Лондон. Май 1819 г.

Карета на полном ходу свернула на Парк-лейн. Госс старался наверстать упущенное время. Аннабелла Келланд уцепилась за сиденье и закрыла от страха глаза, но тут же их открыла, так как не хотела ничего пропустить. По дороге сновали всевозможные экипажи, а публика была самая разная: джентльмены в двуколках и верхом, дамы в фаэтонах и ландо, уличные торговцы с корзинками и тележками. Грохот стоял оглушительный, особенно он поражал сельского жителя, привыкшего к пустынным дорогам.

Аннабелла с нескрываемым любопытством глазела на эту красочную и шумную картину. Еще несколько минут она может себе позволить быть Аннабеллой Келланд, впервые в жизни увидевшей Лондон. Когда же карета подъедет к дому леди Ордуэй, из нее выйдет Розабелла, молодая вдова Стивена Ордуэя, которая вернулась в Лондон, проведя месяц с семьей в Беркшире.

Аннабелла откинулась на подушки сиденья и постаралась выглядеть невозмутимой. Ей не пристало выказывать любопытство и удивление при виде громадного города: ведь ее сестра Розабелла провела в Лондоне шестнадцать лет и жизнь светского общества не может быть ей в новинку.

Итак, в течение последующих четырех-пяти недель, пока Розабелла поправляет здоровье в спокойной обстановке Беркшира, воспитанной в деревне Аннабелле придется освоить грациозные манеры и научиться сдержанности сестры. Это нелегко, но она справится. И все же так хочется побыть самой собой хотя бы последние несколько минут! И Аннабелла вновь уставилась на модно одетых людей, прогуливающихся в Гайд-парке.

Вскоре карета остановилась перед одним из самых больших домов, Госс спрыгнул с козел и открыл дверцу. Так вот он какой — дом леди Ордуэй на Верхней Брукской улице! Розыгрыш начался…

У Госса был озабоченный вид. Он бросал тревожные взгляды на окна.

— В чем дело, Госс?

— О, ничего особенного, просто я знаю, что полковник любит точность.

— Да? Качество, достойное восхищения. — С этими словами Аннабелла начала подниматься по ступеням. Все ее внимание было сосредоточено на величавом мужчине, идущем ей навстречу. Это, должно быть, дворецкий леди Ордуэй. Аннабелла замешкалась на секунду, потом смело сказала: — Добрый вечер, Уиткрофт. Какой чудесный выдался день!

— Добрый вечер, миссис Ордуэй! День действительно хороший. Надеюсь, вы не утомились в пути? — Морщинистое лицо дворецкого расплылось в улыбке, и Аннабелла немного успокоилась — первое препятствие было удачно преодолено. Уиткрофт прослужил в семье много лет и знал Розабеллу еще с тех пор, как она впервые приехала в Лондон. То, что у него не возникло и тени сомнения, ободрило Аннабеллу.

Она улыбнулась в ответ и сказала:

— Спасибо, путешествие было приятным. Как себя чувствует леди Ордуэй?

— Лучше, ее светлость ждет вас.

Аннабелла вошла в дом и огляделась, делая вид, что рада возвращению. Все было так, как она себе представляла. Просторный вестибюль, выложенный мрамором, слева — красивая лестница с колоннами, справа — дверь в прекрасном резном обрамлении, идущая в столовую, а прямо под лестницей — дверь в библиотеку. Лестница вела в гостиную. Комната леди Ордуэй тоже находилась наверху. Аннабелла уже собралась туда подняться, как услыхала отрывистый, но очень приятный бас:

— Уиткрофт, пришлите, пожалуйста, ко мне Госса. Я хочу поговорить с ним, пока он не ушел на конюшню.

Из библиотеки появился мужчина. Когда он приблизился, то у Аннабеллы перехватило дыхание. Он был красив, на вид лет тридцати, высокий и стройный, чисто выбритый, с черными, коротко подстриженными волосами. В твердо очерченной линии рта и волевом подбородке угадывалась решительная и собранная натура.

И это тот самый Джайлс Стантон, из-за жестокости которого заболела Розабелла? Не может быть!

Со слов сестры Аннабелла представляла себе пожилого служаку полковника, строгого и требовательного, который своей придирчивостью довел бедняжку Розабеллу до нервного истощения. Она ждала увидеть простое солдатское лицо с седыми бакенбардами и усами, но совсем не то, что предстало перед ее изумленным взором!

К счастью, внимание джентльмена было отвлечено Уиткрофтом, иначе он, несомненно, удивился бы, почему она на него так уставилась. У Аннабеллы ноги приросли к полу. Она ухватилась за колонну и не сводила глаз с этого элегантного мужчины, одетого в модный вечерний костюм. Красивый сюртук безупречно обтягивал широкие плечи, сорочка сияла белизной. На первый взгляд Джайлс Стантон не показался ей тираном: с Уиткрофтом он говорил властно, но спокойно.

Уиткрофт удалился, и Джайлс повернулся к Аннабелле:

— Добрый вечер, Розабелла. Я ожидал тебя раньше. Карета ведь была послана давным-давно. — Его голос сразу утратил свою теплоту. — Что с тобой? Язык проглотила? — Пока Аннабелла думала, что ей сказать, он раздраженно вздохнул и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Хватит разглядывать меня, словно я с двумя головами. Иди лучше к тете Лауре — она тебя заждалась. Где, черт возьми, ты была?

Аннабелла очнулась. Вот теперь он похож на чудовище, которое она себе представляла! Немного разочарованная, девушка спокойно посмотрела на него. Ей очень хотелось ответить ему в тон, но она сдержалась:

— Добрый вечер, Джайлс. Спасибо. Путешествие было весьма приятным, и я чувствую себя на удивление хорошо. А в Темперли было просто замечательно. Как у вас дела?

Карие глаза холодно смотрели на нее.

— Вежливую беседу пока отложим — у меня через десять минут срочная встреча. Да где же Госс?

— Могу я сказать вам несколько слов до того, как вы увидите Госса? — Чувствуя, что он вот-вот ей откажет, она твердо произнесла: — Пожалуйста.

— Хорошо. — Он провел ее в дальнюю комнату, где на столе были разложены документы.

Как жаль, что выражение его лица такое недовольное! Очень жаль…

— Если вы станете ругать Госса за то, что мы не приехали раньше, то поступите несправедливо.

— Что? Госсу было приказано доставить тебя вовремя. Он отправился утром очень рано, а ты прибыла с опозданием на час, даже больше. Разумеется, он виноват.

Стантон говорил не допускающим возражений тоном, и Аннабелле это не понравилось.

— Полагаю, что ваш армейский опыт не подходит для обычного путешествия, Джайлс. Это не военный поход, и Госс управлял не вещевым обозом. Он изо всех сил старался сделать так, как вы приказали, но я настояла на том, что мы будем останавливаться всякий раз, как захотим поесть. Такова была моя воля, сэр.

Удовлетворение, прозвучавшее в ее голосе, не укрылось от Джайлса. Он прищурился и принял еще более грозный вид. Но Аннабелла вскинула подбородок и смело встретила его взгляд. Ее удивило, почему он так не любит вдову кузена. Ведь Розабелла — мягкое, незлобивое создание. Рано или поздно она, Аннабелла, узнает, что кроется за этой враждебностью, и тогда заставит его ответить за подобное отношение к ее сестре!

Джайлс тем временем задумчиво смотрел на нее, как бы сомневаясь, продолжать разговор или нет. В результате он повернулся к двери со словами:

— Пойди-ка лучше к тете Лауре.

Но Аннабелла стояла на своем:

— Госс не виноват!

— Хорошо-хорошо, позволь уж мне самому управляться со своими слугами. Можешь пробыть у тети Лауры сколько угодно — я ухожу на целый вечер.

— Благодарю вас, Джайлс, — язвительно ответила Аннабелла.

Он обернулся и окинул ее холодным, презрительным взглядом. А когда вышел, то спустя какое-то время она услыхала доносившийся из вестибюля голос:

— Ерунда, Госс. Ты прекрасно со всем справился. Я забыл, что дамы заслуживают снисхождения. Позаботься лучше о лошадях — как бы ты их не загнал. Я тороплюсь — герцог не любит ждать.

Аннабелла, довольно улыбнувшись, открыла дверь спальни леди Ордуэй и вошла. Тяжелые шторы были наполовину задернуты, и поэтому в комнате царил полумрак. Воздух был спертым. Горничная увещевала кого-то, сидящего в кресле у окна.

— Роза! Ты вернулась! Моя дорогая девочка! — Леди Ордуэй приподнялась и протянула вперед руки.

— Тетя Лаура! — чуть поколебавшись, воскликнула Аннабелла.

За прошедшие годы свекровь сестры изменилась до неузнаваемости. Жестоко обманывать эту хрупкую пожилую женщину, которая так обрадовалась при виде любимой невестки. Но придется продлить обман еще несколько минут, так как невозможно сказать правду сразу без предупреждения. Аннабелла тепло обняла леди Ордуэй. Больная снова опустилась в кресло и пристально посмотрела на нее.

— Ты хорошо выглядишь, моя милая. Отдых у родных пошел тебе на пользу. Ты обедала?

— Еще нет, но по пути перекусила. Я приехала пять минут назад.

— Знаю. Я услыхала стук кареты. Ты, наверное, хочешь умыться, переодеться с дороги, а потом мы здесь вместе что-нибудь поедим. Уилсон, ты нам все приготовишь, да?

— Конечно, миледи. Добро пожаловать, мисс Розабелла. — Горничная с улыбкой сделала книксен и ушла.

Леди Ордуэй медленно произнесла:

— Ты знаешь, где твоя комната, дорогая?

— Да. Я… что вы хотите этим сказать, тетя Лаура? Разумеется, я знаю… если только в доме ничего не изменилось.

— А, да. Полагаю, что Роза научила тебя всему, что связано с домом и слугами. Скажи… она все еще нездорова?

Пораженная, Аннабелла уставилась на леди Ордуэй.

— Вы уже знаете? Каким образом?

— Ты так похожа на нее, Анна, но я догадалась в тот же момент, как ты дотронулась до меня. Как же я могу не знать? Роза была моей дочерью шестнадцать лет. Мы очень дружили. А… за последний год особенно сблизились. Скажи мне, ей лучше?

— Намного. Но она была такой изможденной, когда приехала, что мы все испугались. Темперли ее излечило. Там спокойно, и Бекки ее балует.

— Я не стала бы винить Розабеллу, не пожелай она вообще возвращаться в этот дом.

— Вы не должны так говорить! Роза вас любит и беспокоится о вас. Мне пришлось долго убеждать ее остаться в Беркшире и позволить мне приехать сюда вместо нее. Она написала вам. — Аннабелла отдала письмо, и леди Ордуэй с нетерпением его вскрыла. — Я вас оставлю ненадолго.

— Спасибо, милая. Переодевайся и возвращайся ужинать. Тогда мы с тобой и поговорим. Уилсон позаботится о том, чтобы к тебе приставили одну из новых служанок. Уилсон за всем проследит, я полностью ей доверяю. Ну, иди.

— Леди Ордуэй…

— Да?

— Я сделаю все возможное, чтобы заменить вам Розу.

— Ты просто будь сама собой — этого достаточно. Жду тебя через полчаса.

Аннабелла твердым шагом направилась по коридору к своей комнате. Там ее уже ждала Уилсон.

— Ваши чемоданы здесь, мисс Розабелла. Через минуту явится Лили и распакует их. Она у нас новенькая, но умелая. Возможно, она вам подойдет. Одно из ваших платьев, которое вы с собой не брали, выглажено и висит в шкафу. А теперь, если позволите, я вернусь к ее светлости.

— Уилсон, как на самом деле чувствует себя леди Ордуэй? Вид у нее по-прежнему нездоровый.

— Что вы, нет! Ей лучше. После вашего отъезда, мисс Розабелла, она немного пала духом. Но полковник… я хочу сказать — хозяин, проводил с ней много времени. Он очень добр.

— Да?

— О, да. Так что, мисс Розабелла, она чувствует себя уже не такой слабой, но ей необходимо развеяться…

— Мы об этом подумаем.

— От вашего возвращения ей уже намного лучше.

— Спасибо, Уилсон.

Пришла новая служанка, и с ее помощью Аннабелла переоделась в прехорошенькое муслиновое платье бледно-сиреневого цвета. Лили оказалась неразговорчивой особой, и у Аннабеллы было достаточно времени, чтобы все обдумать. Кажется, ее пребывание в Лондоне пойдет на пользу не только ей и Розабелле, но и леди Ордуэй, которая слишком засиделась в четырех стенах, размышляя о печальном прошлом. Общение с новыми людьми сможет ее хоть немного развлечь. Розабелла, видно, уж очень ее опекала. Прошел год после смерти Стивена, и его матери пора начинать появляться в свете. Какая замечательная причина, чтобы и Аннабелла познакомилась с лондонским обществом за месяц своей жизни в городе!

Когда она вернулась в спальню леди Ордуэй, то увидела, что посередине комнаты накрыт стол.

— Как приятно, — сказала леди Ордуэй. — Мне все время приносили еду на подносе в постель или в кресло.

— Вы до сих пор не спускаетесь вниз?

— Я не могла ни на что смотреть и не знаю, смогу ли впредь.

Аннабелла бросила изучающий взгляд на леди Ордуэй. Годы наложили свой отпечаток, но она все еще была красивой.

— Я уверена, что со временем вы сможете. Я вам помогу, а когда вернется Розабелла, то вы обе будете готовы к тому, чтобы опять вращаться в обществе. Обещаю вам это.

— Я так подвела ее, Анна. И повторяю: я не стану винить мою девочку, если она никогда сюда не вернется. Скажи мне, она что-нибудь говорила тебе… о Стивене и вообще о нашей жизни?

— Розабелла сразу же предупредила меня, что она дала вам слово ничего никому не рассказывать о Стивене. И не рассказала. Но мне все равно ясно, что долгое время ее что-то страшно угнетало. Она лишь упомянула о тех тяжелых днях, что вы обе пережили за последний год, включая ее собственные трудности в общении с Джайлсом Стантоном.

— Она скрывала это от меня, считая, что я слишком больна. Я-то думала, что он просто…

— Властный человек.

— Да-да.

Было очевидно, что леди Ордуэй высоко ценила племянника, поэтому Аннабелла как бы вскользь произнесла:

— Возможно, все обстоит именно так. Вы очень расстроены тем, что Роза не приехала?

— Немножко. Но я рада увидеться с тобой… особенно если Роза благодаря этому как следует отдохнет, прежде чем вернется. Я сама ведь предлагала такой вариант. — Леди Ордуэй улыбнулась. — Вы же и раньше подобное проделывали.

— Ну, тогда были детские шалости!

— Ты собираешься признаваться в подмене?

— Я предпочла бы этого не делать. Но все зависит от вас, леди Ордуэй. Я не смогу обойтись без вашей помощи.

Аннабелла с тревогой ждала ответа. Помолчав, леди Ордуэй задумчиво произнесла:

— Думаю, мы ничего не скажем Джайлсу. Я его люблю, и он добр ко мне. Но он немного деспотичен… не выносит, когда ему перечат. И он всегда недоверчиво относился к Розе.

— Но почему? Они ведь даже и не встречались раньше.

— Верно. Когда Джайлс приезжал к нам на каникулы, Роза как раз была в Темперли. Зато он хорошо знал Стивена, любил его. Тот тоже боготворил кузена…

Аннабелла с сочувствием коснулась руки леди Ордуэй.

— Не надо про это, иначе вы расстроитесь. Я помогу вам отвлечься. Представляете! Вдруг мне удастся заставить Джайлса изменить свое мнение о Розе? Разве это не весело?

— А знаешь, я с тобой согласна! — ответила леди Ордуэй. — Вперед, моя дорогая! Ты, я вижу, ради сестры способна на все!

— Не захваливайте меня, леди Ордуэй…

— Лучше зови меня тетей Лаурой, а то обман скоро раскроется, — сказала леди Ордуэй, проникшись духом азарта. — А я должна помнить, что ты — Роза, когда мы на людях.

— Очень хорошо… тетя Лаура! Но мне не терпится увидеть Лондон! Для меня это такое волнующее приключение!

— Будь осторожна с Джайлсом, Анна, — предупредила леди Ордуэй.

— Каким образом?

— Есть вещи, о которых ему… не нужно знать. Будь очень осторожна.

Аннабелла удивилась, но заверила леди Ордуэй, что будет осмотрительна. Вскоре обе смеялись над полным отсутствием у Аннабеллы знаний о светском этикете и неумением держать себя в обществе.

— Ты преувеличиваешь. Не может этого быть! Даже в Беркшире умеют вести себя прилично. — Леди Ордуэй перестала смеяться и сказала: — Но чтобы быть уверенной, мы начнем уроки манер завтра же, милая Анна. Нехорошо, если бедняжку Розу обвинят в том, что она забыла все, чему я ее научила.

— А вас это не утомит? — встревожилась Аннабелла.

— Нет, конечно! Мне это в радость. А если Джайлс не откажется от мысли принимать гостей, то тебе эти знания понадобятся.

— Принимать гостей?

— Да. Поэтому-то он и нанимает слуг. На этой неделе прибудут еще несколько человек. Теперь, когда он постоянно живет в Лондоне, он считает себя обязанным приглашать друзей.

— Постоянно живет в Лондоне? — Аннабелла была поражена. — А Роза сказала, что Джайлс уезжает во Францию… Поэтому она и должна была вернуться именно сегодня — чтобы не оставлять вас одну!

— Его планы изменились. Так что, милочка, ты близко познакомишься не только с лондонским светом, но и с ним. — Однако, увидев испуганное лицо Аннабеллы, леди Ордуэй спросила: — Разве ты этого не хотела?