Клей Бартон прочно застрял у нее в мозгу. Последние шестнадцать часов она была неспособна думать ни о чем, кроме этого красивого, обольстительного изобретателя, который неожиданно выбил ее из колеи. Тоби сидела за столом, уставившись в чашку горячего кофе и пытаясь обрести ясность мысли. Ночью она не спала.

  Благотворительный обед прошел как в чаду. Тоби должным образом улыбалась и пожимала все нужные руки. Эдвард, страшно довольный, заметил, что никогда не видел ее столь обворожительной. Но, ужиная икрой и омарами и разговаривая с могущественными лоббистами Медицинской Ассоциации, она только и думала, что о Клее Бартоне: как он ест свиные сосиски и пиццу с зеленым перцем и при этом смотрит «Касабланку». Тоби все бы отдала, лишь бы снова оказаться в этой неказистой квартирке, пристроившись вместе с ним на диване, а не на этом душном, многолюдном приеме под руку с Эдвардом.

  Когда Эдвард поцеловал ее на прощание, она пожалела, что это не Клей. Дикие, нелогичные мысли вроде этой пугали ее. Она всего лишь один день как знакома с Клеем Бартоном, а уже мечтает об его поцелуях.

  Черт! Тоби стукнула кулаком по столу. Ей просто необходимо перестать мучить себя. Она несомненно страдает от наплыва плотской страсти. Обычная химическая реакция, и ничего более. Даже если она испытывает вожделение к Клею Бартону, не следует поддаваться ему. Ведь она всегда отличалась хладнокровием в напряженные моменты жизни.

  Однако это неожиданное увлечение заставило Тоби пересмотреть свои отношения с Эдвардом. Как она может выйти за него замуж, если ее тянет к другому?

  Тоби вертела на пальце кольцо Эдварда с двухкаратным бриллиантом. Шесть месяцев, как они помолвлены, и еще шесть они встречались до этого. Эдвард в состоянии осуществить ее мечты. Мечты о стабильности и надежности. Ей никогда бы больше не пришлось голодать и скверно одеваться. Люди больше не смеялись бы у нее за спиной. В отличие от ее безответственного отца, Эдвард способен ее обеспечить. Может ли она отказаться от этого ради неизвестности?

  Но любит ли она Эдварда?

  Эта мысль схватила ее за горло. Тоби закрыла глаза и попыталась убедить себя, что любит. Когда он сделал ей предложение, она радовалась, как школьница, была возбуждена и тронута тем, что он остановил свой выбор на безденежной девице совсем не из своего круга.

  А любовь?

  Но что такое любовь? Сентиментальные слова? Возбужденные эмоции? Мать была по уши влюблена в отца, и это превратило ее жизнь в каторгу.

  Тоби встала из-за стола. Как же ей быть?

  Если бы Клей Бартон со своей малюткой на руках не ворвался в ее жизнь, у нее не было бы никаких сомнений. Скорее всего, она никогда больше его не увидит и не может позволить себе из-за мимолетного увлечения отклониться от истинных целей.

  А каковы, собственно, ее цели? Процветающая врачебная практика, хороший дом и муж. Дети. Тоби сглотнула. Эдвард не хочет детей.

  — Доктор Эвери? — раздался в интеркоме голос Лилли. — Пришел назначенный пациент.

  Тоби снова уселась за свой рабочий стол и нажала кнопку интеркома:

  — Спасибо, Лил. Пусть проходит.

  Она сняла со спинки стула белый халат и покачала головой. Все равно сейчас ничего не решить. У нее еще есть время подумать и сделать правильный вывод, а сейчас ее ждут пациенты.

  Тоби сделала глубокий вдох. Затем сняла кольцо и положила его в карман. Да, у нее еще масса времени.

  * * *

  — Иди сюда, Молли. Хватит жевать мой ботинок.

  Клей осторожно вытащил ботинок у нее изо рта. Молли улыбалась, на губах у нее лопались пузырики.

  — Я понимаю, как это вкусно, но вряд ли доктору Эвери это понравится.

  Доктор Тоби Эвери. Роскошная женщина, которая заткнула бы за пояс Ингрид Бергман. Клей перевел дыхание и стиснул зубы. Что же в ней такого, чем она так пленила его? Нет слов, она привлекательна. Ну и что? Он каждый день встречал привлекательных женщин, но они же не вызывали в нем столь бурной реакции, не заставляли сердце биться с бешеной скоростью.

  «Ерунда. Забудь о ней», — велел он себе.

  Анализ собственных чувств причинял Клею беспокойство. Ему ничего не стоило соединять и разъединять различные механические детали, но, когда дело касалось эмоций, он предпочитал прятать голову в песок, придерживаясь мудрости: если на что-то не обращать внимания, оно рано или поздно исчезнет. Точно так же он решил поступить с доктором Тоби Эвери.

  Молли смотрела на него и гулила.

  — Ты тоже будешь разбивать сердца, да?

  Клей пощекотал ее под подбородком и обрадовался, когда она прыснула от смеха.

  — Ты не станешь выходить замуж ради денег, как некоторые доктора?

  Это было нечестно. Его подзуживал противный, подленький внутренний голосок. Он же знал, что доктор Эвери влюблена в своего жениха. Но тогда почему она привезла ему коляску Молли и едва не позволила поцеловать себя?

  — Думаешь, я стану вторым Риком?

  Он запустил пятерню в свою шевелюру и глянул на малютку, сидящую в манеже.

  — Ты права, я слишком много смотрю «Касабланку». Напомни, чтобы я переключился на «Рэмбо».

  Клей уселся на потрепанный диван и принялся за свой перерабатывающий агрегат. Он съездил домой к Энн и Холту, где забрал дополнительные вещи для Молли и телефон службы по уходу за детьми. Но еще не позвонил туда, так как был слишком занят, наверстывая упущенное в работе за предыдущий день.

  Из стерео раздавалась громкая рок-музыка, но Молли, похоже, не возражала. Напротив, она даже качала в такт головой.

  Клей осмотрел свою комнату и ухмыльнулся. Мужские владения. Никаких кружевных занавесок или розовых покрывал. Только самое необходимое. Интересно, какое впечатление его жилище произвело на доктора Эвери?

  Ей оно, несомненно, не понравилось, подумал Клей. Зазвонил телефон.

  Клей потянулся к пульту и выключил стерео.

  — Никуда не уползай, — приказал он малышке и погрозил пальцем. — И не трогай мой ботинок.

  — Хэлло?

  — Клей, это Энн.

  — Привет, сестренка. Как свекровь?

  — Неважно.

  В ее кратком ответе он услышал явные признаки беды.

  — Мне очень жаль.

  — Мы останемся здесь дольше, чем ожидали. Может быть, на целую неделю.

  Целую неделю? Черт! Клей схватился за голову.

  — Клей? Ты меня слышишь?

  — Да, сестренка.

  — Няня появилась?

  — Нет. Я забыл позвонить.

  — А как ты справляешься?

  — Прекрасно. Мы с Молли отлично ладим.

  — Я очень рада, что у вас все в порядке. Но поскольку мы задерживаемся, позвони прямо сейчас насчет няни, а то поздно, ты можешь никого уже на сегодня не получить.

  — Ладно.

  — Спасибо, Клей. Я тебе так обязана.

  — Нет проблем.

  — А как там мой ангелочек? Она здорова?

  — У нее все отлично.

  Энн вздохнула.

  — Ты необыкновенный. Что бы я без тебя делала!

  — Думай о свекрови. Увидимся, когда приедешь.

  — Я позвоню завтра, — пообещала Энн и повесила трубку.

  Клей шагнул обратно в гостиную.

  — Это твоя мамочка, мисс Молли Мэлони, — проговорил Клей и вдруг увидел, что малышка умудрилась сдвинуть свой манеж и дотянулась до столика.

  — Эй! Что ты там делаешь?

  Молли виновато посмотрела на него, и он увидел, что рот у нее вымазан чем-то серым и она что-то сжимает в кулачке.

  Клей ужаснулся.

  — Молли, что ты взяла? Покажи мне.

  Он подскочил к дивану и схватил ее за руку. Молли закричала, и Клей увидел ту же серую краску у нее на языке.

  Боже!

  Клей лихорадочно разжал ее пальчики, увидел проволочку, забрал ее и сунул в карман. Сердце у него отчаянно колотилось. Его охватила паника. Что делать?

  Молли визжала что есть мочи. Может быть, ей больно? Что она проглотила? В мозгу у него проносились картины одна страшнее другой. А вдруг проволока поцарапала ей горло? Может быть, ей нужна операция? Вдруг это кончится трагедией? Господи, почему он не вызвал няню?

  Мысли вихрем крутились в голове. Клей схватил девочку и рванулся к двери. Только холодный асфальт заставил его вернуться и надеть кроссовки. Он стартовал снова, даже не завязав шнурков.

  Пробежав бегом всю дорогу до приемной доктора Эвери, он ворвался в дверь, глотая воздух открытым ртом.

  — Где доктор? — прокричал он Лилли. — У меня несчастный случай!

  Глаза у Лилли стали как чайные блюдца. Она вскочила со стула.

  — Что случилось, мистер Бартон?

  — Мне немедленно надо видеть доктора Эвери.

  — Одну минутку.

  Лилли скрылась за дверью. Взгляд Клея блуждал по приемной. Люди с любопытством поглядывали на него. Он, должно быть, выглядел сумасшедшим: волосы всклокочены, дыхание прерывистое и шнурки болтаются. Горячие слезы Молли текли у него по руке.

  — Скорее, скорее, — бормотал он.

  Тоби вышла в приемную. Она не ожидала когда-нибудь снова увидеть Бартона. И уж точно не сегодня. Но когда Лилли описала его паническое состояние, она покинула пожилую пациентку с хроническим кашлем и вышла посмотреть, что там такое.

  Едва шагнув в дверь, она встретилась взглядом с Клеем и прочла в его серых глазах нескрываемый ужас.

  — Проходите, пожалуйста, — пригласила она и протянула ему руку.

  — Молли что-то проглотила!

  Пытаясь успокоить Клея, Тоби потрепала его по плечу и в результате сама почувствовала лихорадочное возбуждение. У нее даже испарина выступила на лбу и во рту пересохло. Потом охвативший все ее тело жар сменился ледяным холодом. Она отошла от Клея.

  — Расскажите мне, что случилось? — спросила она чуть дрогнувшим голосом и предложила Клею пройти в кабинет.

  — Молли сидела в гостиной, — начал Клей и посадил девочку на стол.

  Тоби заметила, что он бледен и руки у него дрожат. Молли же сидела спокойно и с интересом смотрела на доктора.

  — Я работал со своим устройством...

  — Ну? — подстегнула его Тоби.

  Она понемногу обретала профессиональное спокойствие.

  — Я не хотел, чтобы она хватала что-нибудь у меня со стола, поэтому поставил ее манежик так, чтобы она постоянно была у меня на глазах. — Клей перевел дух. — Ну и жарко здесь. Или это только мне кажется?

  — Это результат эмоционального стресса. Успокойтесь. Дышите глубже и продолжайте.

  Она наклонилась над малюткой и, призвав на помощь свой опыт, старалась понять, в чем же дело.

  — Позвонил телефон. Это была Энн. Я оставил Молли всего на несколько минут, но когда вернулся, — он беспомощно кивнул в сторону Молли, — оказалось, что она сдвинула манеж и дотянулась до чайного столика.

  — И что же?

  — У нее рот был испачкан чем-то серым, а в руке зажат вот этот кусочек проволоки.

  Тоби посмотрела на то, что ей показал Клей.

  — Железо?

  — Да.

  — Хмм... — поджала губы Тоби. — Было там еще что-нибудь, что она могла проглотить?

  Клей кивнул.

  — Да что угодно. Там были кусочки дерева, бумаги и резины. Я даже не знаю, пропало ли что-нибудь.

  Тоби достала стетоскоп и склонилась над Молли. Несколько минут она слушала, потом выпрямилась.

  — Ну?

  Клей нервно сжал руки.

  — Дыхательные пути кажутся чистыми. Цвет лица у нее хороший. Такое впечатление, что там ничего не застряло. — Тоби пожала плечами. — Если она что-то проглотила, это прошло без всяких проблем.

  — И что дальше?

  — Я могу сделать ей рентген желудка.

  Клей кивнул:

  — Да, сделайте, пожалуйста.

  — Но вы даже не уверены, проглотила ли она что-нибудь. Не так ли? Грязный осадок может быть просто оттого, что она пососала железяку. Рентген совершенно не нужен.

  Клей в нерешительности кусал губы.

  — А что вы предлагаете?

  Тоби нахмурилась.

  — Я не вижу никаких тревожных симптомов. Могли бы вы осмотреть помещение и сказать, пропало ли что-нибудь?

  — Наверно, смог бы.

  — Тогда давайте сделаем так. Я закончу прием пациентки, которая дожидается в соседней комнате, а потом мы вернемся к вам и посмотрим, не пропало ли что-нибудь. Вас устраивает?

  — А не надо ли ей промыть желудок?

  — Не думаю, давайте подождем и посмотрим. Я должна принять пациентов, а потом вернусь. Но если Молли забеспокоится, сразу же позвоните. Просто нажмите эту красную кнопку.

  Тоби показала кнопку вызова на стене и глянула на малышку. Молли сосредоточенно играла пальчиками ног и казалась вполне счастливой. Клей же, наоборот, выглядел так, словно его побили.

  — Я скажу Лилли, чтобы принесла вам чашку кофе.

  — Спасибо.

  Тоби вышла и закрыла за собой дверь. Сердце у нее учащенно билось, и она никак не могла понять — из-за Молли или из-за того, что она снова увидела Клея. Вероятно, от того и от другого.

  К тому времени, как она закончила прием и вернулась к Молли, она сумела убедить себя, что странные ощущения, вызванные общением с Клеем, были следствием недосыпа, и ничем более. Иногда усталость проделывает с человеком странные вещи.

  — Ну как она? — спросила Тоби.

  Клей держал девочку на коленях. Она гулила.

  — Прекрасно, а мне не мешало бы выпить и расслабиться. Черт, никогда не думал, что растить детей так утомительно.

  — Пошли. Быстренько заедем к вам и определим, что у вас там пропало.

  Глядя на Клея с малышкой на руках, она почувствовала комок в горле. Будут ли у нее собственные дети?

  «Нет, если ты останешься с Эдвардом», — с горечью сказала она себе.

  Они прошли в квартиру. Клей видел, как Тоби обежала взглядом захламленную комнату. Аромат ее духов щекотал ему ноздри, и он боролся с искушением поцеловать ее.

  «Забудь об этом, Бартон, — твердил он сам себе. — Она помолвлена с видным медиком. Какое дело Тоби Эвери до полоумного изобретателя вроде тебя?»

  Конечно, если б она знала, кто он на самом деле, то, может, и порвала бы с женихом. Но кому нужна женщина, которая гоняется только за деньгами и положением в обществе? Он ведь и затеял этот маскарад как раз для того, чтобы избежать подобных искательниц состояний. Нет, если он заинтересовал доктора Эвери, она должна принять его бедняком. И только убедившись, что ей нужен он сам, а не его деньги, он откроет ей правду.

  «К черту все эти рассуждения! Не лучше ли просто провести вместе роскошную ночь?» — искушал пошлый низменный инстинкт.

  Тоби обошла диван, оглядывая беспорядок в комнате. Манеж Молли лежал на боку среди кусков металла, дерева, проволочек и резины.

  А Клей рассматривал ее руки: она коротко стригла ногти и не полировала их... И вдруг сделал открытие: на пальце у нее больше нет кольца с бриллиантом.

  — А где ваше обручальное кольцо? — ляпнул он.

  — Я его больше не ношу.

  — Что?

  Сердце его радостно подпрыгнуло. Он мог поклясться, что она нарочно избегает его взгляда.

  — Если не возражаете, мне не хотелось бы обсуждать свою личную жизнь.

  — Вы бросили доктора? Что дальше?

  — Не ваше дело.

  — И совсем со мной не связано?

  — Не обольщайтесь. И давайте не будем тратить время. У меня полно пациентов, они меня ждут.

  Взгляд Тоби словно приклеился к полу.

  — Итак, где была Молли, когда вы ее нашли?

  — Вот здесь.

  Клей двинулся к Тоби. Сердце у нее зачастило. Он поправил манеж и показал то место, откуда Молли сумела дотянуться до массы посторонних предметов. Любой из них мог быть опасен для здоровья ребенка.

  — Посмотрите внимательнее. Ничего не пропало?

  Клей усадил Молли, почесал в затылке и осмотрел верстак.

  — Да вроде ничего. Но не могу сказать уверенно.

  Наконец Тоби оторвала глаза от пола. Она увидела рядом со стерео странный продолговатый предмет.

  — Что это?

  Клей просиял и с гордостью ударил себя по груди:

  — Рециклер Бартона. Устройство, которое произведет революцию в переработке отходов.

  — Как же он работает?

  — Закладываешь сюда различные куски пластмассы, бумаги, алюминия или стекла, и все это превращается в продукт переработки. Не надо больше сортировать мусор, просто заложил сюда, нажал кнопку — и готово.

  — Просто восхитительно.

  Клей пустился в пространные объяснения, как именно происходит превращение и как можно продать и вновь использовать конечный продукт. Тоби не понимала ни слова из его технического жаргона, но явно слышала энтузиазм в его голосе. Он говорил убедительно, и она готова была поверить, что его проект окажется успешным, но затем припомнила, как отец приходил домой переполненный энтузиазмом от новых планов быстрого обогащения и как ни один из его грандиозных проектов не осуществился.

  Отличается ли Клей Бартон чем-то от ее отца? Или ее тяготение к нему — лишь отзвук психологической проблемы, связанной с детскими переживаниями? Нет, наверное, ее отношение к Клею связано с Молли и внезапно появившимся желанием завести ребенка.

  Она стояла рядом, смотрела на его пальцы, покрытые шрамиками, и понимала, что его привлекательность таится не только в его нежности к девочке. Она жаждала испытать ласки этих чуть огрубевших пальцев на своей коже, впитать нектар его губ и вдыхать их чистый, слегка металлический запах.

  «Посмотри правде в глаза, Тоби Эвери. Ты хочешь его тела. Остановись, — предупредила она саму себя. — Не смей влюбляться в этого парня. Он красив и любит детей. Но каким мужем он будет? Скорее всего, плохим».

  Молли заерзала на руках у Клея и начала хныкать. Он усадил ее в манеж.

  — Ну? Что вы думаете?

  Тоби вздрогнула и заморгала.

  — Витаете в облаках?

  — Да, извините, мысли разбежались. Виновата.

  Клей криво ухмыльнулся. Ну почему он так чертовски неотразим?

  — Что вы думаете о моем изобретении?

  — Звучит очень убедительно.

  — Оно уже почти готово для получения патента.

  Он не отрываясь, в упор глядел на нее. Сила его взгляда гипнотизировала ее. Она потупила глаза. Чувства ее смешались. Она откашлялась и произнесла:

  — На вид с ребенком все в порядке. Я думаю, она просто пососала проволочку.

  — Надеюсь, вы правы. Теперь я понимаю, что имеют в виду, когда говорят, что от маленьких детей можно поседеть.

  Тоби бросила взгляд на густые светло-каштановые волосы Клея. Седина пойдет к его серым глазам. Она сунула руку в карман и нащупала кольцо Эдварда. Физические желания не болезнь, а просто симптом ее неудовлетворенности. И, уж конечно, Клей — не лекарство. Она никогда не отдаст себя человеку, живущему в стране грез, как бы привлекателен он ни был. Но ее влечение к нему выявило по крайней мере одно: она не любит доктора Эдварда Беннета и никогда не любила. Она согласилась выйти за него в поисках обеспеченного существования. Эдвард воплощал надежность, которой ей так не хватало в детстве. Нужно скорее покончить с этой помолвкой.

  — Мисс Молли Мэлони, кажется, неплохо развлекается, — отметил Клей.

  — Премилый ребенок, — задумчиво промолвила Тоби.

  Вот и еще одна причина расстаться с Эдвардом. Если она выйдет за него, у нее, скорее всего, никогда не будет своих детей.

  — Уверен, вы тоже были прелестным ребенком.

  Прикосновение Клея было осторожным и нежным. Оно наполнило ее блаженным теплом, и, когда он заключил ее в свои объятия, она даже не пыталась протестовать. Отбросив все мысли, Тоби, зажмурясь, погрузилась в его объятия, как в уютное гнездышко, наслаждаясь его прикосновениями, как цветок — весенними лучами солнца.

  Клей начал целовать ее, и ей хотелось все больше и больше, а поцелуи его, сначала осторожные, становились все длительнее и жарче. Время замерло. Не осталось ничего, кроме его губ и биения ее собственного сердца.

  — О, Тоби, — застонал Клей, — я так тебя хочу!

  Эти слова заставили ее открыть глаза и осознать, что происходит. Если они сейчас же не остановятся, она совсем потеряет голову.

  — Это нехорошо, — заявила она, отталкивая Клея. — Я еще не сказала Эдварду, что разрываю помолвку.

  — Ну так скажите. И поскорее. Вы не можете его любить, если так целуетесь со мной.

  Тоби смущенно отвернулась, губы у нее дрожали.

  — Мне надо идти. Позвоните, если Молли забеспокоится.

  — Тоби, подождите.

  Клей было потянулся к ней, но она увернулась. Лучше ей пока держаться подальше от Клея Бартона.

  — Мне надо идти. Меня ждут пациенты.

  И, не сказав больше не слова и не обернувшись, она убежала.

  Клей смотрел, как она уходит, и сердце у него сжималось. Тоби пробудила в нем мощные чувства, он уже не мог отрицать этого. Она должна принадлежать ему. Он этого добьется.

  — У-у... — загулила Молли.

  Клей посмотрел на нее, и у него появилась идея. Хмм. Дети, по-видимому, слабость доктора Эвери. Что, если он убедит ее помогать ему с Молли? Что, если он сыграет на ее сочувствии, он, «неуклюжий, неопытный холостяк»? Скажет ей, что Молли страдает без ее внимания? Собственно, последние два дня так оно и было. Конечно, Тоби ни к чему знать, что он вполне мог бы нанять няню. Но если они будут проводить вместе больше времени, как знать, может, между ними завяжутся тесные отношения. Да, надо, чтобы Тоби пожалела их с Молли.

  — Бартон, — вслух восхитился Клей, — ты гений!