Вечер понедельника, 7 октября

Всю дорогу Кейт подавленно молчала. Она была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как Майк остановил джип возле здания полицейского управления. Убийство Лестера Фрэнкса, его мертвое тело в морозильной камере ошеломили ее. Репортер, конечно, не принадлежал к числу близких друзей Кейт, но она достаточно часто имела с ним дело и знала, что, в принципе, он неплохой человек. Теперь ее неотвязно преследовал вид его синюшного одутловатого лица и затянутого вокруг шеи чулка. Стоило ей отогнать от себя это видение, как ему на смену тотчас приходило другое — голая грудь Лестера и пестрые трусы. Было очень грустно и страшно, с трудом верилось, что Габриэлла Грант, соблазнив несчастного Фрэнкса, удушила его своим чулком.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Майк. — Давайте я отвезу вас домой.

— Не стоит. — Кейт отрицательно покачала головой. — Я в порядке.

Она понимала, что у Трейвиса полно работы и он горит желанием за нее приняться. Предстоит охота на Габриэллу в трех штатах, нужно организовать розыскные мероприятия.

Обнаружение тела Лестера рассеяло последние сомнения Майка в виновности Грант, улетучилась и неловкость Кейт по поводу использования в следственных целях психического нездоровья Габриэллы. Теперь и она сгорала от нетерпения. Кроме того, надо позвонить агенту, чтобы подготовить договор на издание книги.

Кейт положила руку на плечо Трейвиса.

— Вперед, детектив, возьмите ее тепленькой и не забудьте потом все мне рассказать.

— Вы будете дома?

Кейт рассмеялась.

— Где же мне еще быть?

Майк улыбнулся.

— Ну, откуда я могу знать. В Нью-Йорке — с агентом и издателем… Или в «Уорлд медиа» для подписания контракта.

За шутливым замечанием Трейвиса крылась серьезная озабоченность, и Кейт не могла не почувствовать этого. Нельзя уклоняться от прямого ответа. Решение относительно предложения Джека Кэйна уже принято. Оно созрело после того, как Кейт услышала ключевую фразу Кэйна, которая касалась Габриэллы Грант.

Я хотел создать ей имидж, сказал Кэйн, когда они сидели в конференц-зале полицейского управления. Эта фраза все утро крутилась в голове Кейт. Но только позже она поняла, что так взволновало ее. Ей стала абсолютно ясна подлинная суть Джека Кэйна. Смысл его жизни — создание образов, изобретение и совершенствование упаковок, приемлемых для массового восприятия. Иногда он влюблялся в свои творения и воображал, что это вызовет головокружение у любой женщины. Но она, видимо, не принадлежит к их числу, ей не нужен такой опыт. Кейт не хотела, чтобы ее совершенствовали и выворачивали наизнанку, создавая другую Маккаскер — телевизионную звезду.

— Я не собираюсь в Нью-Йорк, Майк, — тихо сказала она. — И не собираюсь подписывать никаких контрактов. Мне надо писать книгу. Здесь мой сын, которому я нужна. Кроме того, я жду, когда же вы наконец пригласите меня пообедать.

Трейвис внимательно посмотрел на Кейт, словно ожидая дальнейших объяснений, но потом наклонился вперед, обхватил ладонями ее лицо и крепко поцеловал в губы.

Несколько мгновений спустя, по дороге домой, Кейт уже размышляла о том, успеет ли она закончить синопсис своей будущей книги, прежде чем появится Майк. Кажется, в ее распоряжении не так уж много времени, а ведь надо еще принять душ, да и переодеться во что-нибудь более соответствующее ситуации, чем джинсы и свитер. Улыбаясь, она вошла в темную кухню и включила свет. Улыбка моментально испарилась с ее лица. Ранец Томми валялся на полу, значит, уроки не сделаны, и, черт возьми, куда пропала Мэйзи?

Окликая сына и свекровь, Кейт направилась в комнату, из которой струился неверный, колеблющийся свет пламени камина. Ясно, что если даже Томми и Мэйзи ушли, то совсем недавно и ненадолго.

Войдя в комнату, она застыла на месте, словно пораженная молнией. У камина спиной к огню сидела Габриэлла Грант, одетая в лохмотья Ма.

Кейт отпрянула, а Габриэлла подняла руку, в которой был зажат пистолет — Кейт сразу узнала служебное оружие покойного мужа. Сердце бешено заколотилось. Она тут же вспомнила ранец Томми, брошенный на кухне.

— Где мой сын? — Ее голос звучал твердо и спокойно, но холодный липкий страх уже заползал ей в душу. — Что ты с ним сделала?

— Расслабься, — сказала Габриэлла. — Давай сначала пообщаемся, я для этого и пришла сюда. Нам надо поговорить. — Она жестом поманила Кейт в комнату.

Нетвердо ступая, Кейт приблизилась к камину. Комичность ситуации, подчеркнутая сочетанием автоматического пистолета и чучельного наряда позволила ей сохранить остатки присутствия духа. Впрочем, ненадолго, ибо в следующее мгновение она столкнулась с ледяным немигающим взглядом голубых глаз Габриэллы.

Наведя пистолет на Кейт, Габриэлла заставила ее сесть на пол.

— У нас мало времени, так что не будем терять его зря. Я знаю, что меня уже ищут копы, знаю, что вчера обыскивали мой кабинет. Объясни мне, что происходит?

— Для этого ты и явилась сюда?

— Нет, не для этого, о деле мы поговорим чуть позже, сейчас же я хочу понять, что у них есть на меня?

— Ничего я тебе не скажу, пока не узнаю, что ты сделала с моим сыном.

— Твою мать! — выругалась Габриэлла, тряхнув головой. — Я не такая дура, чтобы связываться с ребенком — потом упекут на всю жизнь. Нет, этого вы от меня не дождетесь.

Кейт не сводила с Габриэллы глаз. Неужели она искренне считает, что ее слова могут кого-нибудь убедить? Неужели ей до сих пор непонятно, что остаток своих дней она будет смотреть на мир из-за тюремной решетки?

Словно прочтя ее мысли, Габриэлла холодно усмехнулась.

— Я не намерена садиться в тюрьму за убийство Эммы Кэйн.

Кейт перевела дух и приказала себе успокоиться.

— Тогда тебе лучше уйти, потому что я жду в гости полицейского детектива, он может появиться здесь с минуты на минуту. Уходи, только скажи, где мой сын…

Она осеклась, испуганная резким хохотом Габриэллы.

— Не смеши меня. Я пришла сюда не для того, чтобы бежать. С чего ты решила, что я захочу скрыться? Представь себе — Габриэлла Грант на нелегальном положении! Это не жизнь. — Она покачала головой. — Нет, думаю, будет лучше, если я останусь чиста как стеклышко. Объясни копам, что произошло на самом деле. Я не собиралась убивать Эмму Кэйн, я приехала поговорить с ней. Нужно было что-то делать, иначе мне грозило увольнение. Ты же понимаешь, что это значит.

Кейт промолчала, слушая Габриэллу.

— Все из-за этого болвана. Он сказал, что Эмма занята и не сможет со мной поговорить. Просто не подпустил меня к ней, заявил, что, если я не уйду, он спустит меня с лестницы. Я запаниковала, но в этот момент вышла Эмма, увидела пистолет и начала орать как резаная, тут я совсем растерялась… — Она вздохнула и посмотрела в глаза Кейт. — Они должны признать, что я не виновата.

Кейт прикусила губу не понимая, какого ответа ждет от нее Габриэлла. Ей хотелось спросить, чем она сможет оправдать удушение Лестера Фрэнкса — тоже случайностью? Но в данной ситуации, пожалуй, не стоило упоминать имя репортера. Окинув взглядом комнату, Кейт отметила, что Томми опять разбросал свои игрушки. Потом принялась крутить пальцами конфетную обертку.

— Ну? — Габриэлла наклонилась вперед, дуло пистолета оказалось в нескольких дюймах от носа Кейт. — Помоги мне. Ты же заодно с копами. Думаешь, они готовы выслушать мой рассказ о случившемся?

Кейт с трудом удалось сохранить бесстрастное выражение лица, когда она поняла, что Габриэлла абсолютно серьезно пытается представить двойное убийство как простую случайность. Может, этот новый сценарий — очередное наваждение? Или уловка, чтобы уйти от возмездия? Как бы то ни было, нужно поддержать разговор — потянуть время, а там, глядишь, приедет Майк. Кейт откашлялась, нервно теребя обертку от конфеты.

— Ну… — осторожно начала она. — Ты единственная, кого они еще не выслушали, но им будет нелегко поверить, что твой приход к Эмме вызван просто желанием побеседовать. У тебя был с собой револьвер, и полицейские знают, где ты его взяла. Им известно, что ты украла его в доме Молли Хескелл, что указывает на заранее составленный план.

— Чушь собачья! — скривилась Габриэлла. — Какой, к черту, план! И револьвер я не воровала, а забрала у Молли потому, что очень беспокоилась за нее. К Эмме же я взяла револьвер, чтобы покончить с собой, если бы Эмма отказалась дать развод Джеку. Не могут же они всерьез думать, что я пошла туда, намереваясь кого-то убить?! — Габриэлла едва не задохнулась от возмущения, поглядывая на Кейт и оценивая, какой эффект произвели на собеседницу ее слова. — Только не говори, будто они и правда считают, что я заранее все спланировала.

Кейт бросила обертку на пол, и Габриэлла тотчас направила дуло пистолета ей в лицо, встревоженная мимолетным движением. Однако сразу успокоилась, поняв, что Кейт не собирается ничего предпринимать.

— Они знают, что ты побывала в доме Кэйнов за пару недель до убийства. С риэлтором.

Грант беспечно махнула в воздухе пистолетом.

— Пустое! Мне было просто любопытно взглянуть на жену Джека. Меня можно упрекнуть лишь в том, что я вела себя, как миллионы других любовниц.

Кейт вздохнула.

— Однако падение Анны Мэй с лестницы в тот день, когда она была с тобой, по мнению полиции, выглядит весьма подозрительно.

Грант от души рассмеялась.

— Да пусть подозревают, что хотят, все равно они никогда ничего не докажут.

Умом Кейт понимала, что надо заканчивать разговор, но вместо этого спросила:

— Вы ведь были вместе, когда она упала, верно?

Грант мгновенно сощурила глаза.

— Ты же не хочешь, чтобы я ответила на этот вопрос, правда? — елейно произнесла она. — Посуди сама: если бы я сказала, что действительно была с ней, если бы я сказала, что она очень ушлая дама и узнала меня, несмотря на парик и темные очки, если бы я сказала, что нечаянно толкнула ее, когда она спускалась по крутой лестнице, то тогда вы могли бы мне что-то предъявить, не так ли? Конечно же, я никогда этого не скажу.

Грант помолчала, но отнюдь не в ожидании ответа.

— Вернемся к фактам, — продолжила она. — Какие еще улики копы имеют против меня?

Кейт не смогла сразу сосредоточиться на вопросе Габриэллы. Мысль о том, что Грант хладнокровно сбросила Анну Мэй Уитмен с лестницы только потому, что та ее узнала, ужасала не меньше, чем удушение Лестера Фрэнкса, чтобы тот не выставил ее лгуньей. По спине Кейт пробежал холодок. У этой женщины не дрогнула бы рука и в отношении Мэйзи или Томми.

— Ну? — Грант наклонилась вперед, ее глаза горели, она явно наслаждалась замешательством Кейт.

«Ладно, пора снимать лайковые перчатки», — подумала Кейт с внезапно вспыхнувшей злобой.

— Копы все знают о фальшивом алиби, — ледяным тоном ответила она. — Доставка ужина из китайского ресторана должна была создать видимость, будто ты находилась дома в момент совершения преступления. Тебе будет тяжело доказать, что все это планировалось лишь для того, чтобы поговорить с Эммой Кэйн.

— Я ничего не планировала и не думала ни о каком алиби, — не смущаясь, возразила Грант. — Ужин заказала моя ассистентка. Я просто забыла отменить заказ. — Ее неподвижные голубые глаза таили угрозу, на губах играла издевательская усмешка. — Я вспомнила о заказе, только когда в доме у мамы раздался телефонный звонок. Но ведь перевод звонка — не преступление?! Все, что я сделала, — это попросила швейцара сказать курьеру, чтобы он оставил пакет на столе.

В ответ Кейт улыбнулась не менее издевательски.

— При этом ты не забыла упомянуть, что стоишь под душем, создав впечатление своего присутствия дома, чтобы потом об этом рассказали в полиции.

— А что я должна была говорить? «Слушай, Хосе, вообще-то я сейчас не дома, ты уж, пожалуйста, сообщи об этом мальчишке, пусть он у меня что-нибудь украдет?» Ну нет! — Она покачала головой. — Если я и хотела кого-то обмануть, то лишь швейцара и курьера.

Грант посмотрела на Кейт и тяжело вздохнула.

— Как ты думаешь, смогу я заключить с ними сделку? Это была самозащита. Случайность. У окружной прокуратуры нет никаких оснований затевать дорогостоящий судебный процесс по делу об убийстве, когда так велик риск проиграть, что, несомненно, произойдет, как только я расскажу присяжным всю историю. Я сумею их убедить. Копам лучше закрыть дело, и все будут счастливы.

Кейт подобрала с пола еще одну обертку от конфеты и начала нервно крутить ее в пальцах, удивляясь психической неустойчивости популярной телеведущей. Несмотря на страх, Кейт была просто восхищена невероятным переплетением фантазии и реальности в мозгу Грант. Создавалось впечатление, будто разговариваешь с двумя совершенно разными женщинами: одна находится в плену иллюзий об отношениях с Джеком Кэйном, рассуждает о своей воображаемой беременности как о факте, пытается воздействовать на жену несуществующего любовника; вторая — умная, прожженная звезда шоу-бизнеса с аналитическим, острым умом, на лету схватывающая и оценивающая все обстоятельства своего нелегкого положения, тонко чувствующая мельчайшие нюансы.

Продолжая сжимать твердый комочек обертки, Кейт оглядела пол и увидела еще несколько таких же. Внезапно до нее дошло, что это вовсе не конфетные обертки — Томми называл их хлопалками и пугал ими белок и пожилых леди, прежде всего Мэйзи. Он бросал эти белые комочки на крыльцо, и они взрывались с легким хлопком. Интересно, что будет, если такую хлопалку бросить в огонь? Однако мысли тут же вернулись к Габриэлле — слишком велико было потрясение, вызванное ее безумным предложением.

«Хотя, надо признать, безумие Грант может и сработать», — подумала Кейт, вспомнив мрачные предчувствия Майка. Если она будет твердо придерживаться своей версии, которую только что изложила, ее рассказ породит у суда большие сомнения. Чего коснутся эти сомнения — планирования убийства или психического здоровья Габриэллы, Кейт пока толком не поняла. И все же, вполне вероятно, что Грант удастся избежать наказания за убийство Эммы Кэйн и Тони Салерно.

— Ты уловила мою мысль? — нарушила молчание Габриэлла. — Я хочу сказать, что таких людей, как я, не сажают в тюрьмы. Самое большее, что со мной могут сделать — это поместить меня на пару лет в какую-нибудь специальную лечебницу. А потом мы с Джеком начнем все сначала и без всяких проблем. Люди, к счастью, забывчивы.

Кейт едва сдержалась, чтобы не спросить, кто именно забывчив — Джек Кэйн или публика, но следующие слова Грант повергли ее в ужас.

— Единственная проблема — это ты. Мне невыносима мысль, что во время моего отсутствия ты будешь встречаться с Джеком. Именно поэтому я пришла к тебе, чтобы решить этот вопрос, прежде чем сдаться полиции.

— Решить вопрос? Здесь нечего решать. Между нами ничего нет. — Кейт подалась вперед, чтобы отвлечь внимание Грант, и подняла с пола несколько белых комочков. — Кэйн меня не интересует.

— Зато ты интересуешь его. Я видела, как он разговаривал с тобой в студии и слышала кое-что о вас.

— От кого?

— Не важно, — огрызнулась Грант, наводя пистолет на Кейт.

Та моргнула и отпрянула. Ошеломленная внезапной переменой в поведении Габриэллы, она подняла руки в безнадежной попытке защититься от неминуемого выстрела.

— Пожалуйста, убери оружие. Это глупо. Застрелив меня, ты ничего не решишь. Для тебя все станет только хуже. Ради бога… — Слова застревали у нее в горле. — Ты можешь оправдаться в случае с Эммой и все равно окажешься в тюрьме. Если ты убьешь меня или кого-нибудь еще в этом доме, тебе не отвертеться.

Грант неумолимо покачала головой, голос ее зазвучал буднично и спокойно:

— Ты просто ничего не понимаешь. Пока ты жива, мне все равно, сумею я отвертеться или нет. К тому времени, когда я вернусь, будет поздно — и для меня и для Джека. — Она ткнула стволом пистолета в плечо Кейт. — Ладно, вставай.

Кейт открыла было рот, чтобы попытаться урезонить Габриэллу, но ровный, без эмоций голос и рассеянный, отсутствующий взгляд телеведущей не оставляли сомнений, что любые слова сейчас будут тщетны. Рассудительной, умной Грант здесь уже нет, осталась безумная, вооруженная пистолетом женщина.

Кейт взяла себя в руки. «Теперь или никогда», — подумала она, набрала в легкие побольше воздуха и встала, одновременно швырнув в огонь хлопалки Томми. Из пламени вырвался сноп искр, раздались звуки, похожие на выстрелы. Грант вскрикнула, обернувшись, и в это время Кейт ударила ее по коленям, повалила на пол и выбила пистолет из руки.

Но Габриэлла не собиралась сдаваться, она с такой силой оттолкнула Кейт, что та, стукнувшись головой о плиту, на мгновение потеряла сознание. Первый крик Грант Кейт услышала еще сквозь туман. Потом раздался пронзительный вопль, она подняла голову и увидела, что подол чучельного платья объят пламенем.

Со странным чувством — ужаса и зачарованности — Кейт смотрела, как Габриэлла пытается сбить огонь с одежды плотной занавеской. Когда Грант подняла руки, чтобы сорвать штору, огонь перекинулся на легкий тюль.

Кейт поднялась на ноги и бросилась к Габриэлле, которая была завернута в занавески, как в кокон. Грант упала на пол. В это время, охваченная пламенем, вспыхнула кипа старых газет.

— Где мой сын? Где Мэйзи? — вне себя кричала Кейт, навалившись на Габриэллу.

— Наверху. — Грант не стала медлить с ответом. — Они наверху. Прошу тебя, дай мне выбраться отсюда.

— Где наверху? — Кейт дико озиралась по сторонам, пламя уже лизало бахрому абажура. Она схватила Габриэллу за волосы и изо всех сил встряхнула ее, не обращая внимания на дым, от которого слезились глаза. — Где наверху?

Это надо было знать точно. Дом слишком велик, чтобы осматривать каждую комнату, скоро огонь поглотит всё. Кейт стянула занавеску с лица Грант.

— Где они? — кричала Кейт. — Если они мертвы, ты сначала сгоришь здесь и уж только потом будешь гореть в аду.

Она со страшной силой трясла Габриэллу за волосы.

— Они в старухиной комнате, — дважды повторила Грант, прежде чем Кейт с размаху ударила ее головой об пол.

Раздался утробный стон, но Кейт, потеряв всякий интерес к Габриэлле, не обращая больше на нее внимания, бросилась наверх, перепрыгивая разом через три ступеньки.

Время остановилось, Кейт казалось, что она движется сквозь густой сироп, такой, каким Мэйзи любила смазывать свои бесподобные вафли. Она влетела в комнату свекрови. Мэйзи и Томми лежали на полу, связанные по рукам и ногам эластичным бинтом, и дико вращали глазами.

Кейт едва не зарыдала от облегчения.

Потом она вспоминала, что секунды, потраченные на поиски ножниц в аптечке Мэйзи, тянулись целую вечность, что ее сердце едва не остановилось, когда свекровь, освобожденная от пут, не смогла идти и упала на пол.

— Бежим! — крикнула ей Кейт и, подхватив на руки Томми, вслед за ожившей Мэйзи бросилась мимо своего кабинета, кухни и гостиной на крыльцо. Мимоходом она отметила, что компьютеры и принтеры разбиты и искорежены, но это ее совершенно не взволновало.

Вызвав пожарных, Кейт развязала Томми и подумала о том, что сталось с сумасшедшей телеведущей. Вряд ли из-за удара об пол Габриэлла не смогла вовремя убежать. Она наверняка выскочила из горящего дома. Если же нет, то, скорее всего, сгорела. Треск лопнувших стекол, выбитых на противоположной стороне дома чудовищным давлением раскаленного воздуха, не оставлял в этом сомнений.