— А, Теодора Ивановна! Пожалуйста, входите. Я попрошу вас посидеть немного — кое-что еще не готово.
И Викина мама принялась разворачивать кусок фиолетового бархата.
Похоже было, что она и не прикасалась еще к этой материи. Но заказчица — толстая дама с коротко стриженными волосами под маленькой шляпкой — благоговейно глядела на руки Викиной мамы, на ее довольно простенький халатик, на стол, заваленный заграничными журналами мод и обрезками материи.
— Садитесь, пожалуйста. Сейчас придет Машенька, и мы начнем примерку.
— Я в головном уборе — ничего? — спросила Теодора Ивановна, усаживаясь на диван, тоже заваленный журналами. — Ах, что это у вас тут? Кукла? И какая смешная! Это сейчас модно? Да-да, конечно, у моей приятельницы знаете, у Раисы Адамовны, вы еще ей шили вечернее апельсиновое — на диване всегда сидит кукла. Знаете, такая подушка, кукла-подушка: глаза стеклянные и настоящие волосы, а платье все в оборках и набито ватой!..
— Так это же кукла на чайник! — насмешливо сказала Вика.
Она стояла перед зеркальным шкафом и заплетала свои блестящие косы.
— Вика! — строго остановила ее мать. — Иди, пожалуйста, к себе. И забери свою куклу.
— Купишь мне такое зеркало — буду у себя причесываться, — хладнокровно ответила Вика. — А Петрушку не возьму. Ему Машенька костюм будет шить.
— Больше Машеньке делать нечего!
— Папа сказал — так надо.
И Вика, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.
— Какая красавица ваша дочь! — восхищенно пропела Теодора Ивановна. Ах, Машенька, здравствуйте!
— Здравствуйте! — весело ответила молоденькая румяная девушка, быстро подходя к столу. — Дайте, дайте, я сейчас все сделаю! — И она быстро принялась прикидывать и кроить материю. — А я так спешила! Сегодня у нас собрание было, и в библиотеку еще надо было забежать.
— Уж в библиотеку-то можно было бы и завтра, — сухо сказала Викина мама.
— Ой, нет, повесть такая интересная! В этом номере продолжение. Вы читали? — И она кивнула на толстый журнал, который принесла с собой.
Викина мама сделала вид, что не расслышала вопроса.
— Поторопись, Маша, Теодора Ивановна ждет уже полчаса.
— Что вы, что вы! — защебетала толстая дама. — Мне сидеть у вас просто наслаждение!
Машенька весело засмеялась:
— Ну, тогда посидите. Скоро примерим… А это и есть Викин Петрушка? Славный какой!
Петрушка, которого толстая заказчица затиснула в самый угол дивана, так что и вздохнуть ему было трудно, очень обрадовался, услышав, как Машенька похвалила его.
Машенька была немножко похожа на Розу, только веселей и живее, чем Роза, и голос у нее был звонкий-звонкий.
Петрушка даже немножко повеселел, услышав этот голос, потому что беспорядок в комнате у Викиной мамы был ужасно скучный. Это был совсем не такой интересный беспорядок, как у Олега и Муси перед спектаклем. Вика Петрушкой совсем не занималась. Вообще было скучно и хотелось домой.
«И на что этот новый костюм! Глупости!» — сердито думал Петрушка.
А Теодора Ивановна между тем сняла с себя цветастое платье, ее обернули в фиолетовый бархат, и Викина мама стала закалывать этот бархат булавками, — то здесь, то там. Толстая дама стала похожа на ширму роскошного театра. Можно было подумать, что сейчас начнется представление. Но толстая дама только поахала и повертелась перед зеркалом, и бархат с нее сняли.
Она стала просить, чтобы платье сшили поскорей, «ей очень, очень нужно».
Викина мама посмотрела на Машеньку, а Машенька подумала и сказала, что раньше чем через неделю вторую примерку назначать нельзя, так как у нее учеба и еще что-то.
Когда Теодора Ивановна ушла, Викина мама сказала очень недовольно:
— Не понимаю, почему надо посвящать заказчиц во все твои дела!
— Ой, простите, совсем забыла! — смутилась Машенька. — Ну, я побегу. Бархат беру с собой. А шелковое принесу послезавтра. Да, Вика просила Петрушку обшить. Какой славный! — снова сказала она, беря Петрушку на руки. — И какой смешной! Прямо как живой.
— Да ну его! — сказала Вика, входя в комнату. — Какой-то глупый у него вид. Все время ухмыляется.
— Ну что ты, Вика, он такой славный, — ласково повторила Машенька. — А из чего же ты хочешь шить ему костюм?
— Да вот из этого панбархата.
— Вика, не выдумывай! — недовольно проговорила ее мама. — Эта материя мне пригодится на отделку.
— А тут довольно много останется, — сказала Машенька. — Но только, Вика, знаешь, у твоего Петрушки старый костюм лучше. Из этого бархата будет грубо.
— Во-первых, он вовсе не мой, этот Петрушка, — протянула Вика. — А во-вторых, пусть будет пошикарней. Папа так сказал.
— Ну что ж, сделаем пошикарней!.. Ладно, Петрушка?
И Машенька, весело улыбнувшись Петрушке, завернула его в яркую материю.
