Я НЫРНУЛА ПОД СТОЛ И ЧУТЬ НЕ УПАЛА. У меня закружилась голова. От резкой боли, которая обожгла спину, перед глазами поплыли фиолетовые круги: я не могла рассмотреть обстановку. Нехорошо.

— Джули, мы должны убираться отсюда.

Она ударилась спиной о стену.

— Ты похожа на них. На людей из Братства.

— Нет. Ни капельки. — Именно на людей из Братсва. Я настолько похожа на них, что, если бы вы узнали, вы бы с воплями убежали прочь. — Мы должны идти, Джули. Мы не можем оставаться здесь. Здесь может быть еще много этих тварей, а у нас вынесена дверь и выбиты окна. Нам придется уйти.

Она покачала головой.

Боль вновь пронзила позвоночник, и слезы потекли из глаз. Я не могла вспомнить случай, когда мне было настолько больно в последний раз. Пришлось приложить все усилия, чтобы тон моего голоса оставался мягким:

— Джули, это все еще я. Клянусь, что сделаю все возможное, чтобы ты оставалась в безопасности. Но сейчас мы должны бежать прежде, чем он вернется с подкреплением из нескольких рив. Давай же, милая, пойдем отсюда. Пожалуйста!

Она сглотнула и взяла меня за руку. Я помогла ей вылезти из-под стола.

— Вот это моя девочка! Пойдем.

— Что это была за магия?

— Запретная. Никогда и никому не говори, что я её использовала, иначе у меня будут серьезные проблемы.

Слова власти повелевают самой магией, они основные. Но недостаточно просто знать слова, ими нужно владеть, ведь нет возможности ошибиться: либо подчиняй, либо умри. У самых опытных магов было по два или по три слова. У меня — шесть, но я не хотела объяснять, почему. Они являлись моим оружием на крайний случай.

— Твоя спина…

— Я знаю.

Было лишь одно единственное место поблизости, которое имело большую защиту, нежели моя квартира — Орден. Под ним пролегало хранилище. Его охранка не поддавалась чьему-либо воздействию, а для того, чтобы вынести бронированную дверь, понадобился бы огонь из гаубицы.

Я проверила телефон. Отключен. До Ордена не дозвониться.

Пятнадцать минут бегом до здания Ордена. Двадцать — с ребенком на буксире. Супер, я вполне смогу сделать это! Мне всего-навсего нужно что-нибудь принять, чтоб притупить боль. Хотя бы немного. Тогда будет легче.

В ванной был регнабор. Я шагнула по направлению к двери. Полоса жара поднялась вдоль позвоночника и взорвалась острой горячей болью у основания шеи. Она разрывала кости, выкручивала сухожилия и, не выдержав, я рухнула на колени и сильно ударилась об пол. Сжав рукоять меча изо всех сил, я постаралась вогнать его в деревянный пол, — мне нужно было как-то принять вертикальное положение. Я была обязана защитить ребенка!

Перед глазами все поплыло. Стены покачивались, как волны, грозясь утопить меня. Я чувствовала запах собственной крови. Джули схватила меня за руку и всхлипнула:

— Ты должна встать. Давай же! Не смей умирать! Не умирай!

— Все будет хорошо, — прошептала я. — Все будет хорошо.

Магия отступила. А пробуждение техники принесло новую порцию боли.

Я должна была охранять дверь. Это все, что я могла сделать.

Я ТО ОТКЛЮЧАЛАСЬ, ТО ПРИХОДИЛА В СЕБЯ, пытаясь побороть туман в голове, когда почувствовала чье-то присутствие. Инстинктивно ударила и промахнулась.

— Ты чертово недоразумение, — донесся будто издалека голос Каррана.

Спасена Царем Зверюшек. Какая ирония.

— С ней все будет в порядке? — спросила Джули.

— Да.

Я почувствовала, как Карран поднял меня с пола. Ох уж это блаженное чувство невесомости!

— С ней все будет хорошо. Пойдем со мной. Теперь ты в безопасности.

КРОВАТЬ БЫЛА НЕВЕРОЯТНО УДОБНОЙ. В течение длительного времени я блаженствовала, наполовину утонув в роскошных мягких перинах. Благодаря действию исцеляющей магии боль отступила, и взамен ей пришло успокаивающее тепло. Небольшой дискомфорт еще оставался, но тот факт, что я была жива, делал меня невероятно счастливой. Стоило мне вжаться поглубже в подушку, как я увидела часть стального лезвия, лежащего рядом со мной на одеяле. Протянув руку, коснулась Убийцы.

— Проснулась, моя госпожа? — произнесли знакомым голосом.

Дулиттл, самопровозглашенный врач всех оборотней Стаи и чудовищ, сидел в кресле рядом с настольной лампой, а на коленях лежала старинная потрепанная книга. Он ни капельки не изменился: та же черно-голубоватого оттенка кожа, те же седые волосы и та же полуулыбка на губах. Он заштопал меня дважды во время осады сталкера из Рэд Пойнт. Лучшего мага-целителя не найти во всей Атланте.

Я обняла свою подушку.

— И вновь мы встретились, Доктор.

— Действительно.

— Со мной там была девочка?

— Она внизу. Дерек развлекает её. Полагаю, она получает огромное удовольствие, находясь в его компании.

Дерек — обладатель больших карих глаз и сногсшибательной улыбки. У Рэда не было ни единого шанса против него.

— Что со мной было?

Я не хотела оскорблять Дулиттла, спрашивая о своей окровавленной одежде. Знала, что он уже сжег её.

— Тебя отравили. Каждый раз с нашей первой встречи, ты испытываешь мои навыки на прочность.

— Извини. Спасибо, что спас меня.

Он покачал головой:

— Не я спас тебя, а всплеск. Мощные потоки магии усиливают заклинания. В том числе и те, которыми орудовал ваш покорный маг-целитель.

Холодок пробежался по спине.

— Неужели я была на волоске?

Он кивнул.

Я практически умерла. Я могла припомнить несколько моментов, когда была на грани смерти, но еще ни разу в подобных ситуациях от меня не зависел ребенок. Молодчина, Кейт. Угораздило же тебя стоять именно у окна. Тупица!

Как только я смогу ходить, то должна буду найти безопасное место для Джули. Мысли о том, что эти длинные когти разрывают ее, доводили меня до паники.

— Где я?

— В Юго-восточном офисе Стаи. Была мысль отвезти тебя в Сторожевую башню, но, посовещавшись, мы решили не делать этого.

Это напомнила мне разговор, состоявшийся около десяти недель назад: он повторялся слово в слово. Разве что в прошлый раз я обрушила полуразвалившийся небоскреб и, в придачу, привлекла несколько сотен вампиров.

Я усмехнулась:

— Как я сюда попала?

— Его Величество принес тебя, — ухмыльнулся он в ответ. Эта часть так же повторялась.

— Что на этот раз? Он сгорел дотла, или его разрезали напополам?

— Ни то, ни другое, — послышался голос Каррана.

Если бы я стояла, то подпрыгнула бы от неожиданности. Карран застыл посреди комнаты. Молодая женщина рядом с ним держала поднос с четырьмя мисками.

— Однако он очень расстроен, так как был разбужен, чтобы спасти одну дуру, которая всегда откусывает больше, чем может прожевать.

Дулиттл поспешно встал, поклонился и вышел. Карран указал на стол у подножия кровати, и женщина, поставив туда блюдо, так же удалилась. Дверь с щелчком закрылась, оставив меня наедине с Царем Зверюшек.

Ой, радость-то какая! Я не хотела видеть Каррана. По крайней мере предпочла бы лицезреть его, находясь в лучшей форме. Этому злобному и порочному сукину сыны доставляло удовольствие наблюдать за моими мучениями.

Сейчас я была беспомощной и валялась в постели на территории Стаи, куда он собственноручно принес меня! Я хотела провалиться сквозь перины. Может, я могла бы притвориться засыпающей, а он просто бы ушел?

Карран посмотрел на меня и вынес вердикт:

— Дерьмово выглядишь.

— Спасибо, я стараюсь.

Он же, напротив, выглядел хорошо. На пару дюймов выше меня, широкоплечий, с отлично развитой мускулатурой, отчетливо проглядывающей через футболку, Карран двигался с природной грацией. Очень сильный и естественно быстрый, он создавал впечатление урагана, который, если разыграется, сможет с легкостью разрушить все вокруг. Когда я видела его в последний раз, светлые волосы были очень коротко острижены; сейчас он отрастил их, и они стали завиваться. А я и понятия не имела, что у Каррана были волнистые волосы.

Повелитель Оборотней поднял одну из мисок и рассматривал её в течение пары секунд, словно решал вопрос особой важности, затем протянул её мне. Аромат был неземным. Внезапно меня одолел дикий голод. Я села и схватила миску обеими руками. И в этот же момент отпустила её, — температура напоминала раскаленную лаву.

— Идиот!

Он поставил миску на одеяло передо мной и протянул мне ложку.

Бывают же в жизни моменты, когда нет ничего лучше, чем тарелка куриного супа.

— Спасибо. За суп и за спасение моей задницы. Снова.

— Пожалуйста.

— Ты получил доказательства? Они были…

— На комоде. Заткнись и ешь свой суп.

Карран взял стул, на котором до этого сидел Дуллитл, и поставил рядом с кроватью. Если бы я протянула свою ногу, то могла бы коснуться его. Слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Я пододвинула меч поближе к себе.

Карран наблюдал за мной, пока я ела. Сидя вот так просто, в расслабленной позе, он казался почти обычным человеком: мужчина чуть старше меня и, на вид просто красавец. За исключением глаз. Они всегда отталкивали. У него был взгляд альфы — убийцы и защитника, для которого жизни Стаи значили всё, а жизни отшельников — ровным счетом ничего. Карран не одаривал меня своим фирменным пристальным взглядом; он просто наблюдал. Но меня так просто не одурачить: я знала, насколько быстро эти глаза могли превратиться в смертоносное золото, и видела, что происходит, когда это случается.

Карран держал в подчинении более пятисот оборотней. Полтысячи душ, застрявших между зверем и человеком. И каждый из них — серийный убийца, ждущий своего часа. Волки, гиены, крысы, кошки и медведи, — их всех объединяли лишь две цели: желание остаться человеком и преданность Стае. А Карран был этой самой Стаей. Они преклонялись земле, по которой он ступал.

— Так вот в чем секрет, — сказал Повелитель Оборотней.

Я замерла, так и не поднеся ложку ко рту. Вот оно. Он выяснил, кем я являлась, и собирался играть со мной.

— Ты в порядке? А то побледнела.

Он в любую минуту мог прекратить весь этот фарс и разорвать меня на куски. Если повезет.

— Какой секрет?

— Секрет, как заткнуть тебя. Мне придется избивать тебя до полусмерти, а потом протягивать куриный супчик, но, вуаля, — он развел руки, — блаженная тишина.

Я вернулась к поеданию супа. Ха-ха. Как смешно.

— А ты о чем подумала?

— Не знаю, — пробормотала я. — Пути Повелителя Оборотней неисповедимы для такого скромного наемника, как я.

— Ты не скромная.

По крайней мере он по-прежнему относился ко мне так, словно я была на ногах, готовая в любой момент защищаться, а не валялась в постели, поедая куриный супчик. Кстати, суп… Я отставила миску в сторону и с тоской взглянула на поднос. Однозначно хотела еще. Маг-целитель заставил мое тело сжечь множество калорий в ускоренном темпе, поэтому я была жутко голодна.

Карран взял миску с голубой каймой и подал её мне. Его пальцы не просто коснулись моих, когда я потянулась, чтобы взять добавку, а задержались. Я посмотрела ему в глаза и увидела крошечные золотые искры, пляшущие в серых тучах. Его губы разомкнулись, открыв взору узкую полоску зубов.

Я схватила миску и по возможности отодвинулась от него подальше. Намек на улыбку появился на его лице. Он нашел меня забавной. Это определенно не та реакция, которую ожидала, учитывая мою репутацию в Ордене.

— Почему ты спас меня?

Он пожал плечами:

— Я ответил на звонок и услышал голос ребенка, который бился в истерике на другом конце линии и кричал, что ты умираешь. Девочка говорила еще что-то про то, что осталась одна среди нежити. Я подумал: это может быть интересным концом скучного вечера.

Чушь. Он пришел из-за Джули. Вервольфы страдали от ужасно высокого уровня детской смертности: половина рождалась мертвой, а еще четверть убивали до того, как они успевали стать подростками. Как и все оборотни, Карран боготворил детей и ненавидел вампиров. Возможно, он решил убить двух зайцев одним ударом: спасти Джули и приблизить её к своему народу.

Я нахмурилась:

— Откуда Джули узнала, как позвонить сюда?

— Нажала кнопку «повторный вызов», я полагаю. Умный ребенок. Ты расскажешь мне, во что вляпалась.

Это был не вопрос, но я приняла его как таковой.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

Он скрестил руки на груди, благодаря чему его бицепсы стали еще больше. Я живо вспомнила, как схватилась за эти стальные мышцы, когда Карран поднимал меня с пола за горло.

— Знаешь, что мне в тебе нравится? У тебя напрочь отсутствует логика. Ты находишься в моем доме, едва можешь ложку держать в руке и при этом говоришь мне «нет». Ты дернула бы смерть за бакенбарды, если бы смогла до них дотянуться.

На самом деле смерть была не такой уж и недосягаемой: если бы я могла вытянуть ноги, то уже пнула бы Его Величество.

— Я спрошу еще раз: что ты натворила?

Это была бессмысленная битва. У Джули не было никаких шансов против Дерека. Она расскажет ему все, что знает, а тот, в свою очередь, передаст это Каррану. Но будь я проклята, если позволю этому оборотню запугать меня и заставить прогнуться!

— Понятно. Я получаю сведения от Стаи, которые утекают словно сквозь пальцы. В ответ на это ты приносишь меня сюда против моей воли, допрашиваешь и угрожаешь физической расправой. Я уверена: Орден будет удивлен, узнав, что Стая похитила своего представителя.

Карран задумчиво кивнул:

— Ага. И кто им об этом скажет?

Хм… хороший вопрос. Он мог просто убить меня, и никто и никогда не нашел бы моё тело. Орден даже не будет расследовать что-то столь сложное; они могут списать это на безумный всплеск магии.

— Я полагаю, мне придется надрать тебе задницу и выкинуть тебя отсюда.

Я, оставив все приличия, мужественно допила остатки бульона из миски. Наверное, не стоило этого говорить.

— Мечтать не вредно.

— У нас так и не было реванша. Я могла бы победить. — Наверное, и этого тоже не стоило говорить. — Ванная?

Карран указал на две двери слева от него.

Я выбралась с постели. Мне необходимо было принят ванну. Вопрос был только один: удержат ли меня мои ноги?

Карран улыбнулся.

— Что тебя так рассмешило?

— У тебя трусики с бантиком.

Я посмотрела вниз. На мне была надета короткая майка — не моя — и мои голубые трусики с узкой белой полоской кружева и маленьким белым бантиком. Интересно, если бы я не вылезла из-под одеяла, убил бы он меня прежде, чем проверил, во что я одета?

— И что не так с бантиками?

— Ничего, — теперь он улыбался во весь рот. — Я ожидал увидеть колючую проволоку. Или одну из тех стальных цепей.

Умник.

— Я достаточно уверена в себе для того, чтобы носить трусики с бантиками. К тому же они очень мягкие и удобные.

— Готов поспорить, — он почти мурлыкал.

Я сглотнула. Итак, я должна была либо ползти обратно в постельку и накрыться одеялом, либо свалить в ванную. Поскольку писать на себя в мои планы не входило, оставался только один вариант.

— Я думаю, ты будешь не против моего уединения?

— Ничуточки.

Я попыталась встать с постели. Все было под контролем до тех пор, пока вес тела не переместился на ноги: они, не выдержав, подогнулись, а комната поплыла перед глазами. Карран поймал меня. Его руки подхватили меня под спину. От его прикосновения тысячи электрических разрядов прошлись по моей коже. О, нет.

— Нужна помощь, надирательница задниц?

— Я в порядке, спасибо.

Я оттолкнула его. Он держал меня еще секунду, давая понять, что может это делать со смехотворной легкостью и против моей воли, а затем отпустил. Я стиснула зубы. Наслаждайся, пока можешь. Я скоро вновь встану на ноги.

Я отошла от него, успешно удерживая вертикальное положение, и нацелилась на ближайшую дверь.

— Это шкаф.

Почему я?

Я изменила направление, вошла внутрь ванны и выдохнула. Определенно, он был слишком близко для того, чтобы я могла чувствовать себя комфортно.

— Ты там в порядке? — спросил он. — Тебе нужна моя помощь? Я мог бы поддержать тебя или сделать что-нибудь еще.

Я заперла дверь и услышала его смех. Ублюдок.

К счастью, в ванной нашелся белый халат, который помог мне появиться перед ним вновь, но уже с чувством собственного достоинства и недоступности. Карран поднял брови, однако промолчал.

Я добралась до постели, улеглась и обняла свой меч. Пока я была в ванной, у меня отняли мой суп. Я его даже недоела.

За окном было темно.

— Сколько времени?

— Раннее утро. Ты была в отключке на протяжении шести часов. — Неожиданно его взгляд стал тяжелым: — Чего ты хочешь?

Я моргнула:

— Извини?

Он заговорил медленно, растягивая слова так, словно у меня были проблемы со слухом:

— Зачем тебе понадобились карты?

Я захотела с размаху ударить его по губам.

— Один из членов Стаи пришел ко мне за помощью. Если я расскажу тебе, ты пообещаешь мне не наказывать вовлеченных?

— Я не могу давать обещаний, потому что не знаю, что ты скажешь. Но ты должна мне рассказать в любом случае. Я любопытный, и мне не нравится находиться в неведении.

— И ты не придешь в кровавое буйство?

— Я начинаю уставать от твоей болтовни.

Он сжал челюсти. Ноздри расширились. Когти выросли, а верхняя губа приподнялась, обнажив огромные зубы. Я уставилась на кошмарное лицо, ужасающую комбинацию человека и льва. Если создание, которое весило более шестисот футов в облике животного, можно было назвать львом. Части тела — руки, ноги, даже его волосы и кожа — сейчас были человеческими. Но его глаза никогда не менялись.

У оборотней есть три обличия: животное, человек и своего рода переходное состояние. Они могли принимать любую из трех форм, однако всегда меняли форму полностью. Большинству приходилось как следует напрягаться, чтобы удерживать получеловеческую форму. Умение говорить считалось огромным успехом. Только Карран мог делать это: изменять части своего тела, удерживая при этом человеческое обличие.

Обычно у меня не возникало проблем с полулицом Каррана. Оно было пропорциональным, — многие оборотни страдали синдромом «мои челюсти слишком большие и не смыкаются». Но я уже привыкла к этому пушисто-серому полулицу. Вид натянутой кожи вызывал тошноту.

Он заметил мои героические усилия, когда пыталась не блевануть.

— Что теперь?

Я провела рукой около лица.

— Мех.

— Что ты имеешь ввиду?

— На твоем лице нет меха.

Карран коснулся своего подбородка. И в этот же момент все следы зверя в нем исчезли. Он сидел передо мной в облике человека.

Карран помассировал челюсть.

Зверь становился сильнее во время магического всплеска. Раздражение Каррана вызвало ослабление контроля над шерстью.

— Возникли технические неполадки?

Спросила я и тут же пожалела об этом. Указывать любителю покомандовать на его потерю контроля, было не самой блестящей идеей.

— Тебе не следует провоцировать меня, — его голос стал низким. Мужчина выглядел голодным. — Ты ведь не знаешь, что я мог бы сделать, не контролируй себя полностью.

Помогите! Помогите!

— Я содрогаюсь от одной лишь мысли.

— Обычно я произвожу такое впечатление на женщин.

Ха!

— Это происходит до или после того, как они писают под себя и показывают тебе свои пушистые животики?

Он наклонился вперед.

— Я ухожу. Последний шанс.

— Мийонг пришла, чтобы повидаться со мной.

— Ох, — сказал он. — Это.

Мышцы на его лице натянулись. Мы сидели в мрачной тишине в течение нескольких минут. Я ждала до тех пор, пока терпение не помахало мне ручкой.

— Мийонг, — сказала я мягко.

— Ты знаешь за кого она хочет выйти замуж?

Она хочет выйти замуж за «моего возможного бывшего» парня, которого я обвинила в похищении, сексуальных пытках и каннибализме.

— Да.

— И ты с этим соглашаешься?

— Да.

— Чушь собачья.

— Возможно, я не соглашаюсь с этим в той мере, в какой хотелось бы. Но и на расстоянии друг от друга я их тоже держать не хочу.

Мне было не очень приятно видеть Мийонг. Её появление ударило по самолюбию. Меня не особо волновало, что она считала себя явно лучше меня. И все же это немного беспокоило. Она, без сомнения, была красивее, элегантнее и изысканнее. Но так же была как… как умирающий лебедь. Она относилась к тому типу женщин, которые, если попросить их сделать чай, возвращаются из кухни и говорят, что вода закипела. В этом случае они ожидают, что на это отреагируют незамедлительно, точно на чрезвычайную ситуацию. Они же будут скромно стоять и ждать.

— Думаю, я повел себя разумно в данной ситуации.

— Как ты догадался?

— Они все еще дышат, не так ли?

Может он действительно её любил и потерять её было больно. Но возможно, это было его эго, говорящее: гордый альфа, брошенный красивой женщиной ради обычного слабого человечка, который не нравился ни одному оборотню из тех, что пересекались с ним. При желании я могла бы сделать лучше, как для меня, так и для него. Но этот единственный способ означал бы их освобождение.

— Прошу, отпусти их.

Он поднялся.

— Мы поговорим об этом позже.

— Карран?

— Что?

— Ты почувствуешь себя лучше, если отпустишь их.

— Что заставляет тебя думать, что меня это беспокоит?

Он хотел сказать что-то еще и почти сделал это, но за долю секунды передумал и ушел.

Я почувствовала себя очень одинокой, сидя на кровати. Последний раз я ощущала себя подобным образом, когда умер Грег.

Развязав пояс халата, улеглась на постель. Поход в ванную и напряженный разговор вымотали меня. Я хотела, чтобы Карран дал им возможность пожениться. Тогда я смогла бы покончить со всем этим.

Что-то пошевелилось с внешней стороны окна. Я подняла голову. Ничего. Просто прямоугольный вид светлеющего неба перед восходом. Мы были на втором или на третьем этаже. Поблизости ни одного деревца. Я легла обратно на подушку. Чудесно, у меня галлюцинации!

Тук-тук-тук.

Ривы? Нет, — эти дамы не стучат. Я выскользнула из постели и подошла к окну. Ни заборов. Ни сигнализации. Когда есть возможность учуять каплю крови в пяти литрах воды, вы явно не станете заморачиваться с сигнализацией. Надо быть полным психом, чтобы рискнуть вломиться в дом, полный монстров. Я отвернулась.

Тук-тук-тук.

Ну ладно, хорошо. Я поиграю. Щеколда на окне была старого типа, тяжелая и металлическая. Я положила меч на подоконник, так как необходимо было задействовать обе руки, чтобы отодвинуть щеколду и открыть створку.

За окном простиралась пустая неосвещенная улица. Подо мной был небольшой выступ из стены, отделанной облицовочными кирпичами.

Бран вскочил на выступ прямо передо мной. Его руки сжали мои, прижав их к подоконнику.

— Привет голубка, — он оскалился. — Смотри-ка, у тебя нет твоего милого ножичка, а у меня твои руки. И что же ты будешь делать?

Я ударила лбом по его носу.

— Ау!

Он потерял равновесие, выпустил меня и стал размахивать руками, а я резко ухватила его за куртку, когда он едва не упал. Моя рука нащупала знакомый пластиковый пакет. Невероятно.

Я затащила его в комнату, украв карты из-за пояса его кожаных штанов. Эти усилия едва не стоили мне падения на пол. Я зарычала:

— Ты опять украл карты? У тебя есть предсмертное желание?

Небольшое количество крови вытекло из его носа.

— Я не могу в это поверить, на хрен. Сломала мой нос дважды за один день. Ты должна мне за это.

Он вскочил на ноги и бросился на меня. И остановился, когда лезвие меча коснулось его груди. Я была слаба, но в то же время оставалась быстрой.

— Кто ты, что ты здесь делаешь, кто такой Балахон, для чего ему нужна Джули и где мать Джули?

— И это все?

Он вытер тыльной стороной ладони красное пятно с губ.

— Да… Нет. Почему так важен котел, куда он делся и каким образом тут причастна Морриган? Куда ты отправляешься, когда исчезаешь? И почему ты продолжаешь воровать карты? Вот теперь все.

Он слегка надавил на кончик меча.

— Теперь я понял. Тебе нужны лишь мои знания. Кто такой Балахон?

— Белая мантия, щупальца…

Его глаза загорелись.

— Я тебе скажу. Ты положишь карты на кровать, прямо вот сюда. На счет три каждый из нас попытаться их схватить. Если ты победишь, я скажу тебе, кто он. Если победа будет за мной, я возьму тебя.

— Меня?

Бран подмигнул.

— Милый бантик, кстати.

Я взглянула вниз. Ну конечно, мой халат распахнулся. Весь мир теперь знает, что у меня есть бантик на трусах.

Я завязала пояс халата.

— И как долго я буду твоей? Вечность?

Он окинул меня оценивающим взглядом.

— Без обид, но ты не настолько горяча. Есть и другие рыбешки в море. Одна ночь.

Мне придется дать ему то, что он хочет. Настоящий талант: польстить и оскорбить женщину в одной фразе.

— И не будет никаких исчезновений со спецэффектами в виде тумана, чтобы обманом забрать карты?

Он поднял свои руки:

— Хорошо, договорились.

— Поклянись именем Морриган, что ты заплатишь, если я выиграю.

Это была авантюра. Я наблюдала за его реакцией, и вот оно: он колебался. Для него имя Морриган имело вес. Значит, она вполне могла быть его богиней-покровительницей.

— Клянусь Морригхан, что сдержу слово.

Бран произнес имя Морриган на другой лад, что, вероятно, было правильнее…

Я бросила меч на кровать, не спуская с него глаз, и положила карты на простыни.

— Назад три шага.

Мы одновременно отступили: он — в середину комнаты, а я — к стулу у стены.

— На три. Раз, — сказал Бран, наклонившись вперед, подобно бегуну, — два…

Он рванулся к картам. Я схватила стул и ударила его им. Мужчина упал. Я ударила его еще раз, чтобы убедиться в том, что он действительно остался на месте, перешагнула через растянувшееся тело и взяла карты.

— Моя победа.

Теперь если бы еще и комната перестала вращаться, я была бы в полном порядке.

Бран застонал. Послышался поток отборных ругательств.

— Твоя проблема в том, что ты недооцениваешь меня только потому, что я женщина, — я пихнула его ногой. — Имя Балахона?

— Пастырь Болгор Фомойре.

Туман закрутился вокруг него, и он исчез.

Мои ноги, обессилев, подогнулись, и я совершила аварийную посадку на постель. Фомойре? Фомориане — демоны моря? Старые противники Морриган. Теперь вонь от рыбы имела смысл: ну конечно, морской демон будет вонять, как рыба. Я нахмурилась: Бран служил Морриган, а Морриган и фомориане ненавидели друг друга. Теперь все ясно. Но что этому пастырю понадобилось от Джули?

Дверь распахнулась, и в комнату влетел Дерек в сопровождении двух женщин-оборотней.

Я протянула карты.

— Вот. Дважды за день. Ты у меня в долгу.

Дерек взял карты из моих рук и понюхал их, в то время как женщины проверили окно.

— Он ушел, — сказала та, что помладше.

Лицо Дерека задрожало от ярости:

— Я собираюсь найти его. Никто не совершает подобное дважды.

— Что здесь происходит? — Карран вошел в комнату.

Дерек побледнел. Ну, удачи в объяснениях касательно колоссального нарушения безопасности.

Туман смерчем закрутился по комнате, и Бран, резко распахнув мой халат, сжал мои плечи и поцеловал меня. Его зубы ударились о мои. Я подняла колено в попытке ударить, но он ожидал этого и заблокировал мою ногу своей. Бран понял, что ему не удастся проникнуть языком в мой рот, и отпустил меня.

— Все равно ты будешь моей, — пообещал он.

Карран бросился на него, но поймал лишь остатки тумана.

Я вытерла рот тыльной стороной ладони.

— Он причинил тебе боль?

Если бы я умела метать молнии глазами, то поджарила бы задницу Каррана уже на месте.

— Зависит от того, что в твоем понимании боль. Что за шоу ты здесь устроил?

Карран зарычал.

— Весьма впечатляет, — сказала я ему. — Жаль, он тебя не слышит.

Я запахнула свой халат, снова забралась в постель и закуталась в одеяло. За эту ночь мне уже надоело смущаться.