УТРОМ, ЕДВА ПРОСНУВШИСЬ, я хватаюсь за телефон — вдруг Луис прислал эсэмэс? Даже от мысли, что он подумал обо мне, когда проснулся сегодня, бабочки в животе принимаются порхать, как сумасшедшие.

Текст всплывает на экране. Да, от Луиса. Не могу удержаться от ухмылки, читая его тщательно продуманное сообщение.

Луис: Привет.

Сообщение отправлено двадцать минут назад. Быстро печатаю единственный возможный в данном случае ответ и нажимаю «Отправить».

Я: Привет.

Бегу в ванную, но телефон беру с собой — вдруг он ответит, пока я умываюсь. Чищу зубы и слышу звук пришедшей эсэмэс. Торопливо заканчиваю, полощу рот и проверяю телефон.

Луис: Все в порядке?

Я: Ты о чем?

Луис: О нас. Обо мне.

Я: Да. А что?

Луис: Просто проверяю.

В школе мы с Луисом усаживаемся на пол перед моим шкафчиком.

— Я вчера не сделала домашку по математике, — говорю я ему, доставая листок с заданиями, которые нам в пятницу раздал мистер Гаспер. — Вернулась домой, села, но сосредоточиться так и не смогла. Вообще с трудом понимаю, что тут написано. Мой мозг не предназначен для матанализа. Не представляю, зачем надо его учить. Неужели все это правда пригодится в жизни?

— Зависит от того, чем ты будешь заниматься. — Луис забирает у меня листок и изучает его. — Так, у нас десять минут до звонка. Я помогу тебе доделать задание.

Я пытаюсь сосредоточиться на чем-то еще, кроме Луиса, но получается плохо. Беру его за руку и кончиками пальцев рисую невидимые круги на тыльной стороне его ладони.

— Ты меня отвлекаешь, — говорит Луис.

— Знаю.

Он смеется и выдергивает руку.

— Тебе что, не нужна оценка за домашку, mi chava?

Целую его в губы.

— Нужна. Но я бы лучше побыла с тобой, чем делала эту тупую домашку.

— А я не хочу, чтобы моя девушка завалила математику и угодила на летние курсы. Так что сосредоточься.

— Ладно, ладно. — Заношу карандаш над листом с задачами. — Я сосредоточилась.

Мы разбираем задания, пока до первого урока не остается всего минута. Теперь я знаю, что у Луиса просто ангельское терпение. Он смог объяснить мне все чуть ли не на пальцах — так, чтобы я поняла. Да, это не мистер Гаспер, в объяснениях которого фиг разберешься.

Я убираю заполненный лист в папку.

— Спасибо.

— Сядешь сегодня на ленче со мной? — спрашивает Луис.

— С твоими друзьями?

— Да. — Он смотрит, как его пальцы переплетаются с моими.

— Я не особо с ними общаюсь. Они меня терпеть не могут.

— Все будет в порядке, обещаю.

Навстречу нам попадаются Кендалл с Дереком. Подруга задорно интересуется:

— Значит, вчера вы со всем разобрались, да?

Я крепче сжимаю руку Луиса.

— Как видишь, да.

Мы расстаемся, когда звенит звонок на урок. Знаю, что теперь не увижу его до большой перемены, — зато вижу Марко. У нас общая физкультура, и обычно мы просто делаем вид, что не замечаем друг друга. Но не сегодня.

— Ну что, нашла себе наконец очередного парня? Будешь теперь ему мозг выносить? — спрашивает Марко, когда мы все бежим по дорожке вокруг футбольного поля.

Я ускоряюсь, но он не отстает. Мистер Харрис, учитель физкультуры, поднимает секундомер, когда мы проносимся мимо.

— Хороший темп, так держать! — кричит он.

— Долго у вас с ним это не продлится, ты же понимаешь, — продолжает Марко. Замолкает на несколько секунд, давая парочке бегунов нас обогнать. — Когда он тебя бросит, ты его, как меня, тоже с дерьмом смешаешь и всех с северной стороны настроишь против него, а?

Я никого не настраивала против Марко. Мы разбежались в то же самое время, как он вступил в «Мексиканскую кровь». Бандитские наколки, с которыми он в школу приперся, не особо снискали ему популярность среди тех, с кем я общаюсь. Да, я знаю: когда мы с Марко расстались, ребята из северных кварталов перестали обращать на него внимание. Но не думаю, что это как-то связано с нашим разрывом. Скорее уж с тем, что Марко стал выставлять свою принадлежность к банде напоказ.

Бегу дальше, стараясь даже не слушать, что там Марко болтает. Жаль, что у меня в ушах нет наушников — тогда можно было бы совсем его не слышать.

— Если расскажешь Луису о нашем разговоре, я везде расклею фотку, где ты голая. Ту, с телефона, помнишь? — Он наклоняется ближе. — Я соврал, когда сказал, что стер ее.

Слезы жгут мне глаза, но я стараюсь сдерживаться. Когда физра наконец заканчивается, я бегу в раздевалку, мысленно молясь, чтобы Марко просто блефовал. Может, все-таки нет у него моей фотки? На большой перемене я успеваю перехватить Луиса в коридоре, ведущем в столовую.

— Привет, — улыбается он.

— Привет. Я поем в библиотеке, — говорю я. — Мне надо готовиться, а я не могу сконцентрироваться, когда вокруг столько народу. Увидимся на химии, ладно?

Нужно как можно быстрее спрятаться от Марко и его угроз. Луис идет следом за мной.

— Я пойду с тобой в библиотеку.

— Нет. Ты отвлекаешь меня сильнее всего. А мне нужно сосредоточиться.

— Правда? — Похоже, я его не убедила.

— Правда. — Целую его, наслаждаясь ощущением, которые дарят мне его губы, и на секунду даже забываю о Марко и его угрозах. Когда я с Луисом, мне кажется, что все в конце концов непременно будет хорошо.

— Эй, вы двое. Никаких обжиманий в школе, — слышим мы чей-то голос. О, нет. Это миссис Питерсон. Она нетерпеливо хлопает нас по плечам. — Хватит.

Химичка дожидается, пока мы разомкнем объятия, и скрещивает руки на груди.

— Никки Круз, я предупрежу директора Агирре, чтобы он отправил вас домой, снабдив очередным экземпляром правил школы «Фейерфилд». Свой вы, видимо, потеряли или просто забыли, что в нем написано. Впрочем, если вам хочется остаться после уроков, могу это устроить. — Она смотрит на Луиса и вздергивает бровь. — Вас это тоже касается, мистер Фуэнтес.

— Миссис Пи, неужели вы никогда не нарушали никаких правил? — спрашивает Луис.

— Нет, — отрезает она и задумывается. — Хотя, пожалуй, было один раз в старших классах… — Химичка замолкает, не договорив. — Неважно. Не хочу снова видеть, как вы целуетесь в коридоре. Не я установила эти правила, но я должна следить, чтобы они выполнялись.

Ну ни фига себе! Миссис Питерсон только что призналась, что сама тоже нарушала школьные правила. И что с некоторыми из них она, может быть, даже не согласна. Луис явно доволен, что заставил ее это сказать.

— Увидимся позже, — говорю я и поворачиваю к библиотеке. — Иди поешь.

Зайдя в библиотеку, сажусь за свободный стол, кладу перед собой обед и книгу, которую только что сняла с полки в разделе беллетристики. На самом деле мне не нужно ни к чему готовиться. Просто не знаю, как сказать Луису, что я не могу общаться с его друзьями.