В которой серебряные канделябры предотвращают множество проблем города
Несмотря на важность его бдения, Спенсеру трудно было утолить свою эйфорию.
Он покинул городской дом своего кузена счастливым, решительным человеком. Он почти прыгал по тенистым аллеям. Он прокручивал трость и кивал всем и каждому. Он заметил, что птицы пели слаще, воздух пал лучше… он был менее жгучий… и день становился ярче.
Даже сейчас, ожидая прибытия Харта в Брукс, Спенсер не мог сосредоточиться на задании. Стэмфорд играл в карты со своими дружками в дальнем углу, и вмешиваться не следовало. Ничего не отвлекало его от рассеянности.
Боббингтон должен следовать за Милтоном Хартом, как только ложные движения войск и воображаемого оружия будут в предательских руках. Тогда Спенсер последует за Стэмфордом — в какой-то момент коммюнике будет передаваться между ними двумя, и он окажется свидетелем. Это не имело значения — когда, ведь все игроки определены, предатели обозначены и уже на крючке военного ведомства. Миссией было отправить ошибочную информацию во Францию, к Бони. Это игра — как и всегда.
Знакомый человек опустился в кресло рядом с ним.
— Нортам.
— Лорд Уинфрит? — Спенсер нахмурился, словно случайно оглянувшись, дабы убедиться, что их не слышат. — Не ожидал, моя смена ведь до полуночи.
— Да. Но мы можем поговорить, пока ждём.
Спенсер так ожидал этого!
— О…
— Чисто гипотетически, мой мальчик, чисто гипотетически.
— В самом деле?
Лорд Уинфрит взглянул на Стэмфорда, кивнул какой-то своей мысли, а после немного расслабился.
— Это к тому, что некий молодой человек влюблён в одну юную леди, но есть нерешительность со стороны молодого человека, и хотелось бы знать причину. Вы понимаете?
— Не совсем.
— Ну, я довольно хорошо знаю этого молодого человека и однажды с ним работал, и знал, что если он отвлечётся однажды от своих обязанностей, то это может стать и постоянным состоянием, и антрактом. Но это всё очень естественно, зачем удивляться?
Верно?
— Может быть, — хмыкнул Спенсер, наконец-то понимая направление слов Уинфрита.
Действительно, как гипотетически!
— Так я хочу сказать, что если этот молодой человек удумает, скажем, чисто гипотетически, жениться, я бы хотел его заверить, что нет никаких препятствий для связи с этой молодой леди, если он пожелает что-то предпринять, конечно, обдумав это заранее. Что это помешает его карьере… этого не будет. В настоящее время, конечно, надо заняться делом в первую очередь, но после этого молодой человек мог бы… хм… немного приспособиться к жизни. Есть столько женатых… внутри. Мне хотелось бы, чтобы это было понятным.
Рассмеявшись, Спенсер поблагодарил Уинфрита за его заверения. Да, ему ещё предстояло столько узнать о шпионских делах!
Уинфрит с облегчением вздохнул и положил обе руки на подлокотники кресла, словно готовясь встать. Но он не двигался — смотрел несколько минут через плечо Спенсера, а после откинулся на мягкую спинку. Скрестив ноги, Уинфрит зевнул и потянулся за копией «Таймс», что лежала на маленьком столике рядом с ним.
— Идёт Харт. Следует наблюдать, — шепнул он, не шевеля губами.
* * *
Джулиана почти добралась до комнаты, когда громкий лязг отвлёк её от мыслей.
Этот звук сопровождался громкими мужскими голосами с известными тембрами, но кто что сказал определить было слишком трудно. Казалось, они кричали, и стены искажали слова. Отголоски какофонии будили несвойственное любопытство и в то же время необходимость положить конец ужасному шуму, что заставило Джулиану броситься в переднюю.
На полпути к помещению Джулиана увидела самое необычное зрелище — и ненадолго заколебалась, прежде чем войти.
— Что там такое, Честер? — обратилась Джулиана к дворецкому, не обращая внимания на господина Пайболда. Казалось, они перетягивали подсвечник, словно канат. И Честер побеждал.
— Ну, мисс… Ничего уверенно сказать не могу, кроме как того, что считаю, что канделябрам из серебра лучше остаться тут, в столовой, где они два десятилетия провели! Не верьте, что им нужно шляться по городу с этим джентльменом.
— Господин Пайболд, вы пытались украсть серебро?! Как вы могли?!
— Нет, нет, — кряхтя, повторял Пайболд, пытаясь вырвать канделябр. — Это матушкино. Она привезла их из Ламбхурста, чтобы я мог воспользоваться ими, как наличными, если надо. А мне надо!
Неожиданно капитулируя, Пайболд выпустил подсвечник, заставляя Честера упасть назад. Тогда, воспользовавшись замешательством дворецкого и его падением на мраморные плиты, Пайболд схватил второй канделябр у его ног. Открыв пальто, он словно пытался запихнуть его в рукав.
— Господин Пайболд!
Джулиана повернулась, чтобы увидеть, что она была не единственным источником возмущения. Господин Ривз вышел из кабинета с книгой в руке и недовольно нахмурился.
— Что вы делаете с подсвечником моей бабушки?!
— Это? — Пайболд посмотрел вниз, а после ахнул. — Это ваш? О, простите! Какая страшная ошибка! Слава Богу, вы остановили меня!
— Эти свечи ценны для моей семьи, господин Пайболд, и ошибка невозможна — там есть гравировка. Они весьма отличаются от остальных. Вы пытались их украсть!
— Никогда! Никогда бы я не предал вот так ваше доверие, мистер Ривз! Вы были так щедры, открыв свой дом! Нет, сэр, я бы так никогда не поступил!
— Правда? А что же дела говорят иначе? Доказательство в вашей руке, — голос дядюшки был обманчиво спокоен.
— Сколько драмы, мистер Ривз, — леди Пайболд забрела в слишком эмоционально заряжённый зал легким шагом, вопреки своим огромным размерам. — Мой сын — хороший мальчик. Всему можно найти разумное объяснение. Не стоит делать такие дикие заявления…
— Мадам, ваш хороший мальчик пытался украсть моё серебро.
Леди Пайболд продолжала смотреть на дядю Леонарда. Выражение её лица не менялось. Ни удивления, ни растерянности.
— Если бы, — она кротко опустила глаза на мгновение, — вы могли бы обвинить его в самом деле… его долги такие огромные, и насилие над ним уже совершено! Уверен, он принёс бы их обратно, после того, как…
— После? После того, как продал бы ростовщику? Мадам, вы и вправду считаете меня таким безмозглым?
— Не стоит оскорблений!
— Думаю, стоит.
— Сейчас, сейчас, — присоединилась к ним тётя Филиса. — Тут нужно спокойствие и холодная голова. Уверена, это просто недоразумение.
— Вы опоздали на вечеринку, миссис Ривз. Мы уже установили, что акт господина Пайболда — не ошибка, а воровство, — дядя коротко взглянул на свою жену, а после перевёл взгляд на Пайболдов, такой же скупой.
— Думаю, лучше мне уйти, — господин Пайболд почтительно поклонился. Для этого потребовался поклон поглубже, чем обычно, и он немного пошатнулся. А когда выпрямился, у его ног послышался странный звон. Все посмотрели вниз — и видели, как одна, вторая, третья серебряные ложки выскальзывают из штанов мистера Пайболда и падают у его ботинок!
Господин Пайболд с нервным смешком потянулся вниз.
— О, вот и они…
Господин Ривз оказался быстрее — он схватил ложки и осмотрел каждую.
— Честер, — наконец-то тихо сказал он, — встряхните-ка господина Пайболда.
Посмотрите, не покинуло ли ещё какое-то серебро мой дом.
Выполняя приказ, Честер стал за господином Пайболдом, обхватив его руками.
— Уберите от меня свои руки! — громко запротестовал игнорируемый Пайболд.
— Мистер Ривз, отзовите своего цепного пса! Оставьте моего сына! Вы ведёте себя с ним, как с элементарным преступником! И я вижу преступление в вашем отношении!
Прежде чем её слова были сказаны, мраморные плиты вдруг взыграли милой музыкой — ведь ножи, вилки и ещё парочка ложек свалились на пол.
Дядя Леонард сделал глубокий вдох и повернулся к жене.
— Попроси своих друзей покинуть дом. Я больше не желаю их видеть. У них есть час!
— Но, сэр…
— Даже не пытайся мне помешать! Я хочу, чтобы они сейчас же убрались!
— Мистер Ривз, вы должны прислушаться к голосу разума, — голос леди Пайболд звучал как-то слишком ласково. И это было крайне непривлекательно.
— Госпожа Ривз, вы уведёте этот сброд с моих глаз?
— Вот и не смотри, я этого делать не стану! Я не хочу быть той, что…
— Честер?
— Да, сэр!
— Уберите отсюда Пайболдов.
— Если вы…
— И, Честер, если хоть что-то, принадлежащее Пайболдам, окажется тут через час, вышвырнешь его на улицу. И названные лица на этой территории — тоже. Можешь использовать столько людей, сколько тебе понадобится для выполнения этой работы.
— Да, сэр!
Дворецкий бросился к леди Пайболд. Она пронзительно взвизгнула и направилась вверх по лестнице.
Жалобные извинения миссис Ривз эхом отражались в коридоре, пока господин Ривз вернулся в библиотеку и захлопнул за собой дверь.
* * *
Вечер для Боббингтона прошёл не лучшим образом.
— Стэмфорд меня заметил.
— Конечно, он тебя заметил, Боббингтон. Вы знакомы друг с другом чёрт знает сколько лет!
— Да, но выражение лица… Не могу пояснить. Он видел связь между мной и Хартом.
Или, по крайней мере, был сбит с толку и подозрителен — почему я оказался в Бруксе в это мгновение!
— Ты пришёл не сразу же, а через десять минут.
— Да, но он видел мой въезд… и что-то мелькнуло в его глазах. Надо быть бдительнее с этого момента — он будет наблюдать за мной.
— Думаю, да, — кивнул лорд Уинфрит, глядя на камин, а не на Спенсера и Боббингтона. — Я тоже видел озадаченность. Только после того, как было принято сообщение.
Они отдыхали после обеда следующего дня у Уинфрита, чай стоял на столах, пироги — на тарелках — и горестные выражения на лицах. Они встретились всё оценить, обсудить действия и неудобную тему — неудачу.
Это был не самый приятный разговор.
Уинфрит посмотрел на Спенсера, а после вновь уставился на золу.
— Скорее всего, хитрая работа — гладкая, аки шёлк. Стэмфорды призываются к букмекерской книге, и нам придётся отказаться от слежки на пару часов, Боббингтон.
Лучше осмотреть город пару дней — побывать на спортивных мероприятиях, покататься на Роттер Роу. Что-то в этом роде. Легкомысленное, — Уинфрит кивнул, соглашаясь с самим собой. — Нельзя пугать Стэмфорда или делать так, чтобы он опасался передать сообщение леди Пайболд.
Боббингтон нахмурился.
— Он должен знать, что это преступление. Зачем он это делает?
Спенсер покачал головой, его незрячий взгляд был направлен в сторону окна.
— Деньги. Может, власть. Корысть. Постарайся не думать о нём… Он может пытаться добиться чего-то. У него будут связи.
— Полагаю, да, так будет лучше, — Боббингтон поставил свою тарелку на стол, рядом с нетронутым чаем.
— Боюсь, нам придётся вновь отложить всё, Нортам.
Спенсер пожал плечами, подавляя вздох. Потраченные часы масками выглядывали из-за углов — ожидая того, как Стэмфорд что-то придумает, чтобы связаться с леди Пайболд. И именно эти часы он мог провести с мисс Джулианой Телфорд.
К счастью, не следовало бдить слишком долго — французское коммюнике будет принято с пышностью и воодушевлением огромными толпами Асхот-Хит через несколько дней. Весь бомонд будет на первых скачках сезона. Все, выглядевшие достойным образом. В лучших цилиндрах и красивых шляпках.
Спенсер, не новичок тут, ему не требовалось никакой маскировки и он мог приветствовать и наблюдать за всеми так открыто, как только можно. Это казалось огромным благом, ведь число знакомых позволяло ходить то там, то там.
Не зная о пристальном внимании, Стэмфорд подошёл к леди Пайболд, когда лорд Пайболд ненадолго покинул дам — может быть, ради посещения укромного местечка.
Вежливый взгляд, пара лишних клочков бумаги, приложенных к упавшей программке — как аккуратно!
Выражение лица Стемфорда даже в толпе было видно Спенсеру. Увы, как раз в самый неподходящий момент тот заметил взгляд Спенсера. Их глаза встретились, они склонили головы, приветствуя друг друга, а после пошли по своим делам.
Спенсер вновь нырнул в толпу и отыскал Уинфрита где-то на периферии окружения Пайболдов. Разговор был непродолжительным и никого не смущал.
— Вы видели последнюю программу, Уинфрит? Она больше, чем кажется на первый взгляд.
— И вправду, у молодых лошадок хороший пробег. Может быть, даже в женских юбках таятся секреты.
— Возможно. Но не стал бы я ставить на молодых такую ставку — жизнь имеет глаза.
Не стоит всё омрачать.
— Лучше быть спокойным.
— Согласен.
Спенсер покинул Аскот-Хит со странным предчувствием. Он сделал всё возможное в течение следующих нескольких дней, чтобы вернуть репутацию повесы, надеясь, что сплетни дойдут до Стэмфорда. Это было бы катастрофой, если бы маленький предатель предупредил леди Пайболд, как и коммюнике, который собирался пересекать Ла-Манш.