Прошло три дня. Внешне Анна Ивановна больше не менялась, так и осталась на уровне сорокалетнего возраста. Зато память ее поменялась кардинально. Словно файл за файлом, из ее воспоминаний удалялись прожитые годы. Спроси ее сейчас, являются ли Степанида и Василий ее детьми, она только плечами пожмет. Не знаю — хорошо это или плохо, но мне было бы страшно платить такую дань за возможность стать Хранителем Врат. Впрочем, Анну Ивановну никто и не спрашивал, хочет она этого или нет. Можно подумать, что судьба вообще интересуется нашим мнением: согласен или отказываешься? Она выстраивает свой собственный сюжет, раздает нам роли и тексты, садится в удобное кресло и наблюдает за сценой.
Прежняя Анна Ивановна умерла… В тот памятный вечер, когда я кинулась с ножом на Степаниду. Впрочем, это все равно вскоре бы произошло. Сколько ей оставалось: год, два? И никто бы, кроме меня, не оплакивал несчастную старушку. Забывая прошлое, Анна Ивановна расплачивается за предоставленную новую жизнь. Зато прочтенные в былые годы заклинания из книги всплывали в ее памяти одно за другим. Глядишь, скоро и необходимое для открытия Врат проявится.
— Надоело в квартире сидеть, — глядя в окно, недовольно проворчала соседка. — Давай по магазинам прошвырнемся, прикупим мне обнову?
В ее словах был здравый смысл. То, что осталось от прежней бабы Нюши, совершенно не подходило молодой женщине.
— Как скажете, Анна Ивановна, — кивнула я.
— У меня к тебе большая просьба, Найяр, — не обращайся ко мне столь официально. Ладно? Зови просто Анной. А еще лучше, если Меч придумает новое имя, более подходящее для Хранителя Врат.
«Я так и знал, господа, я так и знал! — хихикнул Феликс. — Эта дама мне положительно нравится! Дайте на раздумье пару часиков, и будет вам новое имя».
Уж что-что, а именами одаривать Меч мастак. Не сомневаюсь, что он придумает что-нибудь этакое. У меня самой крутилось в голове несколько вариантов, но Анна отмела их сразу же, как только услышала.
— «Аннель» — звучит пошло, словно кличка дамы из борделя, — скривилась соседка, — «Энн» — попахивает вестерном. Я хочу звучное имя, красивое и дающее понять, кем является его обладатель.
На большее моего воображения не хватило, поэтому оставалось ждать варианта Феликса. Но пока он раскачается, пройдет уйма времени. А нам предстоял шоппинг по близлежащим магазинам. Деньги были — сердобольная сотрудница почтового отделения, выслушав мою историю про заболевшую старушку, которой и лекарство-то купить не на что, согласилась отдать пенсию, но при условии наличия паспорта Анны Ивановны. Для большей убедительности соседка написала мне доверенность на получение денег. Пришлось, правда, повозиться, чтобы почерк походил на прежний, старушечий. Впрочем, мы с этой задачей все же справились. Сумма не ахти какая, но и на том спасибо родному государству. Плюс небольшие сбережения самой Анны и моя недавняя зарплата.
— Джинсы купить надо, белье, пару блузок, обувь, — загибала пальцы Анна, когда мы выходили из подъезда.
Выглядела она, прямо скажем, нелепо — в старушечьей юбке, подхваченной поясом, и допотопной кофте. Ничего лучше мы не смогли придумать — мои вещи ей не подошли по размеру. И неудивительно, Анна была выше меня на целую голову и шире в плечах. Про бюст я помолчу — остается только позавидовать! Одним словом, новоявленная Хранительница Врат настоящая красавица, мечта любого мужчины. Только вот одежду сменить надо, и как можно быстрее.
В пяти троллейбусных остановках от нашего дома находился магазин «Центросток». С такой смешной суммой, которая лежала в Аннином кошельке, дорога только туда.
— Надо талончики купить на проезд, — я полезла в карман за деньгами.
— Мне не бери, у меня пенсионный, — машинально ответила соседка.
— Не думаю, что контролер в это поверит.
Анна подарила мне лучезарную улыбку:
— Забыла… Тогда бери.
В троллейбусе на нас все время косились. Пару раз до моих ушей долетели слова «пьянь» и «бомжиха». Рассчитывать на то, что Анна их не услышала — глупо, у нее отменный слух. Но она держалась великолепно! С гордой осанкой королевы Великобритании Анна смотрела на скривившиеся лица пассажиров надменным взглядом. Невозмутимая, спокойная, величественная, словно богиня, моя соседка легко пережила поездку в троллейбусе под многочисленными колючими взглядами. Я бы так не смогла… Или сморозила бы что-нибудь гадкое, или выскочила из троллейбуса и пошла пешком.
«Кажется, я подобрал имя нашей королеве, — промурлыкал Меч. — Передай Анечке, что отныне ее зовут Антея».
— Античностью отдает, но мне нравится, — кивнула Анна, когда я передала слова Феликса.
Мне и самой понравилось новое имя соседки, в самый раз для Хранителя Врат.
— Отныне для всех я стану Антеей. Но ты, Найяр, если хочешь, можешь иногда называть меня Анной.
В ее голосе все чаще и чаще проскальзывали повелительные нотки. Наверное, так и должно быть — Одна из Шести несет огромную ответственность за Миры и не может позволить себе слабость. Даже представить сложно, какой станет Анна, когда примет всю Силу.
Мы дошли до «Центростока» и окунулись с головой в шоппинг. Обладай мы большей суммой, то приодели бы Антею совершенно в другом магазине, более дорогом. Но на нет и суда нет. Приходилось довольствоваться тем, что есть. Времени на все про все ушло очень много. Пока перерыли все вешалки и пересмотрели все стеллажи, пока все это перемерили, утомились так, словно отпахали восьмичасовой рабочий день. Но все же возвращались домой довольные. Преобразившаяся Анна-Антея ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. Я бы не сказала, что ей это не нравилось — довольная улыбка не покидала ее лица. Впервые за долгие годы она вновь почувствовала себя женщиной.
Старушечье тряпье мы выкинули сразу же, как только вышли из магазина. В объемных пакетах, шуршащих при каждом шаге, лежали остальные прикупленные для Анны вещи. Решив, что праздник стоит продолжить, моя соседка предложила посидеть в кафе на оставшиеся деньги. А поскольку настроение у нас было приподнятое, да к тому же есть хотелось, то, долго не раздумывая, мы зашли в первую же попавшуюся кафешку и заказали по чашке кофе с бутербродами. Непринужденно болтая о всяких пустяках, Анна упивалась новой жизнью. Весь мир открывался для нее заново, готовя свои сюрпризы и неожиданные повороты.
Домой мы пришли затемно. Чмокнув меня на прощание в щеку, уставшая, но очень довольная Анна отправилась в свою комнату. Быстро раздевшись, я нырнула под теплое одеяло и честно постаралась уснуть. Попытка понежиться в сладких объятьях Морфея не увенчалась успехом. Сна не было. Прогнав перед закрытыми глазами вначале стадо милых овечек, потом весело хрюкающих поросят, я так и не добилась нужного результата. Даже «веселые старты» с участием тех и других потерпели фиаско. Поросята весело хрюкали и показывали мне языки, овечки кокетливо ковыряли копытцами травку.
«Феликс, ты спишь?»
«Нет, зубы чищу, — саркастически ответил Меч. — Мы с тобой вместе уже больше года, а ты все никак не отучишься очеловечивать меня».
«Мне так легче…»
Видимо, я вздохнула настолько безутешно, что Феликс тут же начал сыпать комплиментами и обещать, что «все будет хорошо». Хочется на это надеяться, тем более что в нашей команде появился собственный Хранитель Врат. Мысли мои плавно переключились на Анну Ивановну. Соседка хоть и просила называть ее Антеей, или на худой конец Анной, но про себя я все равно называю ее по имени-отчеству. Привычка… Чем больше проходит времени, тем сильнее она меняется. Если говорить откровенно, я начала потихонечку побаиваться ее. В Анне-Антее просыпается невероятная мощь, и ледяные нотки уже проскальзывают в речи. Не позавидуешь тому, кто осмелится пересечь дорогу Хранителю Врат или сказать что-то поперек.
«Феликс, почему мы все еще тут? Ведь Анна Ивановна уже прошла инициацию, а ничего не меняется. Что не так?»
«Если бы я знал, то, наверное, не стал делать из этого тайну, — буркнул Меч. — Видимо, не хватает какого-то элемента из этой мозаики. Придется ждать».
У меня возникало ощущение, что вот-вот, только потяни за веревочку, и весь клубочек размотается, что осталось совсем чуть-чуть, и мы разгадаем «тайну золотого ключика». Но то ли черепаха Тортилла не хотела делиться с нами этим ключиком, то ли и вовсе не существует потайной двери за нарисованным очагом. Глядя в размытый ночной темнотой потолок, я безрезультатно искала ответы на собственные вопросы. Вдруг дверь в мою комнату с грохотом открылась, и на пороге нарисовалась Анна Ивановна в ночной рубашке.
— Книгу, Найяр! Живо!
Она резко включила свет. Пришлось срочно зажмуриться. Пока глаза привыкали, я слушала, как Анна Ивановна нервно ходит по комнате.
— Не тяни резину, Найяр! Быстро доставай книгу!
Щурясь одним глазом на соседку, я поняла, что если сейчас же не отдам ей фолиант, то сильно об этом пожалею. Перебирая пальцами и поджимая губы, она показывала мне, что промедление смерти подобно. Неужели Анна Ивановна нашла выход? То есть вход в Коричневый Мир? Я опрометью кинулась к шкафу. Но как говорится — поспешишь, людей насмешишь. Зацепилась ногой об ногу и с грохотом свалилась на пол.
— У-у-у… — выразила свое недовольство заминкой Анна Ивановна.
Вскочив с легкостью кузнечика, я в один прыжок оказалась возле цели. Скрип дверцы резанул слух.
«Смазать надо», — промелькнула мысль и тут же улетела в неизвестном направлении. И немудрено — не до нее стало. В моем шкафу кто-то ковырялся! Привычка складывать вещи аккуратно в стопочки, принесла свои плоды. Да, бардака на полках не наблюдалось, но одежда лежала не так, как я обычно раскладываю. Сердце заколотилось — книга! Помню ведь, что положила ее на вторую верхнюю полку, у самой стенки и прикрыла постельным бельем. Но книги там не было. Меня затрясло. Возможно, я переложила фолиант и забыла?
Скидывая вещи на пол, я лихорадочно искала книгу на всех полках. Да что же это такое! Словно сквозь землю провалилась! От осознания, что первого тома Магии Времен нигде нет, мне стало плохо.
— В чем дело, Найяр? — ледяным тоном спросила Анна Ивановна.
— Украли…
— Что?! — От ее крика заложило уши. — Ты хорошенечко подумала, Найяр, прежде чем такое заявлять?
— А чего тут думать? Я и так вижу, что в моем шкафу кто-то копался.
Но, похоже, Анна Ивановна не услышала сказанное или просто смысл слов до нее не дошел. Оттолкнув меня от шкафа, она принялась осматривать полупустые полки, скидывая на пол оставшиеся вещи. Глядя на рассвирепевшее лицо Хранительницы Врат, я почувствовала, как неприятные, холодные мурашки пробежали по спине. Убедившись, что шкаф пуст, она обвела комнату яростным взглядом. Белки глаз налились кровью, словно у быка, глядящего на красную тряпку. И в данный момент этим полотнищем оказалась я. Еще минута, и Анна Ивановна, без эмоций, но профессионально, займется расчленением одной молодой незадачливой особы, не сумевшей уберечь ценную вещь. Хотелось дать деру, но ноги словно приросли к полу.
«Молодец, моя дорогая, поздравляю! Ну, надо же, умудрилась вывести из себя Антею! Ты хоть представляешь, чем сейчас может дело закончиться?» — завелся Меч.
«Да что я? В чем моя-то вина?!»
— Уничтожу! — прорычала Хранительница Врат. — Раздавлю как клопа!
— Не надо, — мой голос сорвался на писк, а коленки предательски затряслись.
— Надо, Найяр, надо! Неужели ты думаешь, что эта сука может безнаказанно воровать у нас вещи?!
— Кто? — Паника не лучшим образом влияет на работу моего головного мозга.
— Стешка, а кто еще? По всей видимости, пока мы с тобой по магазинам ходили, эта баба тут побывала и сперла книгу. Я вообще не пойму — какого рожна эта Стешка приходит в нашу квартиру и чего-то еще требует? Говорила ведь, что замки сменить надо. Эх, не успели. Найду — убью!
Речь Анны Ивановны получилась бессвязной, она прыгала с одной мысли на другую. Но саму суть речи я ухватила — расчленять будут не меня. Все угрозы направлены в адрес дочери. Впрочем, Анна-Антея теперь не считает Степаниду таковой, равно как и Василий — больше ей не сын. От воспоминаний о семейной жизни не осталось и следа. Теперь дочь и сын для Анны Ивановны не больше чем надоедливые люди, которые требуют покинуть принадлежащую им жилплощадь. Но даже в нашем присутствии брат и сестра грызлись, как пара шакалов, деля мамкино наследство. Я не думаю, что эти двое не догадывались, что за молодая женщина проживает в комнате их матери. Очень даже хорошо понимали, только объяснить феномен не могли. А может, и не хотели. Зачем? Нет старушки — нет проблемы. Зато есть возможность обвинить незнакомую женщину в похищении пенсионерки с целью захвата ее комнаты. Тут даже несколько вариантов развития сюжета — можно и меня обвинить в сговоре, таким образом убив сразу двух зайцев — полностью очистить квартиру от нашего с Анной Ивановной присутствия.
Книга Магии, по всей видимости, тоже входила в список их наследства. Но каким образом они догадались, что фолиант спрятан в моем шкафу?
— Одевайся! — Анна Ивановна говорит, словно приказы отдает. — Пойдем!
— Куда? Ночь на дворе!
— И что? — в глазах Анны-Антеи играл злобный огонек. — Это не помешает мне придушить гадину.
«Останови ее, — взмолился Феликс. — Необдуманные поступки до добра не доведут, только до отделения милиции».
«Да? А ты пробовал остановить идущий на полном ходу литерный? Мне как-то не хочется испытать на себе ярость Хранителя Врат. Ее сейчас никакие доводы не остановят».
«Делай что хочешь, но вы обе должны остаться дома и спокойно все обдумать».
Легко ему говорить, он-то по шее не получит.
— Ну? — Анна Ивановна наградила меня недовольным взглядом. — Что замерла?
— Ой! — я схватилась рукой за живот.
— Что еще?
— Ой-ей-ей…
Кривя лицо, будто клюкву жую, я завалилась на кровать и, поджав колени к животу, страдальчески застонала. Анна Ивановна недовольно фыркнула, но все же забеспокоилась.
— Найяр, что случилось?
— Жи-вот, — продолжая корчиться от «страшных болей», всхлипнула я. — Видимо, в кафе что-то съела…
Присев на край кровати, Анна Ивановна посмотрела на меня с легким недоверием. Для поддержания образа «самого больного в мире Карлсона» пришлось еще раз выразительно простонать. По всей видимости, стон кентервильского привидения затронул стальные нити души Анны-Антеи. Взгляд ее изменился.
— Почему у меня ничего не болит? Ели-то все одно и то же.
— Не зна-а-ю, — «корчась в муках», простонала я. — Скорее всего, у меня желудок так среагировал на что-то.
— Ладно, сейчас таблетку принесу, — Анна Ивановна ушла в свою комнату.
«Ну, что? Доволен?» — поинтересовалась я у Феликса.
«Для местечкового театра сойдет, — охарактеризовал мои актерские данные Меч. — Но главное, что Антея отложила аутодафе».
«Отложила… до утра. Неужели ты думаешь, что она оставит затею покарать воришку? И потом — книгу-то все равно необходимо вернуть».
«Согласен, но не драконовским же методом?»
После такого сравнения я загрустила. Ши'А… Как она там? И все остальные тоже… Тоска прокралась в сердце и заколола сотнями иголочек. Поэтому, когда вернулась Анна Ивановна с таблеткой и стаканом воды, мне даже не пришлось притворяться — вся грусть и печаль в полной мере отразились на моем лице.
— Выпей и ложись спать, — Анна-Антея протянула принесенное лекарство, — утром разберемся.
Послушно проглотив таблетку и пожелав ей спокойной ночи, я с чувством выполненного долга уснула. Но сон не был спокойным и расслабляющим. Мозг продолжал работать, выдавая варианты поиска книги. Мне снились различные сюжеты, в которых мы с Анной Ивановной то сражались с Лихом Одноглазым по имени Стеша, то прилетал ворон Василий и угрожающе каркал. Потом мы убегали от толпы каких-то головорезов. Так что проснулась я вся разбитая, с плохим настроением. Но злоключения мои только начинались. Первый удар судьбы ожидал за дверью комнаты — Анны Ивановны в квартире не было.
«Возможно, в магазин пошла», — успокаивала я саму себя.
«И ты в это веришь?» — поинтересовался Феликс.
«Хотелось бы на это надеяться».
Но ни через час, ни через два Анна Ивановна так и не появилась. Тревожные мысли не давали покоя. Куда, ну куда, скажите на милость, идти ее искать?
«Могу предложить пару вариантов, — Феликс, как обычно, слушал мои мысли. — Искать Антею надо или у Степаниды дома или в отделении милиции».
Обреченно вздохнув, я оделась и вышла на улицу.
* * *
Голос профессора Лерса Донго доносился откуда-то издалека, пробиваясь сквозь вату в ушах. Впервые за многие годы Заххар Тоин пребывал в состоянии шока. Софья… Неужели такое возможно? И почему именно сейчас? Стоя в коридоре института генетики человека, премьер-министр смотрел на собеседника стеклянными глазами.
— При тщательном уходе и выполнении всех моих указаний, постоянном врачебном наблюдении — положительный исход возможен, — не обращая внимания на растерянный вид Заххара, продолжил профессор. — Не могу сказать, что все пройдет гладко, на то воля Владыки.
— Вы уверены в своем заключении, уважаемый Донго? — казалось, что премьер-министр не слушал, что до этого говорил светило науки.
— У вас вызывает сомнение моя компетентность в этом вопросе? — профессор удивленно приподнял брови.
— Нет, что вы…
— Или показаний УЗИ недостаточно?
— Я…
— Уважаемый господин премьер-министр, я понимаю, когда двадцатилетний юноша, услышав подобную новость, ведет себя, скажем так — не совсем адекватно, но вы… взрослый человек…
Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Заххар пытался найти логическое объяснение случившемуся.
— Мы прожили в браке больше пятнадцати лет…
— И что? Дорогой мой, в этом мире всегда есть место чуду. Радоваться надо, а вы паникуете.
Из дверей кабинета врача вышла смущенная Софья. При взгляде на нее казалось, что счастливей женщины нет на всем белом свете. Увидев мужа, она зарделась, словно аленький цветочек. Поймав ее улыбку, премьер-министр облегченно вздохнул и улыбнулся в ответ.
— Девочка… Заххар, у нас будет дочка.
Мягкий тембр голоса Софьи окончательно успокоил премьер-министра. Раз Владыке угодно, чтобы у них родилась дочь, значит, так надо. Конечно, сейчас не самое подходящее время — идет война, но тем не менее они справятся. И все же одна-единственная мысль не давала Заххару покоя — почему именно сейчас Владыка услышал его многолетнюю мольбу и сжалился? Что мешало подарить ему ребенка несколькими годами раньше, когда и он, и Софья были молоды и полны сил? Словно уловив ход мыслей супруга, Софья прижалась к нему и прошептала на ухо:
— Мы справимся, я знаю.
По дороге домой они договорились, что до поры до времени никому не станут рассказывать о беременности. Настанет срок, и все сами увидят. А пока что лучше сохранить это в тайне. Единственным живым существом, от которого не удалось скрыть правду, оказался Грэм. Дварх встретил Заххара ехидным хихиканьем.
«Ну что, папочка? Готов менять подгузники?»
«Мог бы и раньше предупредить, не пришлось бы стоять истуканом перед профессором. Выглядел дурак-дураком».
«Я дварх, а не акушер-гинеколог. Дварху — двархово, а врачам — врачово», — перефразировал поговорку Грэм.
Премьер-министр устало опустился на диван.
«Почему сейчас? Ты все знаешь — ответь мне. Почему сейчас?»
«Много будешь знать — скоро состаришься. Значит, так надо. Лучше отбрось эту мысль куда подальше и радуйся жизни!»
Разумом Заххар понимал правоту дварха, но вот в душе что-то ныло и скреблось, не давая возможности прочувствовать полноту свалившегося на него счастья. Бесплатный сыр, он только в мышеловке бывает, за любую толику счастья надо платить. А вот какова будет цена рождения долгожданного ребенка — одному Владыке известно. Заххар боялся, что за право иметь наследницу ему придется заплатить самую высокую цену — жизнь Софьи. Врачи могут говорить что угодно, гарантировать высококвалифицированное наблюдение за беременностью и проведение родов, но они не боги и не всесильны. И если в небесной канцелярии решат, что Софья должна уйти, то именно так и произойдет. Она не молода и уже далеко не детородного возраста, еще неизвестно, как отреагирует организм на такое изменение. Но Софья полна решимости, в глазах ее светится счастье. Поэтому он не станет делиться своими сомнениями с супругой, он будет молча бороться за них троих.
«Не переживай ты так, — попытался успокоить друга Грэм. — В случае чего — я рядом и скажу, если что-то пойдет не так».
Громкий и нервный стук в дверь прервал невеселые мысли премьер-министра.
— Входите.
В кабинет с шумом влетели Кира и ее названные братья — Кот, Барс и Охотник.
— Тут такое случилось! Такое! Вашек нашелся! — на одном дыхании выпалила Кира.
— Он жив? Отец Лазурий и Валдек знают?
— Конечно, знают, — кивнул Кот, — они уже как час назад переместились в Тайнин.
— В Тайнин? Неужели этот сорванец махнул туда?
Возбужденно, наперебой, Кира вместе с ребятами стали рассказывать Заххару о том, что произошло с Вашеком и почему он оказался в Тайнине. Оказалось, что неугомонный юноша поначалу действительно подумывал о побеге на фронт, но потом поразмыслил и решил поступить иначе. Памятуя о том, что один в поле не воин, Вашек махнул в Тайнин за помощью к Кастину. Кто, как не маг Стихий, лучше других справится с напастью в лице магистра Рифальда? Чутье никогда не подводило Вашека — и он всегда доверял ему.
— Откуда столь подробные сведения? — недоверчиво спросил премьер-министр.
— В ваше отсутствие из Тайнина доставили два письма: одно вам от императора, а другое для отца Лазурия. Император Шамри не знал, как переправить послание Вашека, вот и решил, что правильнее будет отдать его вам. И правильно сделал, — ответил за всех Кот.
— А где письмо для меня? — Заххар нервно потер руками.
— Оно у вашего секретаря.
— Значит, Валдек и отец Лазурий, прочитав письмо, сразу телепортировались в Тайнин?
— Первым делом нам все рассказали, а потом — да, телепортировались.
Поблагодарив ребят за хорошие новости, премьер-министр подошел к селфону и вызвал секретаря. Понимая, что приемному отцу сейчас не до них, ребята быстро ретировались из кабинета. Секретарь не заставил себя долго ждать и вскоре явился с письмом. Стараясь подавить нервозность, премьер-министр резкими движениями сорвал пломбу с конверта. Он молил Владыку, чтобы в письме были хорошие вести. Новости и впрямь оказались замечательными — император Шамри выразил свое намерение выступить на стороне Тармана в войне с магистром Рифальдом. Так же его императорское величество подтвердил, что внук отца Лазурия, Вашек, является гостем Тайнина. Правда, незваным, но это нисколько не отражается на гостеприимстве императора. Прочтя последние строчки, Заххар, улыбнувшись, хмыкнул — умеет его величество ненавязчиво шпильку вставить.
В конце письма император указал дату своего приезда. Премьер-министр машинально взглянул на календарь — через два дня. Что ж… С одной стороны — срок небольшой, но с другой… За пару дней всякое может произойти, одно слово — война. Враг не дает передышки, продолжая наносить удар за ударом, захватывая новые территории.
«Что скажешь, Грэм?» — поинтересовался Заххар, после того как секретарь вышел из кабинета.
«Скажу — сюрприз номер два».
«Это ты к чему?»
«К ним. Сам хотел тебе все рассказать, но, думаю, что у них лучше получится».
Любовь дварха говорить загадками, порой раздражала премьер-министра. Никогда ведь не скажет напрямую! Хлебом не корми, только дай поговорить, ходя вокруг да около. Времени на размышления о загадочной дварховой душе у премьер-министра не осталось. Рядом с письменным столом открылся телепорт, из которого буквально выпрыгнули Валдек и отец Лазурий. И опять Грэм оказался прав — сюрприз так сюрприз. Сказать, что гости были чем-то сильно встревожены или напуганы, Заххар не мог, но, глядя на их лица, премьер-министр понял — произошло что-то неординарное.
Не успев обменяться рукопожатием, Валдек с ходу стал излагать причину их визита.
— Император Шамри просит срочно прибыть к нему во дворец. Неофициально, без сопровождающих. Произошло нечто, чего никто из нас не ожидал.
— Это чудо! Феноменально! — Глаза отца Лазурия горели радостным светом. — Дорогой мой Заххар, вы не поверите услышанному!
— Не томите, уважаемый отец Лазурий, объясните мне, что заставило вас так поспешно появиться у меня? И почему император хочет срочно видеть?
— Мать Драконов! — почти выкрикнул старец.
— Что Мать Драконов?
— Мудрая Ши'А прилетела на Арлил! В данный момент она является гостьей императора Шамри.
В словах отца Лазурия звучала безудержная радость. Он, как ребенок, восхищенно говорил о произошедшем событии. Да и как тут не радоваться, если встреча с драконой была мечтой всей его жизни. Возбужденное состояние отца Лазурия тут же передалось Заххару. Он нервно заходил по комнате, зачем-то взял со стола карандаш, покрутил его в руках и положил обратно.
«Чего ждешь? — вмешался дварх. — Отдай распоряжения и мигом во дворец к Шамри!»
«Да, да, — чуть рассеянно ответил Заххар. — Сейчас так и сделаю».
— Дайте мне несколько минут, и я в вашем распоряжении, — премьер-министр окинул взглядом гостей. — Чай будете? Могу попросить прислугу, вам принесут.
Отец Лазурий и Валдек в ответ дружно покачали головами.
— Спасибо, но нам не хотелось бы, чтобы кто-то знал о нашем появлении и о том, куда мы сейчас направимся. Император Шамри просил пока что не распространяться о появлении Матери Драконов.
— Хорошо, — согласился Заххар.
Оставив гостей одних в кабинете, премьер-министр торопливо направился к Софье. Распространяться о своем отъезде премьер-министр не хотел. Если Мать Драконов и в самом деле на Арлиле, то лучше до поры до времени молчать об этом.
— Родная, я отлучусь на несколько дней по важным делам, — целуя жену, сказал Заххар.
— Далеко? — нахмурилась Софья.
— Не близко, это точно. Давай так договоримся — ты сейчас меня ни о чем не спрашиваешь, я возвращаюсь и все тебе рассказываю? Хорошо?
В ответ Софья молча кивнула. Она привыкла доверять мужу, и если он просит об этом, то значит, так действительно необходимо. Заххар обнял ее, а затем положил руку на живот:
— Будь умницей. Береги себя и нашу девочку. Договорились?
Отвернувшись в сторону, чтобы не было видно слез, Софья кивнула. Заххар поцеловал ее в плечо и вышел. Осталось только найти секретаря, скорректировать ранее намеченные планы и предупредить своих замов о временной отлучке. На все про все ушло около сорока минут. Вернувшись в кабинет, премьер-министр заметил, что отец Лазурий и Валдек явно нервничают.
— Простите, что заставил вас ждать, думал — быстрее получится.
— Мы понимаем, — отец Лазурий встал с дивана и открыл телепорт. — Идемте.