Когда Портос явился в столовую, за столиком уже сидел Черный Джо. Он был заметно навеселе. Ингрида с покрасневшими глазами стояла за стойкой.

— Ну скажи мне, красотка, что тебе еще надобно? — вопил Джо на весь зал. — Деньги — пожалуйста! — Он вытащил из кармана толстую пачку десяток. — Тебе нравятся импортные тряпки — пожалуйста! Только одно твое слово — и Джо все достанет, ничего не пожалеет.

Посетители слушали и смеялись. Ингрида заплакала от стыда.

— Послушай, Джо, заткнись сейчас же и оставь мою сестру в покое, — прошипел Портос в самое ухо Джо.

— А, молодой человек, приветствую! — Джо усадил Портоса рядом и налил ему стакан пива. — Бизнес цветет пышным цветом, шампанское льется рекой. Прозит!

В этот момент к столу подошел Ешка из Вентспилса, Поставив на землю свой тяжелый чемодан, он с облегчением потер онемевшую руку. Портос не спеша стал собирать пустые бутылки. Ешка не обращал на него ни малейшего внимания.

— Послушай, Джо, срочно нужна лодка, — Ешка встряхнул Джо за плечи.

— Какая лодка? — не понял Джо. — У меня нет никакой лодки. У меня есть только корабль «Скумбрия». Или корабля тебе недостаточно?

— Черт возьми, насосался, как пиявка, — выругался Ешка.

— Извините, граждане, — вмешался в их разговор Портос. — За хорошее вознаграждение я бы мог вам раздобыть хорошую моторную лодку.

— Откуда? — Ешка с недоверием посмотрел на мальчика.

— У одного приятеля, — пояснил Портос.

— Этот парень что надо, — пробормотал Джо, — я его знаю.

— Сколько? — спросил Портос.

— Десятку сейчас, а вторую после, — пообещал Ешка.

— Сойдет, — согласился Портос. — Через двадцать минут лодка будет у причала.

Портос со всех ног кинулся к дому Атоса. Тот, как обычно, сидел на своем наблюдательном посту. Во дворе у Вилцанов не видно было ни одной живой души.

— Странно, — размышлял Атос, — обычно в это время Вилцане стартует на базар, супруг возится со своими книжками, а сегодня словно все вымерли. Что бы это могло означать?

— Скорее! — Портос в двух словах рассказал, что за дело. — Так мы разузнаем, где находится их тайник.

Оба мальчика вскачь кинулись к лодочному причалу. Ешка уже ждал их.

— Пустите меня к рулю! — приказал он. — Я сам буду править.

Атос завел мотор. Лодка какое-то время петляла по протоке, потом направилась прямо к острову. Мальчишки переглянулись.

— Выключи мотор! — приказал Ешка.

Лодка пристала к берегу.

— Мы поможем, — предложил Портос.

— Обойдусь и без вас. Сидите и чтоб с места не двигались! — пригрозил Ешка. — Иначе…

Сняв туфли и закатав штанины, он вышел на берег и исчез в зарослях ивы.

— Может быть, оставить его здесь, а самим уехать? — заикнулся было Портос.

— Нет, — не согласился Атос, — лучше разузнать, куда этот преступник направился. Ты оставайся здесь, а я послежу за ним.

Атос, пригнувшись, нырнул в кусты. На рыхлом песке четко отпечатались следы. Они вели к брошенному блиндажу. Осенью 1944 года здесь шли ожесточенные бои за освобождение города. А теперь сюда забредали только мальчишки поиграть в партизан.

— Ну теперь, птичка, ты в наших руках, — тихо сказал Атос и, не медля ни минуты, тихо скользнул назад.

Когда Ешка вернулся, оба мальчика сидели в лодке и с увлечением бросали в воду мелкие камушки. У Ешки в руках был все тот же коричневый чемодан.

«Пустой», — тотчас же констатировал Портос, судя по тому, как легко бросил его Ешка в лодку.

На берегу Портос протянул руку.

— Вымогатели! — сплюнул Ешка и протянул две десятки. — Вечером, может быть, еще понадобится, — добавил он и, посвистывая, пошел по улице.

— Ты слышал? — спросил Портос.

— Зачем ты с него так много содрал? — не понял Атос.

— Он сам пообещал, — Портос махнул рукой. — Ничего, деньги нам пригодятся для приобретения киноаппарата.

— Что теперь делать будем? — размышлял Атос. — Надо бы поставить пост у блиндажа. Но кого назначить? Тебе надо работать. Я не могу глаз спускать с Вилцанов. И так уже опоздал. Остаются Уно и Арамис. На тебе ключи от лодки, отвези их и оставь. Вечером сменимся.

Ни тот ни другой еще не знали, что они действуют уже не одни. Какие-то парочки, нежно взявшись за руки, прогуливались по улице Приежу, неподалеку от дома Вилцанов. А недалеко от Арамиса расположился какой-то незнакомый художник и старательно рисовал старый дом, в котором жила Валия.

— Тоже мне, нашел что малевать, — проходя мимо, плюнул Ешка. — Старую развалину.

— Ты прав, — согласился художник, поднялся и вошел в соседний дом. А через минуту оттуда вышел молодой человек в модных солнечных очках и бодро зашагал по той же самой улочке, где только что прошел Ешка.

Арамис медленно складывал свои рисовальные принадлежности.

Уно сидел в комнате. Магдалену увезли в больницу. Мама, уходя, строго-настрого наказала без ее ведома и согласия ничего не делать. Именно сейчас, когда ожидались самые интересные события.

Дедушка в кухне готовил обед. Он был опять в прекрасном настроении и пел свои любимые морские песни.

— Чико хочет есть! Чико хочет есть! — прокричал какаду из своего угла.

Портос ворвался в комнату без стука. Уно мигом понял, что за дело. Надеть тренировочный костюм и кеды, засунуть в карман фонарь — было делом нескольких минут. Для матери была оставлена на столе написанная на скорую руку записка: «Уехали на остров. У преступников в старом блиндаже тайник. Подробности узнаешь у Ивара в столовой «Жирный кит» и на улице Приежу, 12».

Арамиса они встретили недалеко от дома.

— Хорошо, что вы пришли, — обрадовался он, — мне эта старая развалина надоела по горло. Я уже сделал двенадцать эскизов.

Портос отвез их на лодке на остров, а сам вернулся назад.

— Знаешь, что? — предложил Уно. — Чтобы это не было подозрительным, мы устроим около блиндажа лагерь. Я буду ловить рыбу, а ты рисуй. Попозже разведем костер и сварим уху.

Взяв из шалаша удочки, ведро, лопату и котелок, положив в него приправы и картофель, они направились через кусты к старому блиндажу.

Прежде всего решили разузнать, куда же Ешка мог спрятать содержимое чемодана. Чтобы попасть в блиндаж, пришлось довольно долго кружить по глубокой траншее. Стены ее когда-то были укреплены ивовыми плетенками, кое-где они расползлись от времени, и в траншею обвалился белый песок дюн. Стены и потолок блиндажа были сооружены из массивных бревен. Посреди помещения стоял сколоченный из неструганных досок стол, а вдоль стен — такие же скамьи.

Арамис и Уно шаг за шагом исследовали и траншею, и блиндаж, но ни малейших следов свежих раскопов не обнаружили. Пригорок, за которым находился блиндаж, весь зарос неприхотливым дюнным ячменем и острой осокой. Немного подальше, в яме, оставшейся после взрыва гранаты, был свален всякий хлам: раздавленная каска, старые сапоги с разодранным носком, спутанный заржавевший клок колючей проволоки, осколки бутылок. Весь этот хлам Уно и Арамис просмотрели очень тщательно, но ничего не нашли.

— Может быть, ты ослышался? — для надежности переспросил Арамис.

— Нет, — покачал головой Уно. — Портос ясно сказал, что Ешка спрятал свой «товар» в старом блиндаже.

— Может, за это время кто-нибудь уже успел прибрать его к рукам?

— Не знаю, может быть, — засомневался и Уно.

Они еще раз внимательно все осмотрели, но так ничего и не нашли.

— Придется подождать, может, кто-нибудь появится, — вздохнул Арамис. Ему ужасно хотелось найти тайник, где были спрятаны вещи. Расположившись рядом с блиндажом, он принялся за рисование.

— Эту акварель я назову «Помни войну», — сказал он.

— Лучше «Куда подевались спрятанные вещи?» — пошутил Уно, взял рыболовные принадлежности и отправился к берегу реки. — Если что-нибудь заметишь, свистни!

Вода была теплой, как парное молоко. Уно долго купался, потом забрел по колено в воду и забросил удочки. Был самый полдень. В голубом небе парили чайки и о чем-то галдели на своем птичьем языке. То одна, то другая, завидев рыбку в воде, стремительно ныряла вниз.

Неподалеку в порту загудел пароход. Уно смотрел, как, огромный, многоэтажный морской великан послушно следует за маленьким буксиром. Какое-то мгновение они плыли рядом вдоль острова. Можно было без труда прочесть название судна «Гудрон». Наверное, датское или норвежское. Да, именно норвежское — это у них такой флаг — красный, с голубым крестом посередине.

Поднятые кораблем волны захлестнули Уно до подмышек. Тем временем океанский корабль по указанию лоцмана сделал поворот к другому берегу и скоро скрылся в воротах порта.

Не клюет. В ведре у Уно плескались только две крохотные рыбешки. После прошедшей, такой неспокойной ночи, которую он провел в дедушкином кресле, теперь, на солнышке, невероятно хотелось спать. Спрятав в кусты свои удочки, Уно отправился к блиндажу. Арамис старательно рисовал.

— Я пойду прикорну немножко. Часа через два разбуди меня, — попросил Уно, зевая.

Когда он проснулся, солнце уже двигалось к горизонту. Арамис, разложив на краю траншеи несколько акварелей, что-то бормотал.

— Как тебе нравится эта, с можжевельником? — спросил он, — только этот, сухой, не подходит, правда?

— Что тут размышлять, пойди и сломай его, пригодится для костра, — сказал Уно. — А я попробую все же половить рыбку. Кто знает, как долго придется еще здесь торчать? Поищи-ка топлива.

Арамис, осторожно ступая босыми ногами по сыпучему песку, подошел к кусту можжевельника. Дернув за верхушку, он без труда вытащил весь куст.

— Для растопки годится, — обрадовался он. — Но кому это, интересно, понадобилось его срезать и снова втыкать в землю? Даже без корней.

Опустившись на четвереньки, Арамис руками стал разгребать песок. Пальцы наткнулись на что-то твердое. Из-под разрытого песка показался железный ящик, закрытый на французский замок.

У Уно здорово клевало. В ведерке плескались несколько окуней размером в ладонь.

Огромное красное солнце тем временем тихо опускалось за прибрежный лес. Вода в реке сверкала и переливалась, словно перламутровая.

— Красиво! — подбежал Арамис и замер, молча глядя на закат. — Если бы все это можно было нарисовать — сверкающая вода, пылающие облака и черный, как тушь, лес.

— Ну как, разжег костер? — Уно вернулся к действительности. — Рыбы достаточно, пойдем почистим вместе картошку.

— Оставь в покое свою рыбу! — вдруг опомнился Арамис, схватил Уно за руку и рванул за собой.

— Сумасшедший, пусти! — Уно пытался сопротивляться. — Что у тебя, солнечный удар, что ли? — Но тут он увидел разрытый песок и присвистнул. — Знаешь что, давай-ка зароем яму снова и пусть все будет, как было. А сами понаблюдаем за ней. Наверное, Ешка или кто-нибудь другой приедет. Как говорил Шерлок Холмс: «Сети заброшены, скоро начнем вытаскивать рыбку». Мы уже сегодня узнаем, попадется рыбка в сети или прорвется через ячею.

Быстро очистив рыбу и картошку, Уно и Арамис принялись варить уху. Над головой замерцали первые звездочки. В порту постепенно стихал рабочий шум. И вдруг вся река зажглась зелеными и красными огнями.

— Как красиво! — радовался Арамис.

— Это огни указывают путь кораблям, чтобы они ночью могли войти в порт и не сесть на мель, — пояснил Уно.

В этот момент раздался тихий плеск. К берегу пристала лодка.

— Может быть, наши? — прошептал Арамис.

— Нет, это весельная лодка. Мотора не было слышно, — сказал Уно.

Кто-то брел к ним тяжелыми шагами.

— Ешь и притворяйся, что ничего не знаешь, — приказал Уно. — Мы приехали ловить рыбу и все. Ясно?

У Арамиса так дрожали руки, что он пролил уху себе на брюки.

— Эй, вы, что вы здесь делаете? — спросил их приехавший мужчина. Это был Вилцан.

— Ой, дяденька, как вы нас напутали, — ответил Уно. — Едим уху, можем и вас угостить.

— А, и художник здесь? — рядом с Вилцаном остановился Ешка. — Как-то странно получается, — продолжал он, — три дня подряд с утра до вечера этот парень рисовал старый ободранный дом Валии. А теперь снова встретились.

— Дом не бог весть как красив, — согласился с ним Арамис. — А вот перед домом растет кривое дерево, это интересно. Его я и рисовал. Хотите посмотреть? — Арамис подошел к своему этюднику.

— Вы думаете остаться здесь на всю ночь? — спросил Вилцан.

— Да, — подтвердил Уно. — Рано утром здорово клюет.

Мужчины отошли в сторону и о чем-то громко и взволнованно заспорили.

— Нечего долго возиться, — Ешка провел рукой по горлу и показал в сторону реки.

Уно и Арамис хорошо понимали, что приехавшие появились в столь поздний час не для того, чтобы хлебать с ними уху и сидеть у костра. Не сомневались они и в том, что силы у них неравные. Самое важное сейчас было затянуть время. Острый слух Уно уже уловил тихое пофыркивание мотора на реке.

— Держись, наши едут, — прошептал он другу.

— Послушайте, дети, — подойдя к костру, заискивающе сказал Билцан, — у нас здесь есть небольшое дело. Мы вас перевезем на берег, а на пикник вы приедете в другой раз.

— Да, но мы договорились именно сегодня, — ответил Уно, — скоро здесь будут и другие ребята.

— Нечего тянуть, шеф, — сказал Ешка и бросился на Арамиса. Но тот укусил его за руку и, пока Ешка приходил в себя, скрылся в кустах. Ешка, ругаясь на чем свет стоит, кинулся следом.

Вилцан шаг за шагом приближался к Уно, тот медленно отступал к реке.

И вдруг совсем неожиданно Уно стремительно бросился вперед, больно ударил Вилцана головой в живот и повалил его на землю.

— Ах так, — разозлился Вилцан и, поднявшись на ноги, выхватил из кармана нож. Его лицо исказила отвратительная гримаса, в глазах горела ненависть. Никто бы не узнал в нем сейчас святошу отца Язепа. По спине Уно пробежал холодок. Вилцан сжал нож в кулаке.

— Вы арестованы, шеф, — вдруг раздалось из темноты.

Раскрытый нож упал в песок. За спиной у Вилцана показались невысокая женщина и четыре милиционера.

— Мамочка! — возликовал Уно. — Ты появилась в самый подходящий момент.

— Об этом мы еще поговорим, — коротко ответила мать. Рядом с милиционерами стояли Атос и Портос с Динго на поводке.

— Ешка побежал за Арамисом, туда, в кусты, — показал Уно.

— Ищи, — приказал Атос собаке. И они с двумя милиционерами скрылись в темноте.

Через какое-то время оттуда донесся собачий лай и приглушенный шум борьбы. А потом в свете костра появилось странное шествие. Самым первым из кустов вылетел Ешка с поднятыми руками и в разодранных брюках. По обе стороны от него шагали милиционеры, за спиной Атос и Динго. Во рту у пса торчал лоскут от Ешкиных брюк, который он зло теребил.

— А где же Арамис? — опомнился Уно.

Как они ни кричали, ни аукали, Арамис не отзывался.

— Уж не сделал ли что-либо этот бандит с мальчиком, — забеспокоилась мать Уно. — От таких всего можно ожидать.

— Сейчас мы его найдем, — сообщил Атос и поднес к морде собаки этюдник Арамиса. — Ищи, — приказал он.

Милиционеры остались стеречь преступников, а ребята и мать Уно последовали за собакой. Арамиса они нашли в шалаше под старыми одеялами.

— Не входите! — завидев свет, заорал он. — Я стрелять буду!

— Интересно, из чего, у тебя же нет ружья, — громко рассмеялись Атос и Уно. Динго стоял рядом с шалашом и лаял.

— Вы? — изумился Арамис. — А где же бандиты?

— Уже готовы, — сообщил Атос, — мы с Динго помогли, — гордо добавил он.

Первыми на «Большую землю» отправились в сопровождении милиционеров преступники. Тем временем мать Уно пошла попробовать уху и послушать, как Уно и три мушкетера выслеживали спекулянтов, но этот рассказ мы уже знаем.

— Это все-таки безобразие, — упрекнул Атос Уно. — Почему ты ни слова не говорил, что у тебя такая мама. Все время только хвастался: «Мой отец — капитан. Мой отец уехал на Кубу…».

— Ничего не поделаешь, это была военная тайна. Да? — Уно посмотрел на мать. Она кивнула головой.

— А я все-таки никак не могу этому поверить, — довольно громко прошептал Арамис Атосу. — Она совсем не похожа на детектива.

— А каким же ты представляешь себе детектива нашего времени? — услышав его, спросила мать Уно.

— Ну, статный мужчина, с трубкой в зубах… — Арамис замялся.

— …с сильными руками, а, рядом неизменный доктор Уотсон, не так ли? — перебила Арамиса мать Уно. — Точно такой, каким изобразил английский писатель Конан-Дойль своего знаменитого сыщика Шерлока Холмса.

— Почему изобразил? — Атос был совершенно обескуражен. — Разве он на самом деле не жил?

— Мне очень жаль огорчать будущих следователей, но Шерлок Холмс, к сожалению, только литературный герой.

— Моя мама прошлым летом была в Лондоне, — вмешался в разговор Уно. — И там, недалеко от Скотланд ярда, есть кафе Шерлока Холмса с его изображением из воска. Знаменитый детектив сидит за столиком и смотрит на улицу, совсем как живой. Рядом с ним его длинная трубка, скрипка и домашний халат. Там же можно увидеть голову собаки Баскервилей, которая светится в темноте, и многое другое. Молодые полицейские Англии, начинающие свою службу, приходят в это кафе, чтобы отдать честь своему шефу и выпить в его обществе кружку пива.

— Здо́рово! — кратко сказал Портос.