— Знаешь, мама, здесь, в Англии, так много всего, чего люди боятся, — пожаловалась на следующее утро Изабелла, доедая свой завтрак.

В это мгновение Алессандра готова была согласиться с дочерью. Всю ночь она не спала, размышляя о том, каким образом присутствие Фредерико повлияет на ее жизнь. Одной из причин, побудивших ее согласиться принять участие в раскопках, было желание спрятаться от настоящего и с головой уйти в прошлое.

Однако ее прежняя жизнь, видимо, не желала оставаться похороненной.

— Леди не должна говорить, пока к ней не обратятся. Леди не должна возражать джентльмену. Леди не должна кататься по перилам. И это только начало! Правила повсюду, они касаются всего! — Изабелла пнула ковер, пока Алессандра укладывала в полотняную сумку свои мастерки и молотки. — Да я бы лучше в земле с тобой копалась, чем проводила время в компании мисс Уолкотт, которая учит меня, как быть деликатной и скромной.

— Не думаю, что нам следует опасаться того, что ты превратишься в образец достойного поведения, — сухо промолвила Алессандра.

— Марко говорит, что благопристойность — это скучно, — отозвалась дочь.

— Марко говорит много такого, что не предназначено для ушей восьмилетней девочки, — возразила Алессандра.

— Мне почти девять!

— Что ж, может быть, когда тебе исполнится двадцать девять, ты сможешь слушать его и не браниться вслед за ним.

Изабелла закатила глаза.

— Извини, tesoro, но раскопки — не самое подходящее место для ребенка, — проговорила маркиза. — Там опасно. Археологи роют землю, образуются открытые и глубокие траншеи, так что может произойти несчастный случай. А я не смогу присматривать и за рабочими, и за тобой.

— Я могла бы помогать лорду Джеймсу с рисунками, — с надеждой промолвила девочка.

Алессандра с трудом сдержала тяжелый вздох.

— Лорд Джеймс и сам новичок на раскопках, — сказала она. — Ему будет нелегко найти место даже для себя, а уж если рядом окажется ученица… — Алессандра представила себе, какое выражение появилось бы на лице лорда Джеймса, попроси она его выступить в роли няньки для ее дочери. — К тому же мне казалось, что тебе не нравится этот «большой черный дьявол».

— Оказывается, он не такой уж страшный, — заявила Изабелла. — Я перестала обзывать его, поэтому он больше не привяжет меня к дереву.

Алессандра подумала о том, что существует еще немало вещей, которые заставили бы взрослого джентльмена потянуться за веревкой.

— Обещаю устроить тебе экскурсию на место раскопок в один из выходных дней, — сказала Алессандра. — Мы начинаем откапывать храм и подземные термы. Наверняка там будет много чудесных мозаик и скульптур.

— А колонны? — спросила Изабелла. — По-моему, лорду Джеймсу нравится рисовать колонны.

— Лорду Джеймсу придется много работать с камнями, так что дел у него невпроворот. — Взяв сумку, Алессандра запечатлела на щеке дочери поцелуй. — Веди себя хорошо. Увидимся за ужином.

— Смотрите под ноги, сэр. Земля тут влажная, — предупредил Дуайт Дэвис. — И пожалуйста, не сходите с тропинки, впереди болото. Именно по этой причине это место оставалось неоткрытым так долго.

Джек перешагнул через ручей.

— Благодарю вас, но не надо обращаться со мной как с ребенком, который играет у воды. Я, знаете ли, пережил войну на Пиренеях, так что уж как-нибудь справлюсь с английским болотом.

Его собеседник побагровел.

— Простите меня, лорд Джеймс. Magna res et vocis et silenti temperamentum — очень важно знать, когда говорить, а когда хранить молчание. Я вовсе не хотел оскорбить вас…

— Вы и не оскорбили меня, мистер Дуайт Дэвис, но я попросил бы вас обращаться со мной также, как и с остальными членами экспедиции, — сказал Джек. — А если вы будете носиться со мной и я буду пользоваться какими-то особыми привилегиями, друзья-рабочие этого не поймут.

— Хм! Кажется, я вас понял. — Дуайт Дэвис усмехнулся. — Видите ли, дело в том, что я никогда в жизни не шлепал по грязи в сопровождении сына герцога.

— Учитывая, что я хочу изучить археологию с самых азов, земля — это самое подходящее место для начала, — парировал Джек. — К тому же я не боюсь запачкать руки.

— Что ж, если вы в этом уверены…

Впрочем, когда через полчаса Джек все-таки оступился и оказался в траншее, по щиколотку наполненной водой с отвратительным запахом, он пожалел о своем высокомерии.

— Могу я предложить вам руку, милорд? — сказал кто-то с легким итальянским акцентом.

Подняв голову, Джек увидел итальянского друга Алес-андры — не то Бередзолли, не то Беллазони, — протягивавшего ему руку.

— Будьте осторожны, сэр, тут очень скользко.

— Благодарю вас, я уже догадался, — бросил Джек в ответ.

— Хотите, я в следующий раз дам вам сапоги с подбитыми к подошвам гвоздями? — предложил итальянец.

Джек понял, что выглядит тут довольно нелепо в своей городской одежде. Все дело в том, что он собирался приступить к работе лишь на следующий День, но возле павильона встретил Дуайт Дэвиса, который предложил, ему осмотреть место раскопок, и Джек не смог отказаться. Но он не захотел задерживать ученого, а потому не пошел домой переодеться.

— Это был спонтанный поход, — проговорил Джек, топча грязь ботфортами. — У меня уже есть все необходимое для работы на раскопках, синьор…

— Беллазони, милорд, — подсказал его собеседник. — Но поскольку нам обоим предстоит работать тут рука об руку, да еще и в неформальных условиях, предлагаю перейти на ты и называть меня просто Фредерико.

— Ну, раз уж вы заговорили о формальностях, должен заметить, что меня не стоит называть «милордом», — заметил Джек. — К тому же я младший сын в семье и не имею никакого титула. — Произнося эти слова, Джек показался даже самому себе напыщенным индюком. — Лучше всего обращаться ко мне как к лорду Джеймсу.

— Прошу вас принять мои извинения! — воскликнул Фредерико. — Я абсолютный невежа во всем, что касается жизни пэров, их правил.

Беллазони говорил с ним вежливым и — приветливым тоном, отчего Джек чувствовал себя еще большим грубияном. Господи, да совершенно не в его духе рассуждать о каких-то мелочах, касающихся его титула и ранга. И он всегда предпочитал, чтобы о нем судили по его поступкам, а не по тому, из какой он семьи и кто его отец. Неужели такая реакция может быть вызвана самым примитивным мужским инстинктом?

Это зависть?

Большие пальцы его ног подогнулись под мокрой кожей ботфортов. Это же смешно! Он рассудительный, умный джентльмен, а не какое-нибудь животное…

— Простите меня, ради Бога, за то, что отвлекаю вас от разговора, но не могли бы вы перенести вашу лекцию о правах перворожденных детей в какое-нибудь другое место, лорд Джеймс?

Джек мог и не оборачиваться. Какое-то первородное языческое чувство всякий раз вспыхивало в нем, когда Алессандра оказывалась рядом.

— Ничуть не сомневаюсь в том, что все это очень интересно, — продолжала она. — Однако мне надо разметить места раскопок, а вы, джентльмены, оказались на моем пути. — Заглянув в карту, она махнула одному из рабочих: — Хоп-кинс, я хочу, чтобы первое отверстие выкопали здесь. — С этими словами маркиза воткнула в землю маленький колышек всего в нескольких дюймах от сапога Джека. — На глубину сапога — пока этого будет достаточно, — добавила Алессандра.

Джеку захотелось провалиться сквозь землю — и лучше всего прямо в Гадес.

— А потом я отмерю сто шагов на запад и каждые десять шагов буду выставлять знак, — сказала Алессандра.

— Да, мадам. — Лопата вонзилась во влажную землю.

— Я посоветовала бы вам завтра надеть более подходящие сапоги, лорд Джеймс, — сказала Алессандра и повернулась, чтобы продолжить свой путь. — Ручная работа Хоби — это что-то потрясающее, — добавила она, выразительно приподняв брови и глядя на дорогие, но, увы, испорченные ботфорты Джека. — Однако вы приехали сюда работать, а не танцевать.

— К вашему сведению, джентльмен не ходит на бал в сапогах, — процедил сквозь зубы Джек.

Алессандра не слышала его, зато услышала Фредерико.

— Вы увязнете в словесной перепалке еще глубже, если попытаетесь сказать последнее слово в споре с итальянкой, — заметил он.

— Она наполовину англичанка, — отозвался Джек.

— Да. Но то, что вы слышали, — это слова истинной тосканки. А все уроженки Тосканы известны своим упрямством и независимостью духа. — Фредерико улыбнулся. — И опыт подсказывает мне, что с ними проще, когда действуешь на них шармом, а не вступаешь с ними в спор.

Великолепно, подумалось Джеку. Он только что опустился еще на один уровень вниз. Мало того что ему прочли лекцию по основам археологии, так еще и бывший любовник этой женщины дает ему советы по амурным делам.

А что касается их нынешних взаимоотношений…

— Что ж, меня это вполне устраивает, поскольку я не имею ни малейшего желания добиваться ее благосклонности.

Резко повернувшись, Джек пошел прочь, чтобы не предстать перед своим собеседником еще большим глупцом. Таким идиотом он не был со времен своей прыщавой юности.

— Черт возьми!

Выругавшись вполголоса, Джек свернул с тропинки и стал пробираться вперед сквозь наставленные один на другой деревянные ящики с необходимым оборудованием и инструменты для раскопок. За местом, где все это выгрузили, был невысокий крутой холм, отделявший две основные секции от древнего государства… Несмотря на то что поверхность холма была сплошь в буграх, он стал взбираться наверх. Ночной дождь промочил землю, и она была местами очень скользкой. Его бриджи перепачкались в грязи, а в ткани пальто застревали шипы. Чтобы удержаться, Джек хватался за ветви кустов и пробирался вперед все быстрее.

Черт!

Все еще проклиная себя за идиотское вступление в мир археологии, Джек едва не оступился на мокрых острых камнях, по которым спускался к месту раскопок на восточной стороне холма.

Спокойно, спокойно! Лебедь, нырнувший в руины римского храма, лишь подтвердит то, о чем и без того думали члены экспедиции: лорд Джеймс Джекхарт Пирсон — всего лишь богатенький дилетант, который приехал сюда, чтобы удовлетворить свою прихоть. Занял выгодное местечко, а из-за него какой-нибудь другой, заслуживающий уважения, ученый не смог попасть на раскопки.

Джек недовольно поморщился. Следует признать, что он пока еще не сделал ничего такого, что могло бы разубедить скептиков.

Он на мгновение замер, наблюдая за суетой вокруг светлых каменных колонн, постепенно открывающихся взору, когда рабочие откапывали их из-под земли. И, глядя на это зрелище, он начал забывать собственные мелкие проблемы. Несколько опытных рабочих под руководством мистера Хайтауэра, эксперта из Кембриджа, бережно отбрасывали землю от входа в святилище. Неподалеку выстроившиеся в линию мальчишки передавали друг другу по цепочке корзины с землей и каменными фрагментами, которые должны были потом осмотреть трое местных ученых. Осколки глиняной посуды, обломки черепицы, бронзовые наконечники для стрел, серебряные монетки — все это будет тщательно очищено, осмотрено и занесено в каталог.

Раскопки этой секции начались в прошлом сезоне, поэтому очертания построек уже начинали приобретать форму. Даже своим неопытным взглядом Джек мог оценить важность открытия археологов. Он читал данные предварительных исследований, в которых говорилось о том, что эти постройки скорее всего служили штаб-квартирой Второго легиона Августа. Джек стал вспоминать, что ему известно о римской оккупации Британии.

Главные силы противника расположились в Уэльсе, возле Карлеона. Возможно, в этом месте сохранились самые известные римские развалины в Британии, которые к тому же считались еще и легендарным обиталищем короля Артура — Камелотом. В течение почти четырехсот лет, начиная с 47 года нашей эры, римляне правили Британией и держали там от двух до четырех легионов. А если учесть, что каждый легион состоял из шести тысяч человек, то становится понятно, что это была сила, с которой считались.

Увидев принадлежавшие римлянам постройки собственными глазами, Джек понял, почему ученые были так уверены в том, что они нашли их важную базу. Ее расположение было идеальным: ровный луг, окруженный известняковыми холмами и лесами. Джек перевел взгляд в сторону. Совсем рядом поблескивала река Эйвон, чьи воды прорывались через узкое ущелье в скалах.

— Помогите!

Крик раздавался совсем близко от берега. Мальчик неистово размахивал руками, пытаясь привлечь его внимание к скалам, выглядывавшим из воды в середине водного потока.

— Черт!

Джек заметил маленькую голову, то поднимавшуюся из воды, то исчезавшую под бушующей поверхностью реки. Забыв о том, что под ногами у него скользкая бугристая почва, Джек бегом бросился вниз по склону, а на берег и вовсе скатился по мокрой земле.

— Дэви! Он не умеет плавать! — Лицо мальчика побелело от страха. — Мой брат не умеет плавать!

Джек сбросил с себя пальто и бросился в ледяную воду.

Алессандра оторвалась от своей карты.

— Что там происходит? — спросила она, услышав крики, доносившиеся с противоположной стороны холма.

— Понятия не имею, мадам. — Рабочий прислушался. — Но, похоже, там что-то случилось.

Наверняка так оно и есть. Раскопки — место опасное. Вырытые в земле отверстия могут провалиться в пещеру или полость, веревки могут оборваться, древние камни — сдвинуться с места и раздавить человека…

Приподняв юбки, Алессандра побежала в ту сторону, откуда доносились крики. В отличие от лорда Джеймса она надела подходящую обувь: пару грубых полусапог, с подошвами, подбитыми гвоздями. Металл с цоканьем задевал камни, когда она, сбежав с тропинки, стала взбираться вверх по склону холма. Оказавшись на его гребне, она увидела, что на берегу собралась целая толпа.

Святой Господь!

Подпитанная весенними ливнями, река представляла собой ревущий поток чернильно-черной воды. Алессандра видела, как мощные потоки обрушивались на выглядывающие из воды скалы с неровной поверхностью и, пенясь, бурлили вокруг них. Маркиза стала, спотыкаясь, спускаться вниз с крутого склона. Она всегда уделяла большое внимание мерам безопасности на раскопках.

Однако несмотря на это, без несчастных случаев не обходилось.

Пробравшись сквозь толпу рабочих, занимавшихся переработкой грунта, Алессандра разыскала главу комитета, который отдавал приказы о том, чтобы рабочие с веревками спешили к берегу.

— Что случилось? — спросила маркиза.

— Один паренек из тех, кто носит корзины, заигрался на скалах и упал в воду, — ответил Юстас. — Его друзья говорят, что он не умеет плавать.

Алессандра с трудом сдержала крик. Ребенок в опасности? Она в отчаянии оглядела кипящую воду в поисках признаков жизни. Но среди прыгающих теней и отраженного в воде солнечного света было очень трудно что-то увидеть. Наконец в самой середине реки Алессандра разглядела одну голову… потом вторую.

— А что… — заговорила было она, но ее тут же оборвал крик помощника Юстаса:

— Смотрите! Кажется, лорд Джеймс наконец доплыл до него!

— Лорд Джеймс? — изумилась Алессандра.

— Да, этот джентльмен спустился с холма и сразу бросился в воду, едва увидев тонущего мальчонку, — ответил помощник. — Видимо, у него железные нервы.

— Господи, кто-нибудь, помогите ему! — вскричала Алессандра.

Толпившиеся вокруг нее мужчины нерешительно переминались с ноги на ногу.

— Течение тут слишком быстрое, даже для опытного пловца, — промолвил наконец Юстас. — Я уже послал группу людей на мелководье. Если повезет, они смогут подхватить лорда Джеймса и паренька и вытащить их из воды.

— А если не успеют? — Алессандра невидящим взором огляделась по сторонам.

— Слишком опасно предпринимать что-либо еще, леди Джаматти, — тихо проговорил Юстас. — Надо молить Бога о том, чтобы…

Внезапно вокруг раздались радостные крики.

Резко обернувшись, Алессандра увидела, что Джеку удалось схватить мальчика за ворот и теперь он свободной рукой греб к берегу. Гребки были мощными и уверенными, несмотря на то что вторую руку ему оттягивал неудобный груз, однако было видно, что его силы на исходе.

— Бейте ногами по воде, сэр, бейте ногами! — крикнул кто-то из рабочих.

Алессандра с такой силой прикусила губу, что ощутила во рту привкус крови.

— Клянусь Господом, он это сделает! — воскликнул Юстас. — Готовьтесь вытащить их на берег.

Готовые помочь руки потянулись к воде.

— Одеяла! — закричала Алессандра. — Кто-нибудь, принесите одеяла.

— И бренди, — добавил помощник Юстаса.

Последний гребок, последний всплеск воды — и Джек оказался вблизи от берега. Один рабочий подхватил мальчика, а двое других уцепились за рубашку Джека и вытащили его из воды.

Хватая ртом воздух, он несколько мгновений лежал на камнях, а потом встал на колени и отбросил мокрые волосы с лица.

Целый дождь ледяных капель взметнулся в воздух и рассыпался на юбки Алессандры.

Вокруг снова раздались радостные крики, когда Джек поднялся на ноги и встал посреди грязной лужи, с залитым водой лицом и с мокрыми спутавшимися волосами, ниспадавшими ему на плечи.

Алессандра не могла оторвать от него глаз. Мокрая рубашка, разорванная в нескольких местах, липла к каждому изгибу его грудной клетки, открывая ее взору мощные мускулы и кожу, покрытую густой черной порослью. Сквозь ставший полупрозрачным от воды лен маркиза могла увидеть, как эти соблазнительные кудряшки опускаются темной дорожкой к его пупку.

Ее взгляд опустился чуть ниже. Какая ошибка! Мокрые бриджи из тонкой оленьей кожи так тесно обтянули его бедра, что не оставили почти ничего для ее воображения. У Джека были стройные сильные бедра с буграми развитых мускулов, между которыми…

«Ниже, посмотри ниже…»

— Ваши са… сапоги, — запинаясь, пробормотала она.

— Да-да, я знаю, — проворчал Джек. — Мои сапоги не совсем подходят для плаванья, но они и без того уже были испорчены.

Алессандра смущенно прикусила губу, догадавшись, что он принял ее слова за очередной поток критики.

— Лорд Джеймс! Слава Юпитеру, с вами все в порядке! — Крики прибежавшего к реке Дуайт-Дэвиса положили конец неловкому молчанию. Соскользнув со склона холма, ученый остановился и нахмурил брови: — Какая потрясающая демонстрация отваги, сэр! Нам повезло, что в наших рядах появился настоящий герой.

— Река здесь не очень глубокая, а течение на самом деле не такое сильное, как кажется со стороны, — ответил Джек.

Алессандра не могла не заметить, что лорд Джеймс испытывает неловкость от восклицаний Дуайт Дэвиса, выражавшего восторг.

— Я не сделал ничего особенного, — продолжал он. — А как там парнишка?

— Он окоченел и испугался, а в остальном с ним все в порядке, — ответил Юстас. — И все благодаря вам, сэр.

— Кто-то должен отвести его к матери, — сказала Алессандра. — Пожалуй, это сделаю я.

— Отличное предложение, леди Джаматти, — кивнул Дуайт Дэвис. — А я отвезу лорда Джеймса в город, чтобы он не умер от простуды.

— Не думаю, что короткий заплыв в реке стоит такого беспокойства, — проворчал Джек, позволив накинуть одеяло на свои широкие плечи.

— Тем не менее я не позволю, чтобы карьера многообещающего ученого в области классической античности оборвалась, только-только начавшись, — промолвил Дуайт Дэвис. — Не говоря уже о том, что при неблагоприятном исходе этого заплыва мне пришлось бы сообщить герцогу Ледьярду, что его сын, переживший сражения в Португалии и Испании, принес свою жизнь в жертву мирным полям Сомерсета.

— Не беспокойтесь, — покачал головой Джек. — У его светлости есть и другие сыновья.

— Вот, сэр, возьмите. — Один из ассистентов Хейвер-стика протянул ему флягу с бренди.

— Выпейте, выпейте, сэр! — воскликнул Дуайт-Дэвис, потрясая в воздухе лопатой с таким торжествующим видом, словно это было имперское знамя.

Толпа перед Джеком расступилась.

Слава Цезарю! Алессандра чуть дольше, чем следовало, наблюдала за процессией, прежде чем направиться к спасенному ребенку.