Дейзи уложила Кэла в постель, напичкав его лекарствами. Сделала ему холодный компресс и положила лед на изуродованное колено.

  — Как приятно, — пробормотал Кэл, откинувшись на подушки.

  Она боролась с желанием протянуть руку и погладить его раздувшиеся губы. Нежность, которую она так давно сдерживала, распускалась внутри нее, как молодой, зеленый росток, жадно тянущийся к солнцу. Как ни странно, беспомощность Кэла разожгла в ней страсть, задев в ее душе ту струнку, которая так давно не звучала.

  — Тебе надо поспать, — объявила Дейзи, выходя из комнаты.

  Кэл едва кивнул: лекарства оказывали снотворное действие.

  Дейзи тихонько закрыла за собой дверь спальни.

  Тетя Пиви с озабоченным видом стояла в дверях холла.

  — Ну, как он?

  — Распух, но через несколько часов ему станет лучше. Слава Богу, у него нет аллергии на пчелиный яд.

  Тетя Пиви шумно вздохнула.

  — Выглядел он ужасно, когда ты притащила его сюда.

  — Я насчитала пятьдесят два укуса. — Дейзи покачала головой.

  — Дейзи, пойди и поговори с Трэвисом. Он очень переживает. Думает, что он во всем виноват. Даже отказался от шоколадного печенья.

  — Я поговорю с ним.

  Дейзи прошла в кухню, где, понурившись, сидел Трэвис. Он закрыл руками лицо и опустил голову.

  — Дорогой. — Дейзи села рядом с сыном и нежно погладила его по волосам. Он был все еще мокрый после вынужденного купания в пруду. — Кэл поправится. Трэвис поднял голову.

  — Это я все наделал, — проговорил он, запинаясь. — Я во всем виноват. Кэл говорил, чтобы я держался подальше от ульев, но я не послушался... — И Трэвис зарыдал.

  — Ну, будет... — Она наклонилась и прижала его к груди. — Все в порядке. Кэл не винит тебя. Это же произошло случайно.

  Трэвис вытер глаза.

  — Правда?

  — Конечно. А теперь поцелуй меня.

  Мальчик проглотил слезы и поцеловал мать в щеку.

  — Вот и хорошо. — Она улыбнулась. — А теперь сними мокрую одежду и прими ванну. А я должна пойти и заняться тем злосчастным ульем.

  — Хорошо, мама. — Он слабо улыбнулся. — И спасибо.

  — За что?

  — За то, что не сердишься.

  — Дорогой, а почему я должна сердиться?

  Трэвис пожал плечами и отвел глаза в сторону.

  — Не знаю. С тех пор как ты вышла замуж, ты стала какой-то другой, все время сердишься...

  Его точное наблюдение испугало Дейзи. Неужели брак с Кэлом так испортил ее характер? Надо что-то пересмотреть в отношениях со своим мужем.

  — Извини, сынок. Я действительно в последнее время сама не своя. Слишком беспокоюсь о пчелах. Ты простишь меня?

  — Конечно. — Он снова улыбнулся. Как он похож на Кэла, когда улыбается!

  — Ну, беги. — Она обняла его и поцеловала в макушку.

  Остаток дня Дейзи провела, восстанавливая перевернутый улей. Слова Трэвиса не выходили у нее из головы.

  Ты все время сердишься с тех пор, как вышла замуж!

  От чуткого ребенка не укрылись ее терзания. Дальше так продолжаться не может. Единственный выход — еще раз откровенно поговорить с Кэлом. Приняв это решение, Дейзи почувствовала облегчение.

  — Пчелы на месте? — спросила тетя Пиви.

  — Да-а. — Дейзи зевнула и потянулась. — А где Трэвис?

  — Миссис Кармоди пригласила его на лимонад и печенье.

  — Кармоди вернулись?

  Дейзи не видела родителей Кэла с момента пожара. Сообщение тети почему-то взволновало ее.

  — Они возвратились из Нью-Йорка сегодня днем. Нила позвонила и сказала, что хочет видеть Трэвиса. Я и подумала, что можно его отпустить к дедушке и бабушке.

   Дейзи оцепенела.

  — Надеюсь, они не собираются говорить Трэвису, что они его дедушка и бабушка?

  — О нет. Нила и Чет думают, что вы с Кэлом сами сообщите об этом Трэвису.

  — Так странно, что Кармоди стали моими родственниками.

  — Подумай, каково им, — заметила тетя Пиви. — Так долго жили всего в нескольких ярдах от своего единственного внука и не знали об этом.

  Тяжело вздохнув, Дейзи уселась на стул рядом с тетей.

  — С самого начала вся эта история была неудачной. Роза испортила всем жизнь.

  Тетя Пиви серьезно посмотрела на Дейзи.

  — Роза умерла.

  — Разве я не знаю об этом? Она была моей сестрой. — Волна старой враждебности накатила на Дейзи. — После гибели папы и мамы я только и слышала «Бедная Роза, она едва держится» или «Вы должны простить Розу, она тяжело перенесла смерть родителей». А как же я, тетя? Кто-нибудь подумал обо мне?

  — Родная, ты всегда была такой сильной. О тебе не надо было так беспокоиться.

  — Не надо? Я превратилась в одинокую, злобную мегеру, которая спряталась на этой пчелиной ферме и посвятила себя сыну своей сестры. Ребенку, которого она родила, украв у меня возлюбленного! — выкрикнула Дейзи.

  Впервые за десять лет она позволила себе дать выход долго сдерживаемой обиде.

  — У Розы было много проблем, дорогая.

  — А ты думаешь, у меня не было? Я не робот, черт побери! Я устала быть надежной, принимать решения, отказываться от развлечений ради долга. Если бы кто-нибудь заставил Розу принять на себя часть моих тягот, думаю, она была бы сегодня жива!

  Могучим потоком из Дейзи хлынуло горе, которое она таила долгие годы.

  Тетя Пиви встала со стула, подошла к Дейзи и обняла ее.

  — Прости меня, деточка. У меня никогда не было своих детей, и я не знала, как вести себя с шестнадцатилетними девочками.

  — Я не обвиняю тебя, — рыдала Дейзи. — Я обвиняю себя и Розу. Даже маму и папу — за то, что они умерли.

  — Поплачь, родная, тебе станет легче.

  И Дейзи плакала, выплескивая удушающее горе, которое уже несколько лет распирало ее. Тетя Пиви нежно покачивала племянницу.

  — Теперь все хорошо, детка. Кэл вернулся.

  Кэл вернулся.

  — Вы получили в подарок ребенка и возможность все исправить, — продолжала тетя Пиви. — Не бросайся этим. И прости свою сестру.

  — Что ты хочешь сказать?

  — Я вижу, как ты обращаешься с Кэлом. Все еще наказываешь его за ошибку, которую он совершил семь лет назад. А ведь он с нетерпением ждет твоего прощения, Дейзи.

  — Ха!

  — Не будь такой недоверчивой. Он много лет любит тебя.

  — Он никогда не говорил мне об этом.

  — Некоторым мужчинам трудно подобрать правильные слова. — Тетя Пиви вытащила из кармана салфетку и протянула ее Дейзи.

  — А некоторые мужчины не произносят их, потому что ничего не чувствуют, — парировала Дейзи.

  — Поступки говорят громче, чем слова.

  — Это верно. А кто сбежал семь лет назад?

  — Сбежал мальчик. А вернулся мужчина, который хочет наконец показать, кем он стал. Но ты не видишь его усилий. Кэл добровольно принял на себя ответственность, как только узнал, что Трэвис его сын. Он женился на тебе, Дейзи. Тебе это ни о чем не говорит?

  — И все-таки это не означает, что он любит меня. — Дейзи промокнула лицо салфеткой. — И нет никакой уверенности в том, что он снова не сбежит. Я в ужасе, что на следующей неделе он снова вдохнет запах родео.

  — В жизни ни в чем нельзя быть уверенной до конца.

  Дейзи задумалась над словами тети. Верно, жизнь полна риска. Если бы только она могла поверить Кэлу!

  — Тебе лучше, детка?

  Дейзи кивнула.

  — Извини, что выплеснула на тебя всю гадость.

  — Глупости. А для чего же тогда тетя?

  — Ты — самая лучшая, — прошептала Дейзи, крепко обнимая ее.

  — Ну, вот и умница. Пойду собирать сумку. Дженни Луиза приедет за мной в шесть. — Тетя Пиви поднялась и пошла к лестнице.

  В этот момент зазвонил телефон. Дейзи сняла трубку.

  — Алло.

  — Дейзи?

  — Миссис Кармоди? — Дейзи узнала спокойный и приятный голос матери Кэла.

  — Будь добра, называй меня Нилой.

  — Нила... — поправилась Дейзи.

  — Так гораздо лучше. Мы же все-таки родня.

  — Да, — согласилась Дейзи. На сердце у нее неожиданно потеплело.

  — Послушай, дорогая, Трэвис и Чет так разыгрались в компьютер, что я подумала, может быть, Трэвис переночует у нас?

  Дейзи была в нерешительности.

  — Да и вы с Кэлом наконец побудете наедине. А завтра, после церкви, мы привезем Трэвиса домой.

  — Ну...

  — Пожалуйста, Дейзи! Мы так долго о нем не знали. — У нее задрожал голос, и Дейзи поняла, что эта хладнокровная женщина едва сдерживает слезы.

  — А пижама... — запинаясь, произнесла она, разрываясь между желанием оставить сына у дедушки с бабушкой и привычкой видеть его всегда рядом. Семь лет Трэвис принадлежал ей одной. И вдруг она вынуждена делить его не только с Кэлом, но и с его родителями.

  — Если не возражаешь, Трэвис наденет детскую пижаму Кэла. Я ее сохранила.

  — Конечно, — невольно ответила Дейзи.

  — Большое спасибо. — В голосе Нилы звучала искренняя благодарность.

  Дейзи попрощалась и повесила трубку. Повернувшись, она увидела, как тетя Пиви спускается по лестнице, держа под мышкой сумку.

  — Это была Дженни Луиза?

  — Нет. Нила. Она хочет, чтобы Трэвис заночевал у них.

  — Очень хорошо, — сказала тетя Пиви, и в ее глазах зажегся огонек. — Вы с Кэлом останетесь одни.

  Хорошо, что он, искусанный, лежит в кровати, подумала Дейзи. Несмотря на все старания не поддаваться его обаянию, она не могла не признать, что Кэл Кармоди основательно «зацепил» ее. Все труднее стало находиться рядом с ним и бороться со своими желаниями.

  — Знаешь, последствия пчелиных укусов длятся всего несколько часов. — Тетя Пиви подмигнула, как будто угадав ее мысли. — Кэл будет в полном порядке, когда проспится.

  Об этом-то я и беспокоюсь, подумала Дейзи. На улице засигналил автомобиль.

  — Должно быть, это Дженни Луиза, — предположила тетя Пиви. — Увидимся завтра, родная. — Она махнула рукой и исчезла за дверью.

  В доме тут же наступила тишина, лишь в холле громко тикали дедушкины часы.

  Не раскисай, корила себя Дейзи, но она не могла избавиться от чувства непонятного ожидания.

  Дейзи стала машинально приводить комнату в порядок. Взбила подушки, которые и так были взбиты, сложила в стопку журналы, смахнула несуществующие пушинки с обивки. Пока наконец не остановилась около лестницы.

  Она стала медленно подниматься. Под ногами скрипели половицы. Кровь прилила к голове. Руки дрожали.

  Ты просто хочешь проверить, в порядке ли Кэл. Вот и все. Ничего не выдумывай, подсказывал ей разум.

  Кэл спал. Одеяла были сбиты, лед, который она положила ему на ногу, соскочил. Луч заходящего солнца упал ему на лицо, и она увидела, что опухоль и краснота почти совсем исчезли.

  Дверь громко заскрипела, но Кэл не пошевелился. Дейзи подошла к кровати, быстро и неровно дыша, затем очень-очень осторожно присела на край.

  Кэл зашевелился и что-то пробормотал. Дейзи разглядывала его, спящего.

  На лоб упала прядь волос, придавая ему мальчишеский вид. Пухлые губы слегка раскрылись. Квадратный подбородок, прямой нос...

  А его обнаженная грудь! Живот у него был плоским, а грудь — мощной и мускулистой.

  Это было тело атлета. Крепкое. Сильное. Мужественное.

  Какой мужчина! Такой красивый. Такой мужественный. Такой желанный.

  И он принадлежал ей. После стольких лет надежд, молитв, желаний и мечтаний Кэл, наконец, стал ее мужем. И она имела право на удовольствия, которые предлагал брак.

  Ей надо было только протянуть руку...

  Она робко наклонилась, чтобы еще лучше рассмотреть его. С ее плеча упала прядь волос, коснувшись его щеки. Дейзи затаила дыхание. Только бы не проснулся!

  Уверившись, что он все еще спит, она откинула волосы назад и продолжала пристально рассматривать его.

  Она заметила сеточку шрамов на его скульптурном теле. Шрамов, полученных во время скачек на быках. Шрамов, приобретенных в отчаянной погоне за славой. Шрамов, собранных как трофеи.

  Дейзи стиснула зубы. С одной стороны, эти шрамы возмущали ее. Он намеренно подвергал себя опасности на родео, вместо того чтобы остаться с нею. Но, с другой стороны, то были символы бесстрашия мужчины.

  Она даже завидовала ему. Он приобрел эти отметины, ведя бурную, интересную жизнь, а она в это время сидела дома, взвалив на себя непосильную работу.

  Дейзи нерешительно и нежно потрогала шрам на плече Кэла.

  Кэл. Она любила его почти всю свою жизнь. Может быть, тетя Пиви права? Может быть, Кэл Кармоди тоже любит ее? Если так, почему он до сих пор не сказал этих слов? Даже когда убеждал ее выйти за него замуж...

  Но, заговорил тоненький внутренний голос, разве он не показывал, что любит тебя?

  Он помогал ей с пчелами и по дому. Иногда приносил ей простые подарки: розочку из сада, конфеты из бакалейного магазина. Мелочи, которые имели какой-то особый смысл. Они говорили больше, чем все слова на свете. Он выполнил ее пожелание, чтобы они спали в разных комнатах.

  А сегодня он проявил себя настоящим героем. Пожертвовал собой, чтобы защитить Трэвиса от укусов. Семь лет назад он вряд ли был способен на такой поступок. Но отцовство изменило его. Так изменило, что это приводило Дейзи в смятение.

  А что, если... Ее мысли путались. Еще в шестнадцать лет она видела Кэла Кармоди отцом своих детей. У них будет ее трудолюбие и его бесстрашие. Его обаяние и ее преданность семье. Его карие глаза и ее золотистые волосы.

  И теперь он ее муж.

  А что, если у них будет ребенок?

  Ее тело кричало: да, да, да! Но разум упорствовал. Дейзи еще не была уверена в Кэле. Он уже бросил ее однажды.

  А что, если он действительно изменился?

  Только время покажет, по-настоящему ли изменился Кэл.

  Вдруг его рука сжала ее запястье. Его глаза, горячие и полные страсти, смотрели на нее.

  — Что ты, черт побери, делаешь?

  Дейзи попыталась соскочить с кровати, но он обхватил ее за талию.

  — Отпусти меня, — закричала она, вырываясь.

  — Это хорошо, Дейзи, что тебе нравится мое тело. Но когда ты дотрагиваешься до меня, будь готова отвечать за последствия. — И он прижал ее к себе еще сильнее.

  — Я... я...

  — Не дразни меня. — Его взгляд был совершенно серьезным. — Я не шучу!

  — Пожалуйста... — умоляюще прошептала она. Ее колотила мелкая дрожь.

  — Пожалуйста — что?

  Она не могла вымолвить ни слова, как и не могла оторвать взгляда от его карих глаз.

  — Хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью, Дейзи?

  Да! Но еще сильнее ей хотелось услышать одно-единственное слово — «люблю».

  — Как твои укусы? — быстро спросила она, желая его отвлечь.

  — Они не помешают мне в постели.

  — Я не поэтому спрашивала.

  — Тогда почему ты краснеешь?

  — Послушай, Кэл Кармоди... — начала она, откинув назад голову.

  Ее волосы, как яркое пламя, легли ему на грудь.

  — Нет, ты послушай меня, Дейзи Хайтауэр. Ты забралась в мою постель, ты ласкала меня. Все начала ты — готова ли ты закончить?

  — Не знаю... Мне страшно.

  — Догадываюсь. — Он нежно погладил ее обнаженную руку.

  Она вздрогнула.

  — Кэл, я...

  — Не надо ничего объяснять. Как Трэвис? У него есть укусы?

  — Нет, ты спас его. Он ночует у твоих родителей.

  — Вот как? — удивился Кэл. Его глаза блестели. — А где тетя Пиви?

  — У своей приятельницы.

  — Так мы одни?

  Дейзи кивнула.

  — Только ты и я? Всю ночь?

  — Да, Кэл, но я правда не могу.

  — Все в порядке, любимая, я понимаю. — Он откинул ей волосы с лица, слегка касаясь мозолистыми пальцами щеки. — Тебе нужно немного времени.

  Нет, подумала Дейзи, мне нужно, чтобы ты сказал мне, что любишь.

  — Тебе нужно подготовиться, — продолжал он. — Ты все еще сдерживаешь себя. Все еще опасаешься, не предам ли я тебя снова.

  — Кэл...

  — Тс-с. — Он приложил к ее губам указательный палец. — Давай я пока просто обниму тебя.

  Ее ресницы увлажнились слезами, и она не понимала, почему. Она устроилась рядом с Кэлом и вдыхала его божественный запах, слышала, как бьется его сердце.

  Они лежали именно так, как она миллион раз представляла себе за прошедшие годы.

  — Ты не представляешь, как я мечтал об этой минуте, — прошептал Кэл, как будто угадывая ее мысли. Его теплое дыхание щекотало ей шею. — Я и ты, прижавшись друг к другу, как муж и жена.

  Муж и жена.

  Кэл все теснее прижимал ее к себе. Она устала сопротивляться своему влечению. Она любила Кэла Кармоди. И он был ее мужем.

  — Только мечта о тебе поддерживала меня в моих скитаниях. — Его голос звенел. — Мне было очень одиноко.

  — Тогда почему ты не вернулся домой?

  Кэл немного помолчал. Потом вздохнул.

  — Думаю, хотел что-то доказать.

  — Что? — Она никогда не могла понять, почему он выбрал поездки по родео, а не жизнь с нею. Возможно, теперь, когда они стали старше, Кэл сможет объяснить это.

  — Думаю, я искал цель жизни.

  — Разве не достаточно просто быть Кэлом Кармоди? — тихо спросила Дейзи, все еще недоумевая, почему ему понадобилось бросить ее, чтобы найти себя. — Я никогда не могла взять в толк, зачем рисковать жизнью ради удовольствия продержаться восемь секунд на спине брыкающегося быка.

  — Это потому, Дейзи, что у тебя всегда была цель. Сначала — ферма, потом забота о тете Пиви и Розе. Теперь — забота о сыне. — Он тяжело вздохнул. — Ты взвалила на себя ответственность за всех. Ты знала, что делать, и делала это. — Кэл умолк.

  — Продолжай, — отозвалась Дейзи.

  — А у меня не было ничего, чтобы показать, что я — мужчина. Вырос в роскоши, родители — богачи. Мне не надо было работать. У меня не было ни братьев, ни сестер, которые соперничали бы со мной. У меня было все на серебряном подносе, Дейзи. Кроме тебя...

  — И я тоже могла бы быть твоей.

  — Но не на таких условиях. Ты хотела, чтобы я отказался от единственной вещи, которая делала меня личностью, а не продолжением своего богатого отца.

  — Я не знала этого. — Она сжала его руку.

  — Больше всего на свете я хотел жениться на тебе. Но, пока я не создал себе имя, я чувствовал свою никчемность. Я увлекся родео не потому, что не любил тебя.

  — Ты любишь меня? — прошептала она. Теплая волна поднималась к ее горлу.

  — Дейзи, я люблю тебя с шестнадцати лет. Разве ты еще не поняла этого?

  Она пошевелилась в его объятиях и дрожащими пальцами дотронулась до его губ.

  — Это правда?

  — Правда, Дейзи.

  Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди. Она верила ему!

  — О, Кэл, почему же ты так долго ждал, чтобы сказать мне это?

  — После того случая с Розой я боялся, что ты мне не поверишь.

  Кэл заглянул ей в глаза.

  — Прости меня за то, что тебе пришлось пережить.

  — Ты действительно принял Розу за меня?

  — Конечно. Я бы никогда не стал обманывать тебя. Особенно с твоей собственной сестрой. — Глаза Кэла заблестели от подступивших слез. — Понимаю ту обиду, что ты носишь в себе, Дейзи, но поверь, что я отрубил бы правую руку, если бы это могло что-нибудь изменить.

  Дейзи приложила палец к его губам.

  — Тс-с. Сегодня я много думала, Кэл. В последние несколько недель ты очень старался. Ты стал хорошим отцом. Сегодня, когда ты спас Трэвиса от пчел, я поняла, что твои намерения серьезны.

  — Очень серьезны, Дейзи. Я хочу, чтобы мы были настоящей семьей. Ты поможешь мне в этом?

  Дейзи чувствовала, как оттаивает ее сердце. Исчезла злость. Взаимные обвинения и упреки ушли в прошлое. Ей предстояло сделать выбор: простить или навсегда остаться со своим горем.

  Дейзи послушалась голоса сердца. Она еще теснее прижалась к Кэлу и нерешительно коснулась его губами.

  Его реакция была мгновенной. Кэл страстно целовал Дейзи, жадно вдыхал ее аромат, утопая в россыпях ее пламенных волос.

  Откинув назад голову, Дейзи застонала, удивляя даже себя таким восторженным откликом. Запустив пальцы в его волосы, она притягивала его все ближе, ближе...

  Она хотела Кэла Кармоди. Здесь. Сейчас. Сию минуту.

  — Кэл, Кэл, Кэл, — повторяла она, дрожа от нетерпения.

  — Любимая, — шептал он, осыпая поцелуями ее закрытые глаза. — Мы так давно ждали этого. Не хочу торопить тебя...

  Она ответила новым поцелуем, потом посмотрела ему прямо в глаза.

  «Я твоя, Кэл», — говорил ее взгляд.