Своего рода проблемной константой российско-израильских отношений было и остается военно-техническое сотрудничество Российской Федерации с Ираном и Сирией. Сотрудничество Москвы с Дамаском имеет давнюю историю, уходящую корнями в советскую эпоху, тогда как взаимодействие с Ираном относится уже к периоду новой, постсоветской, России, продолжившей замороженное после исламской революции строительство атомной станции в Бушере. И российско-сирийское, и российско-иранское сотрудничество вызывают постоянные протесты Израиля.

Каждая оружейная сделка становилась поводом к обострению российско-израильских отношений, несмотря на неустанные попытки МИДа РФ подчеркнуть оборонительный характер продаваемого оружия: «Мы будем готовы поставлять Сирии вооружение, которое носит оборонительный характер и не нарушает стратегический баланс в регионе». Главным опасением израильской стороны является, с одной стороны, возможность попадания новейшего российского оружия к «Хизбалле», а с другой – то, что поставляемое оружие может быть не только оборонительным, как уверяют российские дипломаты, но и наступательным, способным изменить баланс сил в регионе.

Именно об этом говорил, выступая 2 ноября 2010 года на заседании Комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне, завершавший свою каденцию начальник военной разведки Амос Ядлин. Особый акцент в своем выступлении он сделал на военном сотрудничестве России с Сирией. А. Ядлин отметил, что россияне поставляют сирийцам современные мобильные установки ПВО. По его словам, Сирия осуществляет очень интенсивные закупки самых современных вооружений, часть из которых попадает и в арсеналы «Хизбаллы». А. Ядлин добавил, что в то же время россияне занимаются модернизацией устаревших вооружений советского производства, имеющихся в арсенале сирийской армии.

Предполагаемая продажа противокорабельных ракет Дамаску в августе 2010 года была расценена Иерусалимом как событие настолько важное, что потребовалось вмешательство лично премьер-министра и министра обороны Израиля. Российское издание «Коммерсант» справедливо называет такой шаг «схемой экстренного торможения», с помощью которой Израиль стремится остановить наиболее неблагоприятные для себя сделки.

Россия, однако, ведет на Ближнем Востоке многовекторную политику. Одновременно с партнерским диалогом с Израилем Москва развивает отношения и с Сирией: президент Башар Асад трижды был с официальными визитами в столице России, а Дмитрий Медведев в мае 2010 года посетил Дамаск, отметив, что отношения России и Сирии «всегда были дружескими, партнерскими».

В чем-то похожим образом развиваются и отношения Москвы и Тегерана. Несмотря на все возражения со стороны Израиля и даже несмотря на тот факт, что между Россией и Ираном также часто имеют место политические разногласия, Москва не намерена сворачивать сотрудничество с исламской республикой. При этом дипломатическая ситуация вокруг Ирана и независимая политика Тегерана то приводят к напряженности в российско-израильских отношениях, то, наоборот, сближают их позиции. Так, в апреле 2010 года председатель комиссии Кнессета по иностранным делам Цахи Ханегби, находясь с визитом в Москве, поддержал позицию России относительно необходимости обогащения урана вне пределов Ирана и даже заявил, что «Россия теперь одна из стран, которая возглавляет международную коалицию против нынешней политики Тегерана».

Израильские и российские представители высокого ранга, как официальные лица, так и ведущие эксперты, не раз отмечали, что политика нынешнего руководства Ирана представляет собой угрозу для региональной и международной безопасности и стабильности. Так, выступая на российско-израильском круглом столе в МГИМО, президент Института Ближнего Востока Е.Я. Сатановский отметил, что «главное в отношениях с Израилем сегодня – реализм»: атомную программу Ирана остановить не удается, и вряд ли удастся, что «не предвещает ничего хорошего» для России при ее неурегулированном режиме по Каспию и вообще соседстве с Ираном. Эту же мысль развил и видный российский правовед-конституционалист, проректор МГИМО профессор В.П. Воробьев. По его словам, «если в Иране появится атомная бомба, то это станет катастрофой для региона и всего мирового сообщества. Наша страна выступает против получения Ираном доступа к чувствительным технологиям двойного назначения».

Так или иначе, но Москва продолжает сотрудничество и с Дамаском, и с Тегераном. При этом и Израиль, и Иран, и Сирия считаются Россией важными торговыми, экономическими и политическими партнерами, жертвовать ни одним из которых российское руководство не хочет. В той мере, в какой Москве выгодно торговать, в том числе и оружием, и с Дамаском, и с Иерусалимом, она будет продолжать это делать, не отказываясь и от достройки АЭС в Иране. Россия имеет сегодня на Ближнем и Среднем Востоке уникальные возможности, конструктивно сотрудничая со всеми странами региона, и ни от одной из этих возможностей ее руководители не считают нужным отказываться.

Однако вопрос о военно-техническом сотрудничестве России с Сирией и Ираном не является единственным, беспокоящим израильское руководство. Удержание Россией многочисленных культурно-исторических ценностей еврейского народа представляет собой еще один из наиболее проблематичных аспектов отношений Москвы и Иерусалима, причем в отдельных случаях, в частности, в истории библиотеки барона Д. Гинцбурга, бывшие законные владельцы завещали свои раритеты будущему еврейскому государству. С другой стороны, речь идет о собраниях культурных ценностей еврейских общин со всей Европы, перемещенных в Советский Союз после капитуляции нацистской Германии.

Коллекция, собранная баронами Евзелем, Горацием и Давидом Гинцбургами – тремя поколениями крупных банкиров, промышленников и меценатов, главных спонсоров еврейской общины Петербурга в конце XIX – начале XX века – одно из крупнейших в мире собраний книг и рукописей XV–XVIII веков по иудейской теологии и религиозному праву. Основная заслуга в формировании и систематизации этого собрания раритетов принадлежит ученому-ориенталисту, внуку основателя династии – Давиду Горациевичу Гинцбургу (1857–1910).

До революции 1917 года библиотека включала в себя более двух тысяч средневековых еврейских и арабских рукописей. В целом же коллекция состояла из 35 тысяч сочинений, многие из которых существовали в одном экземпляре. Среди них – трактаты по Каббале, принадлежавшие дону Исааку Абарбанелю – лидеру сефардских евреев в период изгнания из Испании (1492), одна из первых еврейских печатных книг «Вопросы и ответы» Шломо Адерета (Рим, 1469), украшенная множеством тончайших цветных миниатюр, а также главный труд Рамбама «Мишне Тора», напечатанный на пергаменте (Рим, 1477). Некоторых изданий нет больше ни в одной библиотеке мира. Это, например, «Комментарий на книгу Иова», составленный рабби Леви бен-Гершоном (Феррара, 1477), и историческое сочинение «Иосифон», приписываемое Иосифу Флавию (Мантуя, 1475).

Согласно завещанию Д. Гинцбурга, его библиотека должна была быть передана Еврейской публичной библиотеке в Иерусалиме. Первоначально этому воспрепятствовали турецкое правление в Палестине и Первая мировая война, затем советские власти запретили выполнять данное завещание. Старинные фолианты много лет хранились в подвалах Румянцевского музея в 113 ящиках. Только в 1926–1928 годах произошла приемка коллекции сотрудниками Библиотеки им. Ленина. Разбором и каталогизацией собрания в довоенный период занимались Софья Шапиро и ряд ее помощников.

В советские годы коллекция неоднократно «расчленялась»; в итоге большая ее часть была передана в отдел Восточных рукописей Государственной библиотеки им. Ленина в Москве (ныне Российская государственная библиотека – РГБ). По данным пресс-службы РГБ, в настоящее время на хранении в Москве находятся более восьми тысяч книг и около двух тысяч рукописей из коллекции Д. Гинцбурга; в библиотеке Санкт-Петербургского университета – еще 737 томов из этого же собрания.

С 1945 по 1969 год доступ к коллекции Гинцбургов имели зарубежные ученые. Но изменение советской политики после Шестидневной войны 1967 года затронуло и эти рукописи: директор Библиотеки им. Ленина приказал не выполнять никаких зарубежных заказов на их копирование. В МИДе СССР сочли целесообразным, чтобы все заказы на копирование рукописей для американских ученых и научных учреждений осуществлялись через советское посольство в Вашингтоне. Таким образом, уже тогда вопрос о коллекции Гинцбурга из академической плоскости перешел в сферу международной политики. Только после распада СССР, в 1992 году, Институтом микрофильмирования рукописей при Национальной и университетской библиотеке в Иерусалиме был создан электронный каталог библиотеки Д. Гинцбурга. В 2002 году Российский Еврейский Конгресс (РЕК) профинансировал реконструкцию зала еврейских книг РГБ и реставрацию наиболее старинных рукописей из коллекции Д. Гинцбурга.

О том, что МИД Израиля начал переговоры с Россией о передаче библиотеки барона Давида Гинцбурга, стало известно в 2009 году. «Данный процесс только начинается. Но это тема, которую мы уже обсуждаем с российской стороной», – заявила посол Израиля в Москве Анна Азари. В феврале 2010 года в ходе визита в Москву Биньямин Нетаньяху говорил о библиотеке Гинцбургов и с Дмитрием Медведевым, и с Владимиром Путиным. «Передача коллекции Иерусалиму должна состояться ради исторической справедливости», – заявил тогда председатель парламентской коалиции Зеэв Элькин, сопровождавший главу правительства в ходе визита. З. Элькин отметил, что собрание баронов Гинцбургов является «одной из важнейших коллекций иудаики в мире». По его словам, это уникальное собрание было продано вдовой Матильдой Гинцбург специально за меньшую цену именно Сионистскому комитету, так как она хотела передать ее в Иерусалим, несмотря на более выгодные финансовые предложения из Европы и США. «Передача коллекции Иерусалиму должна состояться ради исторической справедливости», – подчеркнул З. Элькин, отметив, что израильский премьер передал российскому руководству все необходимые документы о правах Иерусалима на собрание Гинцбургов, и теперь «израильская сторона ожидает понимания российских властей» по данному вопросу.