, - Не волнуйся, мне все равно куда идти - лишь бы за тобой.

Я улыбнулась, прикрыв глаза. Вспомнились слова, то ли подслушанные где-то, то ли прочитанные:

- Не иди за мной - я могу не повести тебя. Не иди впереди - я могу не последовать за тобой. Иди рядом - и мы станем одним целым, - прошептала я неизвестную цитату, будто какое-то заклинание - или, скорее, молитву. Так и не решив для себя, существуют ли Бог или Боги, я все же обращалась к таинственным высшим силам, прося у них самую капельку счастья. Не столько для себя, сколько для сероглазого полукровки, который дал мне надежду…

Вкус поцелуя дампира был свежим, как дождь и светлым, как наша общая грусть. Но сейчас мне хотелось улыбаться, а не тосковать. Просто потому, что дорога еще не подошла к концу, и рядом со мной идет он.

***

Давно мне не снились сны. Я имею в виду, не путешествия в иную реальность, не странные беседы с не менее странными личностями или неясные видения - а самые обычные сны. Но слово "обычное" вообще давно и, похоже, надолго исчезло из моей жизни, и с этим уже можно было хоть немного смириться. Да и то, что было раньше, та обыденность, однообразное течение монотонных человеческих будней - может, лишь иллюзия? Желаемое, которое старательно выдавалось за действительное? Не знаю… да и есть ли смысл пытаться понять это теперь, спустя столько времени.

И вот, впервые за многие-многие дни, я видела во сне что-то светлое. И уже успела обрадоваться… Вначале, просто разрозненные отрывки из собственной жизни, детства. Вот только никак нельзя было разобрать, мое ли это детство или Миа-Кхель. Но мне было хорошо в этих туманных полуобразах, наполненных звенящим смехом и сладковато-цветочным ароматом… А потом все изменилось.

Это был мой город. Вокруг царило раннее лето или поздняя весна, свежий теплый воздух пропитан ароматом черемухи. Яркое солнце разливало свой золотистый свет по небу, земле, домам, просвечивало насквозь нежно-зеленую листву… Но я не чувствовала тепла, как будто внутрь залили ледяную воду из зимней проруби. Немело сердце, заходясь в лихорадочной попытке согреться, расколоть сковавший его лед. Захотелось упасть на нагретый асфальт, впитать его жар, надеясь, что стужа покинет меня… А за спиной раскрыла крылья ночь, желая настигнуть меня, и только узкая полоска света отделяла нас друг от друга. Вокруг метались тени знакомых, близких, друзей… умерших и еще живых. Некоторые из них, что-то говорили, беззвучно шевеля губами; другие укоризненно качали головами; а третьи тянули руки в непонятной мольбе. Вот только никто из них не мог помочь.

Я бежала, ощущая, как за спиной колышется воздух от взмахов гигантских черных крыльев. Не зная, куда бегу, где надеюсь скрыться от этой жуткой тьмы… И по неизвестным причинам ноги и ужасающая паника привели меня в странное, очень странное место. Поначалу оно напоминало старое кладбище в моем родном городе: привычные повороты тропинок, новехонькие надгробия, перемежающиеся покосившимися деревянными крестами… Вот только деревья здесь росли гуще, а воздух, казалось, застыл в желтоватых осенних сумерках. Здесь можно было скрыться от тьмы, но нельзя было отыскать свет.

Я устало присела рядом с одной из могил, прямо на влажные листья цвета ржавчины. Это место покоя, можно сказать, вечного упокоения. Когда-то мне страстно хотелось именно этого… А теперь? Что же теперь? В данную минуту я пожелала просто закрыть глаза и уснуть. А проснуться, как спящая царевна, только много лет спустя - и пусть к тому времени все проблемы исчезнут сами собой…

Но я прекрасно понимала, что в мое конкретном случае, они не исчезнут, пройди хоть сто лет, хоть тысяча. Даже две тысячи лет оказались не сроком для проклятия…

Стоявшая вокруг тишина давила на уши. Я не могла отыскать в себе силы сказать или, хотя бы прошептать что-нибудь, не могла попытаться сломать пугающее безмолвие. Да и желания такого почти не было… Стало как-то все равно, навалилось бархатным саваном безразличие ко всему. Оставалось лишь наблюдать, как беззвучно гоняет по земле сухие листья слабый ветер, пахнувший подгнивающими цветами.

Я не слышала и не чувствовала, как кто-то подошел ко мне. Только легкое прикосновение к плечу вывело меня из оцепенения.

"Вестница", - одними губами прошептала я. Черноглазая дочь кхана медленно кивнула. Она протянула мне руку, помогая подняться с земли. Одета Нихиль оказалась в длинное белое платье, больше всего напоминающее свадебное. Мгновением позже я с удивлением поняла, что на мне точно такой же наряд… Только, то тут, то там, по нежной ткани расползались пятная… Не алые, а скорее буровато-ржавого цвета - но я все равно поняла, ч т о оставляет такие следы, догадалась, почувствовав солоноватый запах и ощутив привкус металла на языке. Но кровь не моя - я не ранена, да и боли нет…

"Зачем ты пришла?" - немой вопрос в моих глазах каким-то образом добивается ответа.

Вестница протягивает мне что-то. Опускаю взгляд - маска, будто сделанная из черного стекла. Если долго глядеть на ее темную поверхность, отражения изменяются, оставляя тебя в растерянности: обман ли зрения или, и вправду, маска показывает не то, что видят глаза?

- Сделай то, что должна, Миа-Кхель… - голос Тиар-Хин не нарушает тишину, а каким-то образом вплетается в нее.

Я послушно принимаю из ее рук странный дар, смутно чувствуя, догадываясь, что делаю нечто неправильное. Однако остановиться не могу.

Вестница глядит на меня не мигая, а я прикладываю маску к лицу, вроде бы, лишь примеряя ее, не до конца уверенная, что так нужно, но все четче и четче осознавая непоправимость действий.

- Проклятая кровь прольется, - нараспев произносит Тиар-Хин, - И мир сгорит в черном пламени, оставив лишь пепел, из которого ничто не сумеет возродиться. Сделай, что должна, - повторила она, взмахом тонкой белой руки указывая туда, где деревья росли гуще, а воздух казался еще неподвижной.

Я послушно двинулась туда. Другого выбора у принцессы черного феникса просто не было.

И, похоже, я снова ошиблась - простые сны мне не снятся вовсе… 30. Шейд

Снятся мне порой вещие сны… Не так часто, как можно было ожидать. Обычно у нелюдей - даже полукровок - "шестое" чувство обострено до невозможности, что отражается, в том числе, и в тонком мире. Но я обычно и вовсе снов не вижу, а уж таких реалистичных… Когда ощущает каждый листок под ногами, как вживую втягиваешь носом запах осени и влажной земли. Когда, будто наяву, сердце готово разорваться от тревоги - только неизвестной и необъяснимой.

Я не знал, куда деваться от этого жуткого и опустошающего чувства - словно я потерял или вот-вот потеряю что-то важное. Судорожно оглядываясь по сторонам и не видя ничего, кроме бесконечных колон древесных стволов, я так и не смог понять, что же именно.

Мгновением спустя вокруг что-то необъяснимо изменилось. Словно бы откуда-то вдруг потянулась тонкая мелодия - настолько тихая, что ее и не слышишь, а только догадываешься - невыразимо прекрасная, но отчего-то пугающая. Она походила одновременно на пронзительную колыбельную, которая мать может петь ребенку, умирающему у нее на руках; на негромкий плач над могилой самого близкого человека; и на отчаянную молитву, полную какой-то полумертвой бессмысленной уже надежды. И я пошел за этой песней, поддавшись ее странному очарованию и сердцем чувствуя, что так сумею отыскать свою неизвестную потерю.

Не знаю, сколько я шел. Усталости не ощущал, а определить время не давало это неизменное освещение, атмосфера вечного сумрака. Да и мелодия, кажется, не становилась ни тише, ни громче, однако она немного изменилась, наполнившись какой-то, пока затаенной яростью - как у воина, который заканчивает стенать над трупами убитых друзей и готов уже снова подняться, взять меч в руки и отомстить врагу. По-крайней мере, так показалось мне…

Что-то мелькнуло между деревьев, увиденное только краем глаза и сразу исчезнувшее. Не задумываясь, я бросился туда, пытаясь настигнуть странное видение. Но теперь странный лес стал и вовсе каким-то лабиринтом - я петлял между стволами, задыхаясь от запаха прелой листвы, и время от времени видя где-то впереди край белого платья… И еще громче и пугающей становилась песня, теперь в ней кроме музыки и невнятных звуков появились и слова на неизвестном мне языке. Теперь это больше напоминало какое-то заклятие, чем молитву или колыбельную.

Сердце билось о ребра почти что в агонии, стало вдруг ясно: если не настигну видение в белом платье, случится что-то страшное. Впрочем, даже если настигну - оно все равно может случиться. Но тогда у меня появится хоты бы крошечный шанс.

И вот, я вылетел на небольшую полянку и увидел Ее. Она стояла ко мне полубоком, а лицо было прикрыто маской. И все равно, не узнать было невозможно…

Я собирался уже окликнуть любимую по имени, но замер, так и не зная, какое назвать. Дело было в том, что каждое мгновение Она изменялась, перетекая из одного образа в другой, будто вода. Длинные волосы становились то пепельно-русыми, то темнели почти до черноты… Подозреваю, что и с чертами, скрытыми под маской, происходило то же самое. Песня стала совершенно оглушающей, она чуть ли не сбивала с ног, как ураганный ветер. Я так и не понял, кто же передо мной: Миа-Кхель или Эни? Мне нужно было подойти ближе, сорвать темную личину, заглянуть в глаза… Но казалось, что оставшиеся несколько шагов сделать невозможно.

"Позови…" - шепнул кто-то в моей голове. Я бы и позвал, если бы знал…

Звуки музыки, превратившейся теперь в какую-то какофонию боли, гнева и ненависти, забиваются в горло песком, не дают ни сказать, ни прошептать такие нужные слова. Девушка все еще не замечает мое присутствие.

Слова… Имя… Что я должен сказать!? Все так сложно. Или, быть может, наоборот - просто до безумия? Только бы она услышала, только бы гнет несправедливой обиды не закрыл ее сердце.

С трудом мне удается разлепить губы, на них проступает кровь, а вокруг фигуры в белом платье собирается какой-то темный туман, и становится ясно - не успею сейчас, потеряю навсегда.

- Я люблю тебя! - я кричу это, пытаясь заглушить ужасающую музыку, пытаясь дозваться до той, что уже почти шагнула в бездну. Она медленно оборачивается, глаза в прорезях маски черны настолько, что это пугает. В них пусто, как в двух омутах, в них - Вечность и Смерть. Но неожиданно в этой черноте осколками звезд засияли слезы.

Преодолев неизвестную силу, я в два прыжка оказываюсь рядом, прижимаю дрожащую девушку к себе. Она плачет у меня на плече, хотя наяву я ни разу не видел ее слез… Под ноги падает маска из черного стекла. Последний раз в ней мелькает озлобленное незнакомое лицо, после чего поверхность покрывается множеством трещин и рассыпается в пыль, которую уносит ветер.

- Я люблю тебя, - шепчу еще раз и после секундного молчания добавляю, - Люблю, Эни.

Она ничего не говорит, только прижимается крепче. А я просыпаюсь, хотя и не сразу понимаю это. Напротив вижу бледное (даже слишком бледное) лицо Эни. По смеси чувств в ее глазах понимаю: это все же был непросто сон… Вдруг ее губы трогает легкий призрак улыбки.

- Я люблю тебя, - кажется, не повторяет мои слова, а просто говорит о своих чувствах… Однако я все равно знаю, это ответ и обещание одновременно.

Вот только в ушах еще звучат обрывки той песни, а на губах я ощущаю вкус собственной крови. В этот раз я смог удержать любимую. А что будет в следующий?..