ТАЙНЫ И ОТКРОВЕНИЯ. ЧАСТЬ II

*1*

1178-10-18 /12.55. Сфера Периферии, планета Торга, форпост N119.

— М-да, Эвесли. Вы непростой человек, непростой. — Диего Эрриго, как и два дня назад, заложив руки за спину, расхаживал по кабинету коменданта. Астагем и Шаубгор со своих мест с откровенным любопытством рассматривали Артора. — Полагаю, вы выполнили свои обязательства. Теперь дело за нами. Что ж… — Эрриго испытующе посмотрел на Артора и рявкнул:

— Смирно! — Бывший шкипер неторопливо поднялся со стула. — М-да, — вполголоса прокомментировал его действия комендант, — ни в Системной Страже, ни во Флоте вы явно не служили. Ладно, — Эрриго вытянулся по стойке смирно и громко объявил:

— Осуждённый поселенец Эвесли! За действия по защите собственности Клана, приведшие к разоблачению опасного преступного сообщества, вы восстановлены в гражданских правах. Ограничения на ибр аннулированы, ваш текущий статус — свободный поселенец форпоста сто девятнадцать. Вольно, садитесь.

— Спасибо, сэр.

Эрриго недовольно скривился.

— Просто Эрриго. Или Диего. Подозреваю, что ваше звание там выше моего.

— Тогда — просто Артор, — недоумённо пожал плечами Эвесли. — А что с завоёванной в тяжёлом бою собственностью?

— С собственностью… м-да… один скутер Служба вам оставляет, Артор. Он уже зарегистрирован на вас. Тот, который упал. Поломок на нём нет, просто внезапно отключился тэграв, и он упал метров с пяти. Немного помялся. Если захотите, отправитесь в Порт, я дам адрес, вам всё выправят. Не за бесплатно, конечно. Рекомендую его перекрасить. Так же вам переходит в собственность снаряжение и оружие задержанных вами двух бандитов. Мне кажется, вы очень вовремя оказались вблизи места падения их скутера и, не растерявшись, задержали. Не правда ли?

— Всё так и было, Диего, — усмехнувшись, подтвердил Артор.

— М-да. Ну, у нас тоже есть свои секреты. Мы не спрашиваем вас, как безоружный осуждённый сумел добиться падения скутера, как сумел так аккуратно задержать бандитов…

— Я уверен, Диего, их было двое.

— Что ж, спасибо. Тогда вам маленький бонус. Я думаю, вы останетесь на форпосте и продолжите деятельность по сбору тка уже как свободный поселенец? — Комендант на мгновение остановился взглядом на кивке Артора. — Я не сомневался. Вы получаете свободную лицензию на добычу тка до конца года, потом придётся заплатить за её возобновление. Ваш участок остаётся закреплённым за вами, соседний, такой же по размеру, расположенный чуть дальше, закрепляется за миз Светловой. Кажется, она не в настроении возвращаться на прежнее место, — небрежно заметил Эрриго. — Если я не ошибся, проживать и работать вы будете вместе?

Артор кивком головы подтвердил очевидное.

— Это мастер-ключ на апартаменты. — Диего протянул карту доступа. — Они на четвёртом этаже. До конца года оплачены. По цене недорого, у нас, как видите, много свободных мест. Кроме того, на ваш счёт добавлено двадцать пять тысяч соларов…

«Ничего себе! Это же годовая зарплата мастера-специалиста на Колыбели. Неплохо они оценили второй скутер и двух неучтённых бандитов…»

— …Так что на первое время у вас деньги есть. Каждая суточная норма будет приобретаться у вас за тысячу соларов. Это стандартная цена приёмки. Ах, да. Я посоветовался, — Эрриго обвёл взглядом Мастера Тома и Бекку, — и решил повысить статус осуждённого поселенца Светловой до привилегированного. Теперь она может использовать гражданское нелетальное оружие и в сопровождении свободного поселенца посещать Порт. Это всё. По всем мелочам разберётесь с Маром и Беккой. Надеюсь, вы довольны.

— Спасибо, Диего, я вполне удовлетворён.

*2*

Всё и вправду вышло неплохо. На трофейном скутере, — он действительно помялся несильно, а просторная закрытая кабина элитного класса вообще не понесла никакого видимого ущерба, Артор отправился в Вельд. Собрать две нормы и поговорить. Он же обещал всё рассказать.

Карин осталась обживать новые апартаменты. Она пребывала в каком-то ступоре от происшедших перемен, но Артор знал, как этому помочь. За грядущую ночь он точно успеет поправить ей нервы. Несколько раз.

Вечером, перед праздничным ужином, готовкой которого занялась Карин, он по едва заметной тропинке впервые поднялся на Вал. Перед ним расстилалась безграничная равнина с серовато-бурыми, почти чёрными кустиками тка. Она уже не представлялась чужеродной, посторонней. Наоборот, родной, домашней, уютной. Даже отсюда ему казалось, что веточки переливаются, задорно подмигивая. Светило опустилось за горизонт, и вдоль него, насколько хватало глаз, по обе стороны от захода сияла невероятная по своим цветам изумрудная вечерняя заря. На несколько минут по всей равнине разлился приглушённый сине-зелёный свет, но небо, тёмно-медовое со стороны будущего восхода, в зените уже налилось цветом рубина, скромно и неброско подсвеченного изнутри. На этом многоцветном ковре не было звёзд, лишь над горизонтом скромно светилась серебром Первая, а недалеко от зенита сиял жёлтым глазом Имир…

*3*

1178-10-19 /08.35. Сфера Периферии, планета Торга. Порт-Торга

Полковник Игнаций Людов, опираясь на трость, с достоинством зашёл в одиночную камеру с единственным уцелевшим бандитом. Угодливо распахнувший перед ним дверь охранник — доверенное лицо коменданта Торги, его верный пёс. Тёмнокожий, почти чёрный громила двухметрового роста будет молчать, иус отключён. Время для откровенной беседы.

— Ну ты и докатился, болван! Что бы сказала твоя мать!

— Да ладно, дядя. Я с друзьями просто хотел потрясти очередного мерзавца. Это же здесь обычное развлечение. Что такого? Кому нужна эта падаль?

Полковник внимательно посмотрел на щуплого молодого человека, прикованного за руку и за ногу к стене, и кивнул охраннику. Тот на мгновение выскочил из камеры и сразу вернулся, неся за спинку тяжёлый металлический стул, который аккуратно поставил позади коменданта и положил на сидение мягкую подушку. Людов с удовольствием сел, вытянув больную ногу. Хотя теперь его глаза были ниже глаз заключённого, он по-прежнему смотрел на узника сверху вниз.

— Ты идиот, малыш. — Людов внимательно заглянул в глаза узника. — Неужели ты думал, что твои игры проходят мимо моего внимания? Чёрт, да я тебя убью своими руками, дай лишь повод. Как ребёнок с цыплячьим мозгом родился у моей умницы-сестры? Только в память о ней я оказываю тебе услугу. Хотя в память о ней тебя следовало бы удавить!

— Услугу? Сидеть здесь прикованным к стене — услуга? — Узник проигнорировал последнюю фразу коменданта. Видимо, нечто подобное ему приходилось частенько слышать.

— Заткнись, кретин. Даже это — невероятная милость. Тушки твоих дружков уже иссохли в Вельде, а перед этим их мозги тщательно вскрыли. Хорошо, что всё дело шло через меня. Я просто придержал твой приговор. Придержал, а не отменил!

Молодой человек сразу сдулся и как-то потух.

— Почему, дядюшка?

— Потому, урод, что ты исхитрился перебежать дорогу всем влиятельным силам на Торге. Я не о контрабандистах, наркомафии, «братстве», для которых ты подрабатываешь «шестёркой». Об «Избе» и Службе безопасности Клана, племянничек, что самое страшное. У тебя мозгов совсем нет? Ты бы перед развлечением хоть глянул в мои файлы, на кого разеваешь пасть! Обычно же ты не стесняешься туда заглядывать? Или ты до сих пор не знаешь, как выглядят специальные отметки?

— Что со мной будет?

— Вообще-то, мальчик мой, по тебе давно плачет каторга. Но теперь слёзы высохнут, она дождётся своего ненаглядного, — иронично хмыкнул Людов. — Своей властью я заменил Вельд на десять лет каторги на рудниках Третьей. Трудись изо всех сил, и годика через два с половиной я, возможно, похлопочу о твоём освобождении.

Парень совсем скис, а полковник обернулся к сопровождающему и кивнул головой.

— Извини, племянник. Я вынужден принять меры, чтобы ты молчал обо всей этой истории. Ничего фатального, конечно. Обычное нейропрограммирование. Контекстная блокировка речевого аппарата. При попытке что-либо рассказать о себе или о деле у тебя откажет язык. Это уже ради моей безопасности. Ничего личного, дорогой.

Людов кивнул своему помощнику и вышел из камеры. А огромный чернокожий человек, скорчив свою самую страшную рожу, вытащил из сумки-кобуры на форменном поясе небольшой инъектор с заправленной ампулой.

*4*

1178-10-21 /21.15. (Три дня спустя). Сфера Периферии, планета Торга, форпост N119.

Три дня прошли незаметно. Они с Карин обживались в своих апартаментах, две уютные спальни, просторный холл, великолепный санузел с душем, широкой ванной — почти бассейном… Всё это было богаче и шикарнее простенькой квартирки на Колыбели, которую Артор арендовал лет сорок. Несомненно. Несмотря на вторую спальню, Карин каждый вечер уже вполне по-хозяйски приходила к нему и доверчиво прижималась всем телом, долго рассматривая его лицо своими тёмно-карими глазами. Будто боялась забыть. Или опасалась: закроет глаза, и всё исчезнет.

Артор не спрашивал подругу, как и за что она оказалось на Торге. Прошлое больше не имело значения. Да и какое прошлое могло быть у молоденькой девчонки, буквально вчера вступившей в настоящую жизнь. Сразу на каторгу. Оставалось лишь дивиться гримасам судебной системы современного рая, ведь именно так говорили о Колыбели медиа-каналы.

С утра они на скутере Артора отправлялись в Вельд, где Артор учил Карин собирать тка. Она уже достигла определённых успехов, стараясь аккуратно подхватывать отделяющиеся листики, не прилагая грубой силы к веточкам. Итогом стали уверенные норма-полторы за неполный рабочий день, который они проводили в Вельде. Артор без усилий собирал четыре-пять норм, успевая общаться с Маленьким-мальчиком-из-Вельда, как теперь он себе представлял тка. А ещё через несколько дней Эвесли собирался вместе с Карин посетить Порт, точнее, ремонтную мастерскую и магазины. С разрешения коменданта, конечно. Надо бы приодеться и приобрести всякие полезные бытовые мелочи.

И каждый вечер на закате он поднимался на вал. Один. Карин пока боялась и предпочитала оставаться дома, готовя ужин из закупленных в столовой продуктов. А он — он не мог пропустить эти минуты, ненадолго приближающие его к космосу, к звёздам.

Впрочем, никаких звёзд Артор не увидел. Светило давно ушло за горизонт, и всю равнину заливал прозрачный, очень слабый рубиновый свет ночного неба Торги, затейливо разукрашенного странными блекло-красными узорами. Только жёлтый глаз Имира ярко сиял просреди этого странного ковра.

Правда сегодня, сверившись с ибром, Эвесли разглядел невысоко над полуночным горизонтом серое пятнышко Третьей. И всё. Никаких жемчужных россыпей, никакого Млечного Пути, пересекающего ночное небо на Колыбели. Он уже собрался уходить, когда в будто укутанной мягкой шубой тишине Вала раздались почти неслышные шаги.

— Молодой господин! — С этим негромким возгласом, звучащим подобно ветру, перебирающему песок Вельда, дедушка Цао как призрак материализовался из окружающего сумрака. — Подождите, молодой господин!

Эвесли не видел старичка ханьца с момента встречи в ангаре Порта. И сейчас откровенно удивился.

— Да, дедушка Цао, — Артор повернулся к неожиданному собеседнику.

— Хочу выразить восхищение вашими успехами, молодой господин. Вы удивительно быстро смогли преодолеть путь, на который у большинства уходят десятилетия тяжёлой работы.

— Мне просто повезло, — отозвался Артор, рассматривая неожиданного собеседника со всё большим изумлением. Что может быть нужно старику? Он работает на контрабандистов? Ищет информацию о происшедшем? Хочет его подставить? Откуда, иначе, он мог узнать о происшедшем? Хотя, возможно, он агент «Избы»…

— Не могу согласиться с молодым господином. Везение всегда или результат тяжёлого труда, или следствие несомненного таланта.

— Вы меня перехвалите, дедушка Цао, — ответил Артор, внимательно вглядываясь в странно-льдистые глаза пожилого человека. «Что же ему надо?» Но старик молчал, изучающее глядя на Артора. Взгляд Цао был неудержим, он жёстко вторгся в его разум. Когда наваждение ушло, у Эвесли осталось впечатление, что его листали как книгу. Ему даже пришлось передёрнуть плечами, приводя растрёпанные небрежным просмотром «страницы» в порядок.

— Прошу прощения молодого господина за свою дерзость, — коротко поклонился старик, — и приглашаю навестить моё пристанище в удобное вам время. Когда решитесь, спросите ибр, он укажет правильную комнату… — снова прошелестел ветер в песке Вельда.

— Конечно, дедушка… — недоуменно ответил бывший шкипер, но собеседник уже бесследно растворился в окружающем сумраке. Растаял. Нигде вокруг, насколько хватало глаз, не было ни единого признака человеческого существа. — Я приду… — едва слышно добавил Артор.

— Не тяните с этим, молодой господин, это в ваших интересах… — прошелестел песком окружающий сумрак.

Зябко передёрнув плечами, бывший шкипер продолжил свой путь, гадая, не привиделось ли ему?

*5*

1178-10-22 /20.03. (Следующий вечер). Сфера Периферии, планета Торга, форпост N119.

— Можно зайти, дедушка Цао? — Артор осторожно постучал в дверь блока, занимаемого старым ханьцем. Сомнения в душе — а была ли беседа на Валу? — и странное любопытство, разбуженное манерой приглашения, удержали от попытки навести справки о дедушке Цао. Он просто сверился с ибром и пришёл к нужной двери. Шкипер был готов, что не застанет хозяина, или тот с вежливым недоумением отделаются ничего не значащими фразами.

— Проходите, молодой господин, спасибо, что нашли для меня время. — Голос ханьца звучал по-старчески напряжённо, но никакого шелеста песка в нём не было.

Жилой блок имел стандартную планировку, но небольшая гостиная поражала удивительным уютом. Низкий столик перед диванчиком у стены, кресло, встроенный шкафчик и полки, заполненные какими-то странными фигурками в древнеханьском стиле. Разрисованные в этом же стиле матерчатые прямоугольники на стенах — иероглифы, рисунки животных Колыбели и людей в странных одеждах — смотрелись очень гармонично и действовали расслабляющее, заставляя случайного гостя почувствовать спокойствие и доброжелательное отношение хозяина.

— Почему вы так странно меня называете — молодой господин? Я уже не молодой, да и какой из меня господин? — Он взглянул на старика, в уголках глаз которого затаились едва заметные смешинки. «Он что, посмеивается надо мной?»

— Молодой господин внимателен, это хорошо… — мягко взяв Артора под локоть, ханец проводил его к глубокому креслу, сам уселся на диванчике и протянул руку к какой-то фигурке на полке. Шкиперу показалось, что фигурка сама прыгнула в руку старика, он её нежно погладил и поставил на середину стола. По телу Артора неожиданно разлилось тепло. Старик одобрительно усмехнулся.

— И всё же, дедушка Цао…

— Почему вы называете меня «дедушкой», молодой господин?

Шкипер смутился. Действительно, это несколько фамильярно…

— Простите, если обидел, но там, в Порту, я просто не знал, как к вам обратиться. Ведь действительно странно обращаться к людям по половой принадлежности: мужчина! Женщина! Или официально: миз! Мэс! Ситуация была несколько нестандартная, и вы так по-домашнему дёргали меня за рукав, чтобы вывести из ступора. Это вырвалось непроизвольно, простите ещё раз, сэр.

— Видите, молодой господин, вы сами решили, как ко мне обратиться. Вы не потрудились узнать это у меня, хотя ничто не мешало вам спросить: «Как к вам правильно обращаться?» Тем не менее, не нарушив вежества, вы сами предложили подходящее мне — с вашей, заметьте, точки зрения, — обращение. Так с окружающими незнакомыми людьми может обходиться только подлинный господин, разве нет? Только господину всё равно, как на самом деле называют окружающих… — Артор покраснел как мальчишка, и опустил глаза. — Ничего, не стесняйтесь, вы поступили верно. А вы ещё так молоды…

— Я искренне прошу простить меня, но…

— Не извиняйтесь, молодой господин, мне нравится, что вы считаете меня дедушкой, и я разрешаю вам обращаться ко мне именно так. А что касается молодости, — ханец внимательно посмотрел на собеседника, — ваши семь с хвостиком десятков лет при современной продолжительности жизни даже не молодость, юность, и для своих юных лет вы достигли многого…

— Ого-го как! — грустно улыбнулся Артор. — Попал в вечную ссылку на Каторге…

— К этому мы ещё вернёмся, молодой господин. Но хочу вам возразить — на седьмом десятке получить в управление корабль первого ранга, пусть и грузо-пассажирский, это немало!

— Спасибо, дедушка Цао, но…

— О, юность! Конечно, извините меня, перейдём к делу. Простите неторопливую старость, могу ли я на правах вашего дедушки задать пару-другую вопросов?

— Если это вам будет приятно…

— Да-да, не сомневайтесь молодой господин. Прежде, чем я их задам, позвольте попросить вас проявить терпение и снисходительность к старику…

Ханец удобно разместился на диване, поджав под себя ноги. «Какой он, оказывается, маленький», — обратил внимание Артор, — «раньше я этого не замечал».

— Мои вопросы могут показаться странными, но прошу проявить терпение. Это редкое событие — обрести внука столь далеко от дома. Я просто хотел бы познакомиться с обретённым внуком поближе. Этим можно извинить моё, в обычном случае непростительное, любопытство.

— Конечно, дедушка, спрашивайте. Если смогу — отвечу, нет — не обижайтесь.

— Скажите, обретённый внук, какое величайшее научное открытие послужило основой современного общества?

«Ну ничего себе вопрос!» — откровенно удивился бывший шкипер. — «Дед сошёл в Вельде с ума. Ему не с кем вести философские беседы? А меня ждёт Карин!» Однако старика обижать не хотелось, и, посмотрев в смеющиеся глаза собеседника, Артор решил принять условия предлагаемой словесной игры.

— Ну, как бывший шкипер, я полагаю, что это — открытие гиперпространства и возможности сверхбыстрого перемещения. С другой стороны, его открытие так или иначе связано с управлением гравитацией, тэгравами, когравами, формгравами…

— Величественными парусниками, бороздящими просторы первородного океана…, — ехидно ухмыльнулся старик.

— Нет? Вы не согласны? — Дедушка Цао отрицательно покачал головой.

— Ну, не знаю, тогда, наверное, вы согласитесь, что основой современной цивилизации являются универсальные преобразователи энергии, унипрэны…

— Которые победили энергетический голод и нищету. Залили благодарное человечество океаном доступной энергии и позволили наладить самое дешёвое производство продуктов повседневного спроса в массовых масштабах? — Снова отрицательно покачал головой ехидный старик. — А вы не пробовали думать сами, не опираясь на стандартные лозунги общего образования? Ну же!

Артор смутился. Чего от него хочет хитрый старик? Сначала набился в родственники, а теперь этим пользуется. Пытается просчитать психологический профиль?

— В основе всех современных конструкционных и строительных материалов лежат металлоорганические композиты, комео, обладающие собственной памятью и возможностью саморепарации структурных повреждений, — неуверенно начал бывший шкипер.

— Теплее, молодой господин, вы думаете в правильном направлении, — одобрительным кивком поддержал его рассуждения старый ханец, — продолжайте, пожалуйста.

— Нанотехнологии! Именно они позволяют управлять буквально отдельными атомами вещества и формировать материалы с заранее заданными свойствами! — обрадовался догадке Артор. — Именно благодаря им обнаружена возможность управления гравитацией, накопления и преобразования различных видов энергии без потерь. Так? — Игра начинала доставлять удовольствие, Артор как бы на мгновение вернулся на шестьдесят лет назад, во времена детства, в личную эпоху постижения удивительных чудес окружающего мира.

— Ещё теплее, — почему-то грустно вздохнул старик, — но пока не то. Действительно, нанотехнологии, но немного в иной сфере жизни общества. Видите ли, молодой господин, причины, по которым успешный и талантливый шкипер оказался изгоем, и причины, по которым здесь оказались и неожиданно разысканный вами дедушка, и господин комендант Эрриго, сходны. Они — только следствие единственного открытия, сделанного две с половиной тысячи лет назад. Величайшего открытия, оставшегося тайной для большинства людей. Именно оно послужило исходным толчком, сформировавшим и всё современное человеческое общество, именно оно привело к открытиям и гиперкосмоса, и управляемой гравитации, и унипрэнов, и, конечно, комео, столь милых вашему сердцу.

Эвесли не заметил, каким образом в руке ханьца оказалась архаичная мутно-зелёного цвета каменная чашечка, которую старик поставил на низенький столик и лёгким движением руки зажёг в ней какой-то порошок. Прозрачный, почти незаметный дымок поднялся над курительницей, а воздух наполнился странной свежестью и тонким кисло-сладким ароматом. Окружающий мир стал отчётливее, ярче.

— Не бойтесь, молодой господин, никаких наркотиков. Я просто организовал атмосферу, которая позволит лучше запомнить всё сказанное мною. Поверьте, это очень важно. Выслушайте.

Старик откинулся на спинку дивана и ненадолго закрыл глаза, будто собираясь с мыслями.

— Важнейшее научное открытие, ставшее основой современного общества, было сделано почти две с половиной тысячи лет назад. Я думаю, случайно. Почему? Ну, во-первых, все великие открытия имели в себе элемент случайности, а, во-вторых, искали-то совсем другое. Древние учёные оказались в положении детишек, которые искали ракушки на пляже, а нашли шкатулку с драгоценностями. Красиво, хочется одеть, примерить — а себе не оставишь, всё равно отберут. Обязательно отберут, так устроен мир, молодой господин, — над чем-то хихикнул странный старик. — Эти учёные работали над нанореперами, проявляющими электромагнитные поля — ауру человеческого мозга. Обычно аура невнятна, смазана — но если суметь прочитать её изменения, станет понятно, о чём человек думает, чего хочет. Следовательно, большинством устройств можно будет управлять одной лишь мыслью, без громоздкой периферии. Кроме того, аура мозга уникальна, её невозможно подделать.

— Нет, это абсолютная ерунда! Именно тогда было доказано, а после вошло во все учебники…

— Помолчите, молодой господин, невежливо перебивать старших по возрасту! Так вот, нанореперы позволяли чётко фиксировать малейшие изменения ауры, связанные с деятельностью определённых участков мозга. Точное считывание мыслей таким образом невозможно, но намерения, желания, реальные нужды определить легко. Конечно, настоящий учёный должен быть уверен в своём открытии! Поэтому воодушевлённые успехом исследователи попробовали решить и обратную задачу — определёнными изменениями электромагнитного поля изменить ауру, сформировать у подопытного вполне определённые намерения, желания, нужды вне зависимости от его истинных потребностей. Надеюсь, вы поверите, что и в этом они также добились успеха?

— Оу, — непроизвольно вырвалось у Артора. Почему то мысль о том, что настроение, надежды, желания могут быть сформированы кем-то посторонним, показалась крайне болезненной. Она будто бы тяжёлым кулаком вломилась в солнечное сплетение, перехватив дыхание. Лишь пару мгновений спустя всё вошло в норму. — Но это означает…

— …что власти Конфедерации более двух тысячелетий врут своему народу. И продолжают врать. Ну и что? Всякая власть на протяжении всей человеческой истории врала постоянно, и соседям, и тем более, собственному народу. Почему же нынешняя должна стать исключением?

Артор промолчал. Его уютный мир, Колыбель, такой ласковый к своим детям, дал первую трещину, когда его, без вины виноватого, осудили и послали на Торгу. Всё время от ареста до суда и после, до места окончательной ссылки, он находился в каком-то полусне, полузабытье. Никак не мог поверить, что всё происходит именно с ним. Ему казалось ещё чуть-чуть, и кошмар уйдёт, Артор проснётся в своей небольшой квартирке на Колыбели и отправиться в очередной рейс на великолепной «Кассиопее».

Сейчас же, то ли из-за слов старика, то ли под действием ароматного дыма он проснулся, и перед внутренним взором нестерпимо ясно встала вся его жизнь винтика внутри огромной безжалостной машины, которую только слепец мог перепутать с родным домом. Стенки колыбели затрещали, но пока устояли. В глазах неудержимо защипало, и он, будто мальчик, отвернулся от сурового и требовательного взгляда дедушки Цао.

— Слёз прозрения не надо стыдиться, молодой господин, — сочувственно сказал ханец. — Стыд вызывают слёзы жалости. Я рад, что вы поняли, почему именно это открытие стало основой современного цивилизованного общества. Как ни пытались заигравшиеся детишки сохранить тайну найденной шкатулки, взрослые всё равно узнали про неё и, само собой, отобрали. Понятно, такое открытие требовалось держать в тайне, но применить его в секрете от правителей невозможно. Именно правители собрали тайный коллектив учёных, разработавших наноботы универсальной прививки…

На этот раз удар был ещё страшнее. Уютная Колыбель Артора Кристиана Эвесли сломалась, а острые щепки жёстко исцарапали душу. Универсальную прививку делали всем детям Конфедерации без исключения в возрасте от восьми месяцев до года. Официально она защищала от всех мыслимых и немыслимых болезней, сохраняя миллионы жизней на всех планетах, которые иначе были бы безвозвратно потеряны.

— Не всё так плохо, молодой господин. Прививка действительно защищает от болезней, да вы и сами это должны понимать. Просто это не единственная её цель. Благодаря контролирующим наноботам универсальной прививки человечество забыло о болезнях, войнах, массовом неприкрытом насилии. Люди смогли, наконец, объединиться в единой Конфедерации. Не стану отрицать, современное человечество живёт счастливее, чем в любой другой период своего существования. Кстати, именно из-за прививки планета-прародительница в общественном сознании перестала быть Землёй и превратилась в Колыбель. В едином человечестве именно этот образ стал базовым для системы контроля ауры. Без сомнения, контролирующие боты эффективны далеко не везде, действуют не мгновенно и не всегда, но в целом, для большинства, они — несомненное благо.

— Но тогда почему…

— Потому, молодой господин, что не это — главный секрет властей Конфедерации. Главная тайна, из-за которой мы все оказались здесь, иная, и за обладание ею не ссылают на Торгу, а убивают безжалостно, сразу. Конечно, если такой несанкционированный носитель будет выявлен.

— Что же вызывает такой лютый страх у офиков? — Артор уже отошёл от шока, вызванного словами старика, и в душе всё сильнее разгорался огонёк сомнения.

— Нет, молодой человек, берите выше, у номинесов и у особого круга допущенных к секрету доверенных офиков.

— И много их? — В голосе Артора неожиданно для него прозвучали оттенки недоверия. Ещё бы! Любая тайна подобна бомбе с часовым механизмом, только вместо часов — число обладающих ею лиц. Чем больше число, тем вероятнее разоблачение. А тут старик говорит о тысячах посвящённых, — и никто не проболтался? Да стоит лишь слегка намекнуть, поднимется такая буча!

— Ну, как всегда, информация бывает разной. — Ханец открыто усмехнулся, недоверие его ничуть не задело. — Та, которую я уже донёс до вас, доступна многим офикам — всем руководителям производств с персоналом свыше сотни специалистов, военным Конфедерации и кланов, начиная с гросс-капитана, старшим офицерам спецслужб, сенаторам. Она никогда не станет достоянием общественности, потому что в самой информации заложен механизм, препятствующий её распространению. Особый тип нейропрограммирования. Если носитель секрета попытается хотя бы косвенно, непрямыми словами раскрыть тайну, — что ж, добро пожаловать в «дурку»! Его будут долго и тщательно лечить от шизофрении, а после выздоровления никакой руководящей работы ему, естественно, не видать. Так что, молодой господин, все молчат!

— Но следующая порция информации об универсальной прививке доступна меньшему числу лиц рангом повыше. Только номинесам. И узкому кругу лиц из их семей. Вдумайся, внучёк, окончательный результат воздействия прививки, — ну ты понимаешь, какой, — подмигнул старик, — у различных людей не одинаков, даже если они относятся к одной социальной группе и имеют одинаковые национальные корни. Но обнаружить это можно только лет через семь-восемь…

— То есть, когда ребёнку исполняется восемь-девять лет… — странное предчувствие охватило Артора. Ожидание чего-то нехорошего, непоправимого, часто преследующее его в приюте для сирот, вернулось из детства, холодком пробежало вдоль спины и отозвалось болью в затылке. — Я в это время потерял родителей, — глухо произнёс бывший шкипер.

— Извините, молодой господин, но не один вы теряете родителей в этом возрасте. Кстати, официальная демографическая политика не рекомендует заводить ребёнка чаще, чем раз в десять лет. Вы же понимаете, мир Колыбели страдает от перенаселённости, а желающих эмигрировать хотя бы в Провинцию, практически нет. Впрочем, я бы хотел вернуть ваше внимание к своему рассказу. Вы что-то восприняли мои слова слишком эмоционально, будто вам десять, а не семьдесят лет.

— Простите, дедушка Цао, — сухо сказал бывший шкипер, — но сведения, которые вы мне сообщили, невероятны и для меня неожиданны.

— Ну что вы, молодой господин, вам не за что просить прощения. А внезапность — лучшее средство против нейрореперов, расставленных в каждом человеке на ключевые слова. Потерпите, вы во всём разберётесь, я обещаю.

Старик помолчал, убеждаясь, что внимание собеседника вернулось к разговору.

— Итак, отличия. Результат использования универсальной прививки — деление человечества на несколько групп, обозначаемых по традиции греческими буквами, по их отношению к нейропрограммированию, или суггестии. Большинство людей имеют стандартную суггестивную реакцию и относятся к «эпсилон»-группе. Такие люди легко управляются, установленные им мотивации и приоритеты держатся долго, не требуя постоянного восстановления. Установки легко укрепляются средствами массовой информации и пропаганды, и поддерживают лояльность владыке клана. «Эпсилоны» — винтики государственной машины, и, как вы понимаете, не могут представлять угрозу государству. Им просто не придёт в голову бунтовать или ставить под сомнения действия руководства. Их лояльность безусловна, а инициативность минимальна. Но «эпсилонами» необходимо управлять, иначе они станут агрессивными друг к другу. Твёрдое руководство, напротив, способно обеспечить бесконфликтную совместную жизнь больших масс людей этой группы.

Артор слушал, затаив дыхание, и старик, удовлетворённо кивнув, продолжил.

— Для двух других суггестивных групп, «гамма» и «дельта», внешнее мотивирование либо крайне сложно, либо установленные мотивации и приоритеты непрочны и недолговечны. Их лояльность минимальна, инициатива максимальна. Увы. Такие люди опасны современному обществу, способны к асоциальному поведению, неподчинению властям, насильственным действиям и могут представлять серьёзную проблему для властей, прежде всего тем, что сбивают социальную адаптацию населения, относящегося к группе «эпсилон». Если власти закроют на них глаза. Но бдительное око службы безопасности — общественной безопасности, молодой господин, — заблаговременно выявляет будущих граждан групп «гамма» и «дельта» и помещает в условия постоянного мотивационного пресса, суггестивного давления, в интернаты, военные училища и так далее. Они вынуждены всю свою жизнь или находиться под постоянным суггестивным давлением, заставляющим их бороться за свою жизнь и благополучие, или стать обитателями Каторги и Диких Земель. Кстати, родители, произведшие на свет такого ребёнка, принудительно разлучаются. Как вы верно догадались, это причина, по которой вы попали в приют.

— Мои родители живы…!?

— Скорее всего. Поскольку люди суггестивных групп «гамма» и «дельта» составляют лишь один-два процента общего населения, их генофонд весьма интересен для изучения. А ещё более интересны родители-«эпсилоны», имеющие детей иного класса. Учёные, занимающиеся суггестивным программированием и изучением этого явления, уже больше пяти сотен лет безуспешно стараются разобраться в причинах, по которым у ребёнка оказывается иная группа, чем у родителей. Пока что они смогли лишь узнать, что родители одного класса преимущественно рождают детей той же или меньшей группы, все иные случаи — результат неверного определения суггестивной группы одного из родителей. Скажем, он «гамма», но латентный, скрытый, и до ключевого события будто спит, внешне проявляя все признаки «эпсилона». Таким событием может оказаться любое душевное потрясение, большая радость — например, рождение ребёнка. Исследований учёным хватит ещё на многие столетия, а материала для них отнюдь не в избытке…

— Значит, научные исследования…

— Так что родители ваши, наверное, живы. Если нет, вряд ли по вине властей Конфедерации, ведь и в наше время происходят действительно несчастные случаи. В любом случае своих родителей вы никогда не увидите, никогда не найдёте. Как и они — друг друга. Каждый из них убеждён, что пережил какую-нибудь аварию, катастрофу, потерял память, был обезображен, находился на длительном лечении, — всё, на что хватит фантазии и бюджета спецслужб. Они друг друга не узнают даже при встрече, но встретиться им более не суждено, об этом позаботятся их кураторы. Номинесы Конфедерации вообще очень заботливы и постоянно трудятся ради общего блага, — старик подмигнул растерянному Артору и хитро улыбнулся.

— Значит, я здесь, потому что не вписался в базовый суггестивный класс «эпсилон»?

— Совершенно верно, молодой господин. Но не всё так просто!

— Куда уж сложнее! — Потерянно пожал плечами Артор. Он снова казался себе беспомощным испуганным сиротой, попавшим в жёсткую атмосферу приюта.

— Здесь вы не правы, …

«Он что, издевается?»

Сейчас бывший шкипер казался себе луковицей на столе повара, который медленно, слой за слоем очищает её от шелухи и грубой кожицы. Так и Цао аккуратно и последовательно слой за слоем отшелушивал от его души всё, во что Артор верил, на что надеялся. Воспоминания детства. Родители. Катастрофа. Трудные годы в приюте для детей-сирот. Академия Космофлота. Карьера. Прощание со стариком-директором, направившим во взрослую жизнь. Вера в счастливое светлое общество, в досадную, но случайную судебную ошибку, надежда вернуться…

«Всё было сном?! Нет счастливого процветающего мира — только толпа оболваненных полуразумных животных? Таково человечество?! Я уже ни во что не верю, не надеюсь?»

— …сложности только начинаются. Люди суггестивной группы «бета», из которых и состоит прослойка офиков, аристократия современности, составляют лишь десятые процента населения Конфедерации. Они практически не подвержены суггестивному воздействию вообще, зато способны внушать окружению инстинктивное доверие к своим действиям и суждениям. Кроме того, являясь эмпатами, они отлично разбираются в побудительных мотивах окружающих людей. Например, миз Бекка, являясь слабенькой «бетой», способна различать, лгут ей, или говорят правду. «Бетами» являются и знакомый вам Эрриго, и, конечно, полковник Людов. Конечно, суггестивная сила и навыки полковника намного превосходят возможности мастера-сержанта.

— Как же ими управлять?

— Молодой господин! Они и есть те, кто управляет, офики. Конечно, и у офиков есть иерархия, так что вопрос актуальный. А управляют ими по старинке, молодой господин, кхе, кхе, — зло рассмеялся ханец, — по старинке: поощрения, противовесы, пряники — и, конечно, большой кнут. Неуправляемые могут «окончательно исчезнуть», — подмигнул старик. — Кроме того, «беты» не подвержены именно суггестивному, программирующему воздействию, однако незначительная по численности, по статистике примерно одна десятитысячная процента населения, «альфа»-группа способна не просто вынудить их выполнять требуемое, но и обеспечить абсолютную преданность. Они не в состоянии преодолеть барьер лояльности. Такая попытка просто выжжет им мозги, превратив в «овощ». Обратите внимание, молодой господин, сильные «альфы» способны аккуратными суггестивными действиями добиться абсолютной преданности практически любых исполнителей, от «эпсилонов» до более слабых представителей «альфа»-группы. Преданности «альф» добиться сложнее, здесь необходим непосредственный контакт и полное согласие. Сама процедура суггестивного программирования обычно скрыта под ритуалами вассальных клятв, весьма распространённых среди номинесов и офиков, и договорами о найме на работу. Конечно, «альфы» обладают эмпатией, умеют внушать доверие, не подвержены суггестивному давлению. Одним словом, настоящая элита. Класс правителей. Номинесы. При внимательном отношении к сексуальным партнёрам, элита наследственная. Здесь у них, впрочем, как и у группы «бета», есть серьёзные трудности. Даже если оба родителя — «альфы», их дети вовсе не обязательно будут иметь ту же группу. По этой причине в среде номинесов широко распространено многожёнство, многие из них имеют три-четыре жены. Чтобы иметь ребёнка «альфу», сильную «альфу», нужно родить десяток детей. В наше время нет женщин, способных на столь героический поступок, да если и найдётся, просто героизма недостаточно. необходимо некоторое генетическое разнообразие. Только так можно гарантировать успех. Лишь сильный «альфа» может быть номинесом, так что здесь всё понятно. Как правило, из десятка детей всегда можно выбрать одного наследника. Или наследницу. Остальные детишки будут иметь группу «бета» и послужат надёжной опорой в делах. Аналогичная проблема стоит и перед «бетами». В их среде две жены и четыре-пять детей — обычное явление. Правда, их дети иногда, случается, имеют группы «дельта» или «гамма»… Но как решается такая проблема, вы уже знаете. Не правда ли, молодой господин?

— Д-да… — нетвёрдо пробормотал Артор. Построенный усилиями школьных учителей стройный, красивый, уютный, добрый мир Конфедерации рухнул, а из обломков выглядывала скрытая от большинства неприглядная картина феодальной империи. — А как я могу узнать свою группу?

— Я рад, обретённый внук, что вы не больны жалостью к себе и не склонны к самоедству, и пытаетесь начать думать. — Искренняя улыбка осветило лицо ханьца солнышком многочисленных морщин. «Настоящий добрый дедушка», — почти автоматически отметил Эвесли. — Узнать суггестивную группу, выявленную офиками, элементарно: какой ваш личный идентификатор?

— Джи два а семьдесят четыре триста пятьдесят семь сто двенадцать восемьсот шестьдесят девять, — заученно ответил Артор.

— Первая буква «джи» обозначает суггестивную группу «гамма», дорогой внучёк, остальные — опорный регион и личный номер. Поздравляю, молодой господин, с такой группой Торга — практически неизбежность. И вам ещё повезло!

— Повезло? Но почему?

— Почему повезло? Не знаю, судьба, наверное.

— Нет, почему вы считаете, что попадание на Торгу — везение?

— Очень просто, молодой господин! Если бы номи узнали ваш истинный суггестивный класс, прикончили бы сразу. Или сдали в специальный медицинский центр службы безопасности, уже более полутысячи лет безуспешно исследующий аномальную группу, получившею название «омега». Такие люди появились после начала использования вителонгина, их очень мало, по статистике всего несколько на миллиард населения. Крупные, наиболее эффективные кланы управляются именно «омегами». Только они способны обеспечить безусловную преданность «альф» и «бет». Ратников, Ореаспера, руководители клановых альянсов с большой вероятностью «омеги». Ума не приложу, как вы ускользнули от их внимания?

— …Аномальная суггестивная группа??

— Да!

— …Как вы, простите за недоверие, смогли это узнать, если «омегу» пропустили эксперты Колыбели!?

— Эксперты?! Какие там эксперты! За недоверие я вас, молодой господин, прощаю. А тест на аномальность здесь прост: общаться с Вельдом может только «омега»!

— И вы…?

— А как бы иначе я об этом узнал? «Картинка маленького мальчика, держащего за руки Артора и Карин». Я же в этой семье играю почётную роль дедушки…

Обмен вопросами-ответами слегка сбросил нарастающее напряжение, но, едва отойдя от очередного шока, Артор продолжил.

— …Какими способностями обладает «омега»?

— Их много. Во-первых, любыми из тех, которые доступны «альфам». Во-вторых, его аура способна активно влиять на окружающий мир, управляя не только людьми, но и животными, растениями. Даже погодой. В-третьих, человек класса омега подобен универсальному преобразователю энергии и напрямую может управлять энергетическими потоками. В четвёртых, …впрочем, для вашего неокрепшего разума этого достаточно. Номи и офики называют нас «магами», немного искажая и сокращая название суггестивного класса.

— …И почему я ничего особенного за собой не замечал?

— Хм-м. «Особенное» в вас заметил не только я, молодой господин, но и, к моему изрядному беспокойству, многие другие обитатели форпоста. А вы не заметили, потому что для вас происходящее кажется естественным, не выходящим за обычные для вас рамки. Вот, например, тка. Сколько времени занимает у вас выполнение дневной нормы?

— Ну, если не учитывать время выдвижения на участок и возвращения обратно, полчаса.

— Это дневная норма, молодой господин Эвесли, и любой опытный сборщик, кроме вас и меня, затрачивает на её исполнение — обратите внимание, тоже без учёта дороги — десять-двенадцать часов. Это же каторга, молодой господин, а не курорт!

— Я как-то не задумывался об этом…

— Конечно, не задумывались. А вот остальные, в отличии от вас, задумываются. Некоторые продолжают задумываться и очень пристально наблюдают! — Старик выразительно постучал костяшками пальцев по столу, демонстрируя ожидаемый результат наблюдений. — Вам же не двадцать лет, господин Эвесли! Как вы ухитрились дожить до восьмого десятка с такой поистине детской наивностью! Впрочем, это ещё одна «особенность», — ехидно усмехнулся старый ханец.

— И много ещё этих особенностей видят окружающие?

— Немало, молодой господин. Я мог бы перечислять ваши ненормальности несколько часов. К счастью, не все настолько внимательны, но если вы хотите дожить до конца этого года и не попасть в упомянутый медицинский центр, вам нужно учиться. И, прежде всего, учиться быть осторожнее.

— Вы можете меня научить, дедушка Цао? — С надеждой спросил Артор.

— Я не в силах отказать вашей просьбе, обретённый внук, — хихикнул старик. — Но прошу вас, молодой господин, будьте осторожнее, избавьтесь быстрее от своей губительной наивности!! И ещё, нигде, никогда, никому даже не намекайте о предмете нашей беседы. Это смертельно.

— Но ведь все помещения контролируются, и наш разговор в ближайшее время будет известен службе безопасности?

— Сомневаюсь, молодой господин! — Цао показал взглядом на небольшую фигурку, стоящую на столе. Только теперь Артор обратил внимание, что она светилась изнутри тёплым оранжево-жёлтым цветом. — Вы всё это время повторяли глупому старому ханьцу историю ваших злоключений. — Старик мягким движением встал с диванчика и вежливо поклонился.

— А когда и где первый урок? — Артор поднялся из кресла и с горечью обнаружил, что до кошачьей грации дедушки Цао ему очень далеко.

— Вообще-то сейчас у нас был первый урок. О следующем вы, молодой господин, своевременно узнаете. А чтобы добавить уверенности, позвольте преподнести подарок.

— Подарок?

— Ну, или намёк на возможное будущее. — Старик подошёл поближе и заглянул тёплыми карими глазами в лицо собеседнику. «Будто в окно посмотрел!» — Отметил Артор. — Какое у тебя самое счастливое воспоминание детства, ученик?

— Не знаю… после приюта всё моё детство будто подёрнуто туманом… наиболее отчётливо я помню, как вместе с родителями в начале лета мы выехали на отдых к берегу какой-то большой реки. Она медленно и неторопливо несла свои мутные воды, не осветлившиеся после половодья. Большой луг, подходящий к самой воде, был укрыт жёлтым ковром одуванчиков, и этот запах, медовый от одуванчиков и ободряюще свежий от реки, я вспоминаю до сих пор…

— Что ж, поздновато, конечно, но твоё детство, ученик, подошло к концу, — с виноватой хитрецой улыбнулся дедушка Цао и с лёгким поклоном протянул небольшую, но тяжёлую коробочку матово-зелёного цвета, перевязанную синей лентой. — Возьми, вот оно. Это и твоя память, и твоя надежда.

*6*

Артор не запомнил, как добирался до своих аппартаментов. Закрыв за собой дверь, он будто очнулся, и разговор со старым ханьцем показался сном, наваждением. Если бы не коробочка. Сев в кресло, бывший шкипер отчего-то дрожащими руками осторожно развязал синюю ленту и, собравшись с духом, откинул крышку. В лицо пахнуло бодрящей свежестью и мёдом. Пальцы будто одеревенели. Вспотев как от тяжёлой работы, Артор аккуратно достал с зелёного бархата пышный цветок обыкновенного одуванчика. На срезе полого стебля отчётливо проступали капельки молочно-белого сока.

— Откуда эта прелесть, милый? — Карин во все глаза смотрела на цветок.

— Просто подарок, девочка. Подарок с Колыбели. И напоминание…

— От друзей?

— Гм-м. Можно сказать и так. Кстати, какой твой личный идентификатор?

— Ди четырнадцать си ноль шестьсот тридцать четыре двести семьдесят шесть пятьсот пятьдесят два. А что?

— Ничего, девочка. Просто задумываюсь о нашем будущем!