КОГДА Я ОТХОЖУ ПОДАЛЬШЕ от магазина, достаю телефон, который дала мне Бриттани, набираю номер Девлина и жду. Как только на другом конце берут трубку, я говорю:

— Это Карлос Фуэнтес. Вы хотели, чтобы я уделил вам внимание. И вот я его вам уделяю. Чего вы хотите?

— А, сеньор Фуэнтес. Я ждал вашего звонка, — отвечает мягкий голос из трубки. Это, должно быть, Девлин.

— Что вам от меня нужно? — повторяю я, давая понять, что не намерен зря терять время.

— Просто поговорить.

Я разговариваю на ходу, потому что у меня появляется странное чувство, что за мной следят.

— Вы разве не могли этого сделать без участия Ника Гласса?

— Мне нужно было привлечь твое внимание, Фуэнтес. Теперь, когда у меня это получилось, самое время нам встретиться.

Все мое тело напрягается. Хочу я встречаться с Девлином или нет, это все равно произойдет.

— Когда?

— Как насчет сейчас?

— За мной хвост? — спрашиваю я, хоть и без того прекрасно знаю ответ.

— Конечно, Фуэнтес. Я бизнесмен, а ты мое новейшее приобретение. Я не должен упускать тебя из виду.

— Я пока что не согласился на ваше дерьмо, — говорю я.

— Нет, но согласишься. Мне сказали, что у тебя есть все задатки.

— Кто?

— Скажем так, маленький Герреро шепнул мне. Довольно болтовни. Когда увидишь машину одного из моих парней, садись в нее.

— Как я пойму, что это кто-то из ваших? — спрашиваю я.

Девлин смеется.

— Ты поймешь.

Связь обрывается. Через несколько минуть возле меня останавливается черный джип с тонированными стеклами. Когда открывается дверь, я делаю глубокий вдох. Я готов к тому, что будет происходить дальше. Неважно, что mi familia думает об этом, это моя судьба.

Я забираюсь на заднее сиденье и узнаю сидящего со мной рядом Диего Родригеса, Герреро, который крутился в настолько высоких кругах, что о нем обычно много говорили, но мало кто его видел. Я киваю и задумываюсь, что за дела он ведет с Уэсом Девлином. Я знаю, что некоторые парни считают себя гибридами и скачут из одной банды в другую. Но я никогда прежде не видел, чтобы кто-то занимающий в организации настолько высокий пост проворачивал темные дела без каких-либо последствий.

— Давненько не виделись, — говорит Родригес. С нами в машине двое белых парней, которые выглядят как профессиональные качки, натренированные драть задницы.

Они явно находятся тут, чтобы защищать своего хозяина.

— Где Девлин? — спрашиваю я.

— Ты скоро его увидишь.

Я смотрю в окно, стараясь понять, куда мы направляемся, но все без толку. Я в абсолютно незнакомом мне районе и в полном распоряжении этих ребят. Интересно, что бы Киара сделала, узнай она, что я в машине с кучкой головорезов. Вероятно, сказала бы, что мне в принципе не следовало садиться в эту машину. Мне ни на секунду нельзя терять бдительность, это точно.

Мысли о потере бдительности заставляют меня вспомнить о прошлой ночи. Тогда, держа ее в своих руках и чувствуя мягкость ее кожи, я окончательно потерял контроль. Черт, да я был готов взять все, что она могла мне предложить, совершенно не заботясь о последствиях.

— Мы на месте, — говорит Диего, вытаскивая меня из мыслей о Киаре и о том, что могло бы между нами произойти.

«Место» оказалось большим домом с бетонной стеной, огораживающей владение. Нас пропускают внутрь. Диего ведет меня через главный вход, затем по коридорам в кабинет, настолько огромный, что с ним не пошел бы ни в какое сравнение ни один офис корпоративного директора. Светловолосый парень, сидящий за столом из темного дерева, очевидно, и есть Девлин. На нем темный костюм и светло-голубой галстук, подходящий к цвету его глаз. Он указывает мне на одно из кресел для гостей, стоящих перед столом. Когда я не сажусь, два амбала, которые ехали с нами в машине, подходят ко мне с обеих сторон.

Я на опасной территории, но меня просто так не спугнешь.

— Убери от меня своих дрессированных псов, — говорю я.

Девлин машет рукой, и амбалы тут же отходят назад и блокируют выход из комнаты. Интересно, сколько он платит им за эту работу. Диего все еще в комнате. Молчаливая правая рука босса. Девлин усаживается поудобнее, окидывая меня оценивающим взглядом.

— Так значит, вот ты какой, Карлос Фуэнтес, о котором мне столько рассказывал Диего. Он сказал мне, что ты сбежал от Guerreros del barrio. Отчаянный ход, Карлос. Правда, полагаю, что стоит тебе хоть одной ногой ступить на мексиканскую землю — и ты покойник.

— Так в этом все дело? — спрашиваю я. — Вы заключили сделку с Guerreros, они приказали избавиться от меня. Зачем было вовлекать Ника Гласса?

— Потому что мы не хотим от тебя избавляться, Фуэнтес, — встревает Диего. — Мы используем тебя.

Эти слова бесят меня так сильно, что хочется заорать: никто не будет меня использовать или контролировать! Но я сдерживаюсь. Чем больше они скажут, тем больше у меня будет информации.

— По правде говоря, Фуэнтес, — продолжает Диего, — мы делаем тебе огромное одолжение, не отправляя обратно Guerreros по кусочкам. Взамен ты должен оказать нам услугу и стать нашим раскладчиком.

Раскладчик. Он имеет в виду, что мне придется стать их новым уличным дилером, и я должен буду принять на себя удар, если меня вдруг поймают. Наркотики у меня в шкафчике были проверкой на то, сдам ли я Ника. Если бы я это сделал, меня бы посчитали треплом и, скорее всего, я бы уже лежал в морге. Также я доказал, что сам не наркоман, так что я вдвойне ценное приобретение. Это напомнило мне компьютерную игру Брэндона. Только игра, в которую меня хотят вовлечь, смертельно опасна.

Девлин немного подается вперед.

— Скажем так, Фуэнтес. Если ты работаешь с нами, тебе не о чем беспокоиться. Кроме того, ты разбогатеешь. — Он достает из ящика стола конверт и пододвигает его ко мне. — Загляни внутрь.

Я беру его. Внутри лежит пачка стодолларовых купюр — их больше, чем я когда-либо держал в руках. Затем кладу конверт обратно на стол.

— Бери, они твои, — говорит Девлин. — Считай это демонстрацией того, сколько ты можешь заработать за неделю.

— Так, значит, клан Девлина теперь союзники Guerreros? Когда это произошло?

— Я строю союзы с кем угодно и с чем угодно, если это помогает мне достичь того, к чему я стремлюсь.

— И к чему вы стремитесь? К мировому господству? — шучу я.

Девлин не смеется.

— Пока что мне нужно доставить посылку из Мексики и убедиться в том, что она не потеряется по дороге, если ты понимаешь, о чем я. Родригес полагает, что ты с этим хорошо справишься. Послушай, я не глава уличной банды, которая отстаивает свою территорию, цвет кожи или права своей чертовой нации. Я бизнесмен, ведущий крупные дела. Мне плевать, черный ты, белый, азиат или латинос. Да на меня русских работает больше, чем на Кремль. До тех пор, пока ты можешь приносить пользу, я хочу, чтобы ты работал на меня.

— А если я этого не хочу? — спрашиваю я.

Девлин смотрит на Родригеса.

— Твоя мама живет в Антенсинго, не так ли? — непринужденно спрашивает Родригес, подступая ближе. — И твой младший братишка тоже. Луис, кажется. Милый паренек. Мой человек следит за ними вот уже несколько недель. Скажу одно слово — и полетят пули. Они умрут прежде, чем узнают, что именно убило их.

Я бросаюсь на Родригеса, не заботясь о том, что он, скорее всего, блефует. Никто не смеет угрожать моей семье. Он прикрывает лицо, но я достаточно быстр и успеваю задеть его, прежде чем два амбала скручивают мне руки и оттаскивают прочь.

— Если тронешь mi familia, я вырву твое сердце из груди голыми руками, — предупреждаю я его, силясь высвободиться.

Родригес держится за скулу, по которой я его ударил.

— Не отпускать его, — приказывает он, покрывая меня мешаниной из английских и испанских ругательств.

— Ты loco, ты ведь знаешь?

— Sí. Muy loco, — отвечаю ему я как раз в тот момент, когда один из его парней разжимает ладони, чтобы получше меня схватить. Я пинком сбрасываю его с себя, так что он отлетает прямо в картину, висящую на стене. Когда она трескается и падает на пол, я оглядываюсь по сторонам, пытаясь выяснить, как еще я могу навредить им, чтобы показать, что я не тот, кто затрясется от страха, когда его семье угрожают.

В комнату вбегают еще двое. Черт. Я, конечно, могу надрать пару задниц, но пятеро на одного — это уже слишком. Не считая Девлина, но он, похоже, так и останется сидеть в своем огромном кожаном кресле, наблюдая за нашей перепалкой со стороны, словно она происходит исключительно ради его развлечения. Мне удается вырваться и немного прийти в себя, прежде чем двое парней хватают меня и вжимают в стену. У меня все еще звенит в голове, когда третий чувак начинает навешивать мне удары. Это может быть Родригес или кто-то из четырех амбалов. У меня плывет в глазах, и я не могу разобрать.

Я пытаюсь сопротивляться, но каждый новый удар в живот забирает у меня силы и причиняет чертовски много боли. Когда чей-то кулак соединяется с моей челюстью один раз, а потом другой и третий, я чувствую на языке привкус крови. Теперь они бьют меня просто ради забавы. Я собираю всю свою волю в кулак и, не обращая внимания на жгучую боль, вырываюсь. Резко подавшись вперед, я тяжело наваливаюсь на одного из них. Я не сдамся без боя, даже если у меня нет шансов в нем победить.

Удача недолго на моей стороне. Меня стаскивают с парня и валят на устланный ковром пол. Если бы я мог подняться, я бы навалял еще кому-нибудь из них, но меня пинают и толкают со всех сторон, и я чувствую, как силы покидают меня. Один из амбалов ударяет меня в спину ботинком с тяжелым метллическим носком. Из последних сил я хватаю его за ногу. Он падает, но это мало что меняет. Во мне не осталось ни сил, ни желания бороться… только пронзительная боль, которую приносит любое движение. Все, на что я способен, — это молиться о потере сознания… или о смерти. Сейчас я бы обрадовался любому из этих исходов.

Когда я прекращаю отбиваться, Девлин приказывает им остановиться.

— Поднимите его, — произносит он.

Меня силой усаживают в кресло напротив Девлина, который все еще выглядит как могущественный владелец корпорации в своем костюме без единой складочки. Моя футболка разорвана в нескольких местах и вся заляпана кровью. Девлин запрокидывает мою голову.

— Считай это церемонией перехода от Guerreros del barrio в клан Девлина. Ты теперь один из нас. И я знаю, что ты не разочаруешь меня.

Я не отвечаю. Черт, да я даже не уверен, что смог бы сейчас ответить, если бы захотел. Но я точно знаю, что я не один из них и никогда им не стану.

— Мне нравится твоя напористость, но не вздумай больше громить мой дом или драться с моими парнями, иначе ты покойник. — Он выходит из комнаты, приказав своим людям прибраться в его кабинете, прежде чем он вернется.

Меня выдергивают из кресла. Следующее, что я чувствую, — как меня заталкивают на заднее сиденье джипа.

— Не пытайся сопротивляться мне или Девлину, — говорит Родригес, когда мы едем обратно. — У нас большие планы, и ты мне нужен. У парней Девлина нет таких связей в Мексике, какие есть у нас. И это делает нас ценными союзниками.

Я не чувствую себя сейчас очень уж ценным. Моя голова готова взорваться.

— Остановите машину, — приказывает Родригес, когда мы оказываемся неподалеку от дома Вестфордов. Он открывает дверь и вытаскивает меня наружу. — Ты уж позаботься о той девчонке, что живет вместе с тобой. Я бы не хотел, чтобы с ней что-нибудь случилось. — Он садится обратно в машину и швыряет мне в ноги конверт с деньгами. — Через неделю должен быть как новенький. Я свяжусь с тобой, — говорит он и уезжает прочь.

Я едва стою на ногах, но все же заставляю себя добраться до входной двери Вестфордов. Готов поспорить, что выгляжу я не лучше, чем чувствую себя: как полное дерьмо. Оказавшись внутри, я стараюсь незаметно проскользнуть наверх так, чтобы никто не увидел, в какое кровавое мессиво я превратился. Я осторожно прикрываю рубашкой нос и рот, чтобы не закапать ковер кровью, и сразу направляюсь в ванную. Проблема в том, что Киара выходит из нее в тот самый момент, когда я пытаюсь войти. Она бросает на меня один лишь взгляд и ахает, прикрывая рот ладонью.

— Карлос! О господи, что случилось?

— Что ж, ты узнала меня даже с помятым лицом. Это хороший знак, правда?