— Ладно, Джефферсон, возьми мой кофе и принеси в галерею, — раздражённо распорядился Барт. — Эндрю, немедленно откати меня туда.

Этим утром ему поспать не удалось. Какого чёрта Сара с самого утра носится по дому и орёт на рабов, чтоб они быстрее наводили порядок? Барта разбудили в десять. Можно подумать прибывают сама королева Виктория с принцем Альбертом. Неужели Алекс обратил бы внимание, если б каждая комната была покрыта толстым слоем пыли или, чёрт возьми, что в его честь повесили свежие шторы?

— Эндрю, сходи посмотри, принесли ли газеты, — сказал Барт, когда его выкатили на улицу. — Уже довольно поздно, Бог свидетель.

— Да, са' — снисходительно сказал Эндрю, зная, что хозяину не терпится увидеть Алекса, хотя через сорок восемь часов они будут стоять друг у друга поперёк горла.

— Эндрю, к чёрту газеты, — вдруг закричал Барт вослед. Чёрт бы побрал Сару с её энергией. Газеты будут вместе с Алексом. Чёрт, за Сарой пять поколений южан, а она до сих пор не знает, что рабы предназначены для создания удобств хозяевам. Он всегда жаловался на странность мальчиков: никогда ничего не делают для себя. Здесь далеко до фермерского хозяйства в Мэриленде. Там не было рабов, чтобы работать на него, но он знал, что знали все южане. Рабы существуют, чтобы сделать твою жизнь лёгкой и спокойной. И плевать на деньги.

Его мать всегда говорила: «Пока вокруг есть хоть одна женщина, Барт ни в чём не будет нуждаться». Где ж он прокололся? И с горечью подумал, что когда женился на Саре. Сара положила всему конец. Расстроила все планы.

Сара вышла в галерею. Лицо взволновано. Барт бесстрастно её оглядел. Большинство мужчин считают Сару красивой. Даже в её возрасте.

— Не понимаю, зачем Майклу понадобилось ехать в Новый Орлеан. И Эве тоже приспичило. — Она упала в кресло-качалку, но напряжение не уменьшилось ни на йоту. — Встретили бы Алекса здесь.

— Уже почти обед. Полагаю, ты скажешь, что мы должны дождаться Алекса, — проворчал Барт.

Сара раздражённо вздохнула.

— Должно быть, пароход здорово опоздал. Уже несколько минут, как Алекс должен приехать. Я приказала Юноне подождать.

Джефферсон вышел из галереи с широкой улыбкой, так как не пролил из высокой чашки в блюдце ни капли кофе.

— Ступай, скажи Юноне, — обратилась Сара к парню, — что ещё несколько минут подождём мистера Алекса, потом я разрешу подавать обед.

— Едут, — внезапно сказал Барт. — Я слышу звук экипажа.

— Джефферсон, передай Юноне, пусть через пять минут подаёт на стол, — распорядилась Сара.

Сара взволнованно поднялась. Барт вспомнил, как каждый раз она смотрела вот так, когда он сам возвращался из Нового Орлеана. Двадцать пять лет назад.

В вихре пыли с дороги свернул экипаж и, сделав круг, остановился перед галереей. Сара поспешила вниз по ступенькам встретить младшего сына.

— Ах, Алекс, Алекс!

«Бросилась как новобрачная», — усмехнулся Барт. Она каждый раз теряла голову, когда Алекс приезжал домой. Барт ей говорил, что прошло три года, как продали ту девочку. Алекс её больше не увидит. Но Сара до сих пор не может выкинуть из головы Джанин.

— Отличная поездка, папа. — Алекс стремительно поднялся по ступенькам и пожал руку отцу. Взгляд непроницаем, и Барт подумал, что никогда нельзя узнать, что в голове этого парня.

— Идём прямо на обед, — сказала Сара, широко открывая дверь, чтоб Алекс смог вкатить отца. Сет, очищавший стену рядом с лестницей, глянул, широко улыбаясь, на вошедших и тоже поспешил приветствовать Алекса.

На верху лестницы Барт заметил Викки. Девушка будто окаменела.

— Спускайтесь, Викки, — оживился он. — Алекс приехал. — Барт отметил, что она явно не рада вновь видеть Алекса.

Викки, слабо и натянуто улыбаясь, послушно поспешила вниз.

— Привет, Алекс, — тихо сказала она, взгляд мрачен и осторожен. Барт вспомнил, что они встретились при нелицеприятных обстоятельствах. Девочка должна уяснить одну простую вещь: она не подчиняется Саре.

— Привет, — улыбка Алекса загадочно-непостижима. Он даже не назвал её по имени.

— Пойдём в гостиную, — заторопилась Сара. — Вы, наверное, проголодались.

— Дома вкуснее, мама, — в голосе Алекса послышалось едва заметное осуждение.

Вошли в гостиную и сели за стол. «Сара всегда подозревает Алекса в самом худшем. Она просто грохнется в обморок, — подумал Барт, — если узнает про Майкла. Про того самого Майкла, кто не может совершить ничего дурного. Я всё время скрывал от неё, — злорадство било ключом. — Майкл должен быть благодарен».

— Я пробуду здесь неделю, — неожиданно сказал Алекс. Сара встрепенулась. — Потом поеду в Вирджинию. Проведу лето с Фрэдом.

— Ну если хочешь, — осторожно ответила Сара. Она очень переживала, что Алекса нет дома, но и то, что его не будет, облегчало душу. Когда она, наконец, оправится от этой бредятины?

— Тебе не нужно тащить меня через весь штат навестить родственников, — поддразнил Алекс, и было ясно, он не простил ей, что каждый раз при приезде она вышвыривала его из Эдема.

— Ты из-за этого уезжаешь? — подчёркнуто весело упрекнула Сара. — Стало быть, тебе не нужно сопровождать меня во время визитов?

— Мама, ты ведь терпеть не можешь наносить визиты, — с едва заметной улыбкой сказал Алекс. — Ты вся изводишься вне Эдема. Хлопок вырастит неправильно, если перестанешь за ним наблюдать.

— Алекс, ты же знаешь, Джек — отличный управляющий. Я абсолютно могу не переживать, когда меня здесь нет. А если случится то, с чем Джек не справится, то всё, что он должен сделать, пойти к Джошуа Харрису и посоветоваться. — Она выдавила улыбку. — Какие у вас с Фрэдом планы на лето?

Алекс пожал плечами.

Барт раздражённо подумал, Сара до смерти переживает, что в Вирджинии Алекс будет сам себе хозяин, но ещё больше расстроится, если он останется в Эдеме.

Правда ещё и в том, что в присутствии Алекса он всегда чувствует некий дискомфорт. С тех пор, когда однажды вечером вкатился в конюшню, чтобы укрыться от внезапного ливня, и застал на сеновале Алекса с Джанин. Он бросился к сеновалу, будто от этого зависела его жизнь. Эта девушка возбуждала всё его существо. Вспоминая тот год, Барт покрылся холодной испариной.

— Как тебе Луизиана? — спросил Алекс у Викки с фальшивой любезностью.

— Думаю, это самое прекрасное место, которое когда-либо видела, — спокойно ответила Викки.

«Она чертовски напряжена, — подумал Барт. — Алекс заставляет её нервничать. Она была бы рада, если б он убрался в Вирджинию».

В галерее в одиночестве сидел Барт, мрачно отмечая, что ужин прошёл в напряжённой атмосфере. Остальные разошлись по комнатам. Алекс чувствовал себя так, будто всем мешает. Возможно, они ошиблись, отправив его в ту школу. С вновь накатившей мстительной злобой Барт подумал, что Сара сделала это лишь для собственного душевного спокойствия. У неё не было сил видеть Алекса и всё помнить. Самое любимое её дитя.

— Папа… — он вздрогнул от голоса Алекса и быстро повернул голову к двери.

— Я думал, ты уже спишь.

— Внутри жарко. Я подумал, что смогу здесь немного охладиться, — улыбаясь странной, блуждающей улыбкой, Алекс подошёл к креслу-качалке и с томной грацией опустился в него.

— Уверен, что хочешь поехать в Вирджинию, Алекс? — спросил Барт с неожиданной жалостью. — Ты мог бы провести лето дома.

— Мама не позволит. Ты ведь знаешь это, папа. Она найдёт способ сбагрить меня отсюда. Почему, папа? — Он быстро подался вперёд. — Почему мама так боится оставлять меня здесь? Она знает, что Джанин где-то здесь, поблизости? Боится, что я её встречу?

— Алекс, очень давно я говорил тебе, — заботливо сказал Барт, — что продал Джанин с матерью семье в Северной Каролине. Прекрасная семья. Там она будет делать не больше того, что делала здесь. Она горничная у леди в прекрасном доме.

— Знаешь, что я думаю? — голос Алекса задрожал. — Я думаю, что она в Новом Орлеане, и мама это знает. Думаю, мама перепугается до смерти, если я её найду.

— Перестань думать об идиотских вещах, Алекс! — его голос стал глухим. — Выбрось эту девушку из головы, раз и навсегда.

Барт откинулся в кресле, пытаясь расслабиться. Он собирался провести время с Одалией. Она должна прийти вечером, но будет лучше, если Алекс уйдёт прежде, чем она появиться.

Почему Майкл следил за ним до борделя? Ведь для Алекса развлечься со шлюхами — самая лучшая вещь в мире. Они его цель. Они делают его мужчиной.

Барт мрачно подумал, что если бы Майкл не был таким святошей, пытаясь вытащить Алекса, он скорее всего, не женился бы. Чёрт бы побрал эту девчонку: в деле Уинтропа она собирается поддерживать Майкла на каждом шагу. Это может серьёзно повредить всем делам с Генри Кингом.

Губы мужчины тронула улыбка. Майкл очень расстроится, если узнает, что Сара ходила к судье и просила дать Майклу лето на рассмотрение его предложения. Надо отдать Саре должное: она не боится бороться до конца за то, чего желает достичь.

Викки, не спеша, шла вдоль берега, желая сбросить давящее в доме напряжение. Она не замечала ни капли красоты, наполнявшей её при прибытии сюда.

Сэм, следовавший по пятам, с радостным лаем бросился за кроликом.

— Сэм, фу! — строго приказала она. — Сэм, вернись.

Добыча оставлена в покое, и Сэм рысью пустился обратно. Она наклонилась, подняла палку и стала играть с собакой.

— Апорт, Сэм, — Викки сильно бросила палку в сторону рощицы справа, где росли одни пеканы.

Сэм радостно бросился за палкой. Викки обратила внимание на идущий вниз по реке пароход. Внезапно раздался голос Алекса: «Сэм, ты куда?», и, как только Викки совершенно смутилась, из-за деревьев появился Алекс. С нежной грубостью, что он так обожал, приласкал Сэма.

— Доброе утро, — холодно произнесла девушка, размышляя, уйти или остаться.

— Викки, я хочу поговорить, — настойчиво попросил Алекс.

— О чём?

— Я хочу извиниться, — виновато произнёс Алекс, — за то, что написал маме о вас с Майклом. И о заведении Нины. — В нерешительности он замялся. — Она что-нибудь говорила тебе об этом?

— Нет, — призналась Викки, — но я знаю.

— Отвратительная выходка, — взгляд молодого человека говорил, что он огорчён случившимся. — Но я был так зол на Майкла, что тут же сел и написал это дурацкое письмо и тут же отправил. Потом чуть не покончил с собой. Я не мог встретиться с тобой с глазу на глаз, как приехал домой.

— Почему ты был зол на Майкла? Из-за того, что он женился на мне?

Алекс вздрогнул:

— Нет. Это его дело. Я был зол на него, потому что он не хотел поговорить с мамой, чтоб она позволила мне остаться в Нью-Йорке. — Он вздохнул. — Майкл тот человек, кто хоть какое-то влияние оказывает на маму.

— Алекс, ты же знаешь, что твоя мать не допустила бы этого, — мягко возразила она. — Майкл ничем бы не смог помочь.

— Я надеялся, что меня не отправят обратно в школу. Думал, что мама скажет, чтоб я ехал домой. Не просто на летние каникулы. Насовсем. Но мама никогда не позволит мне вернуться домой.

— Она надеялась, ты пробудешь здесь всё лето, — сказала Викки, потрясённая болью, что испытывал Алекс. — Она была ошарашена, когда ты сказал, что останешься только на неделю.

— Да потому что через три дня она начнёт таскать меня по родственникам. А она так же, как я, терпеть не может уезжать из Эдема. После того, как закончу колледж, она найдёт новый способ сплавить меня отсюда. Знаешь почему, Викки?

— Нет, — мягко ответила она.

— Потому что не выносит моего присутствия и знает правду! — на лбу Алекса забилась жилка. — Четыре года назад папа перевёл из прачечной в дом горничной молодую рабыню. Её звали Джанин. — голос стал низким. — Ей было четырнадцать. Самое прелестное существо, что я когда-либо видел. Мы смогли убежать из дома и встретиться на конюшнях. Я полюбил её. Это было не то, что у папы, когда он затаскивает в постель рабыню. Я полюбил Джанин! — голос Алекса дрожал. — А однажды папа нас застукал. Как он орал! Поносил нас самыми последними словами. А потом сказал мне. — Алекс издал длинный, полный боли вздох. — Даже сейчас слышу голос отца: «Боже мой, Алекс, ты хоть знаешь, что натворил? Ты удовлетворил похоть с собственной сестрой! Джанин — моя дочь. От Луизы».

— Господи, Алекс, — Викки охватила дрожь.

— Три года назад, в том же месяце, что сейчас, у Джанин появился ребёнок. Наш ребёнок. Она ужасно страдала. Я был с ней. — На лице проявилась тень неизгладимой беды. — Ребёнок оказался уродом. Проклятый Богом ребёнок, жертва инцеста. Слава Богу, он умер. Отец тут же продал Джанин и её мать. Вот почему мама не хочет видеть меня здесь. Ей невыносимо видеть меня и вспоминать об этом.

— Алекс, вовсе нет, — возразила Викки. — Она любит тебя. Она… — Что сказать Алексу, чтобы он поверил? Страшное проклятие Юга, затрагивающее даже постель. Как ужасно для Алекса. Как ужасно для его матери. Барт не заслуживает ни капли сострадания.

— Уверен, папа продал Джанин где-то здесь, недалеко. Он продолжает твердить, что она в Северной Каролине, но я думаю, я знаю, она в Луизиане. Когда я найду Джанин, — голос глубоко взволнован, — то заберу её отсюда. Как угодно, но сделаю это!

— В этом, наверное, одна из причин, почему Майкл так решительно настроен против рабства, — тихо проговорила Викки.

Алекс испугался.

— Майкл ничего не знает. Всё, что папа рассказал ему, я привёл Джанин на конюшни, а он нас там застукал. Это всё, что он знает. Не рассказывай ему, Викки. Прошу тебя, ничего не говори.

— Не скажу, — пообещала девушка. Её глаза внезапно наполнились слезами. Клодин Лемартайн знала. Это часть того, что она имела в виду, когда они сидели за чашкой чая в гостиной Лемартайнов, и она говорила о проклятии Эдема.