Новелла Эмиль

Похоже, просыпаться с болью во всем теле входило у меня в привычку. Стоило мне только оторвать голову от подушки, все тело тут же взорвалось мириадами искорок ослепляюще сильной боли. Судорожно вдохнула воздух, пытаясь сдержать крик, но боль постепенно отступила.

— Лежи, деточка! Лежи! — Чьи-то ласковые, заботливые руки аккуратно уложили меня обратно на подушки.

— Что со мной? — первым делом спросила я, проморгавшись и узнав ту добрую женщину, которая помогла мне с работой. Оказывается, я по-прежнему находилась в медпункте, на той же самой кушетке, куда меня уложили перед тем, как дать злосчастное зелье. Перед глазами летали цветные круги, но вблизи все видела довольно четко.

— Сейчас уже все хорошо. Попей. — Она поднесла к моим губам приятно прохладную водичку. Залпом выпила предложенный стакан и поняла, что меня измучило дикое обезвоживание.

— А что было? — повозилась на мягких подушках, устраиваясь удобнее. Тело слушалось хорошо, ничего не болело. Цветные круги перед глазами постепенно отступали, сворачивались в маленькие светящиеся точки и растворялись. Даже сломанная рука функционировала нормально.

— Ох, не знаю, деточка! — вздохнула добрая медсестра, подтыкая одеяло. — Врачи так и не поняли, что это было, но сейчас все хорошо. Сегодня к вечеру тебя выпишут.

Облегченно вздохнула, радуясь, что не придется терять много времени и валяться в кровати. Мне же еще учиться! Магистры наверняка и так уже занесли меня в черные списки из-за того, что я пропустила день. А еще меня почему-то терзало смутное чувство, что я что-то забыла. Очень-очень важное. Но сколько бы я ни напрягала память и ни пыталась понять, что же меня так мучает, вспомнить не могла, лишь заработала головную боль в придачу к непонятной реакции на лекарство.

В медпункте меня накормили вкусным обедом, вся коллегия врачей пришла посмотреть на мои тощие косточки, поохала и поахала над странными реакциями организма, но признала меня условно здоровой. Да, именно так! Я теперь условно здоровая, потому что медицине непонятно, чем же я таким болею, если реакция на безобидное по своей сути лекарство вышла столь бурной.

Я отнеслась к информации о своей болезни довольно скептически: вот почему-то мне не кажется, что в реакции виновата болезнь, и все тут! Но у всего есть свои плюсы, руку мне вылечили бесплатно! Какую-то там шишку наверху политической пирамиды драконов очень заинтересовала реакция моего организма на лекарство, и он попросил меня встретиться с ним и ответить на его вопросы, за что обещал полностью оплатить лечение. Даже не сомневаясь, согласилась, но подстраховалась собственным требованием — при каждом разговоре со мной будет находиться кто-то из деканата. Драконы, может, людей и не любят, но своих в обиду никто не даст, ни драконы, ни люди.

— Милая, а ты уверена, что не хочешь отказаться хотя бы от одной работы? Успевать работать и учиться довольно тяжело, — заботливо обняла меня медсестра.

— Уверена. Деньги нужны. Да хотя бы на новые туфли! — улыбнулась я, обнимая ее в ответ. Кто бы мог подумать, что даже в этой суровой академии найдется один добрый человек! Их и в городе непросто встретить, а уж в академии, где полно драконов, тем более…

— Ну, хорошо. Заходи, если что.

Со слезами на глазах покивала, радуясь, что я хоть в какой-то степени хоть кому-то в этом мире небезразлична. Но минута слабости прошла так же внезапно, как и наступила. Слезы высохли, настроение вернулось к приподнято-радостному, и я пошла отрабатывать первый рабочий день в ректорате. На кухне я буду нужна только завтра.

Работа в ректорате оказалась гораздо сложнее, чем мне представлялось. В мои обязанности входило не только оформление всяческих документов, я должна была приносить чай-кофе самому ректору, который сегодня был совершенно не в духе и постоянно срывал свою злость на мне, ругаясь, что я неправильно добавляю в кружку сахар. С пятого раза у меня все же вышло заварить и налить чай правильно, и меня одарили долгим взглядом из-под пушистых ресниц, впрочем, тут же обо мне забыли.

До конца вечера практически спокойно просидела в своем секретарском закутке, лишь изредка принимая посетителей и записывая имя каждого в регистрационный журнал. Впускать я никого не собиралась, так как мне уже прочитали лекцию о вселенской занятости и предварительной записи на прием. Работа оказалась на удивление интересной и прибыльной. Мне пообещали платить целых три серебряных в неделю! Такими темпами накопить на собственный домишко где-нибудь на краю города можно будет уже к окончанию академии. Впрочем, и о делах насущных забывать не стоит.

К себе в комнату возвращалась достаточно замученной, но несломленной. Несмотря на разгромную речь ректора в конце рабочего дня, когда я снова не смогла заварить ему «правильный» чай. Видимо, все-таки болезнь давала о себе знать, так как чувствовала я себя не очень — дико хотелось спать, да и общая слабость присутствовала. Комната встретила меня уютным домашним теплом, кровать и подушка приняли в свои объятия, даря глубокий сон до утра.

Наставница встретила меня в ослепительном платье, грациозно застыв около светлых окон дворца, где в прошлый раз проходили уроки танцев. Сегодня она явилась в образе сверкающей светской леди, нарядившейся для приема — тонкая талия, дополнительно перетянутая корсетом, высокая грудь, покрытая золотистой пылью блесток. Длинное бальное платье золотого цвета красиво гармонировало с ее пшеничными волосами и бледной кожей. На меня смотрели бездонные голубые озера глаз с цветными искорками золота, переливающегося на солнце.

Я в восхищении застыла у дальнего края бальной залы, разглядывая Богиню. Несмотря на мою недавнюю злость на нее из-за утаивания информации, я не могла не восхищаться столь прекрасным созданием.

— Это ты? — нелепо пробормотала, представляя, каким чучелом я, должно быть, выгляжу на ее фоне — растрепанная, тощая и грязная, ведь помыться после посещения врачей я так и не успела!

— Мое имя Ирринуэлла, — улыбнулась наставница. — И это мой настоящий облик. — Она развела руки и медленно покружилась, давая мне оценить все ее достоинства. — Но Богиня мне тоже нравится, что-то в этом есть, — лукаво улыбнулась она.

— Ясно, — все, что смогла я выдавить из себя, пришибленная ее нереальной красотой.

— Ну чего ты оробела? Иди сюда, обними меня. — Женщина раскинула руки.

Робко сделала несколько шагов навстречу, заинтересованно разглядывая ее новый образ. То, что я приняла за блестки, оказалось легким рисунком золотистой чешуи, покрывающим кожу. Очень осторожно обняла наставницу, стараясь не повредить ее прическу и не помять платье.

— Да не бойся! Не развалюсь! — засмеялась она, прижимая меня к себе. Напряженно вздохнула, обняла ее сильнее. Я, конечно, зла, но она — это все, что у меня есть. Единственный человек, которому я небезразлична в этом мире, пусть даже и не существующий на самом деле.

— Почему ты раньше не показывалась в таком виде? — Любопытство все-таки пересилило обиду.

Она улыбнулась и пожала плечами, не желая отвечать. Ну и ладно, показалась же.

— Что теперь со мной будет? — испуганно шмыгнула носом, вспоминая ее вчерашние откровения о том, что я какая-то там драконица. — Я покроюсь чешуей и наберу себе гарем из драконов?

— Захочешь — наберешь, — хохотнула Богиня. Называть ее Ирринуэллой язык так и не повернулся. — Хотя обычно золотые драконы живут семьями по двое, но и случаи многосоставных семей тоже бывали. Но драконом ты станешь еще не скоро, тебе придется подождать пару-тройку лет, так что быстро на чешую не рассчитывай.

— Расскажи мне про драконов, — попросила я, не отпуская рук и не разрывая объятий.

— Про золотых? Обязательно расскажу, но чуть позже. А сейчас — готова тренироваться?

— А утром опять не встану? — хмыкнула, отлипая от наставницы.

— Скоро привыкнешь. Ты еще академическую физкультуру не посещала. Вот там будет жесть.

— Да уж, такими темпами и не посещу, — грустно пробормотала я, вспоминая вредного дракона.

— Не переживай по этому поводу, совсем скоро все изменится, поверь мне, — загадочно улыбнулась Богиня. — А теперь живо на место! — Щелчок пальцами — и на мне вновь то самое прекрасное голубое платье, а рядом — все тот же фантомный парень.

Безумные па, невероятные поддержки, стремительные движения. Мир кружился и двоился, в голове из-за слишком резких смен позиций отбивали такт отбойные молоточки, но я пока держалась на ногах и не собиралась сдаваться.

Сегодня все получалось немного легче, чем в первый раз, наверное, потому, что некоторые движения казались знакомыми и не требовалось разучивать их заново. Фантомный парень вежливо улыбался и пытался меня отвлекать от танца ничего не значащими разговорами, но я не велась. Разговаривать и одновременно помнить следующее движение для меня пока было сложно, хотя, может, еще через парочку занятий я смогу ответить хотя бы на какой-то его вопрос.

Наставница ругалась и хвалила, бегала за мной и показывала, как правильно, ее потрясающе красивый образ удивительно гармонировал с поведением, словно она всегда так и ходила — при параде. Золотые чешуйки на коже красиво переливались на солнце, льющемся из огромных окон зала.

В покое она меня оставила только тогда, когда я совсем не могла пошевелиться, грохнулась на пол и пыталась отдышаться. Фантомный парень растворился в воздухе, словно его и не было. Жаль. Он казался красивым и достаточно приятным, может быть, потому, что являлся нереальным. Выдуманные люди просто не могут быть жестокими.

— У тебя получается значительно лучше, — похвалила наставница, присаживаясь рядом и предварительно создав себе красивую подушку под попу. Завистливо посмотрела на нее и подушку. Наставница перехватила мой взгляд, понимающе усмехнулась. — Скоро, очень скоро ты сможешь делать так же.

Тренировка на брусьях окончательно доконала мой организм, заставила болеть каждую мышцу, но морально я однозначно чувствовала себя лучше. Весь пережитый за день негатив вышел вместе с усталостью и потом.

Злость на наставницу тоже постепенно испарялась, и я задавала себе все больше и больше вопросов о ее прошлом в перерывах между безумными забегами и прыжками в длину, ширину, высоту, глубину и еще бог знает куда.

Для меня стало шоком, что раньше драконы жили совсем иначе, чем сейчас, а людей в стране и вовсе не было. Люди заселили эти земли гораздо позже, когда поголовье драконов вместо тысяч сократилось до сотен. Сейчас встретить дракона, а тем более драконицу считалось редкой удачей. Здесь, в столице, это еще вполне реально, а вот стоит отойти чуть подальше, и их днем с огнем не сыщешь.

Семьи у драконов раньше создавались на основе «истинных пар», мужчина и женщина просто притягивались друг к другу и не могли больше жить порознь. Ну, точнее, как я поняла из слов Богини, притягивает мужчину всегда женщина — какие-то там заморочки энергетики и прочей лабуды, из которой я не поняла ни слова, именно поэтому и сейчас мужчин выбирали женщины. У истинных пар происходил какой-то очень сложный энергетический обмен, смысл которого пока от меня ускользал.

— Не волнуйся ты так, потом поймешь, когда увидишь подходящего мужчину. У золотых все происходит несколько иначе, у нас, женщин, всегда есть возможность выбора партнера из-за того, что мы видим связи. Мы можем найти нескольких подходящих именно нам мужчин, выбрать из них одного и только после этого провести ритуал слияния. А можем выбрать и сразу несколько.

— То есть у золотых матриархат? — уточнила я. Не вязалось это с общей картиной прошлой жизни драконов. Особенно если попадался партнер из другого клана, что, как выяснилось, происходило довольно часто.

— Нет, что ты! — воскликнула Богиня. — Никто никого не принуждает. Все по обоюдному согласию!

— Ты же сама только что сказала, что выбирает женщина, — повторила ее слова.

— Конечно, выбирает — из поклонников. Руки женщины могут добиваться сразу несколько мужчин, вот из них она и выбирает или не выбирает. У нас всегда рождалось чуть меньше девочек, чем мальчиков, так что и многосоставными семьями никого не удивишь. Причем многоженство тоже бывало.

— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотала, накручивая травинку на палец, любуясь ясным солнечным небом. — Ты сказала, что я буду запоминать эти сны, но почему, когда проснулась, снова ничего не помнила?

— Еще рано. Изменения в твоем организме происходят постепенно, придется потерпеть.

— А почему я вообще человек, если ты говоришь, что я родилась драконом?

— Мы немного другой вид драконов и взрослеем тоже по-другому. Если родители решили провести время беременности и родов в драконьем обличье, то ребенок родится драконенком, до двадцати лет он не сможет менять форму на человеческую. Инстинкты и разум, соответственно, будут драконьи, и ему придется учиться быть человеком. Если родители проводят беременность и роды в человеческой форме, то ребенок рождается человеком, и облик дракона приобретает также лет в двадцать. И тут и там есть свои минусы и плюсы, так что этот вопрос весьма индивидуален.

— А как у остальных драконов? — поинтересовалась я. Вот не верю, что у них все так просто!

— Раньше драконицы чаще вынашивали детей в драконьем обличье, так им было проще переносить беременность, а рожали в человеческом, чтобы ребенок был больше человеком, чем зверем, а сейчас им нельзя даже перекидываться во время беременности — слишком много случаев смертей еще не рожденных детей. Но от такого способа вынашивания, когда мать ни разу не бывает драконом во время беременности, идет спад магических сил, соответственно, и таким деткам сложнее подобрать пару, так как магический фон слабо выражен.

— То есть все драконы, которые есть сейчас, со сниженным магическим фоном и не могут иметь пары?

— Да, как правило. Но имеются и исключения, — улыбнулась наставница, смотря куда-то вдаль, за горизонт.

— И как это все поможет восстановить рождаемость? Я думала насоздавать истинных пар, и жизнь у всех наладится!

— Истинных? А как же остальные Хранители? Вот представь, Нови: есть трое мужчин, которым нравится одна женщина, но соединяешь ты ее только с одним из них. Куда деть еще двоих? Если учесть, что они не смогут больше быть с ней, но не смогут и уйти от нее? Это прямой путь к новой войне, а не к воскрешению кланов.

— Да, ты права, — задумчиво кивнула, обдумывая ее слова. — Но как тогда быть?

— Ты сама должна понять это, — хитро подмигнула наставница, не спеша облегчать мне жизнь. — Отдохнула? В третью стойку!

Полгода прошло подозрительно быстро, я даже не заметила. У нашего курса наконец началась обещанная физическая подготовка, и это было просто ужасно — теперь все тело с непривычки болело не только по утрам, но и вечером. Пока тело не привыкло, дни превращались в сущую пытку. Впрочем, адаптировалась я довольно быстро — хватило недели или двух. Так что ползать, как в первые дни, по комнате в попытках принять вертикальное положение долго не пришлось.

Учеба давалась легко и радостно. Первую в жизни сессию перед зимними каникулами я сдала практически на «отлично». Магистры хоть и придирались, но на экзаменах не валили и даже в чем-то помогали адептам.

Сами каникулы я провела в академической библиотеке, наслаждаясь непривычной тишиной и старинными книгами. Каникулы оказались достаточно длинными — целых два месяца, так что можно было значительно продвинуться не только в магии, но и в рунологии, которая начнется только в следующем году.

Единственное, что омрачало мои дни, — это вредный дракон Лан. От него все ощутимее веяло подавляющей аурой силы и злости, я практически «на зубах» чувствовала его ненависть каждый раз, когда он меня видел.

Конечно, Лан сделал еще несколько попыток заставить меня покориться, но я была непреклонна. Один раз меня в тридцатиградусный мороз облили ледяной водой, я еле успела добежать до помещения и не покрыться ледяной коркой. В следующий раз он придумал новую забаву, распространив про меня в академии слухи, что я принимаю мужчин по вызову, — никогда не думала, что здесь учится столько народа, причем приходили в основном драконы. Третьим приколом стала массовая забастовка девчонок моей группы — всем нравился Лан и очень не нравилась я. И это только крупные шалости противного дракона. Чего он на меня так взъелся?

Утро началось со всеобщего напряженного и давящего настроения в столовой — сегодня день очередного экзамена по физической подготовке. Самый сложный предмет, потому что вызубрить и как-либо дополнительно подготовиться нереально. Да и сдать экзамен не так-то просто — он проходит в несколько этапов и с разными группами, в частности с группой моего «любимого» противного дракона. Я стопроцентно уверена, что тот приготовил мне особо проказливую гадость, после которой я опять буду неделю либо лечиться, либо ходить по академии на цыпочках и перебежками.

— Делимся на группы по три человека. — Экзамен начался.

Мы быстро разделились. Ну как разделились — со мной конечно же никто вставать не хотел, девушки из-за Лана, мальчики из-за него же, только уже потому, что боялись его. «Наш пострел везде поспел». Принцип «Да не достанься же ты никому, если не мне!» в действии. Но в мою в команду все же пришла пара человек — молоденький мальчик-ботан, который, впрочем, тоже опасался со мной разговаривать, и девушка примерно моего возраста «не от мира сего», постоянно что-то бормочущая себе под нос и не замечающая ничего вокруг себя.

Нам предстояло пройти ближе к краю полигона и встретиться с командами драконов, чтобы объединить свои усилия и побороться за отличные оценки в зачетке. Оказалось, что экзамен будет состоять из конкурса на лучшую команду: кто успел — тому пять, кто не успел — ну, извините, придется пересдавать. Я даже эгоистично порадовалась такому обстоятельству: вредный Лан точно не захочет быть в моей группе, побоится проиграть, но, как оказалось, радость была преждевременной.

Каждая команда тянула жребий на очередность, и наша стала ни много ни мало первой. Бумажка с цифрой «один» словно сама по себе прыгнула мне в ладонь, когда я засунула руку в огромный шар с билетиками. Тогда это меня не насторожило, а вот потом… Потом времени думать о подставе просто не осталось.

На одном из препятствий на пути к победе обнаружился подпиленный брус, на который мне посчастливилось очень «удачно» наступить — ведь я давно шла первой и помогала остальным членам команды преодолевать препятствия. Почему-то физическая подготовка не была для меня столь сложной, как для остальных, все давалось относительно легко и просто — ну, по сравнению с другими по крайней мере. Конечно, с драконами я тягаться не могла, но все же уступала им не так, как другие люди.

Нога неудобно подломилась и провалилась вниз; деревянный брус, распавшись на части, очень больно прочертил длинную царапину и вошел глубоко под кожу. Я, размахивая руками, пыталась сохранить равновесие, а потом тяжелым кулем грохнулась вниз и угодила прямиком в вонючую грязную жижу, которая моментально начала затягивать меня на дно, угробив последние крохи моей адекватности. На помощь почему-то не просто никто не спешил, никто, кажется, даже не заметил моего болезненного падения — все по-прежнему преодолевали препятствия.

Тут явно была замешана магия, и, судя по жутковатому неприятному скрипу на зубах, даже знаю чья. Страх накрыл с головой, когда я поняла, что выбраться из этой мутной жижи с покалеченной и сломанной ногой нереально. Стоило попытаться шевельнуться, как ногу простреливала настолько дикая боль, что даже дышать было невозможно, не то что пытаться выбраться. А засосало меня уже по подбородок.

Я глупо завизжала, размахивая руками, разбрызгивая грязь по сторонам и пытаясь привлечь к себе внимание, и тут произошло нечто…

Липкий комок чужеродной магии летел прямо в меня. И хотя пока я не разбираюсь, что это за магия, летел с явно недобрыми и даже убийственными намерениями. Крохотные молнии по периметру небольшого воздушного шара говорили сами за себя. Сколько в нем вольт? Тысяча? Две? Три?

А дальше — дикая боль в груди и манящая спокойствием и уютом темнота.