Всё, что когда-то было мечтой

 Превратилось в пепел…

 Меня зовут Лирой Найтл, два месяца назад я вскрыл себе вены, лёжа в горячей ванне. Я медленно умирал, тьма сгущалась перед моими глазами, тошнота подступала к горлу, потом всё закончилось, я ничего не чувствовал, ничего не слышал. Боль отпустила меня, и я умер. Неожиданно чьи-то руки подхватили меня, они были холодными и шершавыми, когти впились в мою посиневшую кожу. Они унесли меня сюда – в мир мрака и страхов. Меня зовут Лирой Найтл, и я уже два месяца мёртв, но я сожалею об этом, я убил себя, чтобы избавиться от мучений, но по ту сторону жизни они сильнее и страшнее. Я застрял на перекрёстке, среди таких же заблудших душ, как и я. Самоубийцы прокляты, но не так, как грешники, которые горят снова и снова до горстки пепла, самоубийцы прокляты  -  страдать между двух миров, они не живы и не мертвы. Мы бродим по обуглившемуся саду, который, вероятно, был бы райским, если бы был жив, если бы он шелестел зеленью, и в нём пахло цветами. Он был бы райским, но это сад для нас, самоубийц, и почти  на каждом дереве в петле болтается труп, а в траве побелевшие тела со вскрытыми венами. Они смотрят в низкие тучи, грохочущие над головами, своими лишёнными зрачков глазами. Они знают, что застряли здесь навсегда. Они и я – полуживые куклы. Иногда нас выпускают в обычный мир, чтобы мы попытались найти себе замену. Если я подтолкну к суициду другого человека, который займёт моё место здесь, мою душу отпустят, и я улечу в пустоту. А пока я здесь, иногда приходят ОНИ. ОНИ хватают первого попавшегося и уволакивают в огненную бездну, я боюсь этих криков, оттуда нет спасения. Иногда я задумываюсь над тем, почему ангелы не спускаются сюда, почему не дают нам надежду на спасение, хоть малейшую, на прощение и цветущий сад. Но в лучшем случае нам светит пустота, а в худшем… я стараюсь не думать об этом. Единственный выход – убить другого. Но мы не убийцы, мы просто устали от жизни, неделю или больше назад у меня был шанс. Мужчина потерял свою семью, он много пил, он был на грани отчаяния, и безумие почти захватило его разум. Я был рядом, когда он вынул пистолет. Я был рядом, когда он приставил его к пульсирующему виску. Я шептал ему голосом его жены, я звал его, но он испугался смерти. Почему я не боялся её, когда вспарывал свои руки? Почему никто не остановил меня? Я не слышал голосов, значит, никто не подталкивал меня, значит, я сам заточил себя в этой ужасной камере пыток. Я смотрю в истерзанное молниями небо, оно необычайно низко, оно почти касается моей головы, кровь корками запеклась на моих запястьях. Иногда они трескаются, и свежие струйки медленно ползут по бугристой поверхности, иногда мне кажется, что я снова чувствую боль, но это не так. Я не чувствую ничего, кроме страха, я боюсь попасть в бездну, я боюсь ИХ. Скоро мне дадут ещё один шанс, уйти в небытие, в пустоту. Скоро я снова поднимусь в мир живых, чтобы найти потерявшуюся душу и нарисовать ей красивую картину смерти. Она не будет знать, что смерть не так уж и прекрасна, что нет ничего ужасней, чем мёртвое тело. Но у меня нет выбора, я уже мёртв. Меня зовут Лирой Найтл, и моё существование страшнее самого жуткого кошмара, я мёртв, но я ищу покой.