Я уже час жду в библиотеке. Ладно, прошло уже полтора часа. Пока не пробило десять, я сидел снаружи на бетонной скамейке. В десять я вошел в холл и остановился, якобы заинтересовавшись будущими мероприятиями библиотеки. Я не хочу показывать, как сильно я хочу увидеть Бриттани. В десять сорок пять я сажусь на пуфик в отделе подростковой литературы и открываю учебник по химии. Мой взгляд скользит по странице, хотя и не различает слов. Сейчас уже одиннадцать. Где она?

Я могу пойти погулять с друзьями. Черт, я должен встретиться с друзьями. Но у меня есть глупое желание — хочу понять, почему Бриттани меня прокатила. Я говорю себе, что дело в задетом самолюбии, но в глубине души беспокоюсь о ней. Она намекнула в кабинете медсестры, что ее мама явно не станет кандидаткой на премию «Мать года». Бриттани понимает, что ей уже восемнадцать лет и она может уйти из дома когда захочет? Если там все так плохо, почему она остается? Потому что ее родители богаты. Если я уйду из дома, моя новая жизнь не будет особо отличаться от прежней. А вот для девушки, которая живет на северной стороне, отсутствие дизайнерских полотенец и горничной, вероятно, хуже смерти.

Я прождал Бриттани достаточно. Я хочу зайти к ней и узнать, почему она меня кинула. Не успев все обдумать, я сажусь на мотоцикл и еду на северную сторону. Я знаю, где она живет… в огромном белом доме с колоннами. Я паркую мотоцикл возле ее дома и звоню ей дверь. Я откашливаюсь, чтобы не подавиться словами. Черт возьми, что я ей скажу? И почему я чувствую себя так неуверенно, будто мне нужно произвести на нее впечатление, иначе она меня осудит? Никто не отвечает. Я снова нажимаю на звонок.

Где слуга или дворецкий, который открывает дверь когда нужно? Когда я собираюсь уйти и спросить самого себя, какого хрена я себя так веду, дверь открывается. Передо мной стоит старшая копия Бриттани. Очевидно, это ее мама. Она окидывает меня взглядом, и на лице у нее читается смесь разочарования и презрительной насмешки.

— Я могу помочь вам? — спрашивает она.

Чувствую, что она видит во мне садовника или продавца, который ходит по домам и беспокоит людей.

— Мы не подаем милостыню.

— Я и не собираюсь вас ни о чем просить. Меня зовут Алекс. Я просто хотел знать, Бриттани… э… дома?

Супер. Теперь через каждые две секунды я вставляю «э».

— Нет. — Ее взгляд так же категоричен, как и ответ.

— Вы не знаете, куда она пошла?

Миссис Эллис прикрывает дверь — вероятно, боится, что я загляну внутрь, увижу ее драгоценности и захочу их украсть.

— Я не даю информацию о местонахождении моей дочери. А теперь, если позволите… — Она захлопывает дверь прямо перед моим носом.

Я стою перед дверью, как полный кретин. Наверняка Бриттани была дома и попросила маму выпроводить меня. Я помню, как она переиграла меня в школе. Ненавижу игры, в которых не могу выиграть. Я иду к мотоциклу и думаю, как я должен чувствовать себя: как брошенная дворняжка или как рассерженный питбуль?