Огромную роль в борьбе чехословацкого народа с гитлеровскими оккупантами в годы второй мировой войны играло партизанское движение в Словакии, Моравии и Чехии. На территорию Чехословакии было заброшено 700 советских и чехословацких военнослужащих, которые впоследствии возглавили партизанское движение. Среди этих патриотов был и наш давнишний знакомый Васил Киш, прошедший к тому времени специальную подготовку в Ефремове и Святошине. Потом его вызвали в Киев, в штаб партизанского движения, где назначили командиром десантной группы, которая должна была высадиться на территории Чехословакии и стать ядром партизанского отряда.

В начале октября 1944 года группа Киша по распоряжению штаба партизанского движения была переброшена на территорию Польши, откуда 16 октября ей предстояло вылететь в сторону Чехословакии…

«Дуглас» выруливает на взлетную полосу, стремительно разбегается, отрывается от земли и берет курс на запад. Только теперь в соответствии с полученными указаниями Васил Киш сообщает участникам десанта пароль для связи и место будущей базы. Район выброски — Шумава, Филиппова-Гуть.

Линия фронта остается позади. Самолет летит над территорией, занятой фашистами. И вдруг гул моторов смолкает — вышедший из кабины штурман сообщает, что в небе появились фашистские истребители и пилот вынужден перейти на планирующий полет. Вслушиваясь в рокот истребителей, десантники с тревогой смотрят в иллюминаторы, но за ними лишь непроглядная тьма. «Дуглас» беспрестанно маневрирует — то прижимается к земле, то меняет направление. Наконец ему удается оторваться от преследования, однако при этом, как выясняется позднее, он сбивается с курса.

Близится полночь. Штурман сообщает, что они уже пролетают над Остравой, и просит приготовиться к высадке. Десантники пожимают друг другу руки. Потом натягивают ушанки и завязывают их под подбородком. Штурман Ященко встает возле дверцы люка.

— Пора? — спрашивает Васил.

— Пора, товарищ командир. Под нами Филиппова-Гуть. Высота триста метров.

— Первая группа, слушай мою команду: в установленном порядке за мной! — приказывает Васил и поворачивается к Яну Копчаку, назначенному комиссаром будущего отряда: — Ну держись! Позаботься о людях и грузовых парашютах. Жди моего сигнала.

— Слушаю, пан поручик. — И совсем тихо: — До свидания, Вася.

— До встречи внизу!

Ященко открывает дверцу люка и легонько подталкивает Васила — пошел! Вслед за Василом устремляются навстречу земле советский майор Григорий Мельник, воевавший ранее в соединениях Ковпака, старший лейтенант Моряков, младшие лейтенанты Малышев и Петросян, старший сержант Шура Панченко, сержант Шамаев и свободник Миша Турис. Внезапно непроглядную темень ночи разрезают лучи прожекторов. А с земли, к которой неудержимо приближаются десантники, доносится бешеный лай собак.

Куда же они приземляются — на лес или на поле? Вон виднеется извилистая лента дороги, по которой беспрестанно проносятся автомобили, вдали блестит светлое пятно пруда. Еще секунда — и ноги упираются в земную твердь.

Собрать парашют как положено нет времени, и Васил прижимает его купол к земле тяжестью собственного тела. Рядом приземляется Миша Турис. Они быстро находят друг друга и, объединив усилия, закапывают парашюты.

Пробираясь сквозь заросли, Киш и Турис отправляются на поиски товарищей. Мельника, Малышева и Петросяна находят за тропинкой, в черничнике, а шагах в пятидесяти от них — повредившего себе ногу при приземлении Морякова. Остальных решают не искать, справедливо полагая, что, заметив зловещий свет прожекторов, пилот и штурман выброс десанта наверняка задержали.

Десантники пытаются сориентироваться, но это оказывается делом непростым. Если в соответствии с заданным курсом «Дуглас» пересек Шумаву в юго-западном направлении, то тогда они, скорее всего, в Верхней Австрии. Стало быть, надо пробираться на север, к границам Чехии.

Холодно, и все время моросит. Над заболоченной местностью поднимается туман. Десантникам это на руку — легче будет уйти от погони. Очень беспокоит их состояние Морякова: хотя ногу ему туго перевязали, она здорово распухла.

На рассвете со стороны болота раздается громкий собачий лай. Выглянув из укрытия, десантники обнаруживают, что к ним, рассредоточившись цепью, приближаются гитлеровцы. Их каски зловеще поблескивают в тусклом свете нарождающегося дня.

— Ну, Вася, кажется, сейчас кому-то не поздоровится, — на удивление спокойно произносит майор Мельник, а Моряков грозит приближающимся фашистам огромным кулачищем.

— К бою! — командует Васил. — Берегите патроны. Гитлеровцев подпускайте как можно ближе.

Десантники занимают круговую оборону и готовятся отстреливаться до последнего патрона. Фашисты уже рядом. Вот они проходят мимо того места, где затаились десантники, но офицер в эсэсовской форме вдруг оборачивается и открывает огонь прямо по ним. Одна из пуль попадает в ногу Мельнику. Васил отвечает короткой очередью, и эсэсовец словно подкошенный падает. Десантники, дружно отстреливаясь, отходят по команде Киша к лесу.

Пройдя сквозь него, они видят поле, на котором местные жители убирают сахарную свеклу. Решив, очевидно, этим воспользоваться, гитлеровцы ведут огонь, прячась за их спинами. Десантникам приходится отступить, а гитлеровцы, будучи уверены, что натолкнулись на многочисленную вражескую группировку, остаются ждать подкрепления.

Тем временем десантники принимают решение пробиваться в лес, расположенный километрах в двух от них.

Они надежно укрывают продовольствие, оружие, рацию, а себе оставляют только топографические карты и запас патронов. Потом, пустив в ход имеющиеся у них гранаты, завязывают бой с гитлеровцами, вынуждая их отойти.

Отступая, фашисты беспорядочно отстреливаются, и майора Мельника опять задевает пуля. Теперь он так сильно хромает, что десантникам приходится тащить его на себе. К счастью, вести преследование гитлеровцы не отваживаются, и десантники благополучно добираются до спасительного леса. Наконец можно перевязать раненого майора и немного отдохнуть, однако долго оставаться здесь нельзя — необходимо продвигаться в том же направлении дальше.

Получив подкрепление, фашисты вновь принимаются методично прочесывать лес. Одновременно в небе кружит разведывательный самолет, пытаясь выследить десантников с воздуха. Мужественным воинам в конце концов удается прорвать кольцо вражеского окружения и, применяясь к складкам местности, оторваться от преследователей на несколько километров.

Опять они останавливаются и пытаются сориентироваться. Однако сгущаются сумерки, и разглядеть окрестности становится почти невозможно. В этот момент куда-то запропастился Турис. Десантники долго блуждают во мраке, стараясь отыскать товарища, но безуспешно.

Изрядно намучившись во время бесплодных поисков, они устраиваются на ночлег в стоге соломы, а на рассвете видят впереди силуэт незнакомого города с высокой башней и вдалеке на горизонте горы. Поразмыслив, приходят к выводу, что их положение не так уж и плохо: немцы наверняка будут искать их в лесу, а не в открытом поле, да еще поблизости от большого города.

Утолив жажду в придорожной луже, десантники отправляются в путь. Чтобы избежать нежелательных встреч, они обходят город стороной, сделав довольно большой крюк. На отдых останавливаются в каком-то сарае, где сушатся фрукты, поэтому заодно можно немного заглушить голод. Мельнику так плохо, что без медицинской помощи ему уже не обойтись. И вот, пренебрегая опасностью, Киш и Малышев идут в деревню. Выбирают дом, одиноко стоящий у дороги. Осматриваются — проводов не видно, значит, телефона нет. Это им на руку.

Киш приближается к темному прямоугольнику окна и тихо стучит. Малышев тем временем встает возле двери с оружием на изготовку. Долго никто не открывает. Наконец из-за двери встревоженный мужской голос спрашивает по-чешски:

— Кто там?

— Откройте, пожалуйста, мы хотим купить у вас немного молока, — вежливо, но настойчиво просит Васил.

Хозяин открывает дверь и испуганно вскрикивает:

— Боже мой, да вы же парашютисты, которых повсюду ищут немцы! Уходите немедленно, иначе они сожгут нас.

— Без паники! Нам нужно лишь молоко для больного товарища… — пытается объяснить ситуацию Васил, но хозяин, видно, совсем потеряв голову от страха, беспрестанно повторяет:

— Ради бога, уходите или я позову на помощь…

Поняв, что этот человек ничем не поможет, Киш сдержанно спрашивает:

— Как называется ваша деревня?

— Смольнице.

— Да перестаньте вы дрожать, наконец! И учтите, в ваших интересах никому о нашем посещении не рассказывать.

— Будьте уверены, я никому ничего не скажу…

Так и ушли десантники из этого дома, не получив никакой помощи. Но зато они теперь смогли сориентироваться. Если эта деревня Смольнице, то, прорвав окружение, они отступили в Маркварецкие леса, горы на горизонте, которые они приняли за Альпы, на самом деле Рудные горы, расположенные на территории Чехословакии, а «неизвестный город» с водонапорной башней — Лоуны. Значит, чтобы попасть в район Филипповой-Гути, надо идти на юг.

Мельник совершенно обессилел, да и остальные здорово ослабели от голода, поэтому решили хоть немного передохнуть и на окраине ближайшей деревни укрылись в стоге сена. Вечером Киш и Малышев пробираются в деревню и перескакивают через забор крайнего дома. Собака — самая свирепая в деревне, как они потом выяснили, — почему-то лишь негромко на них тявкает и исчезает в конуре.

Хозяйка, выбежавшая навстречу пришельцам, видит перед собой заросших, грязных мужчин с автоматами и страшно пугается.

— Не бойтесь, пани, — успокаивает ее Васил, хотя настроен он на сей раз решительно, — нам нужно поговорить с хозяином.

— Он пошел в управу подписывать обязательство, — отвечает женщина, понемногу приходя в себя.

— Какое обязательство?

— О том, что не будем оказывать никакой помощи парашютистам, которых разыскивают агенты гестапо.

— А молока вы нам продадите?

— Конечно продам…

Возвращается хозяин. Застав у себя незнакомых обросших мужчин, он бледнеет и бессильно опускается на стул.

— Они хотят только купить немного молока, — торопливо принимается объяснять ему жена. — Посмотри, как они ужасно выглядят.

Хозяин куда-то уходит, а затем приносит им хлеб. Васил вынимает из непромокаемого пакета горсть марок и крон:

— Вот, возьмите.

— Лучше договоримся: вы к нам не заходили, мы вам ничего не продавали, значит, и платить не за что. А помочь вам — наш долг… долг каждого чеха… — несколько торжественно заявляет хозяин, а хозяйка интересуется:

— Скажите, эти солдаты — русские?

— Да.

— Наздар, товарищи! — радостно приветствует она друзей Киша, а потом идет проводить их на крыльцо: — Держите курс на Гвиждалку. Счастливого вам пути!

Направляясь к Гвиждалке, десантники выходят к дороге, по которой непрерывным потоком движутся машины. Туда они едут доверху нагруженные, обратно — порожние. Должно быть, где-то неподалеку расположен воинский склад. Последний порожний грузовик исчезает из виду, и на дороге появляется телега. Васил в бинокль наблюдает, как неторопливо шагает лошадь, как задремывает возница, склонив голову, прикрытую черной шляпой. К боковой доске телеги прикреплена табличка с надписью: «Йозеф Шедивы».

Шедивы едва не лишается дара речи, когда вечером вдруг слышит у себя за спиной:

— Добрый вечер, пан Шедивы!

В этот момент он как раз снимает мешок с телеги, собираясь отнести его в амбар. От неожиданности он опускает мешок к ногам и в полной растерянности смотрит на двух вооруженных мужчин.

— Пан Шедивы, продайте нам немного продуктов, и мы сразу уйдем.

— Тьфу, как я испугался! — сердится крестьянин. — Думал, немцы пожаловали. Проходите в дом, не стоит торчать у всех на виду…

Супруги Шедивы угощают десантников кофе и свежим хлебом и помогают перевязать раненого. Мельнику немного лучше, хотя передвигаться без посторонней помощи он по-прежнему не в состоянии. Затем пан Шедивы приносит продукты — столько, сколько смогут десантники унести, а подробно объясняет, как попасть в лес. Он советует обратиться к местному леснику, который в первую мировую войну был в России. На него, по словам Шедивы, можно положиться.

— Только будьте осторожны, — напутствует он на прощание десантников, — в том районе расположен склад боеприпасов, который фашисты охраняют как зеницу ока. Надеюсь, в ближайшее время вы всыплете им по первое число…

Помня о предостережении пана Шедивы, десантники обходят стороной не только склад боеприпасов, но и дом лесника. Не потому, что не доверяют ему, а потому, что ночевать в доме лесника, вблизи фашистского склада, было бы безрассудством.

Десантники решают идти на восток, навстречу советским войскам, с которыми рано или поздно они надеются встретиться. В лесу у Кржеменице они сталкиваются с советской десантной группой. Командир группы майор Фомин и комиссар Тума помогают им связаться по радио со штабом партизанского движения и выработать план дальнейших действий. Произошло это 21 ноября 1944 года.

* * *

Множество трудностей пришлось преодолеть десантникам, прежде чем они сумели добраться до Чешско-Моравской возвышенности, при активной помощи местного населения поднять на борьбу с врагом самых мужественных его представителей, организовав партизанский отряд, который впоследствии был преобразован в партизанский полк имени Людвика Свободы и в конце войны насчитывал уже более шестисот бойцов.

Партизанский полк под командованием Васила Киша доказал, что партизанскую войну можно вести даже в условиях сравнительно неприспособленной для этого равнинной местности. Возле сожженной гитлеровцами деревни Лежаки партизаны поклялись отомстить за гибель ни в чем не повинных стариков, детей, женщин и клятву свою сдержали. За время своей партизанской деятельности они более ста раз наносили повреждения телефонной и телеграфной связи гитлеровцев, устраивали взрывы на железнодорожных путях, пускали под откос поезда, взрывала мосты и склады с боеприпасами и горючим, на длительное время вывели из строя завод в Сметине. В боях с врагом партизаны уничтожили более тысячи гитлеровских солдат и офицеров и более трех тысяч взяли в плен, захватили более сотни грузовых и санитарных автомашин, большое количество боевой техники, оружия, боеприпасов и даже состав с фаустпатронами.