При его появлении Армандо Бегецци вскочил на ноги, как мальчишка, и пошел навстречу.
— Добрый день, комиссар. Вы помните меня?
— Вы антиквар.
— Конечно. Извините за опоздание, знаете. Я принес вам письма синьорины Джойс.
Сартори пригласил его в свой кабинет, где бригадир Корона и фельдфебель Фантин читали «Темпо». Оба вскочили по стойке «смирно» при виде начальника. Комиссар предложил антиквару сесть в одно из кресел, а сам занял место за грязным письменным столом.
— Их три, — пояснил Бегецци. — Я прочитал и не нашел ничего особенного.
— Сейчас посмотрим.
Письма были отпечатаны на машинке опытным человеком; подпись одна и та же, почти неразборчива: Мэри Джойс. Адрес также отпечатан на машинке: ул. Маргутта, 115, Рим.
Первое письмо гласило:
«Многоуважаемый синьор Бегецци, хоть я вас и не знаю, обращаюсь к вам с предложением, о котором уже упоминала по телефону. Одна моя подруга желает избавиться от прекрасного Модильяни, естественно, подлинного, с подписью автора и результатом экспертизы. Я много раз слышала Ваше имя от достопочтенного монсеньора Солариса. Если вы заинтересуетесь, думаю, нам будет нетрудно прийти к согласию. Советую Вам быть сдержанным. Можно ответить мне по указанному адресу. Или я позвоню вам. С сердечным приветом. Рим, 15 октября».
Второе письмо было короче.
«Уважаемый синьор Бегецци, спасибо за Ваш вежливый ответ. Сорок миллионов показалось Вам слишком много? Предложите Вы. Мы договоримся. С приветом».
Даты не было.
Третье письмо больше походило на записку.
«Уважаемый синьор Бегецци, я искала Вас на работе, и мне сказали, что вас нет в Риме. Пятнадцать слишком мало. Поднимите цену. В противном случае я обращусь к другим. Дело срочное. Спасибо. Привет».
Здесь также не было даты. Конверты, наверное, Бегецци выбросил.
— Благодарю вас, — сказал Сартори. — Кстати, вы никогда не говорили с синьором Соларисом о Джойс?
— Я его дважды искал по телефону, но не нашел, — ответил антиквар. — Попытаюсь еще. Можно идти?
Старик пожал всем руки и вышел бодрым шагом.
Комиссар передал письма фельдфебелю, который разделил их с Короной.
— Что вы думаете об этом? — спросил фельдфебель, прочитав письма.
— Письма будут нам полезны, когда найдем машинку, на которой они отпечатаны. И я не думаю, что это будет слишком долго.
Корона всем своим видом дал понять, что смысл последней фразы остался для него загадкой.