Коммандер Леман и его семья сложили последние сумки в семейный автомобиль, перед тем как отправиться в Корнуолл. Нужно было многих известить о своем отъезде из Лондона. Молочника, разумеется, и разносчика газет. Соседей, у которых были ключи и которые обещали присматривать за домом. Тренера Анны по айкидо, ее тренера по баскетболу и преподавателя испанских танцев. Читательский кружок Кристины Леман и ее родителей, которые приходили на обед к Леманам по воскресеньям и которые собирались присоединиться к ним в Корнуолле в последнюю неделю их отпуска.

Родителей Джо-Джо, Сильвию и Крейга Томпсон, также известили. Тело подростка, лежащее в земле на кладбище Восточного Лондона, навсегда связало две семьи невинной кровью.

– Пап, – сказала Анна Леман, нарушая молчание, которое сохранялось на всем пути до М25. – На Джо-Джо напали, чтобы напугать тебя?

Не было смысла даже пытаться отрицать это.

– Да.

– Они хотели, чтобы ты думал, что то же может случиться со мной?

– Что-то вроде этого.

И снова семья замолчала, тем временем как с медленным скрежетом, бампер к бамперу, машины продвигались миля за милей. Наконец Анна снова заговорила:

– В травмотерапии есть термин… Он означает завершение цикла, освобождение от чего-то своего рода завершением этого… Это американский термин; такие штуки ведь все из Америки, да?

– Катарсис, – сказала Кристина Леман.

– Да, правильно. Катарсис.

– Катарсис, – повторил коммандер Леман. – Вот, значит, как это называется.