— ЭТО ВОЗМУТИТЕЛЬНО, — прошипел вампир.

— А что, по-твоему, мне следовало сделать?

Я вышла на Сентенниал Драйв, вытряхнула ветки из волос и направилась к забегаловке c курочкой. Обычно я старалась держаться подальше от жареной еды, но сегодня все было по-другому: я танцевала на снегу, передвигалась по пояс в черепашьей слюне, была заперта в символических кругах и, чёрт возьми, теперь уж точно заслужила немного жареных крылышек.

Вампир последовал за мной. Как только он зашёл внутрь, посетители стали подозрительно коситься на него, но при этом остались на своих местах. Подумаешь, нежить разгуливает по улицам Атланты.

А потом они увидели Дерека. Несколько кресел тут же опустели.

— Дерек, ты тоже хочешь курочки?

Отпрыск человека-собаки доктора Моро и собаки Баскервилей кивнул.

— Эй! — коренастый человек в рабочей форме за ближайшим к нам столиком указывал на меня куриной ножкой. — Эй, что за хрень, а? Я не могу есть вместе с ним в одном месте!

Я одарила его своим самым грозным взглядом.

— Тогда, полагаю, есть тебе не так уж и хочется.

Это заставило его заткнуться.

Я запихнула двадцатидолларовую купюру в терминал, сгребла высыпавшуюся сдачу и забрала корзинку жареных крылышек. Голод и разбитость усиливали накопившуюся усталость. Но сейчас я по крайней мере на мгновение стану счастливой, наевшись курицы. Сосредоточившись на наших лошадях, привязанных в туннеле, я подумала, что мы могли бы поесть на ходу.

Я свалила целую горсть крылышек в лапу Дерека. Он засунул одно себе в рот и выплюнул голые кости.

Вампир хмуро посмотрел на меня.

— Ни единого слова протеста, Кейт! Ни единого. Ты просто стояла там и даже не удосужилась помочь. Я по-другому представлял себе сотрудничество.

Очень хотелось наорать на него, но я сдержалась. Это всего лишь профессиональное разногласие.

— Гастек, поправь меня, если я ошибаюсь, но подписанный нами обоими контракт указывал, что я должна раскрывать всю информацию, относящуюся к ривам, именно это я и сделала.

— Кейт…

— Можно мне закончить, пожалуйста?

Лицо вампира выражало смятение. Хм, а мне нужно почаще быть вежливой.

— Да.

Магия отступила. Разрушилась, ушла, да так неожиданно, что сердце на мгновение замерло. Я перевела дух и продолжила:

— Ты решил, что полученной информации недостаточно, и попросил сопровождать меня с единственной целью — узнать больше о ривах. Ты истолковал контракт подобным образом, но там написано по — другому. Мы оба знаем, что фактически ты не имеешь права винить меня в чём — либо.

— Позволю себе возразить…

— Я согласилась на твоё присутствие, потому что посчитала это требование справедливым, а не потому, что была связана нашим договором. Я не обязана тебе помогать. Более того, попрошу отметить, что ни под каким предлогом контракт не указывает, что ты или другой представитель Братства стал участником расследования Ордена по поводу исчезновения Джессики Олсен. На данный момент ты уже сделал всё от тебя зависящее, чтобы затормозить его, почти испортив мою встречу с ведьмами. Как представитель Ордена я обязана предупредить, что твои дальнейшие попытки помешать действиям Ордена я терпеть не стану. А так как я являюсь ещё и представителем Гильдии Наёмников, мне бы хотелось сказать: если тебе потребуется защита от ведьм, уверена, мы сможем прийти к разумному соглашению по поводу моего гонорара. Я не люблю выполнять обязанности телохранителя, но так как ты мой старый знакомый, для тебя я могу сделать исключение.

Вампир уставился на меня с выражением чрезвычайного шока.

— Кто ты? — наконец выговорил Гастек. — И что ты сделала с Кейт?

— Я тот человек, чья работа — улаживать споры между Орденом и Гильдией. У меня куча свободного времени, и я трачу его на чтение Устава Ордена и Справочника Гильдии. Не будешь возражать, если я вернусь к своей нормальной форме разговора?

— Нет.

— Огрызаясь, ты недооценил ведьм, и получил по заслугам. Плакаться ко мне не приходи.

Я взяла в руки куриное крылышко. Еда. Наконец-то.

Дерек зарычал. Это было утробное угрожающее предупреждение о едва сдерживаемой ярости.

Я обернулась. С широко разведенными ногами и сгорбленной спиной, он застыл, уставившись на стену из зелени, окружавшую Сентенниал Парк. Шерсть на загривке вздыбилась, чёрные губы вздернулись, обнажая огромные белые клыки, и из пасти вырвался ещё один рык, от которого у меня волосы встали дыбом.

Я положила крылышки обратно в корзинку и потянулась за Убийцей. Пальцы коснулись кожаной рукоятки меча, словно пожимая руку старому приятелю.

Вампир низко припал к земле.

Я хорошенько осмотрела деревья: от массивных корней до верхушек, раскрашенных в ярко-оранжевый и золотой цвет лучами заходящего солнца, густая зелёная масса выглядела неприступно.

Первая рива проплыла над зеленью. Её полупрозрачная кожа была красной, а волосы развевались, словно огромные чёрные крылья, готовые задушить в любую секунду.

Но сегодня обойдемся без этого. Техноволна была в самом разгаре.

Близняшка ривы следовала за ней. Ещё одна, и ещё. Пять. Шесть, все больше и больше. Сколькими сразу Пастырь мог управлять?

Они находились в воздухе, когда я решила напасть. Первая бросилась на меня, качая ногами и широко раскинув руки, она парила в воздухе так, словно ей вообще не требовалось касаться земли.

— Моё!

Вампир врезался в риву, сбив с намеченного пути, и запрыгнул ей на спину. Серповидные когти сомкнулись на бледной шее. Кровосос потянул, оторвав ей голову одним движением.

— Они ядовиты! — закричала я Дереку и нацелилась на вторую риву. Та замахнулась волосами в мою сторону, но у меня было пространство для маневра. Я увернулась от чёрной массы и ударила мечом вниз по диагонали, предполагая, что за волосами должно быть и тело. Убийца воткнулся в плоть. Удар получился, как по учебнику, — я надавила на клинок, и он прошел глубже, пронзив риву насквозь. Её голова, соединенная с огрызком шеи тонкой ниткой из кожи и мяса, упала. Поверженная противница свалилась на землю.

Слева от меня Дерек вонзил огромную когтистую лапу в спину третьей ривы и мощным движением вырвал кусок позвоночника.

Вампир промчался через поле и обезглавил ещё одного врага.

Я продолжила бежать. Со мной столкнулась новая рива, и я ударила её тем же манером, но на этот раз с левой стороны. Противница увернулась, но я успела перекинуть клинок в другую руку и ударить в бок. Убийца пронзил риву насквозь. Она упала на землю, истекая сероватого цвета кровью, а ее подружка сразу же бросилась на меня. Когти впились в тугую кожу, защищавшую грудь, и попытались прорвать её. Волна чёрных волос накрыла меня. Я толкнула себя ближе к риве, прямо к её зубам, и в ноздри резко ударила вонь рыбьих потрохов.

Противница думала, что я отстранюсь, и удивление стоило ей драгоценной половины секунды. Закутанная в волосы, я обняла риву, как любимого человека, и воткнула меч прямо в мягкую плоть под подбородком. Она покачнулась. Слева от меня Дерек поднял свою окровавленную морду от разгрызенной спины пятой ривы.

— Не кусай!

Тупица. Идеальный волк — грустит, пока не размажет ядовитое дерьмо по зубам.

Вампир прислонил тело последнего врага к дереву.

— Не могу не отметить, что они не растворяются.

Рива зашипела. Из её костяшек выступили когти.

— Они тают, подобно злой ведьме Запада, только в самый разгар магической волны.

Вампир плавно придвинулся ближе к противнице.

— Так я тебе и поверил.

Почему он её не убивает?

Кровосос задрожал и прижался к земле. Рива снова зашипела и застыла, её длинные ноги судорожно дёргались.

Нет. Он не мог.

— Ты выжил из ума.

— Мы всего в миле от Казино. Я всё ещё в пределах досягаемости, — голос Гастека звучал глухо, будто бы исходил из бочки. Рива и вампир теперь дрожали в унисон.

— Ты не сможешь управлять ими обоими сразу!

— Посмотрим.

Нет, не посмотрим. Я направилась к риве, подняв меч.

Она пошатнулась и хлестнула вампира когтями. На его груди появились багряные линии, тут же исчезнув.

— Я рад, что ты тоже решила поиграть, — послышался голос Гастека из вампирского рта.

— Эй, да ты только посмотри на это дерьмо!

Я повернулась на пятках. Тот тип из куриной забегаловки, который сбежал от нас с Дереком, вернулся и теперь наслаждался представлением.

— Убирайся отсюда! — рявкнула я.

Он и ухом не повёл. Эдакий невинный кретин-наблюдатель.

Рот ривы открылся, и оттуда послышался голос Пастыря, сухой и свистящий, подобный шуршащим под ногами листьям.

— Сдавайся, человек.

— Пастырь Болгор, я полагаю? — произнёс вампир.

Судорога снова охватила риву. Она упала на колени, её плечи дрожали.

— Ты не сможешь остановить нас, — заскрежетал Пастырь. — Ворота в Другой мир широко раскрыты. Великая Ворона ведёт целое войско. Посмотри в темноту, человек, и ты увидишь, как твоя смерть скачет к тебе, чтобы поприветствовать.

— Какая милая речь. Да ты прямо Шекспир, — вампир Гастека придвинулся ближе, и рива сделала то же самое.

Магия заполнила всё пространство вокруг. Тотчас тела, разбросанные по земле, превратились в лужи.

Черная масса волос ривы сомкнулась, толстые пряди потянулись к вампиру, сжимая ему горло. Кровосос даже не сопротивлялся. Я почти подошла к ним.

Лужа слева от меня уменьшалась, испаряясь прямо на глазах, но, прежде чем окончательно исчезнуть, покрылась рябью, и я почувствовала, как вздрогнула земля у меня под ногами).

Справа раздался громкий стук. Хрупкая деревянная тележка на северном перекрёстке покачнулась и завалилась на бок, рассыпаясь в щепки. Приближалось что-то огромное: восемь футов в высоту, зеленое, оно двигалось на колоннообразных ногах, а голова была увенчана рогатым шлемом. Грудь чудовища закрывала кольчуга, весившая по меньшей мере сотню фунтов. Гигант Андре начал бы нервно курить в сторонке, завидев его. Вдобавок ко всему вышеперечисленному, из-под кольчуги свисал длинный хвост, который слегка дрожал во время бега.

— Преклонитесь перед Угадом, Молотом Великой Вороны, — зашипел Пастырь, полный триумфа.

Угад Молот, серьезно?

— Вы заблуждаетесь в своём величии. Ему и кличка «Бубба» хорошо бы подошла.

Многотонный гигант напрваился к нам. Все зрители разбежались, как мыши. Потрясённый внезапной тишиной, продавец-фетишист изумлённо уставился на приближающегося монстра. Он порылся в своих талисманах, нашёл какой-то маленький кружочек из лент и потряс им перед чудовищем. Угад не обратил на это внимание. Его правое бедро задело тележку, опрокидывая её на тротуар, и яркие талисманы полетели в разные стороны.

Монстр ускорился. Я поняла, что на его голове нет никакого шлема. Это были рога, которые росли прямо из черепа, покрытого множеством татуировок.

Позади меня зашипел вампир. Я оглянулась: рива отступила, кровосос остался один. Теперь на меня смотрели рубиново-красные глаза: голодные, дикие, неконтролируемые. Он больше не подчинялся Наваигатору.

— Гастек!

Ответа не было. Гастек потерял контроль над вампиром.

Он весь сжался, как пружина, и прыгнул на меня, выпустив когти …

Лохматое тело врезалось в вампира прямо в середине прыжка. Рыча, Дерек прижал кровососа к земле, а тот в ответ воткнул в его плечо клыки.

Угад устремился ко мне.

Я увернулась влево и резанула мечом по подколенному сухожилию. Такой удар должен был свалить его, но он, похоже, его даже не заметил. Огромный хвост попытался ударить меня, мясистый выступ в его конце свистел подобно дубинке, раскручиваемой в воздухе с огромной скоростью. Отпрыгнув в сторону, я ударила мечом по хвосту. Монстр застонал и замахнулся на меня рукой. Я видела, как она приближается, но будучи зажатой между ней и хвостом, не могла ничего сделать.

Удар сбил меня с ног. Я упала на плечо и проехалась на нём по асфальту, перестав чувствовать спину.

Я вскочила на ноги и перевернулась прямо в тот момент, когда хвост просвистел над головой. Огромная нога приближалась ко мне и ступила на то место, где секунду назад была моя голова. Угад заревел от огорчения, сеть вен на шее вздулась. Как много мест, куда можно воткнуть меч. Если бы только противник был пониже…

Ещё один удар ногой по асфальту. Я отскочила назад.

Угад замахнулся на меня. Я стояла смирно. Чего только ни сделаешь, чтобы добраться до цели. Конечность, размером с лопату, сомкнулась на мне, зажав руку, державшую меч, и подняла вверх на уровень поросячьих глазок гиганта. Мои кости хрустнули в знак протеста.

Я увидела лицо монстра. Его тусклые глаза под запутанной массой татуировок на лбу сейчас горели жестоким ликованием. Татуировки…

Зубчатые линии, нарисованные на его черепе, неожиданно обрели смысл, вливаясь в слово Силы. Моя голова начала страшно болеть, и мир утонул в яркой пламенной вспышке. Я не могла дышать, даже крикнуть, и ничего не чувствовала. Загнанная в ловушку боли, я боролась с словом. Я должна подчинить его себе, иначе оно выжжет мой мозг. Мне придется произнести его.

— Osanda.

Как же больно.

Я умираю.

Реальность обрушилась на меня. Монстр упал на колени, острые белые частички сломанной кости прорезались через порванную мышцу. Угад застонал, и этот звук был полон изумления и боли.

Склонись. Слово приказывало цели склониться. А я надеялась на «сожри дерьмо и сдохни».

Угад не отпускал меня, а тряс до тех пор, пока у него не закончились силы. Но по сравнению с болью от слова Силы, его железная хватка была просто комариным укусом.

Забудь про сравнения, Кейт, — сначала уничтожь, а потом сравнивай.

Переложив Убийцу в левую руку, резанула поперек толстой шеи Угада, обнажив под подбородком второй рот. Оттуда хлынула красно-серая кровь. Пасть монстра раскрылась в последнем беззвучном крике, Угад отпустил меня, упал и превратился в лужу, едва достигнув земли. Маслянистая жидкость окатила меня с ног до головы. От контакта с чужеродной магии начало жечь губы.

Отплевываясь, я пыталась стряхнуть жидкость, чтобы открыть глаза, но эффект был противоположный: ещё больше этой липкой фигни попало на лицо. Я почувствовала на губах вкус собственной крови. Нос. Вот дерьмо. Я полезла за платком в карман, иначе пришлось бы сжечь здесь всё, чтобы скрыть магию. Вытащив его, вытерла лицо и, наконец-то, смогла открыть глаза.

Кровосос лежал весь перебитый: грудь напоминала месиво из сломанных рёбер, а мокрый след от кусков того, что когда-то было сердцем, вёл прямо к Дереку, который, не двигаясь, лежал на спине.

Рива нависла над ним, стянув волосами горло оборотня. Между нами было больше сорока футов, и я не успела бы вовремя.

Из рта ривы послышался шёпот Пастыря:

— Сдавайся, или он умрёт.

Я бросила платок на землю и потянулась за метательным кинжалом, висевшем на ремне.

— Он умрёт! — прошипел Пастырь.

Я изо всех сил метнула нож. Он воткнулся прямо в голову ривы, и её глаз лопнул, как переспелый виноград. Удар отбросил существо назад, и я один за другим начала бросать в неё острые зубцы. Маленькие треугольные лезвия прокололи горло и щёки ривы. Она пошатнулась, уставилась на меня пустой глазницей и превратилась в воду.

Подбежав к Дереку, я приложила ухо к его груди. Сердце билось. Сильно, непрерывно.

Вся его голова была измазана вампирской кровью, и было сложно понять, ранен оборотень или нет.

— Дерек! Дерек!

Господи, кем бы ты ни был, я всё сделаю, только, пожалуйста, не дай ему умереть.

Его веки задёргались, громадный рот открылся. Дерек медленно поднялся и сел.

— Где болит?

Я чуть не ударила себя по лбу. Только лучшие из лучших оборотней могли говорить, находясь в звериной форме. Дерек не принадлежал к таковым.

— Висссде.

Слово было искажено, но узнаваемо.

— Везде?

Он кивнул.

— Парядок.

— С тобой всё хорошо?

Оборотень снова кивнул.

Мне хотелось плакать от облегчения. Моё тело стало настолько тяжёлым, словно было наполнено свинцом.

— Ты можешь говорить в промежуточной форме?

— Дааа. Фытаааюсь.

— Пытаешься. Это хорошо. — Я немного засмеялась. — Это очень хорошо.

Он усмехнулся. Кровавые ошметки мяса вампира торчали между кривыми клыками, мокрыми от слюны, и меня чуть не стошнило.

— Пойдем-ка отсюда, красавчик, пока не набежали члены Братства, а то в противном случае мы никогда не выберемся.

Я подобрала оброненный мною платок, отвязала лошадей, и мы направились вниз по улице, в то время как первые волны магии некромантов оповестил о прибытии вампиров-разведчиков.

Темнота впереди означала начало глотки. Я пригнулась, чтобы не задеть нёбо, и направилась дальше.

Позади чихнул Дерек.

— Всё-таки решил пойти с нами?

Снова чих.

— Я бы этого точно не пропустил.

Глотка медленно уходила вниз, её нижняя часть была заполнена мутной жидкостью. С длинных нитей, напоминающих водоросли и свисавших с потолка глотки-туннеля, что-то капало. Я надеялась, что это не желудочный сок: пахло ничем иным, как обычной озерной водой и немного — рыбой. Я вытащила метательный нож, нагнулась и окунула его кончик в жидкость: никакого изменения цвета. Потрогала мокрое лезвие: палец остался цел. Очень хорошо.